Глава 5. Неожиданное возвращение

 

До дома Рен добралась с трудом. Самочувствие ухудшалось с каждой минутой, а глаза порой видели настолько плохо, что перед ними расплывалась даже дорога. Несколько раз девушка чуть не распласталась на ровном месте, но к счастью, всё обошлось.

Едва добравшись до дома, она сбросила всю одежду, какую только успела и бессильно повалилась на кровать. Родители давно были на работе, так что на заботу извне особо полагаться не приходилось. В тревожной полудрёме Рен приняла пару жаропонижающих таблеток и укрылась лёгким одеялом. Едва её голова, наконец, коснулась подушки, комната поплыла перед глазами, все краски смазались и наступила полная темнота.

Впрочем, это длилось совсем недолго: Рен проснулась лежащей посреди широкого пешеходного перехода. Вокруг неё, кто в одну сторону, кто в другую, сновали люди. Воздух был переполнен городскими шумами, многочисленными голосами разных людей, а кое-откуда доносились раздражённые гудки автомобилей.

Перепугавшись, девушка вскочила на ноги. К своему удивлению она обнаружила, что боль в горле исчезла без следа, а о тяжести в голове и вовсе можно было забыть. Она оказалась абсолютно здорова! Только вот ещё бы одежду поприличнее... Как и в прошлый раз, когда она проснулась не в своей кровати, Рен была одета как попало. И если тогда на ней был хоть пижамный комплект, то теперь она стояла на асфальте босиком, в потёртых чёрных джинсах и измятой майке.

По-быстрому перебежав дорогу, чтобы не стоять истуканом на проезжей части, девушка осмотрелась. Дома вдоль улиц стояли достаточно низкие, в редком случае выше девяти этажей. Кое-где росли деревья, огороженные низенькими заборчиками. Люди, которые ходили, не замечая никого вокруг, выглядели то ли злыми, то ли, по крайней мере, сердитыми. На многочисленных лицах каменела одна и та же маска безразличия, которая исчезала только тогда, когда они вдруг встречали знакомых или обращались друг к другу.

"Россия", – подумала Рен, обращая внимание на рекламные вывески, исписанные кириллицей.

Она совсем не удивилась, когда заметила, что у большинства людей в паре метров над головой парили хрустальные шары. Каждый из них был наполнен какой-то серебристой субстанцией, которая непрерывно вращалась внутри, напоминая бельё в стиральной машине. Девушка уже знала, что это значило. И знала, где она оказалась. Только вот как теперь отсюда выбраться?

Рен быстрым шагом пошла вдоль пасмурного проспекта. Её босые ноги шлёпали прямо по неровностям асфальта, кое-где менявшегося на плитку самых разных форм, но девушка совершенно не чувствовала никаких неудобств: в этом мире не было места физической боли.

"Так, – снова пронеслось в голове Рен. – Если над живыми людьми висят хрустальные шары, то мне стоит найти кого-нибудь без них!"

Первым же таким человеком оказалась златовласая девочка, одетая в старомодное платьице. Такие были в ходу, пожалуй, ещё в девятнадцатом веке. Над её головой было лишь серое небо, а значит...

– Здравствуйте! Простите, пожалуйста! – обратилась Рен к девочке, которой на вид было не больше девяти лет. – Вы меня слышите?

– С чего бы мне не слышать? – обернувшись, девочка посмотрела на неё взрослым, серьёзным взглядом серо-голубых глаз. – И Вам не хворать.

– Какое облегчение, – едва слышно выдохнула Рен.

– У Вас что-то произошло, не так ли?

– Да. Не знаю, поможет ли это, но я... эта... Отражённая. Мне нужен Нестор. Вы знаете Нестора?

Девочка чуть наклонила голову в сторону, внимательно разглядывая Рен. Сперва она заострила своё внимание на босых ногах девушки, затем медленно прошлась по джинсам и поднялась до мятой майки. Взгляд у маленькой особы был строгим, и в нём читалось даже какое-то пренебрежение.

Прошло несколько секунд, а девочка не сказала ни слова. И когда Рен уже открыла рот, чтобы вежливо переспросить, не знает ли маленькая леди, чем ей помочь, из-за спины послышался знакомый голос:

– Ты меня так будешь пугать каждый раз, Ренэйт?

Резко повернувшись, девушка увидела перед собою Нестора. Он был одет точно так же, как и в прошлый раз, а его глаза столь же пронзительно смотрели сквозь неё. Обогнув Отражённую, он обратился к маленькой девочке в форме гимназистки:

– Спасибо, что позвала, Изольда. Я у тебя в долгу.

– Слово – не воробей, Нестор. Не думай, что я забуду! – та снисходительно улыбнулась и, кивнув с закрытыми глазами, развернулась и ловко затерялась в толпе прохожих.

Парень тяжело вздохнул и вновь обратился к Рен:

– Я из-за тебя инфаркт получу. Буду первым инфарктником за всю историю Мира Душ. Ты этого хочешь? Тебя спрашиваю!

– А я-то что? – виновато пожала голыми плечиками Рен. – Можно подумать, я специально.

– Знаю я, что не специально. Но ты бы хоть выходила из шара там, где тело. Как это делают все нормальные люди. Я ж за тобой присматриваю, не жалея времени. А тут – раз! И нет тебя. Испарилась, понимаешь ли. Кто б знал, сколько мне тебя искать пришлось, если бы Изольда не позвала.

– Между прочим, – скрестила руки на груди Рен, – именно я её и попросила. Съел?

– Да знаю я, – парень с прищуром отмахнулся от неё, как от назойливой мухи. – Пойдём-ка отсюда, посидим на природе. Слишком людно.

Рен молча кивнула, ведь в глубине души она подозревала, что любой её ответ привёл бы к одному и тому же результату. Нестор крепко обхватил её руками и оттолкнулся от земли. Он был так близко, что хотелось его оттолкнуть от себя: слишком уж непривычными и даже вульгарными ей казались эти объятия. К счастью, полёт не продлился долго, и ощущение присутствия тяжёлого камня в животе и общей невесомости прошло почти сразу.

– Где мы? – осведомилась Рен, оглядываясь. Они находились на небольшом полусгнившем помосте у лесного озера. Чуть поодаль стояла ухоженная, но совсем небольшая хижина, из распахнутого окна которой выглядывали длинные бусы засушенного чеснока и лесных грибов.

– В этой стране много симпатичных мест. Я же просто выбрал одно из самых тихих. Тебе не нравится?

– Вообще, – продолжая оглядываться, подметила Рен. – здесь довольно мило.

– Вот и славно! – Нестор хлопнул в ладоши. – Ну-с, зачем вернулась?

– Мне-то откуда знать? Я бы с удовольствием осталась дома! – недовольно проворчала девушка и прошагала вдоль помоста до самого края и посмотрела на своё отражение в воде. – Ты мне лучше вот что скажи. Там, появившись в городе рядом со мной и той девочкой, ты назвал меня каким-то странным именем. Неужто перепутал?

– Ха! Перепутал? Нет, – с удовольствием растягивая последнее слово, проговорил Нестор. – Вовсе нет. Ты же не думаешь, что у тебя всегда было одно и то же имя? В Мире Душ ты известна как Ренэйт. Ты ухватилась за это имя в одной из прошлых жизней. И с тех пор просила кого-нибудь из Родственных помочь назваться в каждой новой жизни подобным образом. Так что ты была и Ренатой, и Ирен, и ещё много кем. Не знаю, чего ты нашла в этом триединстве букв, но говорю тебе по факту.

– Ренэйт... А звучит не так уж плохо!

– Да-да. Как сейчас помню. Ренэйт Кляйн. Одна из твоих самых удивительных жизней в Мире Тел, – с нотками ностальгии в голосе произнёс Нестор.

Рен уселась на помост, закатала джинсы и опустила ножки в воду. Она ожидала почувствовать холод, но вместо этого вода оказалась приятно-тёплой.

– Расскажи мне побольше про Родственных. Нас же не двое?

– Разумеется, нет, милая. Нас четверо. И двоих из них ты уже видела. Первый – это я. Второй – Касьян. А третий сейчас в Мире Тел, живёт в Швеции и паяет микросхемы. У него всё хорошо.

– Это всё так сложно... Но я пытаюсь разобраться.

– Для тебя эта информация – по сути, хлам. Ведь однажды ты вернёшься и всё-всё вспомнишь. Абсолютно всё, – Нестор ухмыльнулся, заставив собеседницу почувствовать неладное.

– А чего это ты такой довольный-то? – нахмурилась она.

– У нас с тобой, Ренэйт, многовековая любовь. А теперь ты сидишь передо мной, как милый цветочек, совершенно ничего об этом не зная. А ведь сколько всего происходило, с какими только приключениями мы не встречались!

– Ага, конечно. Вот и ещё одно, закинь в копилочку, – хмыкнула Рен, искренне считая, что к этому снобу у неё явно не могло возникнуть романтической привязанности.

– Не горячись. Я же не хотел тебя обидеть или задеть. Ох! Погоди, меня зовут. Посиди тут немножко.

Не успела Рен и повернуться, чтобы что-нибудь ответить, как на месте Нестора сверкнула радужная вспышка, и от него не осталось и следа. Девушка разочарованно вернулась к разглядыванию своего отражения. Даже здесь, в идеальном, казалось бы, мире душ её волосы напоминали драную чёрную кошку, усевшуюся на голове. Рен оглянулась, не вернулся ли Нестор, и в качестве эксперимента, зажмурившись, сиганула в тёплую воду. Ведь если она – душа, то и дышать ей не нужно, верно?

Плавно опустившись на самое дно лесного озера, девушка огляделась по сторонам. Вялые лучи солнечного света с трудом проникали через зелёные завесы подводной флоры. Совсем рядом, совершенно не замечая ничего подозрительного, проплывали мелкие стайки рыб. А под ногами – подумать только – каменистое дно, на котором копошилась различная живность.

Волосы Рен развевались, как им и было положено вести себя под водой. Движения тоже давались с более заметными усилиями, нежели на поверхности. Существенным различием от реальной жизни было только то, что глаза не щипало, а дышать можно было так же свободно, как и в любом другом месте. Повернувшись кругом, Рен побрела по дну прогулочным шагом. Из-за окружающей массы зелёных частиц в воде, видела она всего на несколько метров вперёд, но и этого оказалось достаточно, чтобы заметить кое-что необычное: словно из ниоткуда перед девушкой нарисовалась огромная глыба, со всех сторон облепленная илом и прочей растительностью.

Это было что угодно, но явно не камень и не дерево. Это был объект, созданный человеком. Подойдя ближе, Рен протянула руку и стёрла слой ила с металлической шершавой поверхности. В скудном зелёном свете стало видно край обшивки, рядом с которым было что-то нарисовано. С возрастающим интересом Рен продолжила интенсивно стирать поросли с неизвестного объекта. Вода встревожилась, а мельчайшие частицы ила сделали обзор невозможным, хоть и ненадолго. Благо, спешить было некуда. Когда муть понемногу рассеялась, стало видно большую красную пятиконечную звезду, нанесённую на металлическую обшивку машины. Это был моторный самолёт. Осознавая, откуда он здесь взялся, Рен почувствовала, как сердце в её груди пугливо затрепетало. На плечи легла необъяснимая тяжесть скорби.

– Если бы я не знал, что ты не можешь уйти далеко, то однозначно объявил бы в розыск, – раздался знакомый голос из-за спины девушки.

– Нестор... Если у вас тут все такие хорошие, то почему в моём мире так много войн, убийств, несправедливости? – даже не вздрогнув, не отрывая тревожного взгляда от звезды спросила Рен.

– Войны – удел человека. Здесь мы бессильны, это заложено природой. Ведь так поступают и львиные прайды, и стаи волков, да и почти любого вида животные. Это борьба за территорию. Не стоит путать войны с простыми убийствами и прочими преступлениями, милая.

– Не вижу большой разницы.

Рен наконец сумела оторвать взгляд от находки, и участок самолёта мгновенно порос илом, вернувшись в прежнее состояние. Она встретила серьёзный взгляд Нестора, который стоял совсем рядом. Полы его пальто раскачивались в зелёных водах озера, а волосы красиво развевались во все стороны. Он глубоко вдохнул и выдохнул воду, после чего продолжил мысль:

– Преступниками, как правило, становятся Брошенные. Так мы называем тех, кому по какой-либо причине не досталось Хранителя. Мир Тел полон пороков и соблазнов, противостоять которым без посторонней помощи непросто. Когда у души есть Хранитель, то он может нашептать в нужный момент, что можно делать, а чего ни в коем случае нельзя. Человек принимает это за свою собственную мысль и действует в рамках дозволенного.

– И часто ты мне "нашёптывал"?

– Ты даже не представляешь, насколько часто. И не только я. Мы, Хранители, всё это делаем во благо своих подопечных. Это наша работа. К примеру... – Нестор на секунду задумался, припоминая подходящий случай. – Ты хотела удержать Умеко за руку, когда она узнала твоего возлюбленного на фестивале Нагасаки Кунти. Но кто-то же заставил тебя передумать. И таких случаев, поверь, великое множество.

– Разве многое бы пошло не так, не будь тебя со мной? – Рен изогнула бровь в недоумении. – Разве я не могу справиться одна?

– Почему же не можешь? Можешь. Не все Брошенные становятся преступниками. Для некоторых это – путь очищения. Они справляются с искушениями самостоятельно. Но для этого нужно обладать недюжинной силой духа и целеустремлённостью.

Нестор завершил мысль и застыл, почёсывая в задумчивости затылок. Потом он невольно усмехнулся и выдал:

– Рядом с тобой я чувствую себя учителем. Зачем тебе всё это?

– Нет-нет, не вздумай переживать! – замахала руками сквозь воду Рен, поднимая клубы зелёных микрочастиц. – Мне очень интересно!

Собеседник хмыкнул и протянул руку в сторону Рен:

– Летим-ка отсюда. Достаточно.

– Что, уже домой? – недовольно ответила девушка, мгновенно спрятав руки за спиной. – Не хочу!

– Летим-летим, я должен тебе кое-что показать.

 

Рен недоверчиво протянула руку и вложила ладошку в распростёртую ладонь Нестора. Тот, крепко-накрепко схватив её, взмыл вверх. Они сделали вылетели из воды, описали острую дугу и приземлились на помост. Удивительно, но одежда оказалась сухой, чего не скажешь о волосах.

– Вот ты, значит, летаешь. Хранителем называешься. А крылья-то где? – ехидно поинтересовалась Рен, начавшая выжимать свои длинные волосы, скручивая их руками. С них полилась вода, которая, не достигая поверхности помоста, испарялась в небытие.

– В Мире Тел всё устроено именно так, летают те, у кого есть приспособление. Знаю, – снисходительно улыбнулся Нестор. – Поэтому я понимаю твои привычки и стереотипы. Но ты уже убедилась в том, что крылья мне не нужны. Хотя, впрочем, если хочешь...

Юноша выпрямил осанку, сделал несколько шагов назад и даже немножко прокашлялся, словно собирался петь. Он закрыл глаза и скрестил руки на груди. Тотчас же воздух вокруг него сгустился, являя взору поражённой наблюдательницы огромные белоснежные крылья, исполненные сверкающих перьев.

– Так лучше? – самодовольно ухмыльнулся Нестор, но затем замахал рукой. – Погоди-погоди. Слишком стереотипно для тебя. Мне больше нравится другой вариант.

Нестор посерьёзнел, встал в исходную позицию и вновь закрыл глаза, искажая пространство. Крылья распались на мельчайшие сверкающие частицы, и спустя мгновение на их месте выросли новые. На этот раз здесь совершенно не пахло органикой: это был блестящий клёпаный металл. Каждое перо, каждая пушинка были словно отлиты из серебра виртуозным ювелиром. Наряду с природным естеством внешнего вида, крылья были украшены четырьмя реактивными турбинами, располагавшимися по две с каждой стороны: одна – возле самой спины, а вторая, поменьше, – ближе к дальнему краю.

– Это ещё что за конструкция? – недоверчиво пробормотала Рен, подходя ближе, чтобы рассмотреть крылья во всех деталях.

– Не более, чем украшение, милая, – отозвался Хранитель. – Хочешь крылья – получай крылья. Я-то могу хоть горшок на голову надеть, было бы желание.

Девушка весело рассмеялась:

– Вообще-то, было бы неплохо!

– Полетели домой? – распростёр объятия Нестор. Металлические перья его крыльев с едва слышным скрежетом затрепыхались на несуществующем ветру.

– А я ещё смогу вернуться к тебе?

– Однажды непременно сможешь, Ренэйт. Только не вздумай для этого использовать суицид. Здесь с этим строго.

– Что случится, если я убью себя?

– Самоубийцы начинают новую жизнь мгновенно, вслед за смертью. Нет ни шанса пообщаться с Родственными, ни возможности пожить здесь, вспомнить что-либо. И что хуже всего, милая, в будущей жизни они становятся Брошенными. Это закон. Как по мне, так не существует более тяжкого наказания, чем оказаться Брошенным, пусть всего на одну жизнь.

– Я поняла, – тихо произнесла Рен, вдобавок несколько раз кивнув, чтобы Нестор убедился в правдивости её слов. Слишком уж сухим ей показался его голос, а взгляд будто буравил её, предостерегая от возможной ошибки.

– Не медли. Полетели домой.

Девушка послушно сделала несколько шагов в сторону Нестора, в конце концов уткнувшись носом ему в ухо. Тот заключил её в объятия и взмахнул поистине великолепными и огромными крыльями. Они изогнулись, засверкали в пасмурных оттенках солнца и замерли в раскрытом состоянии. Турбины на них взорвались белым пламенем, и земля тотчас же нырнула куда-то вниз...

Лесное озеро, хранившее свою тайну, ухоженная небольшая хижина и окружавший их бескрайний лес оказались далеко внизу. Пара душ, разгоняясь всё сильнее и сильнее с каждым мгновением, рассекала воздух, ставший невероятно упругим и густым. Ощущение полёта было совсем не таким, какое Рен чувствовала во сне, при просмотре очередного фильма или уставившись в книгу. Ставшая с Нестором единым целым, она чувствовала собственную невесомость. Она будто бы стала разрядом молнии, который и не заметишь, как пролетит через небосвод.

Нестор разгонялся всё сильнее и сильнее, даже когда внизу показалась Япония, а затем неумолимо стали приближаться многочисленные крыши пёстрого вечернего Нагасаки. В страхе, что сейчас они обязательно разобьются, Рен зажмурила глаза и пискнула, но вместо этого её ноги мягко коснулись пола.

– Дома, – с нотками почтения произнёс Нестор. – Добро пожаловать.

Его крылья распались на тысячи серебристых мошек, а те непременно, одна за другой, потухли. Хранитель вновь был похож на самого обычного земного человека. Но в комнате по-прежнему было кое-что, чему стоило удивиться: над материальным телом Рен, которое лежало под одеялом как ни в чём не бывало, стояло несколько фигур, от каждой из которых прямо в её грудь тянулось по одной серебристой ленточке.

Сами незнакомцы выглядели одинаково: были облачены в изумрудные мантии с просторными капюшонами, покрывавшими голову. Видимо, они не хотели показывать своих лиц по определённым причинам.

– Что они делают? – Рен испуганно перевела взгляд на Нестора, который не повёл и бровью. Значит, наверное, всё в порядке.

– Они тебя лечат. Конечно, перенести энергию между мирами – дело непростое, так что наша помощь тебе сродни гомеопатии. Но что-то же лучше, чем совсем ничего, верно?

Парень весело подмигнул Рен, и та совсем успокоилась. Она присела на край кровати, глядя на своего двойника. У той время от времени тревожно подрагивали ресницы, напрягались скулы, сами собою шевелились пальцы на руках. Затем взгляд девушки скользнул по кровати и перескочил на небольшой столик, на котором стояла лампа-ночник и возвышалась небольшая стопка книг. Рядом с книгами бесхозно лежал радужный хрустальный осколок. Он едва заметно мерцал необычной серебристой сединой.

– Всё-таки, это от моего шара, да? – задумчиво произнесла Рен, оборачиваясь к Нестору. Тот вздохнул и вразвалочку подошёл к полке. Там он присел на корточки и пригляделся к предмету.

– Сомнений никаких нет. Он оттуда. Но мы с другими Своими уже второй день ломаем голову над тем, как он попал в твой мир.

Одна из незнакомых фигур, отвернувшись от материального тела Рен, произнесла мягким мужским тенором:

– Мы можем только предполагать, Ренэйт. Отражённые появляются так редко, что это скорее исключение, чем случай.

– Вы тоже знаете моё имя? – выдохнула девушка, вглядываясь в темноту капюшона.

– Мы все его знаем. Для нас – все Свои. Мы знаем друг друга целую вечность.

Незнакомец отвернулся и сосредоточился на плетении серебряной паутинки, соединявшей его руки и грудную клетку девушки, лежавшей под одеялом.

– Вот как... Хм. Нестор, а ты пробовал вставить осколок на место?

– А что ж я, на глупого похож? – возмутился Хранитель, не отводя взгляда от хрустального радужного осколка. – Конечно, пытался. И не раз. Но он не в этом мире, а потому – недосягаем. А в том мире для тебя недосягаем сам шар. Что делать – ума не приложу.

– Значит, я так и буду возвращаться?

– Никто не знает. Во время сна твоя связь с телом ослабевает, и душа выскальзывает из пробоины. Так что ты можешь вернуться уже через пару часов, а можешь не вернуться и вовсе, оставшись в своём мире до самого конца, – задумчиво проговорил Нестор, теребя странный амулет, висевший у него на шее. – Честно говоря, этого я бы хотел больше всего.

Молодой человек отнял ладонь от амулета и протянул его к хрустальному осколку, но его пальцы прошли сквозь него, как словно бы он попытался дотронуться до живого человека. Разочарованно выдохнув, он встал и отвернулся в сторону окна. В комнате повисла тишина.

Рен ради интереса подошла к столику и склонилась над ним, протягивая палец к заветному мерцающему предмету. К её удивлению, она почувствовала плотность предмета. Украдкой оглянувшись сперва на Нестора, уставившегося на улицу, а затем на нескольких фигур, источавших энергию, она смело схватила осколок в руку с победным кличем:

– Ага! Я могу! Могу держать его!

Хранитель и несколько Своих мигом обернулись. Парень подошёл к Рен и раскрыл ладонь:

– Дай-ка.

– Да на здоровье, – та пожала плечами и двумя руками протянула ему осколок. Тот, едва был отпущен, тут же пролетел сквозь пальцы Нестора и под общий разочарованный, а кое-где и раздосадованный возглас со стуком упал на пол. Благо, не разбился на кусочки помельче.

– Странно. Очень странно, – Хранитель в задумчивости зашагал по небольшой комнате, но затем остановился и указал пальцем на хрустальную частицу:

– Подними-ка его ты. И поставь на место.

Рен послушно нагнулась, взяла осколок в руки и сделала пару шагов по направлению к шару, но затем вдруг развернулась и ехидно улыбнулась:

– Не хочу!

– Это ещё что? Поставь обратно, и дело с концом!

– Делать мне нечего, – надула губки Рен, отчего они стали казаться меньше, но намного чувственнее, чем раньше. Она скрестила руки на груди, по-прежнему держа в одной из них мерцающий предмет. – Не хочу, сказала же. Чего непонятного?

– Ты сама-то хоть понимаешь, что ты делаешь? Понимаешь, с кем разговариваешь? – Хранитель начал говорить голосом, полным любви, но с каждым новым словом добра в интонации становилось всё меньше, а сам он даже стал казаться больше, величественнее, страшнее. – Я могу столкнуть тебя с самыми великими страхами, встретить с поистине ужасными людьми, заставить тебя пожалеть об этом тысячи, десятки тысяч раз за один-единственный день! Ты будешь мокнуть под каждым дождём, падать на ровном месте и пугаться каждого шороха, только из-за того, что имеешь наглость вести себя так, будто весь Мир Душ тебе, маленькой занозе, обязан!

Рен перепуганно оглянулась на людей в изумрудных мантиях, которые неподвижно стояли в стороне и совершенно не вмешивались в конфликт. Переведя взгляд обратно на Нестора, она увидела в его глазах мельчайшие, едва заметные искорки добра и любви. Было совершенно ясно, что он слишком трепетно к ней относился, чтобы претворять сказанное в жизнь, но с другой стороны, испытывать судьбу тоже не стоило.

– Прости, – потупив взгляд, пробормотала беззащитная девушка. – Я просто боюсь, что буду очень сильно скучать по тому, что увидела и узнала здесь. Я бы хотела с тобой договориться, но сперва выслушай меня, пожалуйста.

– Я слушаю, – Хранитель материализовал под рукой знакомый стул из резного красного дерева, обитый диковинной тканью и вальяжно устроился на нём, водрузив руки на подлокотники.

– Мы даже не знаем, поможет это или нет. Но я отталкиваюсь от того, что это сработает, и я больше не вернусь сюда. Понимаешь, Нестор... Там, дома, меня ждёт боль. От предательства, от разочарования. Она недоступна здесь, но там каждый шаг становится мучительным. Каждая минута кажется вечностью. И только зная, что ночью вернусь сюда, я смогу на что-то надеяться. Даю тебе слово, честное-пречестное, что как только жизнь немножко наладится, я верну его на место.

Нестор в задумчивости, сверху вниз смотрел на Рен. Его пальцы до белизны сильно обхватили края подлокотников. По всей видимости, он никак не мог решить, пойти ли на поводу у девчонки из Мира Тел.

– Пожалуйста, Нестор! Очень прошу, – Рен посмотрела на него исподлобья так нежно и умоляюще, как только лишь умела. Хранитель вновь задумчиво покрутил в руке кулон и, смерив собеседницу взглядом, наконец, произнёс:

– Я соглашусь. Да, соглашусь, Ренэйт, но с одним условием.

– С каким? – с радостью в глазах девушка подалась вперёд.

– Ты беспрекословно поставишь осколок на место, когда это сочту нужным я, а не ты. В свою очередь, сам я постараюсь быть объективным и справедливым.

– Идёт, – с невозмутимым лицом произнесла Рен, подошла к Нестору и серьёзно пожала ему руку. Но как только рукопожатие было совершено, она отскочила назад и, зажмурившись, принялась выплясывать какой-то нелепый победный танец, время от времени приговаривая: "Да! Да, да!"

Хранитель встал со стула, который тут же испарился. Повернувшись к замершим в удивлении фигурам в мантиях, он пренебрежительно махнул на дрыгающую конечностями девушку рукой:

– И вот с этим, ребята, я и живу.

Рен не успела излить в танце всю свою радость, как Нестор громким голосом окликнул её.

– Ренэйт! Будь добра. Пора домой.

– Ладно, – ответила та, вмиг остановившись и смиренно ссутулив голые хрупкие плечи в майке. – Значит, мы увидимся этой ночью?

– Вряд ли. Этой ночью мы со Своими будем экспериментировать. Постараемся все вместе удержать тебя в шаре. Понятно, что в одиночку мне это не по силам, особенно если придётся повторять каждый раз, когда тебе захочется поспать. Но ты сейчас очень нужна своему телу, лечи его, пожалуйста. А мы позаботимся обо всём остальном. Хорошо?

Девушка кивнула и уставилась на спокойно висевший на серебристой нити шар. Он был пустым, хоть и блестел всеми лучами радуги. Это – её дом. На миг отвернувшись, Рен положила хрустальный осколок на прикроватный столик, туда же, где он был ещё до того, как она покинула Мир Тел.

Пальцы протянутой руки дотронулись до сверхлёгкой серебристой нити. Девушка обернулась и лукаво подмигнула Нестору. Тот улыбнулся в ответ и коротко кивнул.

"Хочу вернуться обратно..."