О безответных вопросах Иова к некому внешнему господину

Начала читать книгу "Старец Силуан" - об известном афонском подвижнике Силуане, скончавшемся в 1938г, и обратила внимание на типичный конфликт внутри его сознания - конфликт в духе Иова. Много дней в новоначальный период его подвижничества Старца Силуана обступали искушающие его помыслы, сомнения, которые были так сильны, что материализовывались в виде физических духов. Он буквально чувствовал себя поверженным, изнемогающим в адском пламени. И отчаянно молил Бога помочь ему.
Но помощи от Бога - не приходило.
И однажды силы Силуана иссякли, как иссякают они у любого, даже самого сильного человека, ибо ад никому собственными усилиями победить невозможно.
Когда же силы оставили Силуана, он сел в изнеможении на табурет и горько и отчаянно констатировал сам себе, что до Бога достучаться невозможно.
То есть он опытно РАЗОЧАРОВАЛСЯ В БОГЕ КАК В КАКОЙ-ТО ВНЕШНЕЙ, ВНЕ ЕГО ПРЕБЫВАЮЩЕЙ СИЛЕ.
И тогда он вдруг увидел физическим зреним Христа и почувствовал тихое и удивительное сияние внутри себя. Это продолжалось считанные секунды, но ад отступил и с такой силой не подступал больше никогда. А Старец Силуан опытно убедился в том, что ЦАРСТВО БОЖИЕ ВНУТРИ НАС.

И такая метаморфоза происходила почти со всеми действительно ищущими Бога и Истину людьми, когда Бог рождался внутри них - только когда они осознавали свое полное бессилие в попытках склонить к себе Бога, полностью исчерпав ложные представления своего ума (рацио), представляющего Бога как некого внешнего господина, который делает за человека его дела, руководит его свободой, мыслями, чувствами и даже - руководит мучающими того бесами, насылая на него страдания. А Истина - и сопутствующий ей внутренний переворот - заключается в том, что НЕ БОГ И НЕ САТАНА ОТВЕЧАЮТ ЗА ВСЕ, ЧТО ПРОИСХОДИТ ВО ВСЕЛЕННОЙ, а Я САМ ОТВЕЧАЮ ЗА ВСЕ - за то добро и то зло, которое от меня исходит. Это и есть ГЛУБОЧАЙШЕЕ СМИРЕНИЕ - отвечать за все и НЕ СМИРЯТЬСЯ НИ С КАКИМИ ФОРМАМИ ЗЛА ни внутри себя, ни снаружи, ДАЖЕ ЕСЛИ ОНИ ИСХОДЯТ ОТ САМОГО БОГА (На самом деле якобы Бога, то есть нашими ложными представлениями о природе Бога, так как подлинный Бог злу непричастен).
"ЛЮБОЕ ЗЛО, даже рядящееся в одежды религиозной праведности - НЕ ОТ БОГА", - вот что надо твердо усвоить, чтобы не страдать от мучительной раздвоенности и неспособности к действию и смелой мысли, смелому чувству. Тогда не будут опускаться руки в борьбе, так как станет понятно, что борешься - не с ветряными мельницами, что борьба (ненасильственная), которая ПРОТИВ ЗЛА ЗА ДОБРО - имеет смысл, что Свобода - реальность.

НО ПОКА ЧЕЛОВЕК НЕ ПЕРЕЖИВЕТ ЭТОГО ОПЫТНО, он не поймет этих мало чем наполненных для него слов, а просто поверить другому на слово ему трудно.
Те, кто поверил Христу на слово, пошли за Ним сразу.
А всем остальным пришлось претерпевать горчайшие муки, идя за Ним же, но трудной окольной дорогой, через тупик, погружение в собственный ад и внутренний апокалипсис.

Нас с детства учат тому, что за все, что ни происходит, отвечает кто-то другой - Бог, родители, учителя, партия, президент, сатана. А наш удел - простое послушание.
Наш же удел - не пассивность, а активная борьба за Мир во всем Мире.
Авторитарное мышление, которое просачивается в наше сознание с самых пеленок, подтачивает и искажает формирование личности. А таким мышлением заражены не только государства тиранического типа, но и демократические - вся планета в целом.

Из одной притчи:

"На улице я увидел голого ребенка. Он хотел есть и дрожал от холода. Я разозлился и обратился к Богу: "Почему ты позволяешь это? Почему ты ничего не предпринимаешь?"
Бог ничего не ответил. Но ночью неожиданно раздался его голос: "Я кое-что предпринял. Я создал тебя".


Как я уже писала в своих эссе о библейской Книге Иова, проблемой нашего времени является то, что несмотря на то, что христианству уже 2000 лет, мы в своей духовной слепоте все еще остаемся "друзьями Иова", которые, не будучи в силах понять, за что на голову праведного Иова валятся все беды и несчастья видимого мира, не нашли ничего лучшего, как обвинить его в недостаточной праведности. Фактически, они предложили Иову снять маску праведности и вглядеться в свои грехи, отыскать их - скрытые дотоле - от него самого.
Как это ни парадоксально, но теоретически - вопрос поставлен ПРАВИЛЬНО. Неестественность, неправедность, несправедливость тут только в том, что ставят его теоретики, которые на практике не дотягивают до праведности Иова и поэтому, что называется, не им говорить. А тот, кто не добрал в духовном восхождении до высоты и глубины Иова - не добирает и количество кирпичей и шишек на многострадальную голову, синяков и ссадин... На таких - сатана не нападает. Слишком они еще немощны и мелки, чтобы встать на путь богопознания.

И тем не менее вопрос о том, что Иов утратил способность "зрения греха своего" - поставлен правильно. Чтобы понять это, надо просто нивелировать тот эмоциональный негативизм. который вызывает у нас слово "грех", особенно когда мы применяем это слово по отношению к себе.
Грех в "Новом Завете" - это на самом деле не только отступление от десяти христианских заповедей. Не только - моральная категория. В ГЛАВНОМ и широком смысле грех является - отпадением от Бога. А путь от греха к праведности. - соответственно - путем восстановления утраченной связи.
Каков же главный признак праведности, а фактически, успешности в трудах и делах богопознания, возвращения к Истокам? Исполнение библейских заповедей? Несомненно. Непременно исполнение заповедей. Но это - только основа, фундамент, скелет. Механизм без плоти и крови. Сухое чувство долга. Суховатое чувство любви. Комфорт, теплохладность. Так живут друзья Иова.
В искреннем и чувствительном Иове же - так много подлинности в его делах любви и долга, что он, конечно же, не теплохладен. Сердце его - не механизм. Это сердце - из плоти и крови. И оно - болит. Болит и настоятельно требует исцеления. А это означает, что ему настала пора подняться выше. Перейти от ветхозаветного - к новозаветному пониманию проблемы.
"Самого главного - глазами не увидать. Зорко только сердце" - вот главная евангельская мудрость, прочувствованная и выраженная благодатнейшим и мудрейшим Антуаном де Сент-Экзюпери. Никакое - даже самое искреннее и дотошное - исполнение заповедей, никакие дела с их даже самыми благородными плодами - Бога в наш общий домик не вернут. Пока не откроются очи сердца и - не узрят Свет. Который внутри и вне нас. Всюду. Везде. Который - Сам расставит все в этом мире по своим местам. Надо только поддаться, довериться ему.
Воскресшее сердце - это исцеленное сердце.

             ЗАЧЕМ НАМ ВСЕ СИЕ, ЕСЛИ МЫ ЛЮБВИ НЕ ИМЕЕМ?

                                    Новый Завет о природе Любви


Что такое любовь?
На этот вопрос - такой насущнейший, не оставляющий равнодушным буквально никого - человечество на протяжении своей истории давало бесчисленные по разнообразию ответы.
Рассмотрим в самых общих чертах, как этот вопрос освящается в Новом Завете.

Как известно, Иисус Христос подчеркивал, что он пришел не отменить Закон, то есть свод нравственных норм и правил, а утвердить, восстановив его подлинный смысл, в сердце каждого человека.
Что значит - утвердить закон в сердце человека?
Это значит - прежде всего раскрыть перед ним внутренний смысл того, зачем необходимы правила и ограничения, то есть права и обязанности.
Соблюдение прав и обязанностей вытекает из осознанной необходимости жить в согласии с Законами функционирования Вселенной.
Поэтому устанавливаются они - не произвольно, по нашему человеческому хотению, а - познаются.
Точно так же, как человек познает, например, природу электричества, и только затем начинает пользоваться ею, изобретая всевозможные приборы, человек должен познать собственную природу и природу Вселенной, а также природу Творца - в пределах, доступных его пониманию.
Человек должен открыть Закон Любви в собственном сердце и исходить в установлении земных правил нравственного толка - из природы этого открытого им Закона, не внося в эти правила ничего волюнтаристского, взятого, так сказать, с потолка, чем к моменту пришествия Иисуса Христа так грешили древнеизраильское и древнеримские общества, накладывая на своих граждан "бремена неудобоносимые". Причем, обильные следы этих неудобоносимых бремен - то есть взятых с потолка, придуманных несовершенными, эгоистически-узкими умами правил и ограничений, надуманных прав и особенно обязанностей, вроде обязанности уклоняться в субботу от помощи ближним, проникли даже в свод Священного Писания.
Христос поставил перед человеком с его зацикленным на формализме умом простой и, казалось бы, такой понятный вопрос:
ЗАЧЕМ?

Зачем нам все сие, если мы ЛЮБВИ не имеем?

"Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я -- медь звенящая или кимвал звучащий.
Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, -- то я ничто.
И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы.
Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится,
не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине;
все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит.
Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся,
и языки умолкнут, и знание упразднится". (Первое Послание к Коринфянам апостола Павла).

Итак, Закон Любви написан в сердце. Это внутренний Закон, органично сопутствующий природе подлинной Любви. "Люби, - и делай что хочешь," - сказал Блаженный Августин, подразумевая под желаниями и действиями любящего человека отнюдь не волюнтаристский эгоистический произвол.
Можно еще сказать так: "Любовь - это Гармония".
А что такое Гармония?
Это Радость в Духе и Истине, то есть Радость, Блаженство, Счастье в Св. Духе. Благодатное счастье.
Можно еще сказать, что это Свобода, основанная на добровольно принятом Порядке.
А что такое Порядок?
Порядок - это иерархия.
Когда каждая вещь в комнате лежит на своем месте в соответствии со своей значимостью и предназначением - это называется порядком.
Это не значит, что он должен быть непременно блестящим или казарменным. Нет, порядок может и даже должен быть - если это не армейская структура - тонко и глубоко индивидуализированным. Он даже может включать в себя художественный беспорядок.
Но одно дело - художественный беспорядок, и другое - сумбур, бардак, когда важные вещи лежат по углам вперемешку с неважными, а то и с откровенными залежами мусора.
Это и называется отсутствием ИЕРАРХИИ и горе человеку, когда в голове и сердце его - БАРДАК.

Попробуем применить принцип Иерархии к понятию "Любовь в евангельском смысле".
В Евангелиях говорится о Свободе, но нигде не говориться о свободной любви в современном понимании.
Иисус говорит своим последователям: "Если пребудете в слове Моём, то вы истинно Мои ученики, и познаете истину, и истина сделает вас свободными" (Иоанна, 8:31,32).
Посмотрим же какие подлинные и точные Истины заключают в себе некоторые слова Иисуса - слова, освещающие порядок в делах Любви.
10 ветхозаветных заповедей во избежание их лукавого толкования как в сторону упрощения для собственного удобства, так и в сторону наложения на ближних или себя "бремен неудобоносимых", сведены Иисусом к двум основополагающим заповедям:

"И вот, один законник встал и, искушая Его, сказал: Учитель! что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?
 Он же сказал ему: в законе что написано? как читаешь?
 Он сказал в ответ: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя. (Лук.10:25-28).

Сначала Бога.
Потом - ближнего.
Но только Бога тут любят - одновременно с ближним. Начиная с Бога, одновременн распространяют энергию своей бездонной в случае Любви к Богу души и ко всем остальным.
Любовью к Богу измеряется любовь к ближним, любовью к ближним - любовь к Богу.

Ап. Павел в Послании к Римлянам говорит о Законе Любви к ближнему так:

"Не оставайтесь должными никому ничем, кроме взаимной любви; ибо любящий другого исполнил закон.
 Ибо заповеди: не прелюбодействуй, не убивай, не кради, не лжесвидетельствуй, не пожелай [чужого] и все другие заключаются в сем слове: люби ближнего твоего, как самого себя.
Любовь не делает ближнему зла; итак любовь есть исполнение закона." (Ап. Павел - К Римлянам Гл.1, 8-10)".

Кто такой ближний?
На этот вопрос, заданный фарисеем, Иисус ответил следующей притчей:

"Но он, желая оправдать себя, сказал Иисусу: а кто мой ближний? На это сказал Иисус: некоторый человек шел из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам, которые сняли с него одежду, изранили его и ушли, оставивши его едва живым. По случаю один священник шел тою дорогою и, увидев его, прошел мимо. Также и левит, быв на том месте, подошел, посмотрел и прошел мимо. Самарянин же некто, проезжая, нашел на него и, увидев его, сжалился, и подошед перевязал ему раны, возливая масло и вино; и посадив его на своего осла, привез его в гостиницу и позаботился о нем; а на другой день, отъезжая, вынул два динария, дал содержателю гостиницы и сказал ему: позаботься о нем; и если издержишь что более, я, когда возвращусь, отдам тебе. Кто из этих троих, думаешь ты, был ближний попавшемуся разбойникам? Он сказал: оказавший ему милость. Тогда Иисус сказал ему: иди, и ты поступай так же" (Луки 10:25-37).

Однако, призывая любить всех одинаково, невзирая на то, друг перед нами или враг, праведник или грешник, ни Иисус, ни апостолы нигде не говорят, что любовь при этом ко всем этим разнообразным людям однородна. Нет, иное - любовь к врагу и иное - к другу. Врагов не любят так нежно и глубоко, как любят друзей. Врагами не восхищаются, им - сострадают, восхищаясь при этом Богом, который таинственно присутствует в виде своего сокрытого образа и в самых отчаянных грешниках. Более того - даже к друзьям можно испытывать разную глубину привязанности.
Несмотря на то, что у Иисуса 12 учеников, любимый ученик (друг) - только один. Это Иоанн, который возлежал на Тайной Вечере у Иисуса на груди и который стоял потом с его Матерью и Марией Магдалиной у Голгофского Креста. Евангелисты характеризуют Иоанна так: "Один же из учеников Его, которого любил Иисус" (Иоан. 13:23).

Итак, помимо ближних, под которыми подразумевается все человечество, у Иисуса были мать и братья, а также друзья-единомышленники, отношения с которыми он ставил даже выше родственных связей, призывая их оставить отца и мать, жену и детей и следовать за ним - оставить, разумеется, не в прямом, а в фигуральном - если речь идет не о монашеском пути - смысле. Это опять-таки - указание на иерархическое соподчинение в порядке вещей.
Среди друзей же единомышленников, отношения с которыми у Иисуса были наиболее значимыми, полные и братские, наиболее дружеские, то есть основанные на общности духа и качеств души, у Иисуса был один лучший друг (Иоанн) и одна лучшая подруга (Мария Магдалина).
Лучший друг - может быть только один. Иначе смысл слова "лучший" попросту нивелируется, сводится к уравниловке. Один лучший друг и одна лучшая подруга, которую можно обрести и в супруге. И связывает двух друзей Закон Любви, основанный на бескорыстной любви-агапе, субстанцией которой является нежная душевная привязанность - любовь-филио.
Верность в таком союзе Любви - его органическое свойство, вытекающее не из обязанности, а из невозможности, чтобы было иначе.
Тот же, кто не дотягивает до любви-агапе, может спотыкаться, ибо его филио стоит в таком случае на зыбком песке.
Чувства и отношения большинства людей, увы, строятся на зыбком песке чувств, не скрепленных Агапе, и поэтому они утекают из их рук как песок между пальцами.
Поэтому и спрашивает накануне своего ареста Иисус трижды у Петра о том, любит ли он его и в ответ на его горячие заверения в чувствах, с грустью предрекает: ""Прежде чем петух пропоет дважды, Ты трижды отречешься от меня" (Евангелие от Марка).
При толковании этого отрывка, на мой взгляд, обычно неоправданно противопоставляют любвь филео - любви агапе, разводя их в разные стороны, тогда как это - два взаимосвязанных, взаимопроникающие начала, как дух и душа, разум и чувства, мужское и женское начала, Ян и Инь в древнекитайской философии. Разум без чувств бесплоден, чувства без разума - слепы и разрушительны.
Лишь немногие достигают уровня Петра, который так сильно любил Иисуса нежной дружеской любовью филио, что сумел-таки удержать песок в пальцах, даже когда падал, отрекаясь от Иисуса, ибо умел раскаяться и встав, вновь следовать за своим Другом с еще более пылким рвением. Ведь Царство Божие, которое внутри нас - Царство Любви, Нетварная божественная Энергия Света, основанная на принципах Агапе - хоть и даруется Свыше, но нудиться собственными горячими усилиями.

Можно еще сказать, что Иоанн - это образ святого.
А Петр - это образ монаха.
Через эти образы нам зримо даны два разных уровня совершенства в Любви - уровень святого и уровень идущего к святости (монаха). Причем, эти уровни могут сопутствовать и мирянам. Да что там говорить, они могут быть, по моему глубокому убеждению (или, быть может, заблуждению, - если исходить из канонов той или иной христианской конфессии) и среди невоцерковленных христиан, ибо Иисус сказал: "Где двое или трое соберутся во имя Моё, там Я среди них" (Мф. 25, 43).
Блаженный Августин изложил эту мысль в своем известном учении о несовпадении града Небесного и града Земного. Град небесный образуют люди, которые живут вместе в Боге. По Блаженному Августину, согласно философу-мистику Г. Померанцу, "не всякий, принадлежащий к церкви незримой, принадлежит к церкви зримой; и не всякий, принадлежащий к незримой церкви, входит в церковь зримую". Это граница опять-таки проходит через Закон Любви - его присутствие/отсутствие.
"Два града созданы двумя родами любви: град земной -- любовью к себе, доведенною до презрения к Богу, и град небесный -- любовью к Богу, доведенною до презрения к себе. Первый полагает славу свою в себе самом, последний -- в Боге. Ибо ищет первый славы среди людей, а величайшая слава для другого есть Бог, свидетель совести. Один во славе своей возносит свою голову, второй же говорит своему Богу: Ты, Господи,... слава моя, и Ты возносишь голову мою (Пс 3, 4). В одном господствует похоть, руководящая и правителями, и народами его; в другом служат друг другу по любви и повелевающие правители, и послушные им подчиненные. Первый град -- в лице своего правителя -- превозносит собственную силу; второй же говорит своему Богу: Возлюблю Тебя, Господи, крепость мою (Пс 17, 2). Даже мудрые в первом граде, ведя жизнь человеческую, добивались благ тела или души, или того и другого вместе; те же из них, кто смогли познать Бога, не прославили Его как Бога и не возблагодарили, но осуетились в умствованиях своих, и омрачилось несмышленое их сердце", называя себя мудрыми (то есть превозносясь в своей гордыне и похваляясь своею мудростью), обезумели и славу нетленного Бога изменили в образ, подобный тленному человеку, и птицам, и четвероногим, и пресмыкающимся. Именно к почитанию идолов этого рода пришли они -- и вожди, и ведомые -- и поклонялись и служили твари вместо Творца, который благословен во веки, аминь (Рим 1, 21-25). В другом же граде вся человеческая мудрость -- в благочестии, в почитании истинных Богов, в ожидании как награды не только общества святых, но и ангелов; да будет Бог все во всем (1Кор 15, 28)." О граде Божьем, XIV, 28.
Человек, по Блаженному Августин, со времен грехопадения раздвоен, он бореться с самим собой, растрачивая силы в бесплодной борьбе за собственное счастье, построенное на зыбком песке иллюзий. Он не понимает что делает, ибо не то делает, что хочет и помочь ему в этом может только Божья Благодать, обретаемая через веру в искупительную Жертву Христа. Собственными силами эту коренящуюся в нашей природе особенность - наше родовое проклятие - человеку не искоренить. Но ему необходимо стучать в когда-то захлопнувшиеся Врата, как делает это Петр.

Как видим, в Любви нет и не может быть уравниловки.
Нельзя стать первым в Любви по собственному желанию и усмотрению, не согласуясь с уровнем своего в ней совершенства. Поэтому и сказал Иисус некоторым поспорившим между собой своим ученикам, что "тот, кто хочет быть первым, да будет всем рабом" и показал в иносказательном смысле как это делается, ритуально омыв собственными руками всем своим ученикам ноги, то есть выполнив самую рядовую, низшую работу. Также "Иисус, призвав дитя, поставил его посреди них и сказал: истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдёте в Царство Небесное." (Матф. 18:2-3).
Например, никто не может стать кому-то лучшим другом, если у того уже есть лучший друг. Он должен скромно занять рядом с дорогим ему человеком место второго друга. Или отправиться на поиск другого духовно-родственного ему человека, место первого друга рядом с которым пока свободно. А если он попытается силой или хитростью отнять у кого-то уже имеющееся положение или внести в отношения раздор, то он вообще не достоин места среди друзей.
Христианская любовь есть Дружба, основанная на жертвенных принципах Агапе и представляющая собой нежную сострадательную и в то же время радостную от созерцания духовной красоты душевно-духовную, духовно-родственную привязанность Филио, где духовное родство-понимание выше родства биологического и где двое или более людей объединены богомыслием и богопознанием и погружены в богоугодную деятельность на благо всем ближним (от ближайших родственников до всего человечества). Огненно-нежное Агапическое Филио является субстанцией всех видов чистой любви, включая родительски-сыновнюю, в том числе сыновнюю любовь к Родине (строге) и одухотворенно- супружескую. Иногда еще такую Любовь называют божественным Эросом. (Не путать с эросом сексуальной природы).
Этой совершенной Любовью обладают только святые и к ней призываются все, но не все могут сие вместить. Хотя спасению подлежат все, кто способен увидеть всю глубину и бедственность своего положения (раскаяться) и, проявляя волевые усилия в меру собственных сил, устремиться всеми своими нутряными мыслями и чувствами к Христу (уверовать).
Чистая любовь, связывающая с собой совершенных существ – всегда взаимна.

Род совершенной любви хорошо иллюстрирует притча о Марфе и Марии.
В то время, как Марфа пытается заслужить свое место возле Иисуса одними собственными делами, Мария оставляет на время общения с Ним - даже благие дела и отдается видению и слушанию своего прекрасного Гостя, таинственно запечатлевающего в ее душе свои божественные письмена. В эти минуты род ее чувств и есть нежная преданная любовь-филио, основанная на любви-агапе, когда дорогого сердцу человека почитают (уважают) как идеального родителя (того, кто лучше, мудрее тебя), а заботятся о нем - как о ребенке (как о том, кто слаб и наг и нуждается в участии и заботе).
Иисус отвечает на упрек суетящейся Марфы в адрес Марии дружеским упреком-поучением: "Марфа, Марфа, ты заботишься и суетишься о многом; а одно только нужно. Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у нея". (Луки 10:38-42).

Итак, Закон Любви - не прихоть Бога или человека. Он основан на Природе Любви, которая есть Природа Бога. Нетварные Божественные Энергии Света, пронизывающие каждый атом во Вселенной - это и есть Природа Бога, хоть и, конечно же, это и не весь Бог, который так радикально превосходит нас, что непостижим в принципе, в силу своей Бесконечности. И эта природа раскрывается перед живыми существами - как людьми, так и духами - в меру их чистоты и способности вместить. Зло тут выступает как умаление добра, блага. (Так понимал природу зла Блаженный Августин). Предельное умаление добра становиться одержимостью, при которой тварь оказывается настолько изолированной от Творца, что стремительно летит в Бездну Хаоса и может, увы, достичь точки абсолютного невозврата. Причем, грань здесь проходит вовсе не по линии материя / дух, а по линии себялюбие / боголюбие, то есть опять такие ПО ЛИНИИ ЛЮБВИ И ЕЕ УМАЛЕНИЯ. Тот же Блаженный Августин с горячей убежденностью критикует заблуждения тех, кто видит источник греха - в биологической плоти: "Ведь кто превозносит природу души как высшее благо и обвиняет телесную природу как зло, тот, несомненно, и к душе стремиться по-плотски, и по-плотски же избегает плоти, ибо подобные помыслы родятся из суетности человеческой, а не божественной Истины" ("О граде Божием, 14,5).
Таким образом, не соблюдающие Закона Любви с его иерархическим Порядком, оказываются не в ладу с собой, не в ладу с собственной природой, в которой, как в капле воды, отражается Вселенская Природа. Эта Природа есть Любовь, а Любовь - это Жизнь. Дальнейшее, я думаю, понятно без пояснений.
"Сильна, как смерть, Любовь".
И только Любовью побеждается Смерть, как ее равноценная соперница, хоть первая из них и несравненно превосходящая - по бесконечной Милости Бога.

                                              МАНИФЕСТ ПРЕДАТЕЛЯ

 Когда я подхожу к дальнему с намерением побыть с ним более трех дней, то это означает, что я - необратимо меняю течение его жизни и отвечаю за это. Это означает, что я ему ДОЛЖНА НАВЕКИ - ВЕЧНУЮ ЛЮБОВЬ.
Если же я не способна соответствовать этому своему кредо, то считаю себя предателем. И попрошу так меня и называть. Потому что, как и большинство людей, я чаще всего пребываю в шкуре предателя.
Но я призываю и других - присоединиться к моему добровольному выбору и считать себя предателями Любви - вплоть до того дня, пока мы не сумеем сделать свою любовь - Любовью.

                КОГДА ЖЕ, НАКОНЕЦ, ПЕРВЫЕ СТАНУТ ПОСЛЕДНИМИ?

Историческая церковь (не всегда, но очень часто) - это великое Сердце Христа и прекрасное святоотеческое учение, плененные фарисейско-мертвенным тоталитарным дискурсом. Поэтому прогрессивная общественность даже не знает, что лучше – то ли оставлять церковь на задворках и, следовательно, не пускать Христа в жизнь, то ли позволить ей взять все под контроль и тем самым задушить Христа всего вернее. Общественность просто сбита с толку. Может, церковь все-таки реализует завет Христа: «И кто хочет быть первым между вами, да будет всем рабом»? И когда бедному Богу, взирающему на все это закулисье, не придется больше загонять свою церковь в угол?

                     А ПОКОЙ НАМ - ТОЛЬКО СНИТСЯ...

                                            Любимые выписки

Лев Толстой:

"Чтоб жить честно, надо рваться, путаться, биться, ошибаться, начинать и бросать, и опять начинать и опять бросать, и вечно бороться и лишаться. А спокойствие - душевная подлость".

Максим Горький:

«Есть только две формы жизни – горение и гниение. Мужественные и щедрые избирают первую, трусливые и жадные - вторую».

Святитель Игнатий Брянчанинов (19в):

"Некоторые, не занимаясь или занимаясь очень мало душевным деланием, а упражняясь в одном телесном, не без примеси фарисейства - одно телесное делание не может обойтись без фарисейства - нисколько не чувствуют жала совести и обличений ее в греховности, по этой причине признают такое состояние своего спокойствия достойным одобрения. В мнении своем они поддерживаются и утверждаются многими явными добрыми делами своими и похвалою человеческою. На этом основании они считают такое состояние спокойствия прямым последствием деятельности богоугодной, жизни добродетельной, безукоризненной. Спокойствие обращается по временам в безотчетную радость: они не останавливаются признавать эту радость благодатною. Горестное самообольщение! Душепагубное ослепление. Самообольщение основано здесь на самомнении, а самомнение есть повреждение душевного ока, родившееся от неправильной деятельности и рождающее еще более неправильнувд деятельность. Возлюбленный брат, спокойствие, которым ты уверяешься в верности пути твоего, есть не что иное, как несознание и неощущение своей греховности, происшедшее и происходящее от нерадивой жизни, а радость, которая по временам рождается в тебе по причине наружного преуспеяния и человеческих похвал, отнюдь не есть радость духовная и святая: она - плод самомнения, самодовольства и тщеславия. Такое состояние мнимого спокойствия святые отцы называют нечувствием, умерщвлением души, смертию ума прежде смерти тела. Нечувствие или умерщвление души состоит, в отъятии и отступлении чувств покаяния и плача от нашего духа, в отступлении спасительного болезнования, называемого сокрушением, от нашего сердца. Безболезненность сердца, или мнимое спокойствие, есть верный признак неправильности образа мыслей, неправильности подвига, самообольщения. "Какое бы высокое жительство ни проходили мы, - сказал святой Иоанн Лествичник, - но если не стяжали болезнующего сердца, то это жительство - ложно (притворно) и тщетно".

"Ты впал в грех? не приходи от этого в уныние, в недоумение. Естество наше заражено грехом: уже естественному рождать из себя противоестественный грех. Так естественно недугу возбуждать свойственные ему влечения и требования в страждущем теле, зловредные для здравия телесного; так естественно земле, подвергшейся проклятию Творца, произрастать из себя плевелы. Никто не сеет плевелов: сами собою зачинаются и растут они; они - следствие и выражение болезненности, которою отравлена земля. В беззакониях зачатые, во грехах рожденные, мы уже естественно производим из себя грех; производим его не потому, чтоб он был естествен нашей природе, вышедшей из рук Творца непорочною, но потому, что он естествен недугу, заразившему природу. Опытный земледелец не предается унынию и малодушию, когда увидит, что нива его покрывается плевелами: с терпением, постоянством и трудом он исторгает и исторгает их. В свое время усилится пшеница, покроет землю густо, отвлечет все земные соки в себя, -- и плевелы, которым не дано усилиться, ослабеют, по необходимости уступят доброму плоду. Подобным поведению земледельца в отношении к плевелам должно быть поведение подвижника в отношении к греху. Не будем унывать, удивляться, ужасаться, приходить в недоумение, видя возникающий в себе разнообразный грех, не сочтем это явление явлением странным:"от юности мое я мнози борют мя страсти", исповедует Святая Церковь от лица каждого из членов своих; до самой кончины человек подлежит влиянию греха. В постоянном бодрствовании над собою будем исторгать из себя самые первоначальные проявления греха в помыслах и ощущениях, не допуская им развиваться и усиливаться. Если же по нерадению нашему или по стечению непредвиденных и неотразимых обстоятельств случится совершить грех на самом деле, и тогда нет места для расслабления, безнадежия и отчаяния. Врачевство покаяния всемогуще, как врачевство, преподаемое всемогущим врачом -- Богом. Исцеляет оно от всех грехов и от всех страстей. Пребывание в смертном грехе, пребывание в порабощении у страсти есть условие погибели вечной."

"Колеблется торжество над грехом у всех человеков, колеблется в течение всей земной жизни их; колеблется у великих угодников Божьих; колеблется не одними грехами простительными, колеблется нередко грехами смертными. Праведник едва спасется,-свидетельствует Писание; седмерицею падет праведный и восстанет покаянием."

"Тот узнал меру своей земной жизни, тот свел верный счет дням этой жизни, кто понял, что эта жизнь - не останавливающееся ни на минуту движение,при котором будущее непрестанно делается прошедшим, а прошедшее непрестанно и навсегда нисходит, как в могилу, в несуществование. Постоянное движение не допускает никакому положению приобрести прочное постояноство: все проходит своей чередою, все изменяется, все улетает. Настоящее есть грань, передвигающаяся безостановочно, грань неуловимая, грань между будущим и прошедшим. На грани этой непрестанно претворяется будущее в прошедшее. Тот дал истинную цену земной жизни, кто не истощает на нее внимания, не привязывается к ней сердцем, кто не допускает себя быть обманутым прелестями и суетою ее, кто не признал постоянства в непостоянстве, положительности в неумолкающем, неопределенном движении, кто ведет себя и действует как странник, кто земную, временную жизнь употребляет на изучение и стяжание жизни истинной, вечной, небесной".

"Увы, Господь мой! Ты на кресте: я утопаю в наслаждениях и неге. Ты подвизаешься за меня на кресте, вися между небом и землею; Ты пронзен гвоздями; Ты прободен копием; Ты весь истерзан муками, предварившими распятие; Ты увенчан терновым венцом; уже увенчанный венцом терновым, Ты взошел на престол победы и владычества, на крест; с престола этого руками, пригвожденными ко кресту, Ты связал духов воздушных; ногами, пригвожденными ко кресту, Ты попрал смерть: я -- лежу в лености, в расслаблении, ищу повсюду и во всем спокойствия, убегаю лишений и распятия, пребываю в вечной смерти. Тебя, распростертого и подъятого на кресте, Тебя, совершающего на кресте искупление и возрождение человек ов, осыпают поношениями и насмешками славные и сильные земли, злословит весь народ, народ ослепленный, обезумленный обаянием злобы: я -- стараюсь уловлять суетные похвалы и одобрения человеческие, жажду их ненасытно; лишаемый их, предаюсь скорби; едва донесется до моего слуха какое-либо ничтожное, обидное слово, как и закипает во мне неистовая ярость. На кресте Твоем Ты неупустительно исполняешь волю естественного Тебе Отца Твоего и Твою Божественную волю, единую с волею Отца, покоряя Божественной воле волю страждущего Твоего человечества: я -- стремлюсь постоянно удовлетворять моей поврежденной воле, воле, враждебной Закону Божию; с упорством защищаю мою волю, с ожесточением и гневом препираюсь о ней. Страдая на кресте, Ты молишься о распинателях, о убийцах Твоих; в облегчение вины злодеев Ты представляешь неведение их: я, пользуясь благоденствием, постоянно подвергаюсь ропоту, выражаю недовольство, с огорчением ратую не только против недругов моих, ратую против друзей моих, обманываемый моим порочным сердцем, моим порочным воображением. Умирая на кресте, Ты предаешь в руки Отца человеческий дух Твой, хотя, достоинством равный Отцу, Ты имеешь равную с Ним и единую власть над человеческим духом Твоим, хотя по человечеству Ты приял власть от соединенного в Тебе неслитно с человечеством Божества, власть и положить душу Твою и восприять душу Твою: я, омрачаемый плотским мудрованием и неверием, ищу во всех случайностях жизни устроить себя моим немощным разумом, моим соображением, по внушениям плотского мудрования и лукавства; я не хочу предать себя деснице Бога моего, не хочу призвать этой десницы в помощь себе, хотя всесильная десница Божия содержит меня полновластно, объемлет отовсюду. Когда один из воинов, представитель враждебного Богу человечества, пронзил копием Твое всесвятое тело, уже оставленное душою, тогда умершее тело Твое, продолжавшее жить в Боге и чудодействовать, источило из себя струю крови и струю воды. Воду Ты дал в омовение врагам Твоим, кровь -- в питие; истерзанное тело Твое предлагалось врагам Твоим как закланная, приуготовленная к употреблению снедь. Всемогущий и Всеблагий! в то время как человеки истощались в злодеяниях над Тобою, Ты весь истощился для спасения их, всего Себя отдавал им, чтоб претворить врагов и убийц в сынов и друзей, чтоб избавить врагов Твоих от вечных мучений в пропастях адских, чтоб доставить им вечное блаженное жительство в селениях неба. Еще прежде распятия распинатели сняли с Тебя одежду, оставили обнаженным: ризы Твои они разодрали на части и разделили между собою; о нешвенной срачице Твоей, привлекшей особенное внимание их, метнули жребий. Обнаженного, они возвели Тебя на крест. Все, все отдал Ты человекам: они к<