Вторая поездка в Сан Джованни Ротондо.

 

Как только я стал готовиться к отъезду, я вернулся в своих мыслях к этой далекой первой встрече с отцом, относящей меня приблизительно на 14 лет назад. Как стало возможным, что я не почувствовал призыв вновь побывать в Сан Джованни Ротондо в течение 14 лет? Мне не удалось хорошо объяснить себе - почему так случилось?

Я отправился один и приехал очень взволнованный в Сан Джованни Ротондо. Маленькая дорога, ведущая в монастырь, где жил отец Пио, сильно изменилась. Появился новый город.

Я слушал мессу отца Пио в 5 часов утра, как я это делал столько лет назад. Время отпечатало следы страданий на лице и во взгляде, так мною любимого отца. Во время мессы я почувствовал, что почти оправдал себя, что оставался далеко и так долго, и мною овладело такое сильное волнение, что я разразился долгим плачем.

По окончании мессы я пошёл в сакристие, где столпилось множество людей. Отец прошёл передо мной, чтобы проследовать в келью. Я был спокоен, никакого признака волнения, которое я испытал во время мессы, визуально не обнаруживалось. Каково же было моё глубочайшее изумление, когда я увидел, что отец Пио останавливается возле меня. Взгляд и движения его были проникнуты уверенностью, что он видит во мне не мужчину, а испуганного мальчика тех далёких лет.

Я не сомневался ни одного мгновения, что отец мог узнать в мужчине мальчика 14 лет. Я не был уверен только в том, есть ли у меня право признавать себя его сыном. Голосом настоящего любящего   отца,  жестом руки,  протянутой сыну, отец Пио мощно коснулся меня, говоря: «Сын мой, наконец-то ты здесь! Почему ты плакал? Ты же знаешь, я не люблю, когда плачут!» Я был смущён такой отцовской любовью. Моя любовь к отцу возросла. В любви отца Пио я вновь нашёл возрастающей, всю любовь моего так любимого папы, ушедшего на небо.

Потом я понял, что, относясь с большим уважением к родительскому авторитету, отец Пио захотел, чтобы в течение 14 лет с 1940 по 1954 год я жил, как можно ближе к моим дорогим родителям, чтобы дать им всю мою сыновнюю любовь.

Только после смерти папы отец Пио вошёл в служение моего отца, направляя мою душу к любви Бога и к познанию проблем земной жизни. Начиная с 1954 года, мои поездки в Сан Джованни Ротондо стали очень частыми.

6 июня 1956 года я оказался в Сан Джо-ванни Ротондо. После мессы отец Пио увидел меня в сакристии, приблизился ко мне и сказал: «Что ты здесь делаешь? Не теряй времени, езжай прямо к себе». Это приглашение вернуться в Десиму меня очень сильно потрясло. Я отправился в Болонью с первым прямым поездом и на следующий день я прибыл в Сан Джованни. Там я нашёл мою дорогую маму в агонии, но её ум был ясный. Увидев меня около своей кровати, она просветлела лицом в неописуемой радости и сказала мне: «Ты здесь, Луиджи! Я так молилась отцу Пио, чтобы он тебя прислал домой. Я хотела тебя увидеть последний раз перед смертью. Я признательна Богу и отцу Пио за исполнение моего желания. Теперь я умираю довольная, потому что я знаю...»

   Потом мама меня спросила: «Луиджи, какой праздник будет завтра? Я слышу, как со всего маха звонят колокола, но я не знаю, какая причина». Я ответил, что колокола вовсе не звонили, и завтра нет никакого религиозного праздника. Я хотел справиться в календаре: 8 мая было посвящено Святому Сердцу Иисуса. Физическое состояние моей матери осложнялось час от часу до того, что почти слепая и неспособная говорить или садиться в кровати, она показывала своё желание писать. Около неё находились все её дети, священник Десимы Дон Балестрази, монахини и несколько друзей. Со сверхъестественной силой маме удавалось писать почти до самых последних минут её жизни. Я переписываю часть мыслей, которые моя мать написала во время своей радостной агонии и своей встречи с Богом: «Я покидаю эту жизнь со спокойствием, так как я знаю, что не несу греха перед Богом и перед людьми. Мой конец близок, мне не хватает сил, но не духа...

   Мы покидаем друг друга, Луиджи, оставайся всегда хорошим и спокойным со всеми – я буду молиться за всех. Вот так заканчивается жизнь. Это ты Луиджи? Не плачь обо мне. Я с Господом. Я буду всегда рядом с тобой. Провидение рядом со мной. Я всё время слышу звон колоколов, зовущих на праздник.

 

 

 

                    Ида Тибальти Гаспари

         Родилась в  Сасо Маркони 26.07.1883

         Умерла в С.Матео Десима 08.06.1956

Ваш отец ждёт меня. Вот так завершается жизнь на земле, не с людьми, но с Богом. Так же будет и с вами. Для всех вас я оставляю совет следовать моим путём: милосердие и честность. Это переход - я умираю.

Всем, кого я знаю, я оставляю самые прекрасные пожелания. Бог взял мой вздох. Мир и радость всем - с Богом! Мама!» Слова, которые написала мама во время агонии, не оставляют никакого сомнения в том, что сверхъестественное вмешательство Бога дало ей благодать и возможность их написать.

Звук колоколов, которые слышала мама до последнего момента - было не что иное, как радостный праздник, который торжествовало Небо при входе её сердца в Сердце Иисуса.

8 июня 1956 года колокола звонили в самом деле для праздника Святого Сердца Иисуса и для мамы, которая возвращалась на небо. Несколько дней спустя после похорон я поехал в Сан Джованни Ротондо.

Я был в коридоре монастыря; множество гравюр висело на стенах. Отец Пио вышел из своей кельи, он проявил участие к моему большому горю, сказав мне слова поддержки. Взгляду отца Пио, всегда так переполненному любовью, не удалось умирить мою боль в этот момент. Я смог только вымолвить: «Мама вас так любила, отец, у неё была вера, и казалось, что она близко вас знает, в то время как она никогда не говорила с вами». Отец Пио шагал медленно по коридору по направлению к хорам старой маленькой церкви.

Было впечатление, что он не хотел отвечать на мои слова; он глядел на меня сосредоточенно своими большими глазами, полными доброты и любви. Вдруг он остановился, поднял руку и показал пальцем на одну из гравюр, прибитую на стене, как будто он её видел впервые. Вместе мы прочитали, что там написано: «Причастие святых».

Божья мудрость, влитая в отца Пио, нашла необычный способ объяснения тайны, которую я хотел знать с самого детства благодаря рассказам моей матери. Этим открытием тайны я лучше понял человека, который должен был принадлежать к этой тайне, так как он знал многочисленные Божьи секреты.

Отец Пио помог мне облегчить моё страдание через наилучшее знание. Эта тайна говорила мне о любви Божьей к маме, которую отец Пио любил также как я. Обещания, данные мне в детстве благодаря любви Бога, сам Бог давал их маме, чтобы её ум удержал их как слова отца Пио.

Первое обещание, которое я не понял, мне было частично открыто, когда я прочитал слова на гравюре. Я видел ясно значение письма, которое отец Пио прислал мне в Болонью три месяца спустя моей первой встречи с ним.

Воля и любовь Бога, которые моя мать приняла и познала - это советы верности человека Богу. Это приглашение моей матери возжелать принимать и ввести в практику советы Божественного Духа стали обещанием верности отцу Пио: он обязался быть для меня любящим духовным отцом, чтобы научить меня распознавать Дух Божий и отбрасывать духа зла.

 Мой отец был почти разрушен из-за всех тех людей, которых его смиренная доброта смогла полюбить, без различия духа, который оживил большинство из них. Вмешательство духа любви отца Пио, благодаря его советам, спасло семью от нищеты, бунта и замешательства, неизбежно проистекающих из того, что не видят ясно, каков в самом деле дух, распространяющий зло между людьми.

Обещание, данное Божьим Духом отцу Пио и маме, было сделано по образу обещания, которое Бог дал человеку.

Зло в мире происходило от советов, получаемых человеком от восставшего духа, который был, есть и будет врагом Бога и человека до дня, установленного Богом.

Высший Глагол обещал победу над врагами, чтобы указать путь настоящего совета для всех людей, открытых на дух слова Божьего. В этом веке особенно смешение идей, порождённое духом зла, разделило людей в  борьбе друг против друга. Так обнаружилась нехватка взаимной любви.

 

Между тем, любовь Бога послала отца Пио обучать хорошо настроенных людей любить настоящее знание воли Божьей, изложенной в Святом Писании.

Душа человека, говорил отец Пио, недостаточно любит Святое Писание. Если он не любит достаточно слово Божье, он никогда не сможет понять и полюбить истины, открытые Глаголом Божьим. Нехватка любви к слову Божьему - это уменьшение благодати, это недостаток знания, порождающий царство адских духов, которое разделяет людей, побеждая их души.

Бог дал отцу Пио дар распознавания духов; и я лично имел доказательства этого Божьего дара.

Духи зла, умеющие прятаться в людях, показываясь добрыми, никогда не посеяли смятение в душе отца Пио, так как он всегда умел различать, откуда исходили духи, владеющие людьми. Любовь святого смирения умеет распознавать, что скорби и радости в жизни людей – это дары Божественной Мудрости: таково наставление, данное отцом Пио миру. Когда отец Пио казался строгим, он с особенной любовью заботился о душах, не понимающих тяжести греха. Он любил смиренных, которые не умели распознавать источник их зла, вызванного злым духом, потому что они не знали послания любви Бога.

Отец Пио дал мне понять, что «смиренный говорит о Боге даже тогда, когда он ничего не знает о Боге». Только в смирении выявляется милосердие, желанное Богу. Только через смиренного человека, не говорящего о Боге, Бог приводит в замешательство гордого, который утверждает, что говорит о Боге и от имени Бога.

Однако, именно от имени Бога гордые,   говорившие о Боге, распяли Его Сына, то есть Бога, который сделался человеком из любви к   людям. Из любви к людям Бог позволил себя распять людям, которые от Его имени судили Его Имя. Принесённый в дар любви от имени Бога, отец Пио хочет подарить свою жизнь в духе  любви всем душам, дарующим свои сердца Божьей любви.

Если человек дарит своё сердце Богу, Он сможет говорить ему каждый раз, когда тот произносит Его имя. Этому сердцу Бог откроет сокровенные тайны, которые скрыты в Его слове: Сердце Бога говорит через Его слово.

 

***

Моё пребывание в Сан Джованни Ротондо в июне 1956 завершилось непредвиденной встречей. Одна из моих коллег по фармакологии из Каподимонте  (Витербо)  увидела  меня на площади монастыря. После тёплого разговора она пригласила меня с её группой отправиться в Неаполь и Помпею.

Я решил дать отказ на её предложение, так как я должен был возвращаться к себе, но во время последней беседы с отцом Пио как раз перед отъездом, он показал мне изображение ПРИСНОДЕВЫ в коридоре монастыря. Он захотел, чтобы я помолился с ним, и потом он мне сказал: «Езжай в Помпею, твоя мама живёт в Сердце   Иисуса. Теперь ПРИСНОДЕВА стала твоей мамой». Тогда я понял, что встреча с коллегой из Каподимонте и её группой была не случайной. Таким образом, я поехал в этот день в Неаполь и Помпею.

Последующие события доказали мне, что МАТЕРИНСТВО ПРИСНОДЕВЫ ЕСТЬ ПРАВДА. Любовь отца Пио придала эту уверенность. Всё более и более побеждаемый любовью Матери Бога, я вновь обрёл потерянную радость и желание подарить её тому, кто ею не обладает.

Я приехал в Сан Джованни Ротондо накануне Рождества 1956 года. На вокзале Фоджии я встретил одну даму в возрасте - благородную баронессу Бианку Ремми де Тюрик, уроженку Рима. Обменявшись несколькими словами, дама проявила ко мне большую симпатию, и мы вместе направились в Сан Джованни. Я провёл весёлое Рождество, украшенное любовью отца Пио и милой компанией баронессы, которая в момент её отъезда пригласила меня нанести ей визит в Рим. Общий интерес к духовным вещам, любовь Бога и отца Пио создали очень глубокий союз братской дружбы между мадам Ремми и мной. Постоянный поиск Бога в радости и с исключительным энтузиазмом придавали этой пожилой семидесятилетней даме такую жизнеспособность, что в её компании часы, казалось, проходили как минуты.

После церковной службы 26 декабря 1956 года большое количество людей, приехавших со всей Италии и из-за границы, столпились вокруг отца Пио в коридоре монастыря. Мне не удалось приблизиться к отцу, но даже издалека я смог уловить некоторые слова разговора между отцом и высшими прелатами и мирянами.

Я понял, что кто-то из этих замечательных личностей попросил отца Пио объяснить очень важный и очень трудный вопрос из Святого Писания. Мне невозможно было расслышать, какой вопрос был задан отцу Пио. Однако, я услышал очень отчётливо ответ отца, который, повернувшись к этим господам, сказал: «Вы, интеллектуалы, слишком всё усложняете. Я мог бы дать ответ на проблему ангелов. Но я его храню в своём сердце и не могу вам его поведать».

Немного позднее я устроился у маленького камина в доме, где я жил в Сан Джованни Ротондо. Рядом со мной оказался видный господин, который очень учтиво представился: это было высокое должностное лицо Рима (главный судья).

Адвокат спросил меня, присутствовал ли я при разговоре, который произошёл между отцом Пио и несколькими теологами. Он открыл мне, какой вопрос был поставлен отцу Пио, на который ожидали ясного объяснения. Адвокат разговаривал со мной в течение нескольких часов, и его разговор без конца возвращался к этомувопросу, такому интересному и такому трудноразрешимому.

Я тщетно искал способа, как его отвлечьдругими речами на темы о духовном порядке. На следующее утро после мессы отец Пио дал мне объяснение проблемы, понимания которой я не искал. Отец сказал мне: «Только адвокату из Риматы можешь дать объяснение, которое я тебе дам по поводу вопроса об ангелах».

Приблизительно час спустя я увидел адвоката в баре гостиницы. Тогда, дословно ссылаясь на слова отца Пио, я передал высокопоставленному адвокату всё, что он так желал знать по этому вопросу.

Адвокат заплакал от волнения и на следующий день, отъезжая в Рим, он рекомендовал мне приехать навестить его в Риме.

1 января 1957 года я попрощался с любимым отцом Пио перед отъездом в Сан Маттео  Десиму. Приблизительно два месяца спустя в начале марта 1957 года я снова был в коридоре монастыря Сан Джованни Ротондо. Я встретил отца, занятого слушанием того, что говорили мэр деревни и отец настоятель монастыря. Мэр объяснял отцу Пио, что отказали в просьбе, которую Сан Джованни Ротондо направила в «Каза дель Мезоджорно» в Рим, чтобы получить финансирование на дорожные и другие срочные работы. Так я находился позади отца, не желая этого, я слышал то, что говорил мэр.

Вдруг отец Пио повернулся ко мне и сказал: «Ты должен поехать в Рим и заняться этим вопросом в «Каза дель Мезоджорно». Меня это озадачило, и я ответил: «Отец, я не знаю Рима, и у меня нет друзей, которые могли бы мне помочь хорошо провести это дело».

Отец ответил мне с нежностью и решительностью: «Тебе не нужно пересекать океан, чтобы поехать в Рим. Езжай смело, я буду сопровождать тебя Божьим благословением».

Мэр и отец приор объяснили мне ситуацию и    прошения,  которые   надо   было  адресоватьв «Каза дель Мезоджорно». (Касса юга - бюджет, предусмотренный итальянским государством, для обеспечения экономического развития юга страны.)

Сопровождаемый лишь одной верой моего наставника - путеводителя отца Пио, я поехал в Рим.

В поезде, который меня туда вёз, я встретил молодого адвоката, мы долго разговаривали о том и о сём. Перед тем, как выйти на вокзал в Риме, адвокат дал мне свой адрес и настаивал обратиться к нему в случае, если я буду нуждаться в совете. Адвокат был очень компетентен в делах, касающихся прошений в «Каза дель Мезоджорно». Он исполнял свои обязанности адвоката в канцеляриях Главного Комиссариата по туризму.

В этом незнакомом городе я был очень тепло принят баронессой Ремми. Япредстал в «Каза дель Мезоджорно», сопровождаемый влиятельнымилюдьми, которых я встретил: одного в поезде, другого в день моего приезда в Рим.

Некоторое время спустя я получил в Болонье письмо от вице-президента «Каза дель Мезоджорно», которое я берегу как драгоценность. Он уверил меня, что финансирование дорожных работ, площади монастыря и прочего утверждено.

С 1957 года почти каждый месяц я бывал в Сан Джованни Ротондо.

После исповеди отец Пио мне сказал: «Езжай в Рим!» Я не понимал, почему я должен был отправляться в Рим. Но подчинился пожеланию, выраженному отцом, и поехал в Рим со всё более возрастающим энтузиазмом. Однако, моё жильё оставалось в Сан Маттео деля Десима.

Много друзей из Рима и других городов приезжали ко мне в деревню. В Десиме я был окружен группой превосходных сотрудников. Среди них был Примо Капончелли, который стал вскоре руководителем групп лиц, желающих встретиться и сохранить духовные контакты с любимейшим отцом Пио.

С радостью жители Сан Маттео Десимы встретили моё приглашение и приглашение Примонанести визит святому Брату капуцину из Сан Джованни Ротондо. Молитвы и благословения отца принесли плоды благодати для многочисленных семей и через них всем жителям С ан Маттео Десимы.

По этому поводу я вспомнил, что моя семья тоже получила знак ходатайства и любви отца Пио, она также имела доказательство того, что даже многие годы спустя он помнил обо всех наших просьбах, о молитвах и заботах.

В течение недели между Рождеством и Новым годом (1967-1968) я был в Сан Джованни Ротондо. В один из этих дней моя исповедь с отцом Пио была более долгой, чем обычно. Отец мне поведал о многом и между всем прочим, что на Новый год мне не следует ехать в Рим, но скорее в Болонью. И он добавил: «в 1968 году мы должны много работать... время дано не для того, чтобы его терять и т.д.».

Это не что иное, как свет, пролившийся на таинственные слова, которые отец мне сказал во время этой исповеди.

В самом деле, ночью с 8 на 9 апреля 1968 года, в ночь моего 42-летия, началось ОТКРОВЕНИЕ: отец начал вдыхать в меня страницы «Дневника любви». В конце апреля я ему дал копию первой рукописи «Дневника любви». Он дал ей следующее определение: «Завет-обещание милостей, которые через дух этих слов будут даны духу того, кто готов их принять со всей любовью своего сердца». Он рекомендовал мне опубликовать их как можно быстрее, показать их святейшему Отцу и всему миру.

25 мая 1968 года в Соединенных Штатах в Сан-Луи должен был проходить большой праздник в честь Святого Сердца Иисуса. По этому случаю, отец Пио хотел, чтобы там появился «Дневник любви». Он поручил это дело одному  из своих  пламенных духовных сыновей, известному композитору и директору оркестра Альфонсо д' Артега. По неизвестным мне мотивам маэстро не смог поехать и «Дневник любви» не попал в Америку к этой дате. Отец этим очень огорчился, так как он утверждал, что слова «Дневника» представляют ОБЕЩАНИЕ МИЛОСТЕЙ СЕРД ЦА ИИСУСА, подаренное миру, лишённому мира.

В июле 1968 года друзья, которые мне были очень дороги, Уго и Сицилия Амасари и Микеле Фамильетти, напечатали в Риме ПЕРВОЕ ИЗДАНИЕ «ДНЕВНИКА ЛЮБВИ» без предисловия.

Это сослужило мне большую службу, потому что отец Пио рекомендовал мне распро странить его в Риме как можно скорее. Я довольно быстро понял причину такой спешки. Однажды вечером я был приглашён к инженеру П. Гаспари, и в то время как я представлял пер вое издание «Дневника любви» группе избранных людей, одна женщина, очень хорошо сведущая в религиозной жизни столицы, просмотрела его и удивилась моему сильному призыву к любви Святейшего Сердца. В самом деле, она узнала, что именно в эти последние дни несколько духовных лиц предложили отменить почитание и изображение святого сердца в церквях. Они утвер ждали, что это почитание, родившееся в эпоху янсенизма, не было более необходимо.

Немного времени спустя другой мой  доро гой друг, ревностный духовный сын отца Пио, Примо Капончелли из Десимы Джованни на Персичетто взял на себя труд в напечатании второго издания «Дневника». Между тем, я на стоял перед отцом Пио убрать несколько слов из текста и напечатать "Дневник", соблюдая анонимность. Но он мне ответил: «Ты не должен убирать ни малейшего слова, и потом,  зачем со хранять анонимность? Ты должен его напеча тать под твоим именем, вставить туда фотографии и предисловие».

И, правда, второе полное издание с ко ротким предисловием, размноженное в многочис ленных экземплярах, вышло в августе 1968 года в Издательском доме графики Ровиго.

По случаю 50-летия Святых Стигматов, которое имело место 20 сентября, Примо Ка пончелли организовал паломничество молодёжи в Сан Джованни Ротонда, чтобы благословить и прославить отца Пио.

Он взял с собой большое количество копий «Дневника любви», чтобы их представить отцу и благословить их. Кроме того, в своей простоте человека Божьего, полного веры и без хитрости, он начал распространять их среди верных, кото­ рые собирались в Сан Джованни Ротондо. Но вдруг без какой - либо причины ему запретили их распространять и даже говорить о них. В присутствии многих свидетелей Капончелли с упорством защищал пожелание, выраженное отцом Пио, но это было бесполезно.

***

По совету отца Пио 20 сентября я не поехал в Сан Джованни Ротондо, а в Чанчано Терме в компании моего дорогого друга Микеле Фамильетти из Рима. Мы жили в гостинице Сан Антонио, где находились в эти дни среди других братьев и священников монсеньор Джузеппе Бо и монсеньор Леончелли Барсотти из Ливорно. Утром 21 я встретил в Термах преподавательницу Легацию Марианну из Болоньи, одну из учительниц, которые меня готовили по литературе, чтобы сдать экзамен в научный лицей в таком далеком 1943 году. Я был счастлив её видеть, и я подарил ей в знак уважения копию «Дневника любви». Она была этим удивлена и взволнована.

В тот же день, к шести часам я был в Термах Святой Елены в компании с Микеле, вдруг мне явился отец Пио, мне, Луиджи, и сказал: «Я должен предвосхитить мой отход на небо, чтобы спасти то, что ещё можно спасти. Здесь, на земле меня больше не слушают, даже те, кто клялся быть мне самыми преданными.

Не плачь! Я буду следовать за тобой с неба; у людей нет веры словам, которые я попросил тебя назвать: «ЗАВЕТ - ОБЕЩАНИЕ МИЛОСТЕЙ»… То, что можно было спасти в июне благодаря Завету- обещанию, невозможно больше это спасти сейчас (сентябрь 1968). Написанное послужит тоже благу индивидуумов».

На следующий день, 22 сентября, я остался в гостинице, мучимый бесконечной грустью. К 17 часам, когда я отдыхал в своей комнате, я увидел пророческий сон: отец Пио, окружённый сонмом прекрасных ангелов, излучал свет и любовь.

Он приблизился ко мне, очень нежно обнял меня, говоря: «Сын мой! Сын мой! Ты не должен плакать по поводу моей смерти, которую я тебе вчера предсказал, оставайся смелым, сильным и спокойным в моей радости. Я предоставляю мою армию ангелов в твоё распоряжение, они будут слушать тебя во всём! Я, отец, я всегда буду ря дом с тобой, я буду тебе диктовать, что ты должен делать для твоего блага и для блага всех тех, кто захочет принять твои слова и мои.

Я ПРИНЕСУ ТВОЮ МЫСЛЬ НА НЕБО, А ТЕБЕ ОСТАВЛЮ СВОЮ!»

Говоря мне эти слова, он сжал мне очень сильно голову руками и приблизил её к своей. От этого контакта у меня было впечатление, что мой мозг опустошился, чтобы заполниться ка кой- то новой субстанцией.

В этот момент Микеле Фамильетти по стучал несколько раз в дверь моей комнаты.

  Я проснулся с жестокой головной болью; я обхва тил её руками, потому что мне казалось, что она оторвётся от моего тела. Я попросил Микеле подождать, так как мне не удавалось сдвинуться с места. Как только это стало возмож ным, я открыл ему, и на его поспешные вопросы я ответил: «Отец Пио снова приходил, и он мне оставил замечательное обещание».

Я провёл ночь с 22 по 23 сентября почти без сна; в моём сердце я слышал очень нежный голос отца, который просил меня читать ему «Дневник»; я читал ему и перечитывал до самого рассвета. Утром я горячо надеялся, что я был жертвой внушения, но около 7 часов мне позвонили из Рима, чтобы сообщить, что великое сердце отца Пио перестало биться. Монсеньоры, священники и братья делали всё возможное, чтобы успокоить меня, они были вынуждены признать, что всё, что я говорил последние два дня, к несчастью, сбылось.

Уже в это утро мне был звонок из Рима: это был маэстро Альфонсо д' Артега, которому отец Пио поручил взять «Дневник любви» в Аме рику до 25 мая. Он был глубоко потрясён груст ными известиями и попросил меня поехать пря мо в Рим, потому что архиепископ Питсбурга, монсенъор Николас Т. Телко желал встретиться со мной и говорить об отце Пио и «Дневнике». Он говорил с отцом Пио в Джованни Ротондо за два дня до смерти. Я отправился в Рим с моим другом Микеле; у меня был долгий разговор с С.Е. Телко в его римской резиденции.

Из Рима мы поехали в Сан Джованни Ротондо с баронессой Ремми. Последний раз я увидел любимейшего отца в смертном отдыхе от его святого тела. За несколько мгновений я прожил всё моё существование, оберегаемое и направляемое крыльями небесного орла, пришедшего на землю, чтобы защищать наиболее слабых. Отец, быв моим верным другом, моей силой, не говорил больше. Мой Орёл вернулся в своё царство.

Прежде, чем улететь к Небу, Орёл небесный захотел оставить свой залог любви одному из своих сыновей, оставшемуся на земле. Глубоко любимый отец оставил мне как залог «Дневник любви», дар любви своему Луиджи и всем своим сыновьям, ожидающим вновь обнять на Небе их так любимого отца. Я вспоминал Песнь Моисея: «О, небеса, напрягите слух, и я буду говорить; слушай, о, земля, что прорекают уста мои; пусть моя доктрина спускается как дождь, пусть моя речь источается как роса, струится как дождик на траву, как вода на луг, так как я прославляю Имя Господне! Воздайте славу Богу! Он - скала, Он совершен в Своих творениях. Все пути Его прямы. Бог верный, в Нём нет несправедливости, Он - вся правота и справедливость». Я плакал над бренными останками отца, когда мне показалось, что я вновь услышал нежные слова, которые он мне сказал столько лет назад: «Почему ты плачешь? Ты же знаешь, что я не люблю плачи!»

Я осушил мои слёзы и вернулся прямо в Рим. 17 октября 1968 года «Дневник любви» и другие тетради, которые я начал писать способом, содержащим в себе чудо, попали в руки известных богословов, которые меня приняли и долго расспрашивали, удивлённые тем, что я знаю столько тайных вещей.

Таким образом, всё, что предсказывал отец, сбылось; «"Дневник" должен будет появиться у Его Святейшества и у церковной иерархии; Папа и многие другие всё поймут».

Я может быть тот, кто понимает меньше всех, но я написал и продолжаю писать, чтобы быть послушным отцу Пио, потому что у меня есть любовь и вера в Бога, Папе Павлу VI и Святой Церкви.

С помощью отца Пио и Божьего провидения «Дневник любви» был переведён и напечатан на французском, немецком, испанском, английском, португальском и голландском языках.

Автор.

 

 

8 июня 1960 года отец Пио написал своей собственной рукой такое посвящение в моём мессале:

«Пусть Ангел Божий служит тебе во всём и для всего, сопровождая, поддерживая и ведя.   

                                о. Пио, капуцин».

Почти 8 лет спустя (летом 1968) я получил последнее благословение отца Пио живого.

Три раза отец возлагал свою руку мне на голову и, очень взволнованный, плача, произнёс: «Сын мой, сын мой, мой сын». Потом он повторил слова посвящения: «Ангел Божий будет служить тебе всегда и во всём, сопровождая, поддерживая и ведя».

 

Моему дорогому Луиджи в день рождения. Я хочу ему доказать насколько и с какой признательностью люблю его, чтобы придать ему смелости и сил, необходимых для привнесения Моего Сердца в мир

      

      Болонья, 8-9 апреля 1968 г.

В этот день Я хочу говорить с тобой, а ты слушай Меня.

То, что Я хочу тебе сказать, важно.

Я должен побеседовать с тобой о любви и обо Мне.

Я нахожусь во всех сердцах, и Моя любовь живёт в сердце людей.

Я счастлив обитать там, где Меня тепло принимают.

Именно Моё сердце приносит единение в любви.

Никакая связь не устоит без Меня. Никакой союз не может назваться любовью, если он не проходит через Меня, через Моё сердце.

Моя любовь не знает ни опустошенности, ни грусти.

Моя любовь - это чистая радость. Никакая радость не может существовать вне Меня.

Это Я привожу вас к осознанию ненужности ваших страстных желаний и хотений.

Я хочу вам дать понять, что всё, что вы ищете, находится только во Мне.

Зачем и почему впустую тратить силы?

Только придите ко Мне, и вы найдёте все блага, которых вы алчете.

Я намного более щедр, чем вы думаете, и Я даю намного больше, чем вы просите.

Что вы хотите от Меня? Просите и вы обретёте.

Что просите вы? Истинное добро?

Я вам дам его, не медля.

Добро, которое не является добром?

Я не могу вам дать его, потому что я вас люблю.

Так какого же блага вы хотите?

Я дал бы вам всё, если бы вы были способны отдать мне всё ваше сердце.

Однако ваше сердце никогда не принадлежит Мне полностью.

Вы даёте Мне только его часть, сохраняя остальное для своих желаний и для поисков, которые вы совершаете без Меня.