Насильственные хищения в истории отечественного уголовного права

Первым систематизированным законом в истории России было Соборное Уложение 1649 года. О хищениях имущества говорилось в главе XXI Уложения «О разбойных и о татиных делах».

В Судебнике 1550 года впервые в истории русского законодательства была предпринята попытка разграничения таких преступлений против собственности как открытое хищение имущества (грабеж) и хищение, соединенное с насилием (разбой). Судебники не раскрывали состава этих преступлений. Под разбоем в XVI в. Понималось насильственное завладение чужим имуществом, совершенное в виде промысла, как правило, шайкой преступников, сопряженное с убийством, причинением вреда здоровью, поджогом.

Указ 1781 г. впервые для кражи, грабежа и мошенничества предусматривал родовое понятие «воровство» и соответственно выделял воровство-грабеж (открытое завладение имуществом), воровство-кража (тайное отобрание имущества), воровство-мошенничество (карманные кражи; грабежи без насилия, совершенные внезапно, рывком на людном месте; завладение чужим имуществом посредством обмана или вымысла). Надо также сказать, что обозначенный термин «воровство» был и ранее известен русскому праву, однако употреблялся он в весьма широком значении - как всякое преступное действие (поджог, притоносодержательство, подлог, преступления государственные и т.д.). Вместе с тем, после Указа 1781 г. термин «воровство» стал употребляться не только как понятие родовое, охватывающее различные виды похищения чужого имущества, но и в смысле родового, равнозначного краже.

Таким образом, объективная потребность в выявлении некого обобщающего понятия в среде имущественных преступлений возникла в период формирования кодифицированного законодательства. Так, в томе XV Свода законов Российской империи к трем уже упомянутым видам воровства (кража, грабеж, мошенничество) относят также присвоение вверенного имущества и присвоение находки (утайка вверенного, утайка найденного, растрата казенного имущества). Наряду с этим, в ст. 804 Свода законов говорилось, что «всякое похищение чужой собственности есть воровство».

Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. выдвинуло вместо понятия воровства, родовое понятие «похищение». Статья 2128 Уложения о наказаниях относила к похищению разбой, грабеж, воровство-кражу и воровство-мошенничество. Как видно, здесь присвоение и вымогательство не относились к похищению и являлись самостоятельными формами имущественных посягательств.

В доктрине уголовного права отмечалось, что «имущественное похищение есть умышленный противозаконный, с целью присвоения, захват чужого движимого имущества из чужого владения». Характерными признаками похищения выступали обстоятельства, при которых нарушение права собственности было непременно соединено с нарушением владения вещью. Предметом похищения выступало имущество в смысле определенной телесной вещи, находящейся в чужом владении. Действие в похищении (захват) состояло в самовольном и противозаконном взятии имущества из владения потерпевшего и перенесение его во владение виновного. Внутренняя сторона похищения предполагала умышленность хищнической деятельности и намерение (цель) присвоить себе вещь. Помимо этого, к признакам похищения дореволюционное право относило противоправность (противозаконный захват чужого блага) и безвозмездность (получение виновным прибыли из имущества потерпевшего). Как видно, обозначенные признаки весьма схожи с нынешними, содержащимися в определении хищения, более того именно современное понимание хищения базируется на доктрине похищения имущества ХIХ века.

В связи с подготовкой нового проекта Уголовного уложения особое внимание его составителей было обращено к правовой терминологии. Разработкой понятия похищения занимались такие видные ученые-криминалисты, как Л.С. Белогриц-Котляревский, С.В. Познышев, И.Я.Фойницкий, Н.С.Таганцев, В.В.Есипов и др.

Первоначально редакционная комиссия при Комитете для составления проекта нового Уголовного уложения предполагала объединить в уложении все случаи похищения чужого движимого имущества в одно общее понятие - имущественного хищничества, но позже во избежание слишком резкого уклонения от существующей системы, редакционная комиссия посчитала нецелесообразным придерживаться данного положения.

Уголовное уложение 1903 г., упростив систему имущественных преступлений, сохранило родовое понятие похищения, однако к нему оно относило разбой, вымогательство и воровство (охватывало тайное и открытое похищение чужого движимого имущества). Мошенничество, злоупотребление доверием и присвоение были выделены за рамки похищения. Само же похищение рассматривалось как «умышленный захват преступными способами чужого движимого имущества с целью обращения его в свою собственность». Таким образом, похищение охватывало не только нарушение права собственности на вещь, но и фактическое обладание ею. Главным образом, исходя из принятой концепции, присвоение вверенного имущества и злоупотребление доверием остались за пределами похищения потому, что не нарушали права фактического обладания вещью, а мошенничество помимо похищения имущества охватывало приобретение вообще всяких имущественных прав, что не подпадало под родовое понятие похищения.

Понятие «похищения» по-разному раскрывалось и в советской уголовно-правовой литературе. Одни ученые рассматривали похищение как «умышленное противозаконное завладение чужим имуществом, находящимся во владении другого лица, физического или юридического, с целью присвоения», другие как «умышленное обращение виновным в свою собственность имущества, находящегося в обладании другого лица, совершаемого посредством захвата».

Так, УК РСФСР 1922 г. определял кражу как «тайное похищение имущества, находящегося в обладании, пользовании или ведении другого лица или учреждения»; грабеж как «открытое похищение чужого имущества в присутствии лица, обладающего, пользующегося или ведающего им, но без насилия над личностью или с насилием, не опасным для жизни и здоровья потерпевшего»; разбой как «открытое, с целью похищения имущества, нападение отдельного лица на кого-либо, соединенное с физическим или психическим насилием, грозящим смертью или увечьем».

Как видно, похищение имущества могло быть насильственным (разбой, грабеж с насилием) и ненасильственным (кража, грабеж без насилия), а вымогательство и мошенничество не относились к похищению ввиду того, что они могли быть направлены на завладение имуществом не только как материальной вещи. Таким образом, первое советское законодательство и наука уголовного права в большей своей части рассматривали «похищение» по аналогии с русским дореволюционным правом, и этой причине были свои объяснения.

Законодательная неопределенность в понимании хищения допускала различные толкования этого понятия. Одни юристы к хищению относили кражу и мошенничество, другие добавляли еще и растрату; высказывалось мнение, что хищение могло быть совершено только посредством открытого завладения или же вовсе преступными способами взятия и обращения в свою пользу имущества.

Обозначенную тенденцию сохранил и УК РСФСР 1926 г.: законодательного определения похищения (хищения) так и не было предложено, а на доктринальном уровне вопрос о формах и самой сути понимания хищения оставался открытым.

С принятием постановления ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 г. «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной (социалистической) собственности» произошли еще одни, кардинальные перемены в понимании хищения имущества. Несмотря на то, что за хищение (воровство) колхозного и кооперативного имущества, а также грузов на железнодорожном и водном транспорте, устанавливалась высшая мера наказания - смертная казнь, самого определения хищения названное постановление так и не содержало (данный термин использовался применительно к преступлениям против государственного и общественного имущества).

Вместе с тем, хищением стали называть наиболее опасные преступления против социалистической собственности (кража, грабеж, разбой, присвоение, мошенничество и т.д.) независимо от способа их совершения. Постановление ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 г. мало согласовывалось с положениями действующего тогда УК РСФСР 1926 г., в результате чего система уголовно-правовых норм, посвященных охране отношений собственности, оказалась еще более запутанной и противоречивой.

Однако ввиду того, что названные акты также не содержали исчерпывающего перечня форм хищения и четких его признаков (в указах употреблялась формула: «кража, присвоение, растрата или иное хищение»), перед наукой уголовного права и судебной практикой была поставлена задача установить эти признаки и выработать такое определение понятия «хищение», которое бы позволило единообразно решать вопросы уголовной ответственности за посягательства на социалистическую собственность.

Наличие в теории различных определений термина «хищение», его неодинаковое понимание и различная трактовка признаков порождали расширительное либо ограничительное толкование самой дефиниции хищения, что непременно вело к трудностям в применении уголовно-правовых норм об ответственности за хищение имущества. Однозначного ответа на данный вопрос не дал и УК РСФСР 1960 г. (УК БССР 1960 г.), несмотря на то, что в уголовный закон были введены новые нормы о причинении имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием при отсутствии признаков хищения, присвоении найденного или случайно оказавшегося у виновного социалистического имущества и другие, которые не рассматривались как хищение. Переосмысление понятия «хищение» и способов его совершения так и не было произведено, хотя действовавший тогда уголовный закон последовательно исходил из того, что хищение может быть совершено в форме кражи, грабежа, разбоя, присвоения, растраты, злоупотребления служебным положением и мошенничества.

Важнейшие общие признаки хищения были даны в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 11 июля 1972 г. № 4 «О судебной практике по делам о хищениях имущества» (безвозмездность; изъятие; понятие вверенного имущества; момент окончания хищения; квалификация продолжаемых и повторных хищений; определение стоимости похищенного и др.), причем основные положения данного постановления остались непоколебимы и последующие акты высших судебных инстанций (в том числе и после распада СССР) основывались именно на закрепленных в нем определениях, и применяются в сегодняшней судебно-следственной практике.

Действующий УК РФ определяет хищение как «совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества».

Таким образом, понятие хищения стало представлять собой унифицированное, универсальное определение группы деяний, обладающих едиными признаками. Конечно же, такое законодательное закрепление можно только приветствовать, поскольку оно имеет не только теоретическое, но и принципиально важное практическое значение, способствуя отграничению хищений от других преступлений, посягающих на собственность и совпадающих с ним по ряду признаков и элементов.