Речевая характеристика мистера Дарси

 

Как уже отмечалось, роман построен на речевых образах. В произведении отсутствуют прямые описания и авторские комментарии, поэтому герои романа остаются как бы вне поля критики, они предоставлены сами себе. Это самовыражение персонажей через речь становится главным достоинством произведения: оно дает нам представление о том, как говорили и вообще жили джентри почти два столетия назад. Класс английского мелкопоместного дворянства наиболее ярко обрисован в лице Кэтрин де Бёр и ее племянника, мистера Дарси. Гордость - это главная черта характера английского аристократа. В данном романе она как бы абсолютизируется в лице главных героев - Дарси и Элизабет, воплощавших собой, с одной стороны, гордость, с другой - предубеждение. Вот что пишет Джейн Остен о Дарси:

«Не was the proudest, most disagreeable man in the world…»

«Дарси был признан одним из самых заносчивых и неприятных людей на свете…»

Уикхэм, воспитавшийся в одном доме с Дарси, заметил как-то, что его гордость в нем была его лучшим другом: она, как ни одно другое чувство, делала его добродетельным человеком:

«It is wonderful», replied Wickham, «for almost all his actions may be traced to pride: and pride has often been his best friend. It has connected him nearer with virtue than any other feeling».

«Это и в самом деле странно, - подтвердил Уикхем. - Ведь почти все его поступки, так или иначе, объясняются гордостью. Гордость нередко была его лучшим советчиком. Из всех чувств она его больше всего приблизила к добродетели».

Потом он объясняет, что имеется в виду - гордость становится добродетелью в Дарси, а это значит, что именно она делала его благородным и великодушным, давала ему возможность свободно раздавать деньги, быть гостеприимным, помогать и облегчать участь бедных. Это была гордость за свою семью и одновременно гордость сыновняя, к которой добавлялась и братская, делавшая его очень внимательным и любящим братом и надежным покровителем своей сестры. Из романа мы узнаем, откуда происходит эта неистребимая, столь живучая гордость, которая стала «знаком» аристократизма, Дарси сам говорит об этом: он всегда был эгоистом на деле, но не по существу «not in principle». Отец с детства позволял, поощрял и даже намеренно приучал своего ребенка заботиться только о себе и своей семье - больше ни о ком; более того: «to think meanly of all the rest of the world, to wish at least to think meanly of their sense and worth compared with my own. Such I was, from eight to eight - andtwenty» - «презрение ко всему остальному миру, готовность ни во что не ставить ум и заслуги других людей по сравнению с моими собственными. Таким я был от восьми до двадцати восьми лет».

В изображении характера Остен ломает устойчивые литературные традиции. Автор показывает зависимость человеческой психики от материального положения и социальных законов, существующих в обществе.

Так, в романе «Гордость и предубеждение» процесс переосмысления собственных чувств, поступков способствует усмирению гордости героев, относительно мистера Дарси этот процесс сопровождается примирением с обществом. Снисхождение и терпимость к окружающему невежеству, бестактности, сосредоточенной в людях, становится самым мучительным и сложным испытанием для Дарси еще и потому, что он не умеет воспринимать окружающий мир с легкой долей иронии. В этом отношении он намного слабее по волевым качествам, чем Элизабет, чувство юмора которой примиряет ее со многими неприятными обстоятельствами.

Дарси воспринимает жизнь слишком серьезно, он не умеет шутить, поэтому излишне драматизирует события. Впоследствии героиня заражает его своим ироничным отношением к жизни, понимая, что для Дарси это самое оптимальное решение проблемы общения с окружающими. Максимально дозируя собственные шутки, Элизабет приобщает Дарси к окружающему миру, от которого его отдалило воспитание и образование.

Несмотря на свой ум, герой живет в рамках стереотипов, предложенных ему высшим обществом. Еще до знакомства с Элизабет Дарси предубежден против ее общества, предпочитая знакомую ему компанию. Это чувство базируется на мнении героя, что ни внешность, ни поведение мисс Беннет не соответствуют тому идеалу, который придумал для себя Дарси на основании сложившихся в обществе стереотипов:

Though he had detected with a critical eye more than one failure of perfect symmetry in her form, he was forced to acknowledge her figure to be light and pleasing; and in spite of his asserting that her manners were not those of the fashionable world, he was caught by their easy playfulness.

Несмотря на то, что своим придирчивым оком он обнаружил не одно отклонение от идеала в ее наружности, он все же был вынужден признать ее необыкновенно привлекательной. И хотя он утверждал, что поведение Элизабет отличается от принятого в светском обществе, оно подкупало его своей живой непосредственностью.

То есть благодаря принятым в обществе правилам поведения у Дарси заранее складывается предвзятое отношение к Элизабет, что свидетельствует о несамостоятельности мышления героя и его зависимости от мнения света. Под влиянием Элизабет в Дарси происходит процесс ломки стереотипов, вследствие чего меняется его характер.

Именно провинция становится тем место, которое содействует раскрытию лучших, глубинных свойств личности героев. Встреча в Памберли примиряет героев с недостатками друг друга. Она представляется нам кульминационной сценой в развязке интриги. Элизабет должна была увидеть поместье Дарси, обстановку, комнаты, интерьер которых снова доказывает общность вкусов героев. Должна была услышать лестные отзывы о хозяине дома от надежного и незаинтересованного источника, которым стала экономка, знавшая его с малых лет. Увидев Дарси на его земле, Элизабет почувствовала изменившуюся манеру в его поведении. Все это способствовало новому восприятию героиней Дарси: она поняла, что его сословная гордость является результатом духовного одиночества, скрытности и смущения, защитной маской от окружающих. Элизабет убедилась, что внешние проявления гордости, причинившие ей боль, могут быть смягчены иным поведением радушного хозяина. В свою очередь, Дарси, увидев героиню в обществе презентабельных родственников Гардинеров, общение с которыми не умаляло его чести и достоинства и даже наоборот доставляло радость, нашел в себе силы преодолеть свою гордость.

Самохарактеристика героев содержится в прямой диалогической речи. Дарси в разговоре с Элизабет (гл. XI) называет основные черты своего характера: он недостаточно мягок, не умеет забывать пороки и глупость окружающих, не способен расчувствоваться и обидчив.

«I have made no such pretension. I have faults enough, but they are not, I hope, of understanding. My temper I dare not vouch for. It is, I believe, too little yielding-certainly too little for the convenience of the world. I cannot forget the follies and vices of others so soon as I ought, nor their offenses against myself. My feelings are not puffed about with every attempt to move them. My temper would perhaps be called resentful. My good opinion once lost, is lost forever.»

Слабостей у меня достаточно. Я только надеюсь, что от них избавлен мой ум. А вот за нрав свой я бы не поручился. Возможно, я недостаточно мягок - во всяком случае, с точки зрения удобства тех, кто меня окружает. Я не умею забывать глупость и пороки ближних так быстро, как следовало бы, так же, как и нанесенные мне обиды. Я не способен расчувствоваться, как только меня захотят растрогать. Меня, вероятно, можно назвать обидчивым. Если кто-нибудь лишается моего уважения, то уже навсегда.

Первое его высказывание носило высокомерно - презрительный оттенок: «I am in no humor of present to give consequence to young ladies who are slighted by other men». Позднее, в минуты первого признания, сначала уверенный в ее согласии, затем ошеломленный ее отказом, он прямо говорит обо всех своих опасениях, касающихся их возможного союза:

These bitter accusations might have been suppressed, had I, with greater policy, concealed my struggles, and flattered you into the belief of my being impelled by unqualified, unalloyed inclination; by reason, by reflection, by everything. But disguise of every sort is my abhorrence… Could you expect me to rejoice in the inferiority of your connections? To congratulate myself on the hope of relations, whose condition in life is so decidedly beneath my own?

Не мог ли я избежать столь тяжких обвинений, если бы предусмотрительно от вас это скрыл? Если бы я вам польстил, заверив в своей всепоглощающей страсти, которую бы не омрачали противоречия, доводы рассудка или светские условности?

В его речи бессоюзное перечисление однородных предложных дополнений (by reason, by reflection, by everything), употребление условного и сослагательного наклонений (might have been suppressed, had I concealed, could you expect), параллельная конструкция в двух следующих одно за другим вопросительных предложениях (Could you expect me to rejoice … To congratulate myself …) создают эффект нарастания, благодаря которому находят свое выражение его обида и раздражение.

Одной «гранью» языковой личности мистера Дарси является его способность и стремление к эстетизации речевых поступков. Это качество свойственно герою в значительной степени, что выражается в употреблении фразеологизмов, крылатых, а также в активном употреблении разнообразных изобразительно-выразительных средств: эпитетов, метафор, сравнений и т.д.

«I am afraid you have been long desiring my absence, nor have I anything to plead in excuse of my stay, but real, though unavailing concern. Would to Heaven that anything could be either said or done on my part that might offer consolation to such distress! But I will not torment you with vain wishes, which may seem purposely to ask for your thanks. This unfortunate affair will, I fear, prevent my sister's having the pleasure of seeing you at Pemberley to-day.»

- Вы, должно быть, давно ждете моего ухода. Мне нечем оправдать свою медлительность, разве лишь искренним, хоть и бесплодным сочувствием. Боже, если бы только я мог что-то сделать или высказать для смягчения вашего горя! Но для чего надоедать вам пустыми пожеланиями, как будто добиваясь благодарности?. Боюсь, это печальное событие лишит мою сестру удовольствия видеть вас сегодня в Пемберли?

«You are too generous to trifle with me. If your feelings are still what they were last April, tell me so at once. My affections and wishes are unchanged, but one word from you will silence me on this subject for ever.»

- Вы слишком великодушны, чтобы играть моим сердцем Если ваше отношение ко мне с тех пор, как мы с вами разговаривали в апреле, не изменилось, скажите сразу. Мои чувства и все мои помыслы неизменны. Но вам достаточно произнести слово, и я больше не заговорю о них никогда.

Such I was, from eight to eight and twenty; and such I might still have been but for you, dearest, loveliest Elizabeth!

Таким я был от восьми до двадцати восьми лет. И таким бы я оставался до сих пор, если бы не вы, мой чудеснейший, мой дорогой друг Элизабет!

Любовь Дарси составляет, пожалуй, главную психологическую загадку этого романа. В его чувстве нет ничего рассудочного, хотя он человек, несомненно, рассудительный и проницательный. Как он сам впервые говорит о своей любви:

In vain have I struggled. It will not do. My feelings will not be repressed. You must allow me to tell you how ardently I admire and love you

- Вся моя борьба была тщетной! Ничего не выходит. Я не в силах справиться со своим чувством. Знайте же, что я вами бесконечно очарован и что я вас люблю!

Путь Дарси навстречу Элизабет - это путь избавления от предубеждений и высокомерия, от тщеславия, гордыни и самоуверенности к резко самокритической оценке своего характера:

I have been a selfish being all my life, in practice, though not in principle… I was spoiled by my parents, who, though good themselves… allowed, encouraged, almost taught me to be selfish and overbearing, to care for none beyond my own family circle, to think meanly of all the rest of the world, to wish at least to think meanly of their sense and worth compared with my own… You taught me a lesson, hard indeed at first, but most advantageous.

Всю жизнь я был эгоистом если не по образу мыслей, то, во всяком случае, в поступках. Будучи, на свою беду, единственным сыном (а в течение многих лет - и единственным ребенком), я был испорчен моими излишне великодушными родителями (мой отец был особенно добрым и отзывчивым человеком). Они допускали, одобряли, почти воспитывали во мне эгоизм и властность, пренебрежение ко всем, кто находился за пределами нашего семейного круга, презрение ко всему остальному миру, готовность ни во что не ставить ум и заслуги других людей по сравнению с моими собственными. Вы преподали мне урок, который поначалу показался мне, правда, горьким, но на самом деле был необыкновенно полезным.

В этом разговоре с Элизабет звучит его самооценка. Повтор слова selfish, выделение курсивом слов right, child, wish, параллельные конструкции (I was taught, I was given, I was spoiled) и перечисления выдают его взволнованное, исповедальное настроение, его благодарность Элизабет, любовь к которой сделала его другим.

Индивидуализация языка персонажей осуществляется писательницей не только с помощью передачи характерного для каждого говорящего содержания, идейного смысла высказываний. Она создается с помощью различных средств: лексического, словарного состава речи, ее синтаксической и стилистической структуры, интонации, введением в речь действующего лица специфических для него особенностей и пр.

Персонажи Остен в большой степени раскрывают свою натуру, в первую очередь, в присущих их речи лексических особенностях. В языке многих действующих лиц нередко даже одно слово, которое они неоднократно употребляют, обнаруживает их духовную сущность.

Роман построен на речевых образах. В произведении отсутствуют прямые описания и авторские комментарии, поэтому герои романа остаются как бы вне поля критики, они предоставлены сами себе. Это самовыражение персонажей через речь становится главным достоинством произведения: оно дает нам представление о том, как говорили и вообще жили люди почти два столетия назад.

Заключение

 

Данная работа была посвящена изучению речевых характеристик героев романа Джейн Остен «Гордость и предубеждение». В ходе написания были сделаны следующие выводы.

Изучение языковой личности персонажа невозможно без учёта всей парадигмы его речевых характеристик, так как они базируются на дискурсивных характеристиках коммуниканта и являются основным средством выражения прагматического потенциала художественного литературного произведения. Наличие речевых характеристик персонажей является ключевым в создании художественных образов как самим автором, так и в дальнейшем интерпретирующим дискурс читателем. Языковые средства, выбранные и использованные автором для вербального поведения персонажа художественного произведения, являются важнейшими для описания языковой личности литературного героя.

Значительную роль в организации и продуцировании высказывания играет и индивидуальный компонент личности, который обусловлен неповторимостью каждой языковой личности. Речевой портрет персонажа включает отражённые в речи основные концепты картины мира, маркирующие время и пространство бытия героя, социальные аспекты, его индивидуальную манеру выражать свои мысли посредством определённых коммуникативных стратегий и их лексического оформления и т.д. Языковые особенности речи персонажа и эмоционально-экспрессивная окраска, содержащаяся в речевых партиях, репрезентируют отношение персонажа к миру, его душевное состояние, дают представление о его установках и ценностях, целях общества, в котором он живёт.

Индивидуализация языка персонажей осуществляется писательницей не только с помощью передачи характерного для каждого говорящего содержания, идейного смысла высказываний. Она создается не всегда заметными для читателя средствами: тут играет роль лексический, словарный состав речи, ее синтаксическая и стилистическая структура, ее интонация. Введением в речь действующего лица специфических для него особенностей, тех или иных излюбленных им словечек, манеры построения фразы, слов, связанных с его занятием или любимым времяпрепровождением, Остен достигает отчетливого звучания голосов героев, большой художественной конкретности.

Персонажи Остен в большой степени раскрывают свою натуру, в первую очередь, в присущих их речи лексических особенностях. В языке многих действующих лиц нередко даже одно слово, которое они неоднократно употребляют, обнаруживает их духовную сущность.

Для создания образа Джейн Беннет - старшей сестры и подруги главной героини Элизабет - автор использует не только речь самой Джейн, но и ее размышления, описание ее переживаний, рисуя с их помощью образ впечатлительной, мечтательной, заботливой и чуткой юной женщины.

Элизабет Беннет представлена автором яркой и непохожей на других девушкой. Ее стремления не ограничиваются замужеством, несмотря на то, что являясь бесприданницей, с замужеством она могла бы получить определенный общественный статус. Для описания ее образа Остен использует речь героини, в которой имеют место различные восклицательные конструкции, риторические вопросы, междометия, размышления, самохарактеристика и пр.

При создании речевого портрета мистера Бингли Джейн Остен использует преимущественно прием несобственно-прямой речи, раскрывая с ее помощью внутренний мир героя. Органично вплетенная в ткань повествования несобственно-прямая речь высвечивает самые заветные мысли, чувства, надежды и помыслы героя, выполняя характерологическую, эмотивную и оценочную функции. Мастерское использование несобственно-прямой речи - свидетельство новаторства писательникцы в области стиля, ее выдающегося писательского дарования и высокой эстетической ценности произведения описываются автором посредством отображения поступков и мыслей героя.

В произведении отсутствуют прямые описания и авторские комментарии, поэтому герои романа остаются как бы вне поля критики, они предоставлены сами себе. Это самовыражение персонажей через речь становится главным достоинством произведения: оно дает нам представление о том, как говорили и вообще жили люди почти два столетия назад. Выразительные, наполненные различными стилистическими фигурами фразы мистера Дарси характеризуют его аристократическую личность, позволяют продемонстрировать его ум и описать его чувства.