Привал. Слева на право: Павел Тарзин, Слава Хализов,, Лида Григорьева, Игорь Дятлов, Лиля Русских, Зина Колмогорова ,Володя Шунин, Коля Трегубов

Перевал мы не прошли, а только дошли до него. Шли без особых приключений. Место для ночевки выбрали довольно удачно. Здесь много дров, которые приносят сюда альпинисты. Сейчас Володя (дежурный) дует во всю мощь и силу своих легких, способствуя этим горению дров. Но вода нагревается что то очень медленно. Когда закипит и совсем неизвестно. Сейчас все заняты своими личными делами. Нина и Лида записывают впечатления за день в свои личные дневники. Павел списывает альпинистские песни.

Начинаются общие разговоры об альпинистах.

     Л. Русских

 

            R.S

     Мои воспоминания об этом дне.

      В альплагере был разговор с инструктором о перевале Чипер- Азау. Инструктор не рекомендовал нам этот перевал, так как несколько дней назад на перевале был несчастный случай с альпинистом. Ведь у нас не было альпинисткой подготовки и снаряжения. Мы даже в связке ходить не умеем. В связи с этим, возник конфликт в группе. Мы расположились у нарзанного источника. Восемь человек перешли его а четверо- это Игорь, Женя, Юра, Люда остались на другой стороне. И в такой ситуации мы находились около часа,  а может и больше. У Игоря был основательный довод: перевал Чипе- Азау прописан в маршруте. Наконец, он махнул рукой, и не говоря не слова пошел последним. В данной ситуации Игорь Дятлов показал себя волевым руководителем, способным идти на компромисс.

        Павел Тарзин 2018 г.

Сентября 1957 года

Утро -  небо мрачно затянуто тучами, сыплет дождь монотонно и наводит унылые мысли. Время семь часов, кругом тишина. Восемь часов - Игорь вылез из палатки и отправился к перевалу.

Женя Чубарев и Павел Тарзин

    Дежурные самоотверженно трудятся над костром, несмотря на дождь. Девять часов - в палатках начинается движение. Но вот неожиданно в палатку приносят котелки с горячей манной кашей. Какая радость эта горячая каша!

    Перед концом нашего завтрака появилась группа туристов. Это были ребята из Москвы и Киева. Семь человек. Вид у них был довольно приличный, но они были мокрые и дрожали от холода.

      Мы вместе двинулись на перевал Донгуз-Орун. Когда мы поднялись к перевалу, пошел мокрый снег. Все заволокло туманом. К счастью, перевал оказался наилегчайшим и даже в такую погоду мы легко перевалили его. Спуск проходил под дождем и в тумане. Спуск оказался легким, шли по тропе.

 

На перевале Донгуз-Орун

 

 

Спустились в альплагерь Накра. Шли до шести часов вечера по дороге. Все растянулись. Наиболее замерзшие рвались вперед, остальные, преимущественно ребята, брели не спеша, обозревая окрестности в поисках ягод и орехов. Но вот мы в Накре. Там к счастью жили двое ребят, оставшиеся сторожить лагерь на зиму. Они всячески старались нам помочь. Предложили нам сгущенку, рис, лук, от чего мы не отказались. Немного попели. Ужинали вместе с ними. Они принесли нам спальные мешки и одеяла. Вечером пришла группа альпинистов, которые направлялись к морю, после смены в альплагере Баксан. В конце концов мы уснули под шум девчонок, которые сушили одежду.

       Е. Чубарев

Сентября 1957 года

Мы в альплагере Накра. Альплагерь ожил за вчерашний вечер. Прибежало много мокрого и голодного, но в тоже время веселого альпинистского и туристского народа, так что все здесь кажется ожившим. Натянуты и в палатках, и в домиках, и на улице между палатками веревки капроновые, репшнуры и на них мокрое белье, штаны, полотенца, майки и, конечно, носки.

    Наши девочки разучивают новые песни. Все подготовлено к выходу. Славка с Вовкой нашли заржавленные ледорубы и приделывают их к своим альпенштокам. Ребята решили перед последним перевалом раздвоить кошки и сегодня все пойдем в кошках.

    Басса! Ты ждешь нас, а мы собираемся. Интересно собирался Юра. «Вот, говорит, посмотришь, вроде все сухое, а засунешь руку в рюкзак- темно, тепло и сиро». Да и вообще он откалывает шуточки. Когда я дала ему бутылочку из под мозольной жидкости, чтобы перелить в нее соляную кислоту, он сказал- «Я тогда буду пить ее, когда у меня в желудке будут мозоли от трения кишки о кишку». А Славка напился мозольной жидкости и рыгает и запах ее разносится по всей округе.

Мы, вообще-то, сейчас у перевала Басса. Кто знает, каков он сейчас.

Да, я совсем упустила, что сегодня распрощались с Лилей и Володей. Сколько слез, крокодильих слез было пролито. У Лили заболела нога, и ее с Вовой направили напрямик в Сухуми, а мы идем через Бассу. Сейчас на обеде даже колбасу, по привычке, разделили на 12 частей. Надо сказать, здесь не жарко и мы идем на перевал. Если перевал Донгуз-Орун-Баши можно назвать перевалом костей конских, ишачьих и вообще «скотских», то перевал Басса можно назвать, перевалом костей людских, чьих неизвестно, немецких или русских (оставшихся после войны).

    На перевал ведет довольно нудная тропинка, серпантином и вообще перевал легкий. Видели с него перевал Чипер-Азау. Кое-кто пожалел, что не пошли через него, большинство же песни поют про долины и море.

     На ночлег остановились на ровной площадке. На бугорке могила, и видимо всякий поклонится этой могилке? кто пройдет через эти 2 перевала.

 Сейчас все ушли за дровами и мне надо двигаться.

З. Колмогорова

 

Сентября 1957 года

Чувствуется приближение осени. Сегодня ночью было довольно нежарко.
 Выпал обильный иней и когда мы встали, все было бело от него.  

А встали мы сегодня не особенно рано. Какие-то темные личности из второй палатке, проснувшись часов 7 и  расшалившись, обрушили нашу сырую палатку. В знак протеста мы не вставали до тех пор, пока палатке не было придано нормальное положение. А это случилось только часа через полтора.

После этого мы быстро поднялись и бросились догонять ушедших вперед. Но это оказалось не так просто. Только часов около 10 мы настигли их. Боясь отмщения и пытаясь задобрить нас, они сварили вкусный суп из лапши с тушенкой, за что после некоторого колебания были помилованы.

     Сейчас, насытившись и развесив свое мокрое имущество, все улеглись животами к солнышку переваривать пищу. Ни звука. Только Ненскра шумит под обрывом и катит к морю свои прозрачные зеленоватые воды. Идем вдоль Ненскры. Вопреки утверждению скептиков, вдоль реки идет хорошая тропа. Сначала правда она была плохо заметна, но потом стала хорошей. Мы идем по левом берегу, а Игорь решил идти по другому. В результате, мы чуть не потеряли друг друга. Мы убежали вперед. Пришлось разжигать костер для ориентирования пропавших. Все взоры устремились на противоположный берег. Через полчаса Игорь появился. Оказалось, он осматривал пещеры и водопад. Места по Ненскре исключительно красивые. Мне, пожалуй, здесь нравится больше, чем где-либо. Плохо только, что на тропинке торчат пеньки и больше приходится смотреть под ноги, чем по сторонам. Остановились в еловом леске. Варится гороховый суп. Приготовили котелки и ложки.

          Н. Трегубов

 

Сентября 1957 года

Утром встали в 7 часов. Поели, пошли. Шли очень медленно, останавливались из-за ягод. Объелись так, что смотреть на ягоды не хотелось. Остановились на обед. Пошли дальше. Тропа пошла по зарослям, потом пошла хорошая тропа по хорошему лесу. На пути встречалось много жилья без людей. К вечеру подошли к жилью, где жили люди. Узнали расстояние до ближайшего села и до Ингури. Остановились на ночлег в километре от жилья.

Все. Без подписи.

     P.S.:

В конце похода, по традиции, всегда подводятся итоги похода, где свое мнение о походе высказывают все участники, начиная с «младших» по туристской иерархии.

Не помню, кто что тогда говорил, но все высказывания были исключительно положительные – ведь мы провели успешно довольно сложный для состава нашей группы и очень интересный поход.

Некоторые претензии достались только Игорю Дятлову.

В туристском походе руководитель наделяется непререкаемым авторитетом. Это аксиома, не требующая обсуждения. Но это накладывает на руководителя и определенные этические обязательства – руководитель должен во всем быть примером для своего коллектива.

А Игорь, весьма авторитарный по своей натуре, еще и любил иногда поворчать, не всегда строго, по делу.

Так вот кто-то из девушек, кто точно не помню, сказал запомнившуюся мне фразу: «Начальник не ребенок. Капризничать права не имеет».

Николай Трегубов. 2018 год).

 

Сентября 1957 года

 

Сегодня предлагается совершить марш-бросок. По словам «учителей» до первого большого селения 6 км, но мы идем уже третий день и никаких признаков, кроме как небольшие избушки с полу одичалыми «учителями».

Дежурные сварили из остатков крупы кашу такую соленую, что пропал весь аппетит. Чай тоже был не вкусный. В общем, чувствуется мужская забота о собратьях.

    Шли по тропе, но возле притока в Ненскре тропа перешла в тракт. Казалось, что здесь то мы ускорим пешие передвижения, но увы! Не тут- то было. На пути мы встретили нарзан- это уже на другом берегу реки, через которую есть хороший мост. Далее до самой Ингури мы шли по тракту. Встретили селение из двух домов, называется оно Тита. Встретили простую русскую приветливую женщину, которая живет здесь.

    Сваны оказались тоже разговорчивыми и девочки, наша «академия», решили воспользоваться этим. Выспрсили ряд названий деревьев, кустарников, трав, и мы пошли дальше. Опять встретили источник нарзана. Отсюда дорога разветвляется на Сакени и Хаиши. До Хаиши 12 км. А до Сакени 8 км. Но здесь есть небольшой перевал. Никому не хотелось тащится в гору, к тому же у нас не было ни корочки хлеба. Решили пойти на Чубери, где, как нам сказали, есть хлеб.

    На пути встала естественная преграда из диких яблок, каштанов, грецких орехов и всякой другой зелени, которую можно брать в рот и кусать. Все паслись до потери сознания, пока не наелись.

     Когда дошли до Чубери, то времени был уже час. Купили хлеба и на берегу реки покушали. Привал сделали на правом берегу, где мы купались, стирали, загорали.