Ткацкое производство. От археологических находок до современных станков

 

Археологи при раскопках древнеегипетских гробниц, построенных примерно 5 тыс. лет назад, обнаружили в них кусочки тканей из льна. Причем пряжа была такой тонкой, что нить длиной 240 м весила всего 1 г! Конечно, из такой ткани шили лишь одежду фараонов. Ткани из хлопка впервые стали делать в Индии. Древние греки увидели их во время походов Александра Македонского. В самой Греции делали ткани из шерсти и льна. В IV— V вв. в Европу с Востока привозили красивые шелковые ткани. Ценились они очень высоко (1 фунт ткани стоил 1 фунт золота!).

В наши дни наряду с тканями из льна, шерсти, хлопка, шелка появилось множество новых. Их нам дала химия.

Ткань, сошедшая с ткацкого станка, называется суровой. Если ее опустить в отбеливатель — получается беленая ткань, покрасить в один цвет — гладкокрашеная, нанести какой-нибудь рисунок — набивная. Можно сделать ворс из петелек или кончиков нитей, вот вам и ворсовая (махровая) ткань. Существует множество разновидностей тканей. Они используются не только в быту, но и в технике. Как же получается ткань?

Полагают, что искусство ткачества развилось в древности из плетения. И до наших дней сохранился изобретенный еще в то время принцип образования ткани — переплетение идущих параллельно вдоль ткани нитей (они были названы основой) с поперечной нитью (утком). Уточной нитью, намотанной на палочку с заостренными концами, ткач вручную переплетал нити основы одну за другой. Этот процесс с течением времени стал называться протыканием нитей, а отсюда уже и пошло «тыкать», «ткать». Такой станок и поныне применяется у некоторых народов для изготовления ковров.

В рабовладельческую эпоху научились образовывать пространство в виде ромба между четными и нечетными нитями основы (т. е. создавать зев). В это пространство и прокладывалась уточная нить, сматывавшаяся со шпули, находящейся в челноке — рабочем органе ткацкого станка. Зев образовывался различными приспособлениями, одно из которых применяют и на современных ткацких станках. Устройство представляет собой рамку, называемую ремизкой, к планкам которой прикреплены проволочки с петлей посередине — глазком. При работе станка рамки поочередно поднимаются и опускаются, а так как через каждую петельку продето по одной нити основы, то они тоже поднимаются и опускаются, и в образовавшийся зев с помощью челнока вводится нить утка. В конце XVIII в. англичанин Э. Картрайт получил патент на механический ткацкий станок, который освобождал ткача от ручных операций: прокладки челнока, подъема ремизок, продвижения уточной нити, подачи основы.

В дальнейшем конструкторы направляли усилия в основном на превращение механического станка в автоматический. Были созданы механизмы, которые без остановки станка, на ходу заменяют пустые шпули в челноке полными, приспособления, автоматически останавливающие станок при обрыве нити.

Если рассмотреть поверхность ткани с лицевой стороны в лупу, то видно, как нити основы переплетаются с нитями утка. Поскольку нити основы идут параллельно друг другу вдоль всего куска ткани, то, прежде чем они поступят на ткацкий станок, необходимо уложить их рядами. Для этого нити наматывают параллельно на один большой валик — навой. При этом они должны быть сильно натянуты, чтобы в процессе ткачества получалось плотное переплетение с нитями утка. В то же время они должны свободно раздвигаться всякий раз, когда челнок с уточной нитью пролетает между ними. Для увеличения прочности нити основы пропитывают специальным клеящим раствором — шлихтой.

Все операции, выполняемые с основными нитями до того, как они поступят на ткацкий станок, производят на мотальных, сновальных и шлихтовальных машинах.

Уточную пряжу также перематывают и иногда увлажняют или обрабатывают эмульсией, чтобы сделать ее более упругой и гладкой. Подготовленные нити основы и утка подают на ткацкий станок, где они превращаются в ткань точно так же, как и на описанном уже ручном станке. Мы не упомянули еще бёр— до — металлический гребень, вставленный в качающуюся раму (батан). Бёрдо продвигает нить утка к проложенным ранее нитям (опушке ткани). Готовая ткань наматывается на товарный валик.

А что заставляет челнок «летать» между нитями основы? Его то справа, то слева бьют специальные деревянные погонялки. Сила удара должна быть такой, чтобы челнок пролетел от одного конца станка до другого и не застрял на полдороге. На другом конце он должен остановиться под действием силы трения о челночную коробку, в которую влетает. Предельная частота перемещений челнока, соответствующая 200—220 ударам в 1 мин, была достигнута еще в середине XIX в. и до наших дней не увеличилась. Одна из причин, по которой ее нельзя увеличивать, — шум. Изобретатели, пытаясь увеличить скорость движения челнока, использовали, например, электромагниты. Но потом возникла идея: а что, если не увеличивать скорость одного-единственного челнока, а использовать для повышения производительности ткацких станков много челноков сразу?

В таком многочелночном станке непрерывного действия множество маленьких челноков неспешно движутся один за другим между нитями основы и прокладывают каждый свою уточную нить. Производительность труда на таких станках намного выше, а грохот, который возникает при скоростной работе челнока, исчезает. Возможно, скоро такие станки найдут широкое применение в промышленности.

А почему обязательно челнок должен прокладывать уточную нить? Оказалось, что его можно заменить, например, капелькой воды, тянущей за собой нить; струей сжатого воздуха; прокладчиком утка (небольшой пластинкой, которая зажимает кончик нити). Во всех этих бесчелночных ткацких станках уточная нить сматывается не со шпули, которую несет челнок, а с неподвижной бобины, которая находится на станине станка. Бобину не надо так часто менять, как шпулю в челноке. Наибольшее распространение сегодня получили пневморапирные станки. Нить утка прокладывают в них две рапиры — тонкие металлические трубки, по одной из которых нагнетаемый воздух проталкивает нить, а из другой воздух отсасывается. При этом он увлекает за собой кончик нити, «переданный» ему другой рапирой. При работе станка слышно ровное негромкое гудение. И с непривычной быстротой движется рулон основы, превращаясь в ткань. Шум снизился вдвое, а производительность труда возросла в 1,5 раза.

 

 

ИЗ ИСТОРИИ КРАШЕНИЯ

Окрашивание пряжи или тканей естественными органическими красителями, которые содержатся в растениях или в некоторых видах насекомых и морских животных, уходит своими истоками в глубокую Древность. Из всего многообразия растительного мира практикой крашения с течением веков были отобраны те красильные растения, которые обеспечивали наиболее высокое качество, долговечность и красоту окраски.

 

Круг природных красителей, дающих прочную красную и синюю окраску цвета, считавшиеся во все времена драгоценными, невелик. Лучшими по красоте и долговечности были два красных красителя животного происхождения: пурпур, добывавшийся из средиземноморских моллюсков до XIX века, и кармин, который экстрагировали из насекомых двух разных видов — червеца на территории Европы и Азии и кошенили в Южной Америке.

Наиболее популярным растительным красителем красного цвета, не уступавшим по прочности кармину, был крапп, который извлекали из корней марены красильной.

Самый распространенный краситель синего цвета — индиго, также отличающийся особой стойкостью окраски, был единственным в своем роде. Индиго получали из растения, произрастающего в странах с теплым климатом — Индии, Юго-Восточной Азии. Другие индигоносные растения из более северных широт не давали столь интенсивной окраски, поэтому конкурировать с индиго не могли. До конца XIX века индиго был единственным надежным синим красителем текстильных волокон.

Из красителей других цветов излюбленными были ярко-желтые, которые извлекали из тропического растения куркумы и корней барбариса.

Такие яркие и прочные красители использовались для изготовления драгоценных тканей, потребителями которых были только знатные лица.

Кроме того, существовало множество желтоватых и коричневых красителей разных оттенков, которые получали в каждой стране из местного сырья — корней и коры растений разнообразных видов. Эти красители были самыми доступными, и поэтому коричневые бурые и неяркие желтые тона считались цветами бедноты.

Естественные природные красители использовались в промышленном масштабе вплоть до 60—70-х годов XIX века. Только изобретение анилиновых красителей окончательно вытеснило старые способы крашения.

Интересно, что в это время и по всему Востоку распространяются искусственные красители. Ни закон персидского правительства, запрещавший их ввоз, ни распоряжения прекратить работу на тех фабриках, где они применялись, не могли тому воспрепятствовать. Жестокое наказание — отсекать правую руку каждому красильщику, кто прибегал к химии, — скоро было предано забвению, а после первой мировой войны химические красители вошли уже в общее употребление. Однако древние методы сохраняются и в настоящее время в ковроделии и при выработке других художественных изделий ручным способом.

Натуральные красители для текстильных волокон извлекают из высушенного природного сырья: коры, корней, древесины, листьев, плодов, насекомых — путем вываривания их в воде. Исключение составляет только синий краситель индиго, который в воде не растворяется.

Большинство красящих веществ, содержащихся в природном сырье, требует для прочного соединения с волокном обработки ткани или пряжи солями различных металлов, главным образом алюминия, меди, хрома, железа и олова. Соли этих металлов хорошо поглощаются текстильными материалами из водных растворов и при крашении, соединяясь с красителями, образуют на волокнах прочные цветные соединения разных оттенков, называемые лаками.

Нанесение солей металлов на текстильные волокна называется в технике крашения протравливанием, а соли металлов — протравами.

Крашение не растворимым в воде индиго имеет особую технологию и называется кубовым крашением. Сущность кубового крашения заключается в том, что индиго в щелочной ванне в присутствии восстановителей переходит в растворимую форму, называемую лейкосоединением. В светло-желтый щелочной раствор лейкосоединения — куб — погружают ткань или пряжу, которую затем развешивают на воздухе, где она превращается из желто-зеленоватой в синюю, за счет окисления лейкосоединения кислородом воздуха. При окислении лейкосоединение превращается на волокне в исходный нерастворимый краситель синего цвета — индиго.

Зеленые тона получали в древности окрашиванием ткани или пряжи индиго в голубые или синие цвета, а затем желтым красителем, экстрагированным из растений. Таким же образом по окраске индиго получали лиловые и фиолетовые тона, окрашивая синие ткани в красный цвет.

Елена СЕМЕЧКИНА, технолог-реставратор по тканям
Ольга НЕГНЕВИЦКАЯ, реставратор гобеленов

 

 

ЛАКИРОВКА РЕМИЗА

Во время тканья ремизки находятся в постоянном движении, вследствие чего происходит трение между отдельными колышками и нитками основы, причем, конечно, как нитки, так и ремизки мшатся и рвутся. Чтобы этого избежать, следует ремизки сделать более гладкими и крепкими. Гладкость и крепость последних достигалась процессом лакировки.

 

Лакируют различными способами и разными составами, как, например:

 

Ремизку а, предназначенную для лакировки с подвешенными к ней грузами б, вещают на вешалах, затем выравнивают все галлии (галлевы) и натирают мыльной водой, составленной из бутылки воды (0,6 л), 2 золотника мыла, 1 золотник (4,3 г) соды и дают ремизкам просохнуть.

После этого натирают ремизки клейстером, состоящим из бутылки воды, 8 золлотников пшеничного крахмала и 2 зололотников желтого воску. Когда ремизки просохнут в теплом месте, их лакируют следующим составом: 1 фунт (0,4 кг) масла льняного, 5 золоткников сурику гончарного, 1 золотник зильберглета (окись свинца), сваренные в глиняном горшке, затем в эту смесь всыпают мелко истертый порошок из 12 золотников умбры французской (минеральная коричневая краска из глины, окрашенной окислами железа и марганца) и 12 золотников белил свинцовых. Все это хорошо перемешивают, затем горшок плотно закрывают и ставят на 5-6 дней в печь (в вольный дух). Потом переливают в бутылки, как готовый лак.

Перед лачением в такой лак прибавляют десятую часть (по весу) толченой канифоли и кипятят, непрерывно помешивая до тех пор, пока канифоль не растворится. После этого лаком, в горячем состоянии, натирают ремизки.