Об отношении к особым духовным дарам, видениям, откровениям и тому подобному

 

Духа не угашайте.

Пророчества не уничижайте.

Всё испытывайте, хорошего держитесь.

(1 Фес. 5, 19–21)

 

Введение

 

Предыдущий трактат был посвящён тому, чтобы, среди прочего, различить и отделить существенное в деле благочестия от несущественного, привходящего и экстраординарного. Что касается последнего, то в некоторых других сочинениях я уже излагал свои мысли, как относиться к особым духовным явлениям в жизнеописаниях тех, кто уже отошёл в вечные обители. Также я отвечал и на вопрос, как надлежит разуметь необычные явления этого рода, присущие многим живущим ныне людям, обратившимся к Богу. Итак, я счёл небесполезным собрать всё, высказанное мною, в особый трактат, приложив к нему и выдержку из письма одному моему голландскому другу по поводу происходящего в наши дни духовного пробуждения, каковая выдержка составит третью часть сего трактата.

 

I

 

1. Необходимо сразу поставить во главу угла, что путь чистой веры – когда душа следует руководству Духа Иисуса Христа в глубине своего сердца и предоставляет Ему свершать её исхождение из себя самой и из всего сотворённого, дабы, прилепившись к Богу и служа Ему в духе и истине, войти с Ним в единение и общение – есть самый верный, надёжный, и вместе с тем совершенно необходимый путь для человека. Напротив, тот путь, когда душа наряду с этим и сверх этого испытывает ещё и нечто экстраординарное – особые духовные состояния, осияния светом, восхищения, откровения и прочие сверхприродные вещи, – таит в себе многие опасности и возможность обольщения.

2. Из этого, однако, не следует делать вывод, что души, идущие таким путём, и на самом деле непременно должны быть обольщены; вовсе нет. Бог ведает, кого и как Ему вести; и кого Он держит в Своей деснице, тот безопасен на всех путях своих (Пс. 90, 11). Тот, Кто сохранял Павла от превозношения высокими откровениями, попустив действовать в нём ангелу сатаны и жалу плоти (2 Кор. 12, 7), – Тот, конечно же, знает ещё тысячи способов, как незаблудно вести души, не ищущие ничего, кроме Него Самого, даже и совсем необычными путями.

Разумеется, нам надлежит, насколько это зависит от нас, избирать надёжнейшее и безопаснейшее, и по самолюбию не стремиться ни к каким высоким и особенным вещам. Однако мы не должны и полагать ограничения Богу в том, как Он ведёт человека и что Он даёт ему, – но благоговейно почитать всё, что от Него исходит и к Нему приводит, несомненно веруя, что Он, будучи совершенным, свободно действующим и благим, может открывать (и действительно открывает) Себя Своим святым и возлюбленным чадам бесконечно разнообразными способами, к возвещению Своих божественных великих дел и чудес (Ин. 9, 3).

3. Поэтому, когда мы встречаем в жизнеописаниях святых многочисленные, порой странные и необычные явления подобного рода, то, по моему представлению, к ним нужно относиться без опаски, стараясь из всего извлекать для себя пользу. Допустим, например, что тот или иной святой сказал или сделал нечто доброе и прославляющее Бога, что было воспринято как божественное речение или откровение, но что на самом деле являлось лишь плодом его собственных мыслей. Если я, никому ничего не навязывая, приму это слово или дело и, поступив в соответствии с ним, получу для себя назидание к славе Божией, – то всякий разумный человек признает, что я не претерплю вреда от такого образа действий. И это будет гораздо более богоугодно, чем если бы я, без Божьего удостоверения, встал на место судьи и начал бы износить безоговорочное осуждение всему экстраординарному – здесь я скорее окажусь в действительной опасности похулить Бога, отвергая Божии дары в святых Его.

 

II

 

4. Бывают ложные, обольстительные видения и откровения, равно как бывают и ложные пророки. Также существуют многоразличные фантазии, мечтания и прочие самоизмышлённые небылицы, порождённые слишком сильной или неудержимой силой воображения и часто принимаемые за чистую монету; и именно сюда надлежит относить слово Сираха: кто скоро доверяет, тот легкомыслен (Сир. 19, 4). Но бывают также и истинные видения, откровения и пророчества, исходящие из доброго и божественного источника. Священное Писание наполнено ими; также и в церковной истории и подлинных жизнеописаниях святых мы находим многие свидетельства и доказательства того. Посему ложной является та мысль, что Святой Дух решил действие всех Своих сил ограничить периодом времени, о котором повествует Новый Завет, а в дальнейшем не подавать их постоянно, всё обновляя, и, переходя из рода в род в святые души, приготовляя друзей Божиих и пророков (Прем. 7, 27). Напротив, Он ещё чрез Своих ветхозаветных пророков возвестил, что именно в последние дни экстраординарные духовные дары будут всеобщи, так что стар и млад, мужчины и женщины, и даже рабы и рабыни будут пророчествовать и увидят видения и сны (Иоиль 2, 28–29).

5. Итак, памятуя о том, что существуют ложные и обольстительные духовные явления, и нужно тщательно беречься, чтобы не принять истину за ложь, – необходимо, с другой стороны, всячески остерегаться, чтобы без испытания и разбора не отвергнуть подлинные и божественные вещи. Предположим, мы знаем, что в шкатулке с драгоценными камнями есть некоторые, а может быть, и многие фальшивые камни; мы же не выкинем по этой причине всю шкатулку. Поэтому, хоть мы и живём в последние, неверующие времена, слова Апостола Павла духа не угашайте; пророчества не уничижайте (1 Фес. 5, 19–20) остаются действенными и для нас.

6. Опытные и просвещённые мистики-боговедцы советуют не желать и не искать особых духовных явлений; если же они даны, то не слишком обращать на них внимания и не задерживаться на них, напротив, проходить мимо них, дабы не искуситься и не плениться ими, но в свободном отстранении духа, возвышаясь над всем, прилепляться к Богу чистой верой и стремиться к непосредственному единению с Ним. Это увещевание правильно и необходимо для тех людей, которые сами, непосредственно, на опыте испытывают (или могут испытывать) всё сие. Мы же ведём речь о том, как надлежит нам относиться ко всему этому в других, со стороны. И тут мы не можем по истине (и по смыслу того, о чём говорили вышеуказанные богопросвещённые мужи) сказать ничего иного, как только то, что, по надлежащем испытании, нам следует с должным благоговением принимать такие явления и извлекать из них для себя возможную пользу.

При этом нужно иметь в виду, что ничто экстраординарное не является непременным доказательством святости (а уж тем более великой святости) человека, ибо иногда такие дары даются и новоначальным душам. Впрочем, не следует забывать, что божественные откровения, видения и т. п. могут быть присущи и людям, находящимся на вершинах святости, и апостольскому чину, как о том с достаточной убедительностью свидетельствует хотя бы пример высоко воспарившего орла, евангелиста и тайнозрителя Иоанна.

7. Конечно, возникает вопрос – как надлежит нам проверять и испытывать все эти явления. Тут мы неизбежно сталкиваемся с трудностями. Ибо не говоря уже о том, что далеко не всякий человек имеет способность различения духов (1 Ин. 4, 1; 2 Кор. 12, 10), мы обнаруживаем, что иногда и нечестивцы имели подлинные откровения и пророчества (Валаам – Числ., гл. 22–24; солгавший пророк-старец в Вефиле – 3 Цар. 13, 20); истинные пророки, напротив, нередко говорили от собственного духа или своих добрых мыслей (Нафан – 2 Цар. 7, 1–3). Ещё чаще мы находим, что пророки изрекали по воле Божией то, что по букве отнюдь не исполнялось (Ис. 38, 1), ибо или люди, которых это касалось, изменялись к лучшему (Иер. 18, 7–8; Иона 3, 4–10; 3 Цар. 21, 17–19; 28–29) либо к худшему (Иер. 18, 9–10; 1 Цар. 2, 30), – тогда и Бог не приводил в действие Своё слово; или же Божие слово понималось и принималось не по Божьему намерению (Иер. 4, 10).

8. Но несмотря на все эти трудности, мы имеем надёжное мерило и испытательный камень, который дал нам Сам Спаситель; и, по моему представлению, тот поступает богоугодно и по истине, кто твёрдо держится этого пробного камня[140]. По плодам их узнаете их (Мф. 7, 16), говорит Господь; и мы должны познавать по плодам, с истинным или ложным пророком мы имеем дело. Плоды и признаки подлинного духовного действования нам указаны, среди прочего, у Апостолов Павла (Гал. 5, 22 – 6, 2) и Иакова (3, 17). Итак, если я нахожу, что человек живёт в смиренном и не экзальтированном благочестии, что его чувства и мысли, душа и дух спокойны и мирны; что обращение с ним назидательно; что, имея опыт необычных духовных явлений, он становится при этом ещё благочестивее и смиреннее (см. у Макария Великого, Беседа 10, § 4)[141]; что он не стремится к высоким духовным состояниям, не хвалится ими, но пребывает в нежелании их и страхе Божием; что он до блаженной своей кончины остаётся верным Богу; что содержание его откровений, видений и т. п. согласно со Священным Писанием или по крайней мере ни в малейшей степени не противоречит ему (Гал. 1, 8), но служит прославлению Бога и приводит к Нему; и, сверх всего сказанного, что его пророчества никак не могли быть получены естественным путём, но по изречении их оказываются истинными, – если, говорю я, в человеке и в его экстраординарных духовных дарованиях обнаруживаются такие признаки, то я буду повинен в великой дерзости и непростительной неблагодарности к Богу, отвергая подобные свидетельства Божией благодати и не внимая им, вместо того чтобы принять их с подобающим благоговением.

 

III

 

9. Нынешнее время я воспринимаю как время особого благодатного посещения Божия. Хотя Господь Иисус всегда готов взыскать и спасти погибшее (Мф. 18, 11), и мы всегда можем прийти к Нему, – но сверх сего Господь иногда посылает людям дни особенной благодати, дни посещения Божия, когда Он необычайным, властным образом осеняет ту или иную страну, местность или отдельного человека, милостивой Своей рукой преизобильно изливая на людей Свою благодать, касаясь их сердец и подвигая их к восприятию Своего слова и к обращению. В такие дни отверзается небесный храм, и Царство Божие становится ближе. Если люди не разумеют и не узнают сих дней, то за этим следуют суды Божии и всяческое разорение жизни (Лк. 19, 42–44). Те же, которые пекутся о душах своих, спешат использовать такие времена, как корабельщики попутный ветер. Ибо придут дни, когда столь широкого доступа в храм Божий уже не будет (Откр. 15, 8)[142].

10. Такое благодатное посещение и возвещение Своей истины в той или иной местности или стране Господь иногда сопровождает экстраординарными раздаяниями Своих духовных даров – великими силами, особым умилением, необычными внутренними и внешними действованиями и явлениями. Это совершает Он для того, чтобы утвердить таким образом Своё дело, обращая к Себе души с помощью столь сладостной пищи, равно как и для того, чтобы привлечь внимание людей зримыми духовными действиями, как это было в день Пятидесятницы, когда народ собрался, пришёл в смятение, изумился и дивился чрезвычайным явлениям, слыша новое святое возвещение и получая в сердце умиление к обращению (Деян. 2, 6–7; 37). О, глубина премудрости и человеколюбия Божия (Рим. 11, 33)!

Вот какова, по моему представлению, истинная конечная цель Бога при таких экстраординарных явлениях. Все ли они исходят именно от Бога, сразу сказать невозможно. Это выясняется с точностью только впоследствии, а непосредственно в момент соприкосновения с такими явлениями об этом рассудить нелегко. Но если плод добр и пребывает таковым неизменно, тогда и дерево должно быть добрым (Лк. 6, 44).

11. Если же разбирать все эти, как я их называю, духовные возбуждения – обнаружение особых чувств, необычные телесные движения и тому подобные бросающиеся в глаза явления, – то нужно сказать, что они могут происходить или от благого, или от злого начала; также могут они заимствоваться отвне.

Я видел немало таких вещей. О многих из них я не могу сказать ни одного доброго слова, ибо плоды и следствия их были дурны. Эти духовные возбуждения либо проистекали из злого начала, либо были экзальтированы, неестественно преувеличены или имитированы. Также они могли происходить из подражания речам, облику или действиям других людей. Те, с которыми совершалось такое, с необыкновенной готовностью обманывали себя и были не в состоянии воспротивиться своей экзальтации или как-то изменить своё поведение.

Некоторые из этих духовных явлений, как я полагаю, первоначально были достаточно хороши, но потом из-за самоугождения в них не оставалось ничего, кроме человечески-падшего и худого. Некоторые (как говорилось выше) не приносили никаких добрых плодов; в иных не было ни хорошего, ни плохого, но те, кто их имел, оставались такими, какими они были.

Но также я видел, что многие люди чрез подобные духовные возбуждения полагали начало самому серьёзному обращению, когда внезапное прозрение и великое изменение их состояния потрясало их так, что даже, так сказать, колебались основания их внутреннего дома (Деян. 4, 31; 16, 26). Здесь происходило то, что описано в Третьей книге Царств: после сильного вихря, землетрясения и огня, шедших пред Господом, следовало (если только душа пребывала верной) веяние тихого ветра, только в котором – Господь (3 Цар. 19, 11–12).

12. О других экстраординарных явлениях (осиянии светом, видениях, откровениях и т. п.) я могу сказать почти то же самое. Поскольку во времена особого благодатного посещения Божия Царство Небесное подходит к той или иной стране, месту или человеку близко, то и святой мир вечного света раскрывается над ними несколько больше. Отсюда и происходит преизобильное раздаяние различных благодатных даров, откровения, видения и проч., и чрез сие могут пробудиться внутренние чувства (ибо как человек имеет внешние чувства для восприятия этого мира, так есть у него и внутренние чувства для восприятия мира оного, которые обычно, в силу грехопадения, сокрыты и не проявляют своего действия), – так что предметы ангельского мира, или рая, не только могут становиться видимыми и слышимыми, но человек может с достаточной ощутимостью вкушать, воспринимать и чувствовать их, к великой радости и укреплению души, с которой это происходит.

Однако нужно всегда иметь в виду, что только в будущем веке такой опыт будет всецело ангельским, чистым и безопасным; в этой же жизни подобные сверхприродные дарования подвергаются опасности послужить пищей самоугождению, смешаться с человеческой падшестью и подвергнуться обману от врага тем больше, чем больше в них участвует чувственное восприятие. Именно это, без сомнения, является причиной того, что Бог ведёт в сей жизни Своих чад прежде всего путём веры. В своё время вера несомненно сопроводится светом, небесным опытом и божественными внушениями – но такими, которые неизмеримо существеннее, духовнее, непосредственнее и спасительнее, нежели все внешние экстраординарные дары.

13. По этой же причине всегда бывает так, что те, кто испытывает подобные экстраординарные усладительные вещи, должны пройти чрез последующие или предшествующие страдания и скорби, и именно те, которые сегодня утешаются Ангелами, завтра могут подвергаться нападениям и искушениям злых врагов – в качестве противоядия от самоугождения. Апостол Павел был восхищен до третьего неба, в рай, он слышал неизреченные слова и т. д. Это были экстраординарные дары и возвещения; но что произошло с ним потом? Чтобы я не превозносился (говорит он), дано мне жало в плоть, ангел сатаны, удручать меня (2 Кор. 12, 1–7).

Здесь мы видим важное различие. Помимо этих откровений Павел получил от Бога гораздо более существенную благодать: Бог открыл в нём Своего Сына (Гал. 1, 16), он был сораспят Христу, так что жил уже не он сам, но жил в нём Христос (Гал. 2, 19–20). Эти и многие иные вещи были сущностной благодатью, неизмеримо более высокой и ценной, нежели все видения и откровения; но ради этой благодати Павел не нуждался ни в каком ангеле сатаны. Ибо сия сущностная благодать, непосредственно ощущаемая в духе, хотя по своей природе услаждает и восхищает душу, но одновременно и глубоко смиряет её, исцеляет её основы и производит в ней всякую добродетель, будучи ничем иным, как богообщением и действием в душе Господа Иисуса Христа и Его святой жизни. При экстраординарных же духовных явлениях всё обстоит совсем по-другому. Они, как уже сказано, могут происходить и от самого человека, ещё не умерщвлённого для падшести; они могут мало способствовать жизни с Богом и т. д. – в отличие от сущностных благодатных действований Божиих. Вселение Бога в сердце, о котором говорит Павел (2 Кор. 6, 16) – вот сущностная благодать Божия. Кто хочет приобщиться сей благодати, тот должен очистить себя от всякой скверны плоти и духа и совершать свою святыню во страхе Божием (2 Кор. 7, 1).

14. Из вышесказанного легко уразуметь, как надлежит нам относиться к экстраординарным духовным явлениям в отношении наших ближних. В наше время особого духовного пробуждения, по вышеприведённому совету богопросвещённых мужей[143], мы должны настойчиво предостерегать души, с которыми мы вместе сопутствуем к небу, чтобы они отнюдь не желали и не стремились к подобным дарам, дабы им не обмануться и не прельститься. Если они имеют их, то пусть крайне берегутся от всякого самоугождения и самоуслаждения, ни на минуту не забывая, что все эти дары сами по себе нисколько не делают нас лучше, а Бога к нам ближе. Нужно вразумлять их, чтобы они не слишком останавливались на своих дарах, но, найдя им доброе применение, затем шли как бы мимо них, к сущностному – истинному обращению, обновлению сердца и соединению с Богом чрез веру и любовь. Что же касается особых телесных движений – своего рода трясений и дрожаний, экзальтаций, выражаемого вовне умиления и тому подобных бросающихся в глаза явлений, – то нужно стараться мягко приводить людей, испытывающих их, в состояние умеренности и тихости. Если же ни им самим, ни нам не удастся с кротостью и мягкостью привести их в должный чин, то тогда дело нужно препоручить Богу и оставить как есть, на Его волю.

В особенности же нужно блюстись от того, чтобы в отношении как этих, так и других экстраординарных духовных вещей дерзать износить решительное суждение, а н аипаче осуждение, дабы не предписывать границ Святому Израилеву (Пс. 77, 41), пути Которого простираются далеко выше нашего разумения (Ис. 55, 8–9), и Который в последние дни даст свершиться многим необычным, особым и экстраординарным явлениям.

 

 

 

Трактат V

Предостережение от духовной поверхностности и беспечности, содержащее также краткое рассмотрение того, какова связь между освящением и оправданием, равно как и того, что относится к закону, а что – к евангелию

 

У Тебя прощение, да благоговеют пред Тобою.

(Пс. 129, 4)

 

Введение

 

Первоначально сие написанное на голландском языке частное послание не предназначалось для печати. Однако очень скоро оно, без указания лица, коему было адресовано, разошлось по рукам, и не только многократно переписывалось, но и – без моего ведома – не раз переводилось на немецкий язык. Поскольку в силу этого оно перестало быть личным письмом, то я больше не вижу причин отклонять желание многих моих друзей, чтобы оно было напечатано и широко распространяемо, как, собственно, это уже и произошло с голландским текстом письма.

Хочу особо подчеркнуть, что я составлял это письмо не как полемическое сочинение, направленное против некоторых людей, и не хотел бы, чтобы оно рассматривалось и использовалось в качестве такового. Моим намерением было исключительно предостережение против духовной беспечности и поверхностности и иных заблуждений этого рода, у кого бы и где бы они ни обнаружились, дабы мои размышления, по благодати Божией, могли послужить одним для вразумления, а другим – для утверждения в истине. Дух благодати и назидания Сам да расположит каждого к достодолжному пониманию тех мест сего письма, кои необходимы именно для него.

Поскольку это письмо было написано на голландском языке, то и цитаты из Писания приводятся по большей части по голландскому уточнённому переводу; о чём считаю необходимым уведомить благосклонного читателя.

В качестве назидательного предисловия приведём следующие глубокомысленные стихотворные строки г-на Йодокуса ван Лоденстейна (некогда знаменитого своим выдающимся благочестием проповедника из Утрехта)[144]:

 

1. Христиане, бедные, запутавшиеся,

служат Богу и не знают сами, зачем,

думая только о своей выгоде от сего.

Хотя они и ищут, но не находят Спасителя,

так как ищут Его лишь для того,

чтоб Он покрыл и защитил их на Суде.

Но Агнец пришёл

принять тех, кто повреждён грехом,

и сущностно приобщить их Себе

чрез их самоотвержение.

 

2. Отречься от себя – очень горько для людей.

Они мечтают посредством Иисуса

достигнуть спасения в будущем веке;

любить же Тебя (что, о Боже,

уже здесь дарует человеку небо

в его покаянии и крестах) —

это учение ныне умерло,

хотя Сын Твой

возвестил его словом Своим во всех концах земли

и в совершенстве исполнил в Себе Самом.

 

3. Что наше спасение состоит в том,

чтобы обуздать волю, чувства и душевные движения

и отвергнуть всякую похоть;

чтобы возненавидеть самого себя

и возлюбить Бога —

этого ныне

никто не может вместить.

Люди хотят творить свою волю,

и даже в служении Богу

ищут только своего.

 

 

I

[Освящение человека не есть одномоментное действие [145] ]

 

1. Возлюбленный о Господе Иисусе, нашей славе и нашем единственном уповании, друг мой N! Я бы хотел несколько более подробно изложить свои мысли о предметах, которые в Вашем письме привлекли моё внимание – а именно, что некоторые души, как Вы пишете, ничего не желают слышать о тех или иных приуготовлениях для достижения единения с Богом, равно как и о деятельном пребывании в самоотвержении; всё сие они считают только Законом, а не Евангелием. Вы полагаете, что это решительно противоречит тому, о чём говорит Апостол Павел, а именно, что закон есть детоводитель ко Христу (Гал. 3, 24) и проч. При сем Вы надеетесь, что здесь, у нас, в понимании этого учения дело обстоит лучше, чем в Голландии.

2. Что касается последнего, то я должен сказать: да, слава Богу! Во всей нашей местности в этом отношении положение вещей лучше, чем у вас, хотя в других вопросах христианского учения и у нас наличествуют разные заблуждения. Среди людей, которых коснулось духовное пробуждение, ничего не слышно об этом новом евангелии[146], отрицающем всякое самоотвержение, деятельное постоянство в последовании Христу и постепенность продвижения в духовном освящении. Да, у нас от сердца веруют, что только через Кровь Христову мы получаем оставление грехов (1 Ин. 1, 7) и дерзновение приближаться к Богу, по богатству благодати Его [147] (Евр. 10, 19; Еф. 1, 7). Но также у нас веруют и в то, что Тот, Кто посвятил Себя за нас, также поистине хочет освятить и нас самих (Ин. 17, 19), дабы чрез дарование нам Своего Духа и благодати уготовить нас в жилище Богу по богатству Своей славы (Еф. 3, 16–17), – равно как веруют у нас и в то, что имеющие такие обетования и надежду должны, силой именно этой благодати, очистить себя от всякой скверны плоти и духа, совершая своё освящение в страхе Божием (2 Кор. 7, 1). Одним словом: мы стоим на том, что Христос сделался для нас от Бога не только премудростью и оправданием, но и освящением и спасением (1 Кор. 1, 30). Это учение очевидно и принимается всеми; между тем необходимо, чтобы оно непременно было и осуществляемо чрез самое усердное делание.

3. Когда я пишу слово «делание», то я хорошо понимаю, что те, кто ничего не хочет слышать об отвержении себя, также осудят и понятие «делания», как якобы принадлежащее к области Закона. Но не о делании ли говорит Апостол Павел, назидая Тимофея, чтобы он упражнял себя в благочестии (1 Тим. 4, 7), воинствовал, как добрый воин Христов (1 Тим. 1, 18), подвизался добрым подвигом веры (1 Тим. 6, 12) и так далее? О, как прискорбно, что люди – и благочестивые люди! – так легко скатываются в крайности! А ведь истина недолго останется истиной, если слишком накренять её только на одну сторону.

4. Некогда, чтобы отвергнуть иудейское оправдание делами и утвердить оправдание во Христе, нужен был Павел. А в наше время нужны Пётр и Иаков, дабы указать нам Духом Святым на то, что написанное по данной ему премудрости возлюбленным ими братом Павлом не всегда понимается правильно, но то извращается, а то доводится до крайности (2 Петр. 3, 15–16). Однако истина должна всегда оставаться истиной. Я ясно вижу коварство врага нашего спасения при нынешних «битвах с Законом». Драгоценнейшая заслуга Христова, Его Кровь, Его раны – прекрасный повод для диавола, чтобы чрез поверхностно понимаемое «удобное» Евангелие уничтожить Крест Христов и отвратить духовно пробуждаемые души от святого делания внутреннего христианства, от его силы и сока и от живого опыта богообщения, обретающегося в этом делании. Намерение врага – выманить человека на поверхностный уровень помыслов и чувств, в то время как глубинное наше повреждение остаётся непознанным и неумерщвлённым. Поэтому в наши дни служители Божии должны особенно стараться, чтобы возвещать Христа и Его Евангелие всесторонне, в полноте, тем более когда они имеют дело с живым сердечным обращением человека к Богу. Им надлежит настаивать на необходимости внутрь-пребывания во Христе, отвержения себя и истинного освящения, без которых, вне всякого сомнения, никто не увидит лица Божия (Евр. 12, 14).

 

II

[Четвероякое состояние человека по блаж. Августину]

 

5. Что же касается понятий «Закон», «состоять под Законом» и т. п., то об этом можно было бы многое сказать[148]. Ибо не всё то Закон, что представляется Законом; и не всё то Евангелие, что именуется Евангелием. По своему плотскому рождению все люди находятся в состоянии до-законном; и весьма сомнительно, чтобы было возможно перепрыгнуть из него сразу в состояние евангельское. Конечно, Дух Божий может творить чудеса; но в обычном порядке вещей мы должны смотреть на всеобщее устроение Божие в Его Церкви, которое есть отнюдь не внешняя история, но образ Его руководства в отношении каждой отдельной души.

Итак, я, вкупе с блаж. Августином, утверждаю, что человек может находиться в четверояком состоянии: 1) до Закона, без него и вне него; 2) под Законом; 3) под благодатью и 4) в состоянии божественного мира, или славы Божией. «Будучи до Закона (говорит Августин), мы, не задумываясь, следуем похотям плоти. Под Законом они влекут нас уже против нашего произволения, насильно. Под благодатью мы и не следуем им, и не влечёмся ими. В состоянии мира и славы Божией никаких плотских похотей больше нет вовсе… Но мы знаем, что закон духовен, а я плотян (Рим. 7, 14), говорит Апостол, с ясностью показывая этим, что Закон не может быть исполнен никем, кроме как только духовным человеком, в котором действует благодать. Ибо всякий, уподобляющийся Богу, с лёгкостью исполняет повеления Закона; он уже не под Законом, но с Законом»[149].

 

III

[О состоянии под Законом]

 

6. Состояние под Законом Апостол Павел изображает из своего собственного опыта в 7-й главе Послания к Римлянам. Социниане[150] и некоторые другие рассматривают эту главу как описание общего домостроительства Божия в ветхозаветном подзаконном историческом времени. Но Апостол говорит не только об этом, но и о состоянии под Законом каждого человека, когда обвиняющая, требующая, принуждающая и устрашающая сила Закона живо действует в его совести. Это доказывается тем, что в 9-м стихе Павел утверждает, что некогда жил без Закона; однако ведь он никогда не был язычником, но евреем от евреев (Фил. 3, 5). Следовательно, он имеет здесь в виду своё падше-природное, невосприимчивое к Богу состояние.

Также повсеместно распространено мнение, что Апостол изображает в этой главе состояние христианина, вновь родившегося свыше (Ин. 3, 7)[151], в каковом состоянии Павел, когда писал своё послание, несомненно пребывал. То, что это не так, я мог бы обосновать ссылками на свидетельства учителей Церкви первых веков (Иринея, Тертуллиана, Оригена, Златоуста, Иеронима и других) – все они понимают эту главу как указание на состояние человека под Законом. Выражение «внутренний человек», встречающееся в 22-м стихе (единственное, которое может навести на такую мысль), означает здесь не новое творение (2 Кор. 5, 17; Гал. 6, 15), но внутреннюю жизнь души всякого человека.

7. Поводом к вышеназванному мнению является то, что многие просвещённые души (также и среди католиков) усматривают в 7-й главе Послания к Римлянам изображение тяжких внутренних испытаний, искушений и страданий, которые всегда свойственны родившимся свыше христианам. Но это совсем другая сторона дела, против которой и я нисколько не возражаю. Действительно (при том, что и Римская Церковь не допускает иного толкования данной главы, чем говорящего о состоянии человека под Законом), во время высоких духовных испытаний душа встречается с такими вещами, описание которых вполне совпадает с выражениями, употребляемыми здесь Павлом. Кроме того, Святой Дух остаётся владыкой над Писанием и имеет полную власть так толковать и так прилагать его к сердцам Своих чад, как это Ему благоугодно и как это бывает нужно находящемуся в искушении человеку. Однако это всё особые, а не общие способы толкования. Если бы они были всем доступны, я бы и слова не сказал. Но в общем понимании Писания отнесение этой главы к новому, рождённому свыше во Христе человеку было бы для только пробуждающейся совести великим соблазном самоуспокоения: если даже такой Апостол, как Павел, утверждает, что он плотян, продан греху (Рим. 7, 14), что он хочет делать доброе, а делает злое (Рим. 7, 19) и т. д. – то что тогда говорить о ней? Но очевидно, что в 5-м и 6-м стихах этой главы, равно как и во всей следующей 8-й главе, Павел даёт нам совсем другое описание своего (и всех истинных, то есть родившихся свыше христиан) состояния. Ибо в 8-й главе он изображает собственно состояние под благодатью, являющееся начатком состояния мира и славы Божией и введением в него.

8. А сегодня мы видим новое духовное движение, которое хочет сразу оказаться в состоянии полноты благодати, под Евангелием. О, как это было бы прекрасно! Но приходится весьма опасаться, как бы тут не принять за истину и за то дело, которое может совершить один только Святой Дух, поверхностное и легковесное обольщение. Не ветхозаветным ли образом, с принуждением, хотят приверженцы этого нового учения навязать всем Евангелие и веру, прежде чем Бог Сам введёт нас в них, и прежде чем будут исполнены необходимые для этого приуготовления? О, христианство – великое и непростое дело, и если оно не таково, тогда никакого христианства быть не может!

9. Ибо никто не посмеет отрицать, что Богом установлены определённые предварительные условия и приуготовления для души, дабы она могла воспринять состояние благодати и нового рождения. Достаточно только поразмыслить над словами Господа Иисуса: Он зовёт к Себе алчущих и жаждущих, труждающихся и обременённых, нищих и больных (Мф. 11, 28) – следовательно, прежде чем люди придут к Нему, они должны почувствовать себя таковыми. Господь требует обращения и покаяния, чтобы уверовать в Него (Мк. 1, 15), и отвержения всего, чтобы прийти к Нему и стать Его учеником (Лк. 14, 33) – стало быть, должно заранее наличествовать обращение и самоотвержение, хотя бы в самых начатках, в самой глубине сердца. Христос уверяет, что никто не может прийти к Нему, если не привлечёт его Отец (Ин. 6, 44) – значит, у каждого верующего необходимо должен быть предварительный период, когда он ощущает в своём сердце это «привлечение от Отца», прежде чем для него станет возможным достичь Христа и взойти в состояние Евангелия и благодати[152].

10. Этот предварительный период можно именовать или состоянием под Законом, или привлечением от Отца, или служением Иоанна Предтечи, или временем покаяния и обращения, или как-нибудь ещё: здесь дело не в словах. Главное – не перескакивать поверхностно и легкомысленно через сам этот период и не отзываться о нём презрительно и несмиренно.

11. Легкомысленно же перескакивать через этот период – значит полагать, что обращение к Богу совершается во всей своей полноте за несколько дней или даже часов. Многие говорят об этом; но я боюсь, что такая быстрота оборачивается слишком большой неукоренённостью и незрелостью. – Обращение к Богу есть действование Духа Божия, а не результат человеческих призывов. Многих людей касается благодать Божия; с ними совершается некое покаяние и изменение жизни; они получают определённое просвещение и утешение. Но если пристально вглядеться, то обнаруживается, что христианство ещё не вошло в них глубоко, и основание их сердец ещё не истинно проникнуто благодатью – хотя и нельзя отрицать, что она действует в них. Много есть и тех, у кого доброе семя быстро всходит из-за того, что земля неглубока (Мф. 13, 5). Сразу уверять всех таких людей в их спасении или в их благодатном состоянии, отговаривая их от обязанностей самоотвержения и деятельной верности в последовании Христу под тем предлогом, что это-де «Закон, а не Евангелие» – значит обольщать, искушать и соблазнять души. Всё сие есть приуготовления, начало пути; но для того, чтобы из этого произошло истинное христианство, Дух Божий должен взять сердце человека в Свои руки. «В человеке действуют начала веры (говорит блаж. Августин), кои можно сравнить с оплодотворением и зачатием. Но нам надлежит быть не только зачатыми, но непременно и родиться, дабы достичь вечной жизни»[153].

12. Примеры мгновенного обращения к Богу[154], взятые из Евангельской истории, не могут служить здесь опровержением сказанного и доказательством обратного. Во-первых, в Савле и других благочестивых Иудеях того времени уже было гораздо больше приуготовлений, совершённых Божиим Духом, чем мы себе представляем. Во-вторых, особые пути и действия Божии (которые Он совершает, исходя из Своих намерений, равно как и сообразуясь с обстоятельствами, лицами и временем) не могут являться общим правилом. Не все обращаются, как Павел, как разбойник на кресте и т. д.

13. Также произнесение слов «я христианин, я верую во Христа»[155] в первые века христианства заключало в себе гораздо большие и великие вещи, чем это кажется ныне. Это простое исповедание не мог бы совершить тот, кто твёрдо не решился бы добровольно принять на себя неизбежную ненависть и презрение мира сего, отринуть всё, чем услаждается падшая природа, подвергнуться лишению имущества, пролитию крови и претерпеть в крайней степени всё то, что только может измыслить человеческая и диавольская злоба. Поистине, многое, весьма многое должно было предварительно совершиться в сердце того человека, который устами произносил эти великие слова: «Я верую во Христа» (Рим. 10, 10). Посему обманывает себя и других тот, кто легкомысленно упускает всё это из виду в обольщении, что в наши дни, когда христианство, согласно поговорке, «купается в золоте», это краткое устное исповедание имеет тот же вес, каким он был в первые огненные столетия. В свете этого сегодня необходимо гораздо больше останавливаться на том, что предшествует сему исповеданию, тщательно испытывая, содержит ли наша вера в себе то, что она должна содержать.

14. Посему люди, ищущие Бога, должны со всей готовностью предоставить Ему провести себя чрез покаяние и обращение к Нему и, всецело предав себя Ему, выдержать под Его десницей это обращение столько и таким образом, как это Ему будет благоугодно, прежде чем Он приведёт их путями Своей благодати к большему миру и духовной широте души.

15. Итак, неразумным уничижением этих и иных приуготовлений души к вступлению в состояние под благодатью является то, когда позволяют себе говорить (как это происходит ныне), что всё, что совершается с душой до оправдания (которое неправильно сводится к уверенности человека в оста