Психокинез в неживых системах

 

Увидев ясно какую-то вещь в сознании, ты начинаешь формировать ее.

Генри Форд

(Теософский журнал, февраль 1930 г.)

 

Эксперименты, исследующие взаимодействие разума и материи, используют самые разные виды неодушевленных физических объектов – от достаточно больших, чтобы их было видно невооруженным глазом (известных как объекты «макро-ПК») до микроскопических объектов или систем (известных как объекты «микро-ПК»).

В большинстве исследований такого рода применяется сочетание фактора случайности и микрообъекта. Удобство микрообъектов в том, что для воздействия на, скажем, фотон, колеблющийся между отражением и проникновением сквозь посеребренное зеркало за интервал между распадом радиоактивных частиц, потребуется исключительно малая сила; прикосновения пушинки может быть достаточно. Помимо этого, исследованию такого типа придает удобство легко понимаемая статистика случайных переменных. Это делает оценку данных удобной и простой. Но давайте сначала рассмотрим объекты макро-ПК.

 

Макро-ПК

 

Способность гнуть усилием воли стальную или серебряную посуду и бруски алюминия часто демонстрируется в неформальной обстановке на так называемых «ПК-тусовках», но это явление было исследовано считаные разы в квазиконтролируемых условиях. На мой взгляд, эти неформальные эксперименты могут быть очень даже интересными. Не могу сказать этого с уверенностью в научном отношении, поскольку существует масса способов согнуть металлическую ложку, вилку или брусок с помощью хитрых трюков. Из-за этой неопределенности высока вероятность того, что большинство из тех, кто заявляют о своей способности запросто гнуть металл одним взглядом, особенно на развлекательных мероприятиях в манере «уличной магии», просто ловкие шарлатаны.

Тем не менее, если бы мне пришлось решать, возможно ли на самом деле гнуть металл без применения физической силы или каких-то хитростей, я бы сказал да, это кажется мне возможным. Я видел вблизи, как это проделывают завзятые шарлатаны и как это делают совершенно серьезные обычные люди. Но если бы у меня были только эти два вида свидетельств, они бы не убедили меня. Однако я должен сказать, что смог проделать это сам, и я знаю, что это не было фокусом.

Вот как это случилось: я пришел на «ПК-тусовку», собираясь понаблюдать за одной женщиной, заявлявшей, что она может гнуть столовые ложки. В то время как она проделывала это перед остальными, я также держал в руке увесистую столовую ложку и повторял ее движения, пытаясь понять, что она делала.

Пока мое внимание было приковано к ней, кто-то вдруг прокричал: «Смотри, что ты сделал!» Я начал озираться, желая увидеть причину этого крика, и тогда я понял, что все люди смотрят на меня. Оказалось, что каким-то образом мне удалось согнуть свою ложку под углом в 90 градусов. Я сразу же осмотрел свои пальцы на предмет красных отметин, которые непременно появились бы, сумей я бессознательно применить такую невероятную физическую силу, но мои пальцы выглядели абсолютно обычно, и я не чувствовал в них никакого напряжения. Снова кто-то выкрикнул: «Согни до конца!»

Верхняя часть ложки была мягкой, как тесто, и я сжал верхушку большим и указательным пальцами. И вдруг ложка снова стала твердой и холодной. Она нигде не треснула, и весь изгиб выглядел на удивление гладко. Эта ложка до сих пор у меня, и каждый раз, глядя на нее, я чувствую, будто она криво усмехается.

Я не раз пытался после того случая согнуть такую же ложку руками, стараясь при этом не поранить пальцы. Но я не смог добиться даже легкого искривления, как ни пытался. Мне остается лишь предположить, что в определенных условиях, вызываемых человеческим прикосновением, металл способен менять свою структуру, но я никогда не видел, чтобы столовые приборы вели себя подобным образом при обычном использовании, как бы их ни охлаждали или нагревали, или прилагали к ним какое-то особое давление. И у меня больше ни разу не получалось повторить такое. Я не знаю, как это произошло, и не могу считать это свидетельством макро-ПК. Тем не менее это случилось.

 

Передвижение объектов

 

Вторая категория психокинетических явлений, которая не подвергалась систематическим научным исследованиям, это манипуляция с фольгой или бумажными вертушками, вращающимися без помощи ветра, с бумажными спиралями, наматывающимися на стержни, или передвижение каких-нибудь легких объектов вроде скомканной бумаги или шариков от пинг-понга. Все эти манипуляции очень популярны среди любителей, во множестве публикующих подобные видеоролики на YouTube. Но мне еще предстоит найти исследования таких случаев в условиях, строго исключающих обыденные объяснения.

Иначе говоря, мне известны люди, искренне верящие в свои психокинетические способности, проявляющиеся в неформальных условиях, хотя бы в малой степени. Существует вероятность того, что взаимодействие между разумом и материей действительно возможно. Но для полной уверенности необходимы исследования, исключающие вероятность ошибочных эффектов, внешне похожих на эффекты ПК, включая теплопередачу от ладоней, силовые поля от статического электричества, всевозможные вибрации и магнитные поля, воздушные потоки, вызываемые сквозняком или человеческим дыханием и т. д. Выполнение этих условий возможно, но это будет стоить недешево.

 

Телепортация объектов

 

Китай, несомненно, лидирует по числу свидетельств макро-ПК. В этой стране пси-феномены известны как «исключительные функции человеческого тела», и на редкость точные сообщения о пси-эффектах, включая ясновидение и психокинез, регулярно появляются с середины 1970-х.

В отчете, опубликованном в 2010 г. химиком-исследователем Донгом Шеном, описывается эксперимент по ментальной телепортации кусочков бумаги из запечатанной пластиковой коробки для пленки[390]. Это серьезное заявление, но еще удивительнее то, что этому умению якобы можно научиться. Такая техника называется развитием «сознания второго уровня», и ее исследователи убеждены, что ей были обучены сотни человек с 40 % показателем успеха[391]. К сожалению, оценить особенности и саму достоверность этих исследований очень непросто, поскольку многие отчеты написаны на китайском, и никому еще не удавалось повторить подобные эксперименты за пределами Китая, к тому же применяемые в данном случае методы едва ли могут быть подчинены строгому контролю, как того требуют западные научные принципы.

Наиболее существенная проблема в отношении исследований макро-ПК состоит в отсутствии жюри. У нас нет достаточного объема данных, собранных в строго контролируемых условиях, чтобы получить серьезную уверенность относительно взаимодействия разума и материи, во всяком случае, не настолько, чтобы мы могли видеть их невооруженным взглядом. Предания йоги говорят нам, что это возможно, но современная наука, по крайней мере, ее западная версия, не разделяет такой уверенности.

Впрочем, это не относится к маломасштабным психокинетическим эффектам.

 

Микро-ПК

 

Рассмотрим эксперимент под названием «Квантово-механические процессы и сознание», проведенный неврологом Лоуренсом Фаруэллом и физиком Джорджем Фаруэллом и представленный в 1995 г. на съезде Американского физического общества [392], [393]. Вот описание их исследования:

 

Мы исследовали возможное воздействие сознания и намерения человека на квантово-механический процесс. Экспериментальная аппаратура состояла из малого источника природных альфа-частиц, твердотельного детектора частиц, усилителей, одноканального анализатора и формирователя пульсов, осциллоскопа и компьютера с цифровой клавиатурой. Мы наблюдали скорость счета порядка 1 кГц, и интервалы (в [микросекундах]) между последовательными событиями альфа-распада отслеживались и фиксировались. Без внешнего влияния следует предполагать 50 % целовременных и 50 % остаточно-временных интервалов при выявлении последовательных частиц.

Действуя с последовательностью 10-[секундных] случайно выбираемых интервалов для трех нижеследующих состояний, 23 экспериментатора, каждый из которых имел большой опыт достижения продвинутых состояний сознания, пытались оказать одно из нижеследующих воздействий на процесс распада: (1) увеличение интервалов четного числа [микросекунд] («четные события»); (2) увеличение «нечетных событий»; или (3) и то, и другое (контрольное состояние). В 11 721 660 случаях в «четном» и «нечетном» состояниях мы наблюдали совокупное превышение 12 176 в нужном направлении (то есть «четные» и «нечетные» состояния соответствовали нашим ожиданиям); [что дает коэффициент исключения случайности 5000 к 1]. (В контрольном условии число «четных» и «нечетных» событий было статистически неразличимо)[394].

 

И хотя Лоуренс Фаруэлл имел основания радоваться таким выводам, его дальнейшее отношение к этому исследованию стало чересчур восторженным. Он написал: «Теперь я собрал данные, необходимые для твердого заключения: сознание может управлять и управляет материей на квантово-механическом уровне»[395]

В этом заявлении слишком много уверенности, поскольку, как я уже упоминал, единичный эксперимент не может дать твердого результата. Для полной уверенности нам нужны последовательно повторяемые результаты во множестве различных лабораторий.

Для эффектов микро-ПК у нас имеются такие доказательства. В избытке.

 

Генераторы случайных чисел

 

Эксперимент Фаруэлла представляет собой один из множества экспериментов такого рода, проводившихся в течение нескольких десятилетий. Первое исследование того, может ли намерение человека ускорить или замедлить радиоактивный распад, было опубликовано психологом Джоном Белоффом при содействии Леонарда Эванса в 1961 г., когда они работали в Университете Квинс, в ирландском городе Белфаст[396]. Они измеряли скорость распада радиоактивных альфа-частиц нитрата уранила при участии 30 добровольцев обоих полов. Но их исследование не выявило эффекта микро-ПК.

Однако вскоре после Белоффа, когда уже стали доступны электронные схемы и микропроцессоры, физик Хельмут Шмидт провел усовершенствованный эксперимент на микро-ПК. Шмидт создал электронный генератор случайных чисел (ГСЧ), который действовал по принципу случайности квантовых событий, считающихся совершенно непредсказуемыми.

Устройство Шмидта представляло собой, по сути, усовершенствованный аналог подбрасываемой монетки, замененной на элементарные частицы, такие как электроны, с функцией автоматической записи результатов. По мере усовершенствования электронных схем, ГСЧ стали полностью управляться компьютером. Это сделало возможным разнообразные техники презентации и обратной связи. Современный ГСЧ – это небольшая коробочка, подключаемая к любому компьютеру и управляемая с клавиатуры через универсальную последовательную шину, известную как USB.

За последние полвека были опубликованы сотни исследований психокинеза, проведенных с использованием ГСЧ, а также несколько метаанализов, суммировавших результаты. Самый недавний такой метаанализ опубликовал в 2006 г. в журнале «Psychological Bulletin» Хольгер Беш с коллегами из Фрайбургского университета (Германия)[397]. Для удобства я буду в дальнейшем ссылаться на эту работу с упоминанием только фамилии Беша.

В своем анализе Беш исключил любые исследования ГСЧ со следующими признаками: (a) непрямые или имплицитные формы намерения,

(b) участие животных, (c) растений, (d) грудных детей, (e) использование скрытых ГСЧ в качестве объектов эксперимента, а также (f) ретрокаузальные эксперименты, изучающие возможные влияния намерения из будущего, и (g) эксперименты с использованием псевдослучайных или алгоритмичных генераторов случайных событий. Исключались и те исследования (h), из результатов которых нельзя было вывести величину эффекта, нужную Бешу для анализа. Все эти исключения в общей сложности обошлись ему в более чем 200 опубликованных исследований, оставив с 380 исследованиями, нацеленными исключительно на сопоставление работы ГСЧ с человеческими намерениями.

В результате Беш заключил, что имеется «значимая, но очень малая общая величина эффекта» и что систематическая ошибка избирательной отчетности была «простейшим и самым исчерпывающим объяснением первичных результатов метаанализа»[398].

Мы с коллегами провели несколько из вышеуказанных метаанализов, и по нашей оценке свидетельства в пользу подлинного взаимодействия между разумом и материей были куда более явными, чем у Беша. В связи с чем я предпринял детальное рассмотрение его аргументации и выяснил, что мы оба согласны в том, что опубликованные исследования указывают на существование подлинного психокинетического эффекта, а также в том, что методология этих исследований в целом надежна и что эффекты распределяются неоднородно, чем и объясняется широкий диапазон величины эффекта в различных исследованиях. Фактически единственное, в чем наши мнения расходились, – это источник упомянутой неоднородности.

Беш высказал предположение, что результаты метаанализа были завышены из-за проблемы избирательной отчетности и что если бы недостающие исследования (числом 1544, по его оценке) были найдены, тогда бы общий результат не показал бы свидетельства в пользу психокинеза.

Проведя некоторые из этих экспериментов с ГСЧ самостоятельно и зная о большинстве других исследователей, опубликовавших близкие результаты, я считал крайне неправдоподобным, чтобы могло существовать 1544 недостающих исследования. Я продолжил изучать этот вопрос и понял, как Беш пришел к такому заключению: он предположил, что величина эффекта в этих исследованиях не зависела от численности выборки.

Это похоже на сложную статистическую проблему, но на самом деле все довольно просто. Предположение Беша было неверным. Вот как мы с коллегами объяснили это в нашем ответе, который был опубликован в «Psychological Bulletin»[399].

 

[Представьте], что мы провели исследование с участием 1000 мастеров медитации и каждый из них был выбран на основании своих показателей в предыдущем [психокинетическом] задании.

К каждому обращается дружелюбный, искренне заинтересованный исследователь, предлагая им поучаствовать в ежедневной практике концентрации намерения в течение четырех недель перед началом эксперимента, в котором им нужно будет попытаться сознательно повлиять на образование единичного случайного разряда. Кроме того, участникам сообщают, что по результатам этого исследования им полагается бонус, например, в качестве образовательной стипендии. А теперь представьте, что для другого подобного исследования участников набирает апатичный студент, который безразлично обращается к произвольно выбранному участнику, предлагая ему ментально повлиять на образование 1000 случайных разрядов в течение миллисекунды, и не обещает никакого поощрения независимо от результатов.

Физический контекст этих двух исследований может быть идентичен, проявляясь в использовании того же [генератора случайных чисел] и статистического подхода для оценки результатов экспериментов, состоящих из 1000 случайно образуемых разрядов. Но совершенно ясно, что в психологическом плане они будут радикально различаться. Если мы предположим, что единственным важным фактором в исследованиях такого рода является число образуемых разрядов, тогда оба исследования должны показывать примерно одинаковые результаты. Но если значимым показателем считать количество времени и усилий, которые участник может посвятить концентрации своего ментального намерения на каждом случайном событии, тогда первое исследование может показать эффект во много раз больше, чем второе.

 

Помимо оплошности Беша с исходным допущением, мы обнаружили, что он исключил три очень крупных исследования вследствие их «изолированности», хотя они показывают в высшей степени значимые результаты. И эти три исследования содержат в 210 раз больше данных, чем оставшиеся 377 вместе взятые. Кроме того, предположение Беша о том, что результаты могут объясняться избирательной отчетностью, было основано на математической модели с параметрами, которые могли бы подойти для каких угодно выводов, так что такой подход не был адекватен для оценки величины «эффекта картотеки».

Для проверки адекватности оценки Беша мы провели опрос исследователей, проводивших большую часть исследований с ГСЧ, чтобы составить представление о числе непредставленных экспериментов. Оказалось, что на каждого исследователя приходится по одному непредставленному эксперименту. И дело было не в том, что отсутствующие исследования не могли похвалиться результатами. Некоторые из них показали значимые положительные результаты.

Это позволяет предположить, что в базе данных Беша должны были отсутствовать, по-видимому, 59 исследований (по числу исследователей), а не 1544. И если бы эти 59 исследований были найдены и каждое из них оказалось бы с нулевым результатом (что в действительности было не так), это все равно не перевесило бы общих результатов. Так что заключение Беша о том, что простейшим объяснением метаанализа является систематическая ошибка избирательной отчетности, безосновательно.

Другой критик экспериментов с ГСЧ, Мартин Шаб[400], начал с того же предположения, что и Беш: эффекты этих экспериментов должны в точности совпадать для каждого случайно генерируемого образца, независимо от числа образцов, использованных в эксперименте, скорости, с которой образцы генерировались, или психологических условий эксперимента. Вот что мы на это ответили:

 

Проблема такого предположения состоит в отсутствии убедительного основания ожидать того, что [взаимодействие между разумом и материей] будет протекать подобным образом.

В самом деле, нам неизвестна ни одна область человеческой деятельности, на которую не влияли бы такие изменения параметров. Например, заводской рабочий, способный определять с 100 %-ной точностью дефектные детали, движущиеся перед ним на конвейере со скоростью одной или двух в секунду, не сможет этого делать, если конвейер ускорится настолько, что за секунду перед ним будет проноситься до 1000 деталей. Тем более что скорость передачи разрядов в различных экспериментах [с генератором случайных чисел] варьируется в пределах не трехзначных, а шестизначных величин, что вызывает значительные физические различия в механизмах генерации случайных разрядов.

 

 

Экспериментальный регресс

 

Большинство ученых, пожалуй, согласится, что демонстрация существования подлинного эффекта взаимодействия разума и материи, независимо от величины эффекта, имеет колоссальное значение. И потому оправданно самое тщательное рассмотрение этой темы. Однако личные склонности и предрассудки неизбежно ведут к различным оценкам одних и тех же доказательств. Ученые, которые опасаются случайно принять за истину нечто ложное (назовем их учеными первого типа), настаивают на абсолютно надежном доказательстве, чтобы принять свидетельство всерьез. Другие же, которые больше опасаются случайно отвергнуть истинное свидетельство (назовем их учеными второго типа), относятся к представленным фактам снисходительнее.

Личность ученого первого типа отражается в словах Беша: «…этот уникальный экспериментальный подход получит научное признание только тогда, когда мы будем знать наверняка, как выглядит объективный график, изображающий взаимозависимость размера выборки и размера эффекта». Мы видим похожее утверждение и в словах Шаба: «Методология идеального качества логически необходима в парапсихологии, поскольку паранормальный эффект можно продемонстрировать только в том случае, если исключены все возможные непаранормальные причины».

Требование идеальных, абсолютно непогрешимых результатов хорошо звучит в теории, однако на практике такого совершенства просто не существует. И попытка следовать таким требованиям приводит к неразрешимому парадоксу, известному как экспериментальный регресс [401]. Это безвыходная ситуация, возникающая, когда правильный результат эксперимента неизвестен. Другими словами, если мы хотим ответить на вопрос «существует ли это?» и у нас есть некая общепринятая теория, дающая ясный прогноз результата эксперимента, тогда нам нужно просто сравнить результаты с прогнозом. Если они совпадут, мы можем быть уверены, что эксперимент проведен верно. Если же результат окажется иным, это должно означать, что в эксперимент закралась ошибка. Такой подход «совпал/не совпал» применяется в большинстве студенческих лабораторий. Если вы получаете ожидаемый результат, вас поощряют; в противном случае результаты считаются ошибочными и вы начинаете заново.

К сожалению, когда мы имеем дело с «дотеоретической» концепцией при освоении новых областей знания, прежде чем судить, был ли эксперимент проведен «идеально», или хотя бы знать с некоторой уверенностью, каких результатов мы должны ожидать, нам сначала нужно знать, существует ли интересующее нас явление и каковы его свойства. Чтобы узнать это, мы должны провести правильный эксперимент. А чтобы провести правильный эксперимент, нам нужна подходящая теория, объясняющая, что значит «правильно» в данном случае.

Так обстоит дело.

Для ученых первого типа этот парадокс не имеет решения. Неважно, насколько тщательно проводится научное исследование – оно никогда не будет идеальным. Выйти из этого тупика может только ученый второго типа, допускающий возможность того, что в Природе существует множество удивительных явлений, большая часть которых недоступна пока нашему пониманию.

Принимая во внимание силу убеждений, неудивительно, что большинство ученых крепко держатся за свои привычные понятия. (Существует и другая, более радикальная возможность, которую мы рассмотрим в последней главе.)

Разумеется, цель науки – выйти за границы личных убеждений и найти истину или хотя бы приблизиться к ней. Нападки скептиков малоприятны, но они полезны тем, что выявляют предрассудки обеих сторон и в результате делают возможным их преодоление.

 

Полеподобное сознание

 

Поскольку лабораторные исследования предполагают, что взаимодействие разума и материи можно обнаружить через вычисление статистики случайных событий, когда ГСЧ подвергаются воздействию намерения, эти устройства можно использовать для исследования сиддхи, подразумевающих полеподобные влияния, как об этом сказано в Вибхути паде III.23. Такие исследования, дублирующие эксперименты на «полеподобное сознание», впервые провел в середине 1990-х психолог Принстонского университета Роджер Нельсон.

Идея «сознательного поля» связана с субъективным ощущением, когда индивидуальные мысли и действия кажутся сплавленными в единую общую мысль или действие. Это чувство связности описывается такими фразами, как быть «в стае», «в струе», «на одной волне». Это может происходить во время важных религиозных ритуалов, в священных местах, во время выступления одаренного оратора, вообще когда множество людей делают что-то совместно – к примеру, поют хором или играют в одной спортивной команде. В таких ситуациях разрозненные намерения отдельных людей как будто сплавляются воедино, и люди, испытавшие это, говорят об ощущении, словно что-то влилось в них и наполнило до краев.

Эксперименты на полеподобное сознание исследуют, связаны ли такие ощущения слияния с действительными физическими изменениями в окружающей среде. Когда в «разуме» испытуемого возникает ощущение необычной целостности, его спрашивают, ощущает ли он, что при этом «материя» становится более целостной.

Для выявления предполагаемого эффекта целостности, ГСЧ полезны тем, что представляют собой физические системы, воссоздающие состояние максимальной энтропии (хаотичности), и потому, при возникновении неожиданных последовательностей, их можно выявлять статистическим способом. ГСЧ, используемые в эксперименте на полевое сознание, вырабатывают фиксируемые последовательности случайных разрядов (0 и 1), в то время как участники эксперимента вовлечены в коллективную деятельность. В некоторых исследованиях отклонения от случайности сопоставляются с теоретическими ожиданиями случайности; в других исследованиях измерения случайности базового уровня фиксируются в контрольные периоды, когда отсутствует коллективная активность, и затем данные, собранные в двух состояниях, сопоставляются. Гипотеза полевого сознания в обоих случаях предполагает, что значительно больший статистический порядок проявится в данных эксперимента, собранных в период коллективной ментальной целостности.

Допустим, что один образец в таком эксперименте состоит из 200 последовательных случайных разрядов. При ожидаемом случайном порядке каждый образец должен содержать, с учетом работоспособного ГСЧ, по 100 единиц и 100 нулей. При статистическом порядке, который мы пытаемся обнаружить в этих исследованиях, число нулей и единиц должно быть неравным. Статистика, используемая для измерения порядка такого типа, вызывает изменения в так называемой выборочной вариантности. Если бы нас интересовало только увеличение, к примеру, числа единиц, тогда бы мы искали изменения в средней величине образца. Вариантность означает, скорее, диапазон распределения, обнаруживаемый в выборках образцов, чем среднюю величину этих образцов.

Сегодня имеются отчеты о более чем сотне экспериментов на предмет полевого сознания [402], [403], [404], [405]. Совокупное доказательство однозначно говорит в пользу существования подлинного эффекта с коэффициентом исключения случайности более миллиона к одному. Но результаты очень неравномерны. Часть этой неравномерности может объясняться различиями в составе коллективов, их деятельности, окружающей среде и т. д., но она также может быть результатом неопределенности в точном времени или вероятности проявления ментальной целостности.

 

Эксперименты с Хемисинк

 

Я объединил свои усилия со Скипом Этуотером, бывшим ректором Института Монро, чтобы увидеть, могут ли разработанные его командой стереонаушники с бинауральным биением, повышающие ментальную целостность, больше известные как «хемисинк» (Hemi-Sync®), повысить надежность выявления эффекта полеподобного сознания. «Бинауральное биение» означает такое звучание, при котором один тон, к примеру, на 400 Гц, звучит в одном ухе, тогда как в другом звучит тон на 406 Гц. И эти два чистых тона воспринимаются с субъективной частотой биения, то есть переливчатым тоном, создаваемым параллельными рефлекторными дугами в долях обоих полушарий мозга, отвечающих за обработку звуков.

Частота биения подгоняет колеблющийся мозговой ритм так, чтобы в упомянутом примере бинауральное биение стало бы вырабатывать тэта-ритм в 6 Гц [406], [407]. Аудиопрограммы хемисинк совмещают технику бинаурального биения с релаксацией, снижением внешнего раздражения, контролируемым дыханием, визуализацией и подтверждением испытываемых состояний. Программы на основе бинаурального биения снижают последствия стресса и способствуют улучшению физического и ментального здоровья[408].

В нашем эксперименте мы сосредоточились на периодически проходящем в Институте Монро шестидневном семинаре, известном как Gateway Voyage®. В этом семинаре группы по 20–25 человек синхронно слушают в наушниках программы хемисинк в предписанной последовательности, до шести часов ежедневно. При этом каждый человек находится в расслабленном состоянии в отдельной комнате.

Мы предположили, что в течение этих периодов совместного прослушивания, когда каждый из участников настроен на одни и те же мозговые ритмы, может возникнуть определенная форма коллективной ментальной целостности, близкая к той, что возникает при игре на барабанах, одновременно воздействующей и на исполнителя, и на слушателей. В семинаре Gateway Voyage, после того как участники прослушали программу хемисинк в течение 45 минут, они собираются вместе и делятся своими ощущениями. Эти циклы слушания-обсуждения повторяются в течение всех шести дней семинара. И на всех семинарах придерживаются одной и той же заданной последовательности аудиопрограмм хемисинк.

При условии, что идея полеподобного сознания верна, если коллективная целостность усиливается при прослушивании музыки и ослабевает в течение перерывов, при приеме пищи и во время сна, то подобный порядок вариаций должен проявляться в данных различных семинаров.

Чтобы проверить эту идею, мы подсчитали все корреляции между данными ГСЧ, записанными во время однотипных семинаров, и предположили, что средняя перекрестная корреляция между этими данными будет значимо положительной. То есть, согласно нашему предположению, естественная произвольность должна модулироваться одной и той же последовательностью многократно повторяемой ментальной активности, тем самым создавая положительную взаимосвязь между наборами данных, тогда как при произвольном распределении никакой взаимосвязи быть не должно. Напротив, данные, полученные от тех же ГСЧ в тех же местах, начиная с тех же моментов времени и непрерывно длящихся в течение шести дней, но без семинара, не должны были, по нашему предположению, обнаружить никакой систематической перекрестной корреляции.

Все семинары Gateway Voyage, ставшие предметом нашего исследования, проходили в одном и том же помещении в Институте Монро. Кроме того, в периоды проведения семинаров мы задействовали два ГСЧ в удаленных местах. Один находился в лаборатории примерно в 150 метрах от места проведения семинара, а другой – внутри здания на расстоянии около мили. В обоих этих местах было тихо и спокойно.

Большинство участников семинара не знали о том, что рядом с ними находится ГСЧ, и никто не реагировал на них, пока они работали. Только Скип Этуотер знал, где они находились. Как и во всех экспериментах на полеподобное сознание, это было не столько испытанием целостности коллективных намерений, сколько внимания.

 

Результаты

 

Два электронных ГСЧ, использованных для этого эксперимента, прошли хорошую проверку и наладку в предыдущем исследовании; помимо них, мы использовали третий ГСЧ, действующий на основе счетчика Гейгера. Мы считывали данные с каждого из этих ГСЧ, непрерывно и одновременно работавших в течение 14 недель проведения семинаров. И те же самые ГСЧ непрерывно работали в течение 8 недель без всяких семинаров, чтобы записать контрольную информацию. В общей сложности в ходе этого исследования было выработано и сохранено 108 миллиардов случайных разрядов.

Анализ результатов показал, что средняя перекрестная корреляция по всем базам данных, выработанных ГСЧ за время проведения семинаров, была значимо положительной, как и прогнозировалось, с коэффициентом исключения случайности 500 к 1[409]. Тот же анализ, примененный к результатам контрольных баз данных, не показал никакого эффекта. Данные от ГСЧ, находившихся в удалении, собранные как во время семинаров, так и в контрольный период, также не показали никакого эффекта. Этот эксперимент подкрепил результаты предыдущих исследований, предполагавших, что люди, вовлеченные в деятельность, повышающую ментальную целостность, действительно модулируют естественную произвольность окружающей среды.

 

Проект глобального сознания

 

Проект глобального сознания (ПГС), осуществляемый психологом Роджером Нельсоном с тех пор, как он получил ученую степень в 1998 г., представляет собой расширенную версию эксперимента на полеподобное сознание, в котором на смену малых групп участников, вовлеченных в некое рядовое событие, пришли события мирового масштаба, пробуждающие глобальную ментальную целостность.

ПГС предполагает, что, благодаря развитию социальных сетей и новостных служб, работающих в реальном времени, существенная часть населения земли периодически направляет свое внимание на те или иные глобальные события, вызывая тем самым ментальную целостность, и ГСЧ, расположенные по всему миру, могут фиксировать отклонения от произвольного поведения.

ПГС представляет собой своего рода систему выявления ментального цунами. Только вместо наблюдения за мировым океаном воды он наблюдает за «мировым океаном сознания». Представьте огромный океан с рядами буев, пляшущих на волнах. На каждом буе имеется колокольчик, который звонит вблизи судов, оповещая их о рифах и мелях. Звучание каждого колокольчика передается по радиоволнам на наземную радиостанцию. Эта станция принимает все радиосигналы и объединяет их в единый общий тон, определяющий голос океана.

Большую часть времени этот звук совершенно разнороден и напоминает позвякивание ветряных колокольчиков. Но время от времени разнородный звон синхронизируется в единую гармоническую тональность. Когда такое случается, мы знаем, что в океане произошло нечто крайне значительное.

Буи отражают движение только на поверхности океана, но океан очень глубок и разнообразен. Так что большую часть времени мы можем только догадываться о том, что послужило причиной возмущения поверхности. Это может быть землетрясение, удар метеорита или что-то поднявшееся из глубин океана. Оно может быть довольно небольшим и малосущественным, но, начав подниматься с большой глубины, может выработать большую силу к тому моменту, как достигнет поверхности, и вызвать возмущение всего океана.

Но, в чем бы ни была причина, нас интересуют два вида анализа того состояния, когда различные колокольчики начинают звучать в унисон. Во-первых, нас интересует громкость этого звучания (амплитуда звукового тона), а во-вторых, его целостность (степень созвучия звукового тона).

Сеть ПГС началась с трех сайтов ГСЧ, созданных в 1998 году. Со временем она заметно разрослась благодаря добровольцам, устанавливавшим ГСЧ на своих персональных компьютерах. Через несколько лет размер этой сети стабилизировался до приблизительно 65 активных ГСЧ, расположенных по всему миру. Каждый ГСЧ собирает по одному образцу (состоящему из 200 случайных разрядов) в секунду, и каждый образец получает временную метку и синхронизируется по стандартному времени Интернета. Каждые пять минут все данные в сети собираются и пересылаются по Интернету на центральный сервер в Принстоне, Нью-Джерси, где они автоматически вводятся в общую базу данных.

Эти данные проходят строгий предварительный анализ до начала исследований, чтобы установить, не отклоняются ли потоки произвольных образцов, генерируемых ГСЧ, от случайных ожиданий каким-либо предварительно выявленным способом. Данные большинства событий анализируются в интервале от нескольких минут до начала события и до нескольких часов после. К сентябрю 2012 г. было определено, в общей сложности, 415 событий глобального значения, и все данные были проанализированы и перепроверены независимыми аналитиками. Эти события включали новогодние праздники, природные катаклизмы, теракты, массовые медитации, спортивные события, военные конфликты, перемирия, неожиданные смерти знаменитостей и т. д.

Общие результаты показывают ярко выраженное отклонение от случайности, с коэффициентом исключения случайности 284 миллиарда к 1 (см. рис. 9-11)[410]. Это предполагает, что, когда значительная часть населения земли фокусирует ментальное внимание на одном событии, тогда степень физической целостности в мире также повышается. Эти случаи необычной физической целостности не сводятся исключительно к показаниям ГСЧ; теоретически, если идея полеподобного сознания верна, они влияют на все.

 

 

Рис. 9. Статистические результаты Проекта глобального сознания в виде стандартного нормального отклонения (z-показатель) для каждого из 415 формально установленных глобальных событий за период с августа 1998-го по сент<