В поисках силы дракона и рептилии

Представление о великой либидинальной рептилии, таящейся в глубинах человеческого тела, присуще не только хатха-йоге. Всемогущая рептильная сила упоминается и в китайских преданиях, где высокое положение отводится дракону, почитаемому за его могущество и непобедимость. В Китае дракон является главным символом долголетия, стойкости и выносливости. Его присутствие всегда благоприятный знак, поскольку сулит здоровье, силу и удачу. Подобно крестцовой чакре, управляемой стихией воды, в Китае дракон – это существо, господствующее над водным царством – озерами, реками и морями.

И в сказках Дальнего Востока, и в западной мифологии дракон ассоциируется со славой, богатством и физической мощью. Внутри его логова высятся груды сокровищ – нефрита, изумрудов, рубинов и золотых монет. В китайских легендах распространен мотив богатого дракона, который вцепился в драгоценный камень и не желает с ним расставаться. Зажатый в зубах или крепко удерживаемый под подбородком, этот камень находится под надежной защитой.

Образ дракона, сжимающего под челюстью жемчужину или нефрит, напоминает о том, что сжатие в крестце часто сопровождается напряжением в челюсти. В результате физического, эмоционального и психологического напряжения, крестцово-челюстной зажим становится труднопреодолимым.

В честь этой силы, и несущей просветление, и грозящей гибелью, выдающийся британский востоковед Джон Вудрофф назвал свою книгу, посвященную системе кундалини и чакр («Змеиная сила», 1920). Сила рептилии имеет подсознательную природу, она пребывает за гранью познания и не поддается рассудочному контролю. Укрытая в глубинах позвоночника, внутри вегетативной нервной системы, эта первобытная и инстинктивная сущность управляет важнейшими биоритмами, охватывая дыхание, выброс гормонов, состояния возбуждения и покоя. Своей властью (шакти) она дает начало мыслям, чувствам и устойчивым моделям поведения, и привилегией йогов является способность пробуждать, возбуждать и «приручать» кундалини. Помня о том всепроникающем влиянии, которое рептильный инстинкт оказывает на тело, приближаться к нему следует с большой осторожностью. Именно поэтому многие йогические тексты предостерегают против оживления змеиной силы без наставлений опытного учителя.

Асаны, пранаяма (управление дыханием) и четкая восходящая последовательность бандх позволяют достичь глубокого сдвига в нервной системе тела. В дисциплине йоги большое внимание уделяется физическим движениям, которые инициируют изменения в вегетативной нервной системе, управляющей органами, железами и гладкой мускулатурой тела. Нервно-мышечные и нервно-железовые трансформации ведут к пробуждению как физических, так и духовных сил, которые в противном случае остаются запертыми или искаженными.

На достижение определенных сдвигов в вегетативной нервной системе на протяжении тысячелетий по всему земному шару были направлены разнообразные шаманские практики. Например, у племен Амазонии распространены ритуальные церемонии, в ходе которых участники для исцеления и телесно-духовного преображения пьют психоактивные отвары лиан. Чайные ритуалы аяуаски оказывают влияние на рептильный отдел мозга и кундалини, а также блуждающий нерв, обеспечивающий иннервацию сердца и органов пищеварения. Колдовское воздействие аяуаски, используемой в качестве ритуального напитка, в сочетании с музыкой и пением вызывает духовные видения и исцеляет тонкое тело.

Идея о возможности околдовать кундалини нашло отражение в магической практике заклинателей змей. В произведениях Редьярда Киплинга и в современных болливудских фильмах присутствуют сцены классического индийского представления, когда змея, свитая кольцами, таинственно поднимается из корзины, очарованная высоким звучанием флейты. Такого рода транс указывает на то, что грубую, «примитивную» рептильную составляющую нервной системы можно пробудить посредством наслаждений и очарования. В художественном творчестве Индии глубокая чувственность (бхава) развивается через поэзию, музыку (рага), танец и изобразительное искусство. В любом случае, вызвана она силой или чарами, миграция этой внутренней мощи начинается с развязывания узлов в глубине позвоночника, что подталкивает прану к восходящему движению по центральному каналу.

Крестец как центр тяжести

Мне нравится сравнивать крестец с микросхемой, контролирующей ягодицы, ноги и стопы, поскольку через него проходит множество нервных трактов, следующих через таз в ноги. В этом смысле можно представить, как операции, протекающие в крестце, управляют «разумом» ног. Самым крупным из этих трактов является седалищный нерв, маха-нади («великая нади»), обладающий обширной системой связей с ногой и стопой. Седалищный нерв представляет собой пучок нервных корней, проходящий под сводом нижней части таза. Слишком большой, чтобы выйти из одного сегмента позвоночника, он выходит из позвонков поясничного отдела и крестца (L4–S3) и следует к ногам. Поскольку данный пучок нервов отличается толщиной, большое значение имеет вытягивание тканей таза для создания свободного пространства вокруг крестца – это обеспечит беспрепятственное протекание потока нервных импульсов.

Многие анатомы сходятся во мнении, что второй крестцовый сегмент (S2) является центром тяжести человеческого тела. Крестец представляет собой динамическую структуру и подпитывает себя собственной энергией. Это свойство нашло отражение в санскритском названии крестцовой чакры – свадхиштхана-чакра. Приставка сва означает «сам», «свой собственный», а корень штхана указывает на нечто устоявшееся, стабильное и прочное. Таким образом, крестец – главная кость свадхиштхана-чакры – владеет самим собой, уравновешивает сам себя. В структурном отношении крестец играет важнейшую роль в движениях человеческого тела. Без четкого осознания крестца как центра, профессиональный фигурист не смог бы выполнить ни прыжка, ни вращения, а для профессиональной балерины стал бы невозможен гран жете через сцену. В таких позах йоги, как маюрасана (поза павлина) и урдхва-дханурасана (поза перевернутого лука), крестец как часть пояса нижних конечностей служит опорой при подъемах и балансировании. Центр в основании позвоночника не только дает возможность обрести физическое равновесие в опорно-двигательной структуре, но и чрезвычайно важен для уравновешивания нервной, пищеварительной и эндокринной функций организма.

Когда мы говорим, что кто-то потерял «точку опоры», имеется в виду временная утрата связи с собственным крестцом. Когда тело находится под воздействием сильного стресса, человека покидает ощущение равновесия, а чувство тревоги ползет (а в ситуации реальной угрозы буквально взмывает) вверх по позвоночнику и поселяется в области солнечного сплетения, плеч или шеи. Эмоциональные потрясения и многократно сменяющие друг друга страх и раздражение могут привести к разрыву связи между человеком и самой основой его существа. Занятия духовными искусствами помогают практикующим укорениться в своем крестце и сохранять низкое расположение центра тяжести. Стоячие асаны, такие как поза треугольника, поза бокового угла и позы воина, способствуют укреплению связи с центром тяжести собственного тела. Крестец является центральной точкой, относительно которой ориентируются все двигательные модели в нижней части туловища; центр тяжести, сознательно поддерживаемый, в низкой позиции делает более устойчивым праническое тело. В медитативных практиках, когда ци, или прана, пребывает в крестцовом центре, все тело исполняется чувством безмятежной сосредоточенности.