Или годятся ли дочки в матери

Столетие назад среди русских офицеров бытовала странная игра - русская рулетка. Кто-нибудь на спор или так, от скуки, заряжал револьвер одним патроном (а в этом пистолете барабан для семи патронов), крутил барабан и, остановив его, прикладывал дуло к виску. Зрители замирали, не зная, находится ли патрон в патроннике. Игрок нажимал на курок. Если раздавался выстрел, то несчастный проигрывал жизнь.

Какая дикая игра! - возмутится читатель. Между тем 99 из 100 наших современников, если не больше, играют в русскую рулетку едва ли не ежедневно. Особенно азартны девушки, ибо в их «рулетке» оказывается шесть патронов из семи, и шанс на счастливый случай остаётся минимальный.

В роли пистолета выступает алкоголь, курком служит даже маленькая рюмка.

Девушка - будущая мать. Природа так устроила, что клеточки, из которых развивается ребёнок (они называются яйце клетками), созревают сразу все и хранятся в организме, дожидаясь своего часа. Каждый месяц одна из них бывает готова дать жизнь новому человечку. И все эти яйцеклетки не за­щищены от алкоголя. Спиртовые молекулы-собачки, врываясь в организм, мо­гут «покусать» любую из яйцеклеток. И тогда из попорченной алкоголем яй­цеклетки разовьётся больной малыш. Таким образом, будущая мамаша, играя в алкогольную рулетку, распоряжается судьбой будущего младенца. А судьба его, надо думать, окажется не из счастливых: больной человек - обуза, а если он к тому же родится слабоумным...

Сильно рискуют и юноши, хотя им проще выйти из игры: мужские поло­вые клетки, из которых развивается организм ребёнка, живут в теле мужчины всего три месяца, заменяясь новыми, срок жизни которых опять-таки три ме­сяца. Таким образом, если за три месяца до зачатия мужчина прекратит употреб­лять алкоголь, то тем самым прекращает «игру в рулетку».

РисунокЛ. С. Козленка

Не случайно в старину на свадьбе жениху и невесте не разрешали пить спиртное, дабы у мо­лодожёнов не родил­ся больной ребёнок.

Теперь читатель может сам сделать вывод, почему среди ныне живущих молодых людей так много безплодных: начиная пить пиво в двенадцать лет, к моменту создания семьи они успевают «пропить» свои клеточки, из которых могли бы вырасти малыши.

В юриспруденции существует правило: «Незнание закона не освобож­дает от ответственности». То есть если подсудимый скажет: «А я не знал, что брать чужие вещи нельзя», судья резонно заметит: «Надо было знать!» - и посадит вора в тюрьму.

Так же и с нашей «рулеткой»: если девочка, выпивая по бутылочке пива в день, повредит свои яйцеклетки, закон природы будет неумолим: из подпорченной клеточки вырастет больной ребёнок. Ему без разницы, кто «наградил» его болезнью - папа или мама, главное - ему страдать за чужие алкогольные развлечения всю жизнь.

Гарнир №1

Повреждающее действие алкоголя на женским организм в 250 раз сильнее, чем на мужской. Это объясняется постоян­ным количеством женских половых клеток, которое закла­ дывается при рождении и не обновляется до смерти. При каждом потреблении алкоголя получившие генетическое повреждение женские половые клетки остаются повреждён­ными до конца жизни, а их количество (повреждённых клеток) с каждым разом увеличивается.

Гарнир №2

В старину бытовало такое выражение - «спортить девку». Оказывается, наши предки знали, что говорили: порча действительно имела место, если связь даже и не вела к рождению детей. Учёные назвали это явление телегониеи. О ней пишут, редко и с опаской. Суть телегонии в том, что первый партнёр обязательно оставляет свой след в организ­ ме женщины, даже если беременность и не наступает. Его внешность, болезни, черты характера могут проявляться в будущих детях и даже внуках. При первом для женщины половом контакте мужчина как будто кодирует женщину под себя. Известны случаи, когда женщины рожали детей с чёрной кожей потому, что матери их когда-то «любили» негров.

Что-то подобное происходит и с мужчинами. Их первая женщина остав­ляет память в их организме, бывает, что и недобрую. Не случайно у некоторых горских народов осуждают тех, кто отдаёт семя на сторону, считается, что оно - фонд народа.

Не секрет, что первый половой контакт, зачастую, случается «под хмель­ком». И это не ускользает от внимания телегонии: дети, рождённые впоследствии даже от трезвых мужей, могут унаследовать склонность к алкоголю того, кто первым вошёл в женщину. Не потому ли на Руси жениху и невесте (а они тогда до брака оставались девственниками) строжайше запрещалось на свадеб­ном пиру даже пригублять мёд - весьма слабое спиртное. Сравните с нынешни­ми женихами, да и невестами... А в древнем Риме как женщинам, так и муж­ чинам не дозволялось пить вино до тех пор, пока они не родят всех своих детей. Видимо, тогда в школах ребятишкам рассказывали не о предохранении, а о телегонии, наследственности, обо всём, что способствовало не вырождению нации, а её процветанию. И, напротив, история свидетельствует: там, где появля­ется «свободная любовь», там являются и выродки.

РЕЗУЛЬТАТ НАЛИЦО

 ц

Так говорят о чём-либо, чего уже не спрятать от посторонних глаз. Как, например, не утаить умственную и физическую деградацию большой части детей, рождённых в последнее десятилетие.

В 1950-х годах в Саратовской области имелся всего один интернат для умственно отсталых детей, обучалось там всего 55 учеников. Сегодня во многих школах области есть так называемые классы коррекции. Слово «коррекция» с латинского переводится как «исправление». Учреждая такие классы, министер­ство образования предполагало исправление тех ребят, которым трудно даётся учёба. Да, среди них есть те, кто отстал в учёбе по причине педагогической запу­щенности, то есть с малышами вовремя не занимались родители, и они отстали в своём развитии от сверстников. Ничего страшного: учитель знает, как испра­вить положение.

Однако большинство детей в классах коррекции никакому исправлению не поддаются, хоть ты их через коленку гни. Достаточно взглянуть в личики этих несчастных детей, чтобы ужаснуться. Тут уже поговорку «результат налицо» надо воспринимать буквально: результат пьянства родителей чётко отпечатался на лицах их сыновей и дочерей.

Знакомая учительница пригласила меня на уроки в класс коррекции. Жалко было смотреть на малышей, не понимающих, зачем их тут собрали и мучают, заставляя писать и считать. Мысленно я сочувствовал и педагогу, которая, несмотря на свой тридцатилетний стаж, тщетно пыталась втолковать умственно отсталым (дуракам, грубо говоря) азы грамотности.

И если в обычных классах учительнице могут подсобить родители, то здесь в большинстве своём тронутые алкоголем мамаши и папаши заявляют: «Мы вам отдали детей, вот вы и учите». Но тут, как говорится, безсильна не только педагогика, но и медицина.

Время от времени из класса коррекции отчисляют кого-либо, переводят на домашнее обучение (к ним та же самая учительница приходит по вечерам домой, пытаясь сотворить чудо). Избавляются от совсем невменяемых, тех, кто может посреди урока закричать диким голосом, или сидит истуканом, не реаги­руя ни на что, а то начнёт обзывать и сотоварищей, и учительницу.

Хорошо, из школы их, несчастных, можно исключить. А из жизни?

Не хотелось бы кидать камешек в учительский огород, однако, как гова­ривали древние, «Платон мне друг, но истина дороже»: много ли вы знаете учителей-трезвенников? Не тех, кто соблюдает рамки приличия и не появляется на публике сильно пьяным, а убеждённых в том, что пьянство надо искоренять, в том числе и личным примером трезвости? В школах не редкость ныне празднич­ные застолья с вином, и дети это видят. В некоторых школах директора сдают столовые под свадьбы, отнюдь не безалкогольные. И это не утаивается от любо­пытных детских глаз. Поверят ли после этого они слову учителя, что пить - нельзя?

Трезвенники Саратова несколько лет подряд обращались в министер­ство образования области с просьбой запретить алкоголь на выпускных вечерах. Увы, как напут­ствовали учителя своих подопечных в большую жизнь алкогольной отравой, так и продолжают напутствовать.

Если бы учителя и врачи не пили - насколько бы легче стало трезвенникам агитировать за от­каз от спиртного!

«Запрет на профессию»? - возмутятся правозащитники. А по­чему бы и нет? Человека со слабым сердцем не примут в лётчики, под­слеповатому дальтонику не выдадут водительских прав, глухого не ста­нут учить в консерватории. Почему бы приемлющих алкоголь как норму жизни не отлучать от воспитания детей, дабы пьющие Макаренки личным примером не ввергали неокрепшие детские души в пагубу винопития?

В одном заволжском селе есть у меня знакомая семья, с которой я об­щаюсь вот уже почти полвека. Дядя Миша, врач, ещё в студенческие годы (ко­нец 1950-х) пристрастился к спирту. Первый его сын, Виктор, родился более-менее нормальным, на втором сыне и на дочери пьянаво дяди Миши отразилось уже зримым образом. Сергей и Лена по несколько раз оставались на второй год, с трудом дотянули до восьмого класса. Но ремесло все-таки освоили: Сер­гей стал трактористом, Лена - швеёй. А вот дети в семье и Сергея, и в семье Лены - все пятеро! - инвалиды детства. Коле, который уже достиг трудоспо­собного возраста, врачи дали заключение: «Может работать только под при­смотром». Естественно, никто его на работу не берёт: ещё неизвестно, чего он наработает, а присматривающему за ним надо доплачивать. Овчинка выделки не стоит.

Дядя Миша давно умер, не дожив и до шестидесяти, а его пьяное потом­ство - дети и внуки - и сами мучаются, и других мучают. Прежде всего тётю Зою, вдову дяди Миши. Уже глубокая старуха, она вынуждена к своей неболь­шой пенсии искать приработок: держит коз. Продаёт молоко, вяжет носки. Потому что внуки по три раза на день просят есть. Дети-мученики, что станет с ними, когда бабушка уже не сможет их прокормить? И что они сделают с ней, ставшей безполезной?

Сколько таких семей по Рос­сии! Государство платит совсем кро­шечные пенсии этим жертвам алко­гольной войны. Но это пока достаточно полноценных работни­ков, отчисляющих налоги в казну. А что в ближайшем будущем? Сейчас во многих школах на один нормальный класс набирается такой же класс кор­рекции. Кто станет кормить недееспособных? Через 15 - 20 лет в стра­не окажется больше пенсионеров, чем работающих, да и среди них сколько к трудовой книжке приложат справку с приговором врача: «Может работать только под присмотром».

Это - экономика. А есть ещё и чисто человеческая жалость: ни полноценная любовь, ни творчество, ни маломальский достаток не ждут бедняг из класса коррекции...

Коррекцию надо срочно на­чинать руководству страны: прекра­тить всероссийскую пьянку, сдать в металлолом все государственные самогон­ные аппараты, отправить на химические комбинаты все запасы алкогольной продукции для переработки их на полезные пластмассовые вещи, чтобы у трезвых людей рождались работники, а не нахлебники (как ни обидно это звучит, но это так; впрочем, дети в том не виноваты: дебил не знает, что он дебил).

Только захотят ли наши вожди исправлять положение? Смогут ли понять, что другого пути нет? Или они уже не способны сообразить, что согреваться жаром горящего дома, конечно, можно, но недолго: прогорит дом, и что нам де­лать посреди зимы? Или я слишком многого хочу от тех, кто сегодня стоит у руля государства?

Академик Фёдор Григорьевич Углов, полвека посвятивший изучению воз­действия алкоголя на людей, в интервью газете «Гудок» (опубликовано 2 июля 2000 года) на вопрос журналиста: «Как вам кажется - вырождаемся мы или нет?» ответил: «То, что идёт вырождение, - это несомненно. Причём это выра­жается не только в том, что у нас миллионы идиотов, аив том, что нами руково­дят люди, которые имеют резкое снижение умственного уровня».

Какой-то проблеск надежды всё-таки забрезжил: президент Путин рату­ет за здоровый образ жизни. Подсказал бы кто ему, что в понятие здорового образа входит неотъемлемой частью трезвый образ жизни.

Гарнир

Человек - своего рода компьютер. С первого дня жизни ребёнок «загружается» программами: как жить, как гово­рить, как общаться с людьми и миром. Одна из программ, внедряемая в сознание младенца - питейная. Если он с младых ногтей видит, что его мама и пала за праздничным столом сидят с бокалами в руках с довольным видом, то у него формируется представление: веселье и бокал - нерасторжимы, одно - следствие другого. Потом тысячи лекций о вреде пьянства не смогут окончательно сломать программу винопития, отпечатавшуюся в младенческом мозгу.

ЧЕМОДАН БЕЗ РУЧКИ

Случалось ли вам нести чемодан, у которого в пути оторвалась ручка? И нести тяжело, и бросить не бросишь - в нём собраны нужные вещи.

Чемодан без ручки - это наши родные и близкие, попавшие в алкоголь­ную зависимость. И если жена, намаявшись с мужем-алкоголиком, может уйти от спившегося человека к маме или выйти замуж за непьющего, то что прикаже­те делать матери алкоголика? У нее нет выбора, терпеть и страдать ей до конца. Так же_н как не развестись дочери с отцом, жалко и сестре - пропадающего от пьянства брата. От алкоголика остаётся только обличие, внутри он меняется до

- это моя ПОСЛЕДНЯЯ РАБОТА!

 

неузнаваемости: добрые становятся злыми, весёлые - хмурыми, умные глупеют, сильные хиреют. За полвека я не встречал ни одного, кого бы алкоголь сделал лучше.

Нет большего наказания, чем жить в одной квартире с пьющим. Волей-неволей приходится подлаживаться под него: делать вид, что его шутки смешны, поддакивать его рассуждениям, как будто они разумны, хотя пьяный несёт та­кую околесицу, что трезвому и слушать стыдно. Хорошо, если алкоголик не аг­рессивен; впрочем, и его слюнявые объятия и поцелуи так же омерзительны, как него кулаки.

Издевательства длятся годами, превращая жизнь детей, жены, матери и отца алкоголика в сущий ад. А если пьёт женщина - это ещё страшнее: дети вечно голодные, грязные, так как для пьяницы нет ничего важнее выпивки, он променяет на бутылку всё, для него ничего святого не остается: только вино, водка. Сколько таких трагедий вокруг нас! В каждом городе, в каждом селе, в любом доме и подъезде...

В трезвые минуты алкоголик обещает «завязать», клянётся, что вчера была последняя пьянка, однако вечером приходит домой снова на бровях: всегда у

него находится повод выпить.

Не стану рассказывать конкретных историй. К сожалению, почти во вся­кой семье есть свой «чемодан без ручки». А нет, так отравляет жизнь пьющий сосед сослуживец или приятель, досаждающие постоянными просьбами: «Дай десятку до получки». Стоит лишь один раз уступить - он повадится и будет пользо­ваться вашей добротой безконечно, навязывая вам свое общество. Но если от соседа можно отгородиться дверью с запором, то свой, домашний алкоголик - наказание, которого не пожелаешь и врагу.

Гарнир

- Чем отличается политрук от замполита? - вопрошает
бывалый солдат новичка. Молодой разводит руками, мол, не
знаю.

- Политрук говорит: «Делай, как я!» и первым бросается в
атаку, увлекая за собой бойцов, - объясняет бывалый солдат.
- А замполит говорит: «Делай, как я сказал!» и не идёт в
атаку, посылая в бой других.

Дети тонко чувствуют фальшь. Если взрослый говорит не «Делай, как я!», а велит: «Делай, как я сказал!», - дети всё равно будут следовать не словам, а делам воспитателей. Какой педагогический эффект будет, если ты только что с трибуны увещевал: «Не пейте!», а сам после конференции пропустил стаканчик водки в честь успешно проведённого мероприятия? Эффект будет только отри­цательный, тем более в селе, ибо «от людей на деревне не спрятаться».