Глава 35. Часть 1. Бобёр опять прав

Между тем, карета скорой помощи вырулила на магистраль и с включёнными мигалками и сиреной, помчалась в направлении больницы. Через 15 минут машина уже была на территории медгородка. Водитель скорой остановился возле одного из корпусов и повернувшись лицом в салон спросил:

— Вы просили высадить парня возле родильного отделения?

Вика, которая всю дорогу была в полусознательном состоянии, вдруг резко пришла в себя. Этот голос. Она его узнала.

— Папа? — удивлённо пробормотала она.

Врачи и Витя уставились на девушку недоумённо. Но она и сама никак не могла понять, почему её отец оказался за рулём скорой. Она не могла, а вот прозорливый бобёр сразу всё просёк. Он горячо нашёптывал ей что-то на ухо.

— Папа, так что, бобёр прав? Никому, даже тебе? — хоть голос Вики был очень слабым, водитель скорой смог уловить в нём нотки разочарования.

— Вот видите, — сказал интерн, обращаясь к Вите, — у Вашей подруги уже галлюцинации и бред начинаются. Вовремя мы её забрали.

Парень с сочувствием посмотрел на Вику. У него сердце разрывалось от мысли, что возможно также сильно сейчас страдает ещё один человек. Самый дорогой ему человек. Вернее, два самых дорогих человека. Подумать только! Два!

Врач, заметив, что всё внимание Вити сосредоточено на внутренних переживаниях, потихоньку шепнул интерну:

— Дальше действуй сам. Буду держать парня под контролем ещё минут 10. Надеюсь этого времени тебе хватит.

Потом он распахнул дверь машины и громко произнёс:

— Молодой человек, родильное отделение перед Вами. Я Вас провожу, мне как раз тоже нужно туда заскочить.

Витя и доктор вышли из скорой, и водитель тронулся по направлению к другому корпусу. Но машина не остановилась возле входа в приёмный покой терапевтического отделения, а проехала чуть дальше к припаркованной неподалёку серебристой Тойоте. Мужчины вынесли девушку на руках из кареты скорой помощи, и аккуратно опустили на заднее сиденье автомобиля. Тут же сами заскочили в машину, и она понеслась на большой скорости в неизвестном направлении.

Вика то приходила в себя, то проваливалась в непонятное состояние, объяснить которое себе она даже не пыталась. Ей было очень плохо. И хотя головная боль немного ослабла, но добавилось неприятное ощущение покалывания кожи в области лица, ладоней и подошв. А самым мучительным было то, что ей стало трудно дышать. Казалось, будто что-то очень массивное сдавило грудную клетку. Кроме того ей становилось всё труднее и труднее понимать, что происходит вокруг. Довольно просторный салон кареты скорой помощи почему-то сильно ужался до размеров салона легкового автомобиля, а её голова уж совсем по непонятным причинам лежала не на каталке, а на коленях у доброго интерна, которого она раньше точно где-то видела. Он склонился над ней и что-то шепчет. Но она не слышит слов, она просто видит, как шевелятся его губы.

— Знаю, что тебе очень плохо. Но скоро всё пройдёт. Осталось потерпеть совсем чуть-чуть.

Что-то из слов парня всё-таки дошло до сознания девушки. Она даже попыталась поблагодарить его за поддержку, но губы не хотели шевелиться, и у неё получился только тихий стон.

— Артём, как она? — спросил у интерна водитель скорой, который теперь был за рулём Тойты.

— Пока держится. Но надо поторопиться.

Парень достал из своего кармана кулончик, который захватил из квартиры Вики, и надел ей на шею.

Его действия очень удивили водителя и он спросил:

— Оберег? Ты серьёзно веришь, что он может помочь?

— Не я. Главное, что в его силу верят те, от кого он должен защищать.

— И твой отец?

— Да. Хотя у него на этот счёт есть своя теория. Он считает, что у оберега нет никакой магической силы…

— Надо же какая правильная мысль, — усмехнулся водитель. — Неожиданно.

— Я понимаю твой сарказм, но, знаешь, у него на самом деле много правильных мыслей. Он дружит с логикой. Он умеет анализировать и наблюдать, и делает порой парадоксальные неочевидные выводы, которые оказываются, тем не менее, правильными.

— Ну, допустим, — хмыкнул мужчина. — Так что там насчёт его теории?

— По его теории у оберега нет магической силы, а шуйя в той или иной мере теряют при виде его свои способности только потому, что их с детства невольно воспитывают бояться знака буолла, зеркально отражённого числа 44. У отца уже созрела идея нового проекта. Ему опять нужен экспериментальный ребёнок. Он хочет показать, что, если воспитывая его, никогда не упоминать ни про знак шуйя, ни про знак буолла, то ребёнок вырастет не восприимчивый ни к каким оберегам и талисманам.

— Гипотеза интересная, но…

— Да, вот именно, большое «но». Я хочу отговорить его от этого проекта. Он ради науки готов на любые жертвы, не понимает, что играет судьбами людей, детей. Никакие научные идеи не стоят искалеченной жизни ребёнка. Думаю, он поймёт.

— А ведь ты любишь его! — сделал неожиданный вывод мужчина за рулём.

— Нет! Что ты, нет! — отчаянно замотал головой парень. — Как можно любить человека, всю жизнь вравшего тебе, человека, относившегося к тебе как к проекту, человека, предавшего тебя.

— Любишь, — тихо повторил водитель, качая головой, — это видно.

Вывод, к которому только что пришёл мужчина, немного успокоил его, немного сгладил смятение, в котором он пребывал уже второй день. Если Артём любит странного учёного, воспитавшего его, значит этот человек не так плох, как ему показалось сначала. И, самое главное, теперь мужчина был уверен, что его ребёнок не был в детстве несчастным. Потому что, хоть взрослому, хоть малышу для счастья вполне достаточно быть рядом с человеком, которого любишь. А это означало, что он правильно поступил в своё время, когда согласился на безумный план Полины.

Сотрудник Института клеточной биологии и генной инженерии, Александр, познакомился с директором школы посёлка Таёжный по переписке. Она направляла письма во все НИИ их научного городка с просьбой посодействовать поселковой библиотеке. Энтузиазм педагога вызывал у молодого учёного большое уважение. Он организовал сбор книг для Таёжного в своём учреждении, и скоро несколько партий научной литературы были отправлены в посёлок. После каждой такой посылки Александр получал письмо из Таёжного со словами благодарности. Мужчина видел в директоре школы своего единомышленника, и постепенно между ними завязалась дружеская переписка.

Даже когда сын Александра, Артёмка, серьёзно заболел, мужчина продолжал отвечать на тёплые письма Полины. Но мальчику становилось всё хуже и хуже, и в какой-то момент Александр почувствовал, что у него уже нет сил ни на что. Он перестал проглядывать корреспонденцию, у него накопились кипы непрочитанных бумаг. И где-то среди них пылились не распечатанные письма Полины. Но женщина была не из тех, кто забудет друга, только потому что тот ей несколько раз не ответил. Она навела справки и нашла номер телефона своего товарища по переписке. Она так настойчиво пыталась выйти с ним на связь, потому что думала, что у неё есть информация, которая, возможно, поможет другу. Полина пригласила Александра с семьёй приехать к ней в посёлок. Она рассказала про необычные способности, которыми обладает их целительница Варвара. Женщина ожидала, что учёный-биолог скептически отнесётся к её словам, но на удивление, Александр быстро согласился на её предложение. На тот момент они с женой уже потеряли всякую надежду на спасение сына и готовы были ухватиться не то что за соломинку, а хоть бы даже за паутинку.

В их положении медлить было нельзя. И через пару дней молодая семья уже была в Таёжном. Варвара начала лечение, но быстро поняла, что бессильна перед грозной болезнью. И только-только появившаяся новая надежда тут же угасла на корню.

Однако к тому времени у Полины уже был новый план. Она рассказала Александру и его жене Любови про таинственный лесной народ шуйя, про их мистические способности, про то, что в их силах вылечить Артёмку. Но ей пришлось упомянуть также, какую страшную цену должны заплатить родители за спасение сына — шуйя исцелят мальчика только, если он останется жить с ними навсегда. Она объяснила, что их жестокое условие продиктовано, во-первых, тем, что лечение ребёнка займёт долгие годы, а во-вторых, тем, что по разным причинам, они не могут позволить, чтобы об их существовании стало широко известно. У них действуют строгие законы, цель которых не допустить утечки информации, не допустить общения между шуйя и кем бы то ни было ещё.

Полина понимала, что «лесные дьяволы» поставили родителей Артёма перед чудовищным выбором, но у неё было что добавить от себя, чтобы немного смягчить ситуацию. Она рассказала о своей сестре, о том, что та позаботится о малыше, постарается сделать так, чтобы ему было хорошо, поможет ему перенести расставание с родителями, попробует стать для него родным человеком. Кроме того, как только станет понятно, что болезнь Артёма окончательно отступила, Полина обязательно даст знать об этом Александру и Любови. Возможно тогда, когда здоровью их сына уже ничего не будет угрожать, и он перестанет зависеть от шуйя, можно будет попытаться как-то их перехитрить. Возможно, родителям удастся вернуть сына или хотя бы наладить с ним связь, как это получилось у Полины с сестрой.

Александр и Любовь знали, что это случится не скоро. Но тогда они даже не догадывались, что пройдёт долгих 28 лет прежде, чем они снова смогут увидеть сына. Тогда они надеялись, что это произойдёт гораздо раньше, и одновременно боялись, что это не произойдёт никогда. И всё-таки они решились на страшный шаг — расстаться со своим малышом на неопределённый срок, доверить его чужим непонятным людям. А что им оставалось? Смотреть, как он умирает? Какой родитель на их месте поступил бы по-другому!?

Решение было принято и озвучено. Теперь Полине необходимо было узнать мнение друзей о второй части своего плана. Она рассказала им, что в помощи нуждается ещё один ребёнок, её племянница, которая должна вот-вот появиться на свет. Полина объяснила, в какой трудной ситуации оказалась ни в чём не повинная малышка, какая судьба её ждёт, если ничего не предпринять. Александр и Любовь вызвались помочь ещё до того, как Полина успела озвучить своё предложение. Возможность позаботится о малышке, которая в силу странных обстоятельств не сможет жить и воспитываться в родной семье, представлялась друзьям Полины подарком судьбы. Они приложат все силы, чтобы сделать девочку счастливой.

Когда обе части плана были согласованы, друзья разработали стратегию, как синхронизировать свои действия. Родителям Артёма нужно было дать шуйя согласие забрать сына именно в тот день, когда у Сайнары начнутся роды. Шуйя разыграют спектакль пропажи мальчика, на его поиски выйдет весь посёлок, будут вызваны военные с собаками. Тайга будет наводнена людьми. Это будет гарантией того, что когда Сайнара оставит новорождённую дочь в условленном месте, а отец Артёма найдёт её, шуйя побояться вмешиваться сразу, чтобы не выдать своё присутствие. После этого, молодая семья быстро покинет посёлок, и более того, постарается как можно скорее уехать из Сибири куда-нибудь подальше. Больше они не будут связываться с Полиной, чтобы не выдать кому не надо, где они находятся. А подруга сама их найдёт, как только в этом появится необходимость.

План был продуманный и логичный, а его исполнители сосредоточенными и целеустремлёнными — им нельзя было допустить ошибку, и у них всё получилось. У них получилось тогда, у них должно получиться и теперь.

— Как она? — снова спросил Александр у Артёма.

— Плохо. У неё начались проблемы с дыханием, — встревожено ответил парень.

— Ты не говорил, что препарат вызовет настолько тяжёлые симптомы.

— Он и не должен был. Я проверял на себе. Боль и туман в голове. Неприятное состояние, но ничего реально опасного.

— А не может препарат действовать на разных людей по-разному?

— Не должен. Но, в любом случае, ей нужно как можно скорее ввести антидот.

Вика слушала разговор двух мужчин и не могла понять, о чём речь. Вроде бы они говорили про неё. Но почему-то так отрешённо, как будто её здесь не было. Она, что, умерла? Нет! Она не хочет умирать! Холодный пот прошиб её. Сердце забилось быстрее, и от этого ей стало ещё труднее дышать. Она отчаянно втягивала воздух. Он пробирался в лёгкие с трудом, с каким-то безысходным свистом. Но ей жизненно необходимо заставить кислород проникнуть внутрь. Без него человеческий организм не может долго существовать. У неё в школе была пятёрка по биологии, она хорошо об этом знала. Нет! Нет! Нет! Она не хочет умирать! Мерзкий липкий страх захватывал всю сущность Вики. И он ещё больше сдавливал грудную клетку, на которую и без того навалился тысячетонный груз.