Нельзя применять какое бы то ни было насилие по отношению к детям

 

Результат насилия – новые вспышки агрессии у ребенка или внешнее послушание ребенка при одновременном накоплении внутреннего напряжения, которое прорывается в подростковом возрасте вплоть до полного отказа взаимодействовать с родителями.

 

Физическое насилие взрослых по отношению к ребенку включает:

 

• Шлепки, пощечины, подзатыльники, пинки.

• Грубые хватания за лицо, руки, плечи, одежду.

• Когда взрослый толкает ребенка, трясет за плечи.

• Удары предметами, которые оказываются под рукой (полотенце, журнал, ремень и др.).

• Лишение пищи.

• Запрет на справление естественных потребностей (пойти в туалет).

 

К психологическому насилию относятся:

 

• Все виды вербального насилия: ор, крики, обвинительные высказывания, фразы, унижающие достоинство ребенка.

• Запугивание ребенка на словах или другим способом (запереть в чулане).

• Наказание, растянутое во времени (несколько часов в углу или темной комнате, несколько дней без игр и развлечений, периодические напоминания о содеянном).

• Отсроченное наказание (например, когда малыш, стукнувший в детском саду другого ребенка и уже получивший словесное взыскание от воспитателя, подвергается спустя несколько часов наказанию от родителей).

• Излишняя интенсивность воздействия на ребенка (обрушить все наказания враз: шлепнуть, накричать, поставить в угол, лишить еды, общения, игрового и развлекательного времяпрепровождения).

 

Каждый раз, когда я перечитываю этот перечень, мне становится не по себе, хочется не смотреть на него и сделать вид, что такого не бывает. Однако практически все родители хоть раз в жизни срывались на своего ребенка. Мне кажется, что можно понять мам, которые от собственного бессилия и усталости срывают зло на ребенке и отвешивают ему шлепок в момент, когда он уж очень расшалился. Но сложно понять позицию родителей, которые говорят, что порка – это акт воспитания, что она может чему-то научить ребенка, что есть ситуации, когда ребенок порку заслужил.

Ребенок в момент порки испытывает боль и страх. Возможно, он хорошо запомнит этот момент, запомнит, за что наказали, и никогда не будет так поступать («никогда» – до подросткового периода). Но помимо этого он запомнит и ту злость или равнодушие, которые видел у своих родителей, – и не сможет доверять им в сложных ситуациях. Память об агрессивных действиях взрослых ребенок пронесет с собой в течение всей своей жизни, даже если постарается о них никогда не вспоминать.

Родители, применяющие насилие в ответ на агрессивные выходки ребенка, сами нуждаются в помощи и поддержке. Психологи, работающие с родителями, – именно те люди, которые готовы оказывать такую помощь и поддержку. Готовы выслушать, помочь разобраться в том, что происходит, искать вместе другие способы общения с ребенком. Готовность работать над собой – тяжелый труд, достойный уважения. Обязательное условие этой внутренней работы – готовность к изменениям и честность перед самим собой.

 

Есть семьи, в которых насилие является способом сосуществования – не как реакция на агрессивное поведение ребенка или непослушание, а как отрицание возможности ребенка иметь свое мнение, проявлять свою личность. В качестве примера приведу историю, рассказанную молодой женщиной.

 

«В детском саду, в старшей группе, то есть лет в пять, один мальчик отобрал у меня машинку, с которой я играла. Моя реакция была неожиданна для меня самой: я взяла стул и ударила этого мальчика по голове. Мальчик получил сотрясение мозга, а я – наказание от воспитательницы в виде месячного стояния в углу, при этом другим детям запретили разговаривать со мной. Дома мне досталось от дяди: он налил воду в глубокий таз и опустил мою голову туда со словами: “Дыши как хочешь”. Впоследствии этот вид наказания стал его любимым. Я его получала за двойки, тройки, четверки в школе, если опаздывала в школу и из школы, если не вовремя приготовила ужин – в общем, за любое действие с моей стороны, которое не удовлетворяло дядю. Естественно, о своей агрессии после этого я вообще забыла.

В школе не повезло, собственно, как и в старшей группе детсада. Очень часто были бои – часть группы на другую группу, класс на класс, школа на школу. Чтобы выжить, пришлось научиться рукопашному бою, точнее боксу (естественно, скрыв это от родни). Скорее, даже так: поскольку я “забыла” об агрессии, я как бы создала другой образ себя, которому агрессия разрешена, разделив себя на две личности.

Этот же бокс помог выжить в доме: благодаря ему и второй “я” получилось дать хоть какой-то отпор дяде. Любимое развлечение поменялось на боксерские поединки в полную силу: проиграв бой дяде, я оказывалась запертой в кладовке. Впоследствии кладовка стала самым безопасным местом, потому что я сделала задвижку изнутри, притащила туда фонарик, карандаши и бумагу и отвлекалась таким образом от физического буйства».

 

В семье, где практикуется какое бы то ни было насилие, ребенок сталкивается с негативным отношением к себе и со временем начинает считать себя заслуживающим такую реакцию родителей, то есть плохим и неправильным. Или думает, что такая жизнь – это норма, что так у всех, что по-другому не бывает – он просто не знает вариантов по-другому. И вроде как ребенок привыкает жить в таких условиях, даже ведет себя хорошо, но вот его дальнейшее восприятие жизни и себя в ней будет искаженным.

Так, например, случайную агрессивную выходку, когда кто-то накричал, сказал обидные слова, он будет болезненно переживать, искать причину в себе и считать себя вполне заслужившим подобное отношение. Самооценка у такого человека серьезно страдает, и странным образом он регулярно в семье или на работе оказывается крайним и виноватым во всех грехах. Увы, привыкнув подавлять свою агрессию и считать чужую нормой, взрослый, выросший из такого ребенка, воспринимает негативное отношение к себе как справедливое. И несет по жизни свой крест болезней, личной неустроенности и неудач в делах.

Семья в подобном случае может исправить сложившуюся ситуацию, если обратится за помощью и поддержкой. Главное, быть готовым к изменениям и честным перед самим собой.

 

Нельзя стыдить и виноватить

 

Изначально младенец не испытывает ни вины, ни стыда. Вина и стыд – это социальные чувства, которым мы учимся в процессе развития. Но уже в полтора-два года ребенок может продемонстрировать понимание последствий своего поведения, спросить (словами или чаще взглядом): «Это я тебя обидел?» – и постараться исправить ситуацию. Патологические (психотические) личности как раз и отличаются от здоровых людей абсолютным отсутствием чувства вины и стыда, у них нет никаких запретов, они позволяют себе все – именно так появляются маньяки и психопаты.

Итак, что вам следует запомнить?

1. Чувства вины и стыда – необходимые попутчики воспитания, но они не должны возникать часто и тем более быть постоянными.

Чувство стыда позволяет ребенку соотносить себя с неким правильным образом и стремиться к тому, чтобы стать лучше. Чувство вины позволяет ребенку осознать, что он что-то сделал неправильно, и постараться исправить содеянное. В небольших количествах эти чувства необходимы для детского развития и комфортного взаимодействия ребенка с окружающими. Чем больше четкости и жизненности в правильном образе, чем понятнее ребенку границы правильно-неправильно, тем проще ему развиваться, ориентируясь на изредка возникающие чувства вины и стыда.

Однако чаще бывает так, что к чувству вины и стыда родители взывают в ситуации, когда обвинить ребенка проще, чем взять ответственность за случившееся на себя. Приведу пример.

 

Две подруги со своими детьми встретились в парке. Они давно не виделись, и как мамам, так и мальчишкам хотелось пообщаться. Мамы устроились на лавочке, мальчишки убежали кататься на горке. У одного мальчика была новая яркая машина, которую можно здорово спускать с горки и смотреть, как она несется и грохочет.

Сначала мальчики договорились пускать машину по очереди, но потом каждому из них захотелось большего. Они пытались привлечь мам к разрешению своего конфликта, но те были так поглощены своим разговором, что только отмахивались. В результате мальчишки подрались, машина в процессе драки сломалась, а мамы стали обвинять детей в поломке дорогой игрушки и в недостойном поведении. Каждого заставили извиниться друг перед другом, да еще и мультики вечером запретили смотреть. А тот и другой мальчик сделали вывод: помощи от мамы не жди, разбирайся сам.

 

Если ребенка заставляют испытывать вину, особенно в тех случаях, когда ему непонятно, в чем его вина состоит, он может решить, что виноват всегда и во всем, особенно в плохом настроении мамы. Если ребенка регулярно стыдят – говорят о плохих поступках и о том, что эти поступки делают его плохим, он перестает разделять себя и свои поступки. И в будущем, стоит кому-то указать на его ошибки, он будет считать себя плохим, неспособным и недостойным, хотя это вряд ли будет соответствовать действительности.

2. Чувство вины должно быть адекватным ситуации.

Когда мы заставляем извиняться ребенка, который не понимает правил и потому не чувствует себя виноватым, мы нарушаем регуляцию его чувства вины. Результатом этого может стать тотальное чувство вины, когда ребенок (а потом и взрослый) постоянно ощущает себя виноватым, хотя вроде бы и не за что. Если утрированно, то такой выросший взрослый может извиниться в автобусе перед человеком, наступившим ему на ногу: «Извините, я тут так неудобно стою». Взывая к чувству вины ребенка, старайтесь выдерживать золотую середину: не переусердствовать (чтобы ребенок не впал в постоянное чувство вины) и не попустительствовать (тогда ребенок будет считать, что ему все можно, и не сможет адекватно вести себя в социуме).

Помогает развить адекватное чувство вины введение понятных правил и отслеживание того, насколько последовательно они соблюдаются. И если мы говорим о системе правил, то одно правило не может исключать выполнение другого правила.

Поясню это на примере.

 

Мама первоклассника напутствует своего сына: «Обязательно вечером расскажешь мне обо всем, что было в школе». Ребенок послушно вечером за семейным ужином рассказывает о том, как он подрался с новеньким мальчиком и оторвал карман его пиджака. Мама в шоке, папа объявляет сына виноватым в порче чужого имущества. И вообще, он же знает, что драться запрещено, поэтому будет серьезно наказан. Думаю, что ни завтра, ни в отдаленном будущем ребенок не будет рассказывать родителям обо всем, что произошло в школе и за ее пределами, даже если какая-то ситуация будет представляться ему опасной.

 

Что можно было бы посоветовать родителям в этом случае? Очень важно сохранить доверие ребенка, которое позволит ему и в дальнейшем рассказывать о происходящем в школе. Поэтому мама может сказать примерно так: «Здорово, что ты рассказал нам о драке. Но ты же знаешь, что драться нельзя? Что же нам теперь делать?» Ребенок уже взрослый, самое время ему учиться самостоятельно оценивать последствия своих поступков. Идеальный вариант, если он сам предложит, как исправить сложившуюся ситуацию – пришить карман или выделить из своих карманных денег часть на новый пиджак для одноклассника. Но прежде чем ребенок сам научится предлагать способы исправления ситуации, ему стоит помочь и подсказать какие-то варианты, которые кажутся вам реалистичными и правильными.

3. Винить следует правильно.

Как «винить правильно»? Если вы, реагируя на агрессивную выходку ребенка, разделяете чувство (например, злость, гнев, ярость) и действия (например, драку, щипки, кусания, обзывания), то ребенок способен сопоставить причину (агрессивную выходку) и следствие (словесное взыскание). Другими словами, он понимает, почему именно его проступком недовольны и за что ему выговаривают (наказывают). При этом, не задевая чувства ребенка, взрослый признает его право испытывать их. Самооценка ребенка не страдает, и он способен воспринять другой способ реагировать впредь в подобных ситуациях.

Например, ребенку понятно, что его ругают за драку, а не за злость. Взрослый объясняет, что испытывать агрессию – желание вернуть свои игрушки, которые отобрал другой ребенок, – нормально, а вот драться, вместо того чтобы договориться словами, – нет.

4. Стыдить ребенка – значит снижать его самооценку и провоцировать новый виток агрессии.

Чувство стыда – более сложная конструкция. Если, обвиняя, мы часто соединяем плохие действия и якобы плохие чувства, то когда мы стыдим ребенка, мы переносим оценку поступков ребенка («плохие поступки») на оценку самого ребенка («плохой ребенок»). «Бессовестный, и тебе не стыдно обижать братика, он же меньше?!» – это тотальное обвинение ребенок воспримет так: «Я плохой, и как теперь жить – непонятно».

Дети вообще склонны во всем обвинять себя: мама с папой ругаются, потому что я плохой, буду себя хорошо вести, значит, родители не будут ругаться. Нам, взрослым, подобная логика кажется странной, а дети рассуждают таким образом по любому поводу. Поскольку чувствовать себя постоянно виноватым невыносимо, ребенок научается видеть виноватыми всех вокруг – это такая защитная реакция. Очень часто выросшие агрессоры обвиняют всех окружающих в своей агрессии, говорят о провокации и о необходимости вести себя агрессивно.

Таким образом, пристыжая ребенка, мы говорим ему (косвенно, не прямо), что он плохой, что он ничего не может, что вряд ли ему что-то удастся. Отсюда вытекает низкая самооценка ребенка, неуверенность в себе, постоянные страхи и сомнения, невозможность принять решение – боязнь последствий. И получается, что вместо демонстрации ребенку другого способа поведения, мы ставим перед ним очередное препятствие, увеличиваем его фрустрацию и получаем в ответ очередной виток агрессии.

На чувстве стыда заворачивается такой клубок, который взрослым очень сложно распутать, даже при содействии психотерапии, так что я настоятельно рекомендую родителям не использовать в воспитательных целях пристыживание ребенка. Можно объяснить ему, что такое «плохо», а что такое «хорошо», не заставляя его испытывать чувство стыда. Главное, разделять: поступок – плохой, ребенок – хороший.

Жизнь не простая штука и иногда подкидывает нам ситуации, в которых очень сложно помнить о том, что ребенок хороший. Постараюсь привести пример такой ситуации и способ реагирования на нее.

 

Лера и Саша – старшая и младшая сестры – получили в подарок две одинаковых куклы в разных одеждах. Саша считает, что у Леры кукла одета красивее, и предлагает сестре поменяться. Лера не соглашается, тогда Саша выхватывает куклу у Леры, отрывает ей голову и выбрасывает в окно. Как реагировать маме Саши?

 

Понятно, что стыдить девочку – значит постепенно укреплять в ней уверенность в том, что она – плохая. Это не выход, поэтому предлагаю поступить иначе.

Поскольку Лера лишилась куклы, то Саша должна возместить потерю куклы, то есть отдать Лере свою куклу. А спустя некоторое время Саша сможет получить в подарок новую куклу, если больше не будет портить Лерино имущество. Это фактически.

Эмоционально ситуация переживается так: Лера ревет из-за потерянной куклы, мама в шоке, ведь хорошая кукла – это значимая часть бюджета, Саша ревет от страха и выплеска агрессии. Пока все не успокоятся, реализовывать фактическую часть бесполезно. И в первую очередь стоит успокоиться маме, потому что далее ей предстоит успокаивать обеих сестер. Рассказывать им о последствиях, опять успокаивать Сашу, которая вряд ли согласится сразу с таким фактическим решением. Следить за исполнением выставленного условия. И наконец, радоваться вместе с Сашей приобретению новой куклы.

Системно: Сашин порыв обусловлен сильным желанием иметь чужую вещь, настолько сильным, что противостоять ему она не смогла. Маме стоит уделить дополнительное время обсуждению вместе с Сашей понятий свое-чужое и обучению девочек совместной игре. В том числе тому, как весело вдвоем играть в свои куклы, гораздо веселее, чем играть одному даже в самую красивую куклу на свете.