Обращение и призвание к апостольству

Переворот

Довольно редко, но сжато и выразительно, говорит Павел о решительном перевороте, полностью изменившем его жизнь, так что его мышление и деятельность с этого момента служили лишь одной задаче — свидетельству об Иисусе, против Которого он еще недавно хотел бороться со всей своей энергией, как о Сыне Божьем и Господе. Об этом событии Деяния Апостолов также предлагают более подробный рассказ. Обращение Павла описывается там трижды: в 9, 22 и 26-й главах. В основе всех рассказов лежит единая структура, хотя они несколько отличаются тематически и оформлены по-разному. Они ставили своей целью нарисовать яркую картину события, которое неподалеку от Дамаска превратило гонителя христиан в свидетеля о Христе.

В отличие от Деяний Апостолов, вплетающих в повествование многочисленные назидательные детали, сам Павел остается исключительно сдержан в выражениях. Только в одном, хотя и содержательно важном, придаточном предложении говорит он в первой главе Послания к Галатам о своем обращении и призвании к апостольству: «Когда же Бог благоволил [...] открыть мне Сына Своего, я не стал прежде советоваться с плотью и кровью» (1:15-16). «Благодатью Божьей, — пишет Павел коринфянам, — я есть то, что есть» (1 Кор 15:10). Также в Флп 3 аргументация апостола сводится к тому, что необходимо познавать милосердие Божье — не посредством праведности, требуемой Законом, а той, «которая приходит через веру во Христа, то есть праведности, которую Бог приписывает вере» (Флп 3:7-9). О своей личности и тем более о внутренних разногласиях, имевших место в его душе, Павел говорить не хочет. Он направляет все внимание на ту Благую весть, которую он как ее проповедник призван донести до всего мира.

Павел обратился к вере во Христа не как раскаявшийся грешник или отчаявшийся богоискатель. В его случае не называются никакие предпосылки к тому, чтобы он был призван к новой жизни. Не происходило покаянной борьбы, от которой был бы наконец спасен влекомый то в одну, то в другую сторону богоискатель. Напротив, Павел чувствовал себя сильным и уверенным в жизни, в которой руководствовался указаниями Закона. Но на его пути ему встретился Распятый как живой Господь, о чем он неоднократно пишет: «Господь явился и мне» (1 Кор 15:8); «Я видел Господа нашего Иисуса» (1 Кор 9:1); «Бог благоволил открыть мне Сына Своего» (Гал 1:15); «Что для меня было преимуществом, то ради Христа я счел убытком» (Флп 3:7). То событие, которое выпало на долю Павла, таким образом, приобретает фундаментальное значение для познания Евангелия и проповеди его спасительной силы.

В Послании к Галатам Павел ссылается на ветхозаветное изречение, призывающее проклятие на приговоренного к смерти и висящего на древе: «Проклят всякий, висящий па древе» (Втор 21:23 = Гал 3:13). Это высказывание вполне подходит в качестве аргумента для тех, кто, ссылаясь на Писание, объявлял казненных таким образом осужденными Богом. Поэтому возможно, что Павел, еще будучи преследователем христиан, с помощью этого аргумента хотел продемонстрировать абсурдность их веры. Но теперь он понял, что Бог свершил освобождение и спасение именно там, где никто не мог этого ожидать. Ибо на кресте Христос испытал самую большую удаленность от Бога и настолько полно взял на Себя всю тяжесть проклятия, что Сам стал проклятием — «за нас», как исповедует вера. Поэтому осуждение отменено, а его место заняло благословение Авраамово, дарованное всем, кто верит во Христа (Гал 3:13-14). Отныне Павел понял, кем был на самом деле распятый Иисус из Назарета: не презренным и наказанным Богом лжепророком или псевдомессией, а Христом, Сыном Божьим. Этот опыт определил всю дальнейшую жизнь Павла, почувствовавшего на себе груз обязанности проповедовать Евангелие, которой он не мог не подчиниться с полной преданностью (1 Кор 9:16).

Как и все остальные, кому явился воскресший Господь, Павел сразу был призван на служение Ему и должен был проповедовать единое Евангелие, пробуждающее веру и утверждающее новую жизнь (1 Кор 15:11). Поэтому переворот, о котором он таким образом говорит, не поддается никаким попыткам расшифровки при помощи психологических размышлений. Только язык исповедания, которым христиане говорят о воскресшем Христе, и слово Писания могут дать понять, что означает это событие.

Павел прямо ссылается на то, как в Ветхом Завете происходило призвание пророков и их принятие на служение свидетелей Божьих. Нередко, и даже почти всегда, это случалось против их собственной воли. С Павлом произошло то же, что и с ними, поскольку, согласно его убеждению, Бог избрал его уже в утробе матери (Гал 1:15; Рим 1:1). Здесь скрыт намек на слова, которыми сам пророк свидетельствует о себе: «И ныне говорит Господь, образовавший меня от чрева в раба Себе» (Ис 49:5). Вспоминается и история призвания пророка Иеремии. Несмотря на то что он хотел воспротивиться призванию Бога, Бог не позволил ему этого сделать, сказав Иеремии: «Прежде нежели Я образовал тебя во чреве, Я познал тебя, и прежде нежели ты вышел из утробы, я освятил тебя: пророком для народов поставил тебя» (Иер 1:5).

Отныне, как говорит Павел, все, что имело значение для его жизни и мышления, в корне изменилось (Флп 3:7-10). Чтобы пояснить это, он пользуется примером из деловой жизни. Человек подсчитывает прибыль и убытки. В счет прибыли можно занести все, что обещает содействие и помощь. Убытком же должно считаться все, что причиняет ущерб или вред. Если производить такой расчет, то фарисей Павел в первую очередь назвал бы праведность, требуемую Законом, и свою собственную безукоризненность, отвечавшую этому масштабу. Однако теперь в силу неожиданно вступили совершенно другие критерии. То, что раньше заносилось на страницу прибыли, переходит на страницу убытков. А то, что до этого времени презиралось, предстает в своем истинном значении, которое оказывается прибылью.

Как выглядит баланс, выводимый Павлом из своего обращения? «Все я почитаю убытком по сравнению с: превосходящим познанием Иисуса Христа, Господа моего. Ради Него все оказалось для меня убытком, и я почитаю это за сор, дабы приобрести Христа и быть найденным в Нем, так чтобы у меня была не моя праведность, которая от Закона, но та, которая приходит через веру во Христа, то есть праведность, которую он приписывает вере» (Флп 3:8-9). Таким образом, приобретение Христа равнозначно принятию новой праведности, которая становится уделом одной лишь веры.

Как соотносятся эти слова, которыми Павел описывает содержание решающего поворота своей жизни, с существовавшими в современном ему иудаизме представлениями и образом мысли, связанными с эсхатологическими надеждами и их исполнением в будущем? Справедлив ли Павел в своей критике, которую он обращает на праведность по Закону, в отношении к иудейскому благочестию, или же его суждение пристрастно? Как он понимал весть о Христе, если считать Дамаск ключом к его богословию (Jeremias), а его обращение — истоком этого богословия (Dielzfelbinger)? Какими предпосылками был определен тот в корне изменившийся расчет доходов и убытков, о котором говорит апостол в свете перемены, затронувшей все сферы его жизни?

 

2. Новое знание

Опыт обращения и призвания фарисея Павла открыл ему новое знание Христа Иисуса, его Господа (Флп. 3:8). Но что конкретно мы можем сказать о нем? И что оно означало для благовестил апостола?

Современные исследователи с помощью различных подходов предпринимали попытку как можно более точно определить знание, полученное Павлом. Например, высказывалось предположение, что Павел, еще будучи фарисеем, был богословом, мыслящим в духе иудейской апокалиптики, и, став христианином, он нашел новое богословское выражение этого наследия своей биографии (Wilckens). Однако было бы недопустимо отделять в иудаизме того времени связанные со священной историей апокалиптические представления от понимания Закона в среде законоучителей и принципиально отличать одно от другого. Поскольку в действительности признание Торы как причина избрания Израиля и учение об обязательности данных Законом заповедей были нераздельно связаны.

После того как в течение долгого времени протестантское учение об оправдании решающим образом влияло на интерпретацию богословия Павла, в последние годы неоднократно ставился вопрос о том, действительно ли высказывания об оправдании трешника занимают центральное место в богословии Павла (см. ниже с. 223 слл.). Возможно, речь идет о полемически заостренных высказываниях, которые не определяли полностью мышления апостола, но были вызваны полемикой с иудаизирующими противниками? Подлинным же ядром богословия Павла следует считать пребывание верующего во Христе (Sanders). В качестве центральной проблемы апостола занимала не тема оправдания, а вопрос о том, как не только иудеи, но и язычники могут достичь спасения. Ибо апостол, действовавший как иудей среди язычников, хотел служить и тем и другим вместе. Поэтому указание на оправдание следует понимать как обоснование того, что язычники могут присоединиться к Израилю, избранному народу Божьему, — не больше и не меньше (Stendaht).

Апостолу суждено было столкнуться с зачастую острой критикой, согласно которой он создал искаженную картину иудаизма своего времени, приписав ему учение о праведности на основании дел Закона. Для иудейского же учения гораздо больше характерно представление о совершенном через заключение Завета и передачу Закона избрании и открытом благодаря ему пути к спасению как выражении милосердия Божьего и жизни в соответствии с этим убеждением (Sanders). Но апостолу не удалось вполне осознать проблему Закона, его мысли не идут дальше противоречащих самими себе и по сути неясных попыток объяснения (Raisanen). Поэтому богословский подход Павла не следует рассматривать в узких рамках учения об оправдании, но необходимо внимательно следить за тем, как с учетом продолжающегося действия Завета по-новому определяется отношение между иудеями и язычниками в свете Благой вести о Христе. В действительности Павел не ставит Завет под вопрос и не сомневается в божественности Закона, а направляет свою критику на то, что Завет и Закон были захвачены одним Израилем. Поэтому учение Павла об оправдании нельзя понимать в индивидуалистском смысле, но оно должно быть интегрировано в более широкий контекст, в котором речь идет о вопросе, как иудеи и язычники в соответствии со спасительным планом Божьим могут быть приведены к верным взаимоотношениям друг с другом (Dunn).

Всем этим точкам зрения следует уделить внимание, поскольку каждая из названных тем играет в ходе размышлений апостола определенную роль, значение которой должно быть точно установлено. Будет справедливо также отметить, что в интенсивной дискуссии, развернувшейся в наше время по вопросу о правильном понимании богословия Павла, уже не играют роли прошлые серьезные противоречия между конфессиями (см. ниже с. 310-312). Между католическими и протестантскими интерпретаторами больше не ведется принципиальный спор о толковании высказываний об оправдании и об их значении для экуменического сотрудничества церквей сегодня (Kertelge).

Но каким образом соотносятся между собой различные круги мысли внутри богословия Павла? Ответ на этот вопрос может дать лишь тщательная интерпретация соответствующих текстов. Всю свою жизнь Павел настаивал на том, что он израильтянин (2 Кор 11:22; Рим 9:4) и связан со своим народом (Рим 9:1-5; 10:1). Вновь и вновь он говорил о том, как относятся друг к другу иудеи и язычники и как милосердием Божьим и те и другие достигают спасения (Рим 9-11). И проблему Закона он рассматривал не только в связи с его значением для иудейского образа жизни, но и с точки зрения его обязательности для христиан (Рим 13:8-10; Гал 6:2; 1 Кор 9:21).

Не только в Флп 3, но и в 1 Кор 15:10 Павел воспринимает все произошедшее с ним как доказательство божественной благодати. Сам по себе он ничто, и лишь милосердие Божье направило его на путь жизни. Но оно не оказалось напрасным, добавляет Павел и продолжает: «Я потрудился более, чем все они; не я, впрочем, а благодать Божия, которая со мною» (там же). Поэтому его судьба показывает, как действует спасительная сила Божья. Не только с помощью понятия оправдания, но и при помощи других выражений Павел в состоянии обозначить то же самое положение вещей, вновь и вновь указывая при этом на силу Бога-Творца, которая явила себя не только при сотворении мира, но также и в осуществлении Им спасения. «Потому что Бог, сказавший: "Да воссияет свет из тьмы", — Он озарил наши сердца, дабы просветить нас для познания славы Божией в лице Иисуса Христа» (2 Кор 4:6).

Понимание того, каков Бог, явивший Свое милосердие во Христе, следует, что освобождается путь Евангелия к языческим народам и упраздняются все границы, до сих пор разделявшие иудеев и язычников. Это понимание не только предоставляет стратегическое обоснование миссионерской деятельности, но и полагает начало движению, охватывающему весь мир. Богословские размышления апостола были мотивированы не социальными проблемами (насколько бы важными ни были вопросы совместной жизни иудеев и язычников), а наоборот: из познания оправдания верой следовал фундаментальный вывод, что все, исповедующие распятого и воскресшего Господа едины во Христе.

Следовательно, все разделы богословия Павла находятся в тесной взаимосвязи. Они удерживаются вместе основополагающим представлением о том, что Бог явил Себя в кресте и воскресении Иисуса Христа как Тот, Каким Он был всегда: «Кто оживляет мертвых и призывает то, что не существует, к существованию» (Рим 4:17). В терминах праведности и освобождающего оправдания, призывающего к жизни в послушном служении, Павел четко обобщает то познание, которое было ему открыто явлением Господа и исходя из которого можно рассматривать псе остальные темы: как вопрос о значении Закона, так и проблему отношений между иудеями и язычниками; как надежду на конец мира и ожидание будущего спасения, так и разнообразные формулировки миссионерской речи, в богатых вариациях развивающие один основной мотив — слово о примирении, которое во имя их Господа Его посланники должны провозгласить повсюду (2 Кор Б: 19-20).

 

Поручение

В Деяниях Апостолов говорится, что Павел был взят на служение Господу как «избранное орудие» (Деян 9: 15; ср. Иер 18:3-6; Прем 15:7), чтобы возвещать Его имя перед язычниками, перед царями и перед сынами Израилевыми. Сам Господь показал ему, сколько он должен пострадать ради Его имени (Деян 9:16). В Первом Послании к Тимофею также приводится поучительный рассказ о том, как апостол был призван на свою должность (1 Тим 1:12-17; см. ниже с. 296).

В отличие от этих текстов, составленных уже после его смерти, сам Павел никогда не приводит пространных объяснений, говоря о своем призвании. Он лишь кратко и четко заявляет, что Богу было угодно поручить ему благовествовать о Его Сыне языческим народам (Гал 1:16). Павел предъявляет свидетельство посланца своего Господа, называя себя апостолом Христа Иисуса. При этом он прекрасно отдает себе отчет в том, что до него были и одновременно с ним существуют другие апостолы: сначала Петр и Двенадцать, потом широкий круг проповедников, которым явился Господь и которых Он принял на служение благовествования (1 Кор 15:7; Рим 16:7 и др.). Их число, таким образом, превышало круг Двенадцати, но при этом не было четко определено. В него включали всех свидетелей воскресшего Христа. Павел ставит свое призвание в череду явлений Воскресшего. Тем не менее, как бывший гонитель церкви Божьей, он представляет себя в данном ряду как «не вовремя рожденного» (1 Кор 15:8). Этим выражением Павел стремится охарактеризовать необычный характер своего призвания. Но поскольку благодать Божья особым образом отметила его, Павел связывает с дарованным ему явлением Христа притязание на то, что на нем череда свидетелей Воскресения была завершена, и он был последним из тех, кому явился Господь. Поэтому пасхальная реальность не может быть выражена через последующие явления, а только высказана посредством слова свидетелей так, чтобы она могла быть выслушана и воспринята как достоверная. Павел отличает свою миссию от других, сравнимых с ним, примеров. Общины могли отправлять посланников, снабжая их полномочиями (Флп 2:25; 2 Кор 8:23; Деян 13:1-3). Павел утверждает свою независимость от любой человеческой помощи, в том числе и от помощи первых апостолов. Ибо он не был просто добавлен в существовавшую уже цепь предания, чтобы дополнить ее еще одним звеном, но вознесшийся Господь, то есть Сам Бог, дал ему поручение проповедовать Благую весть.

В древнем мире было хорошо известно, каким авторитетом обладает посланник и как следует его встречать. Посланцу полагалось оказывать такое же уважение, как и пославшему его, поскольку посланник был наделен авторитетом последнего. Если посланнику отказывали в положенных почестях, то причиненная ему таким образом обида считалась оскорблением его господина. А если к нему относились с почетом, то тем самым свидетельствовали об уважении к пославшему. Поэтому как апостол и служитель Павел говорит от лица Христа. Тем самым он претендует на то, чтобы выступать от имени самого высшего авторитета, который только можно себе представить, и нести весть, касающуюся всего мира. Как и в случае других апостолов, его проповедь сопровождается знаками и чудесами (Мк 16:17; 1 Фес 1:5; 1 Кор 2:4; 2 Кор 12:12; Рим 15:19). Но об этих знаках Павел говорит лишь вскользь, поскольку легитимность его положения не основывается на них. Его собственная личность полностью скрывается за несравнимым ни с чем посланием, которое он должен донести до своих слушателей.

Известие о том, что бывший преследователь христиан стал проповедником Христа, быстро распространилось: «Тот, кто раньше преследовал нас, проповедует теперь веру, которую он прежде хотел истребить» (Гал 1:23). Эти слова обобщают в одном предложении то, что передавали друг другу христианские общины Иудеи (Bammet). Они не встречались с Павлом лично, но слышали о том, как этот фарисей обращался с иудеохристианскими группами диаспоры (Гал 1:21). Тем чудеснее должно было казаться им то, что такой человек превратился в свидетеля Христа. Дело истребления оказалось тщетным — отныне было начато дело устроения церкви Божьей, за которое следовало хвалить и прославлять Бога (Гал 1:24).

 

4. Иисус и Павел

Христос, встретившийся как Господь на пути Павла, был Господь распятый и воскресший, и таким Его исповедовала Его церковь. Земного Иисуса Павел, вероятно, не встречал. Хотя теоретически возможно, что фарисей Павел мог увидеть Иисуса в Иерусалиме, однако нигде в его посланиях не находится указаний на то, что он когда-то лично встречался с пророком из Назарета. Христианам Галатии Павел напоминает, что перед их глазами был начертан распятый Христос, а потому они не должны позволять иным учителям прельщать их (Гал 3:1). Однако нет никаких оснований для того, чтобы на основе этого замечания сделать вывод, что Павел был свидетелем казни Иисуса, который затем описал картину Его распятия.

Коринфянам Павел пишет, что познание и понимание осуществляется у христиан не земным образом, как это происходит повсюду. Поскольку познание «по плоти» уже не имеет силы, то это касается и отношения ко Христу: «Даже если мы и знали Христа по плоти, то ныне уже не знаем» (2 Кор 5:16). Во Христе прежде всего имеет силу новое творение Божье: древнее прошло, наступило новое (ст. 17). Из этого высказывания апостола некоторые комментаторы делали вывод, что христианин Павел нисколько не интересовался земным Иисусом и направлял свое внимание исключительно на вознесшегося Господа. Однако Павел в этом месте не говорит о подобном противопоставлении. Скорее выражение «по плоти» следует связать с глаголом «знать», так что знанию человеческому противопоставляется познание верой. Вера познает, что распятый на кресте Иисус из Назарета есть Христос, Которого Бог призвал от смерти и возвысил от унижения к величию. Поэтому познание, о котором здесь говорит апостол, касается как вознесшегося Господа, так и земного Иисуса. Если человек с верой принимает, что Бог во Христе обратил Свое милосердие ко всему миру, то тем самым он приобретает решающее знание для христианской жизни. Павел разделяет это свойственное раннему христианству убеждение и разъясняет своим общинам, что именно означает принадлежать их Господу.

В посланиях апостола не говорится ни о проповеди Иисусом Царства Божьего, ни о Его чудесах. Во времена Павла еще не существовало письменно зафиксированных евангелий, и только в устном предании передавалось то, что было известно об Иисусе. Однако он почти не пользуется этими преданиями в своих посланиях — на переднем плане в его христологических высказываниях целиком и полностью находится проповедь Евангелия, свидетельствующего о распятом и воскресшем Христе (1 Кор 15:ЗЬ-5).

В унижении и возвышении Иисуса Христа, подчеркивает апостол в согласии со всей раннехристианской проповедью, осуществилась воля Божья. Когда исполнилось время, Он послал Своего Сына, рожденного женщиной и поставленного в подчинение Закону (Гал 4:4). Бог не пожалел Его ради нас, чтобы вместе с Ним даровать нам все (Рим 8:32). Согласно воле Отца, существующий от вечности Христос унизился и стал рабом, равным людям, послушным до смерти, смерти на кресте (Флп 2:7-8). Он стал нищим, чтобы обогатить нас взятой на себя нищетой (2 Кор 8:9). Он отдал Себя Самого за грехи наши, чтобы избавить нас от этого злого мира (Гал 1:4). Происходя из Израиля (Рим 9:5), Он принадлежал к роду Давида (Рим 1:3). Его, не знавшего греха, Бог сделал грехом за нас, чтобы мы в Нем сделались праведными перед Богом (2 Кор 5:21). В этих и других высказываниях, краткими словами говорящих о судьбе Иисуса, апостол подчеркивает, что именно ради нас произошло все то, что случилось и получило свое спасительное и дарственное значение в Страстную Пятницу и Пасху. В Нем исполнились все обетования и все обязательства Божьи, «потому мы и говорим через Него "аминь" во славу Божью» (2 Кор 1:20).

Говоря об Иисусе, Павел постоянно помнит о том, что он говорит о живом Господе. Титул величия «Кириос» апостол применяет как к вознесшемуся Господу, так и к земному Иисусу, подчеркивая тем самым идентичность единого Христа. Исходя из посланий апостола нельзя с точностью сказать, какая часть устного предания об Иисусе была ему известна. Как он сообщает в Послании к Галатам, только через три года после своего обращения он посетил Кифу и оставался у него две недели (1:18). О чем они говорили между собой в это короткое время, Павел не упоминает. Во время посещения Иерусалима он мог познакомиться с некоторыми преданиями, касающимися истории Иисуса. Высказывалось предположение, что Павел мог пользоваться этими преданиями в своей устной проповеди в общинах, в то время как в посланиях он полностью сосредотачивался на актуальных проблемах, которые надлежало разрешить. Однако такие размышления могут только указать на мыслимые возможности, но не предоставить доказательства.

Лишь в четырех, возможно наиболее напряженных, местах своих посланий Павел приводит дошедшие до него высказывания Господа, чтобы с их помощью решить спорные вопросы. Самая ранняя цитата из слов Господа находится в первом письме Павла к общине в Фессалониках. Несколько смертей в молодой общине вызвали сомнение в том, что будущее спасение должно стать уделом умерших до начала ожидаемого в скором будущем пришествия Господа. Павел стремится разрешить эту неясность, ссылаясь в своем ответе на слова Господа. Под последними несомненно следует понимать не откровение, которое вознесшийся Господь мог дать через уста пророка, но апостол цитирует восходящее к земному Иисусу изречение из устного предания.

Слова Христа оказывается чрезвычайно сложно с определенностью выделить из хода мыслей апостола. Предупредив о том, что собирается привести цитату, Павел говорит: «...что мы, живущие и остающиеся до пришествия Господня, не опередим тех, кто почили» (1 Фес 4:15). Формулировка от лица «мы», связывающая апостола с общиной, видимо, принадлежит перу Павла. Лежащее в ее основе изречение, возможно, говорило о том, что живущие не опередят в последний день усопших. При этом напрашивается предположение, что это предание представляет собой часть раннехристианского учения о судьбе умерших. Приведенное высказывание в дальнейшем следующим образом разъясняется при помощи апокалиптического отрывка из предания: «Сам Господь, когда прозвучит повеление, когда раздастся голос архангела и труба Божья, сойдет с неба, и сначала воскреснут мертвые, почившие во Христе. Потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними восхищены будем в воздух на облаке навстречу Господу». Павел заканчивает выводом: «И так всегда с Господом будем» (ст. 17b)

Как в точности выглядел источник, дошедший до Павла, можно реконструировать лишь приблизительно. Ибо, хотя Павел приписывает слову Господа в своей аргументации силу авторитетного доказательства, это не мешает ему изменить точный текст таким образом, чтобы дать ответ на волнующие общину вопросы. В согласии с их эсхатологическими ожиданиями он говорит, что Господь появится с небес и мертвые, усопшие во Христе, будут приведены к Нему. Однако ни титул «Кириос», ни выражение «во Христе» не могли встречаться в первоначальном высказывании Иисуса. Кроме того, в следующем предложении, так же как и во введении и в заключительном выводе, речь идет о «нас», что подразумевает Павла и всех верующих христиан общины: «Мы, оставшиеся в живых,...восхищены будем в воздух на облаке навстречу Господу». Таким образом, Павел цитирует слова Господа не в определенно сложившейся форме, но передает их содержание так, что оно постигается исходя из керигмы и непосредственно касается общины.

Сходным образом истолковывает Павел и слова Господа, приведенные в Первом Послании к Коринфянам. На вопрос о том, возможен ли среди христиан развод, апостол отвечает, ссылаясь на слова Иисуса: «Жена не должна разводиться с мужем» (1 Кор 7:10). Однако это указание следовало понимать не легалистически или казуистически, но исходя из заповеди любви и мира. Поэтому апостол добавляет от себя: «Если какой брат [т.е. христианин] имеет жену неверующую, и она согласна жить с ним, то он не должен оставлять ее» (ст. 12). Павел отделяет это высказывание от переданных ему слов Господа как толкование, данное от его собственного имени. Имея в виду те проблемы, которые легко могли возникнуть в общинах, включающих христиан из язычников, он объясняет, что при определенных условиях, за которые христианская сторона не несет ответственности, расторжение брака представляется возможным, а именно, «когда неверующий хочет развестись» (ст. 15). В этом случае христианин должен не отказываться, а согласиться с расторжением брака. Ибо «к миру призвал вас Господь» (ст. 15). Таким образом, согласно пониманию Павла, слова Иисуса должны рассматриваться не в качестве неизменных правил, но получать новое толкование в изменившихся условиях в свете евангелия мира.

В девятой главе Первого Послания к Коринфянам Павел ссылается на полагающиеся ему как апостолу права, которыми он не воспользовался, несмотря на их неоспоримость. К этим правам относится основанное на словах Господа правило, «что те, кто проповедует Евангелие, должны получать от Евангелия пропитание» (1 Кор 9:14). Приведенная здесь редакция слов Господних сформулирована так, что она может быть применима как раннехристианское правило поведения. Ибо понятие Евангелия не связано с историческим Иисусом, но соответствует раннехристианской миссионерской терминологии в качестве обобщающего выражения проповеди Христа (1 Кор 15:1-5). Таким образом, и в данном месте апостол так формулирует сохраненные в предании слова Господа, исходя из понимания древнехристианской проповеди, чтобы оно было применимо к ситуации христианской общины.

Сходным образом Павел передает литургическое предание, свидетельствующее об учреждении Вечери Господней (см. ниже с. 145-147). Сам Господь приглашает своих к столу и дарует им Себя под видом хлеба и вина. Если при этом упоминается ночь, в которую Господь был предан, то речь идет о том же Христе, Который присутствует в Своей церкви, исповедующей Его. В богослужебном собрании произносится Его живое слово, через которое вознесшийся Господь беседует со Своей церковью (1 Кор 11:23-25).

Помимо этих четырех прямых цитат, среди этических наставлений, направленных апостолом общинам, иногда находятся высказывания, в которых по содержанию можно распознать восходящие к словам Иисуса выражения. Они вошли в древнехристианское учение без точного указания на происхождение. Их содержание говорит само за себя, так что они, без сомнения, действуют как правила христианского поведения: «Благословляйте гонителей ваших; благословляйте, а не проклинайте» (Рим 12:14; ср. Мф 5:44; Лк 6:28); «Никому не воздавайте злом за зло» (гам же, ст. 17; ср. Мф 5:39; Лк 6:29); «Не мстите за себя» (там же, ст. 19). Высшее значение заповеди любви подчеркнуто уже в словах Иисуса, прямое указание на которые не повторяется каждый раз при каждом упоминании этой высочайшей заповеди (Гал 5:14; Рим 13:8-10).

Если учесть все прямые цитаты слов Господа и аллюзии на них, которые встречаются в посланиях Павла, то их число оказывается совсем небольшим. Все без исключения они интерпретируются исходя из исповедания, в котором апостол постигает как вознесшегося, так и земного Христа как Господа и Сына Божьего. Как Распятый, Он явил любовь Божью, так что Его церковь осознает принадлежность Ему в своей жизни и в своем служении.

 

Глава V