К А К П Р О Б У Ж Д А Ю ЩЕ Е П Е Р Е Ж И В А Н И Е

У важных решений часто бывают глубокие корни. Любой выбор подразумевает отказ от чего-то, а любой отказ напоминает нам об ограничениях и о преходящем характере всего.

История Пэт: «на приколе»

Пэт, биржевой маклер 45 лет, четыре года назад развелась с мужем и обратилась ко мне из-за того, что испытывала сложности в установлении новых отношений. Я работал с ней и раньше, за пять лет до того, как она решила разойтись с мужем. Пэт решила вновь обратиться ко мне, потому что встретила Сэма, привлекательного мужчину, который заинтересовал ее, но в то же время вызвал сильнейший приступ страха.

Пэт рассказала мне, что находится в парадоксальной ситуации: с одной стороны, она любит Сэма, однако ей тяжело продолжать отношения с ним. Последней каплей, вынудивший ее обратиться ко мне, стало то, что ее пригласили на вечеринку, где должны были присутствовать многие друзья и коллеги.

Брать с собой Сэма или нет? Дилемма становилась все серьезнее. Пэт постоянно думала об этом.

Откуда такие муки? На нашем первом сеансе после безуспешных попыток отыскать причину ее тревоги я попытался применить косвенный подход и предложил ей попробовать управляемую фантазию.

— Пэт, давайте попробуем одну вещь, мне кажется, это нам поможет. Закройте глаза и представьте, как вы с Сэмом приезжаете на вечеринку. Вы входите в комнату, держась за руки. Вас видят ваши друзья, они приветствуют вас, идут вам навстречу. — Я на минуту замолчал и продолжил. — Вы видите это внутренним зрением? Она кивнула.

— А теперь продолжайте наблюдать эту сцену и прочувствуйте свои ощущения. Прислушайтесь к себе и рассказывайте мне обо всем, что чувствуете. Расслабьтесь. Озвучивайте все, что придет в голову.

— Ну, вечеринка... Мне там не нравится. — Пэт поморщилась, словно от боли. — Я отпускаю руку Сэма. Я не хочу, чтобы меня видели с ним.

— Продолжайте. Почему нет?

— Почему? Не знаю. Он старше меня, правда, всего на два года. Но он очень хорошо выглядит.

Работает в сфере связей с общественностью и умеет подать себя на публике. Но меня... то есть нас будут воспринимать как пару. Немолодую пару. Я буду чувствовать себя связанной. Ограниченной. Мне придется отказывать всем другим мужчинам. Связанность и еще раз связанность. — Пэт широко открыла глаза. — Вы знаете, я раньше никогда не думала об этой двойственности. Ну, это как в университете: когда ты носишь значок клуба, в котором состоит твой парень, ты, с одной стороны, «приколота» к нему, но в то же время он держит «на приколе» тебя.

— Вы очень удачно сформулировали вашу проблему, Пэт! Какие еще ощущения?

Пэт снова закрыла глаза и погрузилась в свою фантазию.

— А сейчас мне в голову лезут мысли о муже. Я чувствую свою вину за то, что наш брак распался. Я, конечно, знаю, что я в этом не виновата. Мы с вами обсуждали это, и не раз. Но, черт возьми, эта мысль не оставляет меня! Этот неудачный брак — мое первое серьезное жизненное поражение. До тех пор все у меня шло как по маслу. Я понимаю, мой брак разрушен. Уже много лет.

Но вот появление другого мужчины делает наш развод реальным. Это будет означать, что пути назад нет — совсем. Это законченный этап моей жизни. Все ушло безвозвратно, все исчезло. Да, да, я все это знала, но только сейчас поняла это по-настоящему.

История Пэт иллюстрирует отношения между свободой и ощущением смертности. Трудные решения часто имеют глубокие корни, достигающие фундамента экзистенциальной свободы и личной ответственности. Давайте посмотрим, почему Пэт было так мучительно сложно принять решение.

С одной стороны, ее решение предполагает определенный отказ. Любое «да» предполагает свое

«нет». С тех пор как она почувствовала себя «на приколе» у Сэма, иные варианты — а среди них, возможно, были люди моложе и достойнее — были для нее потеряны. Прими она это обязательство, она почувствует себя по-настоящему «на приколе» у Сэма. Другие возможности будут для нее закрыты. Это сужение круга возможностей имеет свою темную сторону: чем больше вы замыкаетесь в ситуации, тем меньше, короче и неинтереснее начинает казаться жизнь.

Хайдеггер как-то назвал смерть «невозможностью дальнейшей возможности». Так и страх Пэт — на первый взгляд из-за пустяка — брать ли мужчину с собой на вечеринку? — набрал свою силу из бездонного колодца страха смерти. Необходимость принять это решение послужило пробуждающим переживанием: внимание к глубокому подтексту ее выбора сделало нашу работу гораздо эффективнее.

Казалось, теперь Пэт яснее шла строго вверх и только теперь осознала, что к прошлому нет возврата.

Она отпустила свое прошлое, отказалась от него, повернулась к будущему и вскоре смогла начать полноценные отношения с Сэмом.

Иллюзии Пэт насчет того, что в своей жизни мы растем, развиваемся и движемся вверх, разделяют многие люди. Их серьезно подкрепляют идеи прогресса, выработанные западной цивилизацией, — от эпохи просвещения до американского императива вертикальной мобильности. На самом деле прогресс

— это всего лишь концепт: есть и другие способы осмысления истории. Древние греки не знали идеи прогресса: напротив, они всегда оглядывались назад, к золотому веку, который сверкал тем ярче, чем дальше уходил в прошлое. Внезапное осознание, что прогресс — это не более чем миф, может быть шокирующим, как для Пэт, и влечет за собой серьезную трансформацию идей и убеждений.

ЖИЗНЕННЫЕ ВЕХИ