Понимание сокровенных учений

 

ГЛАВА 1. МАЛЬЧИК И ОPEЛ

 

Тайцзи‑цюань и связанные с ним дисциплины часто называют "таинственными", и некоторые обожают Тайцзи именно за это. Если бы было общеизвестно, что Тайцзи‑цюань прост, понятен и, боже упаси, еще и полезен для здоровья, он бы потерял свою привлекательность для таких людей. Численность учеников в школах Тайцзи упала бы, а оставшиеся ученики перестали бы поклоняться своим учителям, а вместо этого искали бы ответов в себе самих.

Перед лицом подлинного понимания ученики были бы вынуждены прилагать "усилия", и им пришлось бы думать самим! Тогда и учителя были бы вынуждены прекратить удобную практику повторения фраз из книжек, и им пришлось бы "без дураков" объяснять ученикам, что такое Тайцзи.

Действительно, невеселая перспектива. В качестве своего личного вклада в это "мрачное" будущее, я и писал эту книгу, чтобы удалить "таинственность" и чтобы представить все, что может вам дать Тайцзи, как совсем не страшное и полезное. Мы можем использовать аналитический ум, чтобы получить больше, чем лежит на поверхности. И тогда мы можем добраться до "сердцевины" предмета.

Это жизненно важно при изучении любой дисциплины. В практике уже закодировано многое из "сердцевины", но вы должны научиться находить это сами. Тогда само Тайцзи будет непосредственно учить вас, а учитель станет только вашим проводником на пути.

Есть два текста, которые я считаю полезным использовать при работе с учениками. Первый из них – это простая детская сказка, которую я написал как часть целого цикла для детей (еще не опубликованного). Второй текст – это прекрасный фрагмент гностических писаний примерно двухтысячелетней давности. Я включаю оба текста в мой "Курс целительства", который исследует целительские системы древних родо‑племенных культур и ранних цивилизаций. Вообще, значительная часть того, что я пишу в своих книгах, восходит к таким логически упорядоченным древним материалам.

Итак, перед вами – детская сказка, в которой содержатся те же уроки, что и в Тайцзи.

 

Мальчик и орел

 

В стране облаков жили два духа, Джин и Джоди. И наступило для обоих время путешествия в нижний мир.

Но ни Джин, ни Джоди не могли решить, кем бы они хотели быть в мире, который называется "Земля".

"Я бы очень хотел стать орлом> – сказал Джин, – но и человеком стать мне тоже хочется!"

Джоди сказал: "Я тоже хотела бы быть и орлом, и человеком".

Но один дух не может быть сразу двумя существами. Поэтому они полетели к самому высокому облаку> где пребывал "Дающий форму". Джин объяснил их проблему Дающему.

"За свою жизнь я слышал так много всяких проблему – сказал тот. – Ваша проблема еще не самая трудная. Джин, ты станешь орлом, а Джоди станет мальчиком. Несколько лет живите каждый своей жизнью, а затем поменяйтесь местами. Ты, Джоди, перейдешь в тело орла, а Джин войдет в тело мальчика.

Я назначаю Джина ответственным за обмен. Это потому, что человек легко забывает о своей духовной природе. Орел же не забывает никогда".

"Но как же я узнаю, когда произвести обмен?" – спросил Джин.

"Ты узнаешь, – сказал Дающий форму – Уверяю тебя, ты узнаешь".

 

* * *

 

Джоди упражнялся со своим новым луком и стрелами при каждой возможности. И вот однажды отец позвал его в хижину:

"Ты уже слишком большой, чтобы играть с детьми. Нашей семье нужно мясо, и ты стал достаточно взрослым для того, чтобы поймать несколько кроликов или перепелок".

Мать Джоди отложила бусы, которые она раскрашивала, и гордо посмотрела на мужа. Ее мальчик стал мужчиной. Вот что на самом деле сказал отец: Джоди, которому только десять лет от роду, теперь уже настоящий мужчина.

"Мое дитя, – сказала она, – скоро будет иметь сердце орла".

Он должен был иметь больше, чем сердце орла. Он должен был иметь еще и перья, чтобы носить их в волосах, и когти и клюв для ожерелья.

Только один, особенный орел подходил для этого. Он родился в один день с Джоди. Когда Джоди пошел в холмы, орел последовал за ним. Когда он отдыхал, этот особенный орел садился на ветку, и мальчик смотрел на него.

Джоди почувствовал что‑то к этому орлу Он должен был добыть его!

Рано утром с горного озера поднялся туман. Джоди знал, что орел должен быть здесь, на высокой ветке. Он ждал с луком в руке, пока его цель приблизится.

Джин поискал взглядом своего друга и был озадачен странным предметом в руках Джоди. Но вскоре большой орел узнал в предмете лук со стрелой. Эти вещи забрали жизни многих из его друзей. Это было орудие убийства. И оно было направлено на него.

Джин смотрел, как Джоди натягивает тетиву. Он смотрел, как Джоди прицеливается.

Джин подумал: "Когда же, если не сейчас?"

Сильный ветер поднял Джоди высоко в воздух. Его бросило на высокую ветку.

Джоди мигнул, чтобы очистить глаза от пыли, и посмотрел вниз. Он увидел там – себя! Он, Джоди, теперь был большим орлом и смотрел вниз на Джина, который теперь был мальчиком. Джин целился из лука в Джоди.

Орел вспомнил все и испустил громкий крик: "Я– дух!"

Большой орел парил высоко в небесах, Джин возвращался в свою деревню. Он вошел в хижину отца. "Я орел, – сообщил он своим родителям. – Я дух".

И отец ответил ему: "Теперь ты настоящий человек".

 

Смысл сказки

 

Джин и Джоди – это два аспекта каждой личности. В этой сказке мальчик является не монолитным существом, но взаимодействием составных частей, каждая из которых обладает собственной волей. Так пишется мифологический рассказ. Такие рассказы, или сказки, помогают нам лучше понять самих себя, как помогают в этом и движения Тайцзи.

В данном случае есть две "части". За свою жизнь мы много раз сталкиваемся с тем, что наши желания, воли и т. д. соревнуются друг с другом, и стараемся согласовывать их, чтобы чувствовать себя едиными "я". Есть такое дзэнское изречение: "Если все возвращается к одному, то к чему возвращается одно?" Дзэн преподает свои уроки посредством таких коротких вопросов‑коанов.

Джину выпало стать духовной природой – то есть той частью, которая непосредственно связана с природой, частью, которая наблюдала за шалостями Джоди – мальчика, озабоченного своим статусом и человеческими делами. Джоди хотел получить орла, добыв его физически, как мы добываем все другие вещи для нашего удовлетворения.

Чтобы сделать это, он должен был убить свою духовную природу, выстрелив в орла. И что бы тогда он на самом деле получил – еще несколько побрякушек?

Первоначально он хотел познать, что такое быть орлом. Таково было его желание в глубине сердца, и оно выразилось единственным способом, который был ему известен, – как желание обладать объектами, которые представляли его духовную сторону.

Джин смотрел, как Джоди натягивает тетиву. Как часто мы целимся в самих себя, таская за собой разъедающий нас гнев! Стрела представляет собой все способы, которыми мы вредим себе, включая навязчивые привычки.

Но всегда есть что‑то внутри нас, что знает выход из этой дилеммы, и это "что‑то" усиливается практикой Тайцзи.

 

Если не сейчас, то когда?

 

Это "что‑то" должно только призвать изменение, взяв на себя некое обязательство.

Когда же это изменение произойдет? Всегда найдется оправдание для того, чтобы отклонить его. Но тетива натягивается все сильнее и сильнее. Когда мы запишемся в эту школу Тайцзи? Когда мы будем практиковать нашу Форму?

"Когда, если не сейчас?" Этот вопрос правомерен в любой момент нашей жизни.

И когда мы говорим: "Сейчас", мощный ветер поднимает нас на высокую ветку, откуда мы можем лучше увидеть, какой вред мы причиняли себе.

Наша духовная природа училась все это время, как и наша человеческая природа. Они смешиваются друг с другом и используют преимущества угла зрения друг друга. Внутренняя битва приходит к концу.

Орел‑человек летает под облаками. Человек‑орел возвращается в хижину. Когда Джин пришел домой и объявил себя духом‑орлом, его отец ответил, что он стал настоящим человеком. Отец признал произошедшую перемену и объяснил, что это изменение необходимо в процессе вырастания ребенка в мужчину или женщину.

Отец понимал, что и Джин, и Джоди были его сыном и что ожерелье из орлиных когтей могло только символизировать эту перемену к зрелости.

 

Закодированные уроки

 

Это сказка для детей, но в ней содержится "информация", которая может быть полезной для многих взрослых. Большинство хороших сказок содержит такие уроки и предназначено для перечитывания на протяжении многих лет, пока ребенок на самом деле не поймет их.

Лично мне близок такой стиль, когда концовка остается несколько неопределенной. Действительно, обмен произошел и Джин не был убит. Но последнее предложение, "И отец ответил ему: "Теперь ты настоящий человек"", оставляет некоторые вопросы без ответа. Может ли отец определить, что теперь перед ним Джин, а не Джоди? И почему вообще отец это сказал – просто потому, что Джин объявил себя орлом‑духом?

Предполагается, что ответ будет найден в сердце ребенка, когда он постепенно поймет внутренний смысл сказки. А это может произойти только тогда, когда ребенок приобретет жизненный опыт и если родители будут использовать эту сказку, чтобы помочь ребенку пройти через этот опыт. Итак, разгадка сказки – в самой жизни ребенка. Так написаны все мои детские сказки и, насколько я понимаю, все поучительные сказки для детей.

Если вы найдете подобные необъясненные утверждения в этой книге, то это можно считать сигналом к тому, чтобы копнуть немного глубже. Так вы почувствуете, что "информация", которую вы получили, – действительно ваша.

 

 

ГЛАВА 2. ДРЕВНИЕ ГНОСТИЧЕСКИЕ УЧЕНИЯ И ТАЙЦЗИ‑ЦЮАНЬ

 

В каком‑то смысле, любой, даже нехудожественный текст – это сказка. Всякий текст рисует картину, видимую под определенным углом зрения, независимо от того, сколько "фактов" может быть перечислено. Некоторые люди не прилагают никаких усилий при чтении и просто принимают на веру все, что печатается. Они читают для того, чтобы пополнять свою копилку фактов, и думают, что, когда накопится некая критическая масса фактов, они станут мудрыми.

Такой подход лишает читателя ответственности. Но такие книги, как " Движения магии " и " Движения силы ", требуют от читателя полноты ответственности, чтобы слова могли подействовать на читателя, а его внимание могло обратиться вовнутрь и засвидетельствовать это воздействие. Тогда подобная книга может служить дорожным фонарем, луч которого освещает обычно темные и недоступные места.

Гностики древности писали с красноречием, которое всегда поражает меня как писателя. Они были последователями Иакова, Петра и Фомы, единственных учеников, которые были посвящены во внутреннее учение Иисуса. Хотя я сам и не христианин, я очень почитаю эти писания и не вижу лучшего текста для иллюстрации основных положений моей книги, чем Евангелие истины (из "Библиотеки Наг‑Хаммади", Harper & Row, 1977).

Учение, которое передано этими апостолами, довольно сильно отличается от учения католической церкви. Вероятно, именно поэтому примерно в 300‑х годах ранняя церковь пыталась истребить всех гностиков, до кого могла дотянуться. Перед угрозой полного уничтожения гностики хоронили свои рукописи под землей, чтобы спасти их. Они знали, что рукописи должны будут разделить судьбу самих гностиков.

Гностики существуют и сегодня. Их традиции передавались из поколения в поколение. Те, с кем я встречался, говорили, что они не могут быть вполне уверенными в том, что это традиционное учение сохранилось в точности. Но вот недавно один из кладов с гностическими текстами был раскопан в Наг‑Хаммади (Египет). Тексты были переведены и подтвердили чистоту учения современных гностиков.

Тайцзи преподает уроки, которые весьма похожи на уроки гностицизма, но больше использует движения, чем слова.

Вот одна выдержка из Евангелия истины:

 

Оформленное творение

 

 

Воистину, все ходило в поисках единого, от которого все произошло, и все было внутри того необъяснимого, непостижимого единого, которое превосходит любую мысль. Неведение об Отце вызывало боль и ужас. И боль загустевала, как туман, так что никто не мог видеть. По этой причине ошибка стала сильной; она придавала форму своей собственной материи по глупости своей, не познав истину. Она начала создавать творение, со [всей своей] мощью готовя, в красоте, замену для истины.

(Евангелие истины: 38.)

 

Воистину, все ходило в поисках единого, от которого все произошло, и все было внутри того необъяснимого, непостижимого единого, которое превосходит любую мысль. Неведение об Отце вызывало боль и ужас. И боль загустевала, как туман, так что никто не мог видеть. По этой причине ошибка стала сильной; она придавала форму своей собственной материи по глупости своей, не познав истину. Она начала создавать творение, со [всей своей] мощью готовя, в красоте, замену для истины.

Когда мы попадаем в этот мир, то испытываем огромное множество ощущений и переживаний ("всё"), которым в Китае дали название "десять тысяч вещей". Точнее, этот термин относится к действиям нашего думающего ума над нашими переживаниями, каковые действия имеют целью сотворить "оформленный мир". В вышеприведенном фрагменте текста говорится о том, что все эти на первый взгляд хаотические переживания имеют тенденцию склеиваться друг с другом; они ищут некий индивидуальный центр, который связывал бы все переживания в одно осмысленное целое. Именно это мы видим в рассказах о Шерлоке Холмсе. Этот искусный сыщик собирает крупицы и обрывки информации и старается организовать их таким образом, чтобы получить какой‑то смысл.

В нашей жизни, являясь свидетелями наших восприятий и наших реакций на эти восприятия, мы постепенно приходим к пониманию того, кто мы такие. Или, по крайней мере, мы получаем впечатление, что за всем этим стоит один‑единственный индивидуум.

Этот индивидуум – не мысль, не мнение, не чувства, не эмоции и т. д., по он – это то, что стоит за всеми этими явлениями. Он непостижим, ибо все, что мы можем постичь, является продуктом нашего мышления и постижения; он не является и самим процессом мышления и постижения.

Отсутствие знания самих себя приводит к боли, как в случае амнезии. Наша жизнь не склеивается. Мы не знаем, чего ожидать от самих себя.

 

Красивое творение

 

У этой проблемы есть два решения. Первое – развивать подлинное самоосознание. Другое – обрабатывать образ личности ("творение") набором мнений, убеждений, поведений и т. п. Гностический текст утверждает, что большинство людей выбирают "создавать творение", которое они называют "я", а затем пытаются сделать это творение как можно более могущественным, давая ему "правильные" мнения – самые "красивые" характеристики в глазах других. Но это – только образ, лишь подмена истины.

Когда мы создаем творение, красиво оформленное впечатляющими мыслями, то начинаем зависеть от этого творения и его могущества в вопросах нашего счастья и успеха.

И все же самое красивое творение в мире с самыми высокими мыслями не будет иметь никакого преимущества перед самым "низким" творением в изучении Тайцзи. Как мало мыслей у змеи или орла, но как величественно они движутся!

Ум раскладывает Форму Тайцзи по полочкам как упорядоченную последовательность движений, которую он может запомнить. Но скоро ученик осознает, что он также должен помнить, следует ли вдыхать или выдыхать при каждом из движений, и что он должен осознавать направление и действие нескольких потоков импульсов силы внутри тела, порождаемых движениями. Для ума думать обо всем этом одновременно – непосильная задача.

 

Телесный ум и думающий ум

 

Обычно, когда мы говорим об "уме", то имеем в виду то, что я называю " думающим умом ".

Думающий ум – это обособленное оформленное творение. Его динамика обособлена – в том смысле, что он может сосредоточиваться только на одном предмете за раз. Чтобы изучать Тайцзи, ученик должен призвать на помощь ту часть самого себя, которая без всяких неудобств может работать с множеством аспектов реальной жизни, – телесный ум [1]  . Это внутреннее существо поддерживает гармоничную работу всех клеток и органов тела. Оно может уверенно сосредоточиваться на двадцати или тридцати моментах, которые необходимы для занятий упражнениями Тайцзи, такими, как Форма или Толкающие руки[2]. Но если, когда вы выполняете Форму, думающий ум продолжает функционировать, то создается туман. Процесс думания крадет внимание у телесного ума.

Форма выполняется с совершенно различными ощущениями в зависимости от того, включен или выключен ум. Один из моих учеников говорил мне, что, хотя он и чувствовал себя хорошо после выполнения Формы, но сразу же начинал думать о том, что делал что‑то неправильно, и приходил в подавленное настроение. Его телесные ощущения говорили ему, что он выполнил Форму очень хорошо, потому что тело было расслабленным, собранным и "хорошо настроенным". По ум указывал, что в каком‑то движении он держал руку неправильно. В другом движении неправильно распределялся вес тела и т. д.

Это хорошо, что ум указывает на такие вещи; это – его обязанность. Проблема возникает тогда, когда ум начинает упрекать вас в несовершенстве. Ум затуманивает центральный момент – то, что вы практикуете оздоровительное упражнение, которое во всех отношениях поворачивает вашу жизнь к лучшему.

У многих из нас такой упрекающий ум. А почему? Мы живем в мире конкуренции, где каждый пытается обогнать других. Этот подход доминирует в наших межличностных отношениях и даже в отношении нашего ума к остальной части нашего существа. Ум подстегивает остальную часть нас, как хозяин подстегивает своего раба, чтобы он работал лучше.

Гностический текст утверждает, что "все было внутри того… что превосходит любую мысль. Неведение об Отце вызывало боль и ужас. И боль загустевала, как туман, так что никто не мог видеть".

Попросту говоря, ощущения моего ученика говорили ему, что тело одобрило его выполнение Формы. Но его мысли были оформлены как недовольный хозяин, стегающий раба плеткой. Его ум нагнетал вокруг него облако боли, отделявшее его от прекрасных внутренних ощущений, которые благодарили его за хорошее выполнение Формы.

 

Наше истинное "я"

 

Текст называет Отца "необъяснимым, непостижимым". Источник вашего бытия, ваше истинное "я", то "единое, от которого все произошло", невозможно выделить из ваших общих переживаний. Ум любит выделять, давать объекту имя и говорить: "Вот что это такое".

По наше истинное "я" создало все, что мы воспринимаем и переживаем. Оно и есть все то, что мы переживаем. Взаимодействие Инь‑Ян – это все, что мы знаем. Это взаимодействие и есть мы.

Так что мы можем знать это, знать наши истинные "я", знать "Отца" только из наших непосредственных переживаний. Ум – это лишь комментарий к этим переживаниям. Он в действительности лишь один из членов сообщества переживаний, а не его правитель.

Даосская магия не заключается в комментарии (например, в "магическом слове"). Она заключается в переживании (в бытии частью самой жизни).

Когда получается так, что комментарий говорит вам, что вы видите, это значит, что вы живете в тумане. Как говорил вождь в фильме "The Emerald Forest", "когда сон становится явью, беда недалеко". Или, как говорит об этом Евангелие истины, "ошибка… придавала форму своей собственной материи".

 

Эхо ожидания

 

Как же ум оформляет свою собственную материю? Эта материя подобна эху. Эхо – это звук, отражающийся от стены. Мы смотрим на стену, от которой, как нам кажется, исходит звук, но не находим там источника звука. Это вызывает растерянность.

Наша жизнь в значительной мере управляется тем, что я называю "эхом ожидания". Наш ум говорит нам, какого опыта мы должны ожидать, что возможно или невозможно переживать, в соответствии с тем, как его (ум) научило наше общество. Каковы бы пи были наши переживания, мы воспринимаем их только если они попадают в категорию "возможных".

Я вспоминаю телевизионное шоу "Эмос и Энди", в котором одному персонажу задали тест на сообразительность. Он должен был вставить круглый колышек в круглое отверстие и квадратный колышек – в квадратное отверстие. Когда квадратный колышек не захотел вставляться в круглое отверстие, он вытащил свой карманный ножик и обтесал ребра колышка. Эхо ожидания – это очень похожий процесс.

Вернемся к моему ученику. Его ум не мог "знать" Форму, поскольку Тайцзи – это переживание телесного ума. И ум сказал ему, что, поскольку он, ум, не выучил Форму хорошо, то и сам ученик не выучил ее. Я просто указал ученику, что это другая часть его самого изучила Форму – подлинная, достоверная часть его самого. Его внимание должно было быть направлено вовнутрь, к тому, от чего он "произошел".

Как громко должно ваше тело благодарить вас, пока вы не скажете "На здоровье"?

В "Последнем единороге" Питера Бигла скелет наблюдает, как колдун превращает воду в вино.

"Сделай это еще раз, – просит он. – Я ничего не вижу". Ум всегда хочет знать, что происходит. Когда скелет пьет вино, колдун напоминает ему, что скелет не может испытывать вкуса, поскольку он мертв. "О, но я помню!" – говорит скелет, и его скулы краснеют.

Ум хочет сунуть нос во все чужие дела, но он не может чувствовать вкуса жизни. Он может только помнить события и факты.

Умное манипулирование мыслями не приведет вас к жизни – для этого надо смотреть одновременно вовнутрь и наружу и наблюдать процесс творчества.

Как вы можете видеть, это гностическое писание занято тем же предметом, что и Тайцзи, – гармонией ума, тела и природы. Бог гностиков – это не какой‑то всемогущий монстр во внешнем пространстве, но наша истинная природа, энергия творчества, которую даосы называют "Дао".

Эти учения суть практические руководства по вырастанию в подлинно человеческие существа, но как же их исказили и извратили!

 

 

 

ГЛАВА 3. ЖИВАЯ КНИГА

 

После этого пришли также малые дети, те, кому принадлежит знание об Отце. Укрепившись, они научились о впечатлениях Отца. Они познавали, они были познаваемы; они были прославлены, они прославляли. В их сердце была открыта живая книга жизни, книга, написанная в мыслях и уме Отца, которая со времен до основания всего была внутри непостижимых частей его, та [книга], которую никто не был способен взять, поскольку она сохранялась для того, кто возьмет ее и будет убит. Никто не мог бы появиться среди тех, кто верил в спасение, если бы эта книга не вмешалась. По этой причине милосердный, верный Иисус терпеливо принимал страдания, пока не взял эту книгу, поскольку он знает, что его смерть есть жизнь для многих.

(Евангелие истины: 39.)

 

 

Малые дети еще не вовлечены в игру "создания творений" или образов. Они "есть" творения (хотя программирование может начинаться очень рано).

Я помню, как злился каждый раз, когда кто‑либо приходил к заключению о том, что я за человек, поскольку это вовлекало меня в игру создания образа. Люди пытались лепить мой образ вместо того, чтобы принять мою изменчивость и тот факт, что я постоянно расту. Люди вообще любят втискивать другого человека (и самих себя) в простой, понятный шаблон.

Дети в какой‑то степени еще непосредственно связаны с землей; со своей биологической тварностью они связаны больше, чем с ментально‑социальной тварностью. Их телесные умы активны в мире. Их истинные "я" и их социальные роли (их игра) еще не так далеко разошлись. "Они познавали, они были познаваемы…" Они осознают себя и могут опознать, является ли кто‑то другой сам собой или играет вместо этого роль (входит в образ).

 

Утрата себя

 

Я помню, что я чувствовал (как многие люди), что мое подлинное "я" не было известно другим. Они знали только мой образ. Мои истинные чувства сталкивались с серьезным, холодным миром, который позволял только действие. Я начал действовать, чтобы выжить, и вспоминаю, что чувствовал тоску по тому "я", которое я когда‑то знал, но теперь имел мало времени или возможностей, чтобы выразить (пока не встретился с "родственными душами").

Я чувствовал, что я родился "в середине беседы" и что все вокруг знали, о чем она была, кроме меня. Затем я осознал, что эта "беседа" была не о чем‑то реальном. Это было просто запрограммированное нескончаемое действие. Если вы присоединялись к нему, это показывало, что вы – член "клана", во всяком случае, пока ваши мнения и чувства оставались "правильными".

Женщины, кажется, особенно подчинены этому правилу. По‑видимому в результате воспитания, они считают, что им "следует" не говорить о своих настоящих нуждах и чувствах, а иметь "правильные" нужды и чувства. Существует мощное (и разрушительное) стремление быть "правильными". Вскоре истинное "я" забывается, но всегда чувствуется боль. Истинное "я" неизвестно другим и самому себе. В жизни нет славы или радости, потому что то, что прославляется или тянется к радости, – это не вы сами, а оформленное творение. Поэтому даже если слава и хорошие известия встают на вашем пути, то в действительности не "вы" наслаждаетесь ими. Истинное "я" тоскует. А сердце тонет.

Любая книга содержит в себе знание. Но в нашем тексте упоминается "живая книга жизни", которая открывается в сердце. Это не писаная книга, но внутреннее знание, биологическое по своей природе. Ибо эта книга была написана "со времен до основания всего внутри непостижимых частей его". В ней – знание самой природы за работой и творения истины, то есть вашего истинного "я". Это не книга, полная умного знания, о котором может думать ум.

 

Возрождение

 

Живая книга доступна только для того, кто "возьмет ее и будет убит". Когда вы переживаете свое истинное "я", тогда оформленное "я" – то, на создание которого вы затратили целую жизнь, – кажется таким глупым! В тот самый момент, когда вы познаете себя, оформленное творение убивается. Оно больше не может создавать иллюзию, нагнетать туман вокруг истинного "вас". Это потому, что теперь вы знаете, что такое истинный "вы".

Например, ум может всю жизнь отвлекать ваше внимание на свои блуждания. Он может убедить вас в том, что то, что он говорит, – крайне важно. Если у вас достанет храбрости обратить внимание на что‑то другое (например, на ваши занятия Тайцзи), он скажет: "Подожди минуточку! Подожди, пока не услышишь, что я еще скажу".

Так что внутренняя, живая книга – для тех, кто может ответить на это: "Вот как? Лучше ты подожди, пока не увидишь, что я сейчас сделаю!"

Есть прекрасная дзэнская история об учителе, который вызвал к себе своего старшего ученика. Учитель был стар и решил передать управление монастырем ученику. Мастер достал свою записную книжку, в которой содержалась вся его мудрость, и вручил ее ученику. Тот сразу же бросил книжку в огонь. "Что ты делаешь!" – закричал учитель. "Что ты говоришь?" – ответил ученик. Дзэн учит за пределами слов.

Освободиться от всего того, что вы вложили в это оформленное творение, и позволить вниманию обратиться на биологическое "я" – это и есть смерть и возрождение. Мы никогда не теряем оформленное творение. Мы теряем лишь нашу приверженность ему.

Конечно, дети, понимающие свои оформленные "я" как игру, не претерпевают такой смерти, ибо они еще не были одурачены мыслью, что фантомное творение на самом деле живо.

Наш фрагмент текста утверждает, что весь духовный рост происходит от осознавания себя.