Социальная роль и значение государственного суверенитета в условиях глобализации

1. При рассмотрении данного вопроса методологически важным и теоретически оправданным представляется исходить из того, что государственный суверенитет в реальной действительности - в теории и практике - выступает не только как политико-правовое явление в виде признака, свойства или одной из сторон сущности государства, но и как соответствующая политико-правовая категория.

Соответственно для полноты освещения рассматриваемого вопроса социальную роль и значение государственного суверенитета необходимо исследовать не только в теоретическом и практическом плане по отношению к самому государству, праву и обществу, но и в методологическом, а точнее - категориальном плане, с точки зрения места и роли понятия "государственный суверенитет" в системе других государственно-правовых понятий и категорий.

Весьма важным при этом представляется раскрыть роль и значение государственного суверенитета не только как теоретически и практически значимого явления, но и как методологически весомого, фундаментального понятия.

Это тем более важно и необходимо сделать, имея в виду распространяющиеся в зарубежной и отчасти в отечественной литературе идеи о том, что в условиях глобализации государственный суверенитет себя полностью изживает, что процесс глобализации различных сфер жизни общества и государства несовместим с процессом суверенизации государств*(877) и что процесс постепенного "вымывания" государственного суверенитета - это-де объективный и отвечающий духу времени, прогрессивный процесс.

Рассматривая вопрос о роли и значении государственного суверенитета вообще и суверенитета в условиях глобализации в частности, по-видимому, нет необходимости фокусировать внимание на причинах и условиях появления данного тезиса о преждевременной "кончине" государственного суверенитета, имея в виду его исходную идеологическую заданность и заведомую обусловленность интересами высокоразвитых в промышленном отношении стран и интересами транснационального капитала.

Более важным и продуктивным представляется сосредоточить внимание на реальном, а не виртуальном функционально-целевом значении государственного суверенитета в его различных формах и проявлениях, а также на его разных срезах - методологическом (категориальном) и теоретико-практическом.

2. Исследуя государственный суверенитет в методологическом (категориальном) плане, следует указать прежде всего на то, что феномен суверенитета является весьма значимым в общей теории государства и права не только сам по себе, как явление и отражающее его понятие, но и в отношении других государственно-правовых явлений и возникающих на их основе понятий.

Вне государственного суверенитета как явления, при его отсутствии у государства теряет всякий смысл разговор, например, о самостоятельности и самодостаточности самого государства, независимости государственной власти, защищенности ее, равно как и народа, нации, проживающих на территории данного государства, от экономического, политического, военного и иного воздействия извне.

Вне прямой или косвенной связи с политико-правовой категорией государственного суверенитета невозможно формирование и функционирование ряда других весьма значимых политико-правовых категорий.

Будучи фундаментальной категорией, выступающей в качестве одного из важнейших путей проявления сущности и содержания государственного механизма, категория "государственный суверенитет" субординирует по отношению к себе целый ряд других политико-правовых и государствоведческих понятий и категорий. В частности, она является исходной категорией для выработки и оперирования такими понятиями и категориями, как "форма правления", "форма государственного устройства", "государственный режим", "государственная власть", "государственный аппарат", "функции государства", "реальная и формальная конституция", "гражданство" и др. Каждая из этих и других аналогичных им категорий и понятий, как справедливо отмечается в литературе, "в основании своем есть последующее категориальное развертывание и конкретный момент развития фундаментального понятия суверенитета"*(878).

Исходя из фундаментальности и методологической значимости понятия государственного суверенитета, выступающего в качестве исходного начала для многих других государствоведческих категорий и понятий, следует сделать вывод о том, что попытки развития и насаждения идей об "исторической исчерпаемости" и "размываемости" государственного суверенитета в условиях глобализации*(879) объективно ведут не только к подрыву сложившегося в течение ряда столетий и многократно подтвержденного жизненной практикой учения о суверенитете и его роли в жизни общества и государства, но и к размыванию всей методологической основы процесса познания государства и права.

Наряду с методологической необходимостью и значимостью государственный суверенитет имеет также огромную теоретическую и практическую значимость*(880).

В теоретическом плане государственный суверенитет как сущностное свойство государства и как один из его основных признаков позволяет вместе с другими признаками создать целостную концепцию государства как такового и его отдельных составных частей; определить его адекватно отражающее реальную действительность понятие; более глубоко проникнуть в его сущность и содержание; точнее ответить на вопрос об уровне самодостаточности, самостоятельности и эффективности государства.

Кроме того, теоретическая значимость государственного суверенитета проявляется в том, что учение о суверенитете позволяет с максимальной точностью определить реальный характер отношений государственной власти с другими разновидностями социальных властей внутри страны и с государственными властями других стран - вовне.

3. В практическом плане необходимость и значимость государственного суверенитета предопределяется тем, что он создает все необходимые условия и предпосылки для непрерывного укрепления, развития и совершенствования государственного механизма в целом и его отдельных составных частей; для последовательного развития и совершенствования национальной правовой системы; для успешного решения стоящих перед обществом и государством целей и задач; для обеспечения и защиты национальной культуры, традиций, духовных ценностей и интересов различных наций, народов, этнических групп, малых и больших сообществ.

Будучи историческим явлением и категорией, государственный суверенитет далеко не всегда и не на всех исторических этапах своего развития выступает в одинаковых формах, выполняет одни и те же функции и играет одинаковую по отношению ко всему обществу и государству роль. Однако он всегда был и остается в максимальной степени действенным и востребованным феноменом, выражающим и защищающим вместе с государством прежде всего интересы определенных, стоящих у власти социальных слоев, групп и классов.

Что же касается интересов и ценностей всех остальных слоев общества, групп и классов, равно как интересов и ценностей всего общества в целом, то они, как показывает многовековой государственный опыт, как стояли, так и остаются неизменно стоять на втором плане. При этом имеются в виду не только авторитарные или тоталитарные государства, но и все другие, именующие себя демократическими, цивилизованными, правовыми и иными им подобными государственные режимы.

Говоря о "дифференцированном" значении суверенитета как одного из важнейших признаков и свойств государства, следует вместе с тем подчеркнуть, что суверенитет, независимо от того, в каком - формально-юридическом или фактическом - плане он рассматривается, всегда выполнял, с момента своего появления и вплоть до наших дней, и продолжает выполнять важнейшие для нормальной жизнедеятельности общества и государства функции*(881).

Отмечая данное обстоятельство, Г. Еллинек не без оснований обращал внимание на то, что суверенитет, возникнув в процессе исторической борьбы государства за свое существование, традиционно выполнял и выполняет, в первую очередь, защитные функции по отношению к национальному государству. Автор называет их "отрицательными" функциями, вкладывая в это понятие тот смысл, что основным назначением этих функций является отрицание любого вмешательства одного государства во внутренние дела другого государства.

Идеи государственного суверенитета, неоднократно повторял Г. Еллинек, возникли "из отрицательного понятия" и его (суверенитета) главной задачей было и остается "энергичное отрицание притязаний всех противодействующих его прогрессивному развитию сил"*(882). Но вместе с тем, добавлял ученый, уже с самого начала, а именно - с того момента, когда суверенитет "возводится в степень существенного элемента государственной власти", в него начинают вкладывать не только "отрицательное", но и "положительное содержание". Уже Боден, замечал автор, "перекидывает мост от отрицательной к положительной функции учения о суверенитете"*(883).

Под "положительной функцией" учения о суверенитете, так же как и самого государственного суверенитета, понимается не только защитительная, но и "содержательная" роль суверенитета. Имеется в виду способность государственного суверенитета выступать не только в качестве защитного средства государства и общества от какого бы то ни было вмешательства извне, но и в качестве созидательного средства, создающего необходимые условия для нормального их существования и функционирования внутри страны.

Выполняя "положительную" функцию, государственный суверенитет создает все необходимые предпосылки для непрерывного развития национальной экономики, культуры, для сохранения и приумножения национального наследия, обычаев, традиций, самобытности и духовности общества. Будучи одним из важнейших признаков или свойств государства, суверенитет, как справедливо отмечается в научной литературе, "не утрачивая верховенства государственной власти и ее независимости", проявляет трудно переоценимую способность "к единению общества, консолидации социальных слоев и конструктивному уравновешиванию социальных сил"*(884).

Наряду с этим государственный суверенитет самым непосредственным образом способствует установлению стабильности и целостности общества*(885), всестороннему обеспечению прав и свобод граждан, гармоничному развитию личности*(886).

4. В силу теоретической и практической важности государственного суверенитета и его социальной значимости для нормальной жизнедеятельности общества и государства в отечественной и зарубежной литературе вопросам его сохранения и укрепления традиционно уделяется повышенное внимание.

В отличие от периодически развивающихся политически ангажированных суждений об исторически "исчерпавшем" себя и "размывающемся" в условиях глобализации государственном суверенитете, а также вопреки довольно циничным признаниям и утверждениям о допустимости, а в ряде случаев и необходимости военного вмешательства "цивилизованных" стран во внутренние дела других стран под видом "пресечения агрессии или преступной деятельности властей внутри страны"*(887), - вопреки всему этому подавляющее большинство авторов, профессионально занимающихся проблемами государственного суверенитета, придерживается совсем иных взглядов.

Они весьма последовательно и аргументировано доказывают, что государственный суверенитет у каждого государства един и нерушим и что он ни под каким предлогом не может и не должен расшатываться или "размываться", ибо это чревато весьма разрушительными последствиями как для общества, так и для государства.

Наглядным примером подобного рода последствий, наступивших в результате постепенного "вымывания" государственного суверенитета под прикрытием лозунгов о демократических преобразованиях и призывов к росту "открытости" политической и правовой системы, может служить разрушение экономической системы России, деградация российского общества и ослабление государства в течение последних, начиная с "перестройки", лет*(888).

К подобным последствиям привело, помимо всего прочего, фактическое сведение государственного суверенитета до формального уровня и в других, называвших себя ранее социалистическими странами, а также в независимых ныне государствах - бывших в составе СССР союзных республиках.

Анализ специальной литературы и международно-правовой политики ряда высокоразвитых в промышленном отношении государств показывает, что попытки "расшатывания" и сведения до формального уровня суверенитета слаборазвитых и малых государств - это не только дань истории, но и современность. В основе такого рода попыток всегда лежали и лежат экономические, политические и иные интересы, сводящиеся в конечном счете к беспрепятственному доступу высокоразвитых государств и порожденного ими транснационального капитала к природным ресурсам, внутреннему рынку и дешевой рабочей силы слаборазвитых и малых государств.

В современных условиях мотивация и "научное" прикрытие этих попыток в основе своей остались прежними. Это, в частности, - достижение некой "всемирной справедливости", о которой еще в XIX в. говорил теоретик международного анархизма М. Бакунин, что она "благодаря насильственным захватам и религиозным влияниям никогда еще не имела перевеса ни в политическом, ни в юридическом, ни в экономическом мире"*(889). Это - использование порочного по своей сути тезиса о безусловном приоритете международного права по отношению к национальному праву, о котором известный ученый-международник Л. Оппенгейм замечал, что "международное право еще не дает международному обществу права налагать новые обязательства на государство, несогласное принять их на себя, или же вмешиваться в его права"*(890).

Аналогичной точки зрения придерживались и многие другие широко известные ученые-юристы, и в частности Л. Петражицкий. В своем фундаментальном труде "Теория права и государства в связи с теорией нравственности" он писал: "Так как над государствами нет высшего начальства на земле, нет общей законодательной власти, которая могла бы издавать обязательные для государств законы, сортировать соответственное право по важности, культурности и некультурности и т.д. и определять, какое право в каких областях должно иметь решающее значение и т.д., нет общей исполнительной власти, которая могла бы доставлять высшую коллективную силу праву против неправды, не допуская между государствами самоуправных насилий, самосуда и кровавых (военных) расправ и т.д., то международное право лишено указанных выше ценных преимуществ официального права; оно является правом низшего свойства по сравнению с официальным правом"*(891), т.е. по сравнению с национальным правом.

5. Наряду с названными мотивами и предлогами - своего рода "аргументами", используемыми некоторыми авторами для доказательства ослабления роли и значимости государственного суверенитета в современных условиях и его исторической "исчерпываемости" в условиях глобализации, в отечественной и зарубежной литературе используются и иные "аргументы". Например, рассуждения об "объективном процессе" вытеснения и постепенного исчезновения суверенитета национальных государств под влиянием процессов глобализации и интернационализации мира; тезис о фундаментальности и универсальности смысла прав человека, защита которых уже не может возлагаться на отдельные суверенные государства, а требует "универсализации" и интеграции государств; и др.

Весьма симптоматичными при этом и далеко не безобидными для стабильности мирового сообщества и отдельных стран являются попытки использования всякого рода мотивов и предлогов не только для доказательства "устарелости", ненужности и даже "вредности" государственного суверенитета с точки зрения "мирового прогрессивного развития", но и для обоснования тезиса "правомерности и нравственной оправданности" вмешательства под предлогом защиты прав местного населения одних "цивилизованных" государств во внутренние дела других суверенных государств*(892).

Данная позиция, будучи по своей природе и характеру подстрекательской и разрушительной, противоречит не только здравому смыслу, но и отражающим его международно-правовым актам. В частности, она противоречит уставу ООН, исходящему из того, что эта международная организация строится "на принципе суверенного равенства ее членов" и невмешательства их во внутренние дела друг друга*(893); Заключительному акту Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, состоявшегося в Хельсинки с 30 июля по 1 августа 1975 г., согласно которому государства-участники Совещания должны уважать суверенное равенство и своеобразие друг друга, а также все права, присущие их суверенитету и охватываемые им, в число которых входит, в частности, право каждого государства на юридическое равенство, на территориальную целостность, на свободу и политическую независимость"*(894); и другим международно-правовым документам.

Исходя из практики существования и взаимодействия друг с другом государств при решении глобальных и локальных проблем в современных условиях следует сделать вывод о том, что социальная роль и значимость государственного суверенитета не только не ослабевает, а, наоборот, еще больше возрастает.

Разумеется, под воздействием процесса глобализации, равно как и иных происходящих в мире процессов, государственный суверенитет не остается неизменным. Он непрерывно развивается и видоизменяется применительно к изменяющейся экономической и социально-политической среде. Но его видоизменение отнюдь не означает его исчезновения или же ослабления. Государственный суверенитет всегда был с момента своего возникновения и остается поныне востребованным и весьма важным средством обеспечения повседневной жизнедеятельности современного общества и государства.