Глава 6. Травмы покинутости и предательства

Подобно описанным выше травмам, травмы покинутости и предательства тесно связаны друг с другом. Обе травмы активируются в раннем возрасте родителем противоположного пола или любым другим человеком, который играл роль этого родителя. Травма покинутости активируется в возрасте от трех до пяти лет, а травма предательства — от четырех до шести лет. Я очень рекомендую тебе прямо сейчас перечитать две соответствующие главы из первой книги о травмах.

В предыдущей главе я упоминала, что травма отвержения доставляет человеку самые сильные страдания и опустошает его больше, чем любая другая травма. Вторая по силе — травма покинутости. Почему? Потому что человек переживает ее пассивно, внутри себя. Эта травма в основном характеризуется огромной грустью, переживаемой глубоко в душе. Мне так часто говорили: «Иногда мне так грустно на душе, и я даже не понимаю почему. Мне кажется, у меня есть все, чтобы быть счастливым: хорошие отношения, карьера, хорошие дети и т. д. Почему же иногда меня охватывает состояние грусти? Я чувствую ее в каждой клеточке моего тела».

Если тебе знакомо такое состояние глубокой грусти, это означает, что травма покинутости в тебе намного сильнее, чем ты думаешь. Вероятно, ты не хочешь осознавать это, чтобы избежать страданий, и все твои многочисленные поступки просто заставляют тебя верить, что все в порядке. Часто именно для этого мы ведем активную общественную жизнь. Но в определенные моменты, когда скрывать грусть больше невозможно, она становится очевидной.

Если ты осознал, что тебя постоянно посещает грусть, значит, пришло время научиться справляться с травмой покинутости, приняв ее и перейдя к действиям, чтобы помочь ей постепенно уменьшиться. Тебе нет необходимости сопротивляться и верить, что ты будешь вынужден жить так до конца своих дней.

Основная сложность для людей, страдающих от травмы покинутости, заключается в том, что их Эго заставляет верить, что они никогда не получают достаточно внимания и чувственной подпитки от других людей. Независимо от способов, используемых для получения желаемого, они уверены, что могли бы и должны бы получать больше любви и чувств. Они так мало себя любят, что не перестают искать доказательства любви других людей.

Именно это объясняет, почему человек с травмой покинутости способен употреблять большое количество еды, даже не осознавая, что тело уже насытилось и больше не нуждается в пище. Но человек при этом вес не набирает из- за психологической нехватки и внутреннего отношения: «Мне мало. Я получаю недостаточно доказательств любви».

Я уже говорила, что в момент активности травмы покинутости человек, как правило, занимает пассивную позицию. В случае же с травмой предательства реакция более сильная, экспрессивная. Возьмем, к примеру, девочку, чувствующую себя покинутой отцом, который редко проводит с ней время. Он больше бывает со своим сыном, с женой или же на работе. Она чувствует себя одинокой, хочет быть рядом с отцом, получать его поддержку, и кажется, что его внимания ей никогда не будет достаточно. Однако он называет ее любимицей и уверен, что больше внимания достается именно ей.

Она намного сильнее чувствует то, чего ей не хватает, а не то, что она получает. Для удовлетворения своей потребности во внимании и в поддержке она часто использует очень тонкие методы. Если отец не проявляет к ней знаков внимания и не демонстрирует ей свои чувства, ее травма болит еще сильнее.

Чувствуя себя покинутой, она уходит в свою комнату, чтобы поплакать, ведь она действительно не чувствует себя любимой. Даже найдя способ получить внимание других людей, она, несмотря ни на что, испытывает глубокую грусть, если ее потребность во внимании удовлетворяет не ее отец (или тот, кто играл его роль). Если у нее возникают проблемы с матерью, ей хочется, чтобы отец стал на ее сторону, а когда он этого не делает, она чувствует себя не только отвергнутой матерью, но еще и покинутой отцом.

Для достижения своих целей она также может использовать болезни. И даже в этом случае велика вероятность того, что отец найдет отговорки, чтобы не заниматься ею. Он, например, может сказать, что мама лучше знает, как ухаживать за больным ребенком, или что он не может поехать в больницу, потому что он там плохо себя чувствует. Тогда девочка может создавать себе заболевания с каждым разом все более серьезные и опасные. Бедная маленькая девочка не знает, что она нуждается в исцелении своей травмы и это единственная причина, по которой она притягивает к себе такое поведение отца.

Еще более активной делает эту травму развивающийся в ребенке Эдипов комплекс. Эта девочка ставит своего отца на пьедестал, лишь бы он отдавал все внимание ей, нуждается она в нем или нет. Она не осознает, что именно нехватка любви к самой себе толкает ее к поискам любви во внешнем мире.

Травма предательства становится активной, когда девочка, мысленно или вслух, начинает проявлять свой гнев: «Как папа может так себя вести, ведь он говорит, что любит меня? Если он называет меня своим сокровищем, почему же у него никогда нет на меня времени? Разве он не понимает, как сильно я его люблю? Как бы мне хотелось получать от него больше внимания!»

Она не понимает, почему он не уделяет ей больше внимания, ведь она делает все, чтобы быть милой и любимой. Но главное, она не понимает несоответствия между тем, что он говорит и делает, и тем, что она рассчитывала получить от него. Она чувствует, что ее предали. И когда ее неудовлетворенные ожидания будут вызывать в ней все больше и больше гнева, ее поведение и реакции будут становиться все более эмоциональными.

Если маленькая девочка не получает никаких знаков любви или внимания, велика вероятность, что ее бунт быстро станет явным. Она не будет понимать, почему отец, который, как предполагалось, должен любить своего ребёнка, никогда этого не демонстрирует.

У контролера два способа проявлять свой гнев. Первый способ — достаточно скрытая, тайная манипуляция другим человеком. Второй способ — очевидная манипуляция, демонстрируемая с явной агрессией. Некоторые используют эти два вида манипуляции по очереди, а кому-то больше нравится один из описанных видов манипуляции.

Девочка, о которой мы говорим, может манипулировать тайно, обманывая своего отца, давая ему заведомо невыполнимые обещания, говоря то, что он хочет услышать, но делая все по-своему. Она может становиться агрессивной, устраивать истерики, провоцировать отца на реакцию, проявлять непослушание, быть надменной, обвинять отца в эгоизме и бесчувственности, избегать его… Так ее травма предательства становится все более и более очевидной.