Возникновение и развитие конфуцианства. Патерналистская концепция государства Конфуция.

Конфуций родился в 551 году до н. э. На третьем году жизни он лишился отца. На 17-м был назначен помощником своего учителя. По окончанию образования Конфуций поступил на государственную службу. Ему дали место торгового пристава. На 19-м году жизни Конфуций женился. Князь назначил его инспектором пахотных полей, лесов и стад. Конфуций получил право отменять прежние порядки и вводить новые. Внезапная смерть матери вынудила Конфуция оставить службу и удалиться от общественной деятельности на три года.

«Луньюй», сборик изречений и бесед Конфуция, справедливо считается первым из трактатов — и по времени составления, и по значению. Записан текст был после смерти философа, в конце 5 века до н. э. учениками его учеников. Идеи и изречения «Луньюя» принадлежат не только Конфуцию. Конфуций (551-479 гг. до н. э.), или Кунцзы — китайский мыслитель, политический деятель и педагог. В своей стране его звали Кун Цю, где Кун — фамилия, а Цю — имя. Китайское словосочетание Кун Фу-цзы в дословном переводе означает «учитель Кун». Латинизированное имя Конфуций органически вошло в западную культуру. Отец его по древней традиции мог считаться представителем аристократии, сам же Конфуций был беден и по необходимости с юных лет занимал чисто хозяйственные должности. Пытаясь служить правителям, он встречал с их стороны непонимание, подвергался гонениям. Мудрость Конфуция привлекала к нему многих последователей, а созданное им учение более чем на две тысячи лет стало духовной основой китайской империи.

Первые идеи учения возникли у Конфуция, когда ему было семнадцать лет. Став политиком, моралистом, психологом, Конфуций ощущал себя сакральной личностью. Его этические и политические взгляды принципиально двойственны: за земными заботами в них угадывается неземной интерес. Учение Конфуция проникнуто своеобразным космизмом, который необходимо иметь в виду, чтобы не превратить китайского мудреца в скучного резонера.

Благородный муж, наверное, промолчал бы, услышав то, чего не понимает. Ведь если не подходит имя, то неуместно его толкование; коль не уместно толкование, не может быть успеха в деле, не процветают ритуал и музыка; но если ритуал и музыка не процветают, то наказания бьют мимо цели, когда же наказания бьют мимо цели, народ находится в растерянности. Поэтому все, что называет благородный муж, всегда можно растолковать, а что он растолковывает, всегда можно исполнить. Благородный муж лишь избегает в толковании небрежности[6].

Благородный муж, оказывая милость, не несет расходов; не вызывает злобы у людей, когда заставляет их трудиться; его желания несовместимы с жадностью; он полон величавости, но чужд высокомерия; он грозен, но в нем нет свирепости.

Благотворить народу, используя все то, что приносит выгоду, — это ли не милость, не требующая расходов? Если для людей, которых заставили трудиться, выбирать посильный труд, то у кого из них возникает злоба? Когда стремятся к человечности и добиваются ее, откуда может взяться жадность?

Благородный муж не смеет проявлять пренебрежение, имеет ли он дело с многочисленным или немногими, великим или малым, — это ли не величавость без высокомерия? Благородный муж носит надлежащим образом шапку и платье, его взор полон достоинства, он так внушителен, что люди, глядя на него, испытывают трепет, - он ли не грозен без свирепости?

Казнить тех, кого не наставляли, значит быть жестоким; требовать исполнения, не предупредив заранее, значит проявлять насилие; медлить с приказом и при этом добиваться срочности, значит наносить ущерб; и в любом случае скупиться, оделяя чем-либо людей, значит поступать казенно. Стремление к богатству и знатности, по мнению Конфуция, присуще человеческой природе.

В понимании Конфуция Дао есть сущность, есть нечто статически абсолютное, есть центр круга, вечная точка вне познаваний и измерений, нечто единственно правое и истинное. Оно самопроизвольная самоестественность, небесный станок, лепящий формы, высшая Гармония, Магнит, притягивающий к себе непротивящуюся ему человеческую душу. Дао — высшая субстанция, инертный центр всех идей и всех вещей.

Важное значение имеет понятие «жень». Оно раскрывается в «Луй юнь» следующим образом: «Фань чи спросил, что такое «жень». Учитель ответил: «Это значит любить людей». Пройдут десятки, сотни лет, и термин «жень» будет все более насыщаться вытесняющими все иные оттенки «человеколюбием», пока не станет в современном китайском языке синонимом «гуманности». Однако ко времени Конфуция эти оттенки сохранялись, более того, Учитель сам насыщал жень различными этическими представлениями и даже правилами поведения, далекими от нашего понимания «человеколюбия».

Сохранились многочисленные суждения Конфуция о «жень». Например, выйдя за ворота, отнесись к людям, словно принимаешь дорогих гостей. Используй народ так, словно совершаешь большое жертвоприношение. Не делай человеку (жень) того, чего не желаешь себе. И тогда исчезнет ненависть в государстве, исчезнет ненависть в семье.

Еще одна трактовка «жень». Человеколюбивым является тот, кто способен проявлять в Поднебесной пять качеств. Эти качества:

почтительность,

обходительность,

правдивость,

сметливость,

доброта.

Если человек почтителен, то его не презирают. Если человек обходителен, то его поддерживают. Если человек правдив, то ему доверяют. Если человек сметлив, он добивается успехов. Если человек добр, он может использовать других. Вопросы учеников и лаконичные ответы Конфуция показывают, что понятие «жень» весьма многозначно. Более того, оно воплощало все лучшие нравственные ценности и нормы поведения человека, которые содержались в учении Конфуция. Поэтому естественно, что носителем жень мог быть не всякий, это звание предназначалось для «благородного мужа».

«Благородный муж» — это лицо, воплощающее конфуциански идеального человека. Благородный муж должен отвечать всем требованиям носителя жэнь. Он должен быть человеколюбивым; искренним, честным; преданным делам государственным, в данном случае правителю; осмотрительным; осторожным; неуклонно соблюдать правила. Но этого всего еще недостаточно для истинного «благородного мужа». Он должен еще обладать и «вэнь». Во времена Конфуция термин «вэнь» использовался для обозначения понятий «литература», «культура». В этом заслуга самого Конфуция.

В «Лунь юе» проводится четкая мысль о том, что вэнь — это то, что человек приобретает в процессе обучения, и каждый человек должен стремиться овладеть духовной культурой предков: «Когда молодой человек дома почтителен к родителям, а вне его — проявляет уважение к старикам; когда он скромен и правдив; когда он с любовью относится к людям — он этим всем приближается к человеческому началу (жень) в себе. И если у него останутся силы, он изучает вэнь».

Итак, «благородный муж» является носителем жень и вэнь. Благородный муж — это полная противоположность «маленькому человеку». Конфуций говорил, что благородный муж любезен, но не льстив; маленький человек льстив, но не любезен. Благородные живут в согласии с другими людьми, но не следуют за ними, низкие — следуют за другими людьми, но не живут с ними в согласии. Благородный муж использует свое правильное мнение для исправления ошибочного мнения других, дабы все устроить к лучшему, и не согласен со слепым подлаживанием под чужое мнение. Маленький же человек только слепо подлаживается под чужое мнение и не осмеливается проявить свое собственное несогласие.

Благородный муж стремится к гармонии и согласию с другими людьми, ему чуждо быть заодно со своей кампанией. Маленький человек, наоборот, стремиться быть заодно со своей кампанией, гармония и согласие ему чужды. Благородные живут в согласии, но отличаются друг от друга, мелкие люди одинаковы, но не ладят друг с другом.

Термин «хэ» является символом достижения единства путем столкновения и взаимопреодоления полярных сил, в то время как понятие «тун» символизировало покорное единение с однопорядковой силой, исходящей от верховной власти.

Само понятие благородного человека (цзюнь-цзы, сын правителя, т.е. благородный) тоже было коренным образом изменено и стало употребляться Конфуцием уже не применительно к уходившей в прошлое аристократии, а по отношению к истинно порядочному, высокодобродетельному и потому именно благородному в современном звучании этого понятия человеку. Цзюнь-цзы стал у Конфуция неким недосягаемым идеалом высших добродетелей, комплексом всего наидостойнейшего. Это рыцарь морали и добра, почти святой бессеребряник думающий и заботящийся не о себе, но о других. Он преисполнен чувства гуманности (жэнь), долга и справедливости (и), высоко ценит ритуальный церемониал (ли), готов постоянно учиться и самоусовершенствоваться, дабы освоить все необходимые знания и применить их для пользы общества и создания государства высшей гармонии и разумного порядка.

Социальный порядок Конфуцию виделся в том, что в государстве, как и в семье, старшие должны управлять, младшие подчиняться и быть объектом заботы. Патернализм джоуской клановой структуры у Конфуция плавно трансформировался в высокозначимый культ мудрых, старших, как в каждой семье, так и в стране в целом. «Пусть государь будет государем, подданный подданным, отец отцом, а сын сыном».

Важной целью жизни Конфуция было воспитание из своих учеников хороших чиновников, которых можно было-бы использовать в управлении и которые при этом руководствовались бы изложенными им принципами жизни, поведения и мироустройства.

В трактате «Луньюй» много говорится о том, как нужно управлять, в чем состоит искусство администрации. Следует всегда поступать правильно и справедливо, не спешить с решением сложных вопросов, уметь слушать других, вникать в суть дела, не разбрасываться на мелочи, избегать рискованных шагов и опасных поступков. К управлению следует привлекать мудрых и способных, которые обязаны нелицеприятно возражать правителю в случае необходимости, никогда не обманывать его успокаивающими заверениями. Управлять – значит поступать правильно.

Мудрость умелой администрации Конфуций видел в том, чтобы хорошо знать людей, их чаянья и чувства, чтобы идти впереди управляемых и трудиться ради них; вести их за собой, воздействуя на них своим умом, знаниями, добродетелями, личным примером. Во взаимоотношениях между людьми должны господствовать ритуально-церемониальные нормы.

Из 22-х известных учеников Конфуция 9 обрели государственные должности. Современные Конфуцию правители высоко ценили школу Учителя и его принципы воспитания. Но сам Конфуций был бескомпромиссен. Он осудил своего бывшего ученика за повышение налогов. Неудивительно, что правители не решались приглашать самого учителя на какую-либо заметную государственную должность.

Неудачи мало сказывались на деятельности мудреца. Он продолжал разрабатывать свои идеи и передавать их ученикам. Социальная гармония невозможна без сыновней почтительности, лежащей в основе культа предков. «Служить родителям по правилам ли при их жизни, похоронить их по правилам ли после смерти и приносить им жертвы по правилам ли — вот концентрированное изложение сяо».

Конфуций способствовал распространению знаний. Нужно любить знание и стремиться к познанию всю жизнь. При этом важно уметь должным образом использовать полученные знания. «Учение без размышлений напрасно, а размышления без учения опасны». Обе части этого афоризма весьма емки чтобы думать и что-то сознавать, нужно многое знать; нельзя пытаться что-то сделать, не зная всего, что для этого нужно знать.

Итак, человек для Конфуция — это человек, оснащенный знанием и стремящийся к знаниям. Конфуций понимал знание как знание нравственное, т.е. познание законов жизни. Благо человека — наивысшая ценность в доктрине Конфуция. Но его гуманизм не походил на европейский. Люди в конфуцианстве не субъект, но прежде всего — объект заботы, управления, наставления. Патернализм Конфуция вполне вписывался в традицию и вполне устраивал власть имущих. Но максимализм Конфуция, его нравственная бескомпромиссность были неприемлемы для властей. Не случайно, что самого Конфуция на службу не брали. По своей натуре Конфуций был не только консерватором-традиционалистом, но и консерватором едва ли не радикального плана.

Мо-цзы (Мо Ди, 479-400 гг. до н. э.) стремился к участию в большой политике, но карьеры не сделал. Его влияние было намного меньше, чем конфуцианцев. Мо-цзы разделял следующие идеи конфуцианства.

1.Борьба за благо народа как конечная цель.

2. Стремление к укреплению государства.

3. Привлечение к администрации мудрых и способных.

Однако основные идеи Мо-цзы существенно расходились с конфуцианство м. Мо-цзы выдвинул идею универсализма, почти коммунистического по характеру идеала всеобщего единения искусственного усреднения людей. Он выступил против тесных семейно-клановых связей. Его идеал единение всех, без деления на своих и чужих, на богатых и бедных. Простая пища, скромная одежда, маленькое жилище и т. д. Мо-цзы выступал против длительного траура, против разного рода удовольствий и развлечений, против всего изящного. Изысканные блюда, красивая музыка суть излишества, которые не могут быть предоставлены всем и которые поэтому не нужны. Т.е. от социального неравенства Мо решил прийти к обществу одинаковых потребностей. Он пытался оптимально организовать реально существующий социум, разумную администрацию справедливо устроенного государства.

Развивая эту сторону вопроса, Мо создал своего рода договорную концепцию государства. Некогда был хаос, когда все выступали против всех. Но потом мудрые поняли, что так жить нельзя, и создали систему многоступенчатой администрации во главе с сыном Неба. Иерархическая лестница. Вакансии заполняются за счет выдвижения старательных младших.

Концентрация власти в руках старших при атомизированном народе. Народ соотносит свое поведение с волей начальства под угрозой доносов и страха наказаний. Так мечта о социальной справедливости превратилась в модель иерархического супергосударства. Послушные щедро вознаграждались, а непокорные — жестоко наказывались. Расчет Мо цзы, что коллективный интерес, якобы, выше личного, семейного, не оправдался. Сам Мо был человеком щедрым и готовым помочь людям. Едва ли он сознавал, чем чревата его утопия.

Немалые надежды Мо, как и Конфуций, возлагал на Небо, полагая, что оно вступится за его идеи и даст знак, не одобряющий поведения противников универсальной гармонии. Он критиковал Конфуция за фатализм, считая, что человек может взять судьбу в свои руки и решительно изменить ее. Однако судьба была неблагосклонна к ученому. Возможно потому, что Мо-цзы не любил людей.

Моизм как социально-политическая доктрина соответствовал цинско-цзинской реформаторской модели развития государства и царства. Однако это был лишь первый шаг на пути к тому, чтобы сломать явно устаревшую традицию. Мо-цзы не хотел вовсе отвергнуть традицию. Он стремился развивать ее в интересах централизованной администрации. Мо-цзы начал движение в сторону поиска концепции эффективного государства при пассивных подданных. Это уже было движением от конфуцианской традиции к легизм у.