СССР. Институт права. -М. ;Л. :Изд-во АН СССР,1949 Извлечение.

3. Существенным свойством права на предъявление иска является его самостоятельный характер. Это свойство состоит не в том, что указанное право вообще не зависит от характера и сущности гражданского правоотношения, с которым лицо обращается к суду: не со всяким делом можно обратиться к суду, так как область правоотношений, которые способны быть предметом правосудия (юрисдикция суда), имеет свои пределы, а в том, что право на предъявление иска не зависит от правоты или неправоты обращающегося, т. е. от того, принадлежит ли в действительности лицу, предъявившему иск, утверждаемое им право или его утверждение является неправильным.

Право на предъявление иска направлено на получение решения суда по существу гражданского спора. Получение судебного решения, независимо от его содержания и характера — благоприятного «ли неблагоприятного для истца, составляет предмет и конечную цель права на предъявление иска.

Праву на предъявление иска, как проявлению права истца на обращение к суду за разрешением гражданского иска, соответствует встречное право ответчика на привлечение его в процесс, право на ответ по иску. Неправильно рассматривать основание привлечения ответчика в процесс.

Участие ответчика в процессе покоится на его праве быть участником процесса, праве на правосудие, однородном с процессуальным правом на иск истца. Это право ответчика на ответ в процессе по отдельному гражданскому делу имеет, по сравнению с общей правоспособностью граждан «отвечать на суде», такой же индивидуализированный характер, как и соответствующее право на предъявление иска. В отличие от активного характера последнего оно вызывается к жизни актом привлечения в процесс со стороны суда, имеет по основанию своего возникновения первоначально пассивный характер; это право лица, названного истцом в качестве участника спорного правоотношения, на вступление в процесс в роли ответчика. Право обращения к суду с конкретным иском и право ответа по этому иску составляют, таким образом, однородные проявления общего права на правосудие (права обращения к суду) правоспособных лиц и организаций.

Право на предъявление иска возникает и, по возникновении процесса, сохраняется в процессе при наличии определенных, необходимых условий, которые мы обозначаем как предпосылки этого права. Они имеют частью положительное содержание, когда возникновение права на предъявление иска связано с условием их наличия; частью их значение имеет отрицательный характер, когда их наличие препятствует возникновению права на предъявление иска. Поскольку наличие права на предъявление иска обусловливает само по себе возможность правосудия по возбужденному спору, постольку прежде, чем перейти к рассмотрению отдельных предпосылок этого права, необходимо выяснить их отношение к известному в теории гражданского процесса понятию «предположений процесса», обычно рассматриваемых, как условия действительности гражданского процесса.

Термин «предположения процесса» (Processvorausset-zungen) был предложен Оскаром Бюловым.

Под предположениями процесса Бюлов подразумевал все те условия, от которых зависело возникновение процесса, как действительного юридического отношения. В связи с этим находилось существенное для концепции Бюлова положение о том, что процессуальные предположения должны исследоваться в производстве, которое еще не является процессом, а некоторой допроцессуалъной стадией. Свою теорию Бюлов стремился подтвердить примером римского процесса, доказывая, что деление последнего на две стадии (in jure, in judicio) строго соответствовало отграничению исследования предположений процесса (in jure) от рассмотрения самого спорного правоотношения — rei in judicium deductae (judicium).

Понятие предположений процесса было широко воспринято как иностранной, так и дореволюционной русской теорией гражданского процесса. Как известно, бюловская конструкция процесса, как единого, развивающегося юридического отношения, послужила началом развития конструктивной теории гражданского процесса, пребывавшей до того в состоянии описаний (дескрипций) процессуальных явлений, не содержавшей научно-юридические обобщения.

Вместе с тем, однако, теория Бюлова в ее последовательных логических выводах оказалась в значительном несоответствии с позитивным материалом действующего законодательства и с современными ей условиями процесса. Как отмечает Поллак, последовательное проведение теории Бюлова о процессуальных предположениях не могло быть воспринято современным процессуальным правом, так как резкое разграничение исследования предположений процесса и дела по существу невозможно в современных процессуальных условиях; оно оказалось достаточно дискредитированным общим германским процессом, с его судейским произволом, систематическими злоупотреблениями и волокитой. С этой точки зрения является безразличным, действительно ли предметом римского формулярного процесса являлось в существенном установление предположений процесса, как это утверждал Бюлов, а в производстве in judicio исследование таковых во всяком случае исключалось. Не случайно ни германское, ни австрийское законодательства не пошли по пути до конца последовательного осуществления логических выводов из понятия предположений процесса вопреки энергичным и авторитетным призывам Бюлова, а счастливо, как говорит Поллак, остановились в этом отношении на полпути: исследование предположений процесса совершается в самом процессе, установление их отсутствия приводит, однако, к уничтожению процесса в целом с обратным действием.

В теории германского процесса предположениям процесса придается значение условий рассмотрения дела по существу; но при установлении их отсутствия процесс считается уничтоженным с обратной силой.[11]

В австрийском праве предположения процесса, за немногочисленными исключениями, не имеют значения условий действительности процесса; они являются условиями надлежащего ведения процесса, устанавливаемыми судом ех officio. При отсутствии предположений процесса, если оно во-время обнаруживается, суд отклоняет вынесение решения по существу. В противном случае действительный процесс может иметь место и при отсутствии так называемых предположений процесса. Вместе с тем, отмечая, что отсутствие отдельных предположений процесса влечет за собой весьма различные последствия, Поллак считает, что практическое значение этого понятия в австрийском процессе хотя и не утрачено полностью, все же существенно ослаблено.

Понятие предположений процесса было воспринято и русской дореволюционной теорией гражданского процесса. Так, Васьковекий, отрицая всякое практическое и теоретическое значение за понятием права на иск в процессуальном смысле, заменяет предпосылки юридически действительного обращения к суду с гражданским иском предположениями процесса в смысле условий приступа к рассмотрению дела по существу.

Говоря о предположениях процесса, Васьковский объединяет все условия разрешения дела по существу, различая их по тому признаку, подлежат ли они соблюдению по инициативе суда (абсолютные предположения) или по требованию сторон (относительные предположения), но не дифференцируя их по юридическим последствиям в процессе.

Позитивный материал советского гражданского процесса дает основание различать среди условий действительности иска по их юридическому значению: а) предпосылки права на предъявление иска и б) условия (порядок) осуществления этого права.