Методологическое обоснование исследования

Бенедикт Андерсон, один из основоположников конструктивистского подхода к национализму, в дополнениях и переосмыслениях своей основной работы «Воображаемые сообщества» (1983), серьезное внимание уделяет основе национализма. Он считает справедливым утверждение о том, что все организованные сообщества прежних времен были крайне восприимчивы к представлениям о прошлом, которые не должны были серьезно противоречить друг другу, но та скорость, с которой начали происходить всевозможные социальные, культурные, экономические и политические изменения, берущие свое начало в индустриальной революции и современных системах коммуникации, вызвали серьезные трансформации в представлениях народов о прошлом. Как следствие, в современном мире, мы сталкиваемся с проблемой того, что прошлое становится все более и более недоступным для нас, «внешним по отношению к нам», в то же время как потребность в нем как в своеобразном якоре увеличивается.

Это ведет к тому, что «наше отношение к прошлому сегодня более политично, спорно, фрагментарно, и даже авантюрно, нежели в прежние времена. Этот всемирный феномен и является основой национализма».[2] Андерсон говорит о том, что из отчуждения от истории рождается представление об уникальности идентичности, которая ложится в основу национальной гордости.

Данное положение дел, на мой взгляд, вполне отражает современный русский национализм, который, как покажет дальнейший анализ, полон противоречий, самое острое из которых – почитание Российской Империи, всех ее символов, императоров, а главное, имперского устройства, со всеми вытекающими из этого особенностями государственного устройства, взаимоотношений между этносами и т.д., страстное желание реинкарнации империи, соседствующее с уверенностью в необоснованном и жестоком ущемлении русского населения в данный период истории страны.

Так, противоречия современного русского национализма, его спорные, фрагментарные принципы, делают уместным и обоснованным рассмотрение русского национализма с точки зрения конструктивистских посылок.

Кроме того, современный русский национализм, был сформирован не путем долгого исторического становления, и осознанием народа себя как нации (как, например, европейский национализм), но лишь в качестве реакции на национализм регионов, нараставший во время распада Советского Союза. Своеобразная культурная травма, которой подверглось русское население, оказало сильное влияние на его нравственное самочувствие, самосознание. «Во-первых, социально-экономический кризис 1990-х годов наиболее негативно отразился на Центральной России. Происходило падение по всем показателям – падала рождаемость, реальный уровень жизни, количество браков, повышалось количество хронических болезней и разводов, смертность. Во-вторых, и, на мой взгляд, этот фактор наиболее сильно сказался на осложненном, травмированном национальном самосознании русских – это резкое падение численности русского населения, уменьшение их присутствия на территориях смешанного проживания, резкое изменение их статуса. Большое количество русских (около 26 млн) оказалось на территориях бывшего Советского Союза, где было заметно не только их притеснение, но и открытая дискриминация (наиболее отчетливо такое положение дел наблюдается на территории Балтийских стран), просматривающаяся не только на бытовом уровне, но и на уровне государственной политики. На территории самой РФ, в национальных республиках было заметно противопоставление «коренного» населения русским, так же проявляющееся в мерах религиозного, языкового и административного характера. Кроме того, в Россию потоками направлялись выходцы из стран СНГ, которые проживали на территории легально, а часто нелегально, что явилось катализатором негативных настроений среди русского населения.

Так, русские, «вытесняемые» из стран бывшего Союза и частично из национальных республик РФ, считая себя обиженными и не получившими заслуженной благодарности, легко реагировали на лозунги национально-патриотически и националистически настроенных движений и организаций. Вследствие чего происходили сложные психологические коллизии в национальном самосознании русских, которые выразились в идее самозащиты. Именно под лозунгами таких настроений, попыток утверждения себя как народа, способного удовлетворить собственные интересы, и культивировалось желание сохранения целостности государства, что, в настоящее время, порождает противоречия касающиеся, например, Северного Кавказа»[3].

Таким образом, русский национализм, который имеет внутри себя сильные противоречия, и основанные на них противостояния течений, в котором отсутствует четкая и выстроенная идеология и план развития/действий, на мой взгляд, удобно рассматривать в качестве конструкта, используя инструментарий социального конструктивизма.

В своем анализе я буду исходить из посылок социального конструктивизма Питера Бергера и Томаса Лукмана, описанных ими в книге «Социальное конструирование реальности» («The Social Construction of Reality») в 1966 году.

Социальный конструкт является идеей, которая воспринимается как общепринятая, естественная, понятная, но вместе с тем она остается искусственно сконструированным культурным артефактом того или иного сообщества/группы. Социальный конструктивизм исходит из того, что человек, руководствуясь своим мировоззрением и здравым смыслом, способен отрицать или принимать те или иные конструкты, которые не являются детерминированными, а лишь призваны упростить трактовку социальной реальности. Питер Бергер и Томас Лукман писали о том, что человек не может, в силу своих познавательных возможностей, определить для себя всю широту действительности, но, несмотря на это, он рассматривает окружающий его мир как объективный, познаваемый и знакомый в силу наличия в его мировоззрении определенных конструктов.

В данном исследовании, социальный конструктивизм выступает, скорее, в форме научного принципа, точки зрения на дискурсивный мир, чем полномасштабной самостоятельной теории. Важен тот факт, что социальный конструктивизм утверждает, что высказывания – это не просто слова и речевые акты, это элементы, из которых складываются социальные отношения, образы «себя» и «других», различные аспекты личности, воссоздаваемые и переживаемые в каждом коммуникативном акте. Кроме того, социальный конструктивизм утверждает, что и отношения и проекции «Я» в речи и языке конструируются, а не просто отображаются. Способ общения не только отражает мир, идентичности и социальные взаимоотношения, но, напротив, играет активную роль в его создании и изменении, т.е. социальная реальность является одновременно объективной и субъективной. Она отвечает требованиям объективности, поскольку независима от индивида, и ее можно рассматривать как субъективную, потому, что она созидается индивидом. Из чего следует, что личности и человеческие общества не априорные величины, они конструируются в процессе общения, во-первых, дискурсивно, а, во-вторых, интерактивно, что важно в контексте моего исследования, поскольку в националистическом движении логично сильно артикулирована дихотомия «свои» - «чужие», особое значение уделяется формулированию идентичности.

Питер Бергер и Томас Лукман утверждают, что реальность повседневной жизни формируется теми феноменами и событиями, которые актуальны и влиятельны в настоящий момент времени. Это утверждение важно в контексте нашей работы, поскольку мы считаем, что именно актуальные и влиятельные события протестной волны сказались на дискурсе националистического движения и на социальных практиках его участников.

Кроме того, конструктивисты полагают, что использование языка и других средств выражения вольно или невольно искажает реальные факты действительности, которые играют роль фундамента конструкта. В данном случае, важно отметить, что анализ националистического движения осуществляется на основе контента, представленного ими в Интернете, тема влияния которого на ретранслирование и переработку информации также широко обсуждалась во время протестной волны. Напомню, на весну 2012 года количество интернет-пользователей в России составило 59, 6 млн. человек, что составляет более половины взрослого населения страны, по количеству времени, проводимому в социальных сетях, россияне на третьем месте после жителей Израиля и Аргентины[4].

Таким образом, в данном конкретном исследовании националистического сообщества, общественно-политические представления данной группы будут рассматриваться в качестве конструктов, так же как и сама группа.

Сами конструкты Питер Бергер и Томас Лукман предлагают делить по принципу времени их существования. Выделяются традиционные контрукты – устоявшиеся и часто используемые понятия, смысловая нагрузка которых может со временем претерпевать изменения. В националистическом дискурсе, к таким понятиям можно отнести «нация», «империя», «Родина». А также, ситуационные конструкты – понятия, которые возникают как ответ на сиюминутную ситуацию, для определения врага при изменении внутренней/внешней политики и т.п. Таким понятиями в националистическом дискурсе являются «Москвабад», «пиндосы», «хач» и другие. Эти конструкты и есть та самая маркировка, необходимая националистам для более простой трактовки реальности, а главное, что важно в данном исследовании, сравнительно объективно отражающая общественно-политические воззрения националистического движения.

Вследствие этого, социально-конструктивистский подход в данном исследовании представляется наиболее релевантным. Предполагая целенаправленность и намеренность в действиях индивида при вступлении в Интернет-пространство (условно, социальная сеть «Вконтакте») и поиске группы с определенным контентом, мы предполагаем, что индивид осуществляет сознанный выбор, соответственный его мировоззрению, знаниям, интересам. На основе этого «общего» мировоззрения и формируется идентичность.

Удобство восприятия националистического движения в Интернете как конструкта определяется разобщенностью данного сообщества, которое подтверждается наличием различий в интернет-группах, саморепрезентирующих себя как националисты. Яркий пример тому группы, например, «Национал-демократический Альянс» и «Я_Русский» (о противостоянии которых будет написано ниже). В данном исследовании мы объединяем их в единое сообщество по признаку «националистические воззрения», поскольку участники обеих вышеописанных групп определяют себя как националисты, и именно этот фактор является определяющим при наименовании конструкта. Несмотря на это участники этих групп имеют кардинальные разногласия в отношении «русского вопроса», имперского/советского прошлого России, роли РПЦ, Северного Кавказа, Европы и т.д.

 

Методы

 

Существует несколько междисциплинарных подходов к дискурс-анализу. В различных видах исследований они могут быть использованы для изучения различных сфер социальной жизни. Единого мнения в отношении определения дис­курса, и методах его анализа, на данный момент не сформулировано. Наиболее влиятельными подходами к дискурс-анализу (с позиций социального конструкционизма) являются дискурсная теория Эрнеста Лакло и Шанталь Муфф, критичес­кий дискурс-анализ и дискурсивная психология.

Вышеуказанные подходы имеют не только общие предпосылки характерные для социального конструктивизма, но также и общие взгляды на понятия «язык» и «субъект». Также, они разделяют цели критического исследова­ния, которые состоят в анализе соотношения сил в обществе, фор­мализации норм, описывающих угол зрения на восприятие этого соотношения сил и социальных изменений.

Для анализа новых тенденций в националистическом дискурсе, мною был выбран критический дискурс-анализ Нормана Фэркло, поскольку основной областью интереса именно этого направления является исследование изменений дискурса. Норман Фэркло указывает на то, что конкретное употребление языка всегда использует более ранние структу­ры дискурса, которые конструируются пользователями языка за счет существования уже определенных значений. В концепции интертекстуалъности Фэркло обращает на это внимание, рассматривая то, как отдельный текст использует элементы и дискурсы других текстов. С помощью анализа интертекстуальности, можно исследовать как может измениться определенный дискурс, а затем социальный и культурный мир.

Кроме того, от прочих направлений внутри течения критического дискурс-анализа подход Фэркло выгодно отличает указание на три измерения, в которых одновременно существует каждое коммуникативное событие и которые должны последовательно и обязательно изучаться. Первое измерение и первое же направление анализа – это дискурсивная практика текста, представленная изучением процессов его продуцирования и восприятия. Второе – текстовый анализ, имеющий дело с формальными особенностями, с помощью которых дискурсы и жанры реализуются лингвистически. Третье – социальная практика, изучение которой предполагает выявление более широкого социального контекста, которому принадлежит коммуникативное событие. Дискурсивная практика выступает посредником между текстом и социальной практикой. Кроме того, в исследовании, была использована аналитическая схема исследования текстов, разработанная Н. Фэркло при содействии Р.Водак, заключающаяся в выявлении: 1. Условий и контекста возникновения текста, 2. Темы и содержания, интертекстуальности, особенностей стратегии аргументации, 3. Форм лингвистической реализации текста[5].

Метод анализа, разработанный Рут Водак особенно подходит для анализа националистического движения, поскольку изучает конструирование на уровне речи представлений социальных групп о себе используя логику инаковости, дихотомию «свой» - «чужой», «друг» - «враг».

Опорными категориями анализа является тема, жанр дискурса (особый тип использования языка как отдельной социальной практики), а также логика инаковости (ориентирование на внешнего Иного), проявляющаяся в дихотомии «свой» - «чужой» («друг» - «враг», «мы» - «они»).

Критический дискурс-анализ рассматривает дискурс как «особый вид социальной практики, выстраивающей иерархии, отношения неравенства, доминирования и дискриминации»[6]. Он акцентирует внимание, прежде всего, на реализации властных отношений, угнетении, проявляющиеся в языке, обычно в повседневном дискурсе, медиадискурсе, формирующем обыденное знание. «Дискурсивные практики анализируются с позиции производимых ими идеологических эффектов: они формируют и воспроизводят неравенство в социальных отношениях, создают идентичности путем позиционирования и категориальной классификации групп и людей»[7]. В данном исследовании, под националистами понимается социальная группа, которая соответственно себя называет в социальных сетях.

Дискурсный подход к изучению российского националистического движения позволяет рассмотреть социальные и политические интересы активистов движения через содержание и специфику их текстов. Данный подход позволяет выявить потенциал и возможности укрепления солидарности гражданских активистов на уровне языка и сознания при формировании коллективной идентичности.

Результаты, полученные по всем трем направлениям анализа, могут использоваться в дальнейших исследованиях. Они позволяют получить представление об особенностях медиа-политического дискурса в Интернете, лингвистических способах его реализации, зависимости этих особенностей от типа издания или предполагаемой аудитории, а также о политическом портрете националистов и инструментах его формирования, о популярности националистических инициатив и способах их интерпретации.

Эмпирическая база

В основе работы лежит качественное исследование текстов с использованием метода критического дискурс-анализа.

Основой эмпирической части работы стал дискурс-анализ постов и сообщений представителей русского националистического движения, опубликованных в социальных сетях в Интернете. С середины 2000-х годов в России наиболее популярными социальными медиа были Live Journal и блоги. Но в конце «нулевых» в социальных медиа произошел важнейший перелом, и социальные сети поглотили собой все пространство для интернет-общения. Поэтому, в качестве материалов для дискурс-анализа выступает Интернет-контент именно социальных сетей, т.е. контент националистических групп во «Вконтакте». Повторюсь, рассматриваться будут лишь те группы, которые сами позиционируют себя как националистов.

В России самой крупной социальной сетью является «ВКонтакте», которая была создана в 2006 году. Особенность аудитории данной сети заключается в том, что во «Вконтакте» представлен самый массовый пользователь русскоязычного Интернета. При этом, в Facebook, по предположениям, представлена иная аудитория – так называемые, «законодатели смыслов».