Нравственная высота героев прозы Ф.Абрамова

Вам и наводить порядок в собственном доме

овесть «Деревянные кони», как и «Пелагею», Ф. А. Абрамов писал в 1969 г., «Аль-ку» - в 1971. Все эти произведения покоряют стремлением писателя найти устой­чивые духовные ценности в жизни народа, понять особенности национального ха­рактера. Вопросы, волнующие писателя в этих произведениях, те же, что и в тетрало­гии о Пряслиных и в публицистике Абрамова, в его взволнованных статьях и в вы­ступлениях, таких как «Чем живем-кормимся», «О хлебе насущном и хлебе духовном», «Пашня живая и мертвая» - это отношение людей к работе, нравственным нормам, к долгу и чести тружеников.

В открытом письме землякам «Чем живем-кормимся» (1979 г.) Абрамов резко ста­вит вопрос о «спросе» каждого к самому себе, пишет о необходимости изменить обсто­ятельства, порождающие «разруху». Говоря об объективных трудностях в жизни сво­их земляков в Верколе, Абрамов прежде всего связывает судьбу земли с людьми, рабо­тающими и живущими на ней: «А сами люди - их отношение к работе, хозяйству, да­же к самим себе? Не вытесняет ли порой труд-ника и рачительного хозяина равно­душный работяга, поденщик, калымщик?». Приведет писатель и примеры позорной бесхозяйственности. Боль и гнев, «спрос к себе» звучат и в страстных монологах Абра­мова: «...Все больше выветривается любовь к земле, к делу, теряется уважение к себе. И не в этом ли одна из причин прогулов, опозданий и пьянств, которые становятся бедствием?». «Еще недавно, в колхозные времена, веркольская земля кормила чуть ли не всю деревню, а ныне не может обеспечить фуражом даже своих коров». «Равноду­шие, пассивность, нежелание портить отношения с односельчанами... И вечная на­дежда на строгого и справедливого начальника, который откуда-то приедет и наведет порядок. Почти, как у Некрасова: „Вот приедет барин, барин нас рассудит". Но так ожидала бабушка Ненила, неграмотная старуха некрасовских времен. А теперь-то, ко­гда почти у всех чуть ли не среднее образование, теперь-то зачем ждать помощи со стороны? Лучше вас никто не знает веркольской земли, хозяйства людей, местных нравов - вам и браться за дела, вам и наводить порядок в собственном доме».

«Вам и наводить порядок в собственном доме» - сквозная метафора в художествен­ном мире Ф. Абрамова. Проблемы, поднятые писателем в публицистике, приобретают образную плоть в художественных его произведениях, определяют нерв взволнован­ного абра-мовского повествования о человеческих радостях и драмах, о судьбах земли, на которой живет человек, и о человеческой ответственности за свою судьбу и судьбу Земли.

О человеческом доме, его обустройстве идет речь и в повести «Деревянные кони». Полная самоотдача семье, совестливость, верность слову, преданность крестьянскому труду - вот те качества, которые отличают героиню повести Милентьевну - простую, но великую в своих делах старую крестьянку из северной лесной глухомани. Именно к ней, как и к солженицынской Матрене, применимы заключительные слова из пове­сти «Матренин двор», - что «есть она тот самый праведник, без которого, по послови­це, не стоит село. Ни город. Ни вся земля наша».

За свою долгую жизнь Василиса Милентьевна много хлебнула горя, родила двена­дцать детей, мужа похоронила до начала войны, двух сыновей на войне убило, третий сын - долго без вести пропадал, дочь-красавицу от злых людей не уберегла («...Матерь, когда в дорогу собирала, острастку дала: чего хоть теряй на чужой стороне, доченька, только честь девичью домой приноси. <...> А разве скроешь брюхо от людей? <...> И вот она горюша горькая, подошла к родному дому, а дальше крыльца и ступить не по­смела. Села на порожек, да так всю ночь и просидела. <...> Не могла белому дню в гла­за посмотреть, не то что матери»).

Портрет Милентьевны, с любовью составленный автором, выявляет внутреннюю красоту этой поистине мудрой женщины. «Она устала, но сумела сохранить „твер­дость" и „кремневый характер", любовь к семье. Будучи больной, она пустится в доро­гу к своей внучке, несмотря на непогоду, сильный дождь. - „Раз слово дадено, надо ехать".

С любовью описывает автор трудовые «темные, жиловатые руки» своей героини, когда она солит грибы, забыв о еде и отдыхе. («Старорежимный человек. Пока грибы не приберет, лучше и не заикайся о еде.»)

О прошлом Милентьевны мы узнаем из воспоминаний ее невестки Евгении. Целое северное село, жившее только охотой да рыбалкой, Милентьевна «в люди вывела», научила землю расчищать, обрабатывать, рожь сеять. В истории Милентьевны отра­жается история страны. Переживет Милентьевна и раскулачивание, и войну, но со­хранит чувство достоинства, великое терпение и желание делать людям добро. «Сей­час я глаз не мог отвести от Евгении. Просто чудо какое-то произошло, будто ее живой водой вспрыснули», - говорит рассказчик о невестке Милентьевны Евгении и о той радости, которую доставлял Евгении приезд свекрови.

Ценность повести «Деревянные кони» не только в создании подлинно народного характера. Ценность рассказа и в том, что Абрамов показал, каким ответственным де­лом является обустройство дома, с которого и начинается обустройство жизни на ма­лой родине: «Я любил эту тихую деревушку, насквозь пропахшую молодым ячменем, развешанным в пухлых снопах на жердяных пряслах. Мне нравились старинные ко­лодцы с высоко вздернутыми журавлями, нравились вместительные амбары на стол­бах с конусообразными подрубами - чтобы гнус не мог подняться с земли. Но особен­но меня восхищали пижемские дома - большие бревенчатые дома с деревянными ко­нями на крышах. Впрочем, сам по себе дом с коньком на Севере не редкость. Но я ни разу еще не видел такой деревни, где бы каждый дом был увенчан коньком. А в Пиж­ме - каждый. Идешь по подоконью узкой травянистой тропинкой, в которую из-за ма­лолюдья превратилась деревенская дорога, и семь деревянных коней смотрят на тебя с поднебесья».

И заканчивается повесть благодарной памятью своей героине, справедливо про­званной в Пижме Василисой Прекрасной: «...Понуро свесив головы с тесовых крыш, провожали меня деревянные кони. Целый косяк деревянных коней, вскормленных Василисой Ми-лентьевной».

Любовь к труду соединяет героиню повести «Пелагея» с Ми-лентьевной из «Дере­вянных коней». В деревне, где жила Пелагея, осталась ее межа, названная людьми Па-ладьиной межой. «Никто, как деревня стоит, не прошел по ней, сколько она про­шла», - рассказывает о Пелагее старая Христофоровна девушкам из города. Такой ра­ботящей запомнится мать Альке из одноименной повести: «В любую стужу и дождь за реку шастала. Одна за трех человек на пекарне чертоломила. <...> И только в те дни добрела и улыбалась (хоть и на ногах стоять не могла), когда хлеб удавался. И не толь­ко улыбалась, а и ораторствовала - любила поговорить: „Да у меня самая заглавная должность на земле, ежели на то пошло. Да я хлеб пеку, я саму жизнь делаю...".

В повести «Пелагея» Ф. Абрамова интересует прежде всего нравственная пробле­матика. Его героиню не назовешь праведницей в отличие от Милентьевны. И выгод­ное место пекарихи получила нечестно - первую ночь на пекарне провела с Олешой Табачниковым - начальником, и безотказную работу мужа в колхозе ни во что не ста­вила («Да и как можно было во что-то ставить работу, за которую ничего не плати­ли»), и тряпки «застили ей и жизнь, и мужа, и все на свете». Однако жизнь Пелагеи не укладывается в какие-то схемы и определения; писатель изображает свою героиню не только посреди семьи и пекарни, сводя до минимума социальные связи с окружаю­щим миром, а в социальной общности, в сельском микромире, в общении с должност­ными лицами села, с соседками, старухами-бобылками Маней Большой и Маней Ма­ленькой, с пастухом Олексом, с директором школы, с супругой «Розой Митривной» и многими другими. Размышляя о героях своих произведений, писатель отметает лишь обвинительные речи в ее адрес - «Вот женщина! Это же настоящий министр по своим человеческим задаткам! Но она была поставлена жизнью в очень жесткие условия. И время изломало ее, заставило опуститься до тяжких компромиссов с собственной со-

вестью».

Язык прозы Абрамова - образный, выразительный. Писатель часто использует по­словицы, поговорки, фразеологизмы, которые в контексте прозы несут большую се­мантическую нагрузку. Например: «Злом человека не наставишь. Зло не людям дела­ешь - себе» («Две зимы и три лета»). Называя жителей деревни братьями и сестрами, сплотившимися в дружную семью, Абрамов использует и поговорку - «В семье не без урода» - для характеристики Федора Клевакина. В диалоге Новожилова и Лукашина раскрывается и логичность этой характеристики применительно к Клевакину - «Кол­хоз хочет в свои сани запрячь. Приспособился - из тех же колхозных пор сок выжима­ет».

Абрамовский стиль исполнен и подлинного лиризма. О духовности жителей дерев­ни, их чистоте и органичности, о цельности чувства свидетельствуют строки в рома­не «Братья и сестры», повествующие о влюбленности Лукашина в Анфису: «И чем больше он бичевал себя, тем прекраснее и желаннее становилась для него Анфиса. За­крыв глаза, он припоминал свои встречи и разговоры с нею, мысленно нашептывал ей самые нежные и ласковые слова, снова и снова вспоминал свою недавнюю встречу у прясла».

Абрамовский стиль выражает сущностные основы миропонимания, философии писателя. Он способен к динамике и к вариациям. В романах и повестях Абрамова много эпизодов, исполненных истинного трагизма, свидетельствующих о жизнестой­кости человека, о нелегкости подвига, что был совершен советским народом и в годы войны, и в послевоенные «две зимы и три лета» и стоил огромных усилий людям. По­трясает сцена в романе «Две зимы и три лета», когда Илья Нетесов, фронтовик, участ­вовавший в битве под Москвой, прошедший всю войну, удостоенный медали «За бое­вые заслуги», в третью послевоенную зиму заплачет, рассказывая Михаилу Пряслину что его любимица, дочь Валя, первая ученица в школе, заболела туберкулезом (а нам вспоминается разговор Вали с отцом- «Папа, а ты, когда с войны вернулся, говорил - „Года не пройдет - с молоком будем"). «Михаил не хотел видеть плачущего Илью. Не мог. Он был потрясен, размят, раздавлен. Потому что, ведь ежели вдуматься хоро­шенько, - это же с ума сойти! Кто плачет? Илья-победитель? И добро бы Илья лентяем, пропойцей был. А то ведь первый работяга! Ведь это же ужас, как он в лесу работает! А в колхозе? У кого еще такие руки? И вот не может мужик свести концы с концами, не может».

В статье «Слово в ядерный век» Абрамов размышляет о роли писательского слова в духовной жизни человека, об ответственности писателя: «Слово всегда было путе­водной звездой человечества. В слове сокрыта самая великая энергия, известная на Земле, - энергия человеческого духа. Словом создавалась культура, словом ковалась вера, ковались идеалы. <...> И сегодня, в век неслыханной, небывалой спекуляции сло­вом, лишь нам, писателям, дано вернуть слову его изначальную мощь и силу».