Анна Андреевна Ахматова (1889-1966)

Для великой, земной любви...

А

нна Андреевна Ахматова - представительница Серебряного века русской культу­ры - вписала в историю отечественной поэзии новаторскую, выразительную и ис­полненную драматизма страницу.

Творческое наследие Анны Ахматовой многообразно по жанрам и тематике: кроме лирики, она оставила прекрасные исследования, посвященные творчеству А. С. Пуш­кина, литературные воспоминания и размышления о современниках - «Воспомина­ния об Александре Блоке», «Амадео Модильяни», «Цветаева», «Пастернак», «Ман­дельштам». Много и плодотворно занималась Ахматова переводами немецкой, ки­тайской, чешской, татарской, румынской, польской, армянской поэзии. Ее переводы отличаются большим вкусом и мастерством. Поэтесса была щепетильна при выборе стихотворений для перевода, переводила то, что было созвучно ее мироощущению: стихи прославлявшие жизнь, любовь, сопротивление злу.

Анна Андреевна Ахматова (настоящая фамилия- Горенко) родилась 11 (23) июня 1889 г. в Одессе в семье Андрея Антоновича Горенко, капитана 2-го ранга, и Инны Эразмовны, урожденной Стоговой. Свой псевдоним Анна Андреевна приняла в честь бабушки-татарки как протест на слова отца, сказавшего о ее ранних стихотворных опытах: «Не срами мое имя».

Детские годы поэтессы прошли в Царском Селе, здесь она училась в Мариинской гимназии, а после развода родителей - в Фун-дуклеевской гимназии в Киеве. Директо­ром мужской гимназии в Царском Селе был замечательный поэт Иннокентий Аннен-ский, которого позже в цикле стихотворений «Венок мертвым» Ахматова назвала своим учителем, а в одном из классов гимназии учился Николай Гумилев, некраси­вый, долговязый подросток, превратившийся в «надменного лебедя», как об этом поз­же скажет Ахматова:

В ремешках пенал и книги были, Возвращалась я домой из школы, Эти липы, верно, не забыли Нашей встречи, мальчик мой веселый...

Годом знакомства с Гумилевым Ахматова называет 1902 год, ему было 17 лет, ей -14 (возраст Ромео и Джульетты). В 1910 г. Анна Андреевна вышла замуж за Н. С. Гуми­лева, ставшего основателем нового направления в литературе - акмеизма, выступившего против недоговоренности, неясности, мистических устремлений символизма и утверждавшего ясность, четкость художественного образа и языка. Вокруг «Цеха поэтов», созданного Гумилевым, объединились такие поэты, как О. Мандельштам, А. Ахматова, С. Городецкий.

В жизни Ахматовой было много трагического. В детстве она много пережила из-за развода родителей, смерти сестер от туберкулеза; немало горя выпало на ее долю по­сле Октября 17-го года: в 1921 г. был расстрелян по клеветническому обвинению ее первый муж - Н. С. Гумилев, сын - Лев Николаевич Гумилев - в годы сталинского тер­рора подвергался репрессиям, его трижды арестовывали; несправедливой, уничтожа­ющей критике в 1946 г. было подвергнуто творчество самой Ахматовой. В Постановле­нии ЦК ее поэзия, как и проза М. Зощенко, была названа безыдейной и чуждой наро­ду, а стихи «упадническими» и пропитанными духом пессимизма, декадентского эс­тетства.

Ахматова мужественно выдержала все испытания, выпавшие на ее долю, ее не сло­мили ни клевета, ни подлость, ни предательство. В 1939 г. после очередного ареста сына она написала стихотворение

«Приговор», в котором звучат и боль, и гнев, и сила духа, и непримиримость с дес­потизмом, и гордость. Оно вошло в поэму «Реквием»:

И упало каменное слово На мою еще живую грудь. Ничего, ведь я была готова, Справлюсь с этим как-нибудь. У меня сегодня много дела: Надо память до конца убить, Надо, чтоб душа окаменела, Надо снова научиться жить. А не то... Горячий ше­лест лета, Словно праздник за моим окном. Я давно предчувствовала этот Светлый день и опустелый дом.

Писать стихи Анна Ахматова начала рано; ее первые стихотворные опыты относят­ся к 1904-1905 годам, первый стихотворный сборник- «Вечер» - был издан в 1912 г. и сочувственно встречен критикой. В предисловии к сборнику поэт Михаил Кузмин от­метил, что у автора «... широко открытые глаза на весь милый, радостный и горест­ный мир». В критике отмечалась трагедийная природа лирики Ахматовой, ее обостренная восприимчивость, предощущение трагедии.

Последующие сборники Ахматовой- «Четки» (1914), «Белая стая» (1917), «Подо­рожник» (1921), «Anno Domini» (в переводе с латинского «Год Господень») (1922). За­тем до 1940 г. произведения Ахматовой не печатали, кроме отдельных стихотворений, статей о Пушкине и переводов. Лишь в 1940 г. был издан небольшой сборник «Из 6 книг». С 1924 по 1940-е годы ею написаны стихи, вошедшие затем в сборники «Трост­ник», «Седьмая книга», в поэму «Реквием».

Сборник «Четки» сыграл поворотную роль в творческой судьбе Ахматовой. Критик Н. В. Недоброво в статье «Анна Ахматова» (ж. «Русская мысль», 1915 г., № 7), явившей­ся первым серьезным анализом ахматовской поэзии, назвал в качестве «перводвижу-щей силы ахматовского творчества» «новоеумение видеть и любить человека».

Недоброво предсказал Ахматовой, что ее творческий путь «не в расширении „узко­го круга ее личных тем", к чему и призывали поэтессу некоторые критики, «не в рас-течений вширь, но в рассечении пластов», в следовании завету А. С. Пушкина: «Идешь, куда тебя влекут / Мечтанья тайные». По воспоминаниям Анатолия Генриховича Най-мана (в течение ряда лет - литературного секретаря Ахматовой), Анна Андреевна с благодарностью вспоминала моральную поддержку Н. В. Недоброво («А он, может быть, и сделал Ахматову»).

У Ахматовой не было лет ученичества. Она писала по велению сердца. В автобио­графической прозе «Коротко о себе» (1965) читаем: «Первое стихотворение я написа­ла, когда мне было одиннадцать лет.

Стихи начались для меня не с Пушкина и Лермонтова, а с Державина («На рожде­ние порфирородного отрока») и Некрасова («Мороз, Красный нос»). Эти вещи знала на­изусть моя мама». И далее, в этом же очерке, прослеживая свой жизненный, творче­ский путь, Ахматова отметит: «Я не переставала писать стихи. Для меня в них - связь моя со временем, с новой жизнью моего народа. Когда я писала их, я жила теми рит­мами, которые звучали в героической истории моей страны».

Творческий путь Ахматовой определен высокой ответственностью творческой на­туры, одаренной тягой к познанию и самопознанию. Для формирования личности поэтессы много значила ее жизнь в Царском Селе, где ей открылся А. С. Пушкин. Позже она посвятит глубокие исследования его творчеству, о которых О. Э. Мандельштам скажет: «Прямо шахматная партия»; найдет источник «Сказки о золотом петушке» в «Легенде об арабском звездочете» Вашингтона Ирвинга. Позже Ахматова скажет о Пушкине: «Он победил и время и пространство», а в 1911 г., живя в Царском Селе, на­пишет стихи, овеянные образом великого поэта:

Смуглый отрок бродил по аллеям У озерных бродил берегов, И столетие мы лелеем Еле слышный шелест шагов.

Именно у Пушкина училась Ахматова отточенности фразы, простоте выражения мысли, строгому отношению к поэзии, «человеческому голосу». Дорогим для сердца Ахматовой была и поэзия М. Лермонтова. Если стихи Пушкина Ахматова назовет «бо­жественными», а его голос «человеческим», то о Лермонтове она скажет, что он «вла­деет тем, что у актера называют „сотой интонацией". В статье «Все было подвластно ему» Ахматова подчеркнет силу слова Лермонтова: «Слово слушается его, как змея за­клинателя. Слова, сказанные им о влюбленности, не имеют себе равных ни в какой из поэзии мира. Это так неожиданно, так просто и так бездонно:

Есть речи - значенье Темно иль ничтожно, Но им без волненья Внимать невозможно.

Если бы он написал только это стихотворение, он был бы уже великим поэтом».

Строгому отношению к поэзии училась юная Ахматова и у Ф. Анненского. В своих «Размышлениях о поэтах-современниках» она напишет о влиянии лирики Аннен­ского на формирование ее творчества: «Я веду свое „начало" от стихов Анненского. Его творчество, на мой взгляд, отмечено трагизмом, искренностью и художественной цельностью. <...> Он нес в себе столько нового, что все новаторы оказывались ему сродни». Позднее, в 1945 г., Ахматова посвятит Анненскому стихотворение «Учитель», которым откроется ее новый цикл «Венок мертвым»:

А тот, кого учителем считаю, Как тень прошел и тени не оставил, Весь яд впитал, всю эту одурь выпил, И славы ждал, и славы не дождался, Кто был предвестьем, предзнаменованъем, Всех пожалел, во всех вдохнул томленье — И задохнулся...

Многие стихотворения Ахматовой написаны в традициях фольклорных жанров: де­ревенской частушки, похоронного плача, причитания, заклички, колыбельной песни. «Великолепное владение поэтическими средствами русского языка было воспитано в ней не только традициями русской классики, но и постоянным соприкосновением с живой народной поэтической стихией», - отмечает известный литературовед В. Жир­мунский. Корневая связь с народной лирикой как в содержании, так и в высокохудо­жественной форме прослеживается в стихотворении «На руке его много блестящих колец». Поэтическими средствами фольклора в стихотворении являются и прием ан­тропоморфизма, очеловечивания неживых предметов (луч беседует с лирическим ге­роем, шепчет «с мольбой»: «будь мечтою горда»); и живая разговорная интонация, и яркие сравнения, и метафоры, и повтор - действенный прием поэтики фольклора, служащий средством активного воздействия на слушателя («Никому, никогда не от­дам я его»). Язык стиха богат и гибок, он выражает самые тонкие оттенки чувств, ра­дует слух своим многообразием, так как питается соками живой разговорной речи:

На руке его много блестящих колец —

Покоренных им девичьих нежных сердец. Там ликует алмаз и мечтает опал, И красивый рубин так причудливо ал. Но на бледной руке нет кольца моего, Никому, никогда не отдам я его. Мне сковал его месяца луч золотой И, во сне надевая, шепнул мне с мольбой: «Сохрани этот дар, будь мечтою горда!» Я кольца не отдам никому никогда.

Патриотическая нота - также отличительная черта поэзии Ахматовой. Для нее нет эстетики вне этики. Верность родной земле, человеческое достоинство, честь диктовали поэтессе строки таких произведений, как поэма «Реквием», стихотворения «Мне голос был...», «Не с теми я, кто бросил землю...», «Родная земля» и др. Ахматова утверждает, что любовь к своей Отчизне не позволяет человеку оставить «... свой край глухой и грешный», оставить «Россию навсегда». О художественном реализме, как «главном и постоянном отличье», присущем творчеству Ахматовой, образно и справедливо сказал Б. Л. Пастернак в предисловии к сборнику Ахматовой, вышедшем в 1943 г. в Ташкенте: «Вера в родное небо и верность родной земле прорываются у нее с естественностью природной походки». О «суровой и почти религиозной простоте и торжественности» стихов Ахматовой справедливо писал О. Мандельштам, отметив, что ее поэзия «близится к тому, чтобы стать одним из символов величия России».

Родная земля, природа России, человек с его тревогами, надеждами, радостями -главные жизненные центры поэзии Ахматовой. В стихотворении поэта «Родная зем­ля» (1961) в концентрированной форме отразилась гуманистическая направленность поэзии Ахматовой, отразился «образ мыслей и чувствований народа» (слова

А.С. Пушкина). В качестве эпиграфа к нему Ахматова взяла две последние строки из своего раннего стихотворения «Не с теми я, кто бросил землю»: «И в мире нет людей бесслезней, / Надменнее и проще нас». Сдержанность в выражении чувств, естествен­ность, отсутствие напыщенности передают народное отношение к отчему краю: «Не делаем ее в душе своей / Предметом купли и продажи. <...> Но ложимся в нее и становимся ею / Оттого и зовем так свободно своею».

В первые месяцы Великой Отечественной войны, в июле 1941 года, А.Ахматова об­ращается к своим соотечественникам из блокадного Ленинграда со стихотворением «Клятва», главный смысл которого - необходимость гражданской нравственной чи­стоты, вера в справедливость, вера в конечную победу над фашизмом:

И та, что сегодня прощается с милым, - Пусть боль свою в клятву она переплавит. Мы детям клянемся, клянемся могилам, Что нас покориться никто не заставит!

Стихотворение в своей лаконичности звучит как боевой призыв к битве с фаши­стами, как клятва на верность Отчизне. Верой в победу и силу духа народа, отстаива­ющего свою свободу и независимость, проникнуты все стихотворения цикла «Ветер войны». В них явно слышен авторский голос, голос рассказчицы, «собеседницы и на­следницы», обращенный к современникам и потомкам:

Копай, моя лопата, Копай, кирка моя. Не пустим супостата На мирные поля.

Стихи цикла «Ветер войны», по справедливому определению В. М. Жирмунского, -«вершина гражданской поэзии Ахматовой, которая сделала ее по-настоящему народ­ным поэтом». Стихотворение Ахматовой «Мужество» (1942) было напечатано в газете «Правда» и стало клятвой в противостоянии фашизму:

И мы сохраним тебя, русская речь, Великое русское слово. Свободным и чистым тебя пронесем, И внукам дадим, и от плена спасем Навеки!

Тема любви и памяти - центральная для всего творчества Ахматовой - является сквозной и в поэме «Реквием», в которую вошли стихи, написанные с 1935 по 1940-е годы. В 1961 г. Ахматова написала к ним вступительное четверостишие, в котором четко определила свою гражданскую позицию как активное противостояние злу, ненависти, насилию:

Нет, и не под чуждым небосводом, И не под защитой чуждых крыл, — Я была тогда с моим народом, Там, где мой народ к несчастью был.

Впервые поэма «Реквием» была опубликована в 1987 г. в журнале «Октябрь». Это уникальное монологическое произведение с чередованием эпических и лирических фрагментов, состоящее из отдельных глав с добавлением «Посвящения» и «Эпилога», со сложным обрамлением - «Эпиграфом», прозаическим «Вместо предисловия». Стро­гую композиционную законченность придают поэме образы матерей в начале, в цен­тральном стихотворении «Распятие» и в конце, в стихотворении «Опять поминаль­ный приблизился час».

«Реквием» - это и воплощение частной судьбы Ахматовой, сына которой арестова­ли и приговорили к расстрелу в годы «ежовщи-ны», и целый документ трагической эпохи репрессий и насилия.

После ареста сына поэтесса провела в тюремных очередях множество часов, чтобы узнать что-нибудь о его судьбе. В начале поэмы Ахматова пишет о своей миссии гово­рить от имени таких же, как она, матерей, жен, дочерей: «В страшные годы ежовщи-ны я провела семнадцать месяцев в тюремных очередях. Как-то раз кто-то „опознал" меня. Тогда стоящая за мной женщина с голубыми губами, которая, конечно, никогда не слыхала моего имени, очнулась от свойственного нам всем оцепенения и спросила меня на ухо (там все говорили шепотом): - А это вы можете описать? И я сказала: - Мо­гу. Тогда что-то вроде улыбки скользнуло по тому, что некогда было ее лицом». В «Эпилоге» Ахматова также скажет о своей миссии говорить от имени всех, кто стра­дал в эти трагические для нашей страны годы:

И я молюсь не о себе одной, А обо всех, кто там стоял со мною И в лютый холод, и в июльский зной Под красною ослепшею стеною.

«Реквием» - жанр заупокойной мессы (от первого слова латинского текста -«Requiem aeternum dona eis» - «Покой вечный дай им»). «Реквием» напоминает о поте­рях и звучит как клятва памяти. Трагедия матери в ахматовской поэме неотделима от народной скорби, от скорби тысяч и тысяч матерей, от темы памяти о каждом челове­ке, жившем в то страшное время. «Реквием» живет перекличкой множества голосов: поэма построена и как плач матери о сыне, жизни которого угрожает смертельная опасность, и как плач поэта-гражданина, чья страна переживает трагедию в «осата­нелые» годы:

Звезды смерти стояли над нами, И безвинная корчилась Русь Под кровавыми сапогами И под шинами черных марусъ.

В поэме необычайно органично звучит интонация народного плача, идущего из глу­бины истории, подобно плачу Ярославны, и взывающего к человечности:

Уводили тебя на рассвете, За тобой, как на выносе шла, В тесной горнице плакали дети, У божницы свеча оплыла. На губах твоих холод иконки,

Смертный пот на челе... Не забыть! Буду я, как стрелецкие женки, Под кремлевскими башнями выть.

Образ матери ассоциируется в поэме с библейским символом «распятия» в ключе­вом стихотворении цикла - «Распятие» с эпиграфом из кондака, церковного песнопе­ния - «Не рыдай мене, мати, во гробе сушу»:

Хор ангелов великий час восславил, И небеса расплавились в огне. Отцу сказал: «Почто меня оставил!» А матери: «О, не рыдай мене». Магдалина билась и рыдала, Ученик любимый каменел, А туда, где молча мать стояла, Так никто взглянуть и не посмел.

Как и в поэме «Реквием», художественные портреты, воссозданные Ахматовой в цикле «Венок мертвым», стали осмыслением образа и судьбы людей ее поколения. В них - и личные переживания поэтессы, и объективные драматические образы ее дру­зей и сверстников. Этот цикл включает стихотворения, посвященные М. Булгакову, Б. Пильняку, О. Мандельштаму, М. Зощенко, Б. Пастернаку, М. Цветаевой - писателям, с которыми Ахматову связывал не только светлый взгляд на мир, бескомпромиссность суждений, но и трагическая судьба. Это строки в память «скорбной и высокой жизни», в них Ахматова назовет себя «плакальщицей», поминающих близких. Она пророче­ствует своим друзьям бессмертие, стремится спасти от забвения «неповторимые голо­са», сравнивает их творчество с «солнечным, ландышевым клином», ворвавшимся «во тьму декабрьской ночи».

«Поэма без героя» создавалась Ахматовой почти четверть века - с конца 1940-го почти до самой смерти. Отрывки из поэмы печатались в различных изданиях с 1944 года. Многозначен эпиграф к поэме - «Deus conservBt omnia» (лат. «Бог хранит все» -девиз в гербе графов Шереметевых на воротах Фонтанного Дома, где Ахматова начала писать поэму). Героем поэмы стала эпоха Серебряного века с его искусством, к кото­рому хочет приобщить поэт своих читателей. Замысел поэмы раскрывается во «Вступлении», датированным 25 августа 1941 г., с указанием места начала работы над произведением - «Осажденный Ленинград»:

Из года сорокового. Как с башни на все гляжу. Как будто прощаюсь снова С тем, с чем давно простилась, Как будто перекрестилась И под темные своды схожу.

В поэме органично слиты лирическое, драматическое и эпическое. Образ автора предстает монументальным, его миссия - воспроизвести время, отразить эпоху в зер­кале своей души:

Но сознаюсь, что применила Симпатические чернила, Я зеркальным письмом пишу...

Критерием для отражения судьбы людей, судьбы страны, близкого ей творческого Петербурга Ахматова избирает совесть как нравственное мерило: «Это я - твоя ста­рая совесть -/ Разыскала сожженную повесть». Работа памяти позволяет поэту осве­тить прошлое и заглянуть в будущее:

И тогда из грядущего века Незнакомого человека Пусть посмотрят дерзко глаза, И он мне, отлетевшей тени, Даст охапку мокрой сирени В час, как эта минет гроза».

Композиционную стройность «Поэме без героя» придает целесообразное построе­ние всех ее трех частей - триптих - с обрамлением: «Вместо предисловия», «Посвяще-

нием», «Вторым Посвящением», «Третьим и Последним», «Вступлением» и частью тре­тьей с подзаголовком «Эпилог». Часть первая «Девятьсот тринадцатый год», как и пушкинская поэма «Медный всадник», имеет подзаголовок «Петербургская повесть»; она разделена на главы, завершается «Послесловием».

Петербург 1913 года будет определен как «адская арлекинада», «хаос давних дней» в ремарках ко второй части поэмы «Решка». Поэтическим принципом этой части поэ­мы становится инверсия: «траурный город плыл / По неведомому назначенью / По Неве или против теченья». Сирень пахнет кладбищем («И кладбищем пахла сирень»), месяц не светит, а стынет («И серебряный месяц ярко / Над серебряным веком стыл»). Предвестьем будущей войны определяется роль изобразительно-выразительных средств языка:

Как пред казнью бил барабан... И всегда в духоте морозной, Предвоенной, блудной и грозной Жил какой-то будущий гул. <...> Словно в зеркале страшной ночи, И беснуется и не хочет Узнавать себя человек.

«Поэма без героя» построена на ассоциациях, насыщена реминисценциями, цитата­ми из произведений русской и зарубежной литературы; в качестве эпиграфов к ча­стям поэмы и к отдельным главам частей взяты строки из А. Пушкина, О. Мандель­штама, М. Лозинского, Т. Элиота, В. Жуковского. Подобно А. Блоку, взывающему к име­ни Пушкина («Дай нам руку в непогоду/Помоги в немой борьбе»), Ахматова призывает Пушкина, чтобы не оборвалась «дней связующая нить».

В 60-е годы к тяжело больной Ахматовой пришло мировое признание. В 1964 году ей была вручена литературная премия Этна-Та-ормина, в 1965 г. Оксфордский универ­ситет присвоил ей степень почетного доктора.

Прослеживая свой жизненный и творческий путь, Ахматова в автобиографической прозе «Коротко о себе» напишет: «Я не переставала писать стихи. Для меня в них -связь моя со временем, с новой жизнью моего народа. Я жил а теми ритмами, кото­рые звучали в героической истории моего народа».

Скончалась А. А. Ахматова 5 марта 1966 г. в Домодедове под Москвой, похоронена в поселке Комарове недалеко от Петербурга.

Вопросы и задания для самостоятельной работы

1. Что отличало поэзию А. А. Ахматовой от творчества символистов и акмеистов? Что позволило А. Блоку в статье «Без божества, без вдохновенья» (1921) выделить ее среди поэтов, «не желающих иметь тени представления... о жизни мира вообще», как «настоящее исключение»?

2. Что особенно привлекает вас в любовной лирике Ахматовой? Согласны ли вы с мыслью А. Твардовского, что «... в лирике Ахматовой никогда не было злонамеренно­го эгоизма личности, который обычно бывает присущ лирике, декларирующей свою непричастность к судьбам мира и человечества»? Какие словесные образы и выраже­ния передают внимание поэтессы к внутреннему миру человека?

В каких стихотворениях Ахматовой, на ваш взгляд, в наиболее концентрирован­ной форме переданы народные представления о любви?

3. Назовите стихотворения А. Ахматовой, в которых наиболее четко определена гражданская позиция автора? Сформулируйте основные положения этой позиции.

4. Какие стихи А. Ахматовой написаны в традициях устного народного творчества? Каковы в них функции повтора, метафоры, олицетворения?

5. А. Ахматова - мастер тонкой и точной детали. Предметы быта в ее стихах служат для выражения внутренних переживаний лирических героев. Какую роль играет в ах-матовской поэзии «вещная символика»? Приведите примеры.

6. Как вы понимаете название поэмы «Реквием»? Каковы ее основные тема и идея? Актуальна ли поэма в наши дни? Аргументируйте свой ответ.

7. В 30-е годы были арестованы и осуждены сын Анны Андреевны, Лев Николаевич Гумилев, и ее муж, профессор Всероссийской Академии художеств Николай Николае-

вич Пунин, в 1921 г. был расстрелян первый муж Николай Степанович Гумилев. Про­следите, как в поэме «Реквием» семейная беда перерастает в народную драму? Какие изобразительно-выразительные средства использует автор?

8. Образ матери ассоциируется в поэме «Реквием» с библейским символом распя­тия. Почему, на ваш взгляд, стихотворение «Распятие» является ключевым фрагмен­том поэмы? В чем смысл эпиграфа к нему из кондака «Не рыдай мене, мати, во гробе сушу»?

9. В чем вы видите своеобразие художественного стиля А. Ахматовой в поэме «Рек­вием». Определите функции сопоставления лирической героини со «стрелецкими женками»? (глава «Уводили тебя на рассвете»),

10. Определите основные этапы творческой эволюции А. Ахматовой. Как в ее лири­
ке отразились факты биографии поэтессы?

ЛИТЕРАТУРА

1. Ахматова А. А. Собр. соч.: В 6 т. - М., 1998.

2. Виленкин В. Д. В сто первом зеркале. - М., 1987.

3. Жирмунский В. М. Творчество Анны Ахматовой. - Л., 1973.

4. Кормилов С. И. Поэтическое творчество Анны Ахматовой. - М., 1998.

5. Павловский А. И. Анна Ахматова. Жизнь и творчество. - М., 1987.

6. Русские писатели XX века. Биографический словарь. - М., 2000. Владимир Владимирович Маяковский (1893-1930)

Вам завещаю я сад фруктовый Моей великой души!

О

бращаясь к потомкам, поэт Владимир Владимирович Маяковский в 1916 г. выра­зил свое желание «до края полное сердце» вылить «в исповеди»:

Грядущие люди! Кто вы? Вот - я весь боль и ушиб. Вам завещаю я сад фруктовый Моей великой души!

А. П. Платонов отметил: «Подвиг Маяковского состоял в том, что он истратил свою жизнь, чтобы сделать созданную им поэзию сокровищем народа... Он был мастером большой, всеобщей жизни и потратил свое сердце на ее устройство».

Творчество Вл. Маяковского всегда было предметом яростных споров. В советские годы на облик поэта наводился «хрестоматийный глянец»; в постперестроечные - де­лались сознательные враждебные выпады. Однако, «когда мы говорим о поэте - дай нам бог помнить о веке, - подчеркнула М. Цветаева в литературно-критической ста­тье „Эпос и лирика в современной России". «Говоря о Маяковском, придется помнить не только о веке, нам непрестанно придется помнить на век вперед. Эта вакансия: первого в мире поэта масс - так скоро не заполнится и оборачиваться на Маяковского нам, а может быть, и нашим внукам, придется не назад, а вперед».

Искусство и революция - вот главные темы, воплощению которых было подчинено зрелое творчество Маяковского. Жизненный, творческий путь поэта не был ровным: Маяковский, говоря его словами, отвергал дороги, которые были «протоптанней и лег­че», не способен был на компромиссы и приспособленчество. Человек неуемного тем­перамента, Маяковский был убежден, что «поэт должен быть в центре дел и собы­тий»: «Вам я / душу вытащу, / растопчу, / чтоб большая! - / и окровавленную дам, как знамя», - («Облако в штанах» 1915).

Ранний Маяковский берет на себя ответственность за несовершенство жизне­устройства на земле, за нравственное здоровье людей:

Я, воспевающий машину и Англию, может быть, просто, в самом обыкновенном Евангелии тринадцатый апостол.

(поэма «Облако в штанах»)

В трагедии «Владимир Маяковский» (1913) звучит лирическая формула поэта, во­плотившая всю суть его этики:

Я - поэт, и разницу стер между лицами своих и чужих.

Владимир Владимирович Маяковский родился в Грузии в селе Багдади Кутаисской губернии, в семье лесничего, учился в Кутаиси в гимназии, затем, после смерти отца и переезда семьи в Москву, - сначала в гимназии, затем в Московском училище живо­писи, ваяния и зодчества. Юношей, в 1908 г., вступил в РСДРП. Трижды арестовывался, в тюрьме начал писать стихи. Выйдя из тюрьмы, заявил: «Хочу делать социалистиче­ское искусство».

На становление творческого почерка молодого Маяковского плодотворное влияние оказала поэзия Велимира Хлебникова, а именно - эксперименты в области стихосло­жения, его стремление оживить слово, насытить звуковые элементы стиха смысло­выми ассоциациями. Позднее Маяковский напишет о Хлебникове: «Во имя сохране­ния правильной литературной перспективы считаю долгом черным по белому напе­чатать от своего имени, не сомневаюсь, от имени моих друзей, поэтов Бурлюка, Кру­ченых, Каменского, Пастернака, что считали и считаем его одним из наших поэтиче­ских учителей и великолепнейшим и честнейшим рыцарем в нашей поэтической борьбе».

Внимание к жизни слова, невероятная энергия стиха отразятся и в стиле поведе­ния, и во внешнем облике поэта-футуриста. Молодой поэт дебютирует в альманахе футуристов, в сборнике под эпатирующим названием «Пощечина общественному вкусу».

На формирование поэтических пристрастий молодого Маяковского также оказало воздействие творчество Давида Давидовича Бурлюка (1882-1967); именно под его вли­янием Маяковский примкнет к футуристической группе «Гилея», к модернистскому направлению, кубофутуристам, строившим свои поэтические образы в стиле художни­ков-кубистов, смело экспериментирующих с языком произведения. На субъективных зрительных представлениях основаны яркие цветовые образы стихотворения «Ночь» (1912):

Багровый и белый отброшен и скомкан, в зеленый бросали горстями дукаты, а черным ладоням сбежавшихся окон раздали горящие желтые карты. Бульварам и площадям было не странно увидеть на зданиях синие тоги. И раньше бегущим, как желтые раны, огни обручали браслетами ноги.

Городской пейзаж в стихотворении, изображенный в смене цветовых эпитетов и метафор, напоминает картины кубистов, в частности, Казимира Малевича.

Но уже применительно к ранней поэзии Маяковского можно сказать о переосмыс­лении им поэтики импрессионизма и футуризма: появляется мотив насилия над чело­веческой волей, передается тревожная атмосфера алогизма большого города, потря­сающего сознание лирического героя (глаголы «отброшен», «скомкан», «бросали», «раз­дали»).

Приемами кубистической живописи навеян и урбанистический пейзаж в стихотво­рении «Из улицы в улицу» (1912):

Ветер колючий трубе вырывает

дымчатый шерсти клок. Лысый фонарь

сладострастно снимает

сулицы

черный чулок.

Позднее Маяковский откажется от построения образов в «стиле кубизма» и посове­тует художникам «идти от жизни, а не от картин» («Без белых флагов»).

Увлечение формальной стороной лирики, повышенное внимание к внутренней жиз­ни слова, энергии стиха сопровождалось у футуристов эксцентричным стилем поведе­ния, внешней броскостью, необычностью одежды. Маяковский появлялся для чтения своих стихов перед публикой в розовом пиджаке, желтой кофте («Хорошо, когда в желтую кофту / душа от осмотров укутана!» - «Облако в штанах»). «Манера изъяс­няться в тоне вызова, рискованный антиэстетизм, поэтика кличей и возгласов, сло­весный эксперимент, броский гиперболизм, намеренное косноязычие определяют стиль молодого Маяковского», - характеристика поэтики раннего Маяковского, дан­ная современным литературоведом Олегом Смола. Стремление юного поэта эпатиро­вать своих читателей и слушателей приводило в ярость снобов, было дерзким вызо­вом благонамеренной публике, охранителям старых вкусов. Однако М. Горький, уви­дев поэта в кафе «Бродячая собака», проницательно заметил, что грубость у Маяков­ского от ранимости, застенчивости: «Зря разоряется по пустякам. Такой талантли­вый».

Ранние произведения Вл. Маяковского построены на контрасте мечты и действи­тельности, на отрицании поэтом бездуховности, злобы, покорности. В стихотворени­ях «К ответу», «Нате», «А все-таки», «Война объявлена», «Мама и убитый немцами вечер», «Ко всему», в поэмах «Облако в штанах», «Человек», в трагедии «Владимир Маяковский» раскрывается тема социальных пороков России начала XX века, несо­вершенство мира и человека.

В антивоенном стихотворении «К ответу» (1917) поэт рассматривает войну как на­родное бедствие, как посягательство на жизнь людей, их счастье:

Гремит и гремит войны барабан, зоеет железо в живых втыкать. Из каждой страны за рабом раба бросают на сталь штыка.

Для Маяковского воюющие - «рабы», покорные силе «власть имущих», земля упо­доблена «голодному», «раздетому» человеку. В стихотворении звучит прямой призыв к отпору насилию:

Когда же встанешь во весь рост, ты, отдающий жизнь свою им? Когда же в лицо им бросишь вопрос: За что воюем?

В более раннем стихотворении «Великолепные нелепости» (1915) Маяковский подчеркивает несовместимость войны с нормальной человеческой логикой («Мозг не хочет понять и не может...»). Для того, чтобы рельефнее подчеркнуть чудовищную нелепость совершающегося на войне массового истребления людей, поэт меняет ме­стами реальное и нереальное, «оживляя» убитых на войне:

Неубиты, нет же, нет!

Все они встанут просто — вот так, вернутся

и, улыбаясь, расскажут жене, какой хозяин весельчак и чудак.

Скажут: не было ни ядр, ни фугасов и, конечно, не было крепости!..

В автобиографии «Я сам» поэт даст моральную оценку войне: «Первое сражение. Вплотную встал военный ужас. Война отвратительна. Пошел записываться добро­вольцем. Не позволили. Нет благонадежности»).

В августе-октябре 1914 года Маяковский писал стихотворные надписи к плакатам издательства «Сегодняшний лубок», в которых выразил свое отношение к военным ужасам. Страстный протест против войны нашел яркое отражение и в стихотворении «Война объявлена», которое прозвучало резким диссонансом по отношению к обиль­ной продукции поэтое-«войнопевцев». Все стихотворение проникнуто ощущением кровавого ужаса: «а с запада падает красный снег / сочными клочьями человечьего мяса». Патриотические возгласы опьяненной военным пылом толпы поэт прямо име­нует «звериным криком». Война показана с огромной силой обобщения как трагедия, как мучения, страдания искалеченных солдат и горе их близких.

Вспоминая о времени империалистической войны в истории своей страны, Мая­ковский в стихотворении «Германия» имел полное право сказать:

Я от первых дней войнищу эту проклял, плюнул рифмами в лицо войне.

Острая социальная сатира, неприятие «буржуазности» в ее различных проявлени­ях- лейтмотив опубликованного в 1915 г. цикла гиперболически-сатирических гим­нов - «Гимн судье», «Гимн ученому», «Гимн здоровью», «Гимн критику», «Гимн обеду», «Гимн взятке», «Внимательное отношение к взяточникам». Все эти произ­ведения расширяют концепцию мира и человека в творчестве Маяковского. Так, в «Гимне ученому» негодование поэта адресовано ученому, занятому абстрактными расчетами и равнодушному к «людским безобразиям»:

Проходят красноухие, а ему не нудно, что растет человек глуп и покорен; ведь зато он может ежесекундно извлекать квадратный корень.

Сам Маяковский выступал против покорности угнетателям всех рангов, обезличи­вающих человека, покушающихся на его честь, достоинство, свободу:

Как вы смеете называться поэтом и, серенький, чирикать, как перепел! Сегодня надо

кастетом кроиться миру в черепе!

(«Облако в штанах»)

Поэма «Облако в штанах» написана в 1915 году и является одним из наиболее зна­чительных произведений Маяковского. Композиционно она определена как тетра­птих, состоит из четырех частей и небольшого вступления. Первоначальное ее назва­ние - «Тринадцатый апостол». Прибегая к библейской символике, Маяковский утверждает жизненную миссию поэта на земле. Об антибуржуазной направленности поэмы Маяковский писал так: «Долой вашу любовь!», «Долой ваше искусство!», «До­лой ваш строй!», «Долой вашу религию!» - четыре крика четырех частей. Прибегая к иронии, через отрицание поэт зовет всех «локорненьких» к борьбе за человеческое до­стоинство, к противостоянию тем, кто хочет «опошлить» их мир: «Идите, голоднень-кие, / потненькие, / покорненькие, закисшие в блохастом грязненьке! / Идите! / Поне­дельники и вторники / окрасим кровью в праздники!».

Любовная драма лирического героя поэмы выступает как частное выражение соци­ального конфликта. Возлюбленную поэта зовут столь символически - библейским

именем Мария. Ее образ строится по принципу контраста с образом лирического ге­роя. Он - «громадный», страстный, с «пожаром сердца»; она - сдержанная дочь элитар­ного общества, умеющая соизмерять «деньги, любовь, страсть; ее «украдут» у «влюб­ленного» «как Джиоконду». В буржуазной морали поэт видит зло, искажающее чув­ства; лириче