Я был единственным в своём роде

 

Мне некуда было обратиться, я чувствовал, что никто не мог мне помочь, так как моя ситуация слишком отличалась от других. Я думал, что был обречён на сумасшествие, саморазрушение, которое подорвало во мне любые попытки бороться. Я думал, что был единственным в своём роде, пока не по­пал в Сообщество Анонимных Наркоманов. С этого дня моя жизнь имеет новое значение и новое направ­ление.

Я принадлежал к белому среднему классу, мой успех был почти обеспечен. Я учился хорошо и по­ступил в медицинскую школу в Калифорнии. Я смотрел на сокурсников, которые баловались наркоти­ками, с самодовольным пренебрежением, так как думал, что был слишком хорош и умён для этого. Я считал наркомана слабовольным, бесхарактерным человеком, у которого не было ни цели в жизни, ни чувства собственной значимости. Я был уверен, что не могу попасть и не попаду в эту ловушку, так как был победителем, который побеждает в игре под названием “жизнь” и чувствовал в себе огромный потенциал.

Как-то раз когда я начал проходить практику в престижном West Coast Hospital, я впервые по­пробовал, что такое наркотики. Назовите это любопытством (как я думал), но, возможно, я начал ис­кать, что лучше. Я был удивлён тому, как пациенты, испытывающие жуткую боль, вдруг расслаблялись, когда им в вену вводили небольшую дозу морфия. Вот это было по мне! Через несколько месяцев лич­ные неудачи привели к тому, что мир вокруг начал рушиться. Эксперименты с наркотиками быстро при­вели меня к злоупотреблению ими, а затем и к наркомании, с присущими ей безысходной беспомощ­ностью и обречённостью, которые понятны лишь наркоманам.

Вскоре после начала моей работы в местном нейрохирургическом отделении я обратился к психи­атру, так как иллюзия, что я могу контролировать употребление наркотиков, в конце концов исчезла. Я был госпитализирован и пролежал несколько дней до тех пор, пока не почувствовал себя лучше, в психиатрической лечебнице, затем я убедил своего психиатра в том, что чувствую себя достаточно хорошо и могу вернуться к моей программе обучения. Он был либо наивен и доверчив, либо незнаком с наркоманией, и позволил мне спокойно идти своей дорогой. Я продержался несколько месяцев, но по­том сорвался. В мыслях и поведении не происходило никаких изменений, но срыв следовал за срывом. Я установил для себя такую линию, которая поддерживала меня почти десять лет. Я продолжал обра­щаться к психиатру, пять раз попадал в больницу, но после каждого такого случая снова срывался.

После того, как я выполнил около сотни хирургических процедур, находясь в состоянии “нагруженности”, меня попросили уйти из клиники. Я снова попал в больницу и снова после неё со­рвался. Кроме больницы я за все эти годы пытался поменять работу, переезжал, читал специальную литературу, применял лечение метадоном, пытался употреблять наркотики только в выходные дни, пе­реходил на таблетки, женился, лечился минеральными водами, придерживался определённых диет, гим­настики, обращался к религии. Но ничего мне не помогало, а если и помогало, то только временно. Мне сказали, что я был безнадёжен, что не было никакой надежды на улучшение.

Через пять лет постоянного употребления у меня начала развиваться аллергия на определённые наркотики. Сначала незаметно, но потом всё сильнее. Каждый раз, когда я кололся, небольшие участ­ки ткани мертвели вокруг раны от укола. Это вскоре привело к открытым нарывам и гноящимся ранам. Я обнаружил, что мог остановить этот процесс с помощью кортизона, но через некоторое время и этот препарат перестал помогать. Тем временем у меня развились побочные эффекты от употребления корти­зона: ожирение, появление угрей и язв на коже и предрасположенность к инфекции (так как мой имму­нитет был практически уничтожен). Ко времени моего последнего попадания в больницу я растянул не­сколько сухожилий и не мог поднять запястья, а израненная ткань мешала двигать предплечьем. К тому же я был очень толстым и тяжёлым на подъём, мои руки и ноги распухли. Если посмотреть на меня со стороны, то могло показаться, что я был полной развалиной. Но хуже было то, что я был полностью деморализован и страдал от духовного краха, о котором я ещё не подозревал. Отрицание и самообман были настолько сильны, что мне была ненавистна даже мысль о том, какой жалкой фигурой я стал.

Я приступил в Сан-Диего к системе лечения, отвергающей какие-либо химические лекарственные препараты. Там я впервые познакомился с врачами, которые сами были наркоманами. Сначала они спро­сили меня, хочу ли я, чтобы мне оказали помощь, а затем, готов ли я преодолеть любой путь, чтобы выздороветь. Они объяснили мне, что я должен был потерять всё, что у меня было раньше: работу, профессию, жену и семью, даже мою руку. Сначала я уклонялся от этого. Я изображал, что со мной не произошло ничего страшного, и небольшой отдых и расслабление приведут меня в порядок. Но затем мы договорились, что я буду слушать и выполнять все распоряжения, не задавая вопросов. Я всегда был независим, и это, конечно, было для меня большим шагом. Так состоялось моё первое знакомство с той любовью, которая так помогла мне впоследствии в Анонимных Наркоманах.

В течение того месяца пребывания в больнице во мне произошли большие изменения. Меня застав­ляли ходить на собрания А.Н. Сначала я сопротивлялся. Эти люди не были похожи на меня, у них было что-то общее с уличными наркоманами. Они были не из моего круга. Как я мог им доверять? Их проис­хождение было не таким, как моё, они не испытали то, что я испытал, не достигли того, что я дос­тиг. Но, когда я начал их слушать, я снова и снова слышал свою историю. У этих людей были такие же чувства, как и у меня: ощущение потерянности, обречённости и деградации. Они также, как и я, были беспомощны, безнадёжны и сломлены тем же ненавистным монстром. Однако они могли смеяться над своим прошлым и оптимистически говорить о будущем. Казалось что в них сочетались серьёзность с легкомыслием и одновременно со всепоглощающей чистотой и спокойствием, и мне безумно захотелось иметь то, что было у них.

Я услышал о честности, терпимости, признании, радости, свободе, смелости, готовности, любви и покорности. Но самое важное, о чём я узнал, был Бог. У меня не было проблем с концепцией Бога, так как я называл себя верующим. Я только не мог понять, почему он дал мне опуститься. Я молился Богу так, как ребёнок просит подарок у Санта-Клауса, я всё ещё был упрямым. Без этого, я был убеждён, я не смог бы выжить, у меня не было контроля над жизнью. Это указывало мне на то, что возможно в этом была вся проблема. Мне сказали, что, возможно, сначала мне нужно познать волю Бога, а затем подчинить свою волю Его воле. Сегодня я молюсь за познание Его воли для меня и за то, как найти силы ежедневно выполнять её, и всё теперь хорошо. Я обнаружил, что Его дары бесчис­ленны, если я постоянно буду отдавать свою волю и жизнь Его заботам.

В Сообществе Анонимных Наркоманов я нашёл новый дом. Моя жизнь снова имеет значение. Я по­нял, что у меня есть призвание в жизни - делиться своим опытом с наркоманами, которые всё ещё страдают. Я так благодарен Богу и А.Н. за то, что могу это делать сегодня.

Я понял, что ты очень похож на меня. Я нисколько не лучше и не хуже. Я чувствую настоящую любовь и дружбу в сообществе А.Н. Моё духовное пробуждение началось с признания того, что я обык­новенный наркоман. Я не единственный в своём роде. Конечно, есть люди, которые из-за того, что считают себя не такими, как все, отказываются присоединиться к нам и идти нашей дорогой. Они мо­гут погибнуть. Но Бог может благословить и их тоже.

 

Я НАШЛА СВОЙ ДОМ

 

С того времени, когда я была ещё совсем маленькой девочкой, я помню чувство, что я не совсем такая, как другие люди. Я думала, что я должно быть инопланетянка. Казалось, что я всегда делала или говорила совсем не то, что нужно, и не в то время. Я чувствовала внутри себя большую пустоту и потратила следующие двадцать лет на то, чтобы заполнить её.

Я всегда отчаянно хотела пригодиться где-нибудь. Мне всегда казалось, что было бы лучше, если бы я была парнем, поэтому я охотнее вращалась в мужской компании. Я никогда не понимала и не доверяла девчонкам.

О себе я была не очень высокого мнения. Теперь я понимаю, что ненавидела себя. Я готова была быть кем угодно, только не собой. Я чувствовала себя проигравшим человеком, и, оглядываясь назад, теперь понимаю, что это, вероятно, было потому, что все относились ко мне так. Я была жертвой по собственному выбору, но не знала этого.

Первым наркотиком, который я попробовала, была водка, от которой я на мгновение отключилась, а потом напилась до потери сознания. Первый раз я накурилась марихуаны точно так же. Я слышала, что марихуана не сильнодействующее средство, поэтому выкурила подряд четыре сигареты. И это по­действовало!

Мне не требовалось много времени, чтобы отыскивать сильные наркотики и начать из использо­вать. Я много чего боялась, но только не пробовать новые наркотики, ни один из них. Дальше - больше. И я уже начала сильно зависеть от наркотиков, делающих моё состояние лучше или, по край­ней мере, другим.

Мне кажется, что я хотела “нагрузиться” и остаться в таком состоянии навсегда. Чем больше я “нагружалась”, тем больше, как мне казалось, люди старались помешать мне. Через некоторое время мне показалось, что все были против меня. Я решила, что отношения с людьми стали моей проблемой, но не хотела ничего делать с этим.

Я думала, что для того, чтобы освободиться от моих проблем, мне нужны были деньги, и я пошла работать. Мне было 15 лет и я была полна решимости заработать денег достаточно, чтобы никто не был мне нужен. Я могла “нагружаться” и оставаться такой, и никто не мешал мне.

В течение того времени, когда я регулярно “нагружалась”, я попробовала вести много разных образов жизни, в надежде найти то, что мне было нужно. Я ездила в Сан-Франциско, чтобы стать “интеллектуалкой, читающей стихи и потягивающей маленькими глотками”. Я была и хиппи, и “земной мамой”, и “речной крысой”, и “пустынным кроликом”. Я немного поездила в “Кадиллаках” с юристами и биржевыми маклерами. Независимо от того, куда я ехала, в какой компании находилась, я была “нагруженной”, но всё ещё оставалась собой. Но меня ничто не устраивало, и я всегда оказывалась одна.

Я пила, кололась, курила и нюхала наркотики в течение семи лет, пока не стало происходить нечто ужасное. Я принимала всё больше и больше наркотиков, но стала “выключаться” до того, как начинала чувствовать приятное. Я поняла, что те чувства, от которых всё время бежала, больше не могла заглушить. Они съедали меня живьём. Я всё время пыталась увеличивать дозы, чтобы вернуть приятные ощущения, но всё, что я могла получить, был страх. Я не знала, что со мной происходило. Я не могла выкинуть это из головы. Я начала всё больше и больше бояться людей, и страх привёл меня к тому, что я начала жить отшельником.

Во время наркомании я прошла через много унижений и почувствовала, что деградировала как личность. В состоянии “нагруженности” я сделала много вещей, которые во благодарение Богу не де­лаю сейчас.

В последние несколько лет до моего прихода к Анонимным Наркоманам я действительно верила, что схожу с ума. Я была сосредоточена на своём саморазрушении. Несколько раз я пыталась покончить с собой.

В отчаянии я обратилась к психиатру. Обычно они мало чем могут помочь наркоманам, но этот человек, слава Богу, знал о Программе. Он сказал: “Я не могу помочь вам. Вы наркоманка.”

Я была шокирована. Я всегда думала, что наркотики были ответом на мои проблемы, а не пробле­мой. Разве нет таких людей, которые употребляли наркотики? Наркотики были моей жизнью. Я не знала, как отказаться от них.

Психиатр рассказал мне о больнице, где мне могли помочь. Я больше не могла работать и забо­титься о себе. Я знала, что сходила с ума. Я была физически, эмоционально и духовно опустошённой и очень-очень напуганной.

На первом же собрании Анонимных Наркоманов я поняла, что попала домой. Я, наконец, нашла лю­дей, которые были похожи на меня. Я всё ещё боялась всех, но каким-то образом поняла, что это был мой последний шанс в жизни. Если я не воспользуюсь им, то это будет для меня концом.

Трижды у меня были “чистые периоды”, каждый около трёх месяцев, но я снова срывалась. Моя болезнь была более серьёзной, чем я могла представить. Теперь меня пугало то, что я хочу остано­виться, но вижу, что не могу.

В конце концов я поняла, что я всё ещё пыталась со всем справиться одна. Но я не могла оста­ваться “чистой” без этих людей. У них было то, чего я так отчаянно хотела. Я узнала, что, если вложу столько же сил в Программу, сколько вкладывала в наркотики, то смогу всё преодолеть.

Я подошла ближе к Программе, у меня появился спонсор, и я звонила ей ежедневно. Я приходила на собрания каждый вечер, начала работать по Шагам и осталась им верной.

С благословения Бога я не принимала ни глотка, ни таблетки, не кололась и не курила в тече­ние пяти лет. Отчаяние подтолкнуло меня к Анонимным Наркоманам, и отчаяние же заставило меня сюда приходить. Я благодарна тому “дну”, где я в конце концов оказалась, потому что это вызвало во мне желание работать по Шагам, ходить на собрания и жить только сегодняшним днём.

Я привыкла к вопросу: “Что же я буду делать, если не “нагружусь”?” Сегодня кажется, что не хватает часов в сутках. У меня есть настоящие друзья, включая и девушек, и все они относятся ко мне очень хорошо.

Сегодня Программа для меня - это жизнь. Вся боль, которую я испытывала, когда употребляла наркотики, сконцентрировалась, но каждая капля боли, испытываемая в работе по Программе, приносит мне больше спокойствия и духовного роста. Только Программа может заполнить пустоту внутри меня.

Всё, что я узнала с тех пор, как оказалась здесь, войдёт в эту книгу. Я не знала как жить, но Программа учит меня. В итоге я сталкиваюсь лицом к лицу со своим старым врагом - собой. Я учусь принимать, понимать себя и даже любить. Я знаю, что мне нужны люди из Анонимных Наркоманов: те, которые пришли до меня, и те, которые пришли после.

Я не думаю, что смогу полностью восстановить в этом повествовании всё, что Программа дала мне, так как она дала мне жизнь. Благодарю вас, А.Н., за то, что вы есть!