Экспериментально-психологическое направление исследований в патопсихологии.

 

Патопсихология, как и любая другая отрасль психологии, опирается на систему методов, сложившуюся в современной психологической науке. Однако характер стоящих перед ней задач и особенности предмета исследования определяют специфику выбора используемых методов и методик, технологии их применения. Патопсихологическое исследование является комплексным, так как его целью является выявление не отдельных компонентов, а целостной структуры психической деятельности психически больных людей. Основным методом патопсихологии, по мнению отечественных патопсихологов является эксперимент, а в качестве дополнительных используются наблюдение, беседа, анализ продуктов деятельности, анализ истории жизни заболевшего человека (анализ анамнестических сведений), сопоставление экспериментальных данных с историей жизни. В последнее время в патопсихологии (вернее, клинической психологии) активно используются психодиагностические методы и методики (тесты, проективные, опросные).

Сущность патопсихологического эксперимента, как и любого другого психологического эксперимента, заключается в искусственном создании условий, выявляющих те или иные особенности психической деятельности человека. Преимущества эксперимента перед наблюдением заключаются в том, что изучаемое явление специально создается или вызывается, поэтому оно может многократно наблюдаться и объективно регистрироваться в специально созданных варьирующихся условиях. С. Я. Рубинштейн указывала, что именно благодаря эксперименту причина явления отделяется от условий, в которых оно развивается, становятся известными условия, усиливающие, ослабляющие или уничтожающие данное явление, т. е. становится возможным познание самой сущности явления.

Наряду с общими чертами, присущими патопсихологическому эксперименту и экспериментально-психологическому исследованию здоровых людей, между ними имеются существенные различия. Основное различие как раз заключается в том, что патопсихолог обследует пациента, страдающего психическим заболеванием. Само психическое заболевание, по сути, является особым естественным экспериментом, который природа ставит над психикой. Поэтому в патопсихологическом эксперименте, наряду с воздействиями экспериментатора, на проявления психической деятельности оказывают влияния не контролируемые, а лишь фиксируемые психологом воздействия, обусловленные болезнью. Другими словами, патопсихологический эксперимент является одновременно спровоцированным экспериментом и экспериментом, на который ссылаются. Как известно, под спровоцированным экспериментом понимают такой эксперимент, при котором экспериментатор воздействует на независимую переменную и наблюдает вызванные его вмешательством результаты, а об эксперименте, на который ссылаются, говорят в тех случаях, когда изменение независимой переменной происходит вне связи с деятельностью экспериментатора.

В отличие от обычного экспериментального исследования (особенно его психодиагностического варианта), патопсихологический эксперимент, по сути, является совместной деятельностью экспериментатора и испытуемого, в контекст которого тесно вплетено общение. В реальной жизни человек, выполняющий какую-либо деятельность, особенно если он еще не овладел ею, обязательно вступает в контакты с другими людьми по ее поводу. Зачастую именно неумение наладить контакт, попросить о помощи, адекватно принять ее, приводит к неуспеху в освоении и выполнении деятельности, поэтому в экспериментальной ситуации психолог не только может, но и должен вступать в общение с испытуемым по поводу экспериментального задания или ситуации, в которой оно реализуется. Как известно, требования, предъявляемые к проведению психодиагностических методов (особенно тестовых), сводят к минимуму или запрещают свободное общение экспериментатора и испытуемого.

Существенные отличия наблюдаются и в технологии проведения психодиагностического и патопсихологического эксперимента. Технология проведения тестовых методик строго регламентирована, требует создания унифицированных стандартных условий. Психолог должен жестко придерживаться имеющегося алгоритма проведения исследования. Такое требование отвечает основной цели психодиагностического исследования – сопоставлению психологических показателей. Так как перед патопсихологом стоит иная цель – выявление качественного своеобразия протекания психической деятельности конкретного больного, то требования стандартизации, жесткой регламентации процедуры исследования здесь неуместны. Патопсихолог, конечно же, создает определенную программу исследования, но такая программа является всегда вариативной, изменчивой, не жестко алгоритмизированной, так как совместная деятельность психолога и испытуемого развивается в реальной ткани их взаимодействия, всегда индивидуальна и неповторима и поэтому не может быть жестко задана заранее. С. Я. Рубинштейн (1965) видела три способа видоизменения условий, влияющих на психическое состояние обследуемого и уменьшающих либо увеличивающих присущие больному психологические изменения. Первый способ заключается в изменении ситуации, в которую на время опыта помещается больной. Второй наиболее часто применяемый способ заключается в специальном варьировании деятельности больного. Третий способ отличается от предыдущих тем, что изменение состояния психических процессов у больного достигается введением определенных фармакологических препаратов.

Это разделение способов воздействия на психическую деятельность больного в патопсихологическом эксперименте необходимо учитывать для соблюдения «чистоты» преследующего определенные цели опыта. В то же время в обычно проводимых патопсихологических исследованиях могут наблюдаться элементы перечисленных трех способов воздействия на независимую переменную. Так, можно исследовать состояние внимания у больного в абсолютной тишине либо в обстановке специально воспроизводимых шумов. Исследование памяти по методу заучивания десяти слов можно сочетать с введением стимулирующих и тормозящих деятельность коры большого моз-га препаратов (брома, кофеина).

Вот поэтому патопсихологическое исследование и является более сложным, более тонким инструментом психологического познания, так как оно осуществляет переход от фиксации внешних проявлений психических нарушений к выявлению их внутренних механизмов.

Еще одной особенностью патопсихологического эксперимента является необходимость обнаруживать не только структуру измененных, но и сохранных форм психической деятельности больного. Это позволяет, во-первых, реализовать системный подход в исследовании психики больного. Именно характерное сочетание сохранных и нарушенных сторон психической деятельности определяет своеобразие патопсихологических синдромов, на выявление которых, в сущности, и направлено все патопсихологическое исследование. Во-вторых, обнаружение сохранных сторон психики при патопсихологическом эксперименте особенно важно при реализации психокоррекционных мероприятий. На необходимость такого подхода указывал в свое время А. Р. Лурия, говоря о том, что успешность восстановления нарушенных сложных психических функций зависит от того, насколько восстановительная работа опирается на сохранные звенья психической деятельности.

Для того чтобы патопсихологический эксперимент мог выявить сохранные звенья измененной психической деятельности, он должен быть направлен не только на анализ результатов этой деятельности. Более важными для выявления сохранных компонентов деятельности и для прогноза восстановления функций являются данные о том, как больной осуществляет поиск решения, насколько он восприимчив к оказываемой ему помощи, может ли он ею воспользоваться. Решение такой задачи становится возможным, как уже отмечалось, за счет активной позиции, которую занимает патопсихолог в проведении исследования.

Такой сложный характер патопсихологического эксперимента сказывается на технологии его проведения, требует от патопсихолога учета взаимосвязи множества факторов, влияющих на ход и результат психической деятельности больного. Поэтому в основе патопсихологического экспериментального исследования должны лежать принципиально иные, нежели в других экспериментальных исследованиях (например, психодиагностических), методологические и методические принципы. Б. В. Зейгарник сформулировала ряд принципиальных положений, на которых должно базироваться экспериментальное исследование, отвечающее целям и задачам патопсихологии.

Основным принципом построения патопсихологического экспериментального исследования является принцип качественного анализа особенностей протекания психических процессов больного. При использовании методов, направленных на измерение психических функций, не могут быть учтены ни особенности психической деятельности, ни качественная сторона нарушений, ни возможности компенсации, анализ которых является необходимым при решении клинических задач, в первую очередь связанных с психокоррекцией. Путем измерения выявляются лишь конечные результаты работы, сам же ее процесс, все многообразие качественных особенностей деятельности испытуемого остаются «за кадром» научного познания. А это противоречит целям и задачам патопсихологического исследования, которое должно быть направлено как раз на раскрытие психологических механизмов, закономерностей распада психической деятельности больного, а не на констатацию наличия у него отклонения от нормы.

В отечественной психологии сложился вполне определенный взгляд на природу психического, согласно которому психические процессы формируются прижизненно в ходе присвоения общественно-исторического человеческого опыта в процессе деятельности и общения. Поэтому патопсихологический эксперимент должен быть направлен не на исследование и измерение отдельных психических функций, а на исследование человека, совершающего реальную деятельность, на выявление механизмов нарушений деятельности и возможностей ее восстановления. Качественный анализ особенностей протекания психических процессов больного, в противовес сугубо количественному измерению результата этого процесса, является основополагающим принципом построения патопсихологического экспериментального исследования. Качественный подход позволяет патопсихологу не столько определить, каков уровень развития той или иной психической функции, насколько он соответствует или не соответствует нормативному стандарту, сколько ответить на вопрос, как осуществлялся сам психический процесс, чем были обусловлены выявляемые ошибки и трудности.

Приоритет качественного анализа не означает полного отказа от количественных характеристик экспериментальных данных. Естественно, количественные показатели, статистическая обработка материала должны использоваться там, где поставленная задача этого требует и допускает, но количественный анализ не может заменить собой качественную характеристику нарушений психики.

Использование качественного анализа в патопсихологическом экспериментальном исследовании позволяет успешно решать одну из самых сложных диагностических задач – получение данных для постановки дифференциального диагноза. Как известно, различные психические расстройства могут проявляться сходным образом в нарушениях познавательной деятельности, поведения. За одним и тем же патопсихологическим симптомом могут стоять различные механизмы. Например, нарушение опосредованной памяти в одном случае может быть связано с нарушением умственной работоспособности (при астениях органического генеза), в другом – с нарушением целенаправленности мотивов (у «лобных» больных, при шизофрении), в третьем – со снижением уровня обобщения (при олигофрении, деменции). Другими словами, характер нарушений психики не является специфическим для того или иного заболевания или формы его течения, он является лишь типичным для них и может быть оценен лишь в комплексе с данными целостного патопсихологического исследования. Т. е. анализ патопсихологических данных должен носить не только качественный, но и системный характер. В патопсихологии необходим не столько симптоматический, сколько синдромальный анализ (А. Р. Лурия).

Реализации этого требования способствует вытекающий из основного принципа патопсихологического исследования принцип моделирования психической деятельности, т. е. той деятельности, которую человек осуществляет в своей повседневной жизни (в процессе учебы, профессиональной деятельности, общения). Б. В. Зейгарник приравнивала экспериментальное патопсихологическое исследование к широко используемому в медицинской практике методу «функциональной пробы», который состоит в испытании деятельности какого-либо органа или системы. В патопсихологическом эксперименте роль такой функциональной пробы могут играть экспериментальные задания, при решении которых актуализируются познавательные действия и личностное отношение больного к заданию, к экспериментальной ситуации в целом. Другими словами, экспериментальное патопсихологическое исследование должно выступать в роли агента, который «провоцирует» проявление своеобразия психической деятельности больного и системы его отношений к себе и окружающему.

Патопсихолог должен рассматривать все компоненты экспериментальной ситуации, все, что происходит во время и по поводу эксперимента, так как ситуация эксперимента является отрезком реальной жизни, в которой всесторонне проявляются особенности личности и деятельности больного. Другими словами, экспериментальную ситуацию можно рассматривать как модель реальной жизненной ситуации больного, как отрезок его реальной жизни. Такой подход к патопсихологическому эксперименту делает его прогностичным. Например, если во время экспериментального исследования ребенок самостоятельно не замечает допущенных им ошибок, но при стимулирующей помощи может их скорректировать, то велика вероятность, что низкие результаты его учебной деятельности также обусловлены несформированностью саморегуляции познавательной деятельности и вместе с тем могут быть улучшены.

Понимание патопсихологического исследования как модели реальной психической деятельности больного требует пристального анализа всех элементов поведения во время его проведения: реакций на инструкцию, на содержание экспериментальных заданий, на трудности и ошибки, возникающие в ходе их решения, на оценки результатов действий самим испытуемым и экспериментатором, на оказываемую больному помощь, на изменение условий протекания деятельности и т. п.

Еще одним важным принципом патопсихологического исследования является обязательный учет роли личностного компонента в психической деятельности. Рассматривая высшие психические функции как сложные виды психической деятельности, необходимо признать, что выполняют мыслительную, перцептивную, мнестическую деятельность не мозг, не мышление или восприятие (память) сами по себе. Субъектом любой деятельности, в том числе и перцептивной, мнестической, мыслительной, является личность, т. е. человек, являющийся носителем системы социальных отношений.

Другими словами, сущность психических и психопатологических явлений раскрывается не только в процессе и результатах деятельности человека, но и в системе отношений человека к этой деятельности, к ситуации, в которой эта деятельность разворачивается. На это указывал в свое время В. Н. Мясищев. Отношения человека связаны со структурой его личности, с его потребностями, мотивами, с его эмоциональными и волевыми особенностями. Под влиянием болезни у человека зачастую возникают патологические изменения личности, которые оказывают существенное влияние на протекание всей психической деятельности в целом, так как именно личность является субъектом деятельности. Индикаторами патологических изменений личности являются изменения системы отношений человека к себе и окружающему. У него скудеют интересы, мельчают потребности, действия теряют целенаправленность, становятся бездумными, человек перестает регулировать свое поведение, адекватно оценивать свои возможности. Причем эти изменения проявляются как в реальной жизни, так и в искусственно созданной экспериментальной ситуации. Поэтому само отношение больного к ситуации, к себе, а не только ход и результат деятельности, должно стать предметом исследования, должно быть отражено в построении эксперимента.

Таким образом, можно выделить следующие принципы построения патопсихологического экспериментального исследования:

- системный качественный анализ психической деятельности больного;

- моделирование психической деятельности в экспериментальных условиях;

- апелляция к личности больного, актуализация его личностных отношений;

- активная позиция патопсихолога во время эксперимента, рассматриваемого как совместная с испытуемым деятельность;

- выявление не только нарушенных, но и сохранных сторон психической деятельности.

Точность и объективность результатов, полученных в процессе экспериментально-психологического исследования, обеспечиваются тщательной регистрацией данных и проверкой их в повторных опытах, а также при исследовании другими методами. Для патопсихологического обследования характерно применение большого количества самых разнообразных методических приемов, так как только сопоставление результатов различных методов позволяет достаточно объективно судить о характере, глубине, качестве и динамике нарушений психики больного.

Практическое применение.

1.Данные психологического эксперимента могут быть использованы для дифференциально-диагностических целей. Конечно, установление диагноза – дело врача, оно производиться не на основании тех или иных лабораторных данных, а на основании комплексного клинического исследования. Однако в психологических лабораториях накоплены экспериментальные данные, характеризующие нарушения психических процессов при различных формах заболеваний, которые могут служить дополнительным материалом при установлении диагноза. Так, например, при клинической оценке психического состояния больного нередко возникает необходимость ограничения астенического состояния органической природы от состояния шизофренической вялости. Замедленность психических процессов, плохое запоминание и воспроизведение предъявляемого материала, выявление зависимости этих нарушений от истощаемости – все это обнаруживается чаще при органическом заболевании, в то время как непоследовательность суждений при отсутствии истощаемости, разноплановость мышления при хорошем запоминании чаще наблюдается при шизофреническом процессе.

2.Перед психологическим экспериментом может быть поставлена задача анализа структуры, установление степени психических нарушений больного, его интеллектуального снижения вне зависимости от дифференциально-диагностической задачи, например при установлении качества ремиссии, при учете эффективности лечения.

3.Исследование динамики психических нарушений в связи с проводимой терапией. Многократно проводимые в процессе лечения патопсихологические исследования могут быть объективным показателем влияния терапии на течение болезни, свидетельствуют об эффективности проводимого лечения, а также характеризуют особенности наступления ремиссий и структуры формирующегося при этом психического дефекта, если речь идет о процессуальном заболевании. Другими словами, при этом изучаются особенности воздействия лечебного средства на психоз.

4. Участие в экспертной работе. Психологические исследования имеют важное значение в проведении судебно-психиатрической экспертизы. Психолог при этом не только представляет данные, облегчающие решение диагностических вопросов, но и объективно устанавливает степень выраженности психического дефекта. Например, мало диагностировать эпилепсию; следует, если правонарушение совершено не во время припадка или эквивалента, обязательно установить выраженность психического дефекта, глубины эпилептического слабоумия. То же самое относится и к олигофрении — экспертное заключение не ограничивается, например, констатацией дебильности, но уточняет и степень ее выраженности. Особенно возрастает роль психолога при отсутствии у обследуемого психического заболевания. Понимание характера совершенного преступления невозможно в этих случаях без исследования структуры мотивов и потребностей, присущей испытуемому системы отношений, установок, ценностных ориентации, без раскрытия внутренней психологической структуры личности. Психологическая экспертиза производится не только для оценки личностных свойств обвиняемого, но нередко объектами ее становятся потерпевшие и свидетели, так как получаемые психологом данные способствуют адекватной оценке их показаний, помогают судить об их достоверности. Психологическая экспертиза особенно часто производится по делам, в которых фигурируют несовершеннолетние. При этом определяются уровень их познавательной деятельности и характер присущих им индивидуально-личностных особенностей. Лишь при такой суммарной оценке можно судить о способности обследуемого сознавать противоправность своих действий и руководить ими. В рамках психолого-психиатрической экспертизы часто решается вопрос о наличии у обвиняемого какого-либо патологического аффективного состояния, а также других состояний, повлиявших на него в момент совершения преступления (переутомление, страх, горе).

Важное значение имеют установление возможности возникновения в определенной ситуации таких состояний, как растерянность, потеря ориентировки, и экспертная оценка их влияния на качество выполнения обследуемым его профессиональной деятельности.

5. Участие в реабилитационной работе. Современная психиатрия особое значение придает работе по реабилитации и социализации больных. Психиатр не ограничивается проведением активной терапии и назначением больному шизофренией поддерживающих доз лекарственных средств, но должен позаботиться и о восстановлении больным его положения в обществе — в семье, на производстве.

6. Особое место занимает использование патопсихологического эксперимента в психиатрической клинике детского возраста. Наряду с задачей дифференциальной диагностики, установления степени снижения и учета эффективности лечения встает специфический для детской психиатрической клиники вопрос о прогнозе обучаемости и связанный с ним вопрос об отборе детей в специальные школы.

Следует отметить, что экспериментальные факты, накопленные патопсихологами при решении обозначенных практических задач, могут оказаться полезными при решении и ряда теоретических вопросов.

 

Невроз. Симптомы. Лечение неврозов.

Невроз (или как его еще называют невротическое расстройство) – это общее название группы определенных функциональных психогенных обратимых расстройств. Невроз имеет прямую тенденцию к затяжному течению. На сегодняшний день невроз характеризуется снижением умственной и физической работоспособности. Чаще всего проявляется в виде истерики или вариантов навязчивого поведения и является астеническим состоянием человека. Невроз напрямую связан с состоянием нервной системы, и если человек испытал какие-либо сильные переживания, стрессы, или имелось какое-то другое воздействие на нервную систему, то вероятность возникновения нервоза увеличивается. Как показывает практика, невроз, чаще всего, происходит из-за сильных стрессовых ситуаций. Именно стресс является причиной истощения нервной системы, в результате чего нарушается сердечный ритм, а также работа желудка и других органов.

Сегодня любая клиника неврозов определяет заболевание как сложную форму, тесно связанную с психогенными факторами. Из практики следует, что внешний или внутренний конфликт приводит к перенапряжению и возникновению психологической травмы.

Основные причины неврозов:

· Сильные физические или умственные нагрузки, выражающиеся в постоянной работе, без возможности отдыха в течение длительного времени. Возникновение постоянного, т.е. хронического стресса, а также сильное душевное переживание, связанное с проблемами в личной жизни. Сочетание этих факторов дает двойной эффект развития невроза.

· Сильное истощение нервной системы из-за неспособности выполнить определенную задачу, или решить возникшую проблему. В этом случае может помочь клиника неврозов.

· Плотный рабочий график, без возможности отдыха, или неумение отдыхать.

· Врожденная склонность к быстрому утомлению, а затем и переутомлению.

· Злоупотребление алкоголем или наркотическими средствами ведет к быстрому формированию невроза. Здесь снова необходима клиника неврозов, но только после избавления от зависимости.

· Одним из сопутствующих нервозам болезней являются те которые сильно истощают организм, и в частности иммунную систему.

Основные симптомы невроза делятся на психические и соматические.

Психические симптомы:

· Эмоциональное напряжение, часто проявляющееся в виде возникающих без видимых причин навязчивых мыслей и навязчивых действий..

· Острая реакция и неготовность к стрессовым ситуациям. Если некоторые люди реагируют на это плаксивостью или агрессией, то при неврозе у человека появляется зацикленность и замкнутость. Постоянные переживания и тревоги без видимых на то причин. Возможно развитие фобий. Очень важно сразу же начать лечение неврозов, как только вы заметили такой симптом. Возможно, что в клинике неврозов вам предложат длительное лечение фобий и неврозов, но в нашем центре неврозов «Анитфобия», с использованием технологии «ЭМАТ», избавление от невроза, в большинстве случаев, происходит за 1-2 сеанса.

· Быстрая утомляемость, хроническая усталость. В лечении неврозов также нуждаются люди с быстрой утомляемостью. О быстрой утомляемости можно утверждать, если вы только приступили к работе, а память уже начинает хуже функционировать, ухудшается внимание и мыслительные способности.

· Экстра чувствительность к резким перепадам температуры, а также к яркому свету и очень громкому звуку.

· Появление комплексов по поводу своего общения, низкая или слишком высокая самооценка.

· Также в лечении неврозов нуждаются люди, которые страдают такими явлениями как неопределенность или противоречивость, люди которые совершенно неверно выставляют жизненные приоритеты, а также определяют свои предпочтения.

· Легко изменчивое настроение, зависящее от пустяков. Сильная раздражительность.

Соматические симптомы:

· Резкие боли в голове. Области живота, а также сердца. Лечение неврозов будет на пользу людям, которые заметили, что их мышцы и суставы начали сильно болеть без видимых на то причин. Частые мочеиспускания и дрожь в руках, также могут являться первыми симптомами невроза.

· Быстрая утомляемость при малом объеме работ. Резкое или постепенное снижение работоспособности, вызванное сонливостью и потемнением в глазах.

· Появление ВСД (вегето-сосудистая дистония), частые головокружения, а также потемнения в глазах, которые способствуют дезориентации.

· Появление потливости в острых формах, а также снижение потенции и обострение простатита.

· В некоторых случаях невроз проявляется в нарушении вестибулярного аппарата, т.е. появляются головокружения с элементами резкого потемнения в глазах.

· Любая форма нарушения аппетита (чрезмерное употребление или недоедание пищи, а также быстрая насыщаемость организма).

· Любая форма нарушения сна, будь то бессонница или быстрый уход в глубокий сон. Сон без глубокой стадии, поверхностный сон, сопровождающийся быстрым просыпанием. Появление чувства недосыпа или кошмарные сновидения.

· Сильные эмоциональные травмы, вызванные переживанием за собственное здоровье.

· Возникновение булимии психогенного характера.

 

Навязчивые состояния.

Навязчивые состояния – неадекватные или даже абсурдные и субъективно тягостные мысли, представления, побуждения, страхи и действия, возникающие помимо или вопреки воле пациентов, при этом значительная часть из них осознаёт их болезненную природу и нередко пытается им противодействовать (Блейлер, 1911; Зиновьев, 1931; Озерецковский, 1950; Тиганов, 1999; и др.).

Типичными признаками расстройства являются: 1. аутохтонный, то есть неконтролируемый, принудительный характер течения явлений навязчивости (то есть их появления, сохранения в сознании, а также спонтанного устранения на некоторое время из сознания); 2. чуждость содержания навязчивых переживания тому, что пациент считает присущим его собственному Я;3. стереотипный характер навязчивых переживаний, хотя им может быть свойственна и определённая динамика (например, смена одних навязчивостей другими, расширение содержания навязчивостей, например, расширение круга фобических объектов и ситуаций); 4. сознание не только неадекватности, то есть неуместности, странности, иррациональности содержания, но нередко и болезненной природы навязчивых явлений; 5. тесная связь большинства навязчивых явлений с тревогой или тревожно-депрессивным расстройством настроения; 6. тенденция к принятию сознательным Я пациента содержания навязчивых переживаний на более отдалённых этапах течения расстройства. Например, навязчивое влечение совершить нечто неприемлемое со временем может превратиться в импульсивное, страстное, непреодолимое желание это сделать. Аналогичное явление наблюдается при навязчивых представлениях - на высоте болезненного состояния пациенты могут вполне поверить в реальность некоей воображаемой ситуации. Точно также навязчивый страх превращается иногда впанический, при этом понимание его необоснованности на некоторое время практически полностью исчезает. Последний критерий определённо указывает на возможность присоединения к навязчивостям или участия в их происхождении нарушений самоосознавания; 6. приступообразное и многократное появление навязчивых явлений на протяжении длительного времени, нередко в течение ряда лет; 7. появление навязчивостей при формально ясном состоянии сознания. В психотических состояниях и в состоянии спутанного сознания навязчивостей, по всей видимости, не бывает, они исчезают или трансформируются в другие симптомы психического расстройства. В значительной степени условно различают навязчивости; а) в идеаторной сфере – обсессии (стоит обратить внимание на то, что мысли адекватного содержания навязчивыми никогда не бывают); б) в аффективной сфере – фобии (заметим, что состояний с навязчивым появлением позитивных эмоций никогда не возникает), а также в) в волевой сфере - компульсии.

Предлагаются систематики навязчивостей и по их содержанию. Некоторые авторы представляют клинико-патогенетические классификации навязчивостей, имея в виду их предполагаемую природу и клиническое значение расстройства. Так, К.Ясперс различает образные и отвлечённые навязчивости. Содержание первых (страхов, представлений и др.), подчёркивает автор, является чрезвычайно тягостным для пациентов, как бы отражающим вытесненные из сознания деструктивные побуждения. Содержание отвлечённых навязчивостей нейтрального содержания (счёта, воспоминаний и др.) не имеет сколько-нибудь существенного личного значения и в этом смысле появление навязчивостей не рассматривается как прямо связанное с бессознательной сферой, то есть непосредственно с эмоциональной сферой. Разграничивают, наконец, элементарные навязчивости, их появление имеет прямую причинную связь с предшествующей психотравирующей ситуацией, и криптогенные навязчивости, внешний источник которых установить не удаётся (Свядощ, 1959). Следует подчеркнуть, что представление навязчивых явлений в литературе является достаточно размытым, отчего их диагностика является, скорее всего, слишком расширенной.

При отвлеченной навязчивости само содержание навязчивого явления аффективно безразлично — это насильственные размышления, насильственный счет, насильственные воспоминания. В этом случае для больного мучителен самый факт того, что он должен, помимо своей воли, например, размышлять над несущественными темами? предметами. При навязчивости чувственной, образное для больного мучителен не только самый факт появления навязчивости, невозможность ее преодолеть, но и содержание навязчивости, это — насильственное воспоминание о неприятных событиях, хульные, кощунственные мысли и овладевающие представления, сомнения и страх.

При навязчивости отвлеченной речь идет об "умственной жвачке", бесплодном мудрствовании. Больной, помимо своей воли, принужден думать над неразрешимыми проблемами, над несущественными вопросами, вплоть до самых банальных: почему стул делается с4-мя, а не с 2-мя ножками, что бы делалось со стулом, если бы он делался с 2-мя ножками. Больной сознает бессмысленность подобного мудрствования, но избавиться от этого не может, или он принужден думать о том, что такое бесконечность, есть ли конец у бесконечности, почему земной шар вертится в ту сторону, а не в другую и что бы было с людьми, если бы он вращался в обратную сторону; почему дом построен трехэтажный, а не четырехэтажный,какие бы люди жили, если бы этот дом был четырехэтажный, изменился ли бы его облик, как бы это повлияло на весь архитектурный ансамль данного квартала и т.д. Больной сознает нелепость, бессмысленность, бесплодность подобных размышлений, подобной "умственной жвачки", но избавиться от нее не может и от этого страдает; сознает болезненность этого, сознает, что это что-то чуждое, хотя эти навязчивые мысли считает своими.

То же самое может касаться не размышлений, а воспоминаний. Больной помимо своей воли должен вспомнить имя, отчество, год рождения своих знакомых, обстоятельства встреч с ними, когда он видел их в последний раз, какого числа, какая была погода в этот день. Он пытается избавиться от этого, но безрезультатно»У некоторых больных имеется навязчивое стремление запомнить номера вагонов трамваев. У других больных имеется стремление считать буквы на вывесках, окна в домах, пуговицы у собеседника.

Навязчивости чувственные, образные более разнообразны. Во-первых, сюда относятся навязчивые воспоминания. У больного в жизни было какое-то неприятное событие, чрезвычайно его травмировавшее, иногда даже постыдное событие, он его хочет забыть,похоронить, не думать, не вспоминать о нем, но оно навязчиво, со всеми подробностями, чрезвычайно образно, с яркостью псевдогал-люцинаций, постоянно вспоминается больным, всплывает в памяти.Он отгоняет его, а воспоминание вновь навязчиво воспроизводится изо дня в день, в течение дня много раз, почти постоянно. Больной страдает не только от самого факта навязчивого воспоминания, но и от содержания. Такаянавязчивость — с аффективнымтягостнымсодержанием.

К таким же навязчивостям относятся и хульные, кощунственные мысли. Банальный пример: у религиозного человека, находящегося в церкви в момент богослужения, в момент самого благолепия вдруг возникают циничные мысли в отношении девы Марии, Христа и др. святых. Здесь самый факт появления этих мыслей для религиозного человека, естественно, является мучительным, не говоря о том, что эти мысли возникают в сознании помимо воли больного. Он отгоняет их, а они, как нашептывание дьявола, вновь появляются в сознании. Кощунственные мысли могут быть другого содержания:у отца или матери — любимый ребенок, за жизнь которого, за здоровье которого больной (или больная; постоянно тревожится. И вдруг возникает навязчивое желание болезни и смерти ребенка. Контрастность, навязчивое противоположное отношение само по себе является мучительным, страшным, угрожающим.

Овладевающее представление — это такая форма навязчивости, которая на высоте ста