Возрождение Хазарского каганата

 

После разгрома белогвардейцев и иностранных интервентов на территории СССР продолжали, как ни в чем не бывало, действовать сионистские организации, маскировавшиеся под «невинными» вывесками вроде «Общества помощи еврейским трудящимся» (впоследствии переименованного в ЛЕКОПО – «Ленинградский еврейский комитет помощи»). Еще не сложили окончательно оружия и сионистские «марксистские» партии, выступавшие против Советской власти вместе с контрреволюцией. Это Жаботинский говорил, что «для сионизма коммунизм, как удушающий газ», но жизнь евреев, в том числе сионистов, в Советской России после революции никак нельзя сравнить с газовыми камерами Освенцима.

«Советская Россия в 1920-х гг. была ареной интенсивной сионистской деятельности, охватывавшей тысячи молодых людей и десятки партий и организаций, – пишет автор одного из самых серьезных исследователей деятельности сионистов в СССР в этот период Галили Зива. – Около трех тысяч членов этих организаций прибыли в Палестину в 1924–1931 гг., все они были молодыми людьми, чьи годы становления были непосредственно связанны с эпохой НЭПа. Это было первое поколение российских евреев, пережившее не только революцию 1917 г. и лихолетье гражданской войны, но и участвовавшее в политических и культурных процессах в России первой половины 1920-х гг. Нет ничего удивительного в том, что сионизм нашел питательную почву в среде еврейской молодежи в 1920-х гг. Не прошло и десяти лет с момента бурного расцвета сионистской деятельности во время демократической революции 1917 г., когда Организация русских сионистов насчитывала около 300 тыс. членов и 1200 региональных отделений, а сами сионистские партии получили возможность набрать на выборах в Учредительное собрание более двух третей голосов из общего числа, отданных всем еврейским партиям». (Галили Зива. Экспорт советской политической культуры в Палестину. Советский опыт сионизма. Importing Soveit Political Culture to Palestine. Soviet Experience of Zionism. Ab Imperio, 2003, р. 329–376.)

Еще до революции 1917 г. большевики расценивали все сионистские политические организации, как «мелкобуржуазные» и враждебные делу подлинного освобождения пролетариата, а позднее, в ходе и после окончания Гражданской войны, и как «подрывные». Тем не менее, в июле 1919 г. Постановлением ВЦИК власти, как пишет Галили Зива, «вынуждены были разрешить деятельность сионистских организаций» при определенных условиях. «Поскольку культурно-просветительная деятельность сионистских организаций не идет в разрез с постановлениями Советской власти, – говорилось в этом постановлении, – президиум ВЦИК предлагает всем советским организациям не чинить препятствий этой партии в означенной деятельности» (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 84. Д. 44. Л. 5). Ни о какой «вынужденности», поправим Зиву, речь не шла. Председатель ВЦИК Янкель Свердлов всячески крышевал сионистов, следуя указаниям своего заокеанского патрона Якоба Шиффа. После этого постановления ВЦИК последовали быстрое освобождение уже арестованных сионистских лидеров и юридическая регистрация «Гехалуц», организации, занимавшейся вербовкой рабочих в Палестину. Как следствие, сионисты получили возможность действовать в советской России без серьезных опасений.

Тем не менее, с них не спускали глаз. Хотя ряд сионистских организаций, прежде всего левосоциалистических, существовал в СССР в 20-е гг. легально, все они находились под постоянным и пристальным наблюдением ОГПУ. Председатель ГПУ Украины В. А. Балицкий, например, в своем докладе о проделанной работе за период 1/Х-1923 г. по 1/X-1924 г. указывал, что ведется наблюдение за следующими еврейскими организациями сионистского толка: Алгемейн-сионисты, Цейре-Цион (летом 1917 г. в партии состояло 50 тысяч членов), Сионистский союз молодежи «Гистадрут», Сионистско-социалистическая партия ЦС, Сионистский союз социалистической молодежи «Юген-Фербанд», спортивная организация «Маккаби», занимающаяся вопросами культуры «Гашомер-Гацоир», студенческая организация «Дройер» и «Гехолуц» (названия приведены по тексту документа). (Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ), ф. 76, оп. 3, д. 306, л. 56.)

В январе 1918 г. РКП(б) были созданы специальный Еврейский комиссариат (Евком) и Еврейская секция (Евсекция) при Центральном Комитете, которые взял под свое крыло Янкель Свердлов. После его смерти Евком был распущен в 1920 г., а остатки этого комитета реорганизовали в отделение Народного Комиссариата национальностей. Евсекция просуществовала с осени 1918 г. до 1930 г. Лидеры Евсекции по сути дела заняли ту же позицию, что и бундовцы в 1903 г. Они считали необходимым установить свой контроль над принятием любых решений, касающихся еврейского населения. Реализация этих целей приводила к фактическому поражению других партий, претендовавших на поддержку еврейского населения. В результате к началу 1921 г. почти все еврейские социалистические партии – «Объединенные еврейские социалисты», «Комфербанд», «Бунд» и коммунистическое крыло «Поалей Цион» – оказались в изоляции.

В 1919 г. произошел раскол в Бунде. Правое крыло его во главе с Даном и Абрамовичем, впоследствии ставшим видным деятелем Социнтерна, категорически отказалось от какого-либо сотрудничества с большевиками. В 1919 г. «Коммунистический Бунд» сливается с левым крылом «Объединенной еврейской коммунистической партии», в так называемый «Коммунистический союз», в который вошли бывшие социалисты-сионисты, сеймовцы и объединенцы. В 1920 г., когда контрреволюция в России потерпела полный провал, левое крыло бундовцев приняло решение вновь слиться с РКП(б). В документах XII конференции Бунда говорится, что «наступил момент, когда «Бунд» может отказаться от своей официально оппозиционной позиции и «взять на себя ответственность за политику Советской власти (выделено мной. – В. Б.)». (См. Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 54, с. 712, примечания). Руководство Бунда не от хорошей жизни пошло на принятие этой резолюции. Бунд терял влияние и поддержку. Попытки бундовцев выторговать себе «особое положение» в РКП (б) и быть «автономной фракцией еврейского пролетариата» провалились. Политбюро ЦК РКП (б), обсудив вопрос «об условиях принятия Бунда в РКП», 6 мая 1920 года поручило Сталину и Преображенскому принять представителей Бунда и выслушать их предложения. Это и было сделано. РКП (б) не приняла никакой «автономии» Бунда, не признала за ним права представлять «всех еврейских рабочих». XIII конференция Бунда в 1921 г. приняла решение о самороспуске, и часть бундовцев вошла в РКП (б) на общих основаниях. Число их, однако, было невелико. Если в 1917 г. на съезде Бунда делегаты представляли 30 тысяч членов этой партии, то в ВКП (б) по состоянию на 1 января 1926 года числилось всего 2865 человек – выходцев из Бунда (См. БСЭ, т. 8. М., 1927, стр. 116, 118). Правда, часть оппозиционно настроенных в отношении большевиков членов Бунда перешла под крыло меньшевистской партии, постоянной союзницы бундовцев. Они ушли в подполье вместе с меньшевиками осенью 1922 г.

В 1919–1922 гг. после ожесточенной идеологической и политической борьбы с РКП (б) партия ЕКП «Поалей Цион» отказалась от сионистской идеологии и заявила о разрыве с Коммунистическим Вельтфарбандом. В декабре 1922 г. ЕКП «Поалей Цион» в советских республиках самораспустилась. Часть членов партии, перешедших на большевистские позиции, была принята в ряды РКП (б), другие отошли от политики, а представители правого крыла оформились в Еврейскую рабочую коммунистическую партию. Последние группы «Поалей Цион» в стране прекратили свое существование летом 1928 г.

В 1925 г. советское правительство начало осуществление проекта, предусматривавшего поселение евреев на сельскохозяйственных землях Крыма, Украины и Белоруссии. Негласно этот проект именовали Хазария-2. Дело в том, что еще до революции киевский еврей, миллионер Лазарь Бродский выступил с идеей создать еврейское государство на юге России, на территории бывшего Хазарского царства между Черным и Каспийским морями. (См. подробнее литературу на эту тему: Гумилев Л. Н. Открытие Хазарии. М.: Ардис. 2007; Гумилев Л. Н. Зигзаг истории. М.: Экопорос, 1993; Грачева Т. Невидимая Хазария. Рязань: Зерна, 2008). Не вдаваясь в подробности истории этого царства, отмечу, что после восстания и гражданской войны против иуйдейской верхушки (810–820), которые были подавлены с небывалой жестокостью (иудеи сдирали с повстанцев кожу, заливали глотки раскаленной смолой и т. д.), «Хазария, – писал Л. Гумилев, – изменила свой облик. Из системной целостности она превратилась в проивоестественное сочетание аморфной массы подданных с господствующим классом, чуждым народу по крови и религии». Нечто подобное произошло и в России после октябрьского переворота, а по своей жестокости в годы гражданской войны «новые хазары», как мы видели, намного превзошли своих предшественников. Планы Лазаря Бродского по восстановлению Хазарского царства в его исторических границах, частично реализованные с помощью Советского правительства в Крыму и прилегающих к нему областях, были поэтому и не столь уж невинны, как на первый взгляд кажется. Международный сионизм приложил максимум усилий для того, чтобы еврейская верхушка захватила власть над Россией в результате большевистской революции. Яков Свердлов со товарищи явно готовился к тому, чтобы стать новым «хазарским беком» и управлять «аморфной массой подданных». Эта идея возрождения Хазарии с иудейским правлением была впоследствии экстраполирована на все человечество и весьма успешно, как мы увидим далее, осуществлена в Соединенных Штатах. После развала СССР аналогичный проект сионисты пытаются реализовать и в России при активном участии правящих кругов США.

Но вернемся к нашим хазарам от революции. В 1923 г. об этой инициативе создания еврейского «национального очага» на хазарский манер вспомнили в США. Сионистский Объединенный комитет распределения» (ОРТ), председателем которого был зять Якоба Шиффа Феликс Варбург, провел переговоры с советским правительством о создании еврейских колоний на Крымском полуострове. Разработкой этого проекта занимался один из авторов политики «военного коммунизма» Ларин-Лурье. Именно он первым выдвинул проект создания в Крыму национальной автономии евреев, переселив туда 280 тыс. человек. И то, что с такой же инициативой выступили 20 лет спустя лидеры Антифашистского еврейского комитета, разгромленного Сталиным, лишь говорит о преемственности идеи возрождения Хазарии. В ноябре 1923 г. «свердловец» А. Брагин выдвинул еще более грандиозный прожект – в еврейскую автономию он запланировал ввести не только Крым, но и степи Украины, Приазовье, Кубань, Черноморское побережье вплоть до Абхазии в точных исторических границах Хазарского каганата. Практически проект «Хазарии-2». План поддержали Троцкий, Каменев, Бухарин, Цюрупа и др. В итоге проект «автономии» в Крыму поддержали в феврале 1924 г. и большинство членов Политбюро, а 29 августа 1924 г. его рассмотрел Президиум ЦИК СССР. При Президиуме Совета Национальностей ЦИК СССР, в 1924 г. было создано правительственное агентство – Комитет по землеустройству трудящихся евреев (КОМЗЕТ), а также общественная организация ОЗЕТ – Общество по землеустройству трудящихся евреев. (И КОМЗЕТ, и ОЗЕТ были ликвидированы в 1938 г.). В мае 1926-го определен план расселения евреев (100 тыс. семей – 500–600 тыс. человек) на территории СССР в течение 10 лет. Половину из них предполагалось расселить в Крымской АССР. К началу 1930-х гг. около четверти миллиона евреев были поселены на сельскохозяйственных землях.

Напомню, что переселение евреев и создание земледельческих поселений в Крыму началось в 1923–1924 гг. сразу после разгрома Врангеля и зверского отстрела чекистскими палачами десятков тысяч жителей Крыма и оставшихся там белых офицеров. Этим руководили, как известно, такие одиозные евреи-большевики, как Землячка (Залкинд) и Бела Кун. Видимо они уже были посвящены в планы создания «Хазарской советской республики!» в Крыму. Воспоминания о том времени и зверствах евреев-чекистов были еще слишком свежи в памяти крымчан. Но с их чувствами никто не считался. Зимой 1920–1921 гг. в Крыму организовали голодомор – продотряды конфисковали продовольствие, а заслоны на перешейке перекрыли подвоз продуктов питания. Еще одна волна голода прошла в Крыму в 1921–1922 гг. Шла «зачистка» населения, чтобы евреи стали преобладающим этносом в Крыму. Ларин объявил, что в Крым надо переселить 500–600 тыс. евреев. Еврейская колонизация Крыма шла полным ходом. Первоначально она носила как бы стихийный характер. Весной 1923-го около Джанкоя в Крыму при содействии сионистской организации Хе-Халуц были созданы первые еврейские сельскохозяйственные поселения Алкаи и Керем. Первые 34 колонии, созданные в то время, заняли около 15 тысяч десятин земли в степной части Крыма.

В советском руководстве все чаще открыто обсуждают проекты массового переселения евреев в Крым и создания там для них автономии. Председатель ЦИК Крымской АССР Вели Ибрагимов, бывший подпольщик, чекист и руководитель уже существовавшей в Крыму татарской «автономии», в ответ на это пожаловался в Москву, что для еврейских переселенцев у татар отбирают лучшие земли. Последовало несколько покушений на главу КрымЦИКа. Все – неудачные. Тогда в ОГПУ объявили, что и сам Ибрагимов, и его команда «заражены идеями национализма и пантюркизма, татарской автономии». Попутно обвинили его и в том, что он противился приказам из Москвы готовить «Великий перелом» в крымской деревне и не торопился начать судебные процессы против «кулаков». В итоге, когда Ибрагимов приехал в Москву, его 08.02.1928 арестовало ОГПУ, обвинив в «сокрытии бандитов». Дело было передано в суд. 9.05.1928 Вели Ибрагимов был расстрелян. (Реабилитирован решением Верховного Суда Российской Федерации 20 июня 1990). Любопытно напомнить о поведении Сталина в этом деле. Нияр, жена Ибрагимова, которая знала Сталина лично, пыталась после ареста мужа найти у него защиту: «Коба, ты же знаешь, что Вели невиновен!» «Я-то знаю, – ответил Сталин. – Но так уж случилось. Дело попало не только в нашу прессу, но и в иностранную тоже. Теперь мы отойти от этого не можем. Но я даю тебе честное слово, что мы изменим ему фамилию и пошлем работать в Арабстан». Этот разговор, который подтверждает, что Сталин был в курсе сионистского проекта воссоздания Хазарии, состоялся 9 мая 1928 года, когда Вели Ибрагимова уже не было в живых. Нияр этого не знала. И, когда в средине дня она вернулась из Кремля в крымское постпредство, на столе лежала телеграмма: «Вели Ибргаимов сегодня был казнен». Затем «зачистили» и его окружение. 132 противника еврейской «автономии» в Крыму были расстреляны по обвинению в «националистических настроениях» и «контрреволюционном заговоре». Ларин и компания договорились с американскими сионистами, что Москва только выделяет землю для новой Хазарии, а финансируют обустройство сельхозпоселений еврейские организации из-за границы. Феликс Варбург заключил несколько договоров о создании еврейских колоний. Его проект, поддержали Пол Варбург, фонд Рокфеллера, различные благотворительные организации. Только американская сионистская организация «Джойнт» (Joint Distribution Committee), сотрудничавшая с КОМЗЕТом, выделила на эти цели около $30 млн в соответствии с соглашением, подписанным между СНК СССР и «Джойнтом». Одновременно в США был принят закон Рида-Джонсона, по которому были введены ограничения для иммиграции евреев из России в США, куда они ехали гораздо охотнее, чем в Палестину или даже Крым, разоренный Гражданской войной. Евреям, таким образом, сионисты в сговоре с большевиками перекрывали главное направление их миграции. И кстати этот закон не вызвал критики в прессе, США, а большевиков не обвинили в «антисемитизме» и препятствии еврейской эмиграции.

Для финансового обеспечения проекта в 1928-м «Джойнтом» было создано акционерное «Американское общество по устройству еврейских ферм» (The American Society for Jewish Farm Settlements in Russia) под председательством Джеймса Розенберга (James N. Rosenberg) и с Джулиусом Розенволдом (Julius Rosenwald) в качестве главного инвестора. Этот проект был известен под наименованием «Агро-Джойнт». Директором российского отделения «Джойнта» в этот период был американский агроном российского происхождения Джозеф (Иосиф Борисович) Розен. Он с большим энтузиазмом сажал на землю бывших соотечественников, обнищавших местечковых евреев. Из Америки в еврейские колонии завозилась современная сельскохозяйственная техника, высокоурожайное посевное зерно, племенной скот. Агрономы «Агро-Джойнта» опекали колонистов и обучали их передовым методам ведения сельского хозяйства. В Джанкое «Агро-Джойнт» построил и оснастил завод по ремонту сельскохозяйственной техники. За время своей деятельности «Агро-Джойнт» оказал помощь в переселении на землю более чем 150 тыс. евреям, основав или укрепив более 250 поселений, израсходовав 16 млн долларов, не считая выдачи долгосрочных кредитов. «Агро-Джойнт» оказывал помощь и городскому еврейскому населению, поддерживая ссудно-кредитные кассы (370 касс существовало в 1927 году), производственные кооперативы, медицинские учреждения, профессионально-технические школы. Финансирование подготовки кадров для промышленности «Агро-Джойнтом» усилилось в годы первых пятилеток. До 1929 года некоторая часть его бюджета тратилась также на поддержку независимых еврейских организаций социальной помощи, еврейской культуры и подпольной религиозной деятельности. (О «Джойнте» и его вкладе в советскую экономику см.: Gitelman Zvi Y. Jewish Nationality and Soviet Politics. The Jewish Section of the CPSU, 1917–1930. Princeton, 1970. P. 237).

Сбор средств в помощь евреям Крыма начался по всему миру. В 1925 году советское правительство приступило уже к плановому переселению евреев. Согласно постановлению ВЦИК, им выделили тысячу с лишним десятин земли, на которых были организованы 11 колоний из 305 семей, создан национальный сельсовет – Ротендорфский («Ротендорф» – Красное село). В книге «Тайны и секреты Бнай-Брит» (Париж, 1993 г.) есть глава «Коммунизм как возрождение еврейского народа». Автор книги, в частности, цитирует статью, опубликованную в 1928 г. в мартовском номере «Бнай Брит магазин», в которой положение евреев в Советской России того времени описывается в восторженных тонах. Она была написана после посещения СССР секретарем Ордена Бнай Брит Эмилем Богеном, который родился в Москве и участвовал в революции 1917 г. в рядах большевиков. Вот что он рассказывал своим «братьям» о еврейских колониях в Крыму: «Колонизация евреями русских сельскохозяйственных земель представляет одну из наиболее значительных глав в истории нашего народа. Правительство Сталина предоставило бесплатно уже более миллиона акров сельскохозяйственных земель для еврейских колонистов и, как кажется, готово предоставить еще столько же, если евреи будут способны ее обработать. Большинство из них получает помощь, а третья часть из них находится под руководством Соединенного Агро-Комитета, “русского” филиала Американского Соединенного Распределительного Комитета». Боген не скрывал преназначения этих еврейских колоний: «Здесь, в Крыму, – писал он, – обосновались молодые сионисты, основав свои общины, кибуццы, жизнь в которых они рассматривают, как подготовку к освоению Палестины. Они вместе едят, вместе отдыхают, вместе покупают на всех продукты и все вообще делают вместе. Отсюда они уже готовы отправиться в Палестину».

В начале 1928 г. коммуны Хе-Халуца были ликвидированы, а в феврале 1928 г. Хе-Халуц в СССР был запрещен. Некоторые исследователи считают, что проект погубили сами евреи, которым «Хазарская республика» была не нужна. Еврейские переселенцы не хотели заниматься сельским хозяйством, многие вскоре уезжали в родные края, разбегались по городам, занимались там привычной деятельностью: торговали, открывали портные, часовые мастерские и т. п. Так, на 1 января 1930 г. в Крыму было 49100 евреев, в селе осталось лишь 10140, да и те старались стать бухгалтерами, учителями, продавцами сельских магазинчиков, счетоводами и т. д., не становясь крестьянами.

По мере того, как деятельность сионистских организаций в СССР свертывали, еврейские поселения в Крыму стали ликвидировать, а колонистов отправлять в Сибирь. Для наиболее активных сионистов пребывание в ссылке затем заменялась более «суровым наказанием»… высылкой в Палестину. Эти «репрессивные меры» были введены уже в 1924 г. при содействии Л. Б. Каменева, Ф. Э. Дзержинского и других советских руководителей. Бывших колонистов, прошедших сельхозподготовку, в крымских коммунах Хе-Халуц доставляли в Палестину на судах советского торгового флота, обслуживающих маршрут Одесса – Яффа.

Проект «советской Хазарии» окончательно рухнул с началом «Большого террора» в СССР. В 1938 г. сотрудников «Агро-Джойнта» перевели в категорию «врагов народа» по стандартному обвинению: шпионаж в пользу США. В том же году «Агро-Джойнт», деятельность которого проходила под постоянным надзором ОГПУ-НКВД, был вынужден прекратить свою работу в СССР. При этом многие его ответственные работники подверглись репрессиям. Всего было репрессировано не менее 30 советских граждан – сотрудников «Агро-Джойнта». Такова судьба и заместителей Розена – Самуила Любарского и Иехезкеля Гроера. Они были расстреляны в конце 1930-х гг., как диверсанты и шпионы, а чуть позже началось преследование и рядовых поселенцев.

 

Кто крышевал сионистов?

 

«Сионизм как таковой, казалось, не противоречил фундаментальным основам советской политики, и его приверженцы использовали это обстоятельство до тех пор, пока советское руководство не решило создать автономную еврейскую территорию с центром в Биробиджане, – отмечает Галили Зива. – Некоторые советские деятели усматривали в сионизме потенциальное решение проблемы еврейского национального меньшинства, осложнявшего осуществление национально-территориального принципа на Украине и в Белоруссии (позже рост влияния сионизма стал источником беспокойства у руководства этих двух республик). К тому же работа сионистов во благо еврейской «продуктивизации» и проекта сельскохозяйственных поселений преподносилась как соответствующая целям советской политики в этих регионах. Формирование поля для сионистской деятельности стало возможным не в последнюю очередь и благодаря тому, что в высших эшелонах советской власти отношение к сионизму было двойственным и нерешительным (выделено мной – В. Б). Сохранившиеся документы свидетельствуют о том, что советская политика по отношению к сионизму в эти годы представляла собой ситуативные решения и определялась конкуренцией между двумя узкими коалициями. С одной стороны выступала Евсекция и некоторые представители органов безопасности, с другой – группа большевистских лидеров, чьи институциональные и идеологические интересы, личные предпочтения и политические союзы предрасполагали к сочувственному отношению к стремлению сионистов обрести легальный статус» (Зива Г. Указ. соч.).

Евсекция призывала к ликвидации всех сионистских организаций, а в тех случаях, когда терпела неудачу, жаловалась большевистским лидерам на засилье сионистов в общественных объединениях, созданных, по ее мнению, с целью завоевания поддержки среди еврейского населения (см., напр. РГАСПИ. Ф.445. Оп.1. Д.40. Лл. 157—8). Органы безопасности (ЧК, ГПУ, ОГПУ) в нескольких случаях открыто поддержали подобные кампании. К примеру, в апреле 1920 г. ЧК провела несколько акций, направленных против сионистов, включая арест членов конференции генеральных сионистов в Москве. По всем местным отделениям ЧК в это время была разослана секретная директива, предписывающая способствовать работе Евсекции по пресечению сионисткой деятельности. (См. Arye Refaeli (Tzentziper). Ba-Ma’avak li-Ge’ula. Sefer ha-Tsiyonut ha-Rusit mi-Mahapekhat 1917 ad Yameinu. Tel Aviv, 1956. P. P. 264–269). В октябре 1923 г. ГПУ поставило в известность Евсекцию о своем намерении выслать нескольких активистов сионистского студенческого общества «Гехавер» (РГАСПИ. Ф. 445. Оп. 1. Д. 119. Лл. 1–3 (письмо Генкина Эстер Фрумкиной).

В 20-х гг. участились аресты работников сионистских организаций. В марте 1924 г. руководство ОГПУ (зам. председателя г. г. Ягода и начальник Секретного отдела Т. Д. Дерибас) докладывало в ЦК РКП (б), что «в ночь с 13-го на 14-ое сего месяца Секретный отдел ОГПУ произвел обыски у активных членов сионистских организаций: Алгемейн-Сион, ССПЦЦ (сионистско-социалистическая партия Цеире-Цион), СТПЦЦ (сионистско-трудовая партия Цеире-Цион), «Геховер» (студенческая сионистская организация), давшие весьма значительные результаты… По операции арестовано 49 человек…» Всего же, по данным начальника Секретного отдела ОГПУ Т. Д. Дерибаса, за 1924 г. имелось «12 агентурных групповых разработок» сионистских организаций, «по коим проходят 372 чел.», «одиночных агентурных дел за 1924 г. – 986. На учете… на 1.01.24 г. – 750 чел. Взято вновь на учет, по данным 1924 г., – 1520 чел. Групповых дел – 55». Некоторые легально существовавшие сионистские организации, пытаясь протестовать против преследований, обращались в ЦК РКП(б). Неоднократно это делали руководители наиболее просоветской из них – Еврейской коммунистической рабочей партии Поалей Цион. В письме от 1 июля 1925 г. они обвиняли властные структуры в том, что «последнее время взят курс систематических преследований и удушения нашей деятельности… Материалы нашего центрального ежемесячного органа «Еврейская пролетарская мысль», – говорилось далее, – задерживаются Главлитом по нескольку месяцев… Редактирование наших материалов Главлитом носит характер либо полного запрещения, либо совершенно произвольного оперирования… искажающего мысль автора и его формулировку», «нашей Московской организации был также запрещен митинг 1 мая с. г. без всякого мотива». В заключение письма авторы его делали вывод, что «такая система травли по отношению к другой легальной советской партии, которой не дается возможность не только дискутировать, но даже просто опровергать возводимую на нее ложь и клевету», вряд ли может считаться допустимой.

Комментируя по просьбе секретаря ЦК А. А. Андреева эту жалобу, Ягода и тогдашний зам. начальника Секретного отдела ОГПУ Я. С. Агранов, оба евреи, в частности, писали: «Партия Поалей Цион»… является мелкобуржуазной сионистской партией, маскирующей свою националистическую сущность марксистской фразеологией… Главной задачей ЕКРП ПЦ является активный палестинизм, стремление переброски евр. [ейских] рабочих в Палестину для создания там национального центра… Считаем, что жалобы ЦК ЕКРП неосновательны. Советские органы относятся к ним гораздо более корректно и терпеливо, чем этого бы следовало… политика запрещения антикоммунистических произведений в изданиях ЕКРП ПЦ и других стеснений в области массовой работы в националистическом духе проводилась согласно директивы совещания при Орготделе ЦК РКП в прошлом году, в том смысле, что ЕКРП ПЦ ликвидировать не следует, но не нужно давать ей возможности широкого распространения».

Подобная позиция руководства ОГПУ не была особым секретом для членов сионистских организаций. Но, без сомнения, они очень бы удивились, узнав, что сам председатель ОГПУ Ф. Э. Дзержинский в данном вопросе имеет собственное мнение, весьма отличное от позиции ЦК РКП (б) и своих подчиненных. Конечно, в советские времена о таком святотатстве и подумать никто не мог – точно посадили бы. Но вот в наше время В. С. Измозик в своей недавно опубликованной работе «Ф. Э. Дзержинский, ОГПУ и сионизм в середине 20-х годов», сообщил, что «еще 15 марта 1924 г. Ф. Э. Дзержинский направил своим заместителям В. Р. Менжинскому и г. г. Ягоде рукописную записку следующего содержания: “Просмотрел сионистские материалы. Признаться точно, не пойму, зачем их преследовать по линии их сионистской принадлежности. Большая часть нападок на нас – опирается на преследование их нами. Они преследуемые в тысячу раз опаснее для нас, чем не преследуемые и развивающие свою сионистскую деятельность среди еврейской мелкой и крупной, спекулирующей буржуазии и интеллигенции. Их партийная работа для нас вовсе не опасна – рабочие (доподлинные) за ними не пойдут, а их крики, связанные с арестами их, долетают до банкиров и евреев всех стран и навредят нам не мало. Программа сионистов нам не опасна, наоборот, считаю полезной. Я когда-то был ассимилятором. Но это детская болезнь. Мы должны ассимилировать только самый незначительный процент, хватит. Остальные должны быть сионистами (выделено мной. – В.Б.). И мы им не должны мешать под условием не вмешиваться в политику нашу. Ругать евсекцию (имеются в виду еврейские секции РКП(б), созданные для работы среди еврейских трудящихся. – Авт.) разрешить, тоже и евсекции. Зато нещадно бить и наказывать спекулянтов (накипь) и всех нарушающих наши законы. Пойти также сионистам навстречу и стараться давать не им должности – а считающим СССР, а не Палестину своей родиной”».

Хотя, как видно из текста, позиция Дзержинского объяснялась, прежде всего, трезвым политическим расчетом, она вступала в противоречие не только с практикой, но и с теорией Коммунистической партии, со взглядами В. И. Ленина на эту проблему. Провозглашая лозунги интернационального объединения трудящихся, большевики в «еврейском вопросе» с одинаковой решительностью отвергали антисемитизм и сионизм. Ленин еще в 1903 г. писал, что «сионистская идея – совершенно ложная и реакционная по своей сущности», а решение «еврейского вопроса» лежит на пути ассимиляции евреев. (См. Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 8, стр. 74; Т. 10, с. 266–267). То, что просионистские настроения не были случайным эпизодом для председателя ОГПУ, а выражали его продуманную позицию в этом вопросе, подтверждается еще одной его запиской, обнаруженной в архивах Измозником. Через год, 24 марта 1925 г., он вновь пишет своей рукой:

 

«Т. Менжинскому.

Правильно ли, что мы преследуем сионистов? Я думаю, что это политическая ошибка. Еврейские меньшевики, т. е. работающие среди еврейства, нам не опасны. Наоборот – это же создание рекламы меньшевизму. Надо пересмотреть нашу тактику. Она неправильна» (См. Измозик В. С. Ф. Э. Дзержинский, ОГПУ и сионизм в середине 20-х годов. СПб., 2009).

Видимо, в связи с этой запиской Дзержинскому была направлена 29 мая 1925 г. с грифом «Совершенно секретно» справка за подписью Т. Д. Дерибаса и начальника 4-го отделения Секретного отдела ОГПУ Я. М. Генкина о «работе» с сионистами. В ней говорилось: «1. По всему СССР сидят арестованными 34 сиониста, в том числе Москва – 1, Минск – 32, Ростов – 1.Вовнутрь СССР выслано всего 132 человека. Из них на два года – 8 человек, на три года – 124 человека. Высланы преимущественно в Киркрай (Киргизский край. Название Казахстана до апреля 1925 г.), Сибирь и Урал. В концлагерь заключено всего 15 человек сроком на три года каждый. Заграницу выслано и разрешен выезд взамен ссылки всего 152 чел. Что касается вопроса о разрешении замены ссылки выездом в Палестину, то по этому вопросу придерживаемся следующей тактики: наиболее активный элемент, члены ЦК, губкомов, у которых найдены серьезные материалы в виде антисоветских листовок, воззваний, типографий, в Палестину не выпускаем. Менее активный элемент в Палестину выпускается. Тактика эта основана на опыте борьбы с сионистами. Когда до конца 1924 г. мы преимущественно высылали в Палестину – это явилось серьезным стимулом для усиления нелегальной работы сионистов, так как каждый был уверен, что за свою антисоветскую деятельность он получит возможность проехать на общественный счет (сионистских и сочувствующих им организаций) в Палестину, а не расплачиваться за совершенное им преступление. Ссылку и концлагерь мы применяем преимущественно к активу ЦС (сионистско-социалистической партии), по существу меньшевистской партии (видимо, имеется в виду Цеире-Цион. – В.Б.» (Измозик B. C. Указ. соч.).

Под текстом справки имеется машинописная резолюция Дзержинского, датированная 31 мая 1925 г.: «Все-таки, я думаю, столь широкие преследования сионистов (особенно в приграничных областях) не приносят нам пользы ни в Польше, ни в Америке. Мне кажется, необходимо повлиять на сионистов, чтобы они отказались от своей контрреволюционной р[аботы] по отношению к Советской власти. Ведь мы принципиально могли бы быть друзьями сионистов (Выделено мной. – В. Б.). Надо этот вопрос изучить и поставить в Политбюро. Сионисты имеют большое влияние и в Польше и в Америке. Зачем их иметь себе врагами». (Измозик B. C. Указ. соч.; Вадим Абрамов. Евреи в КГБ).

К сожалению, пока не удалось найти документов, свидетельствующих, что этот вопрос действительно был поднят Дзержинским в Политбюро. Вместе с тем, на мой взгляд, все эти материалы чрезвычайно интересны. Во-первых, они показывают наличие определенных разногласий в партийно-государственном руководстве СССР по отношению к сионистским организациям, особенно социалистического направления, и в некоторой степени объясняют, почему некоторые из них (ЕКРП ПЦ, беспартийная «Гехолуц») просуществовали до 1928 г. Во-вторых, эта переписка, казалось бы, всесильного председателя ОГПУ со своими сотрудниками и его неспособность в данном случае заставить подчиненных действовать так, как считает их руководитель, демонстрируют сущность созданного большевиками режима. Одной из главных его черт было то, что высшей и единственной истиной являлись решения партийного руководства. И только это руководство могло одну истину заменить другой, даже прямо противоположной. Но все остальные были обязаны соблюдать «правила игры», иначе система их безжалостно выкидывала, независимо от занимаемого поста. Поэтому председатель ОГПУ мог неоднократно рекомендовать своим сотрудникам другую линию поведения, но они продолжали действовать, ориентируясь, прежде всего на партийные и внутричекистские решения по подавлению любого инакомыслия.

Разногласия внутри чекистского руководства по поводу сионистов достигли апогея в 1924–1925 гг., когда Феликс Дзержинский, одновременно глава ОГПУ и НКВД, фактически проигнорировал общее мнение своих подчиненных – Вячеслава Менжинского, Генриха Ягоды, Якова Агранова, Т. Д. Дерибаса и Якова Генкина (четверо, кроме заместителя Дзержинского Менжинского, были евреями. Дерибас возглавлял Тайную секцию, руководившую работой по политическому наблюдению, а Генкин заведовал сектором, занимавшимся сионистами) утверждавших, что сеть сионистских организаций представляет угрозу для советского строя и должна быть уничтожена. (См. также: Ганелин Р. Ш. Сталин и Гитлер (встречались ли они, какую роль играл в создании их союза еврейский вопрос?) // Барьер. Антифашистский журнал. 2000, № 1(6). С. 31–90.)

В письмах, направленных ведущим работникам ГПУ, Дзержинский потребовал прекращения преследований и арестов сионистов, будучи убежден в том, что цели, преследуемые сионистами в Палестине, приносят больше пользы, чем вреда для советского государства. Более того, он считал, что преследование сионизма является «политической ошибкой», которая поставит сионистов, как в Советском Союзе, так и за рубежом в оппозицию к советскому правительству. (РГАСПИ. Ф.76. Оп. 3. Д. 326. Лл.1–4. Эти документы опубликованы полностью на английском языке (Baizer M., Izmozik V. Dzerzhinskii’s Attitude toward Zionism Jews in Eastern Europe. Spring 1994. Vol. 25. P. 64–70) и частями на русском (Измозик В. Ф. Э. Дзержинский, ОГПУ и сионизм в середине 20-х годов. Вестник еврейского университета, 1995, №. 1 (8). С. 141–146).

Позиция Дзержинского по сионизму весьма показательна. Если его преемники в 40—50-х гг. считали сочетание еврей-чекист неприемлемым, потому что, скорее всего, такой чекист – сионист, то Дзержинский смотрел на это сквозь пальцы. Очевидно, что его просионистские симпатии объяснялись не только «государственными соображениями», но и чисто личными причинами. В последние годы появились публикации с ранее неизвестными подробностями происхождения «Железного Феликса» и его юности. Его отец мелкопоместный дворянин Эдмунд-Руфин Иосифович Дзержинский (1839–1882) по одной из версий родился с фамилией Фрумкин и был евреем по национальности. Он стал выкрестом, приняв христианство. С 1875 г. он заболел туберкулезом и по совету врачей осел в нынешней Белоруссии в Налибокской пуще, в имении Дзержиново, по названию которого и взял себе фамилию Дзержинский. Мать будущего шефа ВЧК – Янушевская Хелена Игнатьевна (1848—14.01.1896) офици