Особенности методики идентификационного исследования признаков письменной речи

Возможность использования признаков письменной речи эк­сперт определяет в ходе предварительного изучения материалов, поступивших на исследование.

Уже отмечалось, что комплексное использование признаков письменной речи и почерка допустимо лишь при совпадении лич­ности исполнителя и автора. О совпадении свидетельствует ряд обстоятельств, из которых назовем следующие:

отсутствие существенных различий между степенью вырабо­танности почерка и уровнем развития стилистических, лексиче­ских навыков и грамотности речи;

наличие в тексте одновременно лексических диалектизмов и особенностей начертаний буквенных знаков, свойственных лицам, проживающим на определенной территории;

употребление в тексте архаизмов, оценочных суждений, указы­вающих на немолодой возраст, и вместе с ними — наличие в по­черке признаков (атаксия и т. п.), свидетельствующих о том, что исполнитель человек немолодой;

наличие в тексте суждений, лексических особенностей и при­знаков почерка, указывающих на то, что автор и исполнитель — женщина.

В случае, если документ содержит характерные признаки пись­менной речи и нет оснований для вывода, что его исполнитель не является автором, как правило, проводится комплексное исследование. Для этого требуются надлежащие образцы письма, некото­рые сведения о подозреваемых и об условиях выполнения текста. Исследование письменной речи требует гораздо большего по объ­ему сравнительного материала, чем исследование почерка. Это относится к подбору как свободных, так и экспериментальных образцов.

Свободные образцы письма должны быть выполнены на том же языке, что и исследуемый текст, относиться ко времени его исполнения и соответствовать ему по назначению и содержанию. Если, например, подлежат исследованию признаки письменной речи в каком-то официальном документе, то и образцы должны представлять собой тексты, выполненные в официально-деловом стиле; если это анонимное письмо, то желательно, чтобы и образ­цы были написаны в эпистолярном стиле.

Экспериментальные образцы нужно отбирать в виде изложе­ний на тему, избранную самим подозреваемым или предложенную ему следователем. Переписанные тексты в этих целях непригодны. Тема изложения должна быть близкой по содержанию к исследуе­мому документу. Могут также понадобиться тексты, выполненные под диктовку. Желательно, чтобы последние содержали слова из исследуемого документа, в которых подозреваемым допущены ор­фографические ошибки, и предложения, имевшие ошибки в пунк­туации.

Эксперту важно получить сведения о назначении и роли иссле­дуемого документа в событии преступления или рассматриваемых судом правоотношениях. Иногда большое значение приобретают данные об условиях, в которых написан текст, психическом и фи­зическом состоянии человека, исполнявшего документ (писался ли он в обычных условиях или необычных, в состоянии возбужде­ния, под давлением угроз, в момент опьянения и т. д.). Из сведений о личности предполагаемых исполнителей важны следующие: воз­раст, образование, профессия, место рождения, родной язык, на каком языке обучался в школе, знание языков иностранных и народов СССР, в каких областях и республиках проживал и на протяжении какого времени, страдает ли психическими заболева­ниями, алкоголизмом, был ли болен (и чем) в период, когда, судя по обстоятельствам дела, исполнялся исследуемый документ.

После ознакомления с исследуемым документом, образцами, данными об условиях исполнения документа и личности предпола­гаемых исполнителей, эксперт переходит к раздельному исследо­ванию признаков письменной речи.

Изучение текста начинается с уяснения его содержания. Знание содержания документа облегчает оценку языковых средств, ис­пользованных автором, и других признаков письменной речи.

Например, исследовалось анонимное письмо, содержащее опи­сание деятельности администрации и анализ экономики предприя­тия. Сложная и оригинальная композиция материала сочеталась с образным и убедительным изложением. На этом фоне резко вы­делялось множество грубых орфографических ошибок, отсутствие знаков препинания. Сравнение рукописи с полученными образца­ми письма подозреваемого показало различия степени развития навыков грамотности, которые в образцах были намного выше, чем в оспариваемом документе. Анализ содержания документа и признаков письменной речи в нем и образцах дал основания для вывода, что степень грамотности исполнителя рукописи умышлен­но снижена, что подозреваемый является автором анонимного письма.

Получив представление о первом и важнейшем общем призна­ке — уровне владения письменной речью, определяют степень раз­вития грамматических и стилистических навыков, анализируют особенности навыков использования языковых средств и другие, общие и частные признаки в указанной выше последовательности.

Эффективность использования признаков письменной речи за­висит от полноты их анализа в стадии раздельного исследования. Если при анализе признаков почерка допустимы иногда приемы непосредственного сравнения, то в исследованиях письменной речи возможно сравнение только оценочных данных о признаках. Такие оценочные суждения возникают в процессе раздельного изучения документа и образцов.

Возможности выделения признаков письменной речи зависят от объема и назначения рукописи. В небольших стандартных тек­стах (например, в заявлениях) часто не удается выявить и про­анализировать признаки, отражающие стилистические навыки, на­выки архитектоники изложения, или получить представление об использовании фразеологических средств языка. При изучении подобных текстов основное внимание уделяется отображениям грамматических навыков, навыков акцентирования и т. п. Ограни­чивает возможности исследования и текст, выполненный в строго определенном функциональном стиле, поскольку исполнитель в та­ких случаях не использует разнообразия языковых средств (даже если он ими владеет), применяя в основном стандартные специ­альные выражения и термины.

Анализ признаков в процессе раздельного исследования произ­водится с целью отнесения их к определенной группе в соответст­вии с рассмотренной ранее классификацией. Вместе с тем уже в раздельном исследовании эксперт выделяет в документе, а иногда и в образцах, признаки, которые в дальнейшем могут быть ис­пользованы в сравнительном исследовании. Для такого исследова­ния отбираются лишь признаки существенные, отражающие устой­чивые навыки пишущего. Поэтому эксперту важно помнить о спо­собах искажения признаков письменной речи. Это поможет ему не только установить факт искажения и отобрать признаки для сравнительного исследования, но и судить об их идентификацион­ной значимости.

Чтобы установить, отражают ли признаки письменной речи навыки и умения, свойственные писавшему, или их появление объясняется искажением, требуется не только проанализировать каждый признак, но и сопоставить его с другими признаками рукописей. Это позволяет обнаружить следующие противоречия и несоответствия, указывающие на искажение признаков:

наличие множества нарушений орфографии при правильном синтаксисе, построении предложений или, наоборот, строгое со­блюдение орфографии при большом числе синтаксических и пунк­туационных погрешностей;

наличие грубых нарушений правил орфографии в сравнительно простых случаях при безукоризненном написании слов со сложной орфографией;

обилие стилистических погрешностей, арготизмов, смешений лексики при соблюдении правил синтаксиса и надлежащем ис­пользовании разнообразных средств пунктуации;

наличие на фоне общего упрощения стиля слов и выражений, присущих лицам, отлично владеющим лексикой и сложными функциональными стилями речи.

Подобные несоответствия вызываются тем, что обычно удается исказить лишь часть признаков, да и те подвергаются изменениям в разной мере. О маскировке также свидетельствуют: несоответ­ствие между высокой степенью выработанности почерка и обилием грамматических ошибок при беспорядочной архитектонике изло­жения, «исправления» правильно написанных слов путем вычер­кивания нужных букв и дописки ненужных, соединения двух слов в одно и т. п.; уменьшение количества орфографических и иных ошибок к концу рукописи. Иногда одни и те же слова, написан­ные в начале рукописи с ошибками, в конце пишутся правильно. Это объясняется ослаблением к концу письма внимания и усилий, направленных на искажение письменной речи.

Сравнительное исследование признаков письменной речи за­ключается в сопоставлении оценочных данных об их принадлеж­ности к определенным общим или частным признакам с целью ус­тановления совпадений или различий. Большую помощь эксперту здесь могут оказать таблицы, содержащие описание признаков письменной речи, выявленных в процессе раздельного исследова­ния документа и образцов. Для суждения о полноте совпадений или существенности различий нередко приходится возвращаться к анализу признаков, вновь и вновь изучать исследуемый доку­мент и образцы для проверки устойчивости признаков, определе­ния их вариационности.

Исследование начинается сопоставлением уровня владения письменной речью — важнейшего из общих признаков, составляю­щих основу речи, обычно сохраняющуюся при различных ее ва­риациях. Сравнение затруднено тем, что этот признак носит обоб­щенный характер. Сопоставляя в исследуемом документе и образ­цах уровень владения письменной речью, нельзя не учитывать та­кие признаки, как степень развития грамотности, архитектонику изложения. Однако различия упомянутых признаков еще не сви­детельствуют о различии в уровне владения письменной речью. Так, в исследуемой рукописи могут быть орфографические и пунк­туационные погрешности, отсутствующие в образцах, но если письменная речь в сравниваемых рукописях будет четкой, логичной, насыщенной сложными стилистическими конструкциями, обобща­ющими словами, использованными для выражения абстрактных понятий, то надо констатировать, что они выполнены лицом, хо­рошо владеющим письменной речью. Отдельные ошибки в право­писании в подобном случае не должны ввести эксперта в заблуж­дение по поводу совпадения общего уровня письменной речи ис­полнителя документа.

В процессе анализа и сравнения сложнее отделить признаки, относящиеся к развитию стилистических навыков речи, от общего уровня владения ею. Стиль речи определяют навыки порядка из­ложения мыслей, логического связывания частей изложения и характер средств речи. Исследуя признаки, в которых отражены упомянутые навыки, эксперты ищут ответ на вопрос, каким обра­зом изложены мысли составителем рукописи. Но если оценить порядок изложения с точки зрения того, насколько он рационален, логическую связь между частями изложения — по ее эффектив­ности, а языковые средства — по их сложности и приемлемости в данном случае, то сравнительное исследование будет вестись уже в иной плоскости и охватывать изучение уровня владения пись­менной речью.

Сравнивая признаки, свидетельствующие о степени развития навыков грамотности, нужно помнить, что они могут умышленно искажаться только в направлении снижения уровня грамотности. Подобно выработанности почерка, грамотность письма не повы­шается по желанию пишущего. Исключение составляют те случаи, когда фрагмент текста или весь текст переписываются, т. е. испол­нитель не является автором. Таким образом, использование раз­личий рассматриваемого признака для отрицания тождества до­пустимо лишь при условии, если исследуемая рукопись характери­зуется более высоким развитием навыков грамотности, чем письмо проверяемого лица.

Сопоставив отобразившиеся в рукописях грамматические навы­ки, эксперт переходит к сравнению степени развития навыков сти­листических, а затем — особенностей навыков использования язы­ковых средств.

Эту работу лучше начать с анализа и сравнения объема сло­варного запаса. В. Н. Беловым, именующим этот признак «отно­сительной длиной словаря рукописи», предложены количествен­ные критерии, позволяющие подразделить объем словарного запа­са на три группы: большой, средний, малый[6]. Количественная дифференциация, по мнению В. Н. Белова, возможна при наличии у эксперта двух равных по объему рукописей — исследуемой и образца. Добавим, что обе рукописи должны еще характеризо­ваться одинаковым целевым назначением (заявления, личные письма) и быть выполнены в одном стиле (служебный, эпистолярный и т. п.). Здесь может быть использована такая методика, как составление частотного словаря каждого текста. Для этого в ал­фавитном порядке выписываются все слова текста (вначале — слова, начинающиеся с буквы «а», затем — с буквы «б» и т. д.), после чего подсчитывается частота употребления отдельных слов.

Слова, которые встречаются более 2 раз в текстах, насчиты­вающих до 50 слов, могут быть условно отнесены к часто встре­чающимся.

Для текстов от 50 до 100 слов этот критерий частоты встре­чаемости должен быть повышен до 3 раз, а для текстов объемом свыше 100 слов — до 4 раз. Этот условный и определенный чисто эмпирически критерий призван уравновесить естественную, никак не связанную с недостатком словарного запаса, повторяемость слов в больших текстах. С увеличением объема текста слова, упот­ребляемые лишь один раз, встречаются все реже и реже и, нако­нец, делаются исключением. То обстоятельство, что исполнитель рукописи вынужден 2—3 раза использовать одно и то же слово представляется в таких случаях естественным явлением, прису­щим практически всем пишущим.

С₂

По формуле О = — (где О — объем словарного запаса, С₂

С₁

слова, встречающиеся 2 и более раз, a С1 — слова, встречающиеся 1 раз) получают коэффициент, который является относительным показателем объема словарного запаса. В. Н. Беловым предложе­но при показателях от 0,1 до 0,22 объем словарного запаса счи­тать большим, при показателе от 0,22 до 0,4 — средним, а при показателях от 0,4 и выше — малым. Такая условная градация представляется вполне приемлемой для определения объема сло­варного запаса.

Установив совпадения или различия объемов словарного запа­са текстов, переходят к сравнению признаков лексических навы­ков. Здесь весьма распространены случаи, когда диалектные откло­нения рассматриваются как орфографические ошибки. Следует согласиться с тем, что значительная часть нарушений норм лите­ратурного языка связана с особенностями диалектов[7].

Важно уметь выделить диалектические особенности письмен­ной речи и определить их происхождение. Это позволяет правиль­но оценить их идентификационную значимость.

Если в сравниваемых рукописях обнаружены признаки патоло­гических отклонений, то устанавливается совпадение в их общей характеристике (аграфия, параграфия, изменения архитектоники, символизация).

После сопоставления общих признаков переходят к сравни­тельному исследованию частных признаков.

Для выявления совпадений грамматических ошибок не обязательно, чтобы в сравниваемых текстах были одинаковые слова с аналогичными ошибками или одинаковые предложения с одними и теми же синтаксическими ошибками. Совпадение считается уста­новленным, если имеются единообразные орфографические ошибки и при написании разных слов или есть одинаковые пунктуационные и синтаксические ошибки в разных (но однотипных) предложе­ниях. Во всех других случаях (Сравнения фразеологизмов, про­фессионализмов, диалектных и жаргонных слов, при употреблении слов в несвойственном им значении или слов из другого языка) совпадения относятся к частным признакам лишь при условии, что в сравниваемых текстах имеются одни и те же слова или вы­ражения. Объясняется это тем, что такие признаки не являются нарушениями определенных норм грамматики, а просто разные люди в одних и тех же условиях вместо надлежащего литератур­ного оборота речи выражают мысль неодинаковыми диалектными и жаргонными словами.

Анализ и сравнение такого частного признака, как частота использования блоков, требует приемов исследования, заимство­ванных из математической лингвистики. Внедрение математиче­ских методов вынудит в дальнейшем пересмотреть многие поня­тия, которыми сейчас оперируют эксперты для описания письмен­ной речи, а также классификацию ее идентификационных призна­ков. Последняя пока еще включает, в основном, качественные (содержательные) определения признаков. Использование мате­матических методов потребует формализации признаков. Приемы же формального описания языка ведут к изменению и принятых в настоящее время качественных понятий. Так, некоторые авторы предлагают разделить некоторые части речи на ряд классов, что расширит возможности их формального анализа. Другие же предлагают упрощенные классификации, в которых тради­ционные десять частей речи русского языка сведены к пяти и даже к трем.

В криминалистике еще не разработаны классификации, даю­щие возможность количественного анализа частных признаков. Использовать же должным образом в криминалистических целях приемы формального описания языка пока не удается, так как они весьма сложны, громоздки и рассчитаны на анализ больших по объему текстов, которые почти не встречаются в криминалистиче­ской практике.

Однако в последнее время получены данные, свидетельствую­щие о принципиальной возможности установления автора ано­нимного текста путем исследования статистических характеристик письменной речи с помощью ЭВМ. Электронная техника позволяет сопоставить множество таких признаков, устранив значительные трудности «ручной» обработки качественных характеристик[8].

Метод количественного анализа синтаксической структуры, раз­работанный и апробированный Л. Е. Ароцкером и В. К. Воиновым, уже сейчас может найти применение в криминалистическом исследовании письменной речи. Этот метод, соответствующий тео­рии алгоритмов непосредственно составляющих, состоит в разло­жении каждого предложения на «блоки», т. е. на группы синтак­сически связанных слов. Выделяют блок подлежащего, блоки гла­гольного сказуемого, именного сказуемого, блоки обстоятельствен­ные, прямого и косвенного дополнения. Блоки подсчитываются, и да основании абсолютных величин строятся относительные оценки каждого из сравниваемых текстов[9].

По-видимому, метод Л. Е. Ароцкера и В. К. Воинова может быть расширен, так как блоки подлежащего и сказуемого имеют свои непосредственные составляющие — более мелкие блоки, а последние также состоят из еще более мелких блоков, составляю­щими которых являются слова. Статистические подсчеты позволя­ют определить частоту использования вводных слов и словосоче­таний, обращений, второстепенных членов предложений и т. д. Подсчеты блоков и словоупотреблений (количество знаменатель­ных слов: имена существительные, прилагательные, глаголы, при­частия, деепричастия; количество незнаменательных слов пред­логи, союзы, частицы, местоимения, междометия) создают опре­деленную, поддающуюся статистической обработке и оценке коли­чественную характеристику письменной речи. Показатели частоты применения блоков не дают всеобъемлющей характеристики на­выков в синтаксисе, но они могут быть использованы как иден­тификационные признаки, а их совпадения или различия, уста­новленные в процессе сравнительного исследования, служат одним из оснований для вывода о тождестве.

В настоящее время наибольшее число частных признаков пись­менной речи удается извлечь из таких языковых единиц, как фра­за и слово. Возможность оценки частных признаков речевых еди­ниц более «низкого» уровня — слогов и тем более букв — пока еще не обоснована. Сейчас ведутся интенсивные исследования рас­пределения длины слов по числу букв, комбинаций слов и иных признаков, которые при получении путем эксперимента достаточ­ных к тому оснований можно будет использовать в качестве частных[10].

Признаки письменной речи оцениваются на всех этапах иссле­дования: во время предварительного, раздельного и сравнитель­ного изучения. Но окончательная оценка дается лишь после срав­нительного исследования.

Заключение эксперта о тождестве отражает его убеждение в том, что в результате исследования признаков почерка и письмен­ной речи, отобразившихся в сравниваемых рукописях, установлен факт совпадения их индивидуального комплекса, дающего осно­вание для вывода о наличии тождества, или обнаружены сущест­венные различия, свидетельствующие о его отсутствии. Такое убеждение формируется в ходе оценки фактов, в процессе решения экспертом следующих вопросов:

1. Правильно ли определены признаки письменной речи, отобразившиеся в исследуемой рукописи и образцах? Например, действительно ли в рукописи отобразились диалектные признаки среднерусских говоров, действительно ли в представленном в качестве образца тексте имеется 28 именных блоков на 500 словоупотреблений?

2. Совпадают или различаются признаки? Совпадают ли, например, орфографические ошибки, обнаруженные в сравниваемых текстах?

3. Составляют ли совпадающие признаки индивидуальный комплекс, достаточный для вывода о тождестве

Исследуя любой рукописный текст, эксперт выделяет в нем не­которое количество языкового материала (записи слов, предложе­ний). В значительном по объему тексте можно сопоставить друг с другом различные его части и выделить слова, словосочетания, предложения с повторяющимися, т. е. устойчивыми признаками, определить существующие между ними структурные отношения. Имея достаточно образцов, можно установить совпадение редко встречающихся признаков. Но ограниченное количество идентифи­кационных признаков письменной речи, а главное — их большая вариационность и подвижность обычно не позволяют установить индивидуальное тождество. Эксперту удается высказать здесь лишь более или менее обоснованные предположения о наличии тождества. Оценка признаков письменной речи неотделима от оценки почерка. В большинстве случаев только совокупность сов­падений признаков почерка и письменной речи может служить основанием для вывода о тождестве.

Криминалистика пока не располагает точными статистически­ми данными о частоте встречаемости признаков письменной речи, и ее определение в основном зависит от личного опыта и знаний эксперта. Что же касается устойчивости, то наряду с определе­нием ее путем сопоставления признаков важное значение имеет установление их происхождения. Рассмотрим это на примере.

При сравнительном исследовании анонимного письма и образ­цов письма гр-на П. экспертом были выявлены совпадения уров­ня развития грамматических навыков (низкий) и ряда редких орфографических ошибок вместо звонких согласных в начале, середине и конце слов писались глухие согласные («сапросить»), а вместо последних — звонкие («бомощь»). Часто в словах между двумя рядом стоящими согласными вставлялась буква «й» («поль-зуйясь»). Для оценки идентификационной значимости совпадаю­щих признаков нужно было определить, являются ли они устой­чивыми, присущими письменной речи П. Эксперт обратился к ма­териалам дела. Оказалось, что П. родился и обучался в Татар­ской АССР, но родным языком считает чувашский. В чувашском же языке в начале и конце слов никогда не пишутся звонкие со­гласные, в словах не бывает двух рядом стоящих согласных или гласных и нет того различия между глухими и звонкими соглас­ными, какое принято в русском языке. Совпадающие грамматиче­ские ошибки оказались, таким образом, не случайными. Все это позволило эксперту оценить совпадающие признаки как сущест­венные и в совокупности с признаками почерка использовать их для идентификации исполнителя рукописи.

4. В какой мере существенны различия признаков письменной речи, достаточны ли они для отрицания тождества?

Существенность различий зависит от устойчивости и происхож­дения признаков. Для признания признака устойчивым необяза­тельно, чтобы точно такой же его вариант встретился в рукописи несколько раз. Достаточно констатировать наличие признаков, имеющих одинаковое происхождение. Например, в рукописи есть несколько единообразных ошибок в стиле изложения, вызванных общим низким уровнем развития стилистических навыков, или имеется несколько сходных варваризмов.

Сложно устанавливать происхождение различий. Если разли­чия устойчивы и касаются таких существенных признаков, как степень развития грамматических и стилистических навыков, то они являются одним из оснований для отрицания тождества. Но чаще оценка различий приводит к выводу, что они несуществен­ны и не свидетельствуют об отсутствии тождества. Основанием для такой оценки служат обстоятельства, свидетельствующие о выпол­нении рукописи в необычных условиях, в чрезмерно быстром тем­пе, в необычном психическом состоянии исполнителя или об умыш­ленном искажении признаков. Чрезмерно быстрый темп письма ведет к опискам, стилистическим и пунктуационным погрешностям. Различия подобных признаков считаются несущественными при условии, что признаки почерка указывают на быстрый темп пись­ма, а обстоятельства дела или характер документа — на поспеш­ное выполнение рукописи.

Ранее уже назывались патологические изменения стиля, на­блюдавшиеся при некоторых заболеваниях и алкогольной инток­сикации. Если различия состоят в том, что в исследуемом доку­менте имеются подобные изменения признаков, и материалы дела показывают, что он выполнялся (или мог быть выполнен) челове­ком, находящимся в необычном психическом состоянии, то раз­личия могут быть признаны несущественными Что же касается умышленного искажения признаков письменной речи, то объяснить ими различия, наблюдаемые в сравниваемых рукописях, можно при условии, если факт искажения установлен достаточно убедительно. Признаки, свидетельствующие о преднамеренном ис­кажении письменной речи, были рассмотрены выше. Остается до­бавить, что установить искажение можно путем комплексного ис­следования признаков почерка и письменной речи при наличии достаточно большой по объему рукописи. Искажения письменной речи почти всегда сопровождаются искажениями почерка. Поэто­му, установив искажение почерка, эксперт должен с особой вни­мательностью оценивать признаки письменной речи.

Если различия выходят за пределы преднамеренных искаже­ний и других изменений и распространяются на признаки, которые достаточно устойчивы в сравниваемых текстах, то они являются одним из оснований для отрицания тождества личности исполни­теля рукописи.