Новая восточная политика России?

Многие российские ученые, и прежде всего Российской Академии Наук, уже давно призывали власти как можно скорее начать диверсификацию экономики. Однако их призывы практически оставались без ответа. Процесс деиндустриализации углублялся, и национальная экономика принимала все более выраженную сырьевую ориентацию. Причем это происходило даже тогда, когда большие доходы от экспорта сырья, и прежде всего энергоносителей, уже не могли остановить падения темпов роста производства. В результате едва ли не все сложные машины и оборудование, в том числе для добычи нефти и газа в трудных условиях, да и 30-40% продовольствия, мы стали закупать за рубежом, и прежде всего на Западе. Ситуация усугублялась тем, что нефтедоллары не превращались в инвестиции, а хранились в западных банках и ценных бумагах и шли на цели, имеющие мало общего с развитием народного хозяйства. И чтобы развиваться, отечественный бизнес брал займы на западных финансовых рынках. В результате, по данным известного экономиста Владислава Иноземцева, на начало ноября 2014 г. «внешний долг отечественных корпораций иностранцам составляет $422млрд., банков - $192млрд.» [26]. Это не считая государственного долга. При этом валютные резервы снизились до 428,9 млрд. долл., в то время как перед кризисом 2008 г. они составляли 598,1 млрд. долл. Но и они не спасли нашу сырьевую экономику от глубокого падения.

Наложенные на Россию Западом санкции в связи с событиями на Украине запрещают рефинансирование, что поставило наши корпорации и банки в очень трудное положение. Обслуживание долга требует немалых средств, но они нужны и для развития, тем более в условиях небывалой утечки из страны капитала и в соответствии с санкциями выхода многих западных корпораций из совместного бизнеса в России. При этом рубль привязан к цене на нефть и косвенно – к доллару. Падает на нее цена, падает и рубль по отношению к доллару. Соответственно дорожает импорт, включая продовольствие и другие предметы первой необходимости, как, например, лекарства. Растет инфляции и снижается жизненный уровень россиян.

Россия оказалась в условиях, когда она вынуждена противостоять Западу, который превосходит ее примерно в 18 раз по номинальному объему ВВП и еще больше – по уровню промышленного и технологического развития. В этих условиях неудивительно, что многие чиновники, политологи и журналисты начали смотреть на страны Востока как на альтернативу Западу. Некоторые из них даже стали говорить о переносе деловой активности России с Запада на Восток. То, что Россия должна иметь хорошие деловые отношения со странами Востока, вопросов не вызывает. Вызывало возражение как раз то, что в 1990-е гг. внешняя политика России имела сильный перекос в сторону Запада. Определявшие экономический курс государства либералы-западники реализовали созданную в США и абсолютно не подходящую для России модель реформ («Вашингтонский консенсус»). При этом они априори негативно были настроены в отношении чрезвычайно эффективной восточноазиатской модели, реализация которой вывела Южную Корею, Тайвань, Сингапур в развитые страны. И в Китае «реформа и открытость» в 1990-е гг. уже доказала свою эффективность и, учитывая общее прошлое наших двух стран, многое нам можно было у них позаимствовать.

Подчеркиваю, нет нужды доказывать, что страна расположенная стыке Востока и Запада, по определению должна иметь двухвекторную политику. Это понимал еще Петр I, при котором государственным гербом стал двуглавый орел: одна голова смотрит на Запад, другая – на Восток. Это не говоря уже о том, что на нашем Востоке находятся богатейшие природные запасы. Только проблема в том, что Дальний Восток и Восточная Сибирь на многие годы выпали из интересов все тех же либералов-западников, которые и в новом столетии продолжали определять экономическую политику государства, исповедуя максиму Адама Смита, что рынок сам все расставит по местам. В результате наш Восток лишился большей части специалистов и квалифицированной рабочей силы, промышленное производство деградировало, жилищный фонд и инфраструктура обветшали. И это режет глаз при виде на другой стороне границы возникших практически на пустом месте красивых, хорошо благоустроенных китайских городов.

Мы потеряли слишком много времени для возрождения Востока в «тучные времена». Китай создавал свободные экономические зоны (СЭЗ) для привлечения иностранного капитала, техники и технологий, форсировал строительство скоростных шоссейных и железнодорожных магистралей. Мы же тратили огромные средства на престижные цели, в том числе на обустройство острова Русский для проведения там саммита АТЭС. Но именно путем создания хорошо обустроенных СЭЗ мы могли бы привлечь на наш Восток и капиталы, и рабочую силу. Ведь, как говорит академик РАН, директор Института Дальнего Востока, Михаил Титаренко, «развивать наш Дальний Восток и Восточную Сибирь без всестороннего сотрудничества с соседними Китаем, Японией и Кореей мы не сможем. У нас недостаточно рабочей силы и не хватает капиталов». А без современных средств транспорта наш Восток остается отрезанным от центра страны. Дальневосточникам удобнее и экономически выгоднее развивать торгово-экономические связи и соседними Китаем и Японией, чем с удаленными российскими регионами. Но дело не только в удорожании доставки товаров по дорогам, построенным 50-100 лет назад. Ученые, специалисты и квалифицированные рабочие, в которых остро нуждается наш Восток, из центральных районов страны могут поехать на работу, если не на постоянное жительство, при условии, что дорога будет занимать 2-3 дня, а не 7-10 дней, как ныне, и они будут иметь более высокую зарплату, благоустроенную квартиру и комфортную социальную среду. А для того, чтобы все это создать, нужны огромные средства. Они для нас практически неподъемные в «тощие времена».

В начале 2013 г. Минэкономразвития подготовило государственную программу «Социально-экономическое развитие Дальнего Востока и Байкальского региона на период до 2025 года», на реализацию которой на первые пять лет было выделено 586,5 млрд. рублей. Если разделить эту сумму на 5 лет и выразить ее в долларах (по курсу не конца 2014 г., а начала марта 2013 г.), то получится весьма скромная сумма – примерно 3,8 млрд. долл. на каждый год. На такие средства можно было бы лишь поддерживать уже созданную промышленную базу и инфраструктуру огромного региона. У нас на одну дорогу из Сочи до горнолыжной базы на Красной поляне, по данным СМИ, ушло 10 млрд. долл. А в связи с резким ухудшением финансового положения страны после введения санкций, и названная сумма, скорее всего, будет сокращена.

И встает вопрос: а в чем будет заключаться перенесение деловой активности на Восток? В строительстве очередных трубопроводов для прокачки нефти и газа в соседние страны? Так это делалось и до введения санкций. Сначала был построен нефтепровод «Восточная Сибирь – Тихий океан» (ВСТО) от г. Сковородино в Амурской области до китайского г. Дацин для прокачке нефти в Китай. Затем появился невероятно дорогой проект строительства газопровода «Сила Сибири» («восточный маршрут») по прокачке газа из Якутии в Приморский край. При этом «Газпром» не получит аванса на строительство от китайской стороны, как ранее сообщалось. В самое последнее время появился более дешевый проект строительства трубопровода «Алтай» для прокачки газа в северо-западные районы Китая с Западной Сибири («западный маршрут»). Ресурсная база та же, что и для поставок в Европу. Но это еще больше закрепляет наше положение как сырьевого придатка Китая. Вот что по этому поводу говорит М. Титаренко. «Мы говорим нашим китайским друзьям: «Вы превращаете нас в сырьевой придаток». В ответ слышим: «Предлагайте готовую продукцию». К сожалению, мы не можем в полной мере воспользоваться этой возможностью. Наша машиностроительная продукция в экспорте в Китай еще недавно составляла 26% с лишним, а сейчас – менее 1%. Мы жалуемся, что структура нашего экспорта в Китай для нас невыгодна. И слышим: «Предоставьте нам список продукции машиностроения, которую вы можете нам продать». Но ведь наша машиностроительная промышленность находится в лежачем положении».

Встает второй вопрос: а где мы будем приобретать ту технику, оборудование и технологии, которые мы раньше покупали в США и странах Евросоюза? Во-первых, некоторое оборудование и технологии есть только у США или производится в других странах по их лицензиям. Во-вторых, самая развитая страна Востока – это, конечно, Япония. Но она сильно зависит от США и уже присоединилась к санкциям. Южная Корея располагает высокотехнологичной продукцией, но она еще больше зависит от США и вряд ли рискнет пойти против политики Вашингтона. В сходной ситуация находится и Тайвань. Какая-то интересующая нас продукция есть в Сингапуре, но это проблемы не решает. Остается Китай. Однако он сильно завязан на торгово-экономических и иных связях с США и ЕС, что вряд ли открыто будет игнорировать наложенные ими на Россию санкции. Вдумаемся в следующие цифры: товарооборот Китая с Россией в 2013 г. составил 89,21 млрд. долл., а с ЕС – 559 млрд., с Америкой – 521 млрд. долл. Многие высокотехнологичные товары КНР выпускает по западным лицензиям. Это не говоря уже о том, что в странах Запада, главным образом в США, прошли обучение более 2 миллионов китайцев, там и на данный момент учится, по некоторым данным, 250 тысяч китайских студентов. Притом что Китай не может заместить нам и по ассортименту, и по качеству все то, что мы приобретали в странах Запада. А упование на импортозамещение в условиях практически полной потери станкостроения и прикладной науки не заслуживают серьезного внимания, не говоря уже о том, что стратегия импортозамещения нигде себя не оправдала, кроме, возможно, Северной Кореи.

Встает и третий вопрос: в каких странах Востока мы можем заимствовать средства? Если санкции в обозримой перспективе не будут сняты, а нефть не подорожает, то наши валютные резервы вконец истощатся, экономика окончательно лишится инвестиций и впадет в глубокую рецессию. Ведь нам нужны немалые средства для обслуживания внешнего долга. На деле свободных денег в странах Востока нет, кроме Китая. Но Пекин деньги никому не ссужает, он их дает только под проекты, в которых сам заинтересован. Как говорят побывшие недавно в Китае аналитики, китайцы уже дают нам понять, что не следует к ним обращаться за кредитами. И причина та же: они не хотят осложнить отношения с Западом и особенно с Америкой. Более того, используя ухудшение отношений России с Западом, Пекин добивается того, чтобы платить нам за энергоносители в юанях, в то время как нам позарез нужна твердая валюта. Как и следовало ожидать, в создавшихся условиях Китай чувствует себя хозяином положения.

Что, на мой взгляд, необходимо делать в нынешних условиях? Надо не питать иллюзий, что Восток может компенсировать наши потери на Западе, а стараться не углублять, а сглаживать противоречия с США и ЕС по украинскому вопросу, с тем чтобы санкции могли быть как можно скорее сняты. Нынешний украинский президент и Рада избраны народом, с которым у нас общие корни и в течение сотен лет была общая судьба. Этот выбор мы должны уважать с тем, чтобы не нанести ущерба отношениям между нашими странами. Да и нельзя терять все то позитивное в отношениях с Западом, которое с таким трудом было достигнуто за последние годы.