Биохимия спиртового брожения: Основу технологии получения пива составляет спиртовое брожение, - при котором сахар превращается...
Кормораздатчик мобильный электрифицированный: схема и процесс работы устройства...
Топ:
Особенности труда и отдыха в условиях низких температур: К работам при низких температурах на открытом воздухе и в не отапливаемых помещениях допускаются лица не моложе 18 лет, прошедшие...
Марксистская теория происхождения государства: По мнению Маркса и Энгельса, в основе развития общества, происходящих в нем изменений лежит...
Основы обеспечения единства измерений: Обеспечение единства измерений - деятельность метрологических служб, направленная на достижение...
Интересное:
Отражение на счетах бухгалтерского учета процесса приобретения: Процесс заготовления представляет систему экономических событий, включающих приобретение организацией у поставщиков сырья...
Влияние предпринимательской среды на эффективное функционирование предприятия: Предпринимательская среда – это совокупность внешних и внутренних факторов, оказывающих влияние на функционирование фирмы...
Национальное богатство страны и его составляющие: для оценки элементов национального богатства используются...
Дисциплины:
2023-01-16 | 68 |
5.00
из
|
Заказать работу |
Сделать в течение нескольких часов из западной и южной Андалусии плацдарм, откуда на север устремились бы части африканской армии, можно было только в том случае, если бы военный флот целиком перешел на сторону мятежников и сыграл роль, отведенную ему в плане операций, разработанном Молой и Франко, а именно переправил африканские воинские части через Гибралтарский пролив.
Франко был особенно озабочен тем, чтобы точно координировать начало мятежа в наземных и морских частях. В мае он убедил адмирала Хавьера де Саласа, начальника генерального штаба флота, провести маневры у Канарских островов; это позволило ему прощупать настроение высшего и старшего офицерства и вовлечь высшее командование флота в заговор. Было условлен о, что в назначенный день большая часть морских судов под
82
прикрытием эсминцев и подлодок покинет свою главную средиземноморскую базу, то есть Картахену, и на всех парах двинется к марокканским портам, где возьмет на борт африканскую армию и перебросит ее для штурма испанской столицы совместно с колоннами, которые Мола в свою очередь направит с разных сторон на Мадрид.
Обеспокоенный этими тайными совещаниями, генерал Мате, помощник военно-морского министра, отдал флоту приказ прекратить свои подозрительные морские маневры; они показались ему тем более опасными, что прошел слух, будто Франко, изменив свои планы, намерен немедля поднять африканскую армию, как раз в тот момент, когда главные силы флота будут пересекать Гибралтарский пролив, вместо того чтобы продолжать плавание в Атлантическом океане. (Но это был только слух.)
Приказ, данный генералом Матсом флоту, покинуть зону маневров у Канарских островов включал также запрет всем судам по каким бы то ни было мотивам становиться на якорь в портах протектората. В качестве дополнительной предосторожности флот был разделен. Одному линкору и нескольким крейсерам было приказано направиться в Эль-Ферроль в Галисии — главную морскую базу Атлантического побережья; эсминцы должны были вернуться в Картахену. На этот раз ничего не произошло. Однако заговорщики считали партию только отложенной. Отказываться от такого крупного козыря они не собирались.
Испанский военный флот представлял собой в 1936 году немалую силу: 2 линкора, «Хайме I» и «Эспанья» (последний находился в резерве); 5 крейсеров, «Либертад», «Мигель де Сервантес», «Мендес Нуньес», «Альмиранте Сервера» и «Република»; одна плавучая база гидросамолетов, 12 эсминцев, 8 миноносцев, 12 подлодок, 5 канонерок, 9 кораблей морской пограничной охраны; различные легкие суда и 3 учебных судна. Кроме того, 2 крейсера, «Канариас» и «Балеарес», 3 минных заградителя, 5 эсминцев, 3 подлодки, одна канонерка были уже почти достроены на различных военно-морских базах.
Все военные суда были распределены по пяти морским базам: на Средиземном море — в Картахене и Маоне; на Североатлантическом побережье — в Эль-Ферроле; на южном побережье, у границы с Португалией, — в Кадисе и несколько легких судов в Сан-Фернандо, по соседству с Херес-де-ла-Фронтерой.
Общее число офицеров флота всех рангов достигало почти двух тысяч, включая наземный состав и вспомогательные части; но адмиралов, старших и младших офицеров плавающего состава было 650 человек (в круглых цифрах). Что же касается рядового состава и унтер-офицеров, их число достигало 11 500 человек.
По мнению некоторых историков, таких, как американец Стэнли Пейн, высшее командование флота составляло «очень замкнутую, консервативную касту», а младшие офицеры, унтер-офицеры и матросы «находились под гораздо большим влиянием левых партий, чем сухопутные войска».
Другие историки считают, что высшее морское командование не симпатизировало тоталитарным режимам (Третьему рейху, фашистской Италии) и по традиции было англофильским. Некоторые подчеркивают, что младший морской контингент находился под сильным анархо-синдикалистским влиянием, поскольку постоянно находился в контакте с рабочими массами на такой базе, как Картахена, куда суда возвращались из плавания.
Многие исследователи июльского мятежа до сих пор задаются вопросом, почему военный флот остался в большинстве своем верен правительству. Этот спор будет решен еще нескоро, ибо, по нашему мнению, его ведут, как правило пренебрегая духом синтеза.
Одни выделяют тот факт, что после 17 июля, получив приказ направиться в Гибралтарский пролив и помешать африканским частям пересечь его, флот потерял всякую связь с главным штабом заговорщиков, то есть с Молой, которого они также упрекают в том, что он не обеспечил конспиративную связь с высшим командованием флота.
Другие особенно важное, если не решающее значение придают теперь хорошо известному эпизоду, разыгравшемуся в Мадриде в Управлении связи военно-морского министерства: телеграфист Бенхамин Бальбоа перехватил воззвание, с которым обратился 17 июля с Канарских островов генерал Франко ко всем соединениям наземной армии и флота, с призывом восстать по примеру африканской армии и присоединиться к ней. Это привело к аресту капитана 3-го ранга Ибаньеса Альдекоа, начальника Управления связи, и вызвало тревогу военно-морского министра (то есть Хосе Хираля, который через двое суток станет премьер-министром); он немедленно разослал решительные указания всем командирам военно-морских частей и всем экипажам, находившимся в открытом море, с одной стороны, сообщать каждые два часа свои координаты, а с другой — принять все необходимые меры, чтобы задушить любую попытку мятежа на борту.
Не отдавая предпочтения ни тому бесспорному факту, что Мола, не в пример Франко, мало заботился о согласовании действий наземной армии и флота (быть может, потому что верил в молниеносный
83
успех мятежа гарнизонных частей на полуострове), ни особому значению, которое имело в данных обстоятельствах предостережение со стороны военно-морского министра против любой попытки мятежа на борту военных судов, мы попросту полагаем, что флот остался в своем большинстве верен республике благодаря сочетанию двух этих факторов. Вдаваться в дальнейшие подробности не входит в наши цели.
Мануэль Бенавидес, автор работы «Старшие матросы во главе флота», пишет, что благодаря старшим матросам, кочегарам и рядовым матросам «на военных судах не случилось прискорбных неожиданностей, происшедших в гарнизонах. Офицерам не удалось обмануть экипажи, внушив им, будто они берутся за оружие для защиты Республики... Солдаты знали только точку зрения офицеров, а моряки благодаря радистам слушали голос правительства».
На деле все обстояло не так просто. Недостаточно было старшим матросам и рядовым матросам «слушать голос правительства», чтобы суда, на которых они служили, объявили о своей верности республике. На многих кораблях имели место кровопролитные столкновения между экипажем и офицерами. Достаточно одного примера: на линкоре «Хайме I» трижды сменилось командование за время пути от порта Виго (на Атлантическом океане) до Кадиса, и он остался в республиканском лагере лишь после настоящего сражения, жертвы которого, и мятежники, и оставшиеся верными правительству, были, согласно старой морской традиции, погребены в океане.
Две цифры могут дать представление о масштабе этих столкновений. С одной стороны, из 650 адмиралов, командиров кораблей и высших офицеров всего флота 253 были убиты либо на своих кораблях, либо на морских базах. С другой стороны, из 128 капитанов 3 ранга, несущих службу в море или
Вопреки надеждам Франко большая часть военно-морского флота осталась верна республике. На снимке: республиканские подводные лодки.
84
морских портах, только 13 остались верны республике.
С окончанием того, что можно назвать «контрмятежом на флоте», корабли под трехцветным республиканским флагом 21 июля вошли в Танжер, имевший в ту пору статут международного открытого порта, и встали там на якорь. Теперь можно было подвести итог этих четырех бурных дней, когда порой едва заметные события решали судьбу военно-морского флота.
Верными республике остались один линкор, 3 крейсера, 14 эсминцев, 8 миноносцев, 12 подлодок и одна канонерка. В распоряжении мятежников находились один линкор, 3 крейсера, один эсминец, 2 миноносца, 4 канонерки и 2 учебных корабля. Итог сложился явно в пользу республиканцев. Африканская армия из-за нехватки судов, которые могли бы переправить ее под эскортом через пролив, оказалась временно блокированной в марокканских портах.
Германский поверенный в делах, Фёлькерс, еще остававшийся на своем посту в Мадриде, немедленно телеграфировал в Берлин:
«Отступничество флота было первым серьезным ударом по расчетам Франко. То было проявление губительной несостоятельности организации; из-за нее оказался под угрозой весь план... и, что важнее всего, было потеряно драгоценное время» (секретные архивы Вильгельмштрассе).
Со своей стороны Рамон Салас, один из редких франкистских историков, чьи труды не являются лишь исполненной ненависти к республиканцам диатрибой [именно ему принадлежит не лишенная интереса монументальная «История испанской Народной армии» в четырех томах], оценивая события через тридцать восемь лет, высказывает следующее мнение: «Вследствие того что африканская армия оказалась блокированной на своих базах в Африке и была лишена возможности вмешаться в события на полуострове... восстание, которое по замыслу его инициаторов должно было быть кратковременным, молниеносным государственным переворотом, неотвратимо вылилось в долгую и жестокую гражданскую войну».
События 19 и 20 июля
Начатый 17 июля в Марокко, продолженный 18-го в западной Андалусии генералом Кейпо де Льяно, потерпевший поражение 18-го и 19-го в Эль-Ферроле и Картахене, военный мятеж охватил 19 и 20 июля обширную зону, ограниченную географически на севере цепью Кантабрийских гор, на западе — португальской границей, на востоке — Средиземноморским побережьем и к югу от Мадрида — провинцией Толедо. В общей сложности овладение двадцатью девятью провинциями Галисии, Астурии и Леона, Старой Кастилии и Наварры, Страны Басков и Каталонии, Арагона и Новой Кастилии, Эстремадуры и Балеарских островов должно было стать задачей мятежников на втором этапе мятежа.
Решение этой задачи было тем более важно, что обеспечивало контроль над Мадридом, Барселоной, Валенсией, Бильбао — ключевыми городами полуострова с богатыми промышленными ресурсами. Эта зона площадью в несколько сот тысяч квадратных километров включала в себя шесть из восьми военных округов, учрежденных Асаньей во время реформы 1931 года.
Генерал Мола настойчиво вербовал здесь высшее офицерство и генералов. Насыщенность чисто военными средствами была в этих округах значительно выше, чем в Андалусии. И все же именно внутри этого большого периметра мятежники потерпели наиболее тяжелые поражения.
Мадрид и вся Новая Кастилия, Барселона и вся Каталония, Астурия, Сантандер, Страна Басков, Левант, почти вся Эстремадура и часть Арагона остались, в конечном счете, в руках республиканцев, а мятежникам удалось захватить преимущественно сельскохозяйственные области, с немногочисленным или почти несуществующим пролетариатом.
Довольно быстро военный мятеж взял верх в Леоне и Старой Кастилии, особенно богатых зерновых областях.
В ночь на 18 июля генералы Саликет и Понте явились в главный штаб VII Вальядолидского округа и приказали генералу Молеро сложить с себя командование. Тот отказался. Раздались револьверные выстрелы. Тяжело раненный, Молеро упал наземь. Саликет тут же объявил военное положение, на что 19-го утром трудящиеся города ответили всеобщей забастовкой. Гражданский губернатор, который накануне отказался выдать им оружие, бежал.
Укрывшись в Народном доме Вальядолида, политические и профсоюзные активисты, располагавшие случайным оружием, отражали атаки гражданской и штурмовой гвардии, военных подразделений и были уничтожены артиллерией, обрушившей свой огонь на этот последний очаг сопротивления.
В Бургосе, где находился штаб VI округа, включавшего в себя часть Старой Кастилии, Страны Басков и Наварры, расправа была еще более жестокой. Генерал Батет, вернувшийся после встречи с генералом Молой, которого пытался отговорить от имени правительства от участия в мятеже, был брошен в тюрьму офицерами собственного штаба, связанного с мятежниками (и заплатил жизнью
85
за свою доверчивость). Рабочие, тщетно требовавшие оружия и в Бургосе, и в Миранде-де-Эбро (крупный железнодорожный узел), и в Логроньо, были раздавлены противником, который располагал оружием и пушками.
Наварра, где выступили крепко организованные отряды карлистов, пала без сопротивления. В Памплоне командующий гражданской гвардией, сохранивший верность республике, так же как некоторые его подчиненные, был казнен. В этой провинции, где преобладало влияние карлистов, где глубоко укоренились религиозные чувства и где республиканское правительство ничего не сделало, чтобы помочь крестьянам, мятежное движение приняло массовый характер.
В Сарагосе генерал Кабанельяс, начальник V округа, во время монархии участвовавший в заговоре против Альфонса XIII и на этом основании в апреле 1931 года получивший высокий пост командующего гражданской гвардией, с весны 1936 года примкнул к заговору. При этом он твердил о своей верности республике каждому эмиссару, которого присылал к нему Касарес Кирога, проведавший о его намерениях.
Кабанельяс, шестидесятичетырехлетний, седовласый, голубоглазый, усатый и бородатый франкмасон, явно вел двойную игру: с одной стороны, заверил генерала Батета, что он «выполнит свой долг» (формула весьма двусмысленная), а с другой — велел арестовать генерала авиации Нуньеса дель Прадо, посланного 18 июля в Сарагосу принять командование гарнизоном. (Нуньес дель Прадо, в прошлом один из приближенных людей Альфонса XIII, настолько эволюционировал за годы республики, что значился среди наиболее преданных режиму военачальников. По указанию Кабанельяса он предстал перед военным трибуналом и был расстрелян.)
Кабанельяс повел дело круто и в Сарагосе, и на всей подведомственной его военной юрисдикции территории. 19 июля, в четыре часа утра, он приказал арестовать гражданского губернатора, объявил военное положение и велел расклеить обращение к жителям, где похвалялся своими «демократическими традициями, своей преданностью Испании и Республике».
НКТ и ВСТ в ответ объявили всеобщую забастовку. Но поскольку рабочим было отказано в оружии, которого они давно уже требовали, забастовка никаких последствий не имела. Сопротивление приняло символический характер. Это было особенно горько, потому что Сарагоса считалась одним из бастионов анархо-синдикализма. Здесь и проходил в мае тот съезд НКТ, который принял и опубликовал программу, предусматривавшую введение «либертарного коммунизма».
НКТ в Сарагосе, по словам одного из ее руководителей, Мануэля Чуэки, грешила «наивностью».
«Мы, активисты арагонской синдикальной конфедерации, — писал он в своей книге «В бурю», — совершили грубую ошибку, не принимая всерьез фашизм и ретроградную Испанию».
Рабочие активисты этого региона своей кровью заплатили и за проволочки гражданского губернатора, и за эту «грубую ошибку». В Сарагосе было казнено более двух тысяч человек. Карлисты и фалангисты громили деревни в поисках «врагов Христа и короля».
Воцарился белый террор. Его акции иногда служили своего рода зрелищем для местного высшего общества; невольно вспоминаешь версальских дам, острием зонтика выкалывавших глаза пленным коммунарам, согнанным, как скот, в версальскую Оранжерею.
Неопровержимое свидетельство тому можно найти в работе Жоржа Удара «Зеленые, коричневые и черные рубашки в Испании»: «В час чаепития дочь начальника тюрьмы (в Саламанке) отправлялась в Гранд-отель, чтобы пригласить своих подруг и знакомых посмотреть на ночные казни заключенных».
Организация стока поверхностных вод: Наибольшее количество влаги на земном шаре испаряется с поверхности морей и океанов (88‰)...
Биохимия спиртового брожения: Основу технологии получения пива составляет спиртовое брожение, - при котором сахар превращается...
Археология об основании Рима: Новые раскопки проясняют и такой острый дискуссионный вопрос, как дата самого возникновения Рима...
Индивидуальные и групповые автопоилки: для животных. Схемы и конструкции...
© cyberpedia.su 2017-2024 - Не является автором материалов. Исключительное право сохранено за автором текста.
Если вы не хотите, чтобы данный материал был у нас на сайте, перейдите по ссылке: Нарушение авторских прав. Мы поможем в написании вашей работы!