Глава двенадцатая . Малютка Даллбен

У Тарена просто отвалилась челюсть. Он онемел. А колдуньи, не дожидаясь его ответа, поволокли путников в хижину. Удивленный Тарен обернулся к Ффлеуддуру. Тот был по-прежнему бледен, словно и не понял, что пока их в жаб превращать не собираются.

– Малютка Даллбен? – прошептал обескураженный Тарен. – Ни разу в жизни не слышал, чтобы кто-нибудь говорил о нем так. Неужели они имеют в виду нашего Даллбена?

– Не знаю, – шепнул Ффлеуддур, – но, коли они так думают, пусть их. Клянусь Великим Белином, не стоит им перечить!

А колдуньи засуетились, суматошно тыкаясь из угла и угол: забавные коротышки безуспешно пытались привести в порядок захламленную хижину. Орвен, пританцовывая и подмигивая, приволокла несколько шатких стульев и колченогих табуреток. Оргох убрала со стола черепки, попросту смахнув их на пол. Ордду хлопала в ладоши и лучезарно улыбалась своим гостям.

– Никогда бы не подумала, – начала она. – О нет, моя уточка! – неожиданно закричала она Эйлонви, которая склонилась к ткацкому станку, рассматривая клок ткани на нем. – Это нельзя трогать! Только притронься, и она обожжет тебя! Тряпка соткана из крапивы! Лучше иди посиди с нами, повеселимся.

Несмотря на неожиданную приветливость колдуний, Тарен поглядывал на них с опаской. Сама комната наполняла его странным предчувствием беды. Ощущение тревоги витало над ним, как легкая ускользающая тень. А Гурги и бард казались, наоборот, успокоившимися и беззаботными. Они явно были обрадованы странным поворотом событий и мгновенно набросились на еду, которая появилась на столе. Тарен вопросительно поглядел на Эйлонви.

Девушка угадала его мысли.

– Не опасайся, – шепнула она, чуть прикрыв рот ладонью. – Все вполне съедобно. Не отравлено и не заколдовано. Говорю точно. Я научилась это определять, когда жила у королевы Акрен и обучалась волшебству. Это делается вот как…

– Теперь, мой воробышек, – прервала их перешептывание Ордду, – ты должен рассказать нам все о нашем дорогом малютке Даллбене. Что он поделывает? А «Книга Трех» все еще у него?

– Да. Конечно у него, – сказал Тарен, вдруг засомневавшись, не знают ли эти колдуньи о Даллбене гораздо больше, чем он сам?

– Бедный маленький птенчик – и такая тяжелая книга? – запричитала Ордду. – Как же наш малышка переворачивает громадные страницы?

– Ну, видите ли, – проговорил Тарен, все еще озадаченный, – тот Даллбен, которого мы знаем, вовсе не малютка. Я имею в виду, что он довольно пожилой.

– Пожилой? – взорвался Ффлеуддур. – Ему уже три сотни и восемьдесят лет! Колл мне сам говорил.

– Он был таким милым, приятным малышом, – умильно пропела Орвен. – Розовые щечки и пухлые пальчики.

– Обожаю младенцев, – причмокнула толстыми губами Оргох.

– У него уже совсем седые волосы, – сказал Тарен, который никак не мог заставить себя поверить, что эти странные существа в самом деле говорили о его старом учителе. Мысль о том, что кто-то знал Даллбена младенцем с розовыми щечками и пухлыми пальчиками, не укладывалась у него в голове. – У него к тому же борода, – добавил он.

– Борода? – ахнула Ордду. – Что же малютка Даллбен делает с этой бородой? С чего это ему понадобилась такая забава? Такой очаровательный маленький головастик и вдруг – борода!

– Мы нашли его как-то утром на болоте, – сказала Орвен. – Он целиком умещался в маленькую плетеную корзинку. Ах, это не передашь словами! Оргох, конечно…

Тут Оргох раздраженно фыркнула, и глазки ее сверкнули из-под капюшона.

– Будет тебе, дорогуша Оргох, не смотри так сердито, – сказала Ордду. – Здесь все свои. Мы вполне можем говорить о таких вещах. Ладно, надо пощадить чувства Оргох. Короче, она, с ее непомерной нежностью, готова была проглотить эту сладость. Не будем уточнять, в каком смысле. Но мы его отстояли и принесли бедного неоперившегося птенчика в хижину.

– Он рос очень быстро, – вступила Орвен. – Не успели оглянуться, а он уже начал ходить и лопотать, даже выполнять простенькие поручения. Такой был добрый и ласковый. Настоящая радость. Так ты говоришь, он завел бороду? – Она покачала головой. – Странная причуда. Где же он ее раздобыл?

– Да, он был восхитительным маленьким воробышком, – не унималась Ордду. – Но потом, – продолжала она с печальной улыбкой, – произошел тот несчастный случай. Мы как-то утром готовили некий травяной отвар. Некое особое варево.

– И Даллбен, – вступила Орвен, – милый маленький Даллбен помешивал булькающее варево в медном котелке. Ах, эти милые заботы маленького помощника! Но когда котелок забулькал, вскипая, вода в нем забурлила и выплеснулась наружу…

– Она обожгла бедные пухлые пальчики, – не выдержала Ордду. – Но он не заплакал, совсем нет. Он просто сунул обваренные пальцы в рот, терпеливый наш маленький скворушка. Капельки варева еще оставались на пальчиках, и он слизнул их и проглотил.

– Как только он это сделал, – пояснила Орвен, – он узнал ровно столько же, сколько знали мы. Это был колдовской отвар, понимаете? Эликсир мудрости.

– После этого, – подхватила Ордду, – не могло быть и речи оставить его здесь. Никогда бы уже не вернулись прежние времена. Нет, это было совершенно невозможно. Нельзя, чтобы человек знал так много и жил с нами под одной крышей. Тем более что теперь он мог читать мысли Оргох и узнать кое-что о ее вкусах и непомерной любви к этому аппетитному крошке. Вот почему мы вынуждены были отпустить его. Только наша любительница подбирать все до крошки, наша Оргох, не желала отпускать вкусного крошку. Что ему могло оказаться не по вкусу.

– Да, он был милой маленькой крошкой, – облизнулась Оргох.

– Должна заметить, мы были щедры к нему, – продолжала Ордду. – Мы предложили ему на выбор арфу, меч или «Книгу Трех». Если бы он выбрал арфу, то мог стать величайшим бардом на свете. Выбери он меч – и этот утенок мог стать правителем Придайна. Но… – Ордду помолчала и с довольной улыбкой объявила: – Он выбрал «Книгу Трех»! По правде сказать, мы были счастливы, что он выбрал именно эту вещь. Она была тяжелая, заплесневелая и только пыль собирала, а пользы в доме от нее никакой. И вот он ушел, чтобы продолжить свой путь в этом мире. И тогда-то мы видели его в последний раз.

Она грустно вздохнула.

– Хорошо, что дорогого нашего Даллбена нет здесь, – со смешком шепнул Ффлеуддур Тарену. – Он так не похож на того милого малютку из их рассказов. Боюсь, они бы расстроились.

За все это время Тарен не произнес ни слова. Он все примеривался и ждал случая ввернуть словечко о Котле.

– Даллбен был моим хозяином с тех пор, как я себя помню, – наконец сказал он, решив, что откровенность – лучший способ добраться до главного вопроса, тем более что колдуньи, кажется, тут же распознавали неправду. – Если вы его так же любите, как и я…

– Мы просто обожаем его, дорогой ты наш, – сказала Ордду, – можешь быть уверен.

– Тогда прошу вас помочь нам осуществить его мечту и мечту Гвидиона, принца Дома Дон, – продолжал Тарен. Он рассказал, что произошло в совете, что они узнали в Аннуине, у Врат Ночи, и что выпытали у Гвистила.

Тарен говорил, что Котел необходимо перенести в Каер Даллбен, и под конец пожелал узнать, не видели ли колдуньи принца Эллидира.

– Сына Пен-Лларкау? Нет, мой утенок, нигде поблизости он не объявлялся. Если бы хоть один человек до вас пересекал болота, мы бы его видели.

– У нас прекрасный вид на болота и топи с вершины холма, – вдруг заговорила Орвен с таким воодушевлением, что ее ожерелье запрыгало и застучало на груди. – Вы непременно должны подняться туда и насладиться этим несравненным зрелищем. Да что я, вы можете остаться здесь хоть на всю жизнь! Мы не станем превращать вас в жаб, пока вы сами об этом не попросите.

– Оставайтесь, чего там, – проворковала Оргох, плотоядно поглядывая на них.

– Наша цель – добыть Котел, – настаивал Тарен, стараясь не замечать людоедских намеков Оргох. – Из того, что нам сказал Гвистил…

– Не Гвистил, а его ворона, мой барашек, – перебила его Ордду. – Поменьше верь тому, что тебе накаркают вороны.

– Но Доли из Дивного Народа верил ей, – сказал Тарен. – И ты станешь утверждать, что Котла у вас нет? Я спрашиваю вас от имени Даллбена.

– Котел? – переспросила Ордду. – Да у нас их дюжины, птичка моя! Котлы, котелки, горшки, плошки, поварешки… Столько хлопот с ними! Еле управляемся.

– Я говорю о Котле из Аннуина, – твердо сказал Тарен, – о Котле Арауна и его бессмертных воинах.

– A-а, – протянула Ордду, весело смеясь, – ты, должно быть, имеешь в виду Черный Крохан?

– Я не знаю, как он называется, – сказал Тарен, – но именно этот мы ищем.

– Ты уверен, что никакой другой? – спросила Орвен. – Есть намного лучше и чище, чем эта старая развалина. И гораздо практичнее. Какая польза от Детей Котла? От них одни неприятности. Мы можем дать вам котелок, который варит самое изумительное сонное зелье, или горшочек, в котором нарциссы теряют свой отвратительный желтый цвет.

– Нам нужен Черный Крохан, – настаивал Тарен, догадавшись, что это и есть настоящее название Котла Арауна. – Так скажете ли вы мне правду? Котел здесь?

– Конечно здесь, – ответила Ордду. – Почему же нет, ведь он наш. И всегда был нашим!

– Вашим? – вскричал Тарен. – Значит, Араун украл его у вас?

– Украл? – удивилась Ордду. – Не совсем. Нет, мы не можем сказать, что он был украден.

– Но вы же не могли сами отдать его Арауну? – не выдержала Эйлонви. – Отдать, зная, как он собирается им воспользоваться.

– Даже у Арауна должен быть свой шанс, – спокойно сказала Ордду. – Когда-нибудь вы поймете почему. Потому что над всем тяготеет судьба. Над большим отвратительным Кроханом и над маленькими утятами. Судьба лежит даже на нас. Кроме того, Араун дорого заплатил за обладание Кроханом, очень дорого, можете быть уверены. Как и чем, утята мои, вас не касается. В любом случае Черный Крохан не должен был оставаться у него навсегда.

– Араун поклялся вернуть его через некоторое время, – сказала Орвен. – Но когда наступило это время, он нарушил клятву. Впрочем, от него этого можно было ожидать.

– Неблагоразумный, – покачала головой Оргох.

– А поскольку он не возвращал Котел, – продолжала Ордду, – что нам оставалось делать? Мы пошли и забрали его.

– Во имя Великого Белина! – вскричал Ффлеуддур. – Вы, три слабые дамы, рискнули пойти в сердце Аннуина и вытащить эту страшную вещь оттуда? Как вам это удалось?

Ордду улыбнулась:

– Есть множество способов, мой любознательный воробушек. Мы могли хлынуть в Аннуин тремя потоками и волочь Котел силой течения. Мы могли усыпить всю страну. Или, на худой конец, мы могли бы и сами превратиться… ладно, не имеет значения… Короче, у нас в запасе было много разных уловок. В любом случае – Котел снова здесь.

Она согнала с губ улыбку и вдруг острым и твердым взглядом обожгла Тарена.

– И, – подняла палец колдунья, – здесь он и останется. Нет, нет, – поспешно остановила она пытавшегося возразить Тарена, – я вижу, тебе очень хочется его заполучить. Но об этом не может быть и речи. Слишком опасно для таких странствующих курочек, как вы. Да мы ночами спать не будем, беспокоясь о вас. Нет-нет, не согласимся даже ради нашего малютки Даллбена.

И снова Ордду превратилась в добрую старушку.

– В сущности, – улыбнулась она, – вы были бы в большей безопасности, если бы стали жабами. Это намного спокойнее, чем иметь дело с Черным Кроханом. – Она вдруг просветлела – А может, превратить вас в птиц? Вы тотчас бы и без всяких хлопот полетели в Каер Даллбен.

Она, кряхтя, встала из-за стола и положила руку на плечо Тарену.

– В самом деле… – Ордду, кажется, понравилась ее идея. – В самом деле, вы, утята, должны упорхнуть отсюда и никогда больше не вспоминать о Крохане. Передайте дорогому малютке Даллбену и принцу Гвидиону, что мы страшно сожалеем и, если можем сделать для них что-нибудь другое… Но только не это! О нет, нет!

Тарен попытался было возразить, но Ордду оборвала его и быстро повела к двери. Две другие колдуньи подталкивали остальных вслед за ним.

– Вы можете этой ночью поспать в сарае, мои цыплята, – сказала Ордду. – А завтра утром первым делом уберетесь поскорей к малютке Даллбену. И решите, хотите ли топать на своих двоих или… – Она посмотрела на них без улыбки. – Или приобрести пару собственных крыльев и птицами устремиться домой.

– Или, – добавила Оргох, – прыгать всю дорогу неутомимыми жабами.