Мая 2003 года. День рождения

 

Есть рядом с городом Севастополем удивительно красивое место – мыс Фиолент. Именно там в 1820 году побывал Александр Сергеевич Пушкин. Вот уже несколько лет подряд я отмечаю там свой день рождения.

В доме Ивана Пуртова устроили стол, где была еда, приготовленная по системе Шаталовой, цветы и много добрых слов. После короткого застолья мы посидели и помечтали. Дело в том, что мы с моим мужем на Фиоленте получили небольшой участок земли. Так вот, мы мечтали о будущем и настоящем, потому что земля эта требует больших трудов, она каменистая, трудная, а нам хочется создать место, где мы могли бы встречаться с дорогими людьми, делиться самым главным – счастьем узнавания нового.

Вернулись в пансионат «Диана». Здесь нас ждала группа Шаталовой и сама Галина Сергеевна.

Удивительная женщина, врач, ученица Павлова, нейрохирург, участница двух войн, она готовила наших космонавтов, а в последние годы создала свою систему естественного оздоровления. Сама Галина Сергеевна ничем не болеет вот уже пятьдесят лет. У нее красивый голос и нестареющая душа. Пользуясь ее рекомендациями, я подлечиваю свое изрядно потрепанное кинематографом здоровье. Я была очень рада видеть ее за праздничным столом.

Выпили за здоровье моей мамочки, за это чудесное место, за мой день рождения и за здоровье всех, кто был рядом и вдалеке. А в конце вечера, так уж получилось, посмотрели по первому каналу Украинского телевидения передачу «Имена» о моей маме, с участием всей нашей семьи и людей, близких ее сердцу.

Инна Владимировна Макарова и сегодня в кинематографическом строю. Ее часто приглашают на телевидение, она снимается в фильме «Дуэль и смерть Пушкина», но главное дело ее сегодняшней творческой жизни – это моноконцерты. Она читает со сцены Бунина, Чехова и Астафьева, сама разыскивает в исторических архивах сведения о своих героях.

В наше время, когда заманить зрителя на что‑нибудь серьезное очень трудно, Макарова собирает полные залы. Зал, замерев, слушает любимую актрису и буквально взрывается аплодисментами. Зрители всегда приветствуют актрису стоя.

Иногда мама усаживает меня в своей гостиной и читает новую композицию, а я каждый раз поражаюсь ее духовному и творческому росту, ее острой памяти.

Совсем недавно она читала композицию о Чехове в зале Дома актера. На вечер пришел Андрон Кончаловский. Он услышал ее чтение, посмотрел выступления других артистов, вышел на сцену и сказал:

– Мы все здесь, как первые христиане в катакомбах, с нашим Чеховым, Буниным, с нашей культурой…

Да, действительно, сейчас приходится в этом сражении за культуру отстаивать каждый островок, каждую пядь нашей русской культуры, даже наш родной язык. И так важно, чтобы в славянские страны проникали лучи нашей общей культуры.

Я была рада, что хотя бы через экран общалась с моей мамочкой, моим сыном и Николаем Бурляевым, потому что все они как бы завершали этот важный для меня день.

Увидела себя на экране и Маша, и засмеялась, так это было для нее непривычно.

После просмотра фильма она спела мне песенку на свои стихи, которые сложила сама для этого дня.

Дозвонилась Раиса Недашковская. Как она меня нашла? Столько любви и доброты в ее словах. Вот он, привет из Киева. Да, какой длинный и прекрасный день. День моего рождения. Вошла Маша:

– Ой, мама, сколько у тебя цветов!

Главное – все, кто сейчас смотрел фильм о моей маме, вспомнят, что у нас была и есть общая история, общие слезы и радость, и главное – общая культура, и как хорошо, что в нее вписаны и наши страницы.

 

«Любовь и правда Федора Тютчева»

 

В фильме «Одна любовь души моей» нет ни одного павильона, все снималось на натуре и в естественных интерьерах. Одним из наших любимых мест съемок стало Мураново – музей‑усадьба Федора Ивановича Тютчева. Со стен дома‑музея смотрели на нас Элеонора Тютчева, первая жена поэта, Анна, Дарья и Китти – дети от первого брака; Эрнестина Тютчева – вторая жена… Постепенно мы проникались аурой дома, а значит, и жизни Федора Ивановича. И нам захотелось снять фильм к его 200‑летнему юбилею, который должна была отмечать вся страна. А тут еще меня пригласили в Брянск на открытие памятника великому поэту. Там мы познакомились с губернатором Юрием Евгеньевичем Лодкиным, который пригласил нас в Овстуг, имение Тютчева.

Помню свое первое впечатление от усадьбы, от весенней свежести листвы вековых лип. Озеро, беседка, флигель и сам дом – живые свидетели жизни поэта. И хотя умом понимаешь, что это реконструкция, что многое утрачено и восстановлено, возникает сердечное чувство присутствия гения, так же, как и в Михайловском.

Неожиданно грянул гром, и прокатилась по небу весенняя гроза. Сами собой всплыли строки: «Люблю грозу в начале мая».

Летом 2003 года мы сняли первые кадры фильма «Любовь и правда Федора Тютчева» по мотивам книги Вадима Кожинова «Пророк в своем отечестве».

Всего за месяц был сделан трехсерийный фильм. В день 200‑летия поэта состоялась его премьера в Брянске. В феврале – на фестивале «Литература и кино» в Гатчине, затем – в Иркутске. Все залы после просмотра приветствовали нашу группу стоя, сердечными аплодисментами, однако ни один канал телевидения наш фильм к юбилею поэта не показал. Но мы верим, что это еще впереди. У фильмов, так же как и у людей, – своя судьба.

 

«Дуэль и смерть Пушкина»

 

Первые четыре серии фильма «Одна любовь души моей» получили высокие награды: Гран‑при на фестивале Мировоззренческого кино в Москве, приз на фестивале «Литература и кино» в Гатчине (2004), приз президента Белоруссии на фестивале «Золотой Витязь» (май 2004).

Полные трагизма события – уход из жизни Владимира Сальникова, сорокачетырехлетнего исполнителя роли Ф. Орлова, другие драматические коллизии – заставили временно прервать работу над многосерийным проектом. В марте 2004 года наша киногруппа приступила к созданию исторического художественного фильма, посвященного последней дуэли Пушкина.

Кинопроект, запущенный в производство Пушкинским фондом «Истоки», был поддержан администрацией Одинцовского района Московской области и Министерством культуры г. Санкт‑Петербурга.

Являясь автором, режиссером, продюсером художественного теле– и кинофильма о Пушкине, анализируя все события последних лет, имея огромный художественный материал, накопленный за эти годы, я определила для себя, что является главным, определяющим в поведении и характере Александра Сергеевича Пушкина. Это понятия чести и достоинства.

В роковом для поэта 1836 году Пушкин продолжал работать над историей Петра Первого, которую называл убийственной. Он готовился к поединку.

«Неужели вы думаете, что мне весело стреляться? – говорил он Сологубу. – Да что делать? Я имею несчастье быть человеком публичным, и, знаете, это хуже, чем быть публичной женщиной».

«Жена моя – ангел, никакое подозрение коснуться ее не может», – пытался он защитить честь жены.

«Адские сети, адские козни были устроены против Пушкина и жены его», – свидетельствовал Вяземский.

На этот раз Пушкин решил пойти до конца. Он сделался спокоен, прост и полон достоинства. Ибо желал этого исхода.

Бьют старинные часы. Отмеряют последние мгновения жизни поэта. Снимаем в кабинете Александра Сергеевича Пушкина на Мойке, 12.

Галина Седова, наш главный консультант, стережет пушкинские раритеты и в то же время все больше и больше доверяет нашей группе.

Сергей Безруков – раненый Пушкин – лежит на пушкинском диване. В этом фильме он один играет Александра Сергеевича. Удивительный, тонкий актер, беспощадный к себе. Он так кричал от боли, что все, кто был на съемках, не могли удержаться от слез. Молодая двадцатилетняя актриса Анна Снаткина покорила всех нас своей готовностью к самым сложным сценам. Она играла Наталью Николаевну Пушкину с полной самоотдачей.

Все мы поздравили Анну, на наших глазах рождалась глубокая драматическая актриса.

Весной мы снимали царские балы, и здесь нас покорил актер Юлиан Макаров в роли Николая I. Фильм снимался уже на кинопленке оператором Марией Соловьевой.

«Моя жизнь – это мои фильмы», – как‑то сказал мой отец, Сергей Федорович Бондарчук. И действительно, для меня и моей семьи кинематограф – вторая реальность, и так хочется успеть сказать самое главное, самое сокровенное…

 

Встреча с юностью

 

На X Российском кинофестивале «Литература и кино» в Гатчине мне был вручен приз за «уникальную приверженность к темам и образам гениев русской культуры» за фильмы «Одна любовь души моей» – о жизни и творчестве А.С. Пушкина – и «Любовь и правда Федора Тютчева» – о жизни Ф.И. Тютчева. Это было совершенно неожиданно для меня, оба фильма показывались вне конкурса. Но особенно радостно было то, что просмотры, назначенные на 10 часов утра, были при переполненных залах, а после «Тютчева» все зрители встали и аплодировали нашей скромной, практически безбюджетной картине.

Вспомнился день премьеры в Брянске, когда так же, стоя, зрители приветствовали наш фильм на родине великого поэта. Значит, наелись американских триллеров и экшенов, хочется своего, родного.

С особым чувством выехала из Гатчины в Репино. Когда увидела Дом кинематографистов, вспомнилась юность.

Я была здесь в тот момент, когда фильм «Солярис» еще не был выпущен на экран. Андрею Арсеньевичу дали 32 замечания, среди которых были: «Из какой формации улетает Крис Кельвин – капитализма или коммунизма?», «Не нужно, чтобы Хари становилась человеком…» и так далее. Вскоре в Репино на отдых приехал Вадим Иванович Юсов, обожаемый мною человек. Всегда внимательный, с добрым юмором и удивительным взглядом художника на все, что снимал. С ним и сценаристом Володиным коротали время в Репине и читали стихи Пастернака.

Тогда же, начитавшись Джека Лондона, я хотела пойти на Финский залив на лыжах «за белым безмолвием». Мне очень хотелось найти ту точку, когда исчезнут звуки и я встречусь с безмолвием и самой собой.

В один прекрасный день я вышла в путь. Погода была неплохая, только по снегу мела легкая поземка. Я отошла от берега довольно далеко, темные очертания Кронштадта пропали из‑за легкой метели. Наконец я остановилась.

Действительно, было слышно только мое собственное сердце и шум в ушах от быстрой ходьбы.

Пустота – безмолвие. Я оглянулась…

А берега не видно ни справа, ни слева… Попыталась найти мои следы от лыж, но поземка стала их заметать. Впереди открытое море. Куда идти? Стало жутко. Но все‑таки, собравшись с духом и мыслями, отыскала намёки на свои следы и отправилась назад. Но и этот, почти роковой случай, не отучил меня от романтических приключений, почти всегда с риском для жизни.

Видимо, всем нам хочется «хоть немного постоять на краю».

Вспомнилось и то, что здесь, в Репине, опять же на лыжах, отправилась с подругой на могилу Анны Ахматовой. Увидела большой простой крест, набрала еловых веток и хоть так отметила посещение великой поэтессы. А потом и сама в Репине записала в своей книжке куценькие стишки об этом:

 

Наша встреча пройдет в тишине,

Не нарушив лесного молчанья.

Только ветки шумят на сосне,

Будто знают о нашем свиданье.

Ты, как прежде, глядишь на людей

Вещей птицей, улыбчивым гением.

Воскресила тебя для друзей

Благодарная часть поколения.

 

Все это я вспоминаю, укладываясь спать под шум еловых веток.

Ночью снится сон. Я стою возле ВГИКа, общаюсь с Климом Лаврентьевым и говорю ему:

– Странно, опять во сне видела Андрея Тарковского.

Он отвечает задумчиво:

– Опять Тарковского?..

А в это время над нами что‑то заблестело удивительно красивое, похожее на снег, но не снег, а что‑то еще более светлое, прозрачное… С этим легким чувством я проснулась и, вспомнив сон, так и гадала, что же я такое увидела…

А в 10 утра я с подругой уже шла по Финскому заливу, опять же на лыжах, рассказывая ей историю о моем «белом безмолвии».

К вечеру я захотела увидеть сосновую рощу, по которой любила ходить в юности. Мы отправились туда с Танюшей Филатовой. Вошла в лес, подняла голову и… увидела то, что показано было мне во сне. Когда ветерок поднимает с сосновых веток легкий снежок, он не сразу падает на землю, а поднимается наверх и парит, подсвеченный солнцем, как мириады светлячков или легкие, прозрачные ледяные пушинки. На фоне темных сосен – сверкающий фейерверк.

Спасибо за встречу с Юностью!

 

Дорога уходит вдаль

 

В конце октября позвонила Марина Тарковская, сестра Андрея Арсеньевича. Голос взволнованный, усталый и, как всегда, искренний.

– …Наташа, я, конечно, понимаю, что звоню поздно, но 30 октября открывается музей Андрея в Завражье, там, где он родился. Ехать нужно в автобусе, потом ночевка и… – в голосе были безнадежные нотки.

– Я еду, – сразу успокоила Марину.

– Правда? – голос повеселел. – Выезд 29 октября.

– Сколько ехать?

– Где‑то шестьсот километров, часов шесть пути.

– Хорошо, едем…

– Спасибо Вам…

– Это вам спасибо, Марина…

И вот мы на Рижском вокзале, с Мариной едет ее муж и однокурсник Андрея режиссер Александр Гордон, больше кинематографистов нет.

– Я, конечно, всех обзвонила, – с грустью говорила Марина, – …но такой путь, да еще и с ночевкой…

– Ничего, – улыбнулась я, – справимся.

– Конечно, – подхватила она и тут же стала встречать едущих с нами.

В автобус втащили огромное зеркало, часть музейной экспозиции.

Дождались Виталия Трояновского, автора телефильмов «Острова», и его команду, и двумя автобусами тронулись в путь.

Выехали из Москвы, и вот она – Русь, Золотое кольцо. Как всегда, бедные селенья и немного прибранные города, особенно красив Переславль‑Залесский и его храмы. Дорога длинная. Конечно, спрашиваю Марину об Андрее и его рождении.

Я призналась ей, что давно задумала фильм об Андрее «Встречи на Солярисе».

Показала ей фотографии своей дочери.

– Она очень на вас похожа! Сколько ей лет?

– Исполнилось семнадцать. До встречи на Солярисе осталось два года… – намекнула я на будущее.

Марина и ее супруг пригласили меня в Тарусу на дачу летом… Часы летели незаметно. В память об этом дне я предложила каждому участнику поездки написать мне в дневник о тех чувствах, которые они испытывали перед открытием музея Андрея Тарковского.

Вот эти записи.

 

Ксения Головкина – дизайнер, оформитель музея Тарковского:

 

«С чувством ответственности за одну из последних, может быть, нот, которую необходимо поставить в оформлении Дома, именуемого отньше Домом‑музеем А. Тарковского, а также с чувством трепета и радости, как, прикоснувшись к имени, не навредить…»

 

Марина Тарковская:

 

 

«Эти бедные селенья,

Эта скудная природа.

Край родной долготерпенья,

Край ты русского народа…

 

Но тем не менее, именно в селе Завражье, завтра, 30 октября 2004 года, будет открыт музей Андрея».

 

Александр Гордон:

 

«Открывать музей еду по воле провидения. В душе – поэма Марины Тарковской о месте, где родился ее брат.

На память о поездке, дружеских чувствах к вам, Наташа, к вашему отцу и матери, которой до сих пор не отдал 2 руб. 50 коп. со студенческих лет 1959 года.

С любовью, Саша Гордон».

 

Наталья Краснобаева, биохимик:

 

«Еду с предчувствием радости от встречи с любимой приволжской природой и одновременно с грустью, что так несправедливо этого не видит Андрей Тарковский.

Он должен быть с нами».

 

Павел Глебов, фотохудожник:

 

«На полпути к Волге утрачивают ясность очертания Москвы и ширится задумчивая русская даль, и слава Богу. Нас ждет доброе дело, святое. На сердце радость, на душе покой. Чувства любви, благодарности и высокой ответственности.

Версты, деревенские ребятишки, Россия. Тарковские. Спасибо».

 

И от меня:

 

«Спасибо, Марина, что позвала меня, всех нас в путь к месту рождения Андрея Тарковского. Его везли родиться подальше от Москвы – суеты… на Волгу. Узнала в дороге, как Марию Ивановну снарядили в путь, повезли на поезде до Кинешмы, а дальше в санях по льду через Волгу – боялись, не тронется ли лед на Волге. Но в розвальнях Марию Ивановну растрясло, и сынок родился на две недели раньше. Шел ножками, а не головкой, сразу проявил характер. Много кричал… Шесть часов пути по России, на “роды” музея Тарковского».

С Богом, Н. Бондарчук

 

Вечером добрались до Костромы. В дороге девушки‑дизайнеры купили ведро яблок для экспозиции музея, а я – забавного медвежонка моей Маше, она как раз делает этюды на предметы, а это предмет смешной и все время повторяет: «Мне есть хочется. Винни‑Пух».

Около села Болотова увидели необыкновенный красный закат. Огромный огненный диск солнца торжествовал над Русью. Дальше дорога вела к храму, правда, еще не реставрированному. В Судиславле показалась прекрасная белоснежная церковь. Таким торжественным аккордом встретила нас земля, подарившая миру Тарковского. Поздно ночью добрались до краевого центра Кадый, отсюда до Завражья еще 50 верст. Марина с двумя помощницами и зеркалом отправилась в ночь в Завражье доделывать экспозицию. Все остальные заночевали в уютном пансионате здорового образа жизни.

К моей радости и радости Павла Глебова, все кушанья в пансионате были вегетарианскими.

Утром автобус повез нас в Завражье. Оказалось, что в одном доме создан не только музей Андрея Тарковского, но и Павла Флоренского.

Народу возле одноэтажного (раньше был двухэтажный) отреставрированного дома собралось много.

Марина, сдерживая душившие ее слезы, говорила об Андрее, ее семье и благодарила всех, кто помогал делать музей брата.

Перерезали ленточку. Дверь открылась.

Светлая комната, в центре наше зеркало, перед ним яблоки. Полупрозрачная фотография той самой комнаты, у окна сидит с ребенком Мария Ивановна, в центре белый стол, на котором и родился Андрей. Всё просто, красиво. На стенах фотографии Андрея, семьи – отца, матери, сестры, Ларисы, детей…

Справа на стенке с потолка спускаются киноленты с кадрами из семи фильмов Андрея: «Иваново детство», «Андрей Рублев», «Солярис», «Зеркало», «Сталкер», «Ностальгия», «Жертвоприношение».

Беру в руки ленту «Солярис», на меня смотрят кадры из нашей с Андреем жизни, я в рубашке Донатаса, Андрей что‑то мне говорит…

 

Был всеми ощутим физически

Спокойный голос чей‑то рядом.

То прежний голос мой провидческий

Звучал, не тронутый распадом…

 

Почти физически ощутила присутствие Андрея… Волга искрилась под солнцем.

Шла божественная литургия в память Тарковского в храме, где его крестили…

– До встречи, Андрей, на Солярисе!

 

Единственные дни

 

В тот день разыгралась сильная метель, я ехала в автобусе одна, чтобы соединиться с моим детским театром «Бемби», отправившимся за несколько дней до этого в город с удивительным названием Гусь‑Хрустальный.

Трудно, неспокойно было на душе, мучила неустроенность собственной судьбы, а попросту говоря, одиночество. Так часто бывает у творческих людей, обреченных на толпы почитателей и обычную семейную драму.

Я вышла из автобуса, окончательно продрогшая, измученная плохой дорогой. Он стоял и ждал меня на остановке, в руках теплое пальто.

Пришли в гостиницу, стали пить чай. Он стал рассказывать мне, как идут гастроли, как замечательно играют дети нашего театра. Его глаза светились синим огнем и… любовью.

 

Гусь хрустальный пролетел,

Он крылом меня задел…

 

Это было 4 декабря 1995 года. А встретились мы с моим будущим мужем более пятнадцати лет назад в Киеве. Он стал артистом нашего театра «Бемби», одним из замечательных педагогов, другом моих детей. Мы много путешествовали, были с ним в Непале, в Индии, вместе снимали фильм «Гималаи – обитель Богов» и другие документальные фильмы, путешествовали по Волге, много раз ездили и снимали в Германии Духовное общество под руководством Герхарда Гавела.

А 10 февраля 2005 года вместе с ним мы смотрим по Центральному телевидению премьерный показ фильма «Одна любовь души моей», где он, Игорь Днестрянский, играет главную роль, роль Александра Сергеевича Пушкина.

Впервые в этой книге я открываю завесу над своей семейной жизнью. Пятнадцать лет – срок немалый.

Каждый раз в праздники Игорь пишет мне удивительно добрые душевные строки.

 

«Наташенька!

Я поздравляю тебя с чудесным праздником Весны, женственности и первой капели.

Пусть солнечный лучик, заигравший в твоем сердце, освещает все вокруг и щедро одаривает теплом и радостью».

 

Теплом и радостью одарил меня человек, который полностью разделил со мной все тяготы такой непростой и многотрудной жизни. Спасибо тебе, Игорь, за терпение и самоотверженный труд.

Я живу на этом свете уже достаточно долго. Болею, к счастью, мало, да и некогда. Слишком много работы, которую необходимо выполнить в срок. Выстоять в этой каждодневной борьбе помогают мне друзья из Иркутска, из Киева, с Урала. Там есть удивительный санаторий «Урал», куда приезжаю вместе с семьей несколько лет подряд, под опеку Галины Селяниной. А совсем недавно вновь привлек меня Северный Кавказ, где собираюсь продолжить съемки фильма «Одна любовь души моей». В этом мне помогает министр образования Ставропольского края, с которой я очень дружна, Алла Золотухина. А в Пятигорске меня всегда ждут сотрудники музея Лермонтова.

В Подмосковье, где я живу, мне помогают друзья, соратники, возглавляемые главой администрации Одинцовского района Александром Гладышевым. Они рады мне помочь во всех начинаниях. А их так много – нужно успеть отпраздновать двадцатипятилетие фильма «Детство Бемби», двадцатилетие Театра «Бемби».

Сегодня наш театр находится сразу в трех местах. В Москве театром руководят мои ученики, закончившие актерские и режиссерские факультеты театральных вузов – Наталья Остринская и Владимир Федоров. А в Апрелевке и в Одинцово небольшую группу детей по‑прежнему веду я и мой супруг Игорь.

Особенно хорошо нам в Апрелевке (в Детской школе искусств № 13) под покровительством Аллы Григорьевны Кузнецовой. Там есть всё, что необходимо: небольшая сцена, инструменты, хореографический зал, кабинеты. Туда я передала свою обширную фотовыставку, которую с удовольствием любят разглядывать дети и внимательно изучают приходящие взрослые. Если бы таких домов было больше, было бы чем занять детей.

Проходят чередой кадры фильма «Одна любовь души моей», идет навстречу своей судьбе Машенька Раевская – Соня Торосян, знакомится с Пушкиным Софья Раевская – Маша Бурляева. Сегодня Машенька – студентка актерского факультета ГИТИСа, пробует петь, сочинять стихи, во всех ее начинаниях с ней, кроме меня и Игоря, ее любимый отец Николай Бурляев. Он уделяет внимание не только своим младшим детям – Дашеньке и Илье, но и Маше и Ване.

А через три дня в храме будет венчаться наш «Бемби» – сын Ванюша. Его избранница сразу вошла в мое сердце и стала родной дочерью. Юленька закончила ГИТИС, оперное отделение, у нее уникальной красоты голос и доброе сердце.

Позвонила мамочка, со слезами в голосе говорила мне и Игорю теплые слова о фильме, о нашем Пушкине, а я ей сообщила радостную весть о том, что руководство Госкино выделяет средства на продолжение фильма «Дуэль и смерть Пушкина». Мама даже вскрикнула от радости: «Слава Богу! Слава Богу, доченька. Это так нужно, так нужно людям…».

И действительно, судя по звонкам, это нужно. Несмотря на то что фильм идет в 9 часов утра и три раза перебивается рекламой, люди смотрят, благодарят, желают продолжения… Терпеливые, добрые, душевные русские люди, и как хочется, разделяя слова Салтыкова‑Щедрина, сказать им: «Я люблю Россию до боли сердечной и желаю видеть мое отечество счастливым».

 

Пушкин (продолжение)