Всеволод Илларионович Пудовкин

(1893–1953)

 

Русский советский кинорежиссёр, сценарист, актёр, теоретик кино. Народный артист СССР (1948). Фильмы: «Шахматная горячка» (1925), «Мать» (1926), «Конец Санкт-Петербурга» (1927), «Потомок Чингисхана» (1928), «Дезертир» (1933), «Минин и Пожарский» (1939), «Суворов» (1941), «Адмирал Нахимов» (1947), «Жуковский» (1950) и др.

 

Всеволод Илларионович Пудовкин родился 16 (28) февраля 1893 года в Пензе (через четыре года семья переехала в Москву). Его отец происходил из крестьян. Работая приказчиком, коммивояжёром, он имел возможность дать сыну образование.

Пудовкин учился в шестой московской гимназии, увлекался живописью, игрой на скрипке, сочинительством пьес, астрономией, физикой, математикой, химией.

Родители видели его медиком, Всеволод же поступил на отделение естественных наук физико-математического факультета Московского университета.

Пудовкин не успел сдать выпускных экзаменов — началась война, и он добровольцем уходит на фронт. Служит в артиллерии. Во время боёв на Мазурских болотах Пудовкин был ранен в руку и в январе 1915 года попал в плен. В лагере под городом Килем Пудовкин работал химиком в лаборатории сахарного завода.

В конце 1918 года он совершает успешный побег из плена. Вернувшись в Москву, устраивается делопроизводителем в военкомат, через некоторое время — химиком в лаборатории завода «ФОСГЕН-1».

В 1920 году в жизни Пудовкина происходит крутой поворот. Ошеломлённый картиной Гриффита «Нетерпимость», он поступает в Первую государственную школу кинематографии при Всероссийском фотокиноотделе Наркомпроса.

Пудовкин занимался в классе Владимира Гардина, известного режиссёра, актёра, сценариста, затем перешёл в мастерскую Льва Кулешова.

«Пять лет я работал в группе Кулешова, выполняя буквально все задания, которые возможны в кинопроизводстве. Я писал сценарии, рисовал эскизы, строил декорации, играл маленькие и большие роли, ставил отдельные сцены и, наконец, монтировал», — вспоминал впоследствии Пудовкин.

В феврале 1923 года в журнале «Кино» появляется его первая теоретическая статья «Время в кинематографе» о взаимоотношениях между кино и музыкой.

В 1924 году Пудовкин женился на актрисе Анне Николаевне Земцовой (снималась в кино под именем Анна Ли). Земцова сыграет главную героиню в его фильме «Шахматная горячка» и роль курсистки-революционерки Анны в «Матери», после чего посвятит себя домашним заботам. «Ей я обязан не только своими первыми самостоятельными шагами в режиссёрской работе, но и многими из тех побед над собой… в которых помощь и поддержка искреннего друга играют иной раз решающую роль», — отмечал Всеволод Илларионович.

После ухода из коллектива Кулешова Пудовкин рисовал карикатуры для журнала «Безбожник». Зимой он работал над книгами о кинорежиссуре и сценарном искусстве, а весной 1925 года поступил на студию «Межрабпом-Русь».

Здесь началось многолетнее сотрудничество режиссёра с оператором Анатолием Головнёй.

Учитывая большой интерес Пудовкина к естественным наукам, руководство студии поручило ему постановку научно-популярного фильма «Поведение человека» («Механика головного мозга») (1926), излагающего сущность опытов и учения физиолога И. П. Павлова.

Фильм получил высокую оценку Рокфеллеровского института в США, использовался в качестве учебного пособия в университетах Англии. И даже знаменитый Иван Павлов, посмотрев «Механику…», подобрел к кинематографу.

В январском номере «Киножурнала» за 1925 год была опубликована статья Пудовкина «Принцип сценарной техники». Вслед за ней он пишет ставшие всемирно известными книги «Кинорежиссёр и киноматериал» и «Киносценарий».

Предложение одного из руководителей «Межрабпома» М. Алейникова поставить фильм по роману «Мать» М. Горького было для Пудовкина неожиданным: идея экранизации романа представлялась маловероятной. Но вот однажды, как рассказывал биограф Пудовкина профессор Н. Иезуитов, в воображении режиссёра возникает платформа железнодорожной станции и на платформе труп женщины, растерзанной жандармами, посреди раскинутых вокруг прокламаций. Картина была настолько ясна и отчётлива, что явилась ключом к дальнейшей работе режиссёра.

Пудовкин включается в сценарную разработку будущего фильма. Со сценаристом Натаном Зархи у него почти сразу установилось творческое взаимопонимание: они оба стремились найти «средства выражения поэтических обобщений», как позднее сформулирует Пудовкин.

Разгон демонстрации снимался в Твери. Пудовкин имел деньги для оплаты двухсот статистов. На призыв откликнулись рабочие — на съёмки пришло 700 человек. Когда казаки налетели на «демонстрацию», её участники бросились кто куда. Началась паника. Пудовкин бежал вместе со всеми. Оператор Анатолий Головня с киноаппаратом находился в специально вырытом на городской площади блиндаже — оттуда снимал всадников: нижний ракурс сообщал кадрам динамику и силу, а у зрителя создавалось впечатление, что казаки мчатся прямо на него и через него.

«Я утверждаю, — писал нарком просвещения А. Луначарский, — что почти на все 100 процентов картина заснята таким образом, что кажется — будто по какому-то волшебству оператор мог непосредственно фотографировать самоё действительность. Актёрская игра абсолютно не чувствуется. Но при этом нет ни одной фигуры, даже фигуры из толпы, которая не была бы художественно типичной».

В 1958 году картина «Мать» была включена в число двенадцати лучших фильмов всех времён и народов.

Вдохновлённые успехом Пудовкин, Зархи и Головня в 1927 году выпускают на экраны фильм «Конец Санкт-Петербурга». Это лирико-эпический рассказ (в отличие от философского эпоса Довженко и публицистического эпоса Эйзенштейна) о крестьянском парне, вытесненном нуждой из деревни и пришедшем в столицу для того, чтобы стать сначала рабочим, потом солдатом, а в конце концов — истинным хозяином этой столицы.

Тему «Матери» и «Конца Санкт-Петербурга» продолжал фильм «Потомок Чингисхана» (1928), в котором прослеживается путь монгольского охотника Баира в революцию.

Работая над образом Баира, Пудовкин снимал актёра так, словно тот — типаж. Инкижинов был выбран на роль Баира прежде всего потому, что мог стать Баиром без грима.

Пудовкин представлял фильм в Германии, Нидерландах, Великобритании. Многие газеты и журналы разразились восторженными рецензиями. Вот одна из красноречивых рецензий: «Новый фильм Пудовкина ни с чем не сравним: ни в одной книге нет такого богатства лиц, ни одна драма не обладает такой напряжённостью, никакая симфония не имеет такой чёткости по своему содержанию. Немое кино наконец стало искусством для человека… Каждое лицо таит в себе историю. Нет ни одной безжизненной съёмки на протяжении трёх тысяч метров плёнки. Когда Головня ставит свою камеру, он знает, для чего это делает. У камеры есть мозг. Она перестаёт быть машиной. Но у неё нет „красивых“ выдумок. Она борется за идею фильма…»

В начале 1930-х годов Пудовкин подвергся резким нападкам, в том числе за упорное следование устаревшей стилистике немого кино. Чтобы подтвердить свою лояльность, он был вынужден снять идеологически и эстетически правильную картину «Дезертир» (1933) о революционной борьбе рабочего класса Германии.

Член Комитета по кинематографии, председатель Российской ассоциации работников революционной кинематографии, Пудовкин выступал с докладами, статьями, лекциями, опубликовал книгу «Актёр в фильме». Однако сам почти не снимал, хотя в 1929–1935 годах им были прочитаны десятки сценариев.

Наконец Пудовкин приступает к съёмкам фильма о покорителях стратосферы «Самый счастливый» (прокатное название «Победа»), которому придавал особое значение. Обнадёживало и то, что сценарий вызвался писать Н. Зархи, сопостановщиком фильма был утверждён М. Доллер, оператором — А. Головня.

Зархи и Пудовкин работали на сценарием в Абрамцеве, под Москвой. В один из дней, когда они возвращались в Москву, произошла страшная автокатастрофа. Зархи погиб, Пудовкин — он вёл машину — получил лёгкие травмы.

Всеволод Илларионович был потрясён смертью друга и соратника. Сценарий дописывал Вс. Вишневский…

9 июня 1938 года в Доме кино состоялась дискуссия о фильме «Победа». Почти все её участники говорили о бесконечных переделках сценария, повлиявших на конечный результат. Всем было ясно, что картина не получилась.

Пудовкин обращается к популярному тогда историко-биографическому жанру и снимает «Минина и Пожарского» (1939).

«Работая над образами Минина, Пожарского и крестьянина Романа, — писал режиссёр в статье „Фильм о великом русском народе“, — мы не боялись, что они приобретут некоторую монументальность, патетичность и приподнятость. Мы не хотели снабжать их изобилием бытовых чёрточек… Хотелось в обрисовке образов оставить лишь крупные черты характеров, сделавшие этих людей полководцами, народными героями».

За «Минина и Пожарского», как и за следующий фильм «Суворов», Пудовкин получил Государственную премию.

Фильм «Суворов» вышел на экраны в 1941 году, за несколько месяцев до начала войны… Киноведы отмечали «глубину кинематографической разработки центрального образа, впечатляющие панорамы и эпизоды баталий, острое изображение конфликта великого полководца с придворной средой и самим Павлом».

Во время войны Пудовкин вместе с Доллером ставит двухчастную киноновеллу «Пир в Жирмунке» для «Боевого киносборника». Работали увлечённо, без сна и отдыха.

В конце 1941 года на базе эвакуированных в Алма-Ату «Мосфильма» и «Ленфильма» создаётся объединённая студия художественных фильмов. Пудовкин снимает вместе с Юрием Таричем фильм «Убийцы выходят на дорогу» (1942) по новеллам «Страх и отчаяние в Третьей империи» Б. Брехта. Во избежание аллюзий со сталинской диктатурой, картина была запрещена цензурой.

В 1943 году Пудовкин в содружестве с Дмитрием Васильевым заканчивает патриотический фильм «Во имя Родины» (1943) по пьесе К. Симонова «Русские люди».

Руководство Комитета по делам кинематографии предложило режиссёру заняться подготовкой сценария «Адмирал Нахимов». Всеволод Илларионович начинает собирать материалы о Севастопольской обороне, её героях, изучать быт той войны.

В 1944 году Пудовкина избирают президентом киносекции ВОКС, которая осуществляла практически все международные связи советской кинематографии по общественной и творческой линии.

В последние годы своей жизни Пудовкин много путешествовал. Он мог свободно изъясняться на трёх языках. Перед поездкой читал не только справочники и путеводители, но и серьёзные книги по искусству. Полки домашней библиотеки режиссёра были уставлены книгами по самым разнообразным отраслям знаний: астрономии, высшей математике, естествознанию, ядерной физике, социологии, философии…

Пудовкин дружил с Эйзенштейном. Они часами могли разговаривать об искусстве, прочитанных книгах. Могли спорить до хрипоты, но всегда уважительно относились друг к другу.

Всеволод Илларионович до конца своих дней оставался молод телом и душой. Поэт Самуил Маршак как-то в шутку назвал его «шестидесятилетним юношей».

Во второй половине 1940-х и в начале 1950-х годов Пудовкин-режиссёр работал меньше, чем мог бы. Только через несколько лет после «Нахимова» (1947, Государственная премия СССР) он приступает вместе с Дмитрием Васильевым к съёмкам нового биографического фильма — «Жуковский» (1950), который задумывался как некий симбиоз игрового и научно-популярного кино.

Фильм «Жуковский» получил приз на МКФ в Карловых Варах и Государственную премию СССР (1951).

После нескольких историко-биографических фильмов Пудовкин снимает картину о деревне «Возвращение Василия Бортникова» (1953) по роману «Жатва» Г. Николаевой. Как писал один из критиков, «история фронтовика, приходящего в себя после военных лет, срифмована тут с образом русской природы, оживающей после долгой зимы».

В июне 1953 года Пудовкин отдыхал в Доме творчества Дубулты под Ригой, когда его свалил грипп с высокой температурой. Чуть поправившись, он с присущим ему азартом бросился играть в теннис. В ту же ночь Пудовкин получил микроинфаркт. Через день-другой ему стало лучше, но, когда он решил встать, его поразил обширный инфаркт сердца, потом инфаркт лёгкого… 30 июня Всеволод Илларионович Пудовкин умер.

 

 

ЭРВИН ПИСКАТОР

(1893–1966)

 

Немецкий театральный режиссёр. Спектакли: «День России» (1920), «Разбойники» (1926), «Буря над Готтландом» (1927), «Распутин, Романовы, Война и Народ, который восстал против них» (1927), «Король Лир» (1940), «Война и мир» (1955) и др.

 

Эрвин Фридрих Максимиллиан Пискатор родился 17 декабря 1893 года в Ульме в протестантской семье. В детстве и юности он увлекался поэзией и театром. Пискатор стажировался в Мюнхенском придворном театре, брал уроки у трагика Эрнста Поссарта, слушал лекции в университете по истории искусств, философии и германистике.

В начале войны Эрвин попал на фронт. Фотопортреты Пискатора-солдата пригодились лет через десять, когда фашисты стали травить режиссёра, утверждая, что он еврей Самуил Фишер, взявший псевдоним («Пискатор» — по-латыни значит «рыбак»). А раз еврей — значит трус и тыловик. Тогда в ответ были опубликованы документы, из которых явствовало, что предок Эрвина — страсбургский профессор теологии Иоганнес Пискатор. Комплект же фотографий из фландрских траншей разрушил легенду о трусливом тыловике.

Творческая карьера Пискатора началась в конце 1919 года, когда Эрвин организовал в Кёнигсберге театр под названием «Трибунал». Театр вскоре был закрыт, так как власти сочли, что он нежелательным образом влияет на зрителей. Тогда Пискатор переселился в Берлин и вместе с друзьями организовал Пролетарский театр, дававший спектакли в клубах рабочих предместий.

Пискатор задаётся целью выпускать агитационные политические спектакли. Его известное обозрение «День России» (1920) состояло из трёх коротких пьес: «Калеки», «У ворот», «День России». Использовались плакаты, лозунги, броские карикатуры — всё это размещалось на деревянных либо картонных щитах. Действие комментировал специальный персонаж.

Пискатор показал, что «в театре могут так переплестись действительность и игра, что сотрётся грань между театром и митингом, принимающим всерьёз решения, обязательные для его участников», — писала «Роте фане» в апреле 1921 года.

Власти запретили театру играть, и Пискатор уговорил драматурга Рефиша совместно приобрести Центральный театр. Режиссёр вернулся к Толстому, Роллану, Гоголю, словом, к «о менш-драматургии» («О менш!» — «О человек!» — восклицание гуманистов).

По поручению Компартии Германии Пискатор поставил во время предвыборной кампании агитационно-театрализованное представление «Р.Р.Р». — «Ревюротерруммель» («Обозрение — красная толкучка»). В обозрении использовались: кино, акробатика, художники-моменталисты, речевики, статистические таблицы. Во время представления аудитория пела хором, голосовала, свистела, становясь своеобразным действующим лицом.

Позже по заданию КПГ Пискатор создал историко-хроникально-агитационное обозрение под названием «Вопреки всему». Оба обозрения исполнялись на знаменитой рейнхардтовской сцене-арене в Большом театре.

В 1924 году Пискатор получил право ставить в Фольксбюне (Народная сцена). Художественные принципы нового, политического театра проявились в таких работах, как «Знамёна» (1924) и «Бурный поток» (1926) Паке, «На дне» (1927) Горького, «Буря над Готтландом» (1927) Велька. Режиссёр использовал принципы документализма, вымышленные события объединялись с подлинными, действие на сценической площадке чередовалось или шло одновременно с показом кинофильмов на экране.

Главной в этих спектаклях становится тема революции и прославление её победы. В финале «Знамён» над сценой загоралась красная звезда, а «Буря над Готтландом» заканчивалась кинофильмом, в последних кадрах которого Ленин беседовал с кронштадтскими моряками (кстати, это послужило причиной увольнения режиссёра из Фольксбюне).

Действие пьесы «Разбойники» (1926) Шиллера режиссёр перенёс в XX век, а Карл Моор и его соратники представляли собой разные типы революционеров.

Блеск постановок этого периода привлёк внимание крупного предпринимателя, который арендовал для Пискатора театр на самой оживлённой магистрали города Ноллендорфплатц.

Режиссёр начал с пьесы Толлера «Гопля, мы живём!» (1927). На сценической площадке был сооружён фасад здания с площадками-ячейками. Эпизоды спектакля разыгрывались на разных этажах; иногда освещались сразу две ячейки, иногда несколько, иногда ячейки и экран, натянутый над сценой.

Пискатор разработал новый сценический жанр, который потом стали называть документальной драмой. Самым характерным примером здесь может служить спектакль 1927 года «Распутин, Романовы, Война и Народ, который восстал против них» по пьесе «Заговор императрицы» А. Толстого и П. Щёголева.

Здесь была применена так называемая «сегментная сцена». Некоторые эпизоды шли на сцене, другие были показаны на экране. Заканчивался спектакль хроникой, посвящённой выступлению Ленина на Втором съезде Советов.

Вильгельм Гогенцоллерн, представленный в спектакле в неприглядном виде, начал процесс против театра. Газеты пестрели карикатурами по поводу поединка между богатейшим человеком Германии и режиссёром-коммунистом.

Постановление суда гласило: «Ответчику под угрозой штрафа воспрещается в публичных представлениях выводить истца при постановке пьесы „Распутин“ А. Толстого и Щёголева». Кроме того, Пискатору было предложено уплатить бывшему императору за бесчестие пять тысяч марок.

В результате в спектакле вместо кайзера на сцену выходил один из авторов текста Лео Лания и зачитывал отрывки из постановления суда, вызывая смех в зале…

Вообще с текстами пьес Пискатор особо не церемонился. Он увеличивал количество действующих лиц и переставлял, переворачивал тексты.

Пискатор постоянно применял в своих работах технические новшества. В спектакле по роману Ярослава Гашека «Похождения бравого солдата Швейка» (1928) параллельно рампе двигались в противоположных направлениях две ленты конвейера, а персонажи перемещались по этим лентам навстречу основному движению. При этом конвейеры страшно грохотали и почти заглушали текст. Успеха «Швейк» не имел.

Конвейер применялся и в постановке пьесы Вальтера Меринга «Берлинский купец» (1929). В финале на сцену «выезжали» поломанные и никому не нужные предметы, и берлинские мусорщики, распевая песню, выметали с площадки железную солдатскую каску, обрывки старого имперского флага и т. д.

Однако публика всё реже посещала спектакли Пискатора. Чтобы заработать, Пискатор завёл ещё второй театр. Но это не спасло — оба театра обанкротились.

В 1931 году Пискатор переехал в Москву. Руководство «Межрабпомфильма» предложило ему экранизировать рассказ А. Зегерс «Восстание рыбаков из села св. Барбара». Задумывался фильм с грандиозными массовыми сценами. Режиссёр с энтузиазмом взялся за дело, несколько недель провёл в Мурманске, изучая технику рыбной ловли. Были проведены съёмки в Одессе.

Фильм «Восстание рыбаков» вызвал разноречивые отклики. Вне всякого сомнения осталась добросовестность Пискатора, однако следующие проекты пришлось отложить.

Пискатор был назначен на должность председателя МОРТ — Международного объединения рабочих самодеятельных театров. Он разрабатывал план создания в Советском Союзе антифашистского культурного центра в городе Энгельсе. Ядром мыслился театр, вокруг которого должны группироваться литературные силы, главным образом драматурги и критики.

Близился срок открытия сезона. Но тут совсем неожиданно (было это в 1935 году) Пискатор заявил, что должен поехать за границу по делам международных контактов, на две-три недели.

Однако он не вернулся. Фридрих Вольф с юмором рассказывал, что в Париже Эрвин женился на богатой женщине, известной танцовщице с университетским дипломом. Супруги жили в шикарнейшем особняке аристократического квартала города.

Правда, период праздности и «барства» длился недолго. Немцы захватили Францию. Пискатору пришлось бежать.

В 1939 году он перебрался в США, где организовал театральную мастерскую. Среди его американских постановок были такие значительные работы, как «Король Лир» (1940) Шекспира и «Эмилия Галлоти» (1943) Лессинга.

И только в 1947 году Пискатор вернулся в Западную Германию, где стал, по его словам, режиссёром-коммивояжёром. Он гастролировал по городам Швейцарии, Голландии, Италии, Швеции. Семь спектаклей в сезон для человека, которому за шестьдесят, — выдержать было нелегко.

Правление Союза демократической театральной организации выбрало его директором-интендантом Фрайе Фольксбюне (Свободная народная сцена) в Западном Берлине. Здесь им были поставлены спектакли «Робеспьер» (1963) Ромена Роллана, «Венецианский купец» (1963) Шекспира, документальные драмы по пьесам Петера Вайса, Рольфа Хоххута и Хайнера Кидпхардта.

Пискатор и в последних спектаклях не отказывался от своих принципов. Общество взбудоражил его спектакль «Наместник» по пьесе Хоххута. Одни говорили о клевете, об оскорблении папы римского, другие поддержали Пискатора и Хоххута, обвинявших папу, и не только его одного, в преступной терпимости к массовым убийствам в период Второй мировой войны.

Это был последний и громкий спектакль знаменитого режиссёра. Эрвин Пискатор умер 30 марта 1966 года.

 

 

ДЖОН ФОРД

(1894–1973)

 

Американский режиссёр. Фильмы: «Потерянный патруль» (1934), «Осведомитель» (1935), «Дилижанс» (1939), «Юный мистер Линкольн» (1939), «Гроздья гнева» (1940), «Табачная дорога» (1941), «Форт Апач» (1948), «Тихий человек» (1952), «Отправившиеся на поиски» (1956), «Осень чейеннов» (1964) и др.

 

Шон Алоизиус О'Фини (Джон Форд) родился 1 февраля 1894 года в Кейп-Элизабет, штат Мэн. Он был тринадцатым, последним ребёнком в семье ирландского иммигранта, владельца салуна.

Окончив колледж в Портленде, Шон устроился в рекламный отдел обувной фабрики, а в 1913 году приехал в Голливуд к брату Фрэнсису, который был актёром и режиссёром у Томаса Инса.

Шон О'Фини работал реквизитором, администратором, статистом (снимался у Гриффита в «Рождении нации»), наконец, стал ассистентом брата, взявшего псевдоним Форд. Таким образом, Шону посчастливилось стать свидетелем первых шагов вестерна. Он успел ещё послушать рассказы чуть не последнего из знаменитых шерифов — Вайета Ирпа, приезжавшего навещать своих друзей ковбоев.

В 1917 году О'Фини снял свой первый вестерн «Прямой наводкой». «Единственное, что меня интересует, — говорил режиссёр много лет спустя, — это фольклор Дальнего Запада. Мне всегда хотелось показать эту страну по-настоящему, почти документально».

Взяв псевдоним Джон Форд, он снимал вестерны с участием популярных ковбоев.

В периоде 1917 по 1924 год Форд поставил около 50 фильмов. Громкий успех принесла ему лента «Железный конь» (1924), в которой рассказывалось о строительстве в конце 1860-х годов железной дороги Сан-Франциско — Нью-Йорк.

Фильм снимался на натуре в Неваде. В массовых сценах участвовало более пяти тысяч статистов. Форд задействовал 2000 лошадей, 10000 техасских быков и 300 бизонов.

Перемены в творчестве Форда тесно связаны с изменениями в стране, происшедшими в годы кризиса. Джон открывает Америку простых людей, своих современников. Немалое значение имела для режиссёра встреча с Дадли Николсом, по сценариям которого он поставит четырнадцать картин.

Первый значительный фильм Николса и Форда — «Потерянный патруль» (1934) — это трагическая история маленького британского отряда, заблудившегося в пустыне и постепенно истребляемого арабами. Критика отметила красочное изображение однообразного пути по пескам, простые характеры солдат, внутреннее драматическое напряжение.

Поистине мировую славу Форду принёс «Осведомитель» (1935) — экранизация рассказа ирландского писателя О'Флаэрти. Джон добивался этой постановки в течение пяти лет. Ему дали всего 218 тысяч долларов и трёхнедельный срок.

Итак, Дублин, осень 1922 года. Действие «Осведомителя» начинается вечером, когда на улицах зажигаются фонари, и кончается на рассвете. Изображение размыто, смазано, словно окутано туманом или табачным дымом; музыка основана на народных ирландских мотивах.

В центре внимания не повстанцы, а предатель, доносчик Джайпо. Финал картины символичен — смертельно раненный, Джайпо вползает в церковь и умирает возле распятия.

«Мало найдётся фильмов, столь выдержанных от начала до конца в едином ритме и настроении, — пишет киновед Ежи Теплиц. — Дадли Николс и Джон Форд нашли в кинематографическом языке, в изобразительной и звуковой палитре идеально точные выразительные средства, чтобы рассказать мрачную, как туманная и ветреная ирландская ночь, историю измены, наказания, раскаяния и прощения».

В «Осведомителе» снималась группа ирландских актёров, однако на роль Джайпо был приглашён американец Виктор Мак-Лаглен, удивительно подходивший к этой роли по своей творческой индивидуальности и типажным данным.

Вопреки предсказаниям «Осведомитель» получил не только высокую оценку критики, но и признание зрителей. Премию «Оскар» получили: Виктор Мак-Лаглен — за лучшее исполнение главной мужской роли, Джон Форд — за режиссуру, Дадли Николс — за сценарий и Макс Стейнер — за музыку.

Джон Форд женился раз и навсегда — на Мэри Мак-Брайд Смит в июле 1920 года, у них родились сын Патрик и дочь Барбара. По воспоминаниям Патрика, отец отличался суровым нравом: «Общение с отцом сводилось у меня к фразе „Да, сэр“. Однажды я сказал: „Нет, сэр“ и надолго потерял его расположение».

В 1939 году Джон Форд вернулся к любимому жанру: его «Дилижанс», поставленный по рассказу Хейкокса, открыл эру эпического вестерна. Правда, продюсеры долго не давали согласия на этот проект, считая, что вестерн изжил себя.

Почти весь фильм дилижанс с пассажирами преследуют индейцы. «Я всегда пытаюсь рассказать о некой человеческой ячейке, группе самых разных людей, которых судьба свела вместе, и они объединились против некой общей опасности», — говорит Форд, добавляя, что ему крайне интересно поведение героев в минуты опасности.

В «Дилижансе» банкир Гейтвуд показан демагогом и трусом; продавец спиртного Пикок, которого все принимают за проповедника; кроткий человек, профессиональный шулер Хэтфилд оказывается рыцарем и жертвует жизнью ради дамы; беспутный пьяница доктор Бун демонстрирует мужественность и человечность. Проститутка Даллес у Форда — лирическая героиня, тоскующая о своей погубленной жизни и возрождающаяся благодаря любви к преступнику, ковбою Ринго Киду.

В последнюю минуту подоспевает помощь, герои прибывают в город, и начинается типично вестерновский финал: Кид (Джон Уэйн) убивает троих врагов, а затем уезжает вместе с Даллес, отпущенный добрым шерифом.

«Дилижанс», как и восемь других фордовских фильмов, снимался в Долине Монументов, в индейской резервации Навахо, на границе штатов Аризона и Юта. Характерный ландшафт древней террасы настолько слился с именем режиссёра, что её стали называть Долиной Форда.

По поводу этою фильма кинокритики разных стран сошлись во мнении и провозгласили «Дилижанс» лучшим вестерном в истории кино.

Значительным был и другой фильм Форда того времени «Юный мистер Линкольн» (1939). Сергей Эйзенштейн отмечал, что картине присуща «поразительная гармоничность всех слагающих его частей». Источники этой гармонии — в народном и национальном духе; образ Линкольна (Генри Фонда) был трактован в духе фольклора.

В начале 1940-х годов Форд поставил своего рода трилогию — «Долгий путь домой», «Табачная дорога» и «Как зелена была моя долина», посвящённую матросам, разорённым фермерам и шахтёрам.

Форд любил и понимал простых людей, ему были интересны их чувства и мысли, надежды и разочарования. Он сделал предметом высокого искусства их бедный быт и простые лица, на которые горе и заботы наложили свою печать.

«Долгий путь домой» — экранизация (по сценарию Дадли Николса) четырёх одноактных пьес Юджина О'Нила, действие которых было перенесено из Первой мировой войны во Вторую. Герои фильма — матросы небольшого судна «Гленкорн», перевозящего боеприпасы. Гибель угрожает членам экипажа; в этой ситуации с предельной ясностью раскрываются их души.

Важное место в трилогии занимает картина «Табачная дорога» по роману Э. Колдуэлла, показавшая крайнюю степень народной нищеты и вызванное ею моральное падение людей.

И, наконец, «Как зелена была моя долина» по Р. Луэллину — печальная лирическая повесть об умирании целого края, шахтёрского Уэллса. Показывая распад семьи, Джон Форд полон ностальгии, тоски о прошлом, когда долины были зелены, а семьи шахтёров жили счастливо…

Гриффит и Майер назвали этот фильм и «Гроздья гнева» (1940) произведениями «социального реализма». Кстати, американские киноакадемики удостоили обе картины премий «Оскар» за лучшую режиссуру.

В 1942 году Джон Форд был мобилизован в кинослужбу военно-морского флота. Он снял документальные ленты «Битва за Мидуэй» (1942, премия «Оскар»), «Это наша общая война», «7 декабря» (1943, премия «Оскар») и художественный фильм об американцах в первые дни боевых действий на Филиппинах «Их было не вернуть» (1945). Во время войны Джон получил тяжёлое ранение и потерял глаз.

В мирное время Форд вернулся к своему любимому жанру. Классической ясности и простоты достигает он в вестерне «Моя дорогая Клементина» (1946). В фильме воссоздан один из легендарных эпизодов биографии шерифа Вайета Ирпа — сражение с бандой Клентона.

В 1948 году на американский экран вышел ещё один вестерн Форда «Форт Апач», где Джон Уэйн создал запоминающийся образ сержанта американской армии. Многолетняя дружба Форда и Уэйна была скреплена общностью мировоззрения. И тот и другой были консерваторами. Но если Форд исповедовал умеренный консерватизм, то Уэйн принадлежал к той категории патриотов, которых журналисты окрестили «ястребами».

Герой «Форта Апач» наделён многими достоинствами. Он готов служить, не требуя для себя привилегий. Он жалеет аборигенов и даже пытается остановить кровопролитие между армией и дикарями, выступив в роли парламентёра.

Настоящей сенсацией стала комедия «Тихий человек». Это забавная история о том, как американский боксёр (Уэйн) возвращается к себе на родину в Ирландию и влюбляется в местную девушку (О'Хара). Однако ему приходится иметь дело с местными традициями и обычаями, о которых он успел подзабыть. Прекрасные пейзажи, снятые в цвете, чудесная музыка Виктора Янга делают фильм радостным и живым. Форд и актёры, в основном ирландского происхождения, трудились над картиной с большой любовью.

«Тихий человек» получил премии «Оскар» за режиссуру и операторскую работу, номинации за лучший фильм, мужскую роль второго плана (Мак-Лаглен), сценарий, работу художников и звук. Картина была удостоена международной премии кинофестиваля в Венеции.

Джон Форд не терпел возражений. В связи с этим вспоминается фильм «Мистер Робертс» (1955), в котором морского лейтенанта играл Генри Фонда, блиставший в этой роли на сцене. Образ был для актёра слишком близким, и поправки Форда вызвали у него протест. Дело едва не дошло до драки. В результате заканчивал фильм Мервин Ле Рой.

В 1956 году Форд сделал пленительную и странную картину, попавшую позже в список лучших фильмов всех времён, — «Отправившиеся на поиски». Главный герой Итон (Джон Уэйн) клянётся найти похищенную индейцами племянницу. Поиски растягиваются на долгие пять лет… В этом вестерне Форд и Уэйн достигают высот жанра. Картина вызвала много подражаний; был снят аналогичный телесериал с подобным сюжетом.

Когда Форду было далеко за шестьдесят, он вновь снимает вестерны «Кто убил Либерти Вэланса?» (1962) и «Осень чейеннов» (1964) по роману Мэри Сэндоз. Этими фильмами Джон Форд прощается со своим прошлым. Он, создавший Ринго Кида, прекрасно понимал, что время его прошло. Новому вестерну понадобились другие герои.

Символично, что эпопею «Осень чейеннов» венчает счастливый финал: к индейцам приезжает глава местной администрации, вызванный армейским капитаном, раскуривает с вождём сигару и разрешает чейеннам поселиться там, где они хотят.

Разумеется, и последняя картина Форда — «Семь женщин» (1966) — сделана в любимом жанре. До конца жизни он представлялся так: «Меня зовут Джон Форд. Я снимаю вестерны».

В 1971 году Питер Богданович посвятил ему документальный фильм «Поставлено Джоном Фордом», использовав фрагменты из картин режиссёра, интервью с его ближайшими сотрудниками и другие документы. Киноакадемия удостоила Форда почётного «Оскара» за творческую карьеру (1973).

«Последний раз я видела его, когда он болел и уже не вставал с постели — да, он умирал, — вспоминала актриса Кэтрин Хепбёрн. — Жёсткий, он любил своих друзей и ненавидел своих врагов, любил Ирландию, любил кино, любил свои хиты, обожал свои провалы. Капризный, упрямый, непреклонный, высокомерный и большой друг. И… ой какой опасный враг…»

Он умер 31 августа 1973 года. «С восхитительной лёгкостью Джон Форд умел смешить публику, умел вызывать у неё слёзы. Ему не удавалось только одно — навеять на неё скуку!» — писал Франсуа Трюффо.

 

 

АЛЕКСАНДР ПЕТРОВИЧ ДОВЖЕНКО

(1894–1956)

 

Украинский советский режиссёр, драматург, писатель. Фильмы: «Звенигора» (1928), «Арсенал» (1929), «Земля» (1930), «Иван» (1932), «Аэроград» (1935), «Щорс» (1939), «Мичурин» (1949) и др.

 

Александр Петрович Довженко всю жизнь считал (и писал), что родился 30 августа (11 сентября) 1894 года в селе Вьюнище, которое было предместьем маленького уездного городка Сосницы Черниговской губернии. Дотошные биографы докопались, что родился он накануне, а 30 августа — день его крещения.

Он рос в бедной семье. Отец, Пётр Семёнович, имел семь десятин худородной земли, кроме того, подрабатывал извозом и смолокурением. Горе гостило в семье постоянно. Из четырнадцати детей остались жить только двое: Александр и Прасковья.

Довженко закончил приходское училище, а затем Сосницкое городское училище, считавшееся «высшим начальным». Учился он легко. Сашко очень нравилось читать и рисовать.

Для того чтобы поступить в институт, нужны были деньги. Отец пошёл на большую жертву, продал одну из семи десятин кормившей семью земли. В 1911 году Александр поступает в Глуховский учительский институт (Черниговская губерния).

Окончив его в 1914 году, Довженко получает назначение в Житомирское высшее начальное училище. Первая мировая война его обходит стороной: доктора нашли, что у него больное сердце. Время было бурное, переломное. Довженко увлекается националистическими лозунгами Семёна Петлюры.

Осенью 1917 года Довженко переезжает в Киев, где поступает в Коммерческий институт. Он также становится вольнослушателем на естественном факультете университета. А когда открывается Академия художеств, то Довженко поступает и туда.

После установления советской власти Довженко работает в Киеве в должности секретаря губернского отдела народного образования, одновременно ему поручают заведование отделом искусств, комиссарство в Театре имени Шевченко, организацию профсоюза работников просвещения и т. д.

Вскоре он переходит на дипломатическую работу и служит в Варне и в Берлине.

В августе 1923 года он возвращается в Харьков, где работает преимущественно как художник, оформляя книги и обложки журналов. В это время он много пишет. Его статьи по искусству 20-х годов остры по мыслям и хороши по стилю.

Александр заинтересовался новаторским театром «Березиль», стал часто появляться за кулисами, познакомился с Лесем Курбасом и, говорят, едва не решил стать театральным режиссёром.

Летом 1926 года Довженко неожиданно для многих отправляется в Одессу, где начинает учиться кинопроизводству.

В 1928 году Довженко снимает полнометражный фильм «Звенигора», в котором причудливо переплетались эпизоды украинской истории со сценами Гражданской войны.