Сказки Перро как ответ «новых» «древним»

Последним ответом и, как показало время, триумфом «новых» над «древними» является сборник сказок Шарля Перро.

В предисловии к сказкам (2) автор, отвечая «древним», противопоставляет аморальным «милетским историям» и подражающим им новеллам Возрождения, народные сказки, в которых «добродетель всегда вознаграждается, а порок наказывается». Таким образом, то, что веками считалось в глазах просвещённой публики высоким объявляется низким, а то, что считалось низким, объявляется высоким. Такое противопоставление напоминает «Золушку»: прекрасная даже в грязной одежде Золушка (народная сказка) предпочтительнее для короля (король у Перро – всегда Людовик XIV, символ своего века) знатных сестёр, представляющих собой наследие древних греков и римлян. В таком случае задача автора подобна тому, что делает в сказке фея: с помощью искусства (волшебной палочкой) нарядить народную сказку в прекрасное платье.

Итак, первое, что можно сказать про сказки Шарля Перро – это то, что они представляют собой старые народные сказки, «наряженные» автором. При этом сама народная сказка уподобляется принцессе, которую автор, будучи её крёстной матерью, отыскал где-то в хлеву, отмыл (мы все знаем, что в народных сказках есть не только хорошие примеры, но и сальности, колдовство и прочие вещи для автора не приемлемые), нарядил в красивое платье и теперь представляет при королевском дворе.

Примерно так это обычно и понимается. Но нужно сказать ещё об одном: автор не просто противопоставляет народную сказку тому, что оставила античность. Прекрасно разбираясь в наследии «древних», многое ценя, Перро заодно чистит и его. В частности, говоря об «Ослиной Шкуре», автор уподобляет её сказке об Амуре и Психее (даже если бы Перро не сопоставил обе истории в предисловии, это следовало бы уже из названия, поскольку сказка об Амуре и Психее взята из «Золотого осла» Апулея). Намёк о преемственности вечного содержания при изменении формы содержится в той же «Ослиной Шкуре»:

Золотой Осёл (т.е. античность) когда-то испражнялся чистым золотом (античное наследие:Гомер, Платон, Апулей), но сейчас эти истории про Психею-душу людям непонятны (золотого осла заклали), более того, «милетские истории» Апулея аморальны (как испражнения обычного осла) и служат плохим примером, особенно для женщин и детей. В качестве новой основы для выражения высоких мыслей Перро предлагает народные сказки в собственной редакции. Снабжая народные сказки стихотворными моралями, автор как бы вводит низкий до той поры жанр в высший свет. Переход от старого к новому символически показан в «Ослиной шкуре» как передача трона отцом сыну. Дочь короля (она же Душа нового времени), не менее прекрасная, чем собственная мать (Душа в изображении античности), из грязной беглянки становится настоящей Королевой.

Таким образом, в первом приближении сказки Шарля Перро представляют собой с одной стороны народные сказки, очищенные от всего неважного и вульгарного, с другой – Вечную Истину, сказанную на прекрасном литературном языке во Франции в конце XVII века в форме няниной сказки.

СКАЗКИ-ПРОТОТИПЫ

Что представляли собой народные сказки, которые Шарль Перро «отмыл» и «нарядил в красивое платье»?

Обычно дело представляется так, что сказки-прототипы писатель слышал от нянюшек из простого народа, в частности от кормилицы младшего сына Пьера (к слову, под его именем сказки и были изданы). Это не совсем верно, поскольку у сказок Перро были, как об этом будет говориться ниже, литературные прототипы. Кроме того, мы можем лишь догадываться, что представляли собой французские народные сказки во время Шарля Перро. Поэтому было бы некорректно, говоря о «Сказках моей матушки Гусыни», ссылаться на сказки-«прототипы», записанные собирателями фольклора лишь во второй половине XIX века.

Хотя мы и не знаем, какие именно сказки слышал Перро от няни, зато у нас нечто другое – «Сказка сказок»Джамбатисты Базиле, «первое собрание народных сказок». Многочисленные совпадения, вплоть до оборотов речи, между сказками Перро и сказками Базиле свидетельствуют о том, что наш автор работал с этим сборником сказок. Вероятно, многие французские «нянины сказки» были похожи на сказки Базиле. Возможно также, совпадение итальянской и французской сказки натолкнуло автора на мысль об универсальности сказочного языка.

«Сказка сказок» (1634 - 1636) написана на неаполитанском диалекте (что являлось кроме всего прочего протестом против придворного испанского языка) управителем города Джульяно (т.е. высокопоставленным чиновником, как и Перро) и опубликована после смерти автора его сестрой (обычно это объясняется боязнью инквизиции). В 1636 году она была переведена на французский язык.

«Простонародный» язык «Сказки сказок», пышный и грубый, изобилует неаполитанскими пословицами и прибаутками. Стиль Базиле контрастирует с лаконизмом и морализмом Перро. Тем не менее, «Сказка сказок»– это великолепный сказочный конструктор: после Шарля Перро из него складывали новые «народные» сказки братья Гримм.

Сказки-прототипы, в частности сказки Базиле, будут рассмотрены ниже в связи с конкретными сказками Перро.

"Вычитая" из сказок Перро сказки-прототипы мы поймём, что туда привнёс Перро. А поскольку, как будет показано ниже, привнесённое в сказки-прототипы имеет отношение к подразумеваемым в сказках "историям былых времён", то легенда о народном происхождении сказок Перро, хочется надеяться, будет развеена.