Глава 21. Немного о призраках прошлой войны

 

Пора было возвращаться в Изумрудный город, но Энни снова убежала к Тому, Страшила никак не мог наговориться с Виллиной (два мудреца нашли друг друга), а Аларм просто куда-то пропал. Элли не могла найти его ни у Рохана, ни на тренировочной площадке, ни во дворце и даже начала беспокоиться. Оставалось искать в парке, а здешний парк Элли знала плохо.

Она отправилась искать Аларма и сама не заметила, как поиски перешли в собственную неторопливую прогулку – то и дело она останавливалась, чтобы взглянуть на очередной чудной куст, клумбу или дерево. В парке Жёлтого дворца как будто одновременно присутствовали все времена года, и нарциссы цвели вместе с хризантемами, а полуодичавшие жёлтые розы увивали беседки и тянулись к деревьям. Всё как будто ухожено, и при этом всё равно есть какой-то своеобразный колорит старинного парка, куда садовник редко добирается. Внезапно Элли заметила Аларма. В одиночестве он брёл, глядя себе под ноги, даже не по дорожкам, а меж далёких цветущих кустов.

Это было странным. Он в плохом настроении? Это читалось в его движениях, в походке, в том, как он резко отшиб ладонью ветку кустарника на своём пути. Элли замерла, не зная, подойти или нет. Если Аларм сейчас хочет побыть один… Она не имеет права ему мешать. Даже она.

Аларм заметил Элли, но не сделал попыток скрыться и отдалиться, сам шагнул навстречу, поэтому она неуверенно двинулась к нему. Подошла и взяла его за руку – он легко сжал её пальцы и сразу отпустил, отстранился слегка.

- А я тебя везде искала, - сказала она.

- Спасибо, что нашла, - Аларм чуть улыбнулся.

Элли осторожно взглянула ему в лицо.

- Что-то случилось?

Аларм пожал плечами.

- Нет. Просто ходил и думал.

Но Элли видела по его лицу, что думы, похоже, были невесёлые. И неспокойные. Тяжёлые, мрачные. Что могло Аларма так обеспокоить?

- Аларм, если тебя что-то мучает, ты вполне можешь со мной этим поделиться, - тихо сказала она. Разве не для того нужны любимые и любящие близкие люди, чтобы помогать в проблемах? Может, это как-то связано с Энни? Он же из-за неё в последнее время какой-то мрачный. Опять поссорились? Когда успели? – Ты снова с Энни поругался? – спросила она напрямик.

- Нет.

- А что тогда?

Аларм взглянул на неё так, словно увидел впервые. Увидел и пронзил своим странным взглядом насквозь. У него редко бывал такой взгляд – Аларм как будто одновременно и уходил куда-то очень глубоко в себя, и особенно остро воспринимал всё окружающее, не пропуская ни малейших деталей. И замкнутость, и откровенность, и невероятная проницательность, и непонимание всего. Как будто он начинал судить вещи каким-то другим измерением. У него даже глаза менялись – в такие моменты Элли видела, насколько они необычного глубокого синего цвета. И их выражение…

Но Аларм почти сразу отвернулся и снова стал обыкновенным.

- Помнишь, Виллина сказала… Если бы мы не пошли на войну… были бы мы добрее? 

- О, - чуть выдохнула Элли и не знала, что ещё сказать.

Аларм сорвал с ближайшего куста лист и, не глядя, принялся его рассеянно раздирать в клочья.

- Но мы ведь не могли поступить иначе, - нашлась наконец Элли.

- Не могли, - Аларм нервно уронил обрывки листа на землю и сорвал другой. – Но я не могу отделаться от всего этого… - он в раздражении оборвал с ветки целую горсть и снова уронил листья на землю. – Понимаешь, я снова начал всё это вспоминать. Раньше не думал, а теперь оно всплыло… И что хуже всего – я всё это теперь воспринимаю по-другому. И я не знаю, как правильно.

- Что правильно? – шёпотом спросила Элли. Она тоже сорвала лист, но не разорвала и не бросила его, а вертела в руках.

- Как правильно теперь оценивать всё, что было. Понимаешь, я умирал и был на том свете. Оттуда оцениваешь жизнь совсем иначе, - Элли замерла при этих словах Аларма, он очень редко об этом говорил. – А потом я вернулся, и оказалось, что я по-прежнему ничего не понимаю. Что мне надо ещё всю жизнь пройти до конца и попытаться что-то понять. А я пока не могу… Я был воином, я сражался, я защищал других. Друзей, тебя, Волшебную страну. Но мне приходилось убивать. Я воспринимал это как само собой разумеющееся. А теперь не могу к этому спокойно относиться. Я убивал тех, кто в войне не виноват – все эти подданные Пакира, многие из них всего лишь исполняли его приказы, подверглись внушению… А хуже всего – из-за моих ошибок умирали те, кто сражался вместе со мной… И всё это ужасно.

Элли почти физически ощущала, как нелегко даётся Аларму этот разговор и как он в то же время ему необходим. Ей очень хотелось чем-то помочь, поддержать какими-то нужными словами. Но она растерялась. Слишком сложная тема – и неожиданная. Элли не знала, что сказать. Оставалось слушать.

- Если бы мы не сражались, то погибла бы Волшебная страна, - продолжал Аларм, напоминая слова Виллины. – Но почему иногда для того, чтобы кто-то жил, должен умереть другой? Даже если это какой-нибудь каббар. У него тоже есть душа, он тоже хочет жить. Да взять любую войну… Получается, нет правых и виноватых. И те, кто убивал, и те, кого убили, они в целом равны. Просто кто-то начал первым. А второй вынужден был ответить, иначе погиб бы не только он сам, но и кто-то ещё. Путаница какая-то, - Аларм провёл рукой по лбу, по волосам. – Герой тот, кто убил больше всего людей? В обычной жизни его бы посадили в тюрьму, а на войне – прославляют. Нелепость. Если бы я не хотел убить, то я бы не освободил отца, не помог бы тебе и не помог бы Волшебной стране. Но я хотел быть воином и понимал, что придётся убивать, и я шёл к этому, а теперь не знаю, как мне с этим разобраться. И как с этим жить.

Аларм замолчал, опустив руки. Элли тоже молчала. Аларм редко был таким… Обычно он все переживания держал при себе. Видимо, прорвало. Нельзя же копить всё в себе бесконечно. А он говорил быстро, как будто торопился выплеснуть…

Элли попыталась представить на месте Аларма себя. Наверное, она относилась к этому проще. Старалась запихнуть все неприятные воспоминания подальше, потому что, если всё это перебирать – будешь только мучиться. Она ведь тоже шла на эту войну. Шла и понимала, что её там ждёт.

«Выходит, ты можешь даже убить?» – вспомнился потрясённый вопрос Страшилы в городе Теней. «Да», - с ужасом поняла она тогда.

Ради своей сестры, ради друзей, ради своей страны, она смогла бы убить. И это страшно.

«А когда-то я даже своими руками убила Бастинду», - подумала она. Хотя на самом деле осознанной цели «убить» в её жизни никогда не было. С Бастиндой и вовсе произошла трагическая случайность. Элли до сих пор помнила свой шок.

Но Аларм прав. Тут действительно невозможно понять, что правильно и что неправильно. Убивать – плохо. Но убивать на войне, чтобы не убили твоих близких – оправданно. Получается, так?

- Убивать тоже страшно, - тихо проговорил Аларм, словно услышав мысли Элли. – Знаешь, говорят, главное – не смотреть в глаза тому, кого убиваешь…

Элли участвовала в последней битве, но там она в основном руководила войсками и сдерживала магией звёздных легионеров Пакира. Некогда было терзаться моралью. Надо было спасать своих друзей и свою страну. А потом ей и вовсе было не до того, тогда все с ног валились, пока лечили раненых. Получается, у Элли скорее был мотив всё-таки спасти жизнь, а не отнять её.

Но у Аларма всё по-другому. Он воин. Он сражался с мечом в руках. И не единожды.

- На войне надо хотеть убить, - со злостью продолжил Аларм. – Иначе ты не воин. И неважно, каковы мотивы такого желания. А чтобы стать хорошим воином, ты заранее тренируешься, отрабатываешь движения, меткость, ловкость, выносливость… Владение разными видами оружия… Делить всех на друзей и врагов легко, и для кого-то ты делаешь добро – защищаешь, охраняешь, спасаешь от врагов. Но для кого-то это – зло, потому что он умирает от твоей руки. Но ты не чувствуешь угрызений совести, не мучаешься, не переживаешь, ты знаешь – иначе он убьёт тебя и твоих друзей. Насколько это правильно?

Аларм замолчал – Элли по-прежнему не знала, что тут сказать. Ей уже было неловко от этого. Она только смотрела Аларму в лицо.

- Я думаю: начнись сейчас снова война, я ведь не смогу устраниться, - продолжил он после паузы. – Хоть с Кориной, хоть с кем бы то ни было. На войне не до таких рассуждений, когда на кону жизнь моих друзей, которых я, со своими навыками, мог бы защитить. Но относиться к войне по-прежнему я всё равно не смогу. – Аларм почему-то пожал плечами. – Другие могут. Для них война хотя и страшна, но таких вопросов, как я, они себе не задают.

- Кто – они? – наконец неловко спросила Элли. Хотя тут же подумала, что она-то в число «их» входит в первую очередь. Она не хотела мешать Аларму выговариваться – он, может быть, пока и не нуждался в диалоге, но не спросить не могла.

- Все, кого я знаю со времени войны, и кто тоже сражался. Даже наши друзья. Я не спрашивал, но это видно. Хотя, может, они слишком хорошо всё прячут… - Аларм помолчал – Элли ждала – и снова продолжил: - Чтобы быть воином, надо быть в определённых вопросах совершенно равнодушным. Чтобы уметь равнодушно отнять жизнь… Тем, кто с детства спокойно к этому относится, хотя бы к тому, чтобы убивать животных, - им проще. Я тоже относился спокойно. Но… Одно дело – стрелять по мишени, а другое дело – по живым людям. Или – рубить мечом чучело или живого человека… - Аларм потёр лицо обеими руками. И взглянул на Элли каким-то отчаянным взглядом: – Понимаешь меня?

Элли быстро кивнула.

- Я всё равно должен буду защитить, если понадобится, но… - Аларм безнадёжно махнул рукой. – Думаю, ты понимаешь, что я хочу сказать.

Элли снова часто-часто закивала.

- Я никогда не боялся и не буду бояться войны, - Аларм всё не мог остановиться в рассуждениях. То ли пытался Элли что-то объяснить, чтобы она не поняла его неправильно, то ли просто сам пытался разобраться и сформулировать мысль. – Но… Иногда там приходится творить такое… Когда лучше вообще не думать, что ты делаешь. Ударил – уклонился – ударил, - Аларм с размаху рубанул рукой воздух. 

- Но ведь не ты виноват в этой войне, - осторожно заметила Элли. – Не ты её начал.

- Не я, - мрачно согласился Аларм. – И тем труднее понять. Если бы все наши воины не стали участвовать в боях, потому что убивать – это неправильно и страшно, то погибла бы вся страна, потому что враг бы всё равно напал. Ему всё равно, что мы думаем. Хорошо было бы, если бы можно было остановить врага без убийств. Но так не получается.

Он издал нервный смешок, лицо исказилось в болезненной гримасе.

 - Вот мы ведь не убили Пакира, а только изгнали. Или он сам решил уйти, неважно. Мы не уничтожили Зло и Тьму, позволили ему уйти живым. Хорошо ли это? С одной стороны, мы вроде как представляли собой силы Света и Добра. С другой стороны, чем это может аукнуться в будущем, для каких-нибудь других миров? Разве, чтобы бороться с Тьмой, чтобы уничтожить её, нужно самому стать немножко тёмным? Ведь Свет не может убивать. Но если ты сам немножко Тьма, то это значит, что Тьма не погибает. Разве можно оставлять Тьму в себе? Разве можно считать это правильным? Будь немножко тёмным, главное, чтоб не совсем? Элли, я ничего не понимаю.

Элли пыталась осмыслить.

- Может, не всегда получается что-то хорошо и правильно в целом, - осторожно заговорила она, сама не очень представляя, что пытается сказать. – В смысле, вот, знаешь… общая картинка. Но можно рассудить по деталям… Как бы… судить каждый момент по тому, как было правильно поступить именно тогда. Ты не мог не воевать. Не мог оставить отца в рабстве, не мог оставить друзей в беде… Для тебя это было в приоритете, и ради этого ты, возможно, жертвовал чем-то другим…

- И продолжаю жертвовать сейчас, своим душевным спокойствием, - пробормотал Аларм.

- Может быть, и так. Но ведь и ты, и я – мы не могли бы поступить иначе.

- Не могли, - с тяжёлым вздохом согласился Аларм. – Я бы не поступил иначе, потому что не мог не защитить то, что мне дорого. Просто мы все заплатили высокую цену за мир и покой.

- Да, - кивнула Элли. – Но не всё в мире можно чётко разделить на правильное и неправильное…

- Нет, - резко перебил её Аларм с хмурым видом. – Это опасные рассуждения.

Элли озадаченно взглянула на него.

- Почему?

- В мире обязаны быть чёрные и белые тона, - сердито объяснил Аларм. – Просто все поступки каждого человека – это постоянный переход с одной стороны на другую. Только не так, как это Корина делала, по крайней мере раньше. Когда всё серо и единственный критерий – насколько что-либо хорошо лично для себя. Я имею в виду, что человек в любом случае должен оценивать свои поступки, как правильные и неправильные. Как хорошие и плохие. Не с личной точки зрения, а с объективной. Понимаешь?

С этим Элли не спорила.

- Это я понимаю, - подтвердила она. – Но что есть объективность в данном случае? С какой точки зрения судить?

Аларм ссутулился.

- Не знаю. Возможно, личная совесть. Но её ещё тоже надо как-то настроить, - он снова как-то болезненно усмехнулся. – Всё очень непонятно…

- Относись к людям так, как хочешь, чтобы они относились к тебе? – предложила Элли избитую истину. Аларм поморщился.

- Возможно. В этом хотя бы есть понятный смысл… 

- Ты воевал и убивал не потому, что хотел убить, а потому, что хотел освободить отца и помочь друзьям, - снова принялась размышлять вслух Элли. – Знаешь, как иногда останавливают лесные пожары? Пускают встречный контролируемый огонь. А врачи при операциях? Вырезать у человека больной орган, но спасти жизнь. Или как та же Виллина со своим заклинанием против урагана Гингемы. Так и против вражеской армии мы выставляем свою…

- Зло остановить другим злом? – недовольно скривился Аларм.

- Нет, - быстро мотнула головой Элли. – Не это. Не так. Тут просто вынужденная мера. Контролируемая, это главное. Что у тебя при этом в душе? Желание убить или желание защитить? Это главное! Ты убивал в крайнем случае, когда иначе не мог. Если бы ты мог выбирать, неужели ты бы выбрал чужую смерть? Вспомни свой поединок с Тогнаром. Ты до последнего надеялся, что не убьёшь его, и не убил – он сам ошибся и упал в Усыпительный источник.

Теперь, кажется, прорвало Элли. Слова сами лились из неё, с трудом поспевая за мыслями:

- А я? Чем я лучше? Я Хранительница, на моей совести не меньше тяжестей, чем на твоей. А может, и больше, потому что я посылала воинов в битвы, зная, что они могут не вернуться. Ты убивал чужих, а я посылала и вела в битвы своих! А потом видела, что с ними стало, и это было ужасно, особенно когда я уже ничем не могла им помочь. Я, конечно, тоже не стояла в стороне, но могла я не вести их в битвы?

Элли тоже говорила торопливо, выплёскивая наболевшее. И теперь Аларм молча слушал, понимая, что ей не нужен диалог.

- Был ли у меня выбор? Был. Отдать всё Пакиру без боя. Или отказаться от должности Хранительницы. Уйти от проблемы, спрятать голову в песок, как страус! Виллина права: самоустранение в данном случае – и есть зло, потому что оно – подлость и трусость. Добро – это не беспомощность и бесхарактерность. Оно должно уметь защищаться и защищать других.

Элли видела, что Аларм, может быть, не до конца с ней согласен, но молчал. То ли не знал, что возразить, то ли не хотел мешать, сбивать с мысли.

- Мы оказались в условиях, когда выбор был только таким, - продолжала она. – И я считаю, что это испытание мы прошли достойно. Да, не без ошибок. Возможно, если бы мы что-то сделали по-другому, погибло бы меньше людей. Но из прошлого надо извлечь урок и отпустить его, а не терзаться всю жизнь. Этим мы не поможем ни себе, ни погибшим. К тому же ты не сможешь перестать быть воином, а я не перестану быть Хранительницей. Мы же не ради себя это делаем, мы должны ими оставаться ради других, ради близких, ради своей страны. Это тяжёлый крест, но если бы он нам был не по силам…

- Крест? – переспросил Аларм.

- В одной из религий Большого мира есть такое выражение – «нести свой крест». Это как судьба или предназначение. Считается, что каждому человеку даётся крест по его силам, и не даётся сверх них, - объяснила Элли. – Возможно, мы тут многое не понимаем, - сдалась она. – Это слишком сложный вопрос. Только глупые люди считают, что могут сходу решить глобальные этические проблемы и объяснить всё в двух словах. А мудрейшие философы мира говорят «я знаю, что я ничего не знаю».

- И кто мы с тобой? Мудрейшие философы? – слегка улыбнулся Аларм с лёгкой иронией. Элли обрадовалась, что он «оттаял».

- К сожалению, нет, - со смешком сказала она. – Но может, когда-нибудь станем… С таким-то настроем. Хотя главный мудрец у нас всё равно Страшила.

- Боюсь, даже когда я что-то пойму, легче не станет, - снова помрачнел Аларм, опуская голову.

Элли шагнула к нему и обняла. Аларм сначала просто стоял неподвижно, но потом обнял её в ответ – благодарно, и как будто просил прощения. Элли не могла бы объяснить это словами, но чувствовала.

- Спасибо, - шепнул он. Так они и стояли минут пять. Неподалёку мелькнула любопытная морда единорожицы Сильвии и исчезла. Потом вдалеке прозвенел весело голос Энни:

- Эй, я, конечно, понимаю, в парке много романтических уголков!..

- Пойдём, - засмеялась Элли, отстраняясь и беря Аларма за руку. – Нам и правда пора лететь.

 

Глава 22. Показать зубки

 

Во время землетрясения Элли помогала только в Когиде – Корина пообещала, что дальше сама справится. Хранительница была явно огорчена (и насторожена), но позволила Корине действовать.

Корина и в самом деле действовала. Помогала. Спасала.

Вот только[А35] перед глазами уже третий день стояла неприятная картина… Все те люди, которые погибли при землетрясении. В Когиде таких оказалось пять человек. Ещё семь в общей сложности – в ближайших деревнях. Итого двенадцать… Тела, искалеченные, израненные, рыдающие вокруг них родственники и друзья… Корина старалась оттуда уходить быстрее. Сделав вид, что нужно помочь живым, раненым… Ей действительно было тяжело, и мрачность на её лице отражалась искренняя… Правда, не совсем по той причине, которую ей приписывали люди. Ведь они ничего не знали.

В Серый Замок она вернулась в ужасном настроении. Кажется, её игра зашла слишком далеко. Вызывая землетрясение, она почему-то вообще не подумала о подобных последствиях. А ведь нарочно старалась тряхнуть посильнее. Чтоб пострашнее. Мечтала о том, как она потом будет демонстрировать своё сочувствие и готовность всем помочь… А тут…

Гибель этих людей, ни в чём не виноватых, - на её совести.

- Ну и что? – громко, вслух сказала Корина с досадой. – Никто же не узнает, что землетрясение устроила я. А значит, меня и не обвинят ни в чём.

К счастью, её всё равно никто не слышал. Людушка и Мом были далеко.

«Это Энни во всём виновата, - со злостью подумала Корина. – И Элли. Отдали бы мне сразу корону Голубой страны, и ничего бы сейчас не было. А теперь мне из-за них приходится вот на какие поступки идти».

Она постаралась выбросить из головы смерть и травмы несчастных Жевунов. В конце концов, иногда приходится чем-то жертвовать ради большой цели. Когда-то она, не задумываясь, повела армию Марранов и Мигунов на Изумрудный город – и армия, особенно Марраны, вели себя с жителями Изумрудного города, пытающимися защищаться, отнюдь не деликатно. Правда, возможными жертвами тогда Корина даже не интересовалась. Предпочла думать, что всё ограничилось распугиванием и запугиванием населения.

 И сейчас она принялась думать о более приятном. Этим землетрясением она убивала сразу двух зайцев: настраивала Элли и её компанию против Ланги (как удачно всё-таки удалось перевести стрелки!) и заслуживала очередное уважение Жевунов как помощница в бедствии. Всё-таки метод кнута и пряника оказался действенным: никто не знал, что все эти стихийные неприятности Жевунам устраивала Корина, зато все видели, как она потом народу помогает изо всех сил. Ну, положим, не изо всех – когда Корина увидела того старичка, который не вовремя сунулся в погреб, или того ребёнка, который остался в кроватке… Или ту девушку… Или того подростка… У неё как-то и руки опустились, и настроение пропало, и вся дальнейшая её работа была тяп-ляп.

Тем не менее, она нашла в себе силы объявить:

- Мы не будем восстанавливать старые дома! Мы построим новые, в другом месте, и они станут началом нового, прекрасного города – первого города Голубой страны!

Кое-кому это пришлось не по душе, но они не стали выражать громко своё недовольство. Так, поворчали немного на тему «зачем покидать насиженное место». Ну да, эти Жевунишки не только к своим домам привязаны, но ещё и к огородам. Которые, кстати, тоже пострадали от землетрясения. Корина любила сады и разные красивые растения, но искренне не понимала – как можно любить клочок земли? Можно подумать, что огород нельзя разбить в другом месте, ещё лучшем. Если уж так хочется.

Серый Замок снова переехал в её «поместье», где кот Муркис уже окончательно возомнил себя хозяином. Впрочем, Корину, Людушку и Мома он принял милостиво.

- А в вашем замке мышей нет? – осведомился он. – А то могу избавить. За каждую мышь – один вечер на ваших коленях в покое и тепле у камина. Идёт?

- Убирайся! – рявкнула Корина. – Нет у нас мышей!

- Как грубо, - обиделся кот. – А ещё леди. Я думал, все женщины любят кошек… и боятся мышей.

Корина никогда не боялась мышей – детство у Гингемы её в этом отношении закалило. Она их просто ненавидела! Как свой недавний облик, напоминание об унижении и издевательстве Ланги. А заодно ненавидела и котов. Сразу воображалась картинка, как такой вот котяра хватает и тащит в зубах… её саму.

Она бы отвесила пинка наглому коту, но тот уже ушёл, спрыгнув с крыльца и исчезнув в высокой траве. Тут ведь её уже давно никто не косил.

Корина, собственно, пригласила в своё поместье тех Жевунов, чьи дома в Когиде были разрушены землетрясением. Пригласила с тем обещанием, что вот тут-то и будут строить новый город. Но была разочарована, когда из них прибыли лишь единицы. А эти единицы, в свою очередь, разочаровались тем, что их тут ждало.

- В Когиде мы, по крайней мере, могли пожить какое-то время у друзей и родственников, - сказали они, – пока не восстановим наши собственные дома. А тут нам где жить? Всем в одном доме? Или в Придорожную проситься на постой?

- Они думали, что я им тут уже возвела дома, - восклицала Корина, оставшись с Людушкой на кухне. – Они думали, что придут на всё готовенькое!

- А почему ты и правда не возведёшь им дома? – поинтересовался Людушка, в кои-то веки не став лезть со своим извечным «скушай пирожок» (булочку, пончик, блинчик, супчик).

- Да потому, что не умею, - мрачно сверкнула глазами Корина. – Магия Гингемы на такое не способна. Или ты думаешь, она жила в пещере просто так? Это старуха Виллина может дворцы взмахом руки возводить. Да и та, кажется, уже этого не делает. Судя по тому, что доносят птицы.

Без Энни птичья эстафета работала плохо. Вернее, при Энни это была чётко работавшая эстафета, она же почта, а без Энни она превращалась в бессистемные сплетни. Птицы расслаблялись и не очень-то стремились к точности информации, особенно перед Кориной. Поэтому Корина слышала только мельком, смутно, что, вроде бы, в Жёлтой стране сейчас появились новые жители из бывших Рудокопов, но строят дома они себе самостоятельно. Руководит же постройкой будущий наследник Жёлтой страны Том.

- Если у этого плюшевого мальчишки получается, - раздражённо говорила Корина, - почему у меня не получается? Почему Жевуны не хотят строить дома сами? Вечно надеются на волшебников! Помоги, чародейка, то, помоги, чародейка, это! Вот что бывает, когда правитель слишком добрый!

- Ты пока ещё не правительница, - неделикатно напомнил Людушка.

Корина задумчиво кивнула.

- А это мы скоро исправим. Дурак Фанд уже согласен с тем, что я должна быть королевой. Мирдан вот-вот доделает для меня корону. Энни куда-то сгинула и не вмешивается – надеюсь, ей здорово досталось по башке, авось надолго отучится лезть в мои дела. Что ещё нужно?

 

Корина радовалась рано – Энни явилась в тот же день и прямо к ней. Вернее, не к ней, а в поместье – о том, что Корина там, Энни не знала.

- Ух ты, - удивилась она. – А что тут происходит?

Про себя Энни подумала, что этот вопрос, кажется, для неё стал типичным при встречах с Кориной.

Жевуны кинулись к Энни и наперебой начали ей объяснять. Минут через пять Энни разобралась в ситуации.

- Ясно, - сказала она. – Придётся идти к Корине.

Корина уже сама ждала непрошеную гостью на ступеньках Серого Замка.

- Только не надо начинать «Ах, Жевунам не нужен город», - не здороваясь, заявила она. – Если бы им он был действительно не нужен, они бы сюда не явились!

- Хорошо, - пожала плечами Энни. – Но согласись, ты и впрямь могла бы получше подготовиться к их приходу.

- Ну прости, дворцы воздвигать не умею, - съязвила Корина. – И вообще, я не собираюсь им всё преподносить на блюдечке.

Энни подняла руки:

- Хорошо, хорошо! Я тебя поняла. Но у тебя есть хоть какой-то план работ? Или ты просто позвала Жевунов и сказала «постройте мне город»? Ткнула пальчиком «вот тут дворец, а тут площадь, а вот тут городская стена»?

Корина посмотрела на Энни презрительно. Если уж совсем честно, то Корина даже пальчиком не ткнула. Она как-то просто не подумала об этом. Но не признаваться же девчонке!

- А ты меня не учи, как города строить, - огрызнулась она наконец.

- Да пожа-алуйста, - протянула Энни, разведя руками.

Она вернулась к Жевунам и о чём-то с ними заговорила. Корина мрачно смотрела ей вслед. Надо срочно восполнять этот пробел, иначе Энни так и будет над ней издеваться.

Не то чтобы у Корины совсем не было плана будущего города. Его, разумеется, не было на бумаге, прочерченного по линеечке с соблюдением точного масштаба. Но в воображении он был. По площади обязательно больше Изумрудного, с красивыми парками (в Изумрудном слишком плотная застройка, парк только при дворце!), с широкими улицами и приусадебными участками, где каждый сможет развести великолепный сад. Но участки будут небольшими – нечего превращать город в очередную деревню, обойдёмся без огородов: садик для цветов – и хватит. Насчёт городской стены Корина ещё не решила, нужна ли она вообще. Вроде как нужна, но сильно портит вид города в целом. Или всё-таки поставить? Высокую, белую… По всем канонам. Мощно и уважение внушает. Какой же город без стены? А то и правда деревня получится.

В центре города, конечно же, будет стоять чудесный дворец – да вот, пожалуй, на месте здешнего помещичьего домика и будет. Рядом – другие красивые здания: администрация города, школа, гостиница, модные магазины, театр… А дальше уже жилые дома.

Всё это Корина представляла себе очень ясно и чётко, но вот изложить наглядно для окружающих, конечно, не додумалась до сих пор. И если уж совсем начистоту, то сейчас ей и не хотелось этим заниматься. Она понимала, что город нужно планировать, заниматься этим долго и въедливо, но сейчас больше хотелось придумывать праздник коронации. Во-первых, это куда интересней, во-вторых, это нужно сделать быстрее, а город может и подождать. Вот сразу после коронации Корина им и займётся – тогда уж ей точно никто не помешает. И тем более, не запретит. О, можно и впрямь Фанда привлечь, пусть он тоже головой поработает. Раз напросился уже в помощники-советники-секретари.

Она выждала удобный момент и подозвала к себе Энни.

- Скажи им, чтобы селились в ближайшей деревне, - повелительно заявила она. – Я пока не могу заниматься планом города. У меня есть более важные дела.

Энни печально посмотрела на Корину. Но ничего не сказала. Отошла к Жевунам – до Корины донеслись её слова:

- Госпожа Корина очень извиняется, но сейчас она никак не может уделить вам время – у неё внезапно возникли более важные дела. Вы же сами понимаете, она волшебница, у неё многие планы могут неожиданно поменяться. Я думаю, жители Придорожной не слишком рассердятся, если вы временно поживёте у них? А потом я что-нибудь придумаю. Обещаю, что помогу вам.

Корина раздражённо захлопнула дверь замка изнутри. Девчонка порой просто бесила её.

 План будущей столицы она всё-таки решила набросать. Корина видела планы Изумрудного города, когда была его королевой, так что приблизительно представляла, как они составляются. Надо взять большой лист бумаги, линейку, карандаш и всё вырисовывать в уменьшенном масштабе, с учётом особенностей местности. Корина рисовала так себе, средненько (никто её никогда этому не учил, а сама она не придавала большого значения этому искусству, в отличие от танцев), но надеялась, что уж начертить под линеечку она сможет. На коврике Энни она взлетела повыше над поместьем и попыталась набросать то, что видит внизу – надо же учитывать местный рельеф. Набросок получился… ну… не с первого раза, это точно.

- Проклятье, я не обязана этим заниматься, - бурчала Корина, грызя карандаш. – Моё дело – находить нужных людей и раздавать указания. Я что, сама обязана во всё вникать? Может, ещё и кирпичи мне класть придётся? Ну уж нет!

А где взять нужного человека? Разве что в Изумрудном городе или в Фиолетовой стране, вряд ли в Голубой найдётся специалист, который будет разбираться в строительстве городов. И как это Гудвин когда-то построил Изумрудный город столь успешно?

- Точно, - решила Корина. – Вот и будет у меня уважительная причина легально явиться в Изумрудный город. Покопаюсь в тамошней библиотеке.

При мысли о том, что она попадёт в Изумрудный дворец не как королева, а как гостья, её передёрнуло. Шпионкой под обручем было и то интереснее. А так – на неё будут снисходительно поглядывать, может, даже с жалостью… А сторонники смогут только шептать тихонько о своей преданности, а не провозглашать открыто «ваше величество», кланяясь ей на каждом углу… И как жаль, что нельзя хотя бы потребовать от Элли закатить бал в честь её приезда. Вернее, потребовать-то можно, но девчонка вряд ли согласится. Она ничего не понимает в пышности. Дворцовый размах не для неё. Вот и сидела бы на ферме! А Корина была бы королевой.

«Когда-нибудь я так и сделаю – выгоню их всех куда-нибудь на ферму, а сама верну себе трон», - размечталась Корина.

Она хотела тем же вечером найти Энни, чтобы сообщить ей о своём решении – пусть та передаст сестре, а ещё – пусть тоже вернётся в Изумрудный город. Оставлять конкурентку тут одну Корина не хотела. Только не сейчас – если сейчас что-то сорвётся, будет особенно обидно. Но Энни уже улетела в Когиду.

Корине только на следующее утро [А36] удалось с ней поговорить.

В Когиде уже всё было приведено в относительный порядок. Какие дома не слишком пострадали – в тех уже спокойно жили, а лишившиеся крова Жевуны разбивали палатки или напрашивались к соседям, друзьям и родственникам. Нескольким предоставил своё поместье Фанд Ольм. Погибших похоронили…

Многие Жевуны ворчали:

- Слишком уж много неприятностей за последние полгода. Сначала вырубка растений, потом ураган, потом землетрясение… Когда ж это кончится? Едва успеваем в себя прийти, как новая напасть…

- Как только я стану вашей королевой, - ослепительно улыбнулась Корина, - стихийные бедствия сразу прекратятся. Это я вам обещаю.

- Ура! – крикнула парочка Марранов. К ним присоединились ещё несколько обожателей Корины из числа Жевунов. Корину это удовлетворило. Она отправилась искать Энни.

Девчонка обнаружилась на главной площади, с блокнотом в руках, в окружении Жевунов. Рядом топтался деревянный курьер. Энни стояла и объясняла:

- Надо подсчитать, сколько у нас имеется неиспорченных материалов. Сколько кирпича, черепицы, балок перекрытия и оконных рам можно использовать заново, а сколько заказать новых.

- Мы многое можем сами сделать, - сказал один Жевун. – Мастера в деревне есть.

- Да, но их возможностей не хватит, чтобы восстановить всё быстро. Надо приглашать мастеров из других районов. И делать заказы, конечно.

- Нам нечем платить, - вздохнул другой Жевун.

- Об этом не беспокойтесь, - взмахнула рукой Энни. – Это я беру на себя. Изумрудный город не откажет в помощи. О, Корина! Привет! Ты очень вовремя.

- Нет, - властно подняла руку Корина, предупреждая возможную просьбу Энни о чём-нибудь. – Я должна лететь в Изумрудный город, и ты полетишь со мной.

- А, - озадачилась Энни. – Ну… ну и чудно, - кивнула она и посмотрела на Жевунов. – Вот видите, мы скоро всё решим. Реллем, возьми вот это, - она быстро написала что-то и вырвала лист из блокнота, - отнеси Фанду, а дальше – как он распорядится.

- Слушаюсь, госпожа Энни, - и курьер умчался так быстро, что только пыль поднялась.

Корина и Энни отошли в сторонку.

- Зачем тебе в Изумрудный город? – поинтересовалась Энни.

- У меня там много дел, - высокомерно ответила Корина и съязвила: - не волнуйся, отбирать трон у твоей драгоценной сестрички я пока не собираюсь.

Она нарочно сделала эту оговорку – «пока».

Энни сделала вид, что оговорки не заметила – хотя по её лицу ясно читалось, что она ей не нравится.

- Хорошо. Я передам Элли, что ты летишь.

- Ты полетишь со мной, - жёстко заявила Корина.

- А я-то там зачем? – удивилась Энни. – У меня и тут дел хватает.

- Решила у меня страну отобрать? – усмехнулась Корина. – Не выйдет. Я не для того тут столько трудилась, чтобы ты теперь похлопала Жевунам глазками – и они тут же снова стали поклоняться тебе. Не надейся, что я тебя тут одну оставлю. Чтобы ты тут же совершила переворот?

Энни слегка театральным жестом подтолкнула нижнюю челюсть вверх, закрыв рот. Несколько секунд пялилась на Корину, а потом закрыла лицо руками и рассмеялась.

- И что смешного я сказала? – раздражённо спросила Корина.

Энни замахала на неё руками.

- Сколь много нового я узнаю о своих намерениях!

Корина мрачно ждала, пока Энни просмеётся.

- Ладно, - сказала наконец та, успокоившись. – Если тебе так это важно… Если тебе важнее успокоить собственные амбиции, чем помочь Жевунам в это трудное для них время, то я готова бросить их и лететь с тобой в Изумрудный город.

Корина несколько секунд смотрела на неё, пытаясь понять, издевается девчонка или нет.

- Тебе же вроде самой туда надо, - сказала она наконец. – Ты же Жевунам помощь от Изумрудного города пообещала. 

- Так я с Элли могу и на расстоянии договориться, - пожала плечами Энни как ни в чём не бывало.

Корина ощутила дикую зависть. Ну конечно, Элли умеет переговариваться на расстоянии. Слышит даже, если к ней обращается кто-то без магии. Почему Корина так не может? И никогда не могла, кстати. Даже если она вернёт две книги Торна, они ей не помогут. Вечно этой девчонке всё самое лучшее!

Корине очень захотелось научиться слышать чужие мысли. В том числе на расстоянии. Слышать незаметно. О, тогда бы она многого добилась. Тогда бы она знала заранее всё, что и кто о ней думает. Вовремя нейтрализовала бы врагов и знала, на что надавить у потенциальных сторонников. Знала бы все людские слабости… Но, к сожалению, всё это мечты.

 - Так, ну всё, мы летим, - оборвала она свои заманчивые фантазии. – Только я не собираюсь лететь на твоём дурацком облачке. Мы полетим на драконах.

- По-моему, на облачке быстрее, - сказала Энни. – Пока ещё до драконьего ущелья долетим – могли бы за то же время половину расстояния до Изумрудного города преодолеть.

- У тебя принцип такой – во всём мне возражать? Гордость не позволяет согласиться? Или боишься драконов? – поддела её Корина.

Энни остановилась.

- Знаешь, что? Лети сама. Мне надоело, - твёрдо сказала она. – Всё, что бы я ни сказала, ты оборачиваешь против меня. Тебе всё равно, согласуется ли это со здравым смыслом или нет. Лети, я клянусь, что не буду настраивать Жевунов против тебя или захватывать власть – можно подумать, мне заняться больше нечем. Только пора бы тебе самой немного обдумать своё поведение!

- Ах вот как? Мы уже зубки показываем? – приподняла брови Корина. – Девочка, если ты ещё не поняла – ты мне вообще не соперница. А твои потуги читать мне мораль просто смешны.

- Если я тебе не соперница, почему ты так меня боишься? – спокойно ответила Энни. – И вообще, по-моему, это гнусно – превращать страну Жевунов в полигон для личного соперничества. Им нужна помощь, а не выяснение, кто из нас двоих круче и сильнее.

- Им нужна сил<