Типы оградительных сооружений в морском порту: По расположению оградительных сооружений в плане различают волноломы, обе оконечности...
Эмиссия газов от очистных сооружений канализации: В последние годы внимание мирового сообщества сосредоточено на экологических проблемах...
Топ:
Характеристика АТП и сварочно-жестяницкого участка: Транспорт в настоящее время является одной из важнейших отраслей народного хозяйства...
Организация стока поверхностных вод: Наибольшее количество влаги на земном шаре испаряется с поверхности морей и океанов...
Устройство и оснащение процедурного кабинета: Решающая роль в обеспечении правильного лечения пациентов отводится процедурной медсестре...
Интересное:
Финансовый рынок и его значение в управлении денежными потоками на современном этапе: любому предприятию для расширения производства и увеличения прибыли нужны...
Как мы говорим и как мы слушаем: общение можно сравнить с огромным зонтиком, под которым скрыто все...
Отражение на счетах бухгалтерского учета процесса приобретения: Процесс заготовления представляет систему экономических событий, включающих приобретение организацией у поставщиков сырья...
Дисциплины:
2022-10-03 | 69 |
5.00
из
|
Заказать работу |
|
|
Л омоватовская культура (рис. 191). Складывается в Верхнем Прикамье в результате смешения местного гляденовского населения с пришлым из лесостепной зоны Западной Сибири населением, переделившимся сюда, видимо, еще в IV в. из-за Урала [Розенфельд, 1987, с. 148]. Это было население саргатской культуры раннего железного века, рассмотренной ранее, поэтому многие элементы ломоватовской культуры, которые будут рассмотрены далее, находят в ней аналогии. Этот фактор способствовал установлению культурных связей в последующие за этим событием века.
Памятники ломоватовской культуры известны в бассейне верхнего течения Камы, в основном в области впадения в нее рек Вишеры и Косьвы. Наиболее южные ее памятники находятся на р. Каме при устье р. Чусовой. [Розенфельд, 1987, с. 148]. Данное обстоятельство выступило географическим фактором установления связей ломоватовской культуры с территорией Зауралья. Как уже отмечалось, реки Вишера и Чусовая являлись частью «южного» водного пути, связывавшего Приуралье и Зауралье.
Поселения ломоватовской культуры - открытые и укрепленные. Городища ломоватовской культуры, в основном, расположены по берегам р. Камы и ее притоков. Площадки их обычно находятся на высоте 15—30 м над уровнем воды. Городища (преимущественно мысовые) различаются по площади. Среди них есть крупные, площадью до 120—150 тыс. кв. м, но преобладают небольшие, с площадками в 0,7— 3,5 тыс. кв. м. Городища укреплены одной или двумя линиями валов, на вершинах которых в древности стояли частоколы, как и по периметру площадки. Входы на площадку устраивались в боковой части, где делался пандусообразный вырез, ведший с поймы реки или ручья. При исследовании укреплений на некоторых городищах выявлены остатки деревянных конструкций в их валах, которые препятствовали расползанию насыпи; в валах других городищ остатков дерева вовсе нет. Все эти городища были жилыми. На площадках их обычно имеется сравнительно тонкий культурный слой, в котором находятся остатки наземных жилых построек и хозяйственных сооружений как срубной, так и столбовой конструкции. Постройки столбовой конструкции в основном служили помещениями для скота или использовались как производственные помещения, а срубные строения преимущественно были жилыми. Исследователями замечено, что по мере постепенного возрастания числа городищ на территории ломоватовской культуры некоторые по ряду причин приходят в запустение. Примером тому является крупное Опутятское городище [Крыласова, 2017, с. 154].
|
Основная же масса ломоватовского населения жила все же, видимо, на селищах, располагавшихся не только по берегам Камы и ее крупных притоков, но и мелких притоков, речек и ручьям. Наличие относительно большого числа городищ в позднеломоватовское время, по мнению В. А. Оборина, является следствием напряженной обстановки в Прикамье, сложившейся в результате проникновения волжских болгар, которые появляются в Нижнем Прикамье в VIII в. н. э. Это послужило, видимо, причиной ухода в северном и западном направлении части коренного населения. Другие исследователи объясняют это проникновением в Среднее и Верхнее Прикамье угорских племен, что отмечается примерно с IV в. н. э. Особенно крупный массив угорского населения к середине I тысячелетия н. э. складывается в бассейне р. Сылвы. Поселения и могильники, сосредоточенные здесь, отличаются от других верхнекамских, что послужило основой для выделения ломоватовских памятников бассейна р. Сылвы в особую сылвенскую культуру [Генинг, 1962, табл. II, 9].
Примером поселения, основанного переселенцами из Верхнего Прикамья, является Тохтинское селище на р. Яренге (правом притоке Вычегды), где вместе с керамическим материалом ванвиздинской культуры зафиксирован керамический комплекс, типичный для ломоватовских племен [Крыласова, 2001, с. 154].
|
На Черневском I городище выявлены остатки трех домов, один из которых был полностью исследован. Жилища располагались в ряд, в 3—4 м одно от другого. Это наземные прямоугольные в плане постройки, бревенчатые, с опорными столбами, которые стояли по периметру жилищ и па которые, по всей вероятности, опиралась крыша. Площадь каждого дома составляла около 20 кв. м. В жилищах имелись глинобитные полы и открытые очаги на глиняных «подушках», а также хозяйственные ямы, как правило, находившиеся в срединной части постройки. Вскрытые сооружения В. А. Обориным были датированы IV в. н. э. [Генинг, Голдина, 1973, с. 58—121].
Среди исследованных поселений среднего этапа ломоватовской культуры можно отметить Зародятское селище, расположенное на р. Туй у д. Гущата Добрянского района Пермской обл. Оно относится к VII—VIII вв. На поселении раскрыты два комплекса жилых и хозяйственных построек и производственные сооружения. В каждом комплексе был жилой бревенчатый наземный прямоугольный дом с тамбуром перед входом у торцовой части дома. Контуры домов прослеживались по ограничивающим их канавкам, куда укладывались венцы низкого сруба. Дома имели, видимо, двухскатные крыши на опорных столбах. В каждом доме имелся открытый очаг. Рядом с жилым домом находились одна-две хозяйственные постройки, также бревенчатые, срубные, но без очагов и хозяйственных ям. Они были больше, чем жилые дома; некоторые имели площадь до 120 кв. м. В. А. Оборин полагает, что эти постройки были хлевами для скота. Исследованы были также остатки кузницы и яма, предназначенная, видимо, для плавки бронзы. Рядом с последней найден тигель рюмкообразной формы. Такие тигли характерны для молчановской культуры, что выступает еще одним подтверждением наличия культурных связей. На поселении обнаружены и тигли шлемообразной формы, которые иногда находят в могильниках ломоватовской культуры. В одной из хозяйственных ям внутри жилища встречены зерна пшеницы. Керамический комплекс Зародятского селища несколько отличается от глиняной посуды, находимой в могильниках: сосуды с поселения в большинстве случаев не орнаментированы [Крыласова, 2002, с. 164].
|
Остатки бревенчатой постройки наземной конструкции обнаружены при раскопках Лаврятского городища. Она однотипна с жилищами Зародятского селища и датируется VII—IX вв. Две жилые постройки расчищены на городище Шудьякар. Это бревенчатые наземные сооружения, имеющие в плане форму прямоугольника. В них также были открыты очаги на глиняных «подушках» диаметром до 1,5 м и хозяйственные ямы, в том числе, видимо, с деревянной обкладкой стенок [Розенфельд, 1987, с. 150].
Если рассматривать в целом традиции построек жилых сооружений ломоватовской культуры, можно отметить, что в них сочетались как местные элементы, восходящие к гляденовской культуре, так и привнесенные саргатской культурой черты. Кроме того, в них прослеживаются средневековые особенности, которые в совокупности представляют единую линию развития.
Могильники ломоватовской культуры дают обстоятельное представление о погребальном обряде культуры и постепенной трансформации его, локальных особенностях. Уже в начальной фазе рассматриваемой культуры наблюдается многообрядность. Это погребения на костищах по обряду трупосожжения на стороне, захоронения в грунтовых могилах по обряду трупоположения и трупосожжения, наконец, погребения под насыпями курганов по обряду трупоположепия и реже по обряду трупосожжения с последующим помещением праха в большие могильные ямы [Генинг, Голдина, 1973, с. 58—121].
Большой интерес представляет курганный обряд захоронения. Наиболее крупный из известных могильников — Чазево II, в котором сохранялось до недавнего времени 76 насыпей. Другие насчитывают гораздо меньшее число насыпей. В Верхнем Прикамье выделяются два района, где сконцентрированы курганные могильники. Один из них занимает верховья р. Камы и течение ее притока р. Косы, другой — регион но р. Обве с прилегающим к нему течением р. Камы [Белавин, 2000, с. 154].
Под насыпью каждого кургана содержится от одного до 12 погребений в могильных ямах глубиной не более 1 м. В отдельных ямах прослежены одновенцовые срубы. Ориентировка погребений различная, но относительно устойчивая в каждом могильнике. Видимо, она связана не со странами света, а с конкретным положением каждого могильника но отношению к реке. Так, в одних могильниках она юго-западная, в других — северо-западная, а в третьих — восточная. В мужских погребениях довольно многочисленны предметы конского снаряжения, оружие и предметы быта, в женских могилах часто находят височные подвески, бусы, зооморфные подвески, кожаные пояса, реже — шейные гривны, браслеты. Своеобразны находимые при погребениях ножны для ножей, украшенные металлическими пластинками. Иногда при погребенных встречаются и глиняные сосуды. Это круглодонные чаши, украшенные по верху отпечатками шнура, точечным орнаментом или совсем не орнаментированные. Большинство погребений под насыпями курганов — трупоположения, однако есть и трупосожжения, но с последующим помещением праха в крупные могильные ямы. Дата курганных погребений — V—VI вв., что подтверждается находкой двух монет Пероза (454—484 гг.) в могильнике Пыштайн и пяти таких же монет в разрушенных погребениях Большевисимского могильника [Генинг, Голдина, 1973, с. 58—121].
|
Около большинства курганных могильников зафиксированы грунтовые, в основном относящиеся также к харинскому этапу ломоватовской культуры. Как видно на примере Бурковского грунтового могильника, погребения в нем размещаются длинными рядами, в ямах, имеющих такую же ориентировку, как и погребения под рядом расположенными курганными насыпями. Обряд погребения в грунтовых могильниках тот же, что и под курганными насыпями. Наряду с могильными одновенцовыми срубами в них встречаются и остатки деревянных гробов. Все свидетельствует в пользу того, что грунтовые захоронения эволюционировали из курганных. Погребения в грунтовых могильниках позднего этапа ломоватовской культуры в общих чертах близки погребениям харинского времени [Крыласова, 2006, с. 155].
Грунтовые могильники занимают участки высоких береговых террас, с которых хорошо просматриваются окрестности. Заполнение могильников начиналось от края террасы и шло в глубь нее. Погребения не видны с поверхности, но в древности были как-то отмечены, поэтому могильные ямы почти никогда не прорезают одна другую, а при раскопках обычно четко прослеживаются их ряды. Так, на Деменковском могильнике выявлено 15 рядов погребений, на Каневском и Урьинском — восемь-девять, на Баяновском — четыре. Захоронения, как правило, одиночные; парные обычно принадлежат женщине с ребенком. Для поздних могильников характерна в основном северная ориентировка погребений; для среднего этапа она, видимо, не очень устойчива и по-прежнему связывается с положением могильника на местности. Глубина могильных ям невелика — до 0,5—0,6 м; редко бывают могилы глубинойболее 1 м. Размер могильных ям: длина до 2,5 м при ширине в 0,7—0,9 м. Мелкие бывают только ямы для детских захоронений. При захоронении умерших одевали в лучшие одежды со множеством украшений. Украшения встречаются как в женских, так и в мужских погребениях. В мужских могилах обычны вооружение, предметы конского снаряжения и бытовой инвентарь. В женских погребениях, как и в раннеломоватовское время, особенно много металлических украшений и деталей костюма. Глиняные пряслица находят только в женских погребениях [Белавин, 2007, с. 154].
|
В позднеломоватовских могильниках на дне ям передки остатки деревянных гробов, иногда дно выстлано берестой. В погребениях находят и остатки жертвоприношений в виде сосудов с заупокойной нищей, в том числе с костями животных. Своеобразной чертой могильников являются жертвенные комплексы, помещенные в ямы вне погребений. В них обычно бывают кости животных [Розенфельд, 1987, с. 150].
Курганный обряд захоронения можно связывать с саргатской культурой, в которой эта традиция - сооружения надмогильной насыпи, широко распространена.
Территория ломоватовской культуры оставалась неизменной в течение всего времени се существования. Это бассейн верхнего течения р. Камы. Наиболее южные памятники культуры расположены при устье р. Чусовой. К югу от ареала ломоватовской культуры, в среднем и нижнем течении р. Камы, проживали племена, оставившие древности позднего этапа мазунинской культуры и резко отличные от ломоватовеких, как и жившие к северу и северо-западу от них носители ванвиздинской культуры. Из Верхнего Прикамья в западном и северном направлениях наблюдается инфильтрация множества ломоватовских металлических украшений, и потому четкое разграничение между ареалами рассматриваемых и соседних племен в ряде случаев удается сделать с трудом. В. А. Оборин выделяет три региональных варианта ломоватовской культуры — верхнесамский, сылвенский и среднекамский [Оборин, 1961, с. 64].
Общей датой ломоватовской культуры в настоящее время считается V—IX вв. Следует согласиться с Р. Д. Голдиной, предложившей, как отмечалось выше, членение культуры на четыре последовательных этапа: харинский — V—VI вв., агафоновский — конец VI—VII в., деменковский — конец VII—VIII в. и урьинский — конец VIII—IX в. [Голдина, Королев, Макаров, 1980, с. 3-71].
Находки на памятниках ломоватовской культуры представлены украшениями, предметами вооружения, принадлежностями конской сбруи, бытовыми вещами, орудиями труда. Классификация племенных украшений ломоватовской культуры была произведена Р. Д. Голдиной [Голдина, 1969, с. 68, 69].
Преобладают невысокие, приземистые круглобокие профилированные чаши, встречаются также миски и сковороды. В технике нанесения узоров типичны оттиски шнура и гребенчатого штампа. Вся керамика изготовлена от руки из глины с примесью толченой раковины и растительных волокон. Сосуды изготовлены ленточной техникой и обожжены на кострах. Подавляющее их большинство имеет округлое или уплощенно-округлое дно. Наиболее распространенными были высокие чаши с туловом, переходящим в короткую шейку, обычно с отогнутым наружу краем. Отмечается, что среди них преобладали экземпляры диаметром 15—20 см при высоте от 7—8 до 16 см, служившие для приготовления пищи. Большая часть их закопчена или имеет нагар внутри. Орнаментация сосудов этого типа разнообразна. В раннее время они украшались по верхней части горловины многорядными отпечатками шнура, ямками, оттисками гребенчатого штампа, часть из которых имитировала шпуровые отпечатки и составляла горизонтальные полосы. В более позднее время доминируют сосуды неорнаментированные, иногда с насечкой по краю; реже используются сосуды с отпечатками различных штампов, тоже собранных в один-два ряда под венчиком. Поверхность сосудов тщательно заглажена и затерта. На поселениях находят и горшки более крупных размеров, беднее орнаментированные, но изготовленные в той же технике и служившие для храпения припасов. [Белавин, Крыласова, 2006, с. 154].
Хозяйство - комплексное: подсечное земледелие, пастушеское скотоводство и охота, дополняемые собирательством, бортничеством и рыболовством [Генинг, 1979, с. 96—106].
Обработка металлов достигла стадии ремесленного произв. Широко развито прядение, ткачество, обработка кости, кож, дерева и гончарное дело [Белавин, Крыласова, 2002, с. 154].
Земледелие также существовало в саргатской культуре, в шнуровой культурно-исторической общности Зауралья эпохи средневековья его не было. Широко было развито животноводство, в основном, разведение лошадей. Часто исследователи называют зауральское средневековое население коневодами.
Широко было развито домашнее изготовление тканей. В могильниках постоянно находят куски тканей из нитей животного и растительного происхождения, а в женских погребениях и на поселениях — глиняные пряслица [Бадер, 1953, с. 76]. Эта традиция, изготовления тканей с использованием пряслиц, прослеживается в материалах предшествующей саргатской культуре раннего железного века, рассмотренной выше. Так, при раскопках автором городища Дуванское 28 в одном жилище у очага обнаружено несколько десятков пряслиц. Продолжение этой технологии ткачества зафиксировано при раскопках батырского городища Боровиково, где обнаружено пряслице из сосновой коры.
Рис. 191. Ломоватовская культура. Шнуровая керамика [по: Крыласова, 2006, рис. 3,5,6,15].
Родановская культура (рис. 192). Относится к кругу шнуровых культур Приуралья, выступая продолжательницей ломоватовской культуры. Памятники ее датируются IX—XV вв. и расположены по р. Каме и ее притокам. Областью родановской культуры в основном является верхнее течение р. Камы с ее притоками. Южная граница ареала проходит по правым притокам Обвы. Там находятся Рождественское городище [Крыласова, 2000, с. 154] Чикманский могильник. Единичные памятники, например погребение XI в. у д. Малый Башкур на Чусовой [Прокошев, 1938, с. 127], встречены и южнее Обвы. Западная и северо-западная границы культуры проходят по верхнему течению р. Колва (Искорские городище и могильник) и среднему течению р. Вишера (Суянковский могильпик у г. Красновигаерска). Северо-восточная окраина ареала культуры включает бассейн Язьвы (Верх-Язьвенское селище и Бычинскнй могильник) [Лунегов, 1955, с. 124— 128].
Менее определенна восточная граница. По наблюдениям В. А. Оборина, это русло Камы. На левобережье отмечены лишь единичные памятники (Лаврятское городище, Баяновскпй могпльннк, Леминское городище, Пеняхинское селище, Верх-Боровские селище и могильник, Азласские городище и могильник). Все они находятся в непосредственной близости от реки н относятся в основном к раннему этапу родановской культуры. Восточнее располагаются одновременные родановскнм памятники, оставленные, видимо, предками манси, как, например, Чаньвинская пещера на р. Яйве [Сергеев, 1895, с. 17—50]. Близки Чаньвинской пещере поселение и поздняя группа изображений Писаного камня на р. Вишера. Это тоже памятники культуры народа манси [Бадер, 1954, с. 241—258].
В верхнем течении Камы в позднеродановское время выделяется не менее семи племенных групп, каждая из которых представлена серией городищ, несколькими селищами и могильниками. Между регионами этих групп обнаруживаются участки протяженностью до 50—70 км, плохо заселенные в древности. В каждой из племенных групп удается выделить и более мелкие подразделения, представленные одним-двумя городищами, несколькими селищами и могильниками. Видимо, это области соседских общин, а в более раннее время, может быть, и родовых общин. Такая территориальная дифференциация складывается в средний период развития родановской культуры и сохраняется вплоть до XIV—XV вв. [Оборин, 1970, с. 3-29].
Памятники, позднее названные родановскими, пытался по времени расчленить А. В. Шмидт, отнесший к загарскому этапу ранние поселения и могильники этой культуры (относящиеся к X в.) и полагавший, что они оставлены не коми-пермяками, а угорскими народностями. Поздние же памятники на территории Прикамья, по его мнению, были оставлены населением, появившимся в результате смешения пришедших сюда предков коми-пермяков с основным «загарским» населением [Шмидт, 1926а, с. 68]. М. В. Талицкий тоже уделил определенное внимание датировке родановской культуры, предложив отнести ее к X—XIV вв. Вслед за А. В. Шмидтом, выделяя загарский этап культуры и также относя его к X в., он иначе объяснял определенные изменения в материальной культуре прикамских племен того времени. По мнению М. В. Талицкого, коми-пермяцкое население появилось в бассейне Камы раньше, чем сложилась родаповская культура, а изменения в облике материальной культуры местных племен Прикамья в конце X в. были связаны с широким распространением пашенного земледелия, пришедшего на смену подсечному, видимо, с определенным использованием перелога [Талицкий, 1941а, с. 48].
Признаки, характерные для родановской культуры, впервые были определены М. В. Талицким. Однако, как уже говорилось, этот исследователь родановскую культуру понимал преимущественно как хронологический этап в истории Верхнего Прикамья, синхронный эпохе Волжской Болгарии, и поэтому ее ареал включал не только верхнее течение Камы, но и памятники в долинах Чепцы, Чусовой и Сылвы, хотя их своеобразие и отличие от верхнекамских были отмечены еще А. В. Шмидтом [Талицкий, 1940, с. 47—54; 1951, с. 33—96]. Обобщив новые и старые материалы, В. А. Оборин выделил присущие родановской культуре формы металлических украшений женского костюма, показал изменение их во времени и отличие от набора украшений женского костюма соседних районов [Оборин, 1956в, с. 117-118; 1957].
На раннем этапе родановской культуры основным видом поселений были городища, наряду с которыми известны и селища. Городища характеризуются относительно небольшими размерами (не более 3500 кв. м), укреплены валом и рвом с напольной стороны. По гребню вала устраивались частоколы, которые по периметру ограждали жилые площадки поселений. Деревянные конструкции в валах городищ, как правило, не фиксировались, а если и были, то служили только для предотвращения расползания вала.
Высота площадок городищ над рекой составляет в среднем 7—15 м, но есть и такие, что устроены на большей высоте. Наряду с небольшими городищами известны и более крупные, площадью до 10 тыс. кв. м. Жилищами на городищах и селищах были наземные бревенчатые прямоугольные в плане постройки площадью до 90 кв. м. Они обычно имели глинобитные полы и отапливались открытыми очагами, помещенными на глинобитные основания. В центральной части жилищ, как правило, устраивались ямы-кладовки. Рядом с домом, с торцовой его стороны, имелся тамбур —вход в помещение. Сруб был невысоким, и слеги двускатной крыши опирались на него, а на землю рядом, с наружной стороны. Конек крыши опирался па врытые в землю столбы. Такого типа жилища исследовались на Лаврятском и Куласовом городищах, в нижнем слое Роданонского городища. М. В. Талицкий полагал, что такие дома были местом обитания большой патриархальной семьи. Жилые постройки городищ и селищ размещались в один или два ряда, образуя короткую улицу. На тех нее поселениях открыты остатки хозяйственных, тоже наземных, построек, производственных сооружений, жертвенники, очаги летнего типа на глиняных платформах и расположенные отдельно от построек хозяйственные ямы [Талицкий, 1940, с. 52, 53].
Наземные жилища того же времени с земляными полами и канавками от нижнего венца сруба раскопаны на Родановском городище. Размеры одного из них 11х6 м. В этом доме имелись открытый очаг и ямы-кладовки прямоугольной формы со стенками, обложенными деревом. Вдоль длинной стены постройки выявлены ямы от столбов, па которых держалась крыша, и пары. М. В. Талицкий, исследовавший памятник, предложил обоснованную реконструкцию этого жилища. Рядом с пим находились еще два таких же, которые располагались в ряд по длинной стороне площадки поселения.
Судя но этнографическим аналогиям, в домах, открытых в нижнем слое Родановского городища, могло жить от 15 до 20 человек — членов одной большой семьи. Наиболее известными и частично раскопанными селищами родановском культуры являются Грибановское, Ломинское, Баяновское. Часть селищ размещались рядом с городищами, за их валами, другие находились в удалении от них. Некоторые городища, как, например, Родановское, Лаврятское, Куласово, первоначально были селищами и только в X в. стали укрепленными поселениями, что, видимо, связано с появлением какой-то опасности для их обитателей. [Генинг, Голдина, 1970, с. 30—56].
Среди хорошо изученных поселений позднего этапа родаиовской культуры можно назвать городища Рождественское [Оборин, 1953, с. 161 — 177]. Кудымкарское, верхний слой Родановского [Талицкий, 1951, с. 33—96], Шудьякар [Кананин, 1980, с. 92—100], Анюшкар, и селища Ванкинское, Покчннское, Долговское, Мартыновское.
Позднеродановские городища, как правило, гораздо крупнее ранних. Некоторые поселения в это время перестраиваются, расширяются, на них возводятся новые линии укреплений. Такая перестройка, как уже говорилось, хорошо прослежена на городище Анюшкар. Территория поселения была расширена более чем па треть. Отмечается постепенное расширение площади селищ, число их возрастает.
Жилища поздних этапов родановской культуры, судя но исследованиям Анюшкарского и Родановского городищ, типологически сходны с существовавшими ранее, по, как правило, они меньше. Глинобитные полы их обычно имеют размеры до 6х6 м [Талицкий, 1951, с. 40-42].Ямы-кладовки в это время выносятся в отдельно поставленные хозяйственные постройки. Так, на городище Анюшкар в слое XII—XIV вв. жилище 1 с глинобитным полом имело размеры 6х4м. По его контуру прослежены остатки бревенчатого сруба и столбы, па которых держалась двухскатная крыша, а внутри нары. Срубы домов этого времени по сравнению с ранними становятся более высокими, а крыши соответственно менее крутыми. Покрытие их делалось из бересты, положенной пластами па слеги. У задней стенки рассматриваемого жилища расчищены остатки открытого очага, а перед входом, с торцовой стороны дома— небольшой тамбур с плетневыми стенками, примыкающий к срубу и перекрытый, видимо, тоже берестяной крышей, опирающейся на столбы. Кладовка находилась за пределами дома. Площадь подобного ему жилища 2, исследованного в том же слое, такая же —6х4 м. Пол был дощатым, в центре располагался очаг на глинобитной подушке. Его прямоугольное основание было облицовано деревянными плахами. Ямы-кладовки в этом доме тоже нет. К жилищу 3 площадью около 60 кв. м с глинобитным иолом, открытым очагом в центре и столбовыми ямами вдоль бревенчатых стен примыкал крытый тамбур площадью около 8 кв. м, устроенный перед входом [Генинг, 1964, с. 94—162].
Между жилыми постройками на городищах и селищах размещались хлева для скота, кладовки с ямами, кузницы, домницы для плавки железа, другие хозяйственные и производственные сооружения. На позднем этапе родановской культуры несколько изменяется и конструкция укреплений городищ. В земляных валах теперь появляются деревянные конструкции, однако они пока еще не связаны с частоколом, шедшим но гребню вала и периметру площадки [Оборин В. А., 1976, с. 191].
Аналогичная ситуация – появление и распространение глинобитных печей (чувалов) отмечается в зауральской шнуровой юдинской культуре развитого средневековья (X-XIII вв.). В ней эта традиция связывается с южным, татарским влиянием. Скорее всего, первоначально глинобитные печи (чувалы) появляются в Зауралье в юдинской культуре, и от нее уже распространяются на север Западной Сибири (нижнеобская культура) и Приуралье (родановская культура).
На позднем этапе родановской культуры резко возрастает численность населения в Верхнем Прикамье, показателем чего, прежде всего, является резкое увеличение числа селищ, которые, возможно, становятся основным видом поселений. Селища исследованы пока фрагментарно. Для них характерны такие же наземные бревенчатые постройки, как па поздних городищах. Площадь некоторых селищ значительна. Так, например, Покчинское селище занимало примерно 10 тыс. кв. м. Впрочем, основная масса селищ того времени имела площадь 6— 8 тыс. кв. м. В XIII в. ряд городищ родановской культуры превращается в селища, в частности, Родановское и Кудымкарское, где поздние напластования культурного слоя перекрывают систему укреплений. Одновременно часть городищ, которые существовали на раннем этапе родановской культуры, забрасываются совсем. Так, на Лаврятском, Зенеровском и Шудьякарском городищах нет напластований культурного слоя позднее XII в. Рядом с селищами и городищами, обычно в нескольких ста метрах, располагались могильники XII—XIV вв. [Оборин В. А., 1977, с. 168].
Увеличение количества населения прослеживается и в юдинской культуре. Подтверждается это, во-первых, возрастанием количества памятников и расширением ареала. Во-вторых, в ней появляются промысловые городища и поселения с тонким культурным слоем, основой хозяйства которых было рыболовство. Например, из раскопок и разведок автора известны подобные поселения – Дуванское 28, Мотуши 3, Ембаево 1,2 и др. [Гордиенко, 2016, с. 96-107; 2017].
На раннем этапе родановской культуры население хоронило умерших в грунтовых могильниках. Погребения, очевидно, имели какие-то отметки на поверхности, так как поздние могилы, как правило, не прорезают предшествующие. На отдельных могильниках вместе с раннеродановскими находятся и погребения позднего этапа ломоватовской культуры, что, как уже отмечалось, косвенно указывает на преемственность этих культур. Основным обрядом погребения родановской культуры было трупоположение в неглубоких ямах. Размеры последних обычно соответствовали росту погребенного. Умершие захоронены вытянуто на спине, головами на север с разными отклонениями, с протянутыми вдоль корпуса руками. Большинство их положено в могилы, видимо, без гробов, некоторые умершие были завернуты в бересту. Погребенных обычно обряжали в лучшую, парадную одежду. В женских могилах много бронзовых украшений, причем они лежат так, как носились при жизни. Наиболее полно раскопанными могильниками раннего этапа родановской культуры являются Урьинский, Важгортский, Баяновский, Редикарский и Загарский. Есть раннеродановекие погребения и на Агафоновском I могильнике, в целом относящемся к ломоватовской культуре. Большая часть этих могильников находится рядом с поселениями. Могильные ямы обычно простые, без подбоев, уступов и ниш, располагаются рядами, вытянутыми вдоль крутого берега реки. Каждый ряд, возможно, составляли погребения членов одной большой семьи. Могильники родановской культуры, как правило, долговременные. [Оборин В. А., 1980, с. 147-148].
Для мужских погребений, кроме деталей костюма, из металлических вещей обычны предметы вооружения: наконечники стрел, копий и дротиков — все железные, также — мечи, топоры, удила. В других могилах найдены орудия труда, в частности, в погребениях кузнецов, в одном из которых были кузнечный молот и щипцы. На ранних этапах культуры нередки захоронения мужчин без оружия и орудий труда. Иногда в ногах умерших помещали керамические сосуды с остатками заупокойной пищи. Остатки тризн в виде разбитых сосудов и костей животных— частая находка на участках между рядами могил. Женские погребения размещались в одних рядах с мужскими. В них много различных украшений и металлических деталей костюма. Наряду сними встречаются женские могилы и с ограниченным инвентарем, что обычно связывается с возрастом и имущественным положением погребенных [Смирнов, 1952, с. 216].
На позднем этане родановской культуры захоронения по-прежнему совершались в грунтовых могильниках. Обряд погребения в XII—XIV вв. сохранялся в основном таким же, каким был на раннем этапе. Большинство трупоположений открыто в ямах глубиной 0,5—0,7 м. Умерших заворачивали в бересту или помещали в гроб-колоду. Преобладает северная ориентировка погребений. В этот период судя по материалам могильников, отмечается рост имущественной дифференциации населения. Зафиксировано довольно много погребений как с малочисленным инвентарем, так и с обильным. Последние располагаются теперь, как правило, в стороне от основной массы погребений. В позднеродановское время наряду с господствующей северной ориентировкой умерших все чаще и чаще появляется западная, нарушаются ранее бывшие четкими ряды погребений. Могильники этого времени, как правило, уже связаны не с городищами, число которых относительно невелико, а с крупными селищами, где проживала основная масса населения. Среди наиболее известных могильников позднего этапа следует назвать Искорский, Рождественский, Кудымкарский, Верх-Боровский, Чикманский. Много погребений этой стадии и на ранее возникших могильниках. Для всех погребений этого времени характерно уменьшение количества погребального инвентаря по сравнению с более ранним временем. Так, мало находок было в Чикманском могильнике XIII—XIV вв., раскопанном А. А. Спицыным [Спицын, 1902, с. 42]. В женских погребениях Верх-Боровского могильника найдены типичные для позднеродановской культуры якоревидные шумящие привески, серебряные серьги с напускной бусиной, прорезные трубчатые пронпзки. Последний вид украшений возник еще в период ломоватовской культуры [Теплоухов, 1897, табл. XII, 1—8].
Некоторые материалы для характеристики позднеродановского периода получены па могильнике у с. Гурино на р. Пой. Начал его исследование В. Ф. Генинг в 1952 г. [Генинг, 1954, с. 153, 154] и продолжал в 1955 г. В. А. Оборин. Инвентарь могильника беден: обломки горшка с защипами по срезу венчика, кресало, проволочные височные кольца, железные наконечники стрел, скобель, сердоликовые бипирамидальные бусы. Могильник датируется XIII—XIV вв. [Оборин, 1957].
Могильники родановской культуры по основным параметрам близки родановским – все грунтовые (кроме игумации встречаются кремации), в аналогичных, неглубоких, ямах. Сопроводительный инвентарь, в основном, - импорт родановской культуры, Волжской Болгарии, Руси, степей Евразии.
В мужских и женских погребениях часто находят украшения и детали одежды с прикрепленными к ним бронзовыми подвесками и бляшками. Мужчины, кроме серег, носили и браслеты, обычно граненые или пластинчатые, надевавшиеся поверх одежды. Пальцы рук украшали перстни, чаще всего с четырехлопастным щитком и овальной, обычно стеклянной, вставкой синего цвета. Основная же часть металлических украшений одежды обнаружена в женских погребениях. Значительное их число относится к головному убору — это разного рода накладки и бляшки, нижний край убора оформлялся височными подвесками разных типов, иногда составленными из деталей и крепившимися на шнурках. На шее носили ожерелья, составленные из металлических бус, шумящих привесок и пронизок, монет и бус из стекла, сердолика и горного хрусталя. Что касается гривен, то их немного; встречены только единичные образцы. Среди них есть ложновитые с двумя крючками на концах и пластинчатые ромбического сечения. Грудь украшали двуконьковые, арочные и якоревидные подвески на коротких шнурах с пронизками из металла. Металлические украшения вместе с копо- ушками, амулетами из медвежьих когтей и зубов вплетались на шнурах и в косы. Множество подвесок и пронизок прикреплялось к поясу тоже на шнурах из ремешков. Наиболее распространенными были серьги типа салтовских, претерпевшие на месте некоторые видоизменения, причем такие серьги или подвески носились не парами, а по одной. Хочется отметить и еще одну особенность украшении женского костюма: не все его виды распространялись по территории родановской культуры равномерно [Голдина, Прокопов, 1970, с. 142].
Для родановской культуры характерен значительный комплекс украшений, в основном, из бронзы. Распространились они очень широко, как в приуральских культурах, так и зауральских.
Типичными для женского костюма родановского населения были шумящие подвески с арочным щитком, двуконьковые шумящие привески [Окладников, 1948, с. 224].
Много наконечников стрел - железные, черешковые, с уплощенным пером. Меньше костяных наконечников стрел, обычно черешковые, крупные, с шестигранным, квадратным или треугольным сечением пера [Ахмеров, 1955, с. 155, табл. I].
Производство глиняной посуды у родановских племен на лаврятском этапе находилось на уровне домашнего ремесла и, видимо, было женским занятием. Вся посуда лепилась от руки ленточной и кольцевой техникой и обжигалась на кострах. В качестве примесей в тесто добавлялись шамот, песок, органика и мелкотолченые раковины. Последняя примесь говорит о том, что употреблялась преимущественно не горная глина, а глина из речных наносов. По форме и размерам можно выделять три основных типа сосудов лаврятского этана. Прежде всего, это высокие чаши или низкие горшки с округлым или округло-уплощенным дном, относительно тонкостеппые, с максимальным диаметром тулова 20—30 см. Шейки их прямые или чуть загнутые внутрь либо слегка отогнутые нарушу. По срезу венчика нанесены пальцевые защищу и вмятины, реже — насечки. Орнамент па тулове сосудов относительно редок. Поверхность их тщательно заглажена спаружи и изнутри. Такого типа сосуды встречены па Лаврятском, Рождественском, Шудь<
|
|
Папиллярные узоры пальцев рук - маркер спортивных способностей: дерматоглифические признаки формируются на 3-5 месяце беременности, не изменяются в течение жизни...
Автоматическое растормаживание колес: Тормозные устройства колес предназначены для уменьшения длины пробега и улучшения маневрирования ВС при...
Своеобразие русской архитектуры: Основной материал – дерево – быстрота постройки, но недолговечность и необходимость деления...
Поперечные профили набережных и береговой полосы: На городских территориях берегоукрепление проектируют с учетом технических и экономических требований, но особое значение придают эстетическим...
© cyberpedia.su 2017-2024 - Не является автором материалов. Исключительное право сохранено за автором текста.
Если вы не хотите, чтобы данный материал был у нас на сайте, перейдите по ссылке: Нарушение авторских прав. Мы поможем в написании вашей работы!