Осколочное действие японских фугасных снарядов

 

Японские снаряды рвались на мелкие осколки, иногда достигавшие размеров крупных песчинок. Так как судовые конструкции не преследовали цели защиты от мелких осколков, то последние причиняли много вреда, залетая во все щели и отверстия. Хотя на «Орле» броня нигде не была пробита, но главная убыль личного состава и офицеров произошла за броневыми прикрытиями в башнях, боевой рубке, казематах и батарее. Осколки проникали через амбразуры орудий, в просвет боевой рубки и орудийные порта казематов. Два командира башен лишились глаз от осколков, проникших в визирные щели броневых колпаков. В боевой рубке залетавшие осколки, отраженные от корпуса и от броневых крыш башен, разбивали дальномеры, переговорные трубы, приборы, машинные телеграфы и штурвалы.

Снаряды, рвавшиеся на воде вблизи корабля, обдавали его борта градом осколков, которые превращали незащищенный корпус в решето. Дыры не были видны из-за внутренних легких щитов, их нельзя было заткнуть. Осколки быстро привели в негодность все шлюпки и катера, уничтожили снасти и сигнальные фалы, вывели из строя легкие скорострельные орудия на мостиках, прожектора, приборы, водопроводные трубы, цистерны, пожарные рожки и разное внутреннее оборудование.

Мелкие осколки залетали даже в дула орудий. На «Орле» 6-дюймовое орудие левой кормовой башни было засорено осколком, что осталось незамеченным. Орудие зарядили сегментным снарядом, который не дошел до места. Его нельзя было в бою разрядить, и орудие вышло из строя.

Дула многих орудий были снаружи прорублены более крупными осколками на глубину до дюйма. В носовой 12-дюймовой башне «Орла» одно орудие лишилось половины ствола, которая была отбита взрывом снаряда и заброшена на верхний носовой мостик, где этот обломок убил трех человек.

Осколки 6– и даже 8-дюймовых снарядов имели очень малую пробивную способность. Их удерживали даже тонкие каютные переборки, а попадая в людей, они не наносили глубоких ран и чаще застревали в коже.

 

Недостатки башен

 

Близкое расположение броневых башен от легкого корпуса грозит их заклиниванием при разрушении корпуса взрывами фугасных снарядов. На «Орле» была заклинена левая средняя 6-дюймовая башня, помещенная в выкружке борта на срезе. Взрыв 12-дюймового снаряда вывернул листы борта внаружу и ограничил возможность стрельбы на корму. Близость дна башни к палубной легкой настилке также может застопорить поворот башни при разрушении палубы.

При взрыве фугасного снаряда вблизи дна башни газы срывали швеллера, закрывавшие щель мамеринца между вращающейся и неподвижной броней. Скручивание этих швеллеров или их срыв лишали башню горизонтального наведения. На «Орле» было застопорено вращение двух 6-дюймовых башен, а еще одна башня временно вышла из строя, когда крупный осколок забился в просвет мамеринца. На «Суворове» была заклинена носовая 12-дюймовая башня.

Крыши башен 6-дюймовых орудий не выдерживали взрыва даже 6-дюймовых снарядов. Прогибались их листы толщиной в дюйм, а стыки плит расходились. 8-дюймовый снаряд разорвал по стыку крышу 12-дюймовой башни «Орла» толщиной 2 1/2 дюйма и загнул края внутрь, чем ограничил угол возвышения одного орудия пределом дистанции до 30 кабельтовых.

Переднюю часть башни, обращенную к неприятелю, надо защищать более толстой броней, чем боковые стенки. Спереди не должно быть стыков плит. Амбразуры нуждаются в прикрытии наружным броневым щитом, качающимся вместе с орудием, для предохранения от осколков, которые проникают в башню при разрыве фугасных снарядов.

В бою на дальней дистанции крыши башен получают большое число попаданий и должны быть значительно утолщены. Крепления и стыки надо делать весьма прочными. Колпаки командиров и наводчиков должны быть утолщены и прочно связаны с крышей. На «Бородино» при разрыве на крыше 12-дюймовой башни снаряда большого калибра был срезан броневой колпак и убит башенный командир. С 6-дюймовых башен тонкие колпаки легко срывались газами фугасных снарядов.

 

Башни необходимо оборудовать нагнетательной вентиляцией, так как в них проникают газы при открывании затвора после выстрела. В башне существует тяга наружного воздуха через амбразуры, мамеринцы и щели броневой двери. Происходит засасывание дыма и газов снаружи. Вдувная вентиляция должна уничтожить это засасывание наружного воздуха. Орудия надо снабдить автоматическим продуванием перед открытием затвора для удаления из ствола газов, оставшихся после выстрела, чтобы они не проникали в башню.

12-дюймовые башни удовлетворительно выдерживали сотрясения от попаданий и взрывов 12-дюймовых фугасных снарядов. Их механизмы продолжали исправно работать, но чаще всего расстраивались электрические соединения.

6-дюймовые башни выдерживали даже значительное число попаданий 6-дюймовых фугасных снарядов, но разрушались от взрыва 12-дюймового снаряда. Плиты отрывались от клепаного корпуса, происходило перекашивание катков, крыша проваливалась.

Нельзя разгораживать в трюме погреба башен одного калибра разных бортов. Башня может выйти из строя в начале боя, а ее погреба останутся полными и использование боевого комплекта окажется невозможным. На «Орле» две 6-дюймовые башни левого борта остались к концу боя почти без снарядов, а симметричные башни правого борта, вышедшие из строя еще в начале боя, сохранили полные погреба.

Правая кормовая 6-дюймовая башня имела подачную трубу, проходящую через адмиральское помещение. Во время большого пожара ее броня накалилась, и в башню потянуло дым снизу через все зазоры в броне.

 

Боевые рубки

 

Негодность конструкции всех боевых рубок вскрылась еще на Тихоокеанской эскадре: на всех броненосцах — после боя 28 июля и на броненосных крейсерах — после боя 1 августа.

На неудовлетворительности конструкции боевых рубок сказалось полное отсутствие боевого опыта в русском флоте со времени перехода на броненосное судостроение. За двадцать лет конструкция боевых рубок не изменилась. «Николай I» постройки 1887 г. имел такую же рубку, как и «Суворов», построенный в 1904 г. Даже на судах заграничной постройки — «Варяг», «Ретвизан», «Цесаревич», «Аскольд», «Богатырь» — были сохранены такие же рубки, как на «Сисое», «Ослябя» и «Бородино».

В русском флоте не проводили опытов обстрела старых кораблей для испытания действия снарядов и броневых конструкций. В бою при Цусиме рубки всех броненосцев типа «Бородино» подверглись серьезным повреждениям. Рубка «Суворова» сразу сильно пострадала. В ней все были убиты или ранены, в том числе ранен командующий эскадрой. Все приборы управления огнем, рулем и механизмами уничтожены. Рубка была покинута и перестала служить центром управления кораблем. На «Бородино» в рубку попал 12-дюймовый снаряд сзади, в просвет входа. Все были перебиты, а управление перешло в центральный пост.

На «Орле» в рубку попали три 6-дюймовых и два 8-дюймовых снаряда. Рубка сильно пострадала, но по счастливой случайности уцелел штурвал. Рулевое управление из рубки сохранилось до конца боя. Кораблем управлял контуженный старший офицер.

Главным недостатком рубок русских кораблей было неправильное устройство крыши, перекрывавшей вертикальную броню цилиндра почти на фут в виде загнутого грибовидного козырька. При этом устройстве между козырьком крыши и броневым цилиндром рубки оставался не покрытый броней просвет в один фут. Грибовидный свес крыши улавливал отраженные снизу осколки и направлял их внутрь рубки. Дополнительные горизонтальные козырьки толщиной в один дюйм, наложенные на торец вертикальных плит, отражали мелкие осколки, но их срывало при разрыве снарядов ниже просветов.

На «Орле» козырек с правого борта был сорван взрывом 8-дюймового снаряда и брошен внутрь рубки, причем сбило подвесной дальномер и уничтожило доску со всеми переговорными трубами. Другой 8-дюймовый снаряд ударил в свес крыши, толщиной 2 дюйма, и разрубил его. Сверху крыша была вогнута разрывом 8-дюймового фугасного снаряда.

Таким образом, основные недостатки рубок броненосцев типа «Бородино» сводятся к следующим:

1) недостаточно толстая крыша, неудачной формы и не связанная прочно с вертикальной броней аналогично башням;

2) отсутствие броневой защиты основания рубки, что создавало опасность разрушения рубки при разрывах больших снарядов внизу, под командным мостиком;

3) непрочное крепление вертикальных плит рубки, не связанных в общую монолитную конструкцию на подобие орудийных башен, а разъединенных клепаными стойками, пропущенными между плитами. При разрыве фугасных снарядов калибра 8–12 дюймов угольники отлетали, а плиты сдвигались внаружу и вываливались из всех креплений;

4) возможность попадания осколков через просвет под свесом крыши и через вход в рубку сзади;

5) не обеспеченное броней сообщение с нижними помещениями корабля и с центральным постом; на «Орле» все трапы с носового командного мостика были сбиты, и приходилось спускаться через ростры, где горели шлюпки, и идти через трапы среднего мостика;

6) концентрация в боевой рубке слишком большого количества функций: управление кораблем, артиллерийским огнем, торпедными аппаратами, определение расстояний по дальномеру, сигнализация, связь с машиной, голосовая передача, рассылка ординарцев, передача приказаний по тушению пожаров, связь с трюмным механиком по борьбе с креном, заделке пробоин и уборке воды с палуб.

На «Орле» в начале боя в рубке было 14 человек, а к ночи осталось всего три человека.

Крыши рубок надо делать из толстой цементированной брони и прочно связывать в единое целое с вертикальной броней (как в башнях), а визиры и смотровые прорези делать минимальных размеров в вертикальной броне.

Следует из боевой рубки выделить в самостоятельные посты управление артиллерийским огнем и торпедными аппаратами и определение расстояний по дальномерам. На флагманском корабле для командования эскадрой нужна особая рубка.

Вход в рубку на мостике должен быть как в башнях — через броневую сдвижную дверь. Броневой остов основания рубки надо продолжать до нижней броневой палубы и иметь выход в центральный пост под броневой палубой.

Проект боевой рубки является одной из самых ответственных конструкций и должен быть всесторонне рассмотрен строевой частью, артиллеристами и проверен обстрелом.

 

Управление трюмами в бою

 

Централизация управления кораблем и его боевыми средствами направлена к тому, чтобы в едином ударе суммировать всю мощь корабля. Это особенно важно в ответственный и решающий момент завязки сражения, пока все корабли боевой колонны не имеют повреждений и поэтому их суммарная мощь может дать наибольший боевой эффект. Принцип централизации управления и командования является основой организации корабля. В боевой рубке связываются воедино все отрасли боевых средств корабля: его скорость, вооружение, защита. Но в бою каждая часть корабля, в зависимости от обстановки боя и ее состояния, должна быть готова перейти при необходимости к децентрализованному местному управлению. Централизация управления всем кораблем и его средствами должна быть дополнена устройствами, позволяющими перейти к децентрализованным и самостоятельным действиям. При повреждениях боевой рубки и дальномерного поста каждая башня и орудие, каждый плутонг должны быть обеспечены средствами вести боевые действия до конца своих возможностей, не ожидая указаний из боевой рубки. Трюмная часть корабля, от которой в значительной мере зависит поддержание боеспособности корабля как целого, менее всего допускает управление из боевой рубки. Следя за исправным состоянием всех трюмов под нижней броневой палубой, трюмная часть должна основывать свои действия на своевременной инициативе персонала. Трюмный механик и старшины трюмных отсеков, получая общие распоряжения командования из боевой рубки и информацию о состоянии корабля, о повреждениях, борьбе с креном и тушении пожаров, должны быстро принимать все необходимые меры для ликвидации последствий полученных повреждений. Трудность управления в настоящее время прежде всего заключается в полном отсутствии централизованного управления всеми многочисленными средствами. Назрела необходимость в устройстве на защищенной нижней броневой палубе специального центрального трюмного поста, находящегося в распоряжении трюмного механика и подчиненного ему персонала.

Трюмный пост должен быть связан сетью телефонов и переговорных труб со всеми главными отсеками и получать необходимую информацию об их состоянии. В то время как для управления артиллерийским огнем устанавливаются групповые боевые указатели, имеется сеть переговорных труб и телефонов, устраиваются плутонговые пункты управления группами орудий, — трюмная часть остается совершенно децентрализованной, не имеет никакой технически оборудованной системы управления и опирается всецело на человеческую находчивость, инициативу и опыт. Необходимо ликвидировать полную децентрализацию управления трюмами.

Обеспечение непотопляемости, пловучести и остойчивости корабля требует новых мощных технических средств и специального оборудования. Трюмный механик должен располагать средствами быстрого выпрямления крена в пределах до 8–10°, с автоматическим открыванием клапанов затопления креповых отсеков. Открывание клапанов затопления должно производиться с помощью электрических моторов с резервным ручным приводом.

В трюмном посту должны быть автоматически действующие указатели затопления из всех наружных отделений корабля, чтобы трюмный механик мог сразу получать сигнал о подводных повреждениях, залитых отделениях и имел возможность ориентироваться при принятии необходимых мер. Нужна автоматическая пожарная сигнализация из бомбовых и минных погребов и других важных и опасных в пожарном отношении помещений.

 

Необходимо иметь чертеж-макет всех трюмных помещений под нижней броневой палубой, на котором можно было бы немедленно отметить все залитые водою отделения.

В распоряжении трюмного механика и двух его помощников должен находиться рабочий дивизион по заделке пробоин в легком борту и пожарный дивизион по тушению пожаров. Нужен особый склад подготовленных средств для исправления повреждений корпуса и судовых систем. Вся судовая вентиляция также должна входить в ведение трюмной части.

При таком оборудовании корабля и реорганизации постановки судовой трюмной службы эффективность ее работы сильно возрастет и она станет службой борьбы за живучесть и непотопляемость корабля в широком смысле слова.

 

 

Этими беглыми замечаниями о наиболее существенных недостатках боевого оборудования кораблей, вскрывшихся в обстановке Цусимского боя, я принужден ограничиться. Более детальный фактический материал из собранных мной наблюдений за время похода и боя представляет уже узкий интерес и может быть использован в проектно-конструкторских бюро и на верфях, ведущих постройку новых кораблей.

Заканчивая свой доклад, я сформулировал некоторые общие выводы, сложившиеся у меня в результате походной и боевой службы на 2-й Тихоокеанской эскадре за период 1904–1905 гг.