Первое приключение рыцарей Круглого Стола

 

Покорив Риона Североуэльского и других мятежных королей, король Артур выступил на север и на восток со своими рыцарями и нанес поражение саксам в шести великих битвах. И саксы бежали на своих судах отовсюду из Британии и Шотландии либо клялись королю Артуру в том, что будут его верными подданными. Они не могли больше стоять против него, ибо никогда не знали, где он находится; нередко, получив надежную весть, саксы были уверены, что король Артур отдыхает после битвы в сотне миль от них, как вдруг он и его рыцари внезапно появлялись из леса и нападали на саксонское войско.

Так на остров пришел долгий мир, хотя там еще оставались грабители и разбойники, жестокие рыцари и злые волшебники, обитавшие в глубине лесов и гор и всегда готовые нарушить мир и запятнать королевство логров каким‑нибудь недобрым делом.

Король Артур продвинулся на юг по этой мирной земле и основал свою столицу в городе Камелоте, который ныне зовется Винчестером, и лучшие и храбрейшие рыцари съехались к нему.

Но, направляясь в свою столицу, проходил он через Камелард, где жил его друг король Лодегранс, у которого была прекрасная дочь по имени Гвиневера. И Артур полюбил Гвиневеру в тот самый миг, как увидел ее. И, думая о ней у себя в Камелоте, он не мог ни есть, ни спать.

– В стране воцарился мир, – сказал он Мерлину. – И войны мои на время окончились. Теперь мне можно подумать и о женитьбе, не так ли?

– Вы правы. Человеку вашего высокого происхождения не следует оставаться без жены, а королевству логров – без королевы… Но скажите мне, есть ли принцесса, которую вы любите больше других?

– Да, есть, – сказал Артур. – Я люблю Гвиневеру, дочь короля Лодегранса. И она самая прекрасная, самая любезная, самая красивая и самая достойная девица в целом мире. На ней хочу я жениться или умереть холостым!

– Она действительно одна из самых прекрасных леди, – сказал Мерлин. – И все же я хотел бы, чтобы вы полюбили другую; ибо именно из‑за ее красоты наступит конец Логрии, когда лучший рыцарь вашего двора полюбит ее и тем навлечет позор на нее и на себя, вызовет войну между вами и им, приблизит день, когда в Камланне восторжествует предатель. Это случится вскоре после пришествия Святого Грааля, которое будет знаком того, что слава логров достигла зенита и что близок ее закат… И все же Гвиневера – прекраснейшая леди в целом мире, и, когда сердце стремится к ней, его не остановить.

– Вы говорите правду, – сказал Артур. – Ибо Гвиневеру я сделаю моей королевой.

Мерлин отправился к королю Лодегрансу и рассказал ему о любви Артура.

– По чести, – сказал король Лодегранс, – это лучшее известие, какое я когда‑либо слышал; благородный и достойный король полюбил мою дочь. Теперь все мои земли перейдут к Артуру и все мои бароны станут его рыцарями. На праздник пятидесятницы мы доставим Гвиневеру к нему, и этот день будет днем свадьбы.

Между тем в Камелоте король Артур устроил на пасху празднества. Но прежде чем его рыцари расселись за длинным столом, между ними начались раздоры из‑за того, где кому должно сесть, ибо считали они большей честью сидеть в верхнем конце стола, нежели в нижнем.

– На пятидесятницу мы поправим это, – сказал Мерлин, когда он услышал о ссоре. – В этот день я поставлю здесь, в зале, стол, который соберет к себе всю доблесть логров, стол, чья слава будет жить, пока длится мир.

Праздник пятидесятницы приближался, и в Камелот съехались многие рыцари, а также юноши, желавшие стать рыцарями. Среди них были Гавейн, племянник короля Артура, и Тор, сын короля Пелинора. Король Артур посвятил их в рыцари утром в день своей свадьбы и распорядился, чтобы они, его новопосвященные рыцари, совершили подвиг и показали свои достоинства, – и это будет первая рыцарская история, о которой ему расскажут.

Церемония бракосочетания была поистине прекрасна. Два архиепископа соединили руки жениха и невесты, и четыре короля несли золотые мечи перед ними, когда Артур и Гвиневера выходили из аббатства, где их приветствовал народ.

Они пришли наконец в пиршественную залу, и там Мерлин ожидал их, стоя перед большим круглым столом из камня и дерева, занимавшим почти всю залу от стены до стены.

– Привет вам, король и королева логров! – вскричал Мерлин. – Ваши места ждут вас, а также места для ста и пятидесяти рыцарей – рыцарей Круглого Стола. На каждом сиденье – ибо так зовутся места за этим столом – вы найдете вписанное золотыми буквами имя рыцаря, кому это место принадлежит. Когда вы посвятите еще кого‑то в рыцари, его имя появится на сиденье; и когда какой‑либо рыцарь погибнет в битве или умрет, его имя исчезнет. Однако имена рыцарей Круглого Стола будут жить вечно. Садитесь все, ибо за Круглым Столом никто не может жаловаться на то, что его обидели, поместив в дальнем конце: здесь все места равны. И о высокой чести этого стола вы скоро услышите.

– Четыре сиденья здесь еще не заняты, – сказал Артур, когда все его рыцари нашли свои места.

– Оставьте сомнения, – сказал Мерлин, – здесь сядут те, кто принесет еще больше чести лограм. Король Пелинор прибудет сегодня отдохнуть от погони за Зверем Рыкающим, и одно место для него. Смотрите, как имя его из золотых букв появляется на сиденье! А что до трех оставшихся мест, то на двух из них читайте теперь имена сэра Ланселота Озерного и сэра Персиваля Уэльского. Ланселот будет с вами на следующем празднике пятидесятницы. Сэр Персиваль еще не родился, и храбрейший рыцарь, сидящий сейчас здесь, будет его отцом; но, когда Персиваль появится, знайте, что осталось ждать один год до пришествия в Камелот Святого Грааля. А последнее место – это Гибельное Сиденье, и смерть любому, кто сядет здесь; его может занять лишь тот, для кого оно сделано, – лучший рыцарь из всех, и он появится в назначенное время.

Тут Мерлин подошел к двери и ввел короля Пелинора, который преклонил колено перед королем Артуром и стал его рыцарем, прежде чем занять свое место за Круглым Столом. По одну сторону от трех пустых мест сидел Гавейн; Мерлин подвел Пелинора к другой стороне, говоря: «Это ваше место, ибо вы более достойны сидеть здесь, чем кто‑либо другой из присутствующих. Но в один из грядущих дней его займет сэр Тристрам».

Тут начался великий пир. Но вот Мерлин встал посреди пирующих, и все в молчании слушали его речи.

– Сегодня, – сказал Мерлин, – день первого рыцарского приключения. В грядущие годы много удивительных приключений начнется здесь, когда вы будете сидеть, вкушая за Круглым Столом, но меня не будет с вами, и я не увижу их… А сейчас молчите, ибо вы увидите нечто странное и чудесное.

И когда они сидели в молчаливом ожидании, в залу вбежал белый олень, следом за ним белая сука – маленькая охотничья собака, а затем свора из шестидесяти огромных, черных, громко лающих гончих. Олень обежал вокруг стола, и, когда он снова приблизился к двери, собака догнала его и свирепо вцепилась ему в бок, так что олень сделал большой прыжок в сторону, свалив рыцаря по имени Абелеус, который сидел за маленьким столом. Тут же этот рыцарь схватил собаку, быстро вышел из зала, сел на коня и ускакал, держа собаку в руках. Черные гончие умчались в лес за белым оленем, но еще прежде, чем замер вдали их лай, в залу на белой лошади въехала дама и громко закричала, обращаясь к королю Артуру:

– О господин король, не дайте ограбить меня, ибо мне принадлежит собака, которую этот рыцарь увез с собой.

– Но что мы можем сделать? – ответил король Артур, очень боявшийся, что ему самому придется скакать за сэром Абелеусом сейчас же, в день своей свадьбы.

Едва он это сказал, как незнакомый рыцарь в полном вооружении на огромном коне появился в зале и силой увел даму с собой, не слушая ее громких криков и жалоб.

Артур был рад, когда она ушла, ибо от нее было очень много шума. Но Мерлин упрекнул его:

– Вы не можете так просто оставить это дело, – сказал он, – это приключение нужно довести до конца, иначе позор падет на Логрию, на вас и на ваших рыцарей.

– Я сделаю, как вы мне советуете, – сказал король Артур.

– Тогда пошлите сэра Гавейна доставить обратно белого оленя, а сэра Тора вернуть собаку и рыцаря, если только он не убьет рыцаря. И пусть король Пелинор доставит даму и силой уведшего ее рыцаря, живого или мертвого. И эти три рыцаря совершат замечательные подвиги, прежде чем вернутся сюда. А когда они вернутся, я смогу еще больше сказать вам касательно Круглого Стола. Но после этого я должен покинуть вас, ибо есть дама, леди Нимуе, которая призывает меня к моему долгому сну.

Три новых рыцаря, получив приказ, вооружились, оседлали коней и ускакали в лес. Гавейн взял с собой оруженосцем своего младшего брата Гахериса. Проскакав немного, они увидели двух рыцарей на конях, яростно бившихся мечами.

– Остановитесь, – закричал Гавейн, направляя своего коня между ними, – по какой причине вы сражаетесь?

– Сэр, – ответил один из рыцарей, – недавно здесь пробежал белый олень, а за ним с лаем свора черных гончих. А мы с братом знали, что это приключение, уготованное для торжественного праздника по случаю бракосочетания короля Артура, и каждый из нас всей душой пожелал отправиться за белым оленем. Тут мы заспорили о том, кто из нас лучший рыцарь, и ссора эта привела к бою.

– Стыдно вам, братья и рыцари, – вскричал Гавейн, – ступайте и сдайтесь королю Артуру.

– А если мы не сделаем этого? – спросил младший рыцарь.

– Что ж, тогда я сражусь с вами и заставлю вас это сделать! – воскликнул Гавейн.

– Мы направимся прямо к королю Артуру, – ответили они, – и скажем ему, что нас прислал рыцарь, который следует за белым оленем.

И они отбыли в Камелот. А сэр Гавейн двинулся навстречу своему приключению. Он ехал в глубь леса, и Гахерис скакал вслед за ним. Вскоре они услышали лай черных гончих и поняли, что двигаются в нужном направлении.

Тут они выехали из леса на берег широкой реки и увидели, что белый олень переплывает ее, а гончие все еще его преследуют. И только сэр Гавейн собрался ступить в воду, как на другой стороне появился рыцарь и закричал:

– Эй, вы! Не идите за белым оленем, если не хотите сразиться со мной!

– Я этого не боюсь, – ответил Гавейн.

Он ринулся в воду, вздымая брызги, и на другом берегу рыцари разъехались и сошлись в такой бешеной схватке, что Гавейн перебросил противника через круп его коня.

– Теперь сдавайтесь, – закричал Гавейн.

– Нет, – ответил рыцарь, вскакивая на ноги, – я Аллардин с Внешних островов и никогда не сдамся такому зеленому рыцарю, как вы.

Сэр Гавейн спрыгнул с коня, и они стали биться на мечах, нанося могучие удары. Но через некоторое время Гавейн нанес Аллардину с Внешних островов такой удар, что шлем его раскололся надвое, и это был его конец.

– Да, – сказал Гахерис, – вот это могучий удар для столь молодого рыцаря.

Они вновь помчались за белым оленем и за черными гончими, которые еще преследовали его по пятам. И вот они достигли большого замка, и во дворе его гончие загрызли белого оленя. Тут, рыча от гнева, вышел из своих палат владелец замка, могучий человек со злым лицом, и начал избивать гончих мечом, крича:

– Как жаль мне белого оленя, которого я подарил моей жене и которого берег так плохо! Жестокой смертью умрут те, кто убил его!

– Остановитесь, – закричал сердито Гавейн. – Обратите лучше свой гнев на меня, а не на этих бессловесных животных, ибо гончие делали только то, что подсказывала им их природа.

– Вы говорите правду! – вскричал владелец замка. – Я убил ваших собак, теперь остается только убить собаку‑хозяина!

Тут они сошлись в яростной схватке, и он нанес много подлых ударов мечом, которые сильно разгневали Гавейна. Но вот, когда они оба были уже изранены, Гавейн ударил столь искусно и сильно, что противник с грохотом рухнул на землю. Он взмолился о пощаде и называл теперь Гавейна любезным и добрым рыцарем, а не бранными словами, как совсем недавно.

– Вы умрете! – вскричал Гавейн, безумный от гнева, и взмахнул мечом, чтобы отрубить голову владельцу замка. В этот момент его жена, наблюдавшая за схваткой, выбежала, бросилась к мужу и закрыла его своим телом. И оказалась она на пути разящего меча, так что Гавейн не смог остановить его.

Тут Гавейна охватил ужас и стыд за свершенное, он позволил хозяину замка подняться невредимым, даровав ему жизнь.

– Теперь вы можете убить и меня, – ответил тот, – ибо вы убили ту, кого я любил больше всего на свете.

– Как вас зовут? – спросил Гавейн.

– Сэр Бламур Болотный, – был ответ.

– Тогда следуйте ко двору короля Артура. Расскажите ему правдиво обо всем, что случилось. Скажите, что Рыцарь Белого Оленя прислал вас.

Бламур сел на коня и ускакал. А Гавейн с Гахерисом печально пошли в замок.

– Я опозорил свое рыцарское звание, – сказал Гавейн, – ибо убил женщину. Если бы я был снисходительным к сэру Бламуру и пощадил его, этого не случилось бы!

– Мы здесь в опасности, – сказал Гахерис, и он не успел кончить, как четыре вооруженных рыцаря вбежали в залу и закричали Гавейну:

– Вы, новопроизведенный рыцарь! Вы опозорили свое рыцарское достоинство. Рыцарь без жалости – рыцарь без чести. А убить прекрасную леди – это позор до скончания века. И не сомневайтесь: очень скоро вы сами будете весьма нуждаться в пощаде.

Тут они напали на Гавейна, изранили его и взяли его и Гахериса в плен. Их тут же убили бы, если бы не четыре прекрасные дамы, которые вышли и попросили сохранить им жизнь.

– Как поживаете, сэр рыцарь? – спросила Гавейна одна леди.

– Не скажу, что хорошо, – ответил он.

– Отчего? Тут ваша вина, ибо вы свершили весьма дурное дело. Но скажите мне, не от двора ли вы короля Артура?

– Да, верно. Я сэр Гавейн, сын короля Лота Оркнейского, и мать моя – Моргауза, сестра короля Артура.

– Возвращайтесь с миром обратно ко двору, – сказали дамы. – Мы накладываем на вас такое наказание. Возьмите тело убитой вами леди и голову ее тоже. Расскажите королю Артуру все, что произошло, и похороните ее достойно.

И Гавейн с Гахерисом печально поскакали обратно к Камелоту.

А сэр Тор между тем мчался другим путем за рыцарем, похитившим собаку. И, проскакав немного, встретил он карлика, который внезапно нанес его коню такой удар по голове своим посохом, что бедное животное пошатнулось и отступило на длину копья.

– Почему ты бьешь моего коня? – спросил сэр Тор сердито.

– Потому что вы не пройдете этой дорогой, пока не сразитесь с рыцарями, которые сидят вон в тех шатрах, – ответил карлик.

Тут сэр Тор увидел два шатра на краю дороги, и позади каждого из них висел на дереве большой щит, и к каждому щиту приставлено было копье.

– Я не могу задерживаться для схватки, – сказал сэр Тор, – ибо не могу откладывать исполнение того, что на меня возложено.

– Тем не менее вы не пройдете, – закричал карлик. И, схватив большой рог, он громко протрубил в него.

Тут из ближайшего шатра вышел рыцарь, взял щит, вскочил на коня, схватил свое копье и, словно буря, ринулся на сэра Тора, который едва успел наставить свое копье и пришпорить коня навстречу ему. Однако сэр Тор пустил коня так удачно, что попал незнакомому рыцарю копьем прямо в середину щита и повалил его через круп коня. Таким же образом нанес он удар второму рыцарю, уложив его плашмя на землю, подле его товарища.

– А теперь, – сказал сэр Тор, глядя вниз на обоих, – вставайте и ступайте ко двору короля Артура и скажите, что прислал вас я – рыцарь, посланный за собакой.

Они оба поклялись повиноваться ему, и сэр Тор уже поворачивал коня, чтобы продолжить свой путь, когда к нему подошел карлик.

– Сэр, – сказал он, – окажите мне милость, прошу вас!

– Охотно, – отвечал сэр Тор. – Чего ты желаешь?

– Я прошу вас лишь о том, чтобы вы взяли меня своим слугой, – сказал карлик. – Позвольте мне сопровождать вас, ибо я не буду больше служить этим трусливым рыцарям.

– В добрый час, – сказал сэр Тор. – Бери лошадь и поезжай за мной.

– Вы гонитесь за рыцарем с белой собакой, не так ли? – сказал карлик. – Я приведу вас к нему.

Они поскакали через лес и вскоре оказались у двух шелковых шатров, стоящих подле небольшого монастыря, и перед одним шатром висел белый щит, а перед другим красный.

Тут сэр Тор спешился и, отдав карлику своего коня и копье, подошел к белому шатру и заглянул внутрь. Там он увидел трех дам, спящих на богатом ложе. Он не стал будить их и подошел к другому шатру, где нашел только одну спящую даму. А подле нее была белая собака, и когда она увидела его, то громко залаяла, так что леди проснулась.

Сэр Тор схватил бросившуюся на него собаку и передал ее карлику.

Но через мгновение леди вышла из своего шатра, сопровождаемая тремя дамами, которые были разбужены шумом, и сказала ему:

– Рыцарь, зачем вы отнимаете у меня мою собаку?

– Я должен это сделать, – ответил сэр Тор, – потому что в поисках ее я и прибыл сюда.

– Вы недалеко уйдете и будете наказаны за это недоброе дело, – сказала леди.

– Я смиренно встречу любое испытание, которое выпадет на мою долю, – сказал сэр Тор и, повернувшись, поскакал обратно.

Однако не успели они далеко отъехать, как услышали стук копыт позади себя и голос сэра Абелеуса, рыцаря, который первым схватил собаку:

– Рыцарь! Остановитесь и отдайте мне собаку, которую вы похитили у моей возлюбленной!

Сэр Тор повернулся и наставил свое копье. И сэр Абелеус сделал то же самое, и они сошлись с такой силой, что оба рухнули с коней. Тогда вытащили они мечи и стали наносить друг другу могучие удары, так что осколки доспехов полетели во все стороны, словно щепки из‑под топора дровосека. Наконец сэр Тор сбил сэра Абелеуса на землю.

– Теперь сдавайтесь! – закричал он.

– Никогда! – задыхаясь от ярости, ответил Абелеус. – Никогда, покуда я жив, если только вы не вернете мне собаку.

– Этого я не сделаю, – сказал Тор, – ибо такой мне был назначен рыцарский подвиг – доставить эту собаку обратно к королю Артуру и послать туда вас, побежденного рыцаря.

В это время появилась некая дама, скакавшая на лошади что было мочи.

– О рыцарь! – закричала она Тору. – Ради любви к королю Артуру и во славу его двора пожалуйте мне дар, о котором я попрошу вас! Как благородный человек, даруйте мне это!

Увидев эту даму, сэр Абелеус задрожал, очень медленно повернулся и пополз прочь.

– Что же, – сказал сэр Тор, – просите подарок, прекрасная дама, и вы получите его.

– Благодарю вас, – сказала она, – а попрошу я у вас голову этого коварного рыцаря Абелеуса, ибо он самый жестокий из живущих рыцарей и самый подлый убийца.

– Теперь я раскаиваюсь в своем обещании, – сказал сэр Тор. – Не может ли он загладить свою вину перед вами и искупить то зло, что он принес вам?

– Это невозможно, – сказала дама, – ибо он убил моего брата на моих глазах; он не захотел пощадить его, хотя я долго стояла в грязи на коленях, умоляя его о милосердии. Отрубите ему голову, прошу вас, или я опозорю вас при дворе короля Артура как рыцаря, не сдержавшего слова.

Сэр Абелеус слушал все это и, стоя поодаль, умолял сэра Тора о пощаде.

– Теперь я уже не могу этого сделать, – сказал сэр Тор, – ведь я нарушу свое обещание. И потом вспомните: я предлагал вам снисхождение совсем недавно, но вы не захотели сдаться.

Тут Абелеус повернулся и побежал, но сэр Тор скоро нагнал его и одним ударом уложил на землю.

– А теперь, сэр, – сказала дама, – отдохните немного в моем замке, который совсем недалеко.

И Тор пошел с ней и был любезно принят добрым старым рыцарем, ее мужем, который благодарил его за отмщение убийце и сказал ему, что он всегда будет здесь желанным гостем.

Вскоре Тор поскакал к Камелоту, а карлик вез собаку позади него. И вскоре он увидел своего отца, короля Пелинора, плачущего над мертвыми рыцарем и леди возле колодца.

– Отец мой, – сказал сэр Тор, – что за беда приключилась с вами?

– Позор на мою голову! – воскликнул король Пелинор. – Выехав из Камелота за леди Нимуе, я был столь нетерпелив в стремлении к своему рыцарскому подвигу, что не хотел задержаться ради чего‑нибудь другого. И когда я проезжал мимо этого колодца, женщина позвала меня: «Помогите мне, рыцарь, помогите мне, во имя Христа!» Но я не остановился, и теперь она убила себя, ибо, как я понимаю, не перенесла горя, когда этот рыцарь умер от своих ужасных ран.

Тут леди Нимуе появилась на опушке леса и спросила короля Пелинора о причине его печали.

– Сделайте теперь, как я советую, – сказала она, когда он все рассказал, – возьмите их тела в Камелот и там с честью похороните.

– Как вы преуспели в назначенном вам деле? – спросил Тор, рассказав отцу о приключении с собакой.

– Моя поездка не была трудной, – ответил король Пелинор, – проехав немного через лес, я встретил леди Нимуе, которую держали два оруженосца. «Прекрасная леди, – сказал я, – вы должны прибыть со мной к королю Артуру». – «Охотно», – ответила она. «Вы не можете взять ее с собой, – сказали оруженосцы, – не поговорив с двумя рыцарями, которые сражаются за нее вон там». Повернувшись, я увидел двух рыцарей, которые бились на мечах, и трава поляны была окрашена кровью. Подъехав к ним, я спросил, из‑за чего они сражаются. «Из‑за этой леди, – сказали они. – И вашей она не будет!» Затем без промедления оба повернулись и напали на меня. И, прежде чем я успел спешиться, один из них убил моего коня и, смеясь, сказал: «Теперь он пеший, как и мы». – «Берегитесь, – закричал я в великом гневе, – ибо за гибель моего коня я отомщу вам» Тут я ударил и расколол его шлем и голову до подбородка. А другой рыцарь не захотел сразиться со мной. «Я сэр Мелиот Логурский, – сказал он, – я только пытался спасти леди Нимуе от этого человека, которого вы убили. Возьмите теперь его коня, поскольку он убил вашего, и скачите с моей кузиной леди Нимуе ко двору короля Артура. Когда‑нибудь вы увидите там и меня». Тогда мы не спеша поехали назад и встретили вас возле колодца.

Подъезжая к Камелоту, они нагнали сэра Гавейна, печально везущего тело леди на седле перед собой. Все вместе они двинулись по улице, озаренной мягким вечерним светом, и въехали в большую залу замка, где Артур и его рыцари ужинали за Круглым Столом.

И прежде чем они смогли занять свои места, их попросили рассказать о приключениях, выпавших на их долю.

– О король Пелинор, – сказала королева Гвиневера, – велика ваша вина, что не спасли вы жизнь дамы у колодца.

– Увы, – сказал Пелинор, – я так стремился свершить мой подвиг, что не мог остановиться. Но всю свою жизнь я буду винить себя.

– Да и как вам не винить себя, – сказал печально Мерлин, – эта леди была ваша родная дочь Алина, которую вы искали все эти годы, а муж ее был добрый рыцарь, сэр Милес Ландский.

– Ваш сын Тор показал себя хорошо, – мягко сказал Артур, стремясь утешить короля Пелинора в его горе, – с радостью приглашаю я его занять место за моим столом. Садитесь и вы, ибо никогда больше вы не проедете мимо тех, кто просит вас о помощи. Ну а что же мой племянник Гавейн? Почему он смотрит столь печально и держит тело обезглавленной дамы?

– Я убил ее, – ответил печально Гавейн и рассказал всю историю своих приключений, ничего не утаивая. – Это выпало на мою долю как наказание за то, что я не захотел пощадить подлого рыцаря, – закончил он. – И потому я клянусь всегда быть милостивым и щадить тех, кто просит об этом; более того, назначаю себе такое искупление: всегда сражаться за всех дам и всех леди, просящих моей помощи, и быть их рыцарем со всей почтительностью и честью.

– Все вы многому научились, – мягко сказал Мерлин. – А сэр Гавейн получил самый жестокий урок, хотя в грядущие дни будет он самым благородным, храбрым и милосердным из рыцарей. Но внимайте теперь: в этот первый день Круглого Стола я устанавливаю для вас правила рыцарского достоинства. Все вы и те, кто будет сидеть за этим столом впоследствии, – рыцари логров, и во имя славы Логрии, королевства праведности, не отступайтесь никогда от его высоких добродетелей. Не совершайте преступлений, убийств, не творите жестокости или злых дел; бегите от измены, лжи и бесчестия; щадите того, кто просит о пощаде, или никогда не садитесь больше за этот стол. И всегда оказывайте ту помощь, что в ваших силах, дамам и леди; выступайте, чтобы защитить благородных женщин и вдов; оставляйте все свои дела, если хоть одной женщине в мире причинено зло; под страхом смерти или вечного бесчестия не причиняйте никакого зла женщине, не заставляйте ее страдать. И ни за что на свете не сражайтесь за дело несправедливое и неправедное.

– И во всем этом мы клянемся на святом причастии, – сказал король Артур. – И каждый год на праздник пятидесятницы вы все должны являться сюда, в Камелот, чтобы еще раз повторить эту клятву, и лишь после этого займем мы свои места за Круглым Столом. А я клянусь не приступать к еде в этот день, пока не явится к нам нечто, зовущее к рыцарскому подвигу или приключению.

– Поступайте так, – сказал Мерлин, – чтобы королевство логров было примером всем людям последующих времен. И будьте уверены, что, хотя все вы умрете, слава королевства логров и его пример будут жить вечно… Теперь я должен покинуть вас, чтобы заснуть долгим сном и спать до тех пор, пока не придет назначенное время и следующий круг логров будет создан на земле. Этого вы не сможете понять. Но вот что вы поймете и пообещаете: не нарушайте ваших клятв хранить рыцарское достоинство и вашу преданность королю Артуру – он символ и правитель королевства логров.

Тут Мерлин медленно прошел через залу и скрылся во тьме; и леди Нимуе, та, которую доставил в Камелот король Пелинор, тихо поднялась со своего места в зале и последовала за ним.

 

 

Леди Нимуе и Фея Моргана

 

На следующий день после праздника пятидесятницы, когда основан был в Камелоте Круглый Стол, король Артур ехал в одиночестве по лесу, грустно размышляя над странными словами Мерлина. Внезапно сам Мерлин оказался перед ним.

– Я явился проститься с вами, – сказал добрый волшебник. – И вот вам мое последнее слово‑предупреждение: берегите получше меч Экскалибур и волшебные ножны его и остерегайтесь жестокой женщины, которая похитит его у вас, – матери Злого Рыцаря, того, кто поразит вас на поле Камланна. Однако она будет с вами до конца, очистившись от зла своего, и вместе с другими приведет вас в Авалон. Одна из этих авалонских леди – леди Нимуе – ожидает меня. Она погребет меня в земле живым.

– Не можете ли вы спастись от нее силой вашего волшебного искусства? – спросил Артур. – О Мерлин, я не хочу терять вас!

– Нет, такова моя судьба, – ответил Мерлин. – Так нужно для славы Логрии. И так нужно для вас: теперь вы должны действовать без моей помощи и показать свое достоинство.

Тут Мерлин оставил его и продолжил свой путь, уходя все глубже и глубже в леса вслед за леди Нимуе; и пришли они в землю Гвинеда, где королем был Пант, и нашли приют в его замке. И наутро, прежде чем отправиться дальше, Мерлин разговаривал с женой короля Панта, чье имя было Элейна.

– У вас есть сын, – сказал он, – чудесный юноша, которого Владычица озера взяла у вас, когда он лежал в колыбели, так что много лет он прожил у нее. Я хотел бы посмотреть на него, прежде чем покину дороги людей. Имя его Ланселот. И другая Элейна в грядущие времена принесет ему сына по имени Галахэд. И эти два рыцаря будут лучшими из рыцарей Круглого Стола и величайшей славой королевства логров.

И, увидев Ланселота, он благословил его и велел ему явиться ко двору короля Артура перед следующим праздником пятидесятницы и попросить посвящения в рыцари, сказав, что такова была последняя воля Мерлина, перед тем как он, по своему желанию, лег живым в могилу.

Король Пант, и королева Элейна, и юный Ланселот дивились его словам, а Мерлин покинул их и удалился в холмы Северного Уэльса вслед за леди Нимуе, которая играла на волшебной уэльской арфе и пела чудные песни заклинаний и колдовства.

Наконец пришли они к назначенному месту, и леди Нимуе села там в тени цветущего белого боярышника, а Мерлин положил голову ей на колени. Затем с пением и музыкой она навела великое волшебство в девять кругов вокруг Мерлина и вокруг куста боярышника. Мерлин заснул и вновь проснулся. И теперь ему казалось, что он обитает в самой красивой и самой неприступной башне в мире.

– Леди, – сказал он, – вы лишили меня всей моей магической силы, так что я никогда не смогу выйти из этой башни. Оставайтесь со мной и не покидайте меня одного во власти этих чар!

– Скоро я уйду, – ответила леди Нимуе, – ибо король Артур в большой опасности. И теперь, когда вы уже не можете больше поддерживать его, я должна прийти ему на помощь. Фея Моргана навевает свои злые чары, стремясь обмануть его и заманить в ловушку. Я должна оставить вас и поспешить к нему. Но сначала я дам вам отдохновение, чтобы вы могли уснуть и спать много веков, пока не придет тот день, когда вы проснетесь.

Словно во сне встал Мерлин на ноги и спустился по узкой лестнице, которая открылась в земле перед ним. Глубоко под землей он вошел в мрачную каменную пещеру под огромной скалой, улегся на большую каменную плиту, подобную столу, и заснул. Тут Нимуе силой магии закрыла проход, ведущий к свету, и быстро направила свой путь к Камелоту, оставив Мерлина покоиться в его темной могиле. Там он будет лежать до дня своего пробуждения, когда на этом острове вновь образуется круг логров. Но где он спит – в волшебном лесу Брослианда или на острове Бардов в Корнуэлльской скале, а может, шумит над ним Брагдонский лес, – этого никто не сможет сказать до дня его пробуждения.

Между тем король Артур охотился в таинственных лесах Южного Уэльса с сэром Уриенсом, который был ему зятем, мужем Феи Морганы, и с храбрым рыцарем сэром Акколоном Гальским. Далеко и быстро мчались они, преследуя белого оленя. Они ехали миля за милей, пока совсем не заблудились в лесу, а кони их так устали, что в конце концов пали мертвыми под ними; но они все преследовали этого оленя, ибо и он теперь был так измучен, что с трудом мог двигаться.

Они вышли из‑под деревьев на заросший травой берег и увидели, как олень замертво упал на землю. И тут, оглядевшись, они обнаружили, что берег мягко спускался к воде и что маленькое судно, все в богатых шелках, двигалось неподалеку от берега. Это судно подошло прямо к ним, уткнувшись в песок и как бы приглашая их ступить на борт. Но на всем судне не было видно ни одной живой души.

– Давайте взойдем на эту странную барку, – сказал король Артур, – и смело встретим приключение, которое ждет нас.

И они взошли на борт и увидели, что это чудесное судно, украшенное редкими шелками и богатой мебелью. Когда они спускались к берегу, был вечер. Когда же взошли на судно, наступила ночь столь быстро, что через несколько минут была уже кромешная тьма. Вдруг по бортам зажглись факелы, ярко осветившие палубу. Судно двигалось по тихой темной воде, а из кают появились тринадцать прекрасных дам и стали прислуживать им, подавая любые блюда и любые вина, какие человек только мог пожелать. Все время мягко звучала приятная музыка, и судно наполнилось благоуханием диковинных цветов.

Король и два его спутника устали после целого дня охоты. Отужинав и насладившись прохладным ночным воздухом на палубе этого чудного судна, они прошли вниз, в богатую каюту, приготовленную заранее. И вскоре каждый лежал в мягкой, удобной постели. И этой ночью они спали удивительно глубоким сном.

Наутро Уриенс проснулся в Камелоте в своей собственной постели подле своей жены, колдуньи Феи Морганы. И сильно он дивился, как два дня путешествия уложились в сон одной ночи. Жена его загадочно улыбнулась, и на дне ее больших темных глаз замерцал странный, злой свет. Но ничего не сказала она, хотя и хорошо знала о том, что произошло.

Король Артур, однако, проснулся в темной и мрачной тюрьме, в сыром отвратительном подземелье какого‑то большого замка. И в темноте услышал он стоны двадцати рыцарей, содержавшихся здесь в жестоком заключении.

– Кто вы? – спросил король Артур.

И один из них ответил:

– Мы двадцать рыцарей, которых здесь держат пленниками, и некоторые из нас находятся тут уже целых восемь лет.

– Как это случилось? – спросил Артур.

– Хозяин замка, – ответил рыцарь, – злой человек по имени сэр Дамас, который незаконно отнял этот замок и земли у своего старшего брата, доброго рыцаря сэра Аутлейка. И он берет в плен всех, кто является в замок, и запирает их в эту ужасную темницу…

И пока они так говорили, появилась дама с лампой в руках и сказала королю Артуру:

– Как дела, сэр?

– Сам не знаю, – ответил он. – Не могу сказать даже о том, как оказался в этом нечистом месте.

– Сэр, – сказала она, – вы будете освобождены и освободите также всех этих рыцарей, если только сразитесь за моего господина. Ибо брат его пришлет сегодня воина сразиться за себя, и тот, чей рыцарь одержит победу, станет хозяином всех этих земель.

– Трудный вопрос задаете вы мне, – сказал Артур. – Ваш господин сэр Даллас – злой рыцарь, и в его защиту я не пожелал бы нанести ни единого удара. Однако я лучше умру в битве, чем буду влачить жалкое существование до самой смерти в этой темнице. Если сэр Дамас освободит всех, кто заключен здесь, я буду сражаться, не жалея жизни, на его стороне.

– Он поступит так, – сказала дама.

– Тогда я готов, – сказал Артур, – лишь бы только у меня были конь и доспехи.

– У вас не будет недостатка ни в том, ни в другом, – уверила она его. – Следуйте за мной.

Они поднялись и вышли из темницы во двор замка, залитый ярким солнечным светом.

– Уверен, дама, что я где‑то видел вас, – сказал король Артур даме. – Не были ли вы когда‑нибудь при дворе короля Артура?

– Нет, – ответила дама, – я никогда в жизни не была там. Я всего лишь дочь сэра Дамаса, хозяина этого замка.

Но она лгала, ибо была одной из прислужниц королевы Феи Морганы.

В тот самый момент, когда Артур обнаружил, что он находится в темнице в подземелье замка сэра Дамаса, сэр Акколон Гальский тоже очнулся от своего заколдованного сна и обнаружил, что он лежит в приятном внутреннем дворике, но на самом краю глубокого колодца, так что стоило ему пошевелиться, и он бы непременно упал в него и нашел свою смерть.

Когда сэр Акколон понял, где он, то возблагодарил бога и сказал: «Да спасет бог короля Артура и короля Уриенса, ибо те дамы на судне предали нас. Они, наверное, злые демоны, а не женщины. Если только когда‑либо мне удастся спастись, я буду убивать всех женщин, которые занимаются черной магией и зловредным колдовством».

Как только он подумал это, явился большеротый карлик с приплюснутым носом и обратился к Акколону с такими словами:

– Я пришел от вашей леди, королевы Феи Морганы, и она приветствует вас с любовью и просит вас во имя ее сразиться сегодня с незнакомым рыцарем. Для этого посылает она вам собственный меч короля Артура, Экскалибур, и ножны от него и просит вас не бояться, а биться так, как она указывает вам, – до смерти, без пощады. Она просила меня также сказать вам, что муж ее лежит при смерти, тяжело раненный рукой предателя, и что вы женитесь на ней и будете королем Горра вместо него.

– Да, я обещал сражаться за нее, – сказал сэр Акколон. – Истинно, ты явился от нее, ибо принес мне меч Экскалибур. Видно, все это колдовство наведено ею для того, чтобы я мог сразиться против ее неизвестного врага и убить его.

– Сэр, это именно так, – ответил карлик. – И вы хорошо поступаете, собираясь на битву.

Тут он отодвинул Акколона от края колодца и затем проводил его в залу замка, где сэр Аутлейк ожидал его с шестью оруженосцами. Когда сэр Акколон утолил свой голод и жажду, его одели в крепкие доспехи, посадили на могучего боевого коня и проводили на красивый зеленый луг, что лежал на полпути между замками сэра Аутлейка и сэра Дамаса. Здесь предстояло быть битве.

Между тем шесть оруженосцев сэра Дамаса также проводили Артура в залу замка, усадили за обильно уставленный стол, затем хорошо вооружили его и вывели за ворота. Когда Артур выехал из замка, еще одна дама приблизилась к нему, низко поклонилась и сказала:

– Сэр, ваша сестра, моя хозяйка королева Фея Моргана приветствует вас. И она послала меня доставить в<