Проблема Учредительного собрания

Одной из самых острых проблем, с которой большевики столкнулись сразу после захвата власти, стала проблема Учредительного собрания, поскольку, как верно отметили многие историки (В. Журавлев, Н. Симонов, Л. Протасов), для разных политических сил и классов идея его созыва все еще оставалась «альфой и омегой демократической революции». Поэтому, захватив государственную власть, большевики, надеясь на положительный для них исход выборов, подтвердили свою готовность провести их в установленный Временным правительством срок.

12 ноября 1917 г. в 68 избирательных округах состоялись выборы во Всероссийское Учредительное собрание, в которых приняли участие более 44 млн избирателей. Согласно статистическим данным, итоги этих выборов оказались неутешительными для большевиков: они получили только 24 % голосов, в то время как эсеры и меньшевики получили 59 % голосов, а кадеты и близкие к ним политические группировки – 17 % голосов. Таким образом, из 703 депутатов, избранных во Всероссийское Учредительное собрание, 105 депутатских мандатов достались кадетам, 168 мандатов получили большевики и 278 мандатов – эсеры и меньшевики, из которых 39 мандатов достались левым эсерам, заключившим политический союз с большевиками.

В подобной ситуации созыв Учредительного собрания грозил большевикам реальной потерей власти, поэтому уже 23 ноября 1917 г. по указанию В.И. Ленина и Л.Д. Троцкого были арестованы все члены Центральной избирательной комиссии, занимавшиеся подготовкой этих выборов и окончательным подсчетом голосов: М.М. Виновер, М.В. Вишняк, В.М. Гессен, В.Н. Крахмаль, Г.И. Лоркипанидзе, В.А. Маклаков, В.Д. Набоков, Б.Э. Нольде и другие. Одновременно с этой акцией решением Советского правительства был учрежден пост комиссара по делам Учредительного собрания, на который был назначен член ЦК РСДРП(б) Моисей Соломонович Урицкий.

25 ноября ЦК партии левых эсеров, согласившись войти в состав Временного Советского правительства, предложил руководству партии большевиков создать совместную межпартийную фракцию Учредительного собрания и ВЦИК, и образовать на базе этой фракции Революционный конвент. Это предложение вскоре пришлось похоронить, даже несмотря на то, что идею первоначально поддержали Л.Д. Троцкий и Н.И. Бухарин. Тогда В.И. Ленин окончательно сформулировал свой вывод о несовместимости Учредительного собрания и иных форм буржуазно‑демократического парламентаризма, основанных на всеобщих и равных выборах, с задачами социалистического строительства. В частности, он прямо писал, что «не общенациональные, а только классовые учреждения, каковыми являются Советы, в состоянии победить сопротивление имущих классов и заложить основы социалистического общества в стране».

Все руководство партии эсеров и меньшевиков (В.М. Чернов, Н.Д. Авксентьев, М.Р. Гоц, Ю.О. Мартов), отказавшись от идеи создания «левого социалистического блока», приняло решение пойти на политический союз с кадетами и любыми средствами заставить большевиков созвать Учредительное собрание, открытие которого было назначено на 28 ноября 1917 г.

26 ноября 1917 г. В.И. Ленин подписал декрет СНК РСФСР «К открытию Учредительного собрания», в котором было заявлено, что оно может быть созвано только при условии прибытия в Петроград не менее 400‑х его депутатов. В середине декабря 1917 г. М.С. Урицкий дал понять высшему партийному руководству, что блок большевиков и левых эсеров вряд ли сможет набрать и треть всех депутатских мандатов. В этой ситуации 15 декабря «Правда» опубликовала ленинские «Тезисы об Учредительном собрании», в которых содержалась прямая угроза политическим оппонентам большевиков: «Если Учредительное собрание не признает Советскую власть, то возникший конституционный кризис будет решен революционным путем».

По утверждению ряда российских историков (С. Леонов), этот курс высшего партийного руководства в отношении Учредительного собрания привел к открытому конфликту между ЦК РСДРП(б) (В.И. Ленин, Л.Д. Троцкий, Я.М. Свердлов) и Временным бюро большевистской фракции Учредительного собрания (Л.Б. Каменев, А.П. Ногин, В.П. Милютин), которое рассматривало его созыв как завершающий этап революции. По итогам этой дискуссии, 20 декабря 1917 г. СНК принял решение о созыве Всероссийского Учредительного собрания 5 января 1918 г. Одновременно ВЦИК РСФСР назначил на 8 января созыв III Всероссийского съезда Советов, который должен был подстраховать советскую власть в случае возникновения любых непредвиденных обстоятельств. Одновременно 23 декабря СНК РСФСР ввел в Петрограде военное положение и привел в повышенную боевую готовность свой главный вооруженный оплот – два латышских стрелковых полка и части и соединения Балтийского флота.

Более того, 3 января 1918 г. СНК и ВЦИК РСФСР приняли декрет «О признании контрреволюционным действием всех попыток присвоить себе функции государственной власти», который совершенно четко дал понять, что Советское правительство самым решительным образом сокрушит все попытки свержения своей власти, в том числе, и со стороны Учредительного собрания.

5 января 1918 г. в Таврическом дворце началась работа Всероссийского Учредительного собрания, председателем которого был избран лидер партии эсеров Виктор Михайлович Чернов. В самом начале работы этого форума председатель ВЦИК Яков Свердлов от имени объединенной фракции большевиков и левых эсеров предложил его делегатам признать легитимность советской власти, утвердить «Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа» и все декреты, изданные ею. Однако рассмотрение данного вопроса было провалено, в знак протеста против этого решения большевики и левые эсеры покинули Таврический дворец. В результате Учредительное собрание потеряло свою легитимность, поскольку при необходимом кворуме в 400 голосов в здании дворца осталось всего 272 депутата. Поздним вечером того же дня руководитель охраны всероссийского парламента матрос‑анархист А.Г. Железняков настойчиво «попросил» В.М. Чернова покинуть здание дворца, а уже утром 6 января 1918 г. был опубликован декрет СНК РСФСР «О роспуске Учредительного собрания». Как позднее вспоминал Н.И. Бухарин: «В ночь разгона Учредительного собрания Владимир Ильич позвал меня к себе… и попросил рассказать о разгоне Учредилки, а потом вдруг рассмеялся, смеялся долго, весело, заразительно, до слез, просто хохотал».

В тот же день, 5 января, на Марсовом поле меньшевики, эсеры и кадеты предприняли попытку провести манифестацию в защиту «законного органа верховной власти страны», которая обернулась для их сторонников жуткой трагедией: она была хладнокровно расстреляна латышскими стрелками и балтийскими моряками. В результате это расстрела по официальным данным, опубликованным «Известиями ВЦИК», погибло более 50 человек, в том числе видные эсеры Е.С. Горбачевская и Г.И. Логвинов, и более 200 человек получили различные ранения.

10―18 января 1918 г. в Петрограде состоялся III (Объединенный) Всероссийский съезд рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, который принял Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа, ставшую прообразом первой советской конституции. Помимо этой декларации, III Всероссийский съезд Советов принял резолюцию «О федеральных учреждениях Российской республики», в соответствии с которой высшим органом государственной власти провозглашался Всероссийский съезд Советов, который делегировал ряд своих управленческих и законодательных функций, в том числе по изданию декретов, ВЦИК и СНК РСФСР. Кроме того, на этом съезде из названия Советского правительства было исключено определение «временное», что однозначно говорило о том, что политический блок большевиков и левых эсеров окончательно узаконил высшую законодательную и исполнительную власть в стране.

2. Марксистско‑ленинское учение о государстве

В марксистском наследии учение о государстве всегда занимало исключительно важное место. Исходный тезис данного учения состоял в утверждении, что изначально государство является закономерным продуктом процесса классообразования, поскольку оно «возникает там и тогда, где и когда возникают классы». В силу этого обстоятельства всякое государство представляло собой «организованное насилие одного класса для подавления другого» (К. Маркс), или «машину для поддержания господства одного класса над другим» (В.И. Ленин).

По мнению «классиков марксизма», в недрах буржуазной формации не могут быть созданы условия для построения коммунистического общества, поэтому исторически неизбежным становится определенный переходный период от капитализма к коммунизму – социализм, основным элементом которого будет «государство диктатуры пролетариата», которому предстоит выполнить две основных задачи:

1) вооруженной силой подавить все контрреволюционные выступления свергнутых эксплуататорских классов и полностью ликвидировать угрозу реставрации капитализма извне;

2) создать необходимые материальные предпосылки для строительства бесклассового коммунистического общества.

Данная теоретическая схема, впервые высказанная в 1848 г. в знаменитом «Манифесте Коммунистической партии», долгое время не была наполнена конкретным содержанием. Первая попытка определить возможную форму пролетарского государства нового типа была предпринята К. Марксом в его работе «Гражданская война во Франции» (1871), которую он посвятил истории знаменитой Парижской коммуны. Анализ ее деятельности окончательно убедил отца‑основателя «научного коммунизма», что именно данный тип государства‑коммуны, основанный на широком самоуправлении трудящихся, и есть самый оптимальный вариант реализации идеи «государства диктатуры пролетариата» на практике.

В 1916 г. на страницах партийной печати прошла дискуссия между В.И. Лениным и Н.И. Бухариным по основным проблемам социалистической государственности, которая, по мнению ряда современных авторов (С. Коэн, С. Леонов), вскрыла полное отсутствие у большевиков четких представлений по данному вопросу. В январе 1917 г. В.И. Ленин вынужден был признать справедливость основных марксистских положений о необходимости полного разрушения буржуазной государственной машины и уничтожения «мнимого государства», которые в полемике с ним отстаивал Н.И. Бухарин.

Эта доктринальная установка ортодоксального марксизма была взята за основу В.И. Лениным при написании им знаменитых «Апрельских тезисов», в которых он выдвинул два принципиально новых положения:

1) о республике Советов как форме будущей диктатуры пролетариата и беднейшего крестьянства;

2) о Парижской коммуне как прообразе нового типа государства «диктатуры пролетариата».

Первый шаг к признанию ленинских идей государства‑коммуны был сделан на VII Всероссийской конференции РСДРП(б). Вопреки устоявшемуся мнению всех советских историков, она не приняла целиком ленинский тезис о республике Советов «снизу доверху». Ряд делегатов этой конференции, в частности С.А. Багдатьев, Л.Б. Каменев, В.Н. Ногин, А.И. Рыков, П.Г. Смидович и П.И. Эйланд, активно выступая за традиционную парламентарную республику, рассматривали Советы как временные, переходные органы народного самоуправления, предназначенные только для овладения государственной властью в стране.

Все эти обстоятельства подвигли В.И. Ленина, который в тот период находился в подполье, завершить свою работу «Государство и революция», которую он начал писать в январе 1917 г. Именно в этой работе лидер русских якобинцев развил и конкретизировал марксистскую идею «полугосударства», или «отмирающего государства», в котором традиционный чиновничий аппарат будет заменен широчайшим самоуправлением трудящихся. Реализации этих исторических задач должны были способствовать:

1) полное уничтожение регулярной армии и чиновничьего аппарата;

2) предельно простая, нерасчлененная структура власти, которая соединит в себе законодательные, исполнительные и контрольные функции, то есть станет настоящей работающей корпорацией;

3) выборность и постоянная сменяемость государственного аппарата, наделенного минимальным количеством функций, и т. д.

Кроме того, в этой работе В.И. Ленин прямо заявил, что не парламентарная республика, а именно республика Советов может и должна стать полноценным «государством диктатуры пролетариата», т. е. государством‑коммуной. По твердому убеждению вождя мирового пролетариата, этот тип советского государства представляет собой существенный шаг вперед по сравнению с парламентарной республикой, которая является скрытой формой «буржуазной диктатуры», истинным хозяином которой является финансово‑олигархический капитал.

По мнению ряда историков (С. Леонов), накануне октябрьских событий концепция государства‑коммуны, предложенная В.И. Лениным, была единственной оригинальной концепцией пролетарской государственности в России. Хотя уже тогда целый ряд видных российских социал‑демократов, в частности А.А. Богданов и Ю.О. Мартов в своих работах «Государство‑коммуна» (1918) и «Мировой большевизм» (1919), высказались против данной ленинской концепции, указав на ее ключевые противоречия и слабые места.

Новый этап теоретического осмысления концепции пролетарского государства был связан с выходом знаменитой ленинской работы «Пролетарская демократия и ренегат Каутский» (1918), где в ходе заочной полемики с К. Каутским В.И. Ленин особо подчеркнул тот аспект, что «государство диктатуры пролетариата» будет самой оптимальной формой реализации классовой демократии рабочего класса и беднейших слоев крестьянства, поскольку «чистой» демократии в природе не бывает. Всякие ссылки своего давнишнего оппонента на парламентскую демократию как форму «чистой демократии» В.И. Ленин с присущим ему сарказмом и полемическим задором вполне справедливо высмеял и разоблачил: «Если не издеваться над здравым смыслом и над историей, то ясно, что нельзя говорить о "чистой демократии", пока существуют различные классы, а можно говорить только о классовой демократии. "Чистая демократия" есть не только невежественная фраза, обнаруживающая непонимание как борьбы классов, так и сущности государства, но и трижды пустая фраза… "чистая демократия" есть лживая фраза всякого либерала… и при капитализме она не может не оставаться узкой, урезанной, фальшивой, лицемерной формой диктатуры крупной буржуазии».

Тогда же в марте 1918 г. на VII съезде РКП (б) при обсуждении новой программы партии произошла очередная полемика между Н.И. Бухариным и В.И. Лениным по проблеме социалистического государства. В частности, Н.И. Бухарин потребовал включить в программный документ положение о полной ликвидации государства при социализме, заявив, что социалистическое государство является абсолютной чепухой и полностью отвергалось К. Марксом и Ф. Энгельсом. В.И. Ленин разнес это предложение своего оппонента в пух и прах, и заявил, что раз до «коммунизма…все еще далеко, то мы сейчас, безусловно, стоим за создание сильного пролетарского государства».

Дальнейшее развитие событий неизбежно обнаружило невозможность практического воплощения исходной модели пролетарской государственности, которая мыслилась как «непосредственная власть вооруженных и организованных рабочих». Как верно отметили многие историки (Д. Боффа, С. Леонов), полное отсутствие формационных предпосылок социализма в России, а также новые тенденции в государственном строительстве после Октября заставили большевиков вначале скорректировать, а затем принципиально изменить свои прежние взгляды на пролетарскую государственность и демократию. Уже на VIII партийном съезде, который состоялся в марте 1919 г., В.И. Ленин вынужден был признать, что построение государства‑коммуны фактически зашло в тупик.

Более того, в начале 1920 г. в ходе так называемой «дискуссии о профсоюзах», которая вновь обнажила кризис теоретических представлений большевиков о социалистической государственности, у В.И. Ленина начинают складываться контуры новой концепции всей политической системы страны. В частности, он пришел к твердому убеждению, что осуществление диктатуры пролетариата в России возможно только через коммунистическую партию большевиков. А Советы, профсоюзы и другие органы самоуправления трудящихся могут и должны стать «системой зубчатых колес» от партии к широким народным массам. Таким образом, новая концепция пролетарской государственности предусматривала не «отмирание» государства, а создание сильного централизованного государства, в основе которого будет лежать не непосредственная, а представительная демократия.

Таким образом, Карл Каутский («Терроризм и коммунизм» 1919) и Роза Люксембург («Рукописи о русской революции» 1919) были недалеки от истины, когда утверждали о том, что «пролетарская диктатура в России» при полном отсутствии мировой пролетарской революции является нелепой «квадратурой круга» и может привести к созданию «азиатского социализма».