Глобализация как тенденция СМО, сферы глобализации

Отношение к глобализации как ключевой закономерности современных международных отношений различается в зависимости от школы политической теории. Реалисты рассматривают данный процесс как закономерное эволюционное развитие системы международных отношений, не преобразующее их качественно. Неомарксисты видят в этом процессе заключительную стадию развития капитализма (как обычно). Для либеральных теоретиков глобализация – качественный скачок в развитии международных отношений. Исследователь данного явления Б. Бади определял глобализацию как постоянно идущий исторический процесс, гомогенизации и универсализации мира, размывания прежних национальных границ. Глобализация затрагивает все сферы жизни и способна сильно воздействовать на внутреннюю политику отдельных государств и международную систему в целом. Глобализация прежде всего выражается в возрастающей интеграции рынка товаров и услуг, возросшей роли ТНК на мировую экономику и ускорение глобализации, создании международных прежде всего экономических объединений (как ВТО), а также ускоренном развитии СМИ. При этом ведущим фактором развития глобализации в современном мире является совершенствование новых технологий. Глобализация – процесс неравномерный и по большому счету неуправляемый, в силу чего провоцирует появление новых негативных тенденций. Среди прочих можно назвать как поляризацию обществ внутри отдельных государств, выражающуюся в противостоянии глобалистов и изоляционистов (яркий пример – республиканцы и демократы в США), так и растущего глобального неравенства (богатый «Север» и бедный «Юг»). Глобальные тренды, особенно в свете пандемии, в настоящий момент говорят о том, что правда в споре о феномене глобализации в большей степени оказалась на стороне реалистов. Это можно наблюдать как на примере стремительной инволюции отношений между США и Китаем на протяжении начала XXI в., так и в осознании ошибок предыдущего либерального пути развития многими специалистами международных отношений Еще про глобальные тренды будущего: Нам стоит поблагодарить 2021 год. За ясность относительно будущего мировой политики, которую он нам принес. Ясность эта своеобразная - не в смысле, что мы теперь знаем, что будет. Стало точно известно, чего уже не будет. Не будет, как раньше. Когда почти два года назад разразилась пандемия, человечество испытало шок от одномоментного изменения характера жизни. Но некоторое время сохранялись ожидания, что дальнейшее развитие будет, как говорят экономисты, V-образным: резкое падение, а потом отскок обратно и даже выше того, с чего падали.

Такие прогнозы касались не только экономики, но и политико-бытовой сферы. Мол, тряхнуло изрядно, запомним надолго, но вирус скоро исчезнет и жизнь вернется к привычным формам. В конце 2021 года можно с уверенностью сказать, что этого не случится. И дело не в пандемии как таковой. Она стала катализатором процессов, которые начались значительно раньше, по сути, с начала этого столетия, но протекали не слишком заметно и относительно медленно. Потенциал изменений, точнее, набор внутренних противоречий мировой социально-экономической и политической системы, накапливался постепенно и неуклонно.

Пандемический шок стал камнем, который стронул лавину и сделал процесс перемен зримым, быстрым и необратимым. В 2021 году стало окончательно понятно, что система международных институтов, которая формировалась с середины прошлого столетия и была выдающимся достижением политической мысли, себя исчерпала. Если взглянуть на этот феномен отстраненно, ничего удивительного нет. Любая система, основанная на определенных международных реалиях, перестает функционировать, когда эти реалии меняются. Логично. Однако схема отношений, которая предусматривала главенствующую роль институтов, была в период ее расцвета столь эффективно устроена, что к ней привыкли и стали считать естественной и безальтернативной. Что это означает на практике? То, что все государства начинают полагаться только на себя, действовать исходя из своих нужд, не особенно обращая внимание на реакцию остальных. Это можно назвать эгоизмом, а можно - вполне рациональным поведением. Выживание государства в непредсказуемой среде и сохранение собственной внутренней стабильности и устойчивости - в любом случае главная задача всякого правительства, его ответственность перед своими гражданами. Сейчас на глазах все перестраиваются на эти рельсы.

Еще один очевидный вывод из минувшего года - более прикладной. Входили в пандемию все одновременно и примерно одинаково. Выходят - каждый по-своему. И отнюдь не только по эпидемиологическим причинам. Вирус повсеместно дал властям настолько удобный инструмент регулирования общественных процессов и даже манипулирования ими, что отказываться от него, кажется, никто уже не собирается. Кстати, для государств с устоявшейся демократической традицией это даже еще больший подарок, чем для автократических систем. В авторитарном устройстве не так нужны поводы для директивных мер, их там и так принимают по мере необходимости. А вот при продвинутой демократии постоянное появление новых штаммов или других связанных с пандемией угроз позволяет обосновывать меры, которых прежде общество не одобрило бы.

Эта констатация никоим образом не означает, что за мировой активностью по поводу пандемии стоит чья-то злая воля или сговор элит, как подозревают наиболее бдительные сограждане. Просто социальные проблемы назрели везде, как их решать, было непонятно, и шок коронавируса дал, наконец, ключ к переменам. Подойдет ли этот ключ к правильному замку - вопрос открытый. Но было бы странно, если бы власти по всему миру не попробовали использовать ситуацию в своих интересах.

Вполне вероятно, что на фоне развития недавнего конфликта в Казахстане, а также вопроса расширения НАТО на Восток, обсуждаемого между Россией и США, международная политика на какое-то время вернется к традиционному противостоянию отдельных государств или военных блоков, иначе говоря, вернется к корням реализма.