Живём мы, конечно, в физическом мире, но наше сознание – то есть всё, что мы думаем, чувствуем, переживаем, будучи производным физически существующего мозга, – относится к миру «идеального».

Наш мир – это мир тех самых представлений, моделей реальности, карт реальности, маршрутов на этих картах.

Если вы думаете о себе не просто как о кожаном мешке с костями (что, конечно, тоже правда), но ещё и как о чувствующем, мыслящем, испытывающем потребности существе, то вы должны признать, что главным вашим миром является мир «идеальных» представлений.

Хотя, конечно, «идеальными» мы их не считаем. Мы совершенно уверены, что они реальны. И в каком-то смысле это действительно так…

Реальны ли ваши сны? Реальны – вы их видите. Реальны ли ваши отношения с родителями? Реальны, потому что вы в них находитесь. Реален ли ваш аппетит, когда вы голодны? Реальна ли физическая боль, которую вы испытываете? Реальна. Реально ли ваше знание о том, что Земля круглая? Реально. Но вот с точки зрения физики и физического мира – это нечто другое.

Да, ваши модели реальности в определённом смысле вполне реальны, но есть ещё и реальность, моделью которой они являются. И ни одна модель реальности не схватывает всю реальность целиком – всегда что-то остаётся за кадром.

Возможно, правильнее было бы говорить, что вы имеете дело с «субъективной реальностью».

Но сама возможность этой субъективной реальности, её сложность, её содержание и внутренняя структура – это результат нашей социализации. Это следствие тех бесчисленных социальных игр, в которые мы все играем, веря в деньги, брак, числа, отношения, научные знания и т. п.

Так что, если мы хотим понять своё мышление, нам нужно разобраться с тем, как мы строим внутри самих себя эту «субъективную» реальность «идеального».

Социальный организм

Сейчас ещё об одном великом научном открытии, увенчавшемся появлением на нейрофизиологической карте очередного огромного континента. Надо ли говорить, что и оно было сделано «случайно»?

Вообще-то факт, о котором сейчас пойдёт речь, долгое время находился под самым носом у научного сообщества, только вот учёные в упор его не замечали. Известно, что наш мозг, даже когда он находится в состоянии «покоя», ведёт себя чрезвычайно активно. Но чем он занят?..

В 1997 году Гордон Шульман выполнял вполне себе рутинную исследовательскую работу – с помощью фМРТ он исследовал области мозга, которые активизируются, когда человек сосредотачивает внимание на выполнении какой-то конкретной задачи (например, читает вслух или классифицирует карточки с картинками).

И тут Шульман вдруг заметил, что концентрация внимания приводит к ослаблению обычного «шума мозга».

Было проведено ещё несколько дополнительных исследований, и выяснилось: когда мы сознательно решаем какие-то задачи, наш мозг снижает активность в медиальной префронтальной коре, которая помогает нам понимать других людей, в латеральной теменной коре, в коре задней части поясной извилины, в энторинальной коре… И это далеко не полный список!

Вчитайтесь: не повышает активность, а снижает её во всех этих отделах!

То есть, когда вы сосредотачиваете внимание на том, чтобы посчитать в столбик, ваш мозг становится более спокойным, чем в своём обычном – «спокойном» – состоянии. И это выглядело бы полным абсурдом, если бы не одно «но»…

Помните наш разговор о «блуждании» и «умственной жвачке»? Да, дела обстоят именно таким образом: вы сосредотачиваетесь на решении сознательной задачи, а ваш мозг успокаивается, то есть перестаёт бессмысленно «блуждать».

Первая попытка опубликовать результаты данного исследования в научном журнале потерпела полный провал: рецензенты сочли их нелепыми и ошибочными.

Но учёных это не остановило – была проведена масса проверочных тестов, и в 2001 году руководитель исследовательской группы Вашингтонского университета в Сент-Луисе Маркус Рейчел сформулировал концепцию, которая получила название теории «дефолт-системы мозга»(default mode network). С тех пор количество научных экспериментов, посвящённых ДСМ-теории, перевалило за десять тысяч.

Посмотрите на рис. № 9. Здесь изображены области коры, отвечающие за работу дефолт-системы мозга (ДСМ). А теперь сравните её масштабы с двумя другими важнейшими корковыми сетями:

• во-первых, так называемая «сеть выявления значимости» (СВЗ), она обеспечивает нам возможность сосредотачиваться на конкретной интеллектуальной задаче,

• во-вторых, «центральная исполнительная сеть» (ЦИС), которая отвечает за нашу познавательную функцию – обработку получаемой информации.

Рис. № 9. Активность дефолт-системы мозга (ДСМ), сети выявления значимости (СВЗ) и центральной исполнительной сети (ЦИС)

 

Посмотрели? Сравнили? Почувствуйте, как говорится, разницу…

Когда вам кажется, что вы «ни о чём таком не думаете», ваш мозг работает на полную катушку. Причём куда интенсивнее, чем при решении какой-то сознательной задачи! И это несложно заметить, если вы прислушаетесь к своему «внутреннему говорению».

Итак, что мы благодаря этой огромной научной работе знаем теперь о состоянии «покоя» нашего мозга?

Отвечу для начала лаконично, словами самого Маркуса Рейчела: «Предоставленный самому себе, человеческий мозг естественным образом включается в размышления о социальных отношениях».

И действительно: если вы под этим углом зрения проанализируете список мыслей, который должны были составить, когда выполняли упражнение по инвентаризации своей «умственной жвачки», то увидите, что ваш мозг постоянно что-то бубнит про ваши отношения с другими людьми:

• это какие-то недовыясненные отношения с родственниками, возлюбленными, коллегами, начальниками;

• ваше желание повлиять на других людей – их мнения, решения, поведение;

• кроме того, это какие-то ваши обязательства, договорённости, ожидания, проекты, которые вы делаете с другими людьми и т. д.

 

Иногда поток ваших мыслей и вовсе представляет собой полноценный «внутренний диалог»: вы буквально разговариваете внутри собственной головы с людьми, о которых думаете. И чем более напряжёнными являются ваши отношения с кем-то из этих субъектов, тем более обстоятельными будут и ваши «беседы» с ними (точнее, конечно, с самими собой).

Если вы переживаете расставание с человеком, которого когда-то любили, вы можете круглосуточно прокручивать внутри своей головы эту ситуацию: кто и в чём виноват, каковы причины, которые привели к разрыву, почему вы всё сделали, что могли, а другая сторона, напротив, совершила кучу ошибок – не поняла, не оценила, не пошла навстречу и т. д.

Конфликт, впрочем, может быть и вовсе микроскопическим, но он иногда способен полностью завладеть вашей дефолт-системой мозга.

Повздорив, например, с продавщицей в магазине, вы, возможно, потом всю дорогу будете с ней разговаривать: «Да с какой стати?! Кто она вообще такая?! Совсем охамела!» и т. д. Она, кстати, в свою очередь, тоже ещё какое-то время поговорит с вами, но уже в своей голове, хотя вас и след простыл.

С другой стороны, чтобы думать о других людях, вам вовсе не обязательно с ними «разговаривать». Выбирая другу подарок, вы думаете о друге. Решая производственную задачу, вы думаете о ваших коллегах, потребителях, руководителе и т. д.

Вызывая такси, вы думаете о водителе. В ресторане – об официантах, поварах, дизайнерах интерьера и тех, кто сидит за соседним столиком. В магазине – о том, кто произвёл тот или иной продукт, кто его фасовал, засунул на верхнюю полку и т. д. Даже одеваясь, вы думаете о том, как вы будете выглядеть в глазах условных X, Y и Z.

Короче говоря, мы постоянно думаем о других людях, и за эту работу, как выясняется, отвечает огромный отдел нашего мозга. Точнее даже сказать – множество отделов нашего мозга, вся его объёмная дефолт-система.

Из этого нам надо сделать два важных вывода:

• во-первых, вы думаете всё это, сами того не желая: этот наш мыслительный процесс происходит спонтанно, а не потому что вы решили о чём-то подумать, заняли позу мыслителя и намеренно «задумались»;

• во-вторых, вы именно думаете – это настоящая интеллектуальная работа: вы анализируете соответствующие ситуации, строите модели других людей, придумываете собственные ходы и решения.

* * *

Теперь давайте чуть-чуть вернёмся и вспомним о том, как своё «математическое мышление» описывал Анри Пуанкаре.

Понимаете, что речь идёт именно о таком вот процессе – спонтанном, неконтролируемом, почти подсознательном? И тут встаёт законный вопрос: а чем мы в такой момент думаем, какой частью своего мозга мы осуществляем это, например, «математическое мышление»?

Мы уже анализировали размеры нашего «сервера» и выяснили, что в нём, во-первых, не так много места, а, во-вторых, многие места плотно заняты (например, области сенсорной коры, в которой создаётся многомерная модель физического мира, области моторной коры, которая отвечает за наши движения и, кроме того – за «схему тела», центры речи и интерпретации и т. д.).

Да, у нас вроде бы есть лобные доли. Мы же привыкли думать, что мы думаем лобными долями! Но на самом деле лобные доли – это в большей степени наш тормоз, нежели интеллектуальный ресурс.

Внутренние поверхности лобных долей (посмотрите ещё раз на рисунок № 9), их так называемая «медиальная часть», входит в дефолт-систему мозга, и очевидно, что там мышление происходит.

Но значительная часть лобных долей используется для того, чтобы мы могли сдерживать свои спонтанные реакции, а вовсе не для мышления как такового (об этом мы подробно поговорим чуть позже).

Даже у мозга Альберта Эйнштейна лобные доли были как у всех – ничего примечательного. Тогда как теменная доля – та самая, что отвечает за пространственное и математическое мышление (и, кстати, входит в дефолт-систему мозга), – была у него крупнее, чем у большинства других людей.

Если нам разрушить лобные доли, мы начнём испытывать трудности с тем, чтобы приступить к какому-то делу, а ещё бÓльшие – с тем, чтобы его закончить. То есть в машине нашего мозга возникнут проблемы с педалями «газа» и «тормоза» (что очень важно с точки зрения контроля влечений). Но сказать, что мы перестанем думать, даже если наши лобные доли серьёзно пострадают, нельзя[17].

Короче говоря, мышление – это не просто лобные доли. За мышление отвечает как раз та самая дефолт-система мозга. Та самая, которая эволюционно возникла в нас вовсе не для мышления или познания тайн Вселенной и «сокровенной истины», а для жизни в стае!

Три кита

Горлышко нашего сознания, как мы уже говорили, чрезвычайно узкое. Мозг на постоянной основе обрабатывает огромные массивы информации, но до сознания «добегает» лишь самая незначительная и ничтожная их часть.

Представьте себе, сколько людей хочет стать знаменитыми артистами и музыкантами, великими режиссёрами и писателями, выдающимися учёными, блистательными бизнесменами и т. д. А скольким это удаётся?

Таковы и отношения нашего мозга с тем, что мы считаем своим «сознанием»: в мозгу происходит неисчислимое множество процессов, он постоянно что-то просчитывает-продумывает, а мы вяло осознаём лишь по одной штуке в единицу времени.

Но если за это «первое место» в сознании сражаются отдельные «вопросы» (вы думаете то об одном, то о другом), то за контроль над целостным мозгом борются нейрофизиологические системы – те самые, о которых мы только что говорили: дефолт-система мозга (ДСМ), сеть выявления значимости (СВЗ) и центральная исполнительная сеть (ЦИС).

По сути, это системы-антагонисты. Это значит, что когда включается одна из них, например, сеть выявления значимости (СВЗ), то другая – например, центральная исполнительная сеть (ЦИС), – тормозится. И наоборот.

Вспомните, как Гордон Шульман обнаружил работу дефолт-системы мозга… Он заметил это переключение!

Когда его испытуемый решал сознательную задачу, у него работала центральная исполнительная сеть (ЦИС), которая отвечает за обработку внешних сигналов и принятие сознательных решений, а общий «шум мозга» (работа дефолт-системы мозга) у него ослабевал.

Когда же на полную катушку включалась дефолт-система мозга (ДСМ), центральная исполнительная сеть (ЦИС) затормаживалась. Вот почему водитель, например, будучи в «блуждании», с большей вероятностью не заметит дорожного знака и нарушит правила. Конечно, ведь для этого ему нужно активно обрабатывать внешние сигналы и принимать сознательные решения, а эта сеть у него подавлена включённой дефолт-системой!

В 2007 году ещё один исследователь мозга, профессор Норман Фарб с целой командой учёных из Университета Торонто доказал, что дефолт-система мозга (ДСМ) «спорит» не только с центральной исполнительной сетью (ЦИС), но и с сетью выявления значимости (СВЗ).

То есть, когда вы переключаетесь на непосредственное восприятие – любуетесь закатом, наслаждаетесь пением птиц, вдыхаете запах цветов, ну или просто медитируете – то контроль над вашим мозгом берёт на себя сеть выявления значимости (СВЗ), а две другие – ЦИС и ДСМ – замолкают[18].

Таким образом, вы можете функционировать в разных режимах мозговой активности:

• непосредственного восприятия, интеллектуальной сосредоточенности или медитации (за это отвечает СВЗ);

• познавательной деятельности, оценивая и анализируя внешние стимулы (за это отвечает ЦИС);

• «блуждая» и прокручивая в голове сложные интеллектуальные объекты (за это отвечает ДСМ)

 

У наших эволюционных предков эти системы не так разрознены, как у человека. И дело тут прежде всего в языке.

Нас с детства приучали всё называть, поэтому мы быстро перешли от непосредственного восприятия к игре слов. Зачем, спрашивается, вглядываться в окружающую действительность, если можно на всё повесить ярлык, и ты уже знаешь, как тебе быть?

Из-за языковых игр изменилось и наше познание, оно стало совсем другим. Там, где мы раньше искали взаимосвязи между элементами ситуации, теперь мы ищем объяснение в своих собственных языковых конструкциях – установках и мнениях, которыми мы всё себе объясняем.

Представьте, что вас пригласили на день рождения – вы в первый раз в жизни заходите в квартиру, где происходит вечеринка, а из толпы гостей знаете всего пару человек. Что делает ваш мозг?

Включается центральная исполнительная сеть – вы пытаетесь понять: где тут вешалка, надо ли снимать обувь, где кухня, гостиная, туалет (и где у него включается свет), какой у гостей пол и возраст – кто постарше, кто помладше, кто уже пьян в стельку, а кому ещё это только предстоит.

Таким образом, ваш мозг осуществляет массу работы, подбирая нужные ключи к ситуации. И этими ключами являются слова, которыми вы обозначаете те или иные её элементы. Причём как только нужное соответствие определённого элемента ситуации и какого-то слова найдено, вы уже «знаете», как вам следует действовать.

Да, слова удобны, ведь в них спрятаны инструкции: за «столом» сидят, из «чашки» пьют, «выключатель» включают, по «полу» ходят, с девушкой/юношей «флиртуют», старших «уважают» и т. д.