Пускай волны смирится ярость.

На горизонте паруса!

Стоит также обратить внимание, что эта шэнти имеет кольцевую форму, типичную для баллад того времени, где последняя фраза в каждой строфе повторяет первую.

"The Leaving of Liverpool" – была одной из излюбленных песен кубрика во времена великих парусников, но иногда также пелась при работе на кабестане, если та была медленной и не очень тяжёлой. Впоследствии эта песня стала неофициальным гимном всех любителей моря в мире и сегодня её можно услышать на многих языках, но больше всего она любима в Англии и Ирландии. Чайный клипер, в оригинальной версии – это «DAVID CROCKET», построенный в 1853 году на верфи «MYSTIC» в США. В 1863 году этот клипер начал выполнять регулярные рейсы на трассе Ливерпуль – Калифорния под командованием Джона Бургесса, прославившимся поддержанием необыкновенно строгой дисциплины на палубе своего клипера. В 1874 году, во время последнего своего рейса перед выходом на пенсию, Бургесс выпал за борт…

 Покачай нас на прощание река Мерси.
До свидания Ливерпульский старый порт.
Зафрахтованы мы в рейс до Калифорнии
Скоро встретит нас в проливе свежий NORD.

(Полный текст этой песни на английском и русском языках см. в Приложении 1).

Интересна дальнейшая судьба этой песни. В 1885 году некий Дик Мэйтлэнд, американский моряк, услышал "The Leaving…" в исполнении моряка из Ливерпуля. Запомнил и через несколько лет спел эту песню Вильяму Доэрфлингеру, который опубликовал её в 1951 году в своей известной, ставшей уже классической, книге «SHANTYMEN AND SHANTYBOYS».

    Моряки всех народов умеют не только работать, любить или грустить. Они могут быть язвительно насмешливыми, откровенно надсмехающимися или слегка иронизирующими. В шуточных песнях осмеиваются человеческие недостатки, проступки, неумелость «салаг» (новичков) и нерасторопность «тюленей» (лентяев), хитрость «морских лисиц» (обманщиков) и жадность и неразборчивость в промысле «койотов».

    Часто причиной насмешек становились пьяницы и драчуны, любители легкой наживы и «прожигатели жизни». Так, всем известна немного циничная, но всё-таки шуточная песня «В Кейптаунском порту…», где четырнадцать французских моряков стали участниками драки.

    С давних времен экипаж шлюпки, проигравшей в гонке на дистанции, на финише встречали песней «Чижик-пыжик». Хотя слова её не многим известны, но мелодию знают, наверно все. Вот как описывает гонку шлюпок Дыгало В.А. в книге «Флот государства Российского. Откуда и что на флоте пошло»: «Но вот прогремел пушечный выстрел, заиграл духовой ор­кестр, гонка шлюпок под парусами началась… Наконец наступает волнующий момент: первая шлюпка пере­резает линию финиша. Снова гремит духовой оркестр»... (Прим.: Вероятно, какой-то марш). «…Весла яла победителя гонки, а за ним второй и последующих шлюпок взяты «на валек». Командиры «шестерок» приклады­вают руки к головным уборам, отдавая воинскую честь. Когда последняя шлюпка достигает финиша, ее встречают мелодией: «Чижик-пыжик, где ты был?»

А припев «Песенки о капитане» (музыка И.Дунаевского, слова В.Лебедева-Кумача) поднимал настроение не одному поколению советских моряков:

Капитан, капитан, улыбнитесь,

Ведь улыбка – это флаг корабля!

Капитан, капитан, подтянитесь,

Только смелым покоряются моря!

Сигнальные шэнти

Было время, когда на кораблях не говорили, а скорее как бы пели. «Чист горизонт!» или «Земля на горизонте!» – выпевал из «вороньего гнезда» впередсмотрящий. Очередную вахту поднимали не как-нибудь, а со специальной, для этого ритуала предназначенной песней. Процедура эта так и называлась «распевом». На старых кастильских каравеллах пели, как уже упоминалось: «Во славу господню, семь миновало, минует и восемь. Аминь!»

Существовал и немецкий вариант такого «гимна» во славу смены вахт, и, пожалуй, не менее старинный, чем кастильский:

Вахте конец, восемь склянок пробило.
Новая вахта выходит на смену.
Койки покиньте, во славу Господню!

Эти «побудочные» песни очень напоминают нежные колыбельные песенки для маленьких детей, хотя эффект они должны были оказывать прямо противоположный. Кто знает, может быть, их ласковый тон – следствие того, что разбуженный матрос куда как не похож на ангела и раздражать его резким окриком было бы по меньшей мере неразумно. Из-за постоянного перенапряжения и недосыпания люди на океанских парусниках «заводились с пол-оборота».

Тексты у «распевов» были, как правило, краткими, зато мелодии – очень красивыми. Сказанное относится в полной мере и к старинному шведскому «распеву» «Гаммаль пуррвиза», слова которого звучали примерно так:

Встань, поднимись, такелажная вахта!
Встань, поднимись, молодец-рулевой!
Встань, поднимись, наблюдающий с бака,
Зорко следи за водой и землей!
Встать, встать, встать всем парням!

На британских «невестах ветра» водилась и еще одна мелодия, призывающая матросов к ежедневной раздаче грога. Ее, смотря по обстоятельствам, исполнял голосом кок или играл флейтист. На менее музыкальных кораблях об этом знаменательном событии оповещалось просто выкриком, свистом боцманской дудки или ударами в судовой колокол. В русском флоте тоже такие специальные песни не существовали, использовалась боцманская дудка. Даже сохранилась уставная команда «Свистать к обеду и раздаче вина!».

Строевую песню военных моряков можно тоже считать своего рода сигнальной шэнти. Она упорядочивает ритм движения, дает сигнал к началу движения строя или остановке. Интересно, что строевые песни у разных народов отличаются ритмом и мелодикой. Например, российские строевые морские песни, сформировавшиеся под влиянием немецкого (прусского) военного порядка – чёткие, ритмичные, без резких перепадов и ударений в конце строки – поются под счёт «раз-два, раз-два». Эта особенность мелодики касается как старинных, так и современных песен. Так, строевая песня курсантов ДМЦ «Юнга Камы» поется четко, под ритм шагов.[9] У некоторых народов Южной Африки строевой шаг выглядит иначе – например, моряки Военно-морских сил ЮАР делают три шага (а у некоторых народов пять), а на следующий шаг выполняют что-то вроде подскока. И строевая песня такая же – с взрывным окончанием в конце строки.

 

* * *

Однако неправильно было бы считать, что песни матросов служили только сугубо прагматическим целям, помогая в разного рода работах или упорядочивая ритуал побудки. Как и все остальные люди, моряк пел и просто потому, что душа просила песни. Отто Бартнингу, участвовавшему в рейсе одного из «Пи-лайнеров»[10] вокруг мыса Горн и написавшему об этом интересную книгу, удалось подсмотреть, а затем и воспроизвести на бумаге самую первую фазу зарождения такой песни, песни из сердца. Он пишет: «Они выпили единым духом свой горячий напиток, потом отдышались… и начали потихоньку бубнить что-то невнятное, потом замычали что-то, не открывая рта, и вдруг запели во весь голос, размахивая в такт руками и покачивая головами».

Шэнти чудесно звучат в хорошем, слаженном исполнении. В повседневном же корабельном обиходе все их очарование тонуло подчас в хриплом, натужном оре грубых луженых глоток шпилевой команды. Из рук вон плохо было по-видимому, с пением у небритых парней с иберийских каравелл и галионов. Вот свидетельство одного современника[11]: «И тут все начали «Сальве, Регина». И мы все запели… А так как моряки любят многообразие – четыре ветра они, например, делят на тридцать два, – то и восемь основных музыкальных тонов они тоже разделили на тридцать два других тона, столь дисгармоничных, вибрирующих и нестройных, что нетрудно было перепутать наше пение «Сальве» с ревом урагана. В конце концов, – говорится далее в рассказе, – пение переросло в рвущие барабанные перепонки вопли».

Песни моряков сегодня

 

Вместе с ушедшими в прошлое ручными лебедками и помпами отзвучали и мелодии старинных матросских песен. Там, где не смолят и не тянут тросы, нет больше никакой необходимости в пении трудовых шэнти. Они прекратили свое существование в качестве подспорья в работе. Однако поколение за поколением, матросы как зеницу ока берегут лучшие из этих грубоватых песен, в такт которым некогда кок шинковал луковицы, а парусный мастер продергивал нитку сквозь парусину. Если на судах старинные хоровые песни звучат не так уж часто, разве что в часы отдыха, то в дни получки, когда в карманах у моряка заводятся монеты, портовые улочки и матросские кабачки переполнены звуками лиричных и сентиментальных шэнти кубрика.

Были и другие причины того, что шэнти дожили в целости и сохранности вплоть до наших дней. Тегтмайер, опубликовавший маленький сборник шэнти, рассказывает об одной приятной инициативе кильских лоцманов. Когда суровой зимой, сразу после первой мировой войны, Кильский канал замерз, они, собравшись за стаканом грога в маленькой гостинице у шлюза Хольтенау, решили организовать хоровой кружок «Кнуррхаан» – «Морской петух». Начались регулярные репетиции, и в конце концов хор достиг такого совершенства в исполнении шэнти, какого они вряд ли бы добились раньше, во время работ на парусниках. Концерты этого хора пользовались большой популярностью у самой широкой публики.

    К сожалению, и в России народные трудовые песни моряков (слово «шэнти» у нас известно только специалистам) не избежали некоторого забвения. Опрос среди ветеранов флота показал, что кроме «Дубинушки» моряки других народных морских (речных, бурлацких) песен не знают и не поют. И этому есть объяснение: изменились условия труда.

Сегодня в России значительная часть песен, которые поют моряки и речники – авторские и эстрадные песни русских (советских) композиторов и поэтов. Многие из них уже поистине стали «народными», такие, как «Море» (слова и музыка Ю.Антонова), «Раскинулось море широко» (музыка А.Гурилёва, слова Н.Щербины), «Севастопольский вальс» (музыка К.Листова, слова Г.Рублева), «На побывку едет» (музыка А.Аверкина, слова В.Бокова) и другие. В большинстве своем это лирические и романтические песни-баллады, а также прощальные, строевые, шуточные. Трудовая песня как жанр исчезает…

    Но по-прежнему в любом порту на разных языках по вечерам звучат берущие за душу мелодии. В них поется о любви, тоске по родине, о нелегкой судьбе моряка, или курьёзных случаях, без которых не обходится ни одно плавание.

 

Заключение

В данной работе были рассмотрены и систематизированы по жанрам традиционные песни моряков (см. Приложение 2), проанализированы условия и причины их возникновения.

Итак, жанры морских песен «шэнти» возникли и развивались в традициях народного песенного творчества и в связи особенностями культуры всех народов:

· устная природа песен моряков (передавались из поколения в поколение);

· взамосвязь с народными (этническими) традициями сочинения и исполнения песен;

· коллективный творческий процесс в создании и исполнении песен;

· многовариантность исполнения;

· отображение конкретного периода или события в жизни моряков;

Как показывают исторические исследования, песня как средство для облегчения труда и создания такта при массовой тяжелой работе имела место еще в глубокой древности.

Во времена парусного судоходства шэнти имели практическую ценность – их ритм помогал морякам синхронизировать темп своей совместной работы. Также они несли психологическую пользу – расслабляли и разгоняли скуку тяжелой работы. Благодаря их использованию команда также могла иносказательно высказать свое мнение о ситуации, не дав повода к наказанию от начальства, или разнообразить нередко монотонную жизнь моряка.

Я в прошлом году была участником исследовательской экспедиции курсантов ДМЦ по некоторым населенным пунктам, традиционно занимавшихся видами работ, связанных с кораблями (бурлацкая проводка судов, судостроение, сплав леса, рыболовство) и расположенных на берегах Камы. Одной из ее целей был сбор песенного материала – трудовые («работные») песни. Если вслушаться в ритм этих песен, можно уловить в одних – особую ритмичность и монотонность, в других, как в «Дубинушке» или «Караванной» –  взрывной, напористый характер окончаний строк. И, конечно, есть песни, которые с большой долей вероятности, пелись после тяжелой работы, трудового дня, у бурлацкого костра. Но тема «Трудовые песни речников Прикамья» продолжится в моей будущей исследовательской работе.

Данная работа может быть применена в качестве дополнительного материала при изучении раздела «История флота» (тема «Флот и искусство») объединений флотской направленности и как одна из тем по истории музыки в объединении «Авторская и гитарная песня», а также на классном часе в школе.

Источники

1. Большая энциклопедия Кирилла и Мефодия (на 3 CD-R), М.: ООО «Кирилл и Мефодий», 2007г.

2. Дыгало В.А. Флот государства Российского. Откуда и что на флоте пошло. М.: Прогресс, 1993г., 352с.

3. Морские песни. Эл.ресурс: http://ru.wikipedia.org/wiki.

4. CD-R-энциклопедии: «Энциклопедия кораблей: Справочник военно-морского флота», «Флот во славу России».

5. Романов А. Морские песни – шанты. Сайт Морского Интернет-клуба. Эл.ресурс: http://www.randewy.ru/pes/pes23.html

6. Ханке Х. На семи морях.Перевод: М. Каценбоген, Л. Маковкин, М.: Мысль, 1989г., 316с.

7. Штайнле П. «Полбутылки рома».  Эл.ресурс:  http://www.marin.ru

8. Я люблю тебя, жизнь: Советская песенная поэзия. – Пермь: Книжное изд-во, 1987г. – 477с.

 

 

Приложение 1

"The Leaving of Liverpool"

1. Farewell to you, my own true love, I am going far, far away. I am bound for California, And I know that I'll return someday Chorus: So fare thee well, my own true love, For when I return, united we will be It's not the leaving of Liverpool that grieves me, But my darling when I think of thee. 2. I have shipped on a Yankee sailing ship, Davy Crockett is her name, And her Captain's name was Burgess, And they say that she's a floating shame. Chorus 3. It’s me second trip with Burgess on the Crocket And I think I know him well If a man’s a seaman he’ll get along But if not then he’s sure in hell. Chorus. 4. Oh the sun is on the harbor, love, And I wish that I could remain, For I know that it will be a long, long time, Before I see you again Chorus.

1. Покачай нас на прощание река Мерси. До свидания Ливерпульский старый порт. Зафрахтованы мы в рейс до Калифорнии Скоро встретит нас в проливе свежий NORD. Припев: Так простимся вновь, любовь моя! Сейчас мы выйдем снова в дальний рейс. Как долго не увидимся теперь - не знаю я. Только помнить буду я тебя всегда. 2. «Зашанхаили» меня на чайный клипер. Хоть и парусник отличный, слава злая. Капитаном ходит на нём старый Бургесс. Моряки под кличкой «пекло» его знают. Припев. 3. С капитаном этим в море я не первый раз. Мы знакомы уже много, много лет. Если ты моряк хороший - с ним найдёшь свой галс. Если ж нет, то хуже пекла нет. Припев. 4. Покачай нас на прощание река Мерси. До свидания Ливерпульский старый порт. Отправляемся мы в рейс до Калифорнии. Возвратимся, может через год. Припев.

 

Приложение 2

 

 

Приложение 4

 

Гимн ДМЦ

1. Звучит, звучит команда:

«Вперед, вперед, вперед!» -

Всех нас чеканным шагом

Взойти на теплоход,

Чтоб встать на вахту дружно

На мостик у руля,

В машинном отделении

И к флагу корабля.

Пр: Юнга Камы, Юнга Камы,

Юнга Камы – наш учебный теплоход.

Юнга Камы, Юнга Камы,

Юнга Камы – Полный ход!

2. И отданы швартовы,

Команда «Полный ход»,

Романтиков волнует

Намеченный поход.

Просторы нашей Камы

Им предстоит познать,

И первую в их жизни

Вахту отстоять.

Пр: тот же.

3. Торопят смелых склянки:

Вперед! Вперед! Вперед!

Навстречу синим волнам

Стремится теплоход.

Отважные мечтают

Увидеть много стран,

И в этом нам помогут

Педагог и капитан.

Пр: тот же.

 

 

 

[1] Бак – носовая часть надстройки на корабле.

[2] Ваганты – бродячие поэты, главным образом во Франции XII–XIV вв.

[3] Маори – коренное население Новой Зеландии.

[4] Джонка – китайское парусно-гребное судно, чаще грузовое.

[5] Растопча – устаревшее местное ругательное прозвище, примерно то же, что увалень, лентяй.

[6] Интересно, что и русские бурлаки пели песню о пуделе. Например, у В. А. Гиляровского в книге «Мои скитания»: «Белый пудель шаговит, шаговит…» и т. д.

[7] По всей вероятности, происходит от испанского слова «кабеса» – голова, так как шпиль имел головку, за которую его вращали.

[8] «Yo-ho-ho» — это не хохот пиратов. Этот возглас использовался, когда команде нужно было разом приложить какие-то усилия. В русском языке ему соответствует выражение «раз, два, взяли».

 

[9] См. Приложение 4.

[10] «Пи-лайнер» – судно из так называемой «Летающей серии П» судовладельца и арматора Ф. Лайеша. Большинство парусников компании имело название на букву П. Так, когда-то советский, а теперь российский четырехмачтовый барк «Крузенштерн» – последнее судно этой серии, прежнее его название – «Падуя».

[11] Штайнле П. «Полбутылки рома». Интернет-сайт www.marin.ru