Волович Леонид Аркадьевич, член-корреспондент РАО,

доктор философских наук, профессор

Введение

 

Одной из актуальнейших задач, стоящих перед командирами воинских подразделений и частей, педагогами-воспитателями различных образовательно-воспитательных учреждений, является профилактика потребления алкоголя, табака и нелегальных наркотиков.

Новейшим документом, определяющим задачи, стоящие перед офицерами, является «Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года». Этот документ подчеркивает исключительную актуальность изучаемой темы: «…одними из главных угроз национальной безопасности в сфере здравоохранения и здоровья нации являются возникновение масштабных эпидемий и пандемий, массовое распространение ВИЧ-инфекции, туберкулеза, наркомании и алкоголизма, повышение доступности психоактивных и психотропных веществ» [91, 8] [1].

Как сообщают электронные средства массовой информации, «… уровень наркотизации в России в 5-8 раз превышает показатели в странах Евросоюза. Об этом … заявил глава Госнаркоконтроля Виктор Иванов. По его словам, от наркотиков в нашей стране ежегодно умирают 30 тысяч человек. За последние 20 лет Россия не просто "подсела на иглу", но и стала мировым лидером по употреблению афганских опиатов, – заявил Иванов на совещании Шанхайской Организации Сотрудничества, посвящённом борьбе с афганской наркоугрозой» [103].

Сложная наркотическая ситуация – не повод офицерам опускать руки. Журнал Министерства обороны России «Ориентир» с полным основанием констатирует: «Опыт зарубежных стран показывает, что армия может внести существенный вклад в борьбу с наркоманией» [18, 49]. Тем более такой вклад способна внести армия российская.

Сохраняя и наращивая юридические, медицинские, экономические, административные усилия по решению наркотической проблемы, следует на качественно более высоком уровне использовать психолого-педагогические и культурологические механизмы профилактики наркотизации допризывной и армейской молодежи.

Долговременное воздействие на личность, систему ее эмоций оказывают произведения искусства, и в частности художественной литературы.

Традицией российского общества является большая роль литературы в общественном сознании. Опираясь на эту традицию, офицеры-воспитатели должны более активно вовлекать литературные образы в профилактику.

Общечеловеческая мудрость, зафиксированная в литературном наследии, должна подкрепить одно из важнейших положений Устава внутренней службы, а именно статью номер 20: «Военнослужащий обязан знать и соблюдать в повседневной деятельности требования безопасности военной службы. Он должен заботиться о сохранении своего здоровья, повседневно заниматься закаливанием, физической подготовкой и спортом, воздерживаться от вредных привычек (курения, употребления алкоголя), не допускать употребления наркотических средств и психотропных веществ»[2]. К этой же проблеме возвращается и статья 343-я Устава внутренней службы: «Каждый военнослужащий должен заботиться о сохранении своего здоровья, не скрывать болезней, строго соблюдать правила личной и общественной гигиены, воздерживаться от курения и употребления алкоголя, не допускать употребления наркотических средств и психотропных веществ».

Воспитание армейской и допризывной молодежи в безнаркотическом, безалкогольном духе представляет большие трудности. Строго говоря, такое воспитание юношей 16-20 лет уже невозможно.

Они с детства оказываются пропитаны проалкогольными и прокурительными эмоциями. В их памяти уже прочно укоренились привлекательные обряды, включающие потребление алкогольных изделий. Многие юноши ко времени призыва на военную службу уже приобретают табачную зависимость. Вот почему авторы считают, что речь может идти только об антинаркотическом, антиалкогольном, антитабачном перевоспитании. Данная работа реализует метод демонтажа пронаркотического культурного поля.

Пронаркотическое культурное поле - это логическая абстракция, составляющая пронаркотическую смысловую нагрузку как шедевров литературы и искусства, так и произведений массовой культуры. Однако оно не является чисто логической конструкцией. Пронаркотическое культурное поле реально существует, воспроизводится, имеет тенденцию к расширению. Пронаркотическая система ценностей выражается в пронаркотическом поведении, в следовании алкогольным, курительным и другим ритуалам. Внешне пронаркотическое культурное поле украшает себя пронаркотическими символами. Каждое следующее поколение воспринимает алкогольные, курительные и другие наркотические обычаи именно благодаря ему. Никто не начинает пить спиртное, чтобы сделаться завсегдатаем наркологических стационаров, никто не начинает курить, чтобы равномерно вымазать свои легкие табачным дегтем. Именно пронаркотическое культурное поле делает привлекательными пронаркотические (проалкогольные, протабачные и т.д.) поступки, готовит человека к физиологическим актам потребления тех или иных психоактивных веществ. Люди, как правило, замечают воздействие на них рекламы. Последняя изображает в привлекательных красках свойства товара – вина или табака. Пронаркотическое культурное поле тонко формирует у наших сограждан представление о допустимости и безвредности употребления алкогольных и табачных изделий, а также о целесообразности их применения в повседневном быту и при социально значимых актах (например, исполнении различных ритуалов, традиций и т.д.). Эффекты рекламы и пронаркотическое культурное поле образно можно сравнить с краткосрочной и долговременной памятью человека или оперативной памятью компьютера и его постоянной памятью (жёстким диском ЭВМ).

Поэтому значительное внимание в монографии уделено преодолению пронаркотической (проалкогольной) мифологии. По мнению авторов, обращение к истокам, к первоначальным текстам зарубежной и отечественной литературы демонстрирует значительно более здоровую и трезвую реальность, опровергает миф о пропитейной (пронаркотической) основе отечественной и мировой культурной традиции.

Данная монография написана не только в познавательных целях, авторы старались сделать ее так, чтобы офицерам легче было использовать информацию в практической работе. Этим обусловлена структура работы.

Первая глава посвящена древней и средневековой литературе. Литература столь удаленных времен знакома подавляющему большинству россиян по пересказам, хрестоматиям, экранизациям и театральным постановкам. Имена Гомера, Эзопа или Лукреция окружены уважение, почитанием, они являются знаками, но не более. Только студенты и выпускники филологических факультетов, обязанные читать первоисточники, составляют исключение, но они редкое явление среди солдат и сержантов, проходящих службу по призыву. Для того, чтобы быть понятым военнослужащими, офицер должен обрисовать контекст, в который вписан сюжет антинаркотического, антиалкогольного содержания.

Вторая глава рассматривает зарубежную литературу нового и новейшего времени. Этот пласт литературы эмоционально значительно ближе и понятнее современному человеку. Книги этой эпохи гораздо чаще переиздаются в русских переводах. Они представлены во многих личных библиотеках. Если среди армейской молодежи трудно найти ныне юношу, прочитавшего поэмы Гомера от начала до конца (даже в замечательных переводах Гнедича и Жуковского), то «материалу» второй главы повезло куда больше. В каждом новом наборе курсантов можно встретить хотя бы несколько «знатоков» текстов пьес Шекспира, рассказов Джека Лондона или сказок Киплинга и Сент-Экзюпери. Обращаясь к образам и сюжетам из новой и новейшей зарубежной литературы, воспитатель должен быть готов к тому, что у некоторых слушателей уже есть свое видение проблемы. Тут возможен интересный диалог, творческая дискуссия, совместное движение к более адекватному пониманию литературного памятника, а через него – в том числе и того или иного аспекта наркотической проблемы.

Отечественной литературе уделено наибольшее внимание по трем причинам.

Во-первых, национальная литература – это наиболее важная часть мировой литературы для представителя любого народа. Ее сюжеты и образы отражают собственные, а не иностранные, социальные и психологические коллизии, а следовательно, они выражены в самобытных художест­венных формах. Понимание русскими писателями сути русской души и патриотизма как проявления общечеловеческих качеств в ракурсе антинаркотического (антиалкогольного) воспитания сегодня оказывается особенно актуальным.

Во-вторых, отечественная литература изучается в школе в течение многих лет. В силу этого образы из российской литературы значительно более убедительны и эффективны в профилактической работе.

В-третьих, многие романы и повести российских писателей XIX–XXIвв. в настоящее время интерпретируются в кинофильмах и телесериалах и становятся предметом семейного (иногда - коллективного в пределах другой микросоциальной группы) обсуждения.

Глава о российской литературе получилась самой крупной. Для удобства читателя ряд литературных произведений и их фрагментов – в первую очередь, российских авторов – вынесен в приложения. Авторы испытывали большой соблазн поместить туда и весь список членов толстовского «Согласия против пьянства» (об этом уникальном документе подробнее см. третью главу), однако большой его объем не позволил этого сделать. Желающим может быть выслана электронная версия сборника документов об участии Л.Н.Толстого в борьбе за общественное здоровье (адрес электронной почты – [email protected]).

Книга обобщает опыт воспитательной работы научно-педагогического, офицерского состава и преподавания курсов культурологи, истории, эстетики, философии, педагогики и психологии, социологии в Казанском высшем военном командном училище (далее КВВКУ), Казанском государственном университете им. В.И.Ульянова-Ленина, Казанском государственном технологическом университете, Институте педагогики и психологии профессионального образования РАО, а также добровольческой работы в Международной независимой ассоциации трезвости (далее МНАТ).

При изучении темы авторы прямо или косвенно опирались на труды российских и зарубежных исследователей: И.Е.Алексеева, А.Л.Афанасьева, М.Е.Бурно, Л.А.Воловича, Н.А.Гринченко, А.Коса, Ю.М.Кудрявцева, С.Н.Шевердина, Х.Г.Шмидта, Г.Я.Юзефович, В.Н.Ягодинского и многих других.

Материал монографии прошел апробацию в ходе традиционных ежегодных (в течение девяти последних лет) весенних межвузовских научно-практических конференций КВВКУ по профилактике девиантного поведения.

Как справедливо отмечено в журнале Министерства обороны Российской Федерации «Ориентир», «Россия должна стать в XXI веке не только могучей экономической, но и трезвой державой» [114, 75]. Она таковой обязательно станет, если среди прочих инструментов антинаркотического, антиалкогольного воспитания (перевоспитания и самовоспитания) и профилактики грамотно распорядится и своим уникальным историческим достоянием – великой литературной (книжной) традицией!

 

Глава I.

ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ДРЕВНЕЙ И

СРЕДНЕВЕКОВОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

В ПРОФИЛАКТИКЕ НАРКОТИЗАЦИИ

Современный исследователь как-то заявил: «История началась в Шумере». Действительно, одно из самых древних государств в истории человечества появилось на территории современного Ирака, в междуречье Тигра и Евфрата.

Согласно шумерским мифам, боги творили первых людей в нетрезвом виде, поэтому-то люди, творенья божьи, так несовершенны [59, 35-36]. То есть на самой заре цивилизации существовала смутная догадка, что история человечества идет наперекосяк по вине алкогольных изделий. На этот интересный факт офицеру можно сослаться при разговоре о военно-политической ситуации в Ираке, однако длительного обсуждения этого сюжета устраивать не стоит. Культура Древнего Междуречья почти не известна современной молодежи, в отличие от древнегреческой и древнеримской (античной) культуры.

 

Гомер.

У истоков античной и всей европейской литературы о войне находится великийГомер. Легендарный древнегреческий поэт, которому приписывают авторство «Илиады» и «Одиссеи», жил предположительно в VIII в. до н.э. Его поэмы являются уникальным источником информации об образе жизни европейцев на заре цивилизации (в период так называемой «гомеровской Греции» XI-VIII вв. до н.э.).

 О винопитии греков сегодня много говорится в электронных и печатных средствах массовой информации, а также в киноискусстве. Целесообразно сопоставить это со сведениями Гомера. Одиссей и его соратники многократно разводят вино водой:

 

Если когда тем пурпурно-медвяным вином насладиться

В ком пробуждалось желанье, то, в чашу его нацедивши,

 

В двадцать раз более воды подбавляли, и запах из чаши

Был несказанный: не мог тут никто от питья воздержаться.

[Одиссея, IX, 208-211]

 

Поскольку перегонка спиртосодержащих изделий греками не использовалась, то крепость полученного питья составляла около половины градуса. Другие варианты разведения вина водой, создающие более крепкие напитки, в поэмах не описаны, хотя о самом факте разведения говорится много раз и в разных контекстах [Илиада, III, 270; IV, 260; VIII, 189; XI, 624; Одиссея, I, 108; X, 356-357; XVI, 13-14, XVIII, 424, XX, 252-253].

Творения Гомера являются хорошим подспорьем в демонтаже современных проалкогольных мифов. Присказка о том, как полезно выпить «с устатку», довольно широко распространена. А вот как виделась эта проблема автору «Илиады». Отправляя сына на битву, любящая мать провозглашает:

 

Но помедли, мой Гектор, вина я вынесу чашу

Зевсу отцу возлиять и другим божествам вековечным;

После и сам ты, когда пожелаешь испить, укрепишься;

Мужу, трудом истомленному, силы вино обновляет;

Ты же, мой сын, истомился, за граждан твоих подвизаясь.

[Илиада, VI, 258-266]

 

Это классическая формулировка рекреативной роли алкогольного изделия, сколько нам известно - первая в европейской культуре.

 

Ей отвечал знаменитый, шеломом сверкающий Гектор:

Сладкого пить мне вина не носи, о почтенная матерь!

Ты обессилишь меня, потеряю я крепость и храбрость.

[Илиада, VI, 258-266]

 

Воину-профессионалу были лучше знакомы реальные эффекты от алкоголя. Женщина могла этого и не знать. Субъективно алкоголь способствует рекреации, объективно – нарушает координацию движений и замедляет реакцию. В битве это плохая поддержка, вот почему Гектор отвергает совет матери, знакомой с алкоголем в первую очередь издали. На основании чего женщина могла судить о рекреационных свойствах алкоголя? После битв, вечерами, на отдыхе, гомеровские греки действительно использовали алкоголь и субъективно оценивали это как восстановление сил. Объективной проверки субъективных оценок действием тут не происходит. Но именно в этом качестве и могли женщины видеть действие на мужчин вина. Оценка мнимых рекреационных функций вина вкладывается в уста нерядового персонажа. Если Ахилл свой талант бесстрашного воителя получил уже при рождении, то Гектору пришлось учиться, чтобы стать храбрым. Об этом он говорит в той же песне, в которой отвергает предложенное матерью вино:

 

…научился быть я бесстрашным,

Храбро всегда меж троянами первыми биться на битвах.

 [Илиада, VI, 444-445]

 

Наверное, одним из уроков, извлеченных им в ходе учебы, и стал урок о коварстве алкоголя.

В «Одиссее» есть два сюжета, связанные с алкоголем, которые более поздние военные теоретики античности прямо отнесут к стратегемам[3]. Полиэн, живший во II веке н.э., резонно отмечает: «Кто-нибудь справедливо сможет назвать и имя Никто, и вино, и горящую головню, и барана стратегемами против Киклопа… перенесение в дыму оружия опьяненных юношей … не это ли все были стратегемы против врагов?» [Стратегемы, Книга первая, 10-11][4].

Герои Гомера встречаются и с нелегальными ныне наркотиками. Об одной такой встрече подробно рассказал Одиссей:

 

... посланным нашим

Зла лотофаги не сделали; их с дружелюбною лаской

Встретив, им лотоса дали отведать они; но лишь только

Сладко-медвяного лотоса каждый отведал, мгновенно

Все позабыл и, утратив желанье назад возвратиться,

Вдруг захотел в стороне лотофагов остаться, чтоб вкусный

Лотос сбирать, навсегда от своей отказавшись отчизны.

Силой их, плачущих, к нашим судам притащив, повелел я

Крепко их там привязать к корабельным скамьям; остальным же

Верным товарищам дал приказанье, нимало не медля,

Всем на проворные сесть корабли, чтоб из них никоторый,

Лотосом сладким прельстясь, от возврата домой не отрекся.

[Одиссея, IX, 91-102]

 

Сегодня невозможно точно установить, контакт с каким веществом описан в «Одиссее», однако очевидно, что речь идет о каком-то сильном наркотике растительного происхождения. Техника его распространения удивительно похожа на маркетинг современных нелегальных наркотиков: первые дозы распространяются бесплатно и в дружелюбной форме. Последствия - аналогичны современному синдрому отмены. У потребителя налицо зависимость психическая (а может быть, и физическая). Способ преодоления наркотической проблемы, предложенный Одиссеем, совпадает с современными рекомендациями: «переломаться на сухую» в кругу людей, свободных от наркотической зависимости. Показательно, что из жертв лотофагов - а их было трое - в дальнейшем никто не испытывал своих наркотических проблем. Одиссей больше не возвращается к данному сюжету. Это соответствует современным представлениям о том, что лучшая форма реабилитации - создать для былого потребителя наркотиков микросреду, где никто бы не играл провоцирующую роль. Именно такую среду и создали Одиссей и его дружина.

В молодежной аудитории речью Одиссея о 20-кратном разведении вина водой полезно сопроводить показ художественных или мультипликационных фильмов по мотивам произведений Гомера.

 

Эзоп.

Эзоп,живший предположительно в VI веке до н.э., был основоположником одного из наиболее жизнеспособных жанров современной литературы - басни. Современная наука признает Эзопа исторической личностью, относит его жизнь к архаическому периоду истории Древней Греции (VI век до н.э.), однако все его басни были записаны не ранее I-II вв. н.э. Пафос этих басен - в первую очередь, зафиксированный высокий уровень алкогольных проблем - подтверждает, что подлинные создатели (или редакторы) кратких нравоучительных рассказов жили в начале новой эры.

Басни Эзопа свидетельствуют, что даже свойственное античности употребление сухих вин не является панацеей от алкогольных проблем (великий баснописец словно иронизирует над модной ныне антинаучной теорией о целесообразности вытеснения водки так называемыми «хорошими винами» и шампанским). Эзопом описано, как дети употребляют алкогольные изделия с соответствующими негативными последствиями для молодого организма [10, 77]; обильное употребление вина может привести к смерти [10, 77]. Пьянство способно лишить разума даже штатных учителей мудрости (философ Ксанф в пьяном виде заключает пари, которое должно было привести его к потере всего имущества [10, 39-41]). Женщины так страдают от пьянства мужей, что готовы использовать необычные формы стрессотерапии (отнести пьяного мужа на кладбище, чтобы при протрезвлении он задумался о своем пагубном пристрастии - [10, 143]).

Вершиной антиалкогольных размышлений Эзопа является басня о трех гроздьях Диониса, которую, как пишет патриарх Фотий, Эзоп «придумал, чтобы показать вредоносную природу вина» [10, 193]. Обращаем внимание читателей: басня направлена не против издержек, не против крайностей винопотребления, а против вина как такового! Характерна финальная часть басни: «Да, поистине, было бы лучше и полезней, если бы вовсе не являлся на свет Дионис!» [10, 193]. На сегодняшний день это самая изящная и точная формулировка антиалкогольной мысли античности, известная авторам данной книги.

Секст Проперций.

В защиту римской доблести, против вытеснения ее пьяными застольями высказывался выдающийся лирик конца I в. до н.э. Секст Проперций в книги «Элегии»:

 

Если бы также и все свою жизнь проводить захотели

И беззаботно лежать, отяжелев от вина,

В мире не стало б мечей, кораблей не нашлось бы военных,

В море Актийском костям римским лежать не пришлось,

И, утомившись в боях, над собой же справляя триумфы,

Не распускала б волос Рима седая глава.

Будут, наверное, нас потомки хвалить по заслугам:

Кубки наших пиров не оскорбляли богов.

[Проперций, II, XV, 41-48]

 

Пьянство способно лишить граждан мужества, а государство – его воинской славы, как это точно отметил древнеримский поэт!

О Проперции ныне знают только самые образованные юноши, зато следующему поэту больше повезло в глазах общественного мнения.

Тит Лукреций Кар.

В школьных учебниках по истории древнего мира обычно целый параграф отводится Титу Лукрецию Кару (96-55гг. до н.э.).

Лукреций - наиболее видный представитель римского материализма. Его поэма «О природе вещей» превратилась «в своеобразную поэтическую энциклопедию атомистического материализма» [7, 448].

О личном потреблении вина сам Лукреций ничего не говорит. Акценты, расставленные в поэме, позволяют предположить отношение, близкое к тому, что известно про его кумира Эпикура. Лукреций – человек, стоящий вне алкогольной культуры. Вино и его эффекты он описывает эмоционально нейтрально или увязывает такие описания с негативными эмоциями:

 

Жалкий, страдаешь, бедняк, опьяненный заботами вечно

И в помраченьи ума волнуешься ты понапрасну.

 [De rerum natura, III, 1051-1052]

 

Виноградарь, смотря на тщедушные, чахлые лозы,

Век, злополучный, клянет, и на время он сетует горько.

[De rerum natura, II, 1168-1169]

 

Туша грудастая им – «Церера, кормящая Вакха».

 [De rerum natura, IV, 1168]

 

Восприятие времени Лукрецием с винопитием не связано. О циклическом восприятии времени мы можем судить по умолчанию философа об этом. Линейный счет времени Лукрецием однозначно построен вне алкогольных эмоций. Винопитие – явление не вечное, цветущая юность мира винопития не знала, как не знают его и некоторые современные Лукрецию народы:

 

...утоленье жажды родилось раньше, чем кубки.

 [De rerum natura, IV, 850].

 

Лукреций уверен в существовании доалкогольного периода в истории человечества. Он писал, что во время цветущей юности мира

 

…к утолению жажды источники звали и реки.

 [De rerum natura, V, 945]

 

…говорят, обработке полей научила Церера

Смертных, а сок из гроздей виноградных выдавливать – Либер.

Хоть и без этих даров продолжалось бы жизни теченье,

Как и доныне живут, по слухам, иные народы.

 [De rerum natura, V, 15-18]

 

Вино, считает Лукреций, не способно решить глубинные психологические проблемы. Нет счастья у тех, кто проводит жизнь в роскоши:

 

Треплется платье у них голубое, подобное волнам,

И постоянно оно пропитано потом Венеры.

Все состоянье отцов, нажитое честно, на ленты

Или на митры идет и заморские ценные ткани.

Пышно убранство пиров с роскошными яствами, игры

Вечно у них и вино, благовонья, венки и гирлянды.

Тщетно! Из самых глубин наслаждений исходит при этом

Горькое что-то, что их среди самых цветов донимает.

 [De rerum natura, IV, 1128-1135]

 

В его поэме «О природе вещей» содержится гениальная догадка о природе опьянения:

 

Стало быть, надо признать, что и дух разлагается также,

Если глубоко в него проникает зараза недуга.

Ибо и боль и недуг - одинаково зодчие смерти,

Как убедиться могли на погибели многих мы раньше.

И, наконец, почему, когда внутрь человека проникнет

Едкая крепость вина и огонь разольется по жилам,

Все тяжелеет у нас, заплетаются ноги, коснеет

Тело, шатаясь, язык цепенеет, и ум затуманен,

Мутны глаза, поднимается крик, икота и ссоры,

Да и дальнейшее все, что при этом бывает обычно?

Не потому ль это так получается все постоянно,

Что даже в теле душа возмущается крепостью винной?

То же, что может прийти в возмущенье и быть пораженным,

Явно, конечно, должно, при внедрении несколько большей

Силы, погибнуть, вконец продолжения жизни лишившись.

 [De rerum natura, III, 470-486]

 

Версия Лукреция может быть отрезюмирована следующим образом: выпить спиртного - это немного умереть. В смутной форме античный мыслитель предвосхитил данные современной науки. Изучение физиологии опьянения с помощью длиннофокусных микроскопов показало, что алкогольные напитки вызывают смерть части клеток головного мозга.

Очень современны представления Лукреция о родстве опьянения и отравления:

 

… как вспять повернет источник болезни и в недра

Едкая влага назад, отравившая тело, вернется,

Как в опьяненьи, больной поднимается, мало-помалу

В чувство приходит опять и душа его вновь оживает.

Если и душу и дух потрясают такие болезни…

[De rerum natura, III, 502-506]

 

Заключительное обращение Лукреция к проблеме вина звучит как предостережение. Оно сформулировано в контексте описания многочисленных опасностей для организма человека:

 

Вредного много и в уши идет, проникает и в ноздри

Много такого, что нам и опасно и грубо на ощупь;

Многого наше должно избегать осязанье, и зренье

Остерегаться подчас, да и вкусу противного много.

Надо заметить затем, что много вещей человеку

Может и вред приносить, и быть нестерпимо и мерзко.

 [De rerum natura, VI, 778-782]

 

Если же тело у нас дрожит в лихорадочном жаре,

Может нам запах вина оказаться ударом смертельным.

 [De rerum natura, VI, 804-805]

 

Промышленное производство алкоголесодержащих изделий в индустриальную эпоху подтвердило догадку Лукреция о вреде вдыхания паров спирта. Так, в официальном советском ГОСТе на спирт этиловый пункт 4.4 гласил: «Пробоотборщик должен становиться боком к ветру в целях предотвращения вдыхания паров спирта» [89, 26].

К образам из поэмы Лукреция можно обратиться при просмотре многочисленных ныне художественных и документальных фильмов о гражданских войнах в Риме в I в. до н.э.

 

Децим Юний Ювенал.

Известным римским поэтом был Децим Юний Ювенал (50/60 – после 127г. н.э.). Его стихи, бичующие пороки («Сатиры»), позволяют офицеру проиллюстрировать связь пьянства и асоциального поведения, напомнить о необходимости поддержания строгого уставного порядка в подразделении:

 

Пьяный иной нахал, никого не избивший случайно,

Ночью казнится - не спит, как Пелид, скорбящий о друге;

То прикорнет он ничком, то на спину он извернется...

Как по-иному он мог бы заснуть? Бывают задиры,

Что, лишь поссорившись, спят...

[78, 257].

 

Из всей античной культуры наибольшее влияние на современное винопитие оказал образ бога-покровителя виноделия. Дионису (Вакху, Бахусу, Либеру) посвящены прозаические и поэтические оды и целые сборники, созданные или впрямую по заказу питейного капитала, или под влиянием алкоголизированного сознания властителей дум. Однако современный образ «доброго бога виноделия» существенно расходится с заветами античности. Далее читателю предлагается подробный анализ самого полного описания жизни и деяний бога виноделия. Оно принадлежит поэту, жившему в самом конце античной эпохи.

Нонн Панополитанский.

Причудлив «маятник» читательского интереса к произведениям античной культуры. Он «привел в ХХ веке к почти полному забвению парафразы» Евангелия от Иоанна, сочиненной Нонном [63, XXXIV-XXXV]. Начало текущего века вдохнуло в произведения Нонна новую жизнь. Вот как откликнулся на недавний перевод его главного труда – поэмы «Деяния Диониса» – Г.Чистяков: «Взяв в руки толстый том объемом в 540 страниц, читатель подумает, что дочитать его до конца невозможно. И ошибется. С каждой страницей чтение Нонна становится все более увлекательным. Оказывается, что здесь в рамках одной поэмы соединяется в одно целое все, что было создано греками до Нонна в течение полутора тысяч лет: жестокость гомеровской эпохи, ее так называемый антипсихологизм и психологическая напряженность Еврипида, увлекательность и нежность Аполлония Родосского, предельный эротизм эллинистической эпиграммы и первобытная стихия мифа» [109].

Творчество Нонна Панополитанского, выдающегося поэта эпохи заката античности, изучают в наши дни в основном религиоведы и литературоведы.

 «Нонн из Панополиса в Египте является наиболее одаренным поэтом данного периода», - пишет немецкий литературовед Вильгельм Христ о греческой литературе последних веков Римской империи (после императора Константина) [117, 578].

Временем жизни Нонна отечественные ученые считают, как правило, V век.

Еще в XIX веке европейской наукой было установлено, что поэма не могла быть написана раньше 390 года и высказывалось предположение, что Нонн жил в начале V века [117, 578-579].

П.Фридлендер оспорил распространенную точку зрения о создании поэмы около 400 года [118, 43] и на основании формальных признаков, а также увиденного им отражения в поэме событий в Константинополе 440 года [118, 44] отнес деятельность Нонна к периоду между 440 и 490гг. [118, 58].

А.В.Захарова, автор обширной вступительной статьи к недавнему переводу «Деяний Диониса», время жизни Нонна предположительно относит к 400-470гг. Совместив данные утверждения, мы, вплоть до открытия каких-то новых сведений о Нонне, будем считать годами пика его творческой активности вторую и третью четверть V-го века нашей эры [63, IV].

В книгах стандартного формата грандиозный эпос Вергилия «Энеида» занимает 265 страниц, «Деяния Диониса» - 489 страниц, но если учесть, что некоторые кусочки нонновского текста утеряны, то можно считать, что «Дионисиака» в 2 раза больше «Энеиды». Еще более впечатляет сравнение с Гомером: по количеству строк «Деяния Диониса» больше «Илиады» и «Одиссеи», вместе взятых (около 30 тысяч против почти 28 тысяч строк), а количество песен в поэме – 48 (сравним: «Илиада» - 24 песни, «Одиссея» - еще 24 песни).

Автором был вложен в поэму очень большой труд: собранные им античные мифы о Дионисе подверглись тщательной поэтической переработке. У одного из предшественников Нонна – Аполлодора – история Диониса заканчивается почти теми же словами, что у самого Нонна. Но дионисийский сюжет в «Мифологической библиотеке» занимает меньше 2 страниц современного текста в прозе [Книга III. IV (3-4) – V (1-3)]. Один из важнейших сюжетов поэмы Нонна – противоборство Диониса с Ликургом (песни XX и XXI, 560 строк, не считая утерянных) – представлен Гомером … всего на 11 строках.

Такая поэма явно создавалась не месяцы и не годы. Так, Вергилий, имея мощный стимул в виде давления императора Августа [60, 181], писал «Энеиду» свыше десяти лет. Окружающая Нонна социальная реальность скорее препятствовала появлению большого свода языческой мифологии. Имея равные с Вергилием предпосылки (талант, личный живой интерес к теме, заинтересованный ближний круг), Нонн имел куда больше препятствий и вряд ли бы успел сделать «двойную Энеиду» за срок меньше двух десятков лет.

«После своего обращения в христианство Н. написал стихотворный парафраз Евангелия от Иоанна» [84, 384]. Так же считают многие ученые [121, 500], хотя есть точка зрения, что «Евангелие» было первым по времени, а «Дионис» - вторым произведением Нонна.

Поэма о Христе – также сгусток энергии, чувства, образов и т.д. Например, 2 глава, содержащая в оригинале 24 прозаических строки, Нонном превращена в 120 поэтических строк!

С первой строки поэмы читателю становится очевидно, кого Нонн избрал себе в качестве образца: «Пой же, богиня, посланца огнистого ложа Кронида, Молнии сполох…» [Dionysiaka, I, 1-2]. Это практически повторение первой строки «Илиады»: «Гнев, о богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына».

В ходе изложения Нонн шесть раз ссылается на Гомера [Dionysiaka, I, 37; XIII, 50; XXV, 8, 261, 266; XLII, 174], но и без ссылок прообраз был бы очевиден.

В поэме Нонна обнаруживаются такие хрестоматийные черты гомеровского стиля:

· тяжеловесное и несколько однообразное описание схваток и мучительной смерти многих воинов (например, [Dionysiaka. XXII, 179-365; XXVIII, 1-326]);

· разделение богов на две группы, одна из которых поддерживает Диониса, другая – его противников [Dionysiaka, XXXVI, 3-133].

А свой принцип отбора информации Нонн однажды объяснил прямо:

 

…петь я не стану о первом

Шестилетье, что инды провели за стеною

Крепостной, подражая стихам образцовым Гомера,

Воспою лишь последний год сражений.

 [Dionysiaka, XXV, 6-9]

 

Соблюдая гомеровские формы, Нонн описывает не пафос полисного созидания, а ойкумену, политически объединенную во Вселенской Римской империи. Власть священного Рима - это целительный покой:

 

…на табличке, что в центре вселенной всей находилась,

Прочитала богиня эллинской Музы реченья:

«Некогда станет Август царствовать над землею,

Зевс авсонийский подарит власть священному Риму,

Станет блюсти законы и во граде Берое,

Это случится в то время, когда на судах оружных

Сокрушится владычество Клеопатры-царицы!

До того же покоя целительного не нарушит

Ни один, пока нянька покоя и мира, Беритос,

Соблюдает законы, блюдя на земле справедливость,

И на зыбком просторе морей, воздвигнувши стены

Нерушимые права, град единственный в мире!»

[Dionysiaka, XLI, 388-488]

 

Аналогично разнится и повседневный образ жизни гомеровских и нонновских героев, в том числе в интересующей нас сфере: в винопотреблении.

Хотя бытовых реалий в поэме Нонна значительно меньше (сказывается «предмет»: главный герой эпоса – бог, а не люди), сравнение с зарей античности, отраженной Гомером, позволяет увидеть ряд важных особенностей винопотребления поздней античности.

Сюжет поэмы – в рассматриваемом аспекте – вкратце таков.

До рождения Диониса вино было людям неизвестно:

 

…аромат возлияний

Винных в токах воздушных небес еще не струился

С жертвенников, и Хоры, Ликабанта быстрые дщери,

Из травы для бессмертных венки сплетали без песен.

Надобно было вина... Какое же будет веселье

В пляске и песне без Вакха? Только вино и чарует

Очи, когда в исступленной пляске, в круженье с прыжками

Вдруг зайдется плясун, ударяя пятками оземь;

Вместо речи звучащей - пясти, персты или перси!

[Dionysiaka, VII, 13-20]

 

Продвигаясь по миру, Дионис учит людей виноградарству и виноделию:

 

…пастырю подал за милое гостеприимство

Матерь веселья и хмеля, лозу виноградную с гроздью.

Обучил и уменью возделывать виноградник,

Как черенок на почву высаживать тучную лучше,

Как подрезать побеги старой лозы могучей,

Дабы побег плодоносный пустился в рост побыстрее.

[Dionysiaka, XVII, 81-86]

 

...сему садоводу являет бог виноградный

Виноградные ветви, дары, угодные Вакху,

Учит его бог Эвий, как выращивать лозы,

Как обрезать их и землю рыхлить, сажая их в ямки,

И другим земледельцам виноградарь умелый

Передает дар Вакха, лоз виноградных отростки,

Учит, как надо возделать гроздовие Диониса.

[Dionysiaka, XLVII, 65-71]

 

 

Даже прообраз винной давильни дает им:

Стал он выравнивать камень скалы, углублять понемногу

Внутренность оной, железом равняя стенки изострым,

Ямки широкой в камне дно углубляя помалу!

Так сотворил он впервые прообраз винной давильни.

[Dionysiaka XII, 331-334]

Нередко Дионису оказывают сопротивление. Наиболее ожесточенно сопротивляются инды, фракийский царь Ликург, аргосский царь Пенфей и герой Персей (легендарный победитель Медузы).

Завершается поэма восхождением Диониса на Олимп.

<