Бхактисварупа Дамодара Свами

Научное изучение реинкарнации может пролить новый свет на многие неуловимые явления, необъяснимые современными теориями, такие как, например, разнообразие живых форм, врожденные способности, которые явно не приобретены от окружения и предсмертные ощущения. В последние годы ученые разных областей проявляли огромный интерес к изучению реинкарнации, но чтобы изучать ее осмысленно, мы обязаны в первую очередь узнать, является ли жизнь вечной сущностью, которая простирается за пределы временного, физического тела, или только комбинацией молекул, движущихся в соответствии с физическими и химическими законами.

Редукционистический подход: атомы и пустота

Современная наука занимается, в основном, объективными аспектами природы. Опираясь на экспериментальный подход, основанный на данных, ограниченных нашим восприятием, наука преследовала цель раскрыть скрытые законы природы и, в конце концов, найти исходную причину воспринимаемого нами мира. Большинство ученых верит в то, что слепые физические законы и законы случайности управляют космосом.

Они говорят, что не существует ни изобретателя, ни создателя, ни Бога никакого разума за всем космическим проявлением. Следуя этой гипотезе, они стараются свести все, включая жизнь, к взаимодействию атомов и молекул, объектов изучения физики и химии.

Что такое жизнь?

Опираясь на массу лабораторных данных, современная преобладающая научная теория утверждает, что жизнь является скоординированной химической реакцией, это теория включает в себя фундаментальную предпосылку, что многообразие известных нам жизненных форм, произошло случайно в древней химической среде, «первичном бульоне», и что эти формы развивались под влиянием случая и слепых механических законов, действовавших в течение долгого периода времени. По словам Жака Моно, «лишь случайность – источник всех новшеств, всего создания в биосфере. Чистая случайность, совершенно свободная, но слепая, лежит в самом корне изумительного сооружения эволюции; это центральное понятие современной биологии больше не является одним из многих возможных или даже вообразимых гипотез. На сегодня, это единственно вообразимая гипотеза, только она соответствует наблюдениям и экспериментальным данным¹. Это неодарвинистская концепция. Согласно, этой идее, в течение времени действие разных форм энергии (солнечные ультрафиолетовые лучи, молнии, ионизирующая радиация и тепло) привело маленькие и простые молекулы к комбинациям и созданиям биомономеров (аминокислоты, например), и эти биомономеры, в свою очередь, были причиной образования биополимеров (таких, как белки и нуклеиновые кислоты). Предполагалось, что при правильном взаимодействии произошла самоорганизация этих молекул, и, наконец, возникла жизнь.

К сожалению, эта теория, какой бы привлекательной она ни казалась, будет оставаться только теоретической моделью, пока ее основатели не смогут на самом деле получить в лаборатории какую-то форму жизни с помощью химических реакций. Но насколько она правдоподобна?

Предположим, первичная атмосфера была окислительного типа, Стенли Миллер пропустил электрический разряд через газовую смесь аммиака, водяного пара, углекислого газа и водорода². В результате реакции был получен продукт, содержащий альдегиды, муравьиную кислоту и какие-то аминокислоты. Так как аминокислоты являются основой для образования белковых молекул, которые, в свою очередь, являются основным компонентом живых клеток, эксперимент Миллера был воспринят как веха – химические вещества явились причиной возникновения жизни. Последующие эксперименты в изучении происхождения жизни включали некоторые изменения в составе компонентов реакторов. Когда простые молекулы синильной кислоты (НСN) подвергались ультрафиолетовому облучению, образовывались основные кубики нуклеиновых кислот (пурины: аденин и гуанин). В тех экспериментах, где имитировалась предполагаемая первичная атмосфера земли, образовывались простые молекулы формальдегида (СН₂О), и эти простые молекулы формальдегида, в свою очередь, вступали в различные реакции конденсации, катализируемые основаниями, в результате которых возникали различные типы сахаров. Их считали предшественниками биологических сахаров. Действие ультрафиолетового света и ионизирующей радиации на растворы формальдегида привели к возникновению молекулы сахара: рибозы и дезоксирибозы, которые являются компонентами нуклеиновых кислот.

Таким образом, на современном этапе развития науки большинство химических веществ, встречающихся в живой клетке (включая гены), могут быть синтезированы в химической лаборатории. Ученые, занимающие передовые позиции в микробиологии и биохимии приложили громадные усилия, чтобы соединить все химические вещества для получения искусственной жизни в пробирке. К сожалению, никаких видимых симптомов жизни из всех этих химических комбинации не возникло. Даже не прилагая столько усилий, чтобы синтезировать все эти химические вещества, ученые могут выделить необходимые химические вещества из живых организмов и смешать их вместе. Если бы жизнь была просто химической комбинацией, ученые могли бы действительно создать жизнь в пробирке, собрав все важные химические вещества. Однако они не способны этого сделать. Таким образом, имеется огромное количество причин сомневаться в том, что жизнь является химическим процессом.

Без сомнения, за последние десятилетия был сделан большой шаг вперед в областях клеточной биологии, молекулярной биологии и биохимии. Открытие генетического кода и множества путей в обмене веществ живой системы – результат работы замечательных ученых. Гигантские успехи науки и технологии во многих областях (медицине, сельском хозяйстве, космических исследованиях и т.д.) рождают в ученых умах, исполненных энтузиазма и исследовательского пыла, большой соблазн, что хрустальная мечта – создание жизни в пробирке – в один прекрасный день сбудется. Научные и популярные журналы часто заявляли, что отдельные сочетания молекул могут дать начало жизни. Например, они выдают коацерватные капли Опарина и протеиноидные микросферы Фокса за вестников живой клетки. Но рассмотрев их поближе, можно увидеть, что они представляют собой чисто физико-химические явления. Коацерватные капли вполне объяснимые в рамках коллоидной химии, а микросферы Фокса объяснимы в терминах химии пептидов и полипептидов.

Таким образом, несмотря на большие научные достижения и открытия, смелая надежда на понимание жизни в терминах молекулярных процессов, как-будто, утрачивает почву под ногами, а многие выдающиеся ученые разных областей начинают сомневаться в ценности этой концепции. В книге «Биология сегодня» лауреат нобелевской премии химик Альберт Сент-Дьердьи замечает: «В результате моего поиска секрета жизни я остался с одними атомами и электронами, в которых вовсе нет жизни. Где-то на пути жизнь проскользнула у меня сквозь пальцы. Так, на старости лет, я возвращаюсь туда, откуда пришел...»³

Не только у молекул, атомов и электронов нет признаков жизни, химический взгляд на жизнь не соответствует наблюдаемым тонким проявлениям жизни. В него не укладываются, например, уникальные способности человека чувствовать, желать и мыслить. Если бы жизнь была просто взаимодействием молекул, мы были бы в состоянии объяснить неуловимые аспекты жизни только в молекулярных формулах. Какими будут генетический компонент или молекула, вызывающие дружеское чувство любви и уважения между людьми? Какая молекула или генетический код могут отвечать за тонкие художественные нюансы в «Гамлете» или в Си-минорной «Мессе» Баха? Может ли механистический взгляд на жизнь объяснить природу целей и ценностей, присущих жизни, особенно человеческой? То, что нет правдоподобных молекулярных механизмов, способных объяснить эти неуловимые аспекты жизни, дает основание предположить, что жизнь трансцендентна к физике и химии.