Глава 11. Возвращение к истокам.

 

Почти наши дни…

С тех пор прошло несколько месяцев. Я сделал то, что считал нужным сделать. Я избавил город от части его проблем. И меня абсолютно не интересовало то, что будет из-за моих дел впоследствии. Однако, я был очень рад тому, что в наш город пришёл новый начальник полиции и очистил его ещё больше, чем я. Кто-то мог переживать за жену Бэнкса, но точно не я. Потому что после его «исчезновения» она практически сразу нашла себе нового мужика побогаче и посолиднее, чем Бэнкс. Не сильно-то она и переживала.

Я за эти годы даже и не думал возвращаться в полицию, потому что просто не верил ей. Я работал, где только мог. Вернулся в официанты. Несколько месяцев поработал. Был грузчиком тоже несколько месяцев. Даже в море меня взяли. Я отплавал также несколько месяцев, потому что очень нужны были деньги любыми усилиями, и мне хватило этого моря на всю жизнь. Так постоянно и жил. Мне хорошо, что живу я один. Мне на самого себя хватает. Большего я и не хочу, по крайней мере, в данный момент.

Единственное, о чём я очень сильно заботился, так это о своём гараже. Мне он очень нравился. Он мне напоминал о сладких мгновениях моей мести. Я аккуратно ухаживал за всем инвентарём, который там находился. Особенно за маской и перчатками. Они вызывали у меня особое чувство. Чувство собственного величия. Я испытывал особую гордость от них.

Когда находят на меня события прошлого, я начинаю вспоминать о дне своего официального увольнения из полиции. А именно о том дне, который был позже фактического дня увольнения, дня, когда я пришёл в участок. Меня радует то, что день официального увольнения записан намного раньше, потому что среди основных мотивов происшествия по исчезновению Бэнкса был мотив убийства его кем-либо из сотрудников. А, мало того, что я на тот момент уже не был сотрудником, так ещё я уже давно «официально» не был сотрудником. А после драки, как известно, кулаками не машут. Поэтому меня даже не допрашивали. И, кстати, то, что осталось от его тела, так и не было найдено, согласно моим данным.

Ещё, по своим старым связям в полиции, я узнал, что нынешняя раскрываемость преступлений на порядок выросла, по сравнению с раскрываемостью времён Бэнкса. Однако, как мне сказали, в этом есть логическое объяснение – после исчезновения Бэнкса раскрыли почти все большие дела, осталась только мелочь. Это меня тоже радует.

С тех пор я меньше пить не стал. Наоборот, СТАЛ ТОЛЬКО БОЛЬШЕ. Потому что в первое время у меня была жуткая депрессия из-за всего случившегося. Чтобы залечить душевные раны, я стал их заливать. Сильно заливать. Со временем от депрессии я излечился, но привязанность к алкоголю осталась. И стала она намного больше.

 

Глава 12. Новая жизнь.

Почти наши дни продолжаются…

-Здравствуй, Фред! С тех пор, как мы ушли с нашего отделения, мы ведь даже не виделись.

- Привет, Майк!

Ну вот, опять. Опять придётся иметь дело с полицией. Только теперь в качестве свидетеля. Но, тем не менее, никакого желания у меня нет. Однако, как бы я ни не хотел, мне придётся. Не только потому, что это мой долг, а потому, что тем самым я могу помочь своему старому другу. Так я и сделаю.

- Фред, я бы с радостью спросил бы сейчас, как у тебя жизнь, но на работе я должен задавать только рабочие вопросы.

- Задавай. А ты, я смотрю, теперь работаешь в патруле? – спросил я без нотки сарказма, не пытаясь шутить вообще.

- Да, именно так. Перейдём к делу. Что здесь произошло?

- Всё в точности так, как сказал бармен. Я полностью подтверждаю его слова. Мне абсолютно нечего добавить.

- То есть, ты с барменом согласен на все сто процентов?

- Да. Они налетели, сделали своё дело, получили от меня тумаков, оказались пойманными при попытке бегства.

- Звучит, как сюжет какого-то боевика, если честно.

- Согласен.

- Что ж, за помощь в поимке опасных преступников, я поговорю с начальством о твоём поощрении. Жди потенциальной награды.

- Буду ждать.

- До встречи, Фред. Я думаю, ещё увидимся.

- До встречи.

***

Спустя несколько дней мне позвонили из полиции, сказав, что награда за помощь в поимке опасных преступников ждёт меня. Я должен явиться в участок, чтобы получить её. Так и сделаю.

Когда я зашёл в кабинет начальника полиции (а, как сказал Майк, это был именно начальник), то я сразу же заметил кабинет РЕАЛЬНО РАБОТАЮЩЕГО НАЧАЛЬНИКА. Если честно, такой картины я не видел никогда. Доска расписана какими-то схемами, именами, цифрами, непонятными мне. На столе лежали какие-то чертежи, таблицы. Мне это казалось очень необычным.

Вместе со мной был Фред, которого также ждало поощрение за удачно проделанную работу. На мой вопрос об этом начальнике он ответил, что этот начальник является ОЧЕНЬ УМНЫМ И РАСЧЁТЛИВЫМ человеком, что он никогда не накажет за благие дела, даже если не было приказа их делать. Мне это сразу понравилось.

Во время нашего разговора зашёл начальник. В форме, в статном виде, с приятным уверенным выражением лица, с уверенной походкой. В двух словах - приятно посмотреть. Уверенным шагом он подошёл к нам. Первым свою награду, то есть поощрение, получил Майк. Поощрение было в виде премиальных.

Потом он подошёл ко мне, зачитал наизусть какую-то гражданско-патриотическую речь, и, обратившись ко мне, сказал:

- Мистер Фредерик Джонсон Купер, от лица всей полиции нашего города, а также от меня лично, награждаю Вас этой благодарственной грамотой, рукопожатием начальника полиции, а также небольшой денежной премией. Наш город должен гордиться тем, что в нём живут такие люди, как Вы.

Мне, конечно, было приятно, но насчёт «гордиться» я бы не был так уверен, потому что, если бы город узнал о моей расправе над бывшим начальником полиции и тем, кто его подкупил, то вряд ли город гордился бы тем, что в нём живёт человек с таким маниакальным прошлым.

- Спасибо, сэр! – ответил я. – Это мой гражданский долг!

- Рад, что в нашем городе есть такие жители.

- А я рад, что в нашем городе есть такая полиция! – сказал я, после чего торжественная церемония завершилась.

На заработанные деньги я предложил Майку пойти отметить наши награды. Но, к сожалению, он должен был отказаться, потому что ему на работу завтра. В таком случае мне пришлось идти одному. Как-то странно, по-моему, получается: когда мне было плохо, я заливал это горе алкоголем, а теперь, когда мне хорошо, я тоже заливаю это алкоголем. Видимо, зависимость берёт своё, и у меня не хватает силы воли бороться с этим.

Находясь в баре, я задумался о своём будущем. Что будет завтра, через неделю, месяц, год, и позже. Не могу же я вечно работать, где попало, постоянно меняя рабочие места. Или могу? Кто это знает? Я не знаю. В конце концов, зарплата на всех моих рабочих местах примерно одинаковой была, потому что я сам выбирал работу именно с такой зарплатой. На жизнь мне хватает, за богатством я не гонюсь. Ладно, подумаю над этим позже, уже на трезвую голову.

На следующий день…

Я нашёл номер телефона Майка. Надеюсь, что он его не поменял.

- Майк, это ты?

- Да, это я.

Значит, не поменял.

- Это Фред. Как ты там?

- Привет, Фред. Я нормально. А ты?

- А я собираюсь вернуться в полицию.

- Неужели?

 

Глава 13. Возвращение.

Это всё потому, что надоело уже жить какими попало заработками. Надоело постоянно увольняться с одной работы, чтобы устроиться на другую. А потом увольняться с другой работы, чтобы устроиться на третью. И так далее по бесконечному замкнутому кругу. Надоела вся эта нестабильность. Хочется постоянства. К тому же, заканчивающийся запас денег только подчёркивал необходимость поиска стабильности.

Майк был шокирован моим желанием. Он думал, что я больше не вернусь, хотя он сам пытался меня убедить вернуться обратно на службу. Даже обещал помочь. Что ж, я надеюсь, что он выполнит своё обещание. А, пока что, мне нужно готовиться ко всем проверкам, медкомиссии, и прочее.

Для начала нужно перестать пить, хотя бы на время медкомиссии. А то могут ещё и забраковать. А мне этого совсем не нужно. Мне нужно получить эту работу, так как необходимо начать новую жизнь, потому что старая жизнь уже надоела. От неё нет никакого толку.

Но за физическую медкомиссию я совсем не переживаю. Ведь, не считая того, что я алкоголик, я ещё и расправился с двумя людьми, если их можно так назвать, в чём я лично сомневаюсь. Нужно учитывать этот факт, проходя проверки психолога и проверки на детекторе лжи, которые из-за убийств меня просто забракуют и не допустят к работе в полиции. До медкомиссии осталось не так уж много времени, поэтому надо подумать, что можно сделать, чтобы пройти наиболее сложную для меня часть проверок.

На следующее утро…

 

Я пришёл в клинику.

- Здравствуйте, я вчера записывался на приём к психологу.

- Доброе утро! Проходите, он вас уже ждёт.

-Спасибо!

Я зашёл в кабинет. Первым, что я услышал, открыв дверь было:

- Доброе утро! Вы, наверное, мистер Купер.

- Насчёт того, что утро доброе, я сомневаюсь. В остальном я с вами согласен. Я мистер Купер. Вы можете звать меня Фредом.

- Проходите, Фред, присаживайтесь. Можете прилечь на диван, если хотите.

- Да, пожалуй, прилягу.

- Располагайтесь, как Вам удобно.

- Спасибо.

- Итак, я вас слушаю. Какая проблема привела Вас сюда?

- Давняя проблема, доктор, очень давняя. Я бы о ней и не вспомнил, но она сама, спустя всё это время вылезла на поверхность.

- Интересно. А что за проблема, спустя столь долгое время, начала вас беспокоить?

- Понимаете, некоторое время назад на меня напали два человека, чтобы ограбить или ещё что-то. Они стали мне угрожать, потом бить, требуя отдать им вещи. Я не собирался отдавать, но и терпеть побои я тоже не собирался. После очередного удара, после которого я упал, я притворился, что я при смерти. После этого один из нападавших подошёл ко мне, чтобы вещи отобрать (а у меня тогда был телефон, часы, и наличные), я, лёжа, незаметно достал также находившийся у меня нож и ударил подошедшего несколько раз незаметно, когда он нагнулся. В этот момент подбежал второй нападавший, который пытался дать мне отпор, но его я ударил тоже. Впоследствии приехала скорая помощь, увезла их в больницу, где они и скончались. А надо мной был суд, но меня оправдали, посчитав это самообороной. И это хорошо. Но меня грызёт мысль о том, что Я СТАЛ УБИЙЦЕЙ, хоть и оправданным! – рассказал я свою выдуманную историю.

- Какая печальная история. Позвольте узнать, грызла ли вас эта ситуация раньше?

- Только в первые несколько дней после случившегося. И всё.

- Знаете, обычно тяжесть таких ситуаций не всплывает сама по себе. Должно произойти что-то, что напомнило бы о событиях пережитого.

- Нет, ничего такого не происходило.

- Тогда переживания могут быть вызваны тем, что оно может произойти.

- А вот это вполне вероятно. Потому что тогда шло полицейское расследование. А я, как раз, собирался пойти работать в полицию.

- Вот как. Тогда это объясняет переживания.

- Это именно вторая проблема, по поводу которой я пришёл к Вам, доктор. Я не знаю, как, проходя медкомиссию, мне пройти тамошнего психолога и детектор лжи. Они ведь, из-за сложившихся событий, меня могут просто забраковать.

- Я понял вашу проблему. Она требует дополнительного обдумывания. Когда у вас медкомиссия?

- Примерно через неделю-полторы.

- Я вам, пока что, посоветую некоторые книги, которые могут помочь Вам решить эту проблему. А я должен назначить Вам приём на завтра, чтобы эту проблему нам можно было бы сегодня обдумать, а потом уже решить.

- Спасибо, доктор.

- Всего доброго! До завтра!

- До свидания! Всего доброго!

 

Глава 14. Подготовка.

Проснувшись следующим утром я, недолго думая, начал изучать данный мне доктором материал. Почему только утром, если я мог начать изучение вечером? На этот вопрос у меня был только один ответ – весь вечер я пил. Не выдержал напряжения всех этих психологов и будущих проверок. Решил пойти выпить и расслабиться. Так я и сделал. Но больше расслабляться нельзя. Мне необходимо работать над собой.

В самом начале моего изучения мне попалась запись о том, что процент выявления правильной вероятности в детекторе лжи может равняться 70%. 70%!!! То есть, изначально детектор уже может ошибиться на 30%. Потом последовало разочарование, так как я узнал, что лишь малая часть детекторов даёт такой процент. Остальная их часть даёт процент больше, но НИГДЕ НЕТ СТОПРОЦЕНТНОЙ ВЕРОЯТНОСТИ! Это мне на руку, значит, шанс у меня есть.

Далее я узнал о том, что на некоторые группы людей аппарат не может дать высокую вероятность выявления, например на психопатов. Я решил подробнее про них узнать, так как подразумевал, что сам таковым являюсь. И я узнал. Согласно прочитанным мною данными, психопаты – это люди, подверженные синдрому психопатии. Признаками психопатии являются бессердечие, низкая способность к состраданию, раскаянию в содеянном, лживость. Это полностью подходит ко мне. Значит, на меня детектор будет уже действовать меньше.

Далее было сказано, что подвержены меньшему воздействию также и актёры, неисправимые вруны, и работники спецслужб. Я никогда не играл в театре, не говоря уж о кино, следовательно, актёр вряд ли из меня хороший. Также не могу назвать себя неисправимым вруном. А по поводу спецслужб я узнал подробнее. Оказалось, что некоторые работники спецслужб подвержены снижению принципам морали. Это снижение является издержкой их профессии. Не факт, что полицию посчитают спецслужбой, но я там работал, и, по их мнению, чувство морали у меня притуплено. Так и есть: работало бы оно у меня адекватно, я бы не убил двух людей, а отдал бы их для суда по закону.

На этих данных раздел о людях, на которых детектор работал бы менее точно, закончился. И это меня обрадовало. У меня уже есть два условия для меньшей точности работы детектора: психопатия и работа в спецслужбе. Однако, я считаю, что этого мало. Нужно ещё уменьшить вероятность моего потенциального обнаружения.

Изучая материал дальше, я наткнулся на информацию, согласно которой все неточности детектора идут в пользу испытуемого. Чудесно, осталось только добиться этих неточностей. В книге было указано, что при любых обстоятельствах нужно сохранять спокойствие, а также равномерно с одинаковой скоростью постоянно дышать. Потому что детектор фиксирует все остановки дыхания, а, следовательно, за ними и волнение. И фиксировать может не в пользу испытуемого, если тот нервничает. Резкие выдохи после неудобных вопросов также фиксируются, и также не в мою пользу.

Ещё советовалось, что необходимо избавиться от чувства вины за содеянное. Этого чувства у меня нет. Также было сказано, что, до прохождения проверки на детекторе, проверяющие могут исследовать мои предтестовые данные, которые может на предварительной проверке получить психолог. Следовательно, на предварительной и основной проверке я должен вести себя одинаково спокойно, чтобы не выдать самого себя.

В следующем разделе давался совет о том, как можно снизить чувствительность прибора. Говорилось, что одним из способов является алкоголь. Необходимо выпить его в большом количестве. Но мне так нельзя, потому что в таком случае меня могут забраковать другие врачи по другим данным. Ещё говорилось, что нужно прийти на проверку очень уставшим, тогда чувствительность тоже упадёт. Советовалось предварительно натереться спиртом, чтобы датчики детектора не так сильно чувствовали кожу, а, следовательно, и то, что находится под кожей.

Также был такой совет, как запутывание детектора. Для этого во время, как честных, так и нечестных ответов, необходимо было незаметно причинять боль самому себе. Можно было положить канцелярскую кнопку в ботинок под палец, что слишком заметно. Также можно постоянно прикусывать себе язык. И тот и другой способ вызывают болевые ощущения, способные запутать детектор.

Отдельным пунктом было выделено несколько вещей. Во-первых, можно принять успокоительные лекарства, что не запрещено, и что также снижает чувствительность. Во-вторых, если проверяющие будут говорить, что аппарат ещё не подключен, а датчики уже будут на вас, то это ложь. Этим самым они хотят поговорить с вами в непринуждённой обстановке на непринуждённые темы, чтобы детектор выяснил поведение исследуемого в обычной обстановке. Это необходимо для итогового результата.

Что ж, изучив эти данные, я должен посоветоваться со своим доктором для выяснения своих дальнейших действий.

 

Глава 15. Прохождение.

Когда я пришёл к своему доктору, он ожидал, что это будет наш очередной сеанс. Однако, я был вынужден его разочаровать, сказав, что сеанса не будет. В книге всё достаточно хорошо было сказано. Поэтому я пришёл только вернуть книгу, поблагодарить, а также отдать деньги. Доктор пожелал мне удачи, и мы разошлись.

За два дня до медкомиссии…

Когда до начала медкомиссии осталась пара дней, я решил начать усиленную подготовку к ней. За день до медкомиссии напиваться не имело смысла, поэтому я решил сделать это за два дня до неё. Напился сильно, домой еле дошёл, лёг спать, проснулся только после обеда. Целый день учился дышать равномерно и без пауз. Учился так дышать ещё и с прикушенным языком. Вроде получалось. Кнопку под ботинок класть не стал, потому что узнал, что датчики, прикреплённые к ногам, будут реагировать даже на малейшие сокращения мышц. Последняя стадия подготовки займёт у меня весь день и будет длиться до медкомиссии. Последняя стадия – сильная усталость.

День медкомиссии…

В тот самый день я пришёл в нужное время. Пришёл подготовленным, как я думаю. Медкомиссия началась с простых врачей. С простой проверки физического здоровья. Спустя час выполнений всех докторских упражнений, я закончил проверку физического состояния. Спустя ещё несколько минут получил результат. Он оказался положительным. Я годен.

Но это было не самым важным. Самое важное было впереди. Психолог и детектор лжи. Я сделал всю подготовку, которая была в книге. От корки до корки. А, после того, как я вошёл в его кабинет, мы приятно пообщались с доктором и приступили к проверке.

Сначала шли тесты письменные. Первым был тест на интеллект. В своём интеллекте я никогда не сомневался, поэтому сдал его без проблем. Следом шли личностные тесты, которые не содержали в себе правильного ответа, я сам должен был ответить на них, чтобы определить мои личностные качества для уточнения будущего вида деятельности.

Далее шли кваликафиционные тесты, которые определяют уровень знаний испытуемого в той или иной области. Стоит заметить, что не только в спецслужбах проходят такие тесты, но также и в некоторых обычных компаниях. Потом шли простейшие тесты, которые, как мне объяснили, идут на всякий случай, чтобы испытуемый мог работать хотя бы на самых низких должностях.

Письменные тесты на этом закончились. Следом шли устные. Одним из них был цветовой тест. Нужно было выбрать несколько цветов для определения уровня настроения, эмоционального состояния, работоспособности. В этот момент у меня начало действовать медленнодействующие успокоительное, которое я выпил несколько часов назад ещё дома. Я понимал, что именно теперь я должен начинать дышать равномерно и спокойно, при этом прикусив язык. Так я и сделал во время этого теста, прохождение которого, кстати, тоже было указано в книге. Нужно поочерёдно выбрать красный, жёлтый, и зелёный. Данный тест был пройден без трудностей, так как ответ был известен заранее.

Далее шло так называемое «стрессовое интервью». Оно позволяет выявить, как испытуемый поведёт себя в той или иной напряжённой ситуации. На таком тесте могут злить, выводить из себя, ставить в неловкие ситуации, и прочее. Основные признаки стрессового интервью: общение на повышенных тонах, помехи при ответе на вопросы, много нелогичных вопросов, вопросы в присутствии посторонних, вопросы о личной жизни.

- ЗАЧЕМ ВАМ ВООБЩЕ ПОНАДОБИЛОСЬ РАБОТАЬ В ПОЛИЦИИ??? ВЫ ПРОВАЛИЛИ ПОЧТИ ВСЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ТЕСТЫ!!! ТОЛЬКО ВРЕМЯ У НАС ОТНЯЛИ!!! СМОТРИТЕ, СКОЛЬКО ЕЩЁ ЧЕЛОВЕК МНЕ НАДО ОПРОСИТЬ ЗА СЕГОДНЯ!!! ИЗ-ЗА ТАКИХ, КАК ВЫ, МНЕ ПРИХОДИТСЯ ЗДЕСЬ СИДЕТЬ ДО ПОЗДНЕГО ВЕЧЕРА И ДОБИРАТЬСЯ ДОМОЙ НОЧЬЮ!!!

Меня поставили в неловкую ситуацию, но я был готов. Я заранее подготовил ответы на множество возможных вопросов.

- Я хочу работать в полиции, чтобы лучше выполнять свой гражданский долг…

Раздался сильный удар кулаком о стол!

- ГРАЖДАНСКИЙ ДОЛГ МОЖНО СПОКОЙНО ВЫПОЛНЯТЬ И НЕПОЛИЦЕЙСКИМ!!!

Я всё это время дышал спокойно и равномерно с прикушенным языком. Если психолог даже уловил мои эмоции, то они были сомнительны, а все сомнения, как известно, трактуются в пользу допрашиваемого.

Я спокойно продолжил:

- Гражданский долг лучше будет, на мой взгляд, выполнять на службе. Также я просто устал перебиваться случайными заработками и хочу стабильности.

- ВЫ ХОТЬ ПОНИМАЕТЕ, ЧТО ВАША СЛУЖБА МОЖЕТ НЕГАТИВНО ОТРАЗИТЬСЯ НА ВАШЕЙ ЛИЧНОЙ ЖИЗНИ??? ЧТО ПОДУМАЮТ ТЕ ЛЮДИ, КОТОРЫЕ ВХОДЯТ В ВАШУ ЛИЧНУЮ ЖИЗНЬ???

- Эти люди ничего не подумают, - спокойно продолжил я, - в моей личной жизни нет никого.

Доктор вышел из кабинета, позвал одного из своих коллег, с которым они вошли обратно.

- ТЫ СЛЫШАЛ??? У НЕГО НЕТ НИКОГО В ЕГО ЛИЧНОЙ ЖИЗНИ!!!

Тут они вдвоём начали смеяться. Хочу заметить, что смех у них был весьма реален, не наигран.

- СЛУЖБА В ПОЛИЦИИ ЕЩЁ БОЛЬШЕ ОТРАЗИТСЯ НА ВАШЕЙ ЛИЧНОЙ ЖИЗНИ, ВЕРНЕЕ НА ЕЁ ОТСУТСТВИИ!!!

- На моей личной жизни ничего не отразится. Потому что ей управляю только я. И она не изменится до тех пор, пока не появится потенциальная возможность к переменам.

Мой ответ, кажется, сразил их обоих наповал. Я увидел эмоцию удивления на их лицах. В то время как на моём лице они вряд ли смогли что-то определённое рассмотреть. Обо мне они могли судить только по результатам тестов и сухим словам. А мой ответ их ошеломил настолько, что меня они поздравили с успешным прохождением тестов.

На выходе я остановился:

- Из вас получился хороший специалист! – сказал я, но не добавил «но не настолько хороший, чтобы провести меня».

- Вы хорошо справились с заданиями. Конечно, у нас были некоторые сомнения, но все сомнения и неточности трактуются в пользу опрашиваемого.

- Знаю, но спасибо, что напомнили. До свидания!

Осталось пройти последнюю проверку. Последнюю, но самую сложную. Я бы даже начал волноваться, если бы не выпил столько успокоительного. К тому же, ещё немного и я начну валиться с ног. Я настолько хочу спать, что боюсь уснуть в кресле допроса. Мои глаза уже сильно слипаются, мне тяжело держать их открытыми. Вернусь домой и сразу лягу спать.

Но сейчас мне нужно думать не о сне, а о том, как пройти главную проверку на детекторе. С прикушенным языком, равномерным спокойным дыханием, я вошёл в кабинет проверки. Я осмотрел его внимательно, и первое, что мне понравилось, было то, что кресло не сильно мягкое. Она достаточно мягко, чтобы успокоить меня в ещё большей степени, но недостаточно мягко, чтобы на нём можно было уснуть.

Уже на входе я был подготовленным. Я поздоровался с проверяющими, они со мной тоже. Позже мне было предложено присесть в кресло. Спустя ещё некоторое время на меня начали цеплять датчики прибора, сказав, что датчики подключаются заранее, но сам аппарат ещё не включён. Жалкие вруны… Они начали вести со мной «непринуждённый» разговор. Ну-ну… Я продолжил держать язык прикушенным и дышать равномерно и спокойно.

- Извините, возможно, это не моё дело, но у вас плохой вид.

- Извиняю. Замучился на предыдущих проверках. Я думал, что их прохождение не займёт много сил, но они оказались намного утомительнее, чем я предполагал.

- Понятно. У вас просто такое сонное лицо. Вы сегодня хорошо выспались?

- Даже не знаю. Не могу с уверенностью сказать.

- Хорошо. Готовы?

- Поехали.

Я специально не стал отвечать положительно на «непринуждённые» вопросы. Посчитал так правильным, отвечать уклончиво. Чтобы передать сомнения в детектор. Надеюсь, мои предположения и пройденные тренировки оправдают себя. Учитывая то, что меня облепили датчиками с головы и до ног.

Суть вопросов была похожей на вопросы у психолога. Отличие было только в том, что здесь больший упор шёл на выявление личных интересов и личной жизни (например, вопрос о любимом жанре книг, или о количестве сексуальных контактов в месяц). Но они меня не смутили, я отрабатывал их вчера перед зеркалом, чтобы следить за деталями выражения собственного лица и жестов. Я старался не делать лишних движений руками и телом. Старался примечать малейшее вздёргивание. Оказалось, это помогло. На допросе я был абсолютно спокоен. Хотя этому содействовали успокоительное с бессонницей, а также отрицание чувства вины. Допрос продолжался…

- Вы когда-нибудь наносили телесные повреждения животным?

- Да. (Честно. Потому что я некоторое время жил в деревне и у меня был свой скот.)

- Считаете ли вы себя всегда правым?

- Нет. (Честно. Если я не прав, то я это признаю.)

- Вам нравится участвовать в операциях?

- Да. (Честно. Если бы не нравилось, то ничего бы не случилось.)

Во время всех вопросов я прикусывал язык. Неточности выдавались детектором.

- Правда, что Вы любите оружие?

- Нет. (Я прижал зубами язык сильнее ещё до ответа. На самом деле – это правда. Если бы не любил, то не разбирался бы в нём так хорошо.)

- Удосуживалось ли Вам хранить большие тайны?

- Да. Только служебные. (Опять прикушенный язык. Не только. Одну тайну я храню уже долго.)

- Случалось ли Вам употреблять наркотики?

- Нет. (Сказал я, не отпуская язык. И это правда. Не отпускал, чтобы оставить детектор в замешательстве.)

- Часто ли вы употребляете алкоголь?

- Нет. Не часто. (Язык снова прикушен. Правдивый ответ итак понятен. Детектор всё ещё в замешательстве.)

- Совершали ли Вы противоправные деяния, о которых не рассказывали полиции?

- Да. Я переходил дорогу в неположенном месте. (Язык всё ещё прикушен. В этом правонарушении я признаю свою вину. В главном правонарушении – не признаю и никогда не признаю. На всё это я отвечал сверхспокойно насколько только мог.)

Таковыми были наиболее значимые вопросы. Далее шли, в основном, вопросы о моём отношении к родственникам, друзьям, коллегам, о моей личной жизни и личных интересах. Ничего интересного. Что заметно, вопросы повторялись, но немного видоизменёнными. Я отвечал точно также. После всего этого тест закончился.

После проверки я вернулся домой и сразу лёг спать. Ни о чём больше не думал. Потом я узнал, что тест пройден. Я СИЛЬНО РАДОВАЛСЯ. Но радовался бы ещё сильнее, если бы именно так не планировал. Плюс, к тому же, за всё это прохождение я отдал немалые деньги.