Время: ошибка базы данных / Предположительно: 05:30, 23 сентября 2552 (по военному календарю) / система Эпсилон Эридана, захваченный челнок ковенантов, на пути к Пределу.

 

Мастер-Шеф стоял в пассажирском отсеке десантного челнока. Стоял, поскольку кресла, рассчитанные на воинов элиты и шакалов, совершенно не годились для человека. Впрочем, все это было не важно — так ему было даже привычней.

Они плыли сквозь атмосферу Предела, спускаясь, будто паук по тысячекилометровой паутине. Челнок прошел в непосредственной близости от сотен кораблей ковенантов: «Серафимов», других челноков, «мусорщиков» с длинными щупальцами, сжимающими куски металла. В небе парили два трехсотметровых крейсера.

И сейчас они направлялись к захваченному кораблю. Мастер-Шеф вошел в кокпит, где на креслах, перетащенных из «Длинного меча», сидели Поласки и Хаверсон.

— Они нас прощупывают, — прошептала пилот.

— Успокойтесь, уорент-офицер, — так же тихо произнес лейтенант. — Просто передайте им ответ, запрограммированный Кортаной.

— Слушаюсь, сэр, — сказала Поласки, сосредоточив все свое внимание на ковенантских письменах, возникших на дисплее слева от нее. — Отправляю сигнал.

Она коснулась пальцем голографической клавиши.

Джонсон и Локлир стояли в паре метров позади Мастер-Шефа и откровенно нервничали. Сержант жевал остаток сигары и хмуро смотрел на приближающиеся крейсера. У капрала подергивался указательный палец, а лоб покрылся испариной.

— Кортана хорошо разбирается в этом деле, — прошептал Джонсон. — Не о чем волноваться.

— А по мне, так причин более чем достаточно, — пробормотал Локлир. — Проклятие, да я бы скорее предпочел оказаться в загоревшейся десантной капсуле, чем сидеть здесь. Им ничего не стоит нас угробить.

— Умолкни, — прошипел лейтенант Хаверсон, — и не мешай даме работать.

Поласки одним глазом следила за экраном связи, а другим — за дисплеем внешнего наблюдения, где стремительно росли голографические очертания крейсеров, заполняя все пространство экрана. Ее руки парили над панелью управления, но пока ничего не касались, а лишь нетерпеливо подрагивали.

Несколько «Серафимов» оставили свои орбиты и сделали близкий проход.

— Они заходят для атаки? — спросил Хаверсон.

— Не думаю, — ответила уорент-офицер. — Но с этими тварями никогда не знаешь наверняка.

Локлир сделал глубокий вдох, и Джон заметил, что выдыхать капрал не собирается. Тогда спартанец положил ладонь на плечо десантника и оттащил его в сторону.

— Расслабься, солдат, — произнес Сто семнадцатый. — Это приказ.

Локлир выдохнул и провел ладонью по выбритому затылку.

— Хорошо… хорошо, Шеф.

Десантник с трудом заставил себя успокоиться.

На панели управления вспыхнул красный огонек.

— Угроза столкновения, — произнесла Поласки с профессиональным безразличием, какое свойственно проявлять пилотам флота перед лицом гибели. Ее ладонь начала опускаться на панель управления.

— Держаться курса, — приказал лейтенант.

— Слушаюсь, сэр, — отозвалась она, убирая руки. — Штурмовики в ста метрах и приближаются.

— Держаться курса, — повторил Хаверсон. — Они просто решили посмотреть поближе. — А потом он прошептал себе под нос: — А тут смотреть не на что. Совершенно не на что.

Когда до штурмовиков оставалось не больше десяти метров, они неожиданно ушли в стороны. Их дюзы полыхнули синим огнем… и «Серафимы» заложили вираж, возвращаясь к крейсерам.

Те пролетели прямо над челноком, затмевая солнце. Системы кокпита автоматически подстроились под темноту, включив голубоватое освещение, которое так нравилось ковенантам.

Мастер-Шеф обратил внимание, что и сам задержал дыхание. Может быть, они с Локлиром куда больше походили друг на друга, чем спартанец полагал ранее.

Он присмотрелся к десантнику УВОД: бешеное, отчаянное выражение глаз и татуировка в виде пылающей кометы придавали ему чуждый облик в глазах Мастер-Шефа. Этот человек пережил встречу с ковенантами и Потоком и оказался достаточно везучим, чтобы невредимым покинуть Гало. Да, конечно, он плохо умел сдерживать свои эмоции, но напичкай его тело хирургическими улучшениями и запихни в «Мьольнир», то чем они будут отличаться? Опытом? Подготовкой? Выдержкой?

Или удачей?

Джон всегда ощущал свое отличие от остальных людей, служащих в войсках ККОН; ему было уютно лишь в обществе других спартанцев. Но разве не во имя одной и той же цели они все сражались и умирали?

Крейсера прошли мимо, и кокпит вновь залило красноватым светом звезды Эпсилон Эридана.

Поласки вздохнула, сгорбилась и вытерла пот со лба.

Локлир вынул из кармана чистую красную бандану и протянул ее пилоту.

Девушка несколько секунд смотрела на нее, потом перевела взгляд на капрала и приняла подарок.

— Спасибо, Локлир. — Она сложила бандану треугольником, откинула волосы с лица и завязала ее на голове.

— Без проблем, мэм, — ответил капрал. — Всегда пожалуйста.

— Нацеливаемся на источник сигнала, — приказал лейтенант Хаверсон. — Курс два-три-ноль на один-один-ноль.

— Есть два-три-ноль на один-один-ноль, — откликнулась Поласки, наклоняясь к панели управления и мягко проводя по ней руками.

Десантный челнок плавно развернулся, и поверхность Предела скрылась из глаз, когда корабль влетел в облако густого дыма, окутавщего планету.

Что-то тихо пискнуло, и включились фильтры. Через секунду на дисплеи вновь вернулось изображение: многие тысячи гектаров бушующего огня и почерневшая почва на месте бывших лесов и полей.

Джон старался не думать о том, что они вернулись на Предел, — нужно было воспринимать эту планету лишь как очередной захваченный ковенантами мир.

— Вон тот каньон, — сказал лейтенант Хаверсон, указывая на извилистый шрам на выжженной земле. — Сканеры дают только поверхностную информацию. Надо подлеть ближе.

— Вас поняла. — Поласки заставила челнок опрокинуться на бок, развернула его и уронила в каньон. Когда корабль выровнял полет, каменные стены каньона оказались в каких-то тридцати метрах от кончиков крыльев.

Лейтенант потянулся к рации, снятой ими с «Длинного меча», и настроил ее на ту же частоту, на которой звучал странный сигнал; шесть нот по-прежнему проигрывались по кругу.

— Выйдите с ними на связь, сэр, — произнес Мастер-Шеф. — Надо послать отклик.

— Связь установлена, Шеф. Можете говорить.

Джон подключился к радиостанции при помощи особого интерфейса своей брони, чтобы его слова услышали только те, кому они предназначались.

— Топор-топор, не сиди, как вор, — сказал он в микрофон. — Выходи во двор. Пила-пила, лети, как стрела.

Насвистывание, раздающееся из динамиков, неожиданно прекратилось.

— Сигнал пропал. — Лейтенант развернулся к спартанцу и изумленно на него посмотрел. — Не знаю, что вы им сказали, но они явно услышали.

— Хорошо, — произнес Мастер-Шеф. — Надо приземлиться в безопасном месте. Они нас найдут.

— Вижу карниз на одной из стен, — доложила Поласки. Она развернула челнок вправо, туда, где в глубокой тени виднелся каменный выступ. — Я посажу нас там.

Челнок мягко подплыл к скале, опять повернулся и легко, будто перышко, опустился на камни.

— Откройте боковой люк, — приказал Джон. — Я выйду и удостоверюсь, что нам ничего не угрожает.

— Один? — спросил Хаверсон, поднимаясь из кресла. — Вы уверены, что это благоразумно?

— Так точно, сэр. В конце концов, это была моя идея. И если это ловушка, в нее попаду только я. А вы оставайтесь здесь.

Лейтенант задумчиво побарабанил пальцами по подбородку.

— Я прикрою вам спину, Мастер-Шеф, — сказал Локлир, скидывая с плеча штурмовую винтовку.

Сто семнадцатый кивнул и сбежал по сходням. Он хотел, чтобы другие оставались на борту челнока по двум причинам. Во-первых, если это действительно была ловушка, ему просто могло не хватить сил, чтобы защитить сразу и себя, и остальных. Во-вторых, если снаружи поджидали ковенанты, Хаверсон вполне мог улететь и вместе с Кортаной вернуться на Землю. А Джон в этом случае выиграл бы для них дополнительное время.

Оказавшись внизу, он замер. Датчик движения вычислил единственный сигнал. Кто-то прятался за огромным валуном примерно в тридцати метрах перед Джоном. Система определения «свой-чужой» не смогла определить объект ни как ковенанта, ни как сотрудника ККОН.

Джон выхватил пистолет, пригнулся и медленно направился к валуну.

— Расслабься, Мастер-Шеф, — прозвучал голос на закрытой частоте. — Это я.

Из укрытия вышел другой спартанец. Его броня, хотя и выглядела более целой, чем «Мьольнир» Сто семнадцатого, была покрыта сеткой глубоких царапин и следами ожогов; левый наплечник был смят.

Мастер-Шеф испытал некоторое облегчение. Его отряд, его единственная семья, все-таки уцелел. Джон узнал своего собеседника по голосу и привычке постоянно оглядываться по сторонам. Спартанец-044, Антон. Один из лучших разведчиков в команде. Несколько мгновений они разглядывали друг друга, а затем Антон быстрым движением провел по щитку шлема, примерно там, где должны были находиться его губы. Это был знак улыбки — один из немногих для них способов выражения сильных эмоций.

Джон ответил тем же жестом.

— Я тоже рад тебя видеть, — произнес Сто семнадцатый. — Сколько еще с тобой?

— Двое, Мастер-Шеф. И еще один человек присоединился к отряду. Прости, что выключил опознавательный сигнал, но мы пытаемся одурачить ковенантов, действующих в этой зоне. — Антон огляделся по сторонам. — Думаю, полный рапорт подождет, пока мы не уберемся с открытого места.

Он махнул в сторону глубокой тени возле скальной стены.

Джон подал сигнал подтверждения и вместе с товарищем поспешил уйти с центра каменного карниза. По пути оба пристально следили за краем каньона, маячившим наверху.

Но Мастер-Шефу уже не терпелось засыпать Антона вопросами. Например, почему его группа отделилась от Красного отряда? Где все остальные? Почему ковенанты все еще не выжгли Предел до стеклянного состояния?

— Вы в порядке, старшина? — раздался в наушниках голос Хаверсона.

— Так точно, сэр. Установил контакт со спартанцем. Ждите.

Антон остановился перед темным зевом пещеры. Даже улучшенное зрение не позволяло как следует разглядеть, что происходит внутри; только призрачные очертания длинного туннеля, растворяющегося в черноте. Проход преграждали выкрашенные черной матовой краской стальные балки, а за ними виднелись двухметровые валуны с установленными на них пулеметами. За каждым из них стоял спартанец. Мастер-Шеф узнал Грейс-093 и Ли-008.

Увидев Джона, они изобразили улыбки, и Сто семнадцатый ответил им тем же.

Грейс провела их в глубь пещеры, а Ли остался сторожить проход.

Мастер-Шеф заморгал, привыкая к яркому свету флуоресцентных ламп, озарявшему туннель. Стены были покрыты бороздками, свидетельствующими о том, что пещера была создана искусственно. В центре пещеры, за застеленным сукном карточным столиком стоял еще один человек, облаченный во флотскую форму.

— Адмирал! — Джон вытянулся по стойке «смирно» и отсалютовал.

Поговаривали, что вице-адмирал Дэнфорт Уиткомб, несмотря на западноевропейское имя и техасское происхождение, являлся потомком русских казаков. Телосложением он напоминал рослого медведя. Волосы его были острижены почти под ноль, а глаза были такими черными, словно их вырезали из угля. Верхнюю его губу украшали седеющие усы, кончики которых ниспадали ниже подбородка.

— А, Мастер-Шеф! — Адмирал ответил ему салютом. — Вольно, сынок. Я чертовски рад тебя видеть.

Быстрым шагом он приблизился к Джону и пожал ему руку — приветствие, на которое очень редко кто отваживался, сам не являясь спартанцем. Стальной перчатке ничего не стоило раздавить хрупкие человеческие кости.

— Добро пожаловать в лагерь «Независимость». Как видишь, у нас тут условий нет даже на четыре звездочки: но это место стало для нас домом.

— Благодарю, сэр.

Джону не доводилось работать с Уиткомбом прежде, но тот был широко известен благодаря своим заслугам в сражениях за Новый Константинополь и при осаде Атласных Лун. Каждый спартанец изучал послужной список этого человека.

Мастер-Шеф включил рацию и вызвал лейтенанта Хаверсона:

— Можете выходить, сэр. Все чисто.

— Вас понял, — отозвался лейтенант. — Уже идем.

— Я очень рад тебя видеть, Шеф, — произнес Уиткомб, — но, не пойми меня превратно, какого лешего ты здесь делаешь? Кейз получил указания забросить тебя в глубь вражеской территории.

— Так точно, сэр. Это… долгая история.

Адмирал покрутил кончик уса, посмотрел на наручные часы и улыбнулся.

— Времени, сынок, у нас полно. Так что рассказывай.

Джон присел на камень и поведал Уиткомбу обо всем, что случилось с того момента, как спартанцы были вынуждены разделиться: об уничтожении навигационной базы на станции «Гамма», о поспешном бегстве «Столпа осени», об обнаружении Гало и его сумасшедшего хранителя Шокер-Судьи-343. Помедлив, Сто семнадцатый рассказал и о своей встрече с Потоком, а также о последовавшем за этим уничтожении Гало и захвате вражеского флагмана.

Пока он говорил, появились лейтенант Хаверсон и остальные. Они молча стояли, дожидаясь, когда Мастер-Шеф закончит рассказ.

В течение всего этого времени адмирал не проронил ни слова и, только когда Джон умолк, тихо присвистнул, подводя итог услышанному.

— Удивительная история. И расскажи мне это кто-нибудь другой, я отправил бы его к психиатру. — Уиткомб поднялся и начал мерить пещеру шагами, а потом вдруг остановился и нахмурился. — Я тебе верю, но кое-что меня смущает. — Он задумчиво наморщил лоб. — Вот только что именно, пока не готов сказать.

— Сэр, — учтивым тоном произнес Хаверсон, — прошу простить меня за этот вопрос, но как вам удалось выжить? Здесь?

— Что ж, лейтенант, это еще одна долгая история, — улыбнулся адмирал. — Позвольте мне изложить ее краткий пересказ.

Он прислонился к стене и сложил руки на груди.

— В ту же секунду, как ковенанты вошли в систему, я понял, что Предел теперь — только страница в истории. Эти твари никогда не бросают дела на полдороги. Все, кто был на планете, поспешили эвакуироваться, что вполне разумно, но я решил остаться.

На лице Уиткомба промелькнули быстро сменяющие друг друга эмоции: серьезность, стеснение, а затем, при воспоминаниях о дальнейших событиях, его черты посуровели, а взгляд застыл.

— Мы занимались разработкой бомбы, названной «Нова». Она представляет собой кластер ядерных зарядов в оболочке из тритида лития. Теоретически их детонация должна была привести не только к обычному атомному взрыву — их оболочки сжались бы в единое сверхплотное перегретое ядро. — Он хлопнул кулаком по ладони, подчеркивая свои слова. — Это, в свою очередь, повысило бы мощность взрыва в сотни раз. — На лице адмирала расцвела широкая усмешка. — Убийцы планет. Мы собирались использовать их в бою, чтобы одним ударом очищать поле битвы от ковенантов.

Улыбка погасла, и Уиткомб затеребил кончики усов.

— Но все пошло не так, как мы планировали, и нас вместе с нашими «Нова» прижали к земле. Так что я решил немного «перепрофилировать» эти бомбы.

На лице Хаверсона проступило смущение. Он не рискнул прерывать адмирала, но тот и сам обратил внимание на озадаченный вид лейтенанта.

— Подумай сам, сынок. Представь себе всю эту кучу оружия и ковенантов, околачивающихся неподалеку.

— Простите, сэр, — покачал головой Хаверсон. — Я все-таки не вполне понимаю.

— Так, где ты, говоришь, служишь? В разведке? — Уиткомб усмехнулся и повернулся к Мастер-Шефу: — Ну, вот ты бы что сделал?

— Активировал бы бомбы, — ответил Джон. — Снял бы их с предохранителей и установил таймер. Скажем, на две недели.

— Я, — кивнул адмирал, — ограничился десятью днями. Думаю, этого срока вполне достаточно. — Он опустил одну из своих огромных рук на плечо лейтенанта, и тот дернулся. — Сынок, есть лишь два возможных исхода событий. Во-первых, ковенанты могут заинтересоваться этими бомбами и увезти их с собой — и я молю Господа о том, чтобы так и было. «Нова» способна развалить пополам их родную планету. Или же заряды останутся там же, где и сейчас, и помешают чужакам в их делах на Пределе.

— Понимаю, сэр, — шепотом сказал Хаверсон, прежде чем посмотреть на часы. — Как давно вы их активировали?

— Не беспокойся, времени у нас полно, — заверил адмирал. — Еще около двадцати часов.

Лейтенант тяжело сглотнул.

— Была в моем плане только одна закавыка. — Уиткомб убрал руку с плеча Хаверсона и устремил взгляд на грязный пол пещеры. — Вверенная мне рота — рота Чарли — была уничтожена прежде, чем мы сумели добраться до «Нова». — Он вздохнул. — Смелые были ребята. Жаль, когда погибают такие достойные люди. Но по защищенной частоте мне удалось связаться с Красным отрядом. Я «убедил» их командира выделить мне нескольких спартанцев. Вместе мы разыскали бомбы, активировали их, а потом нас ждал бег с препятствиями через восемь кругов ада по пути сюда… Ты же понимаешь, я не мог позволить твоим людям заскучать.

— А где остальная часть Красного отряда? — спросил Мастер-Шеф.

Уиткомб покачал головой.

— Мы не получали от них известий с той минуты, как они сказали, что вынуждены отступить. — Он подошел к столику, развернул на нем потрепанную бумажную карту местности и ткнул пальцем в Менахит. — Они направлялись сюда, к базе ДВКР «Замок». — Адмирал помедлил. — Но сейчас ковенанты разбирают гору камень за камнем. Мне бы очень хотелось надеяться, что спартанцы все еще живы, но против них действует как минимум дюжина вражеских рот. У ковенантов есть поддержка с воздуха, патрули на близкой орбите и бронетехника. И хотя это место — настоящая крепость, мог ли кто-нибудь уцелеть?

Мастер-Шеф изучил карту и ответил:

— Они под землей. Внутри комплекса «Замок». Мы часто там тренировались. Ковенанты смогут проникать в туннели лишь относительно малыми поисковыми группами.

— Думаешь, у твоих людей еще есть шансы?

— Так точно, сэр. И не просто шансы. Я гарантирую, что они еще где-то там. Во всяком случае, я уверен, что продержался бы сам.

Адмирал опустил палец на изображение Менахит и задумчиво постучал по карте, а затем резко вскинул голову.

— Говоришь, у тебя в каньоне припаркован угнанный корабль? Десантный челнок?

— Так точно, сэр. — На самом деле Джон ничего подобного не говорил, но адмирал явно знал свое дело.

— Тогда пора отправляться за твоими людьми, сынок.

— Сэр! — встрял лейтенант Хаверсон. — При всем моем уважении, первоочередной задачей для нас является возвращение на Землю. Разведданные, собранные по Гало, и технологии, захваченные на борту флагманского судна, да одни только выкладки Кортаны по переходам в пространстве скольжения способны полностью изменить ход войны.

— Я все это понимаю, — не терпящим пререканий тоном ответил адмирал. — И да, лейтенант, ты на все триста процентов прав. Но… — он снова постучал по карте мясистым пальцем, — я ни единого человека не брошу на забаву ковенантам. Ни за что. И особенно — если речь идет о спартанцах. Мы отправляемся за ними.

 

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

 

Время: ОШИБКА БАЗЫ ДАННЫХ / Предположительно: 06:10, 23 сентября 2552 (по военному календарю) / Система Эпсилон Эридана, планета Предел, захваченный десантный челнок ковенантов.

 

Поласки вела челнок на предельной скорости, выходя практически на первую космическую. Кораблик взмыл в небо и присоединился к длинному конвою ковенантов — десантным баржам, автоматическим «уборщикам» и «Серафимам», спускающимся с высокой орбиты. Вся эта процессия направлялась к горе Менахит.

По дисплею рядом с креслом пилота побежали строчки сообщений, поступающих с других кораблей, но вскоре все успокоилось.

— Получаю сигналы вызова от конвоя… Боюсь, им не очень понравилось появление приблудной овцы, — ровным голосом произнесла уорент-офицер, вглядываясь в ковенантские письмена.

— Во всяком случае, они не стреляют, — сказал адмирал, опираясь руками на спинку кресла Поласки. — Все хорошо. Просто лети прежним курсом.

Затем Уиткомб оглянулся на Мастер-Шефа:

— Сынок, проверь, чтобы все были готовы.

Джон кивнул и присоединился к остальному отряду. Трое спартанцев, а также лейтенант Хаверсон, Локлир и сержант Джонсон стояли над грудой оружия, разложенного на полу. Антон быстро перечислил имеющееся снаряжение:

— Ружья, плазмомет, ракетные установки «Бур», наши и ковенантские пистолеты и полный ассортимент гранат — выбирайте на свой вкус.

Мастер-Шеф взял пять обойм для штурмовой винтовки МА5В, три осколочные гранаты и дробовик на случай ближнего боя. Более мощное оружие он решил оставить — лишний груз мог помешать ему приглядывать за остальными членами отряда.

Локлир взвесил в руках плазменное орудие и застонал от натуги. Пушка замерцала призрачным зеленоватым огнем.

Грейс освободила десантника от слишком тяжелого оружия, легко перевесив плазмомет через плечо.

— Обязательно возьмите пистолет или винтовку, — сказал Джон капралу. — Возможно, нам придется сражаться на близком расстоянии под землей.

— Вас понял, — ответил Локлир.

— Подлетаем, — окликнул их адмирал.

Мастер-Шеф вернулся в кокпит, чтобы оценить обстановку. Процессия десантных кораблей и дронов направлялась к груде огромных камней, вырезанных из скалы. А на том месте, где раньше возвышалась величественная и неприступная, покрытая лесом и ледниками Менахит, теперь зияла десятикилометровая воронка.

Заурядный карьер с единственной штольней, просверленной в самом его центре. Точно над дырой завис в воздухе ковенантский крейсер, от которого вниз протянулся фиолетовый луч гравитационного лифта.

— Вот здесь мы и должны приземлиться, — заявил Уиткомб. — Поласки, я хочу, чтобы ты спустила нас прямо в шахту. Но выключи двигатели, когда мы окажемся в гравитационном лифте, пусть он доставит нас вниз.

— При всем уважении, адмирал, — ответила пилот, — я не уверена, что мы туда пролезем.

Уиткомб прищурился, оценивая размеры дыры.

— Пролезем, — произнес он. — Я в тебя верю, уорент-офицер. Давай сделаем все быстро. Сомневаюсь, что эти ребята наверху хорошо воспримут нашу затею.

— Слушаюсь, сэр! — Внимание Поласки полностью переключилось на штольню. — Без проблем, сэр.

Мастер-Шеф восхищался бесстрашием адмирала. Восхищался и всецело доверял; Уиткомба часто критиковали за неортодоксальный подход к стратегии и тактике военных кампаний, но всякий раз его действия доказывали свою эффективность. Правда, Джон давно обратил внимание, что чем выше звание человека, отдающего приказ, тем выше вероятность того, что от тебя потребуют практически невозможного.

— Держитесь, — окликнул Сто семнадцатый остальной отряд.

Поласки бросила челнок вниз и кометой влетела темно-фиолетовый сверкающий луч. Как только они оказались в этом искрящемся потоке, их корабль покачнулся, сбросил скорость и начал падать в дыру, просверленную в твердом камне.

Отрезанный от слабых лучей звезды, корабль погрузился во тьму. Внешние проблесковые фонари замерцали синим светом.

— Здесь даже не развернуться, — прошептала Поласки.

В кокпит вошел лейтенант Хаверсон.

— Адмирал Уиткомб, сэр, я понимаю, как мы можем проникнуть внутрь — если, конечно, эта дыра куда-то ведет, — но мне остается неясной другая часть вашего плана. Как мы собираемся выбираться?

Лейтенанта пронзил твердый, как сталь, взгляд адмирала.

— Над этим я тоже успел подумать. Просто вы все будете стрелять по моему приказу и держаться вместе. Доходчиво объясняю?

— Так точно, сэр. — Хаверсон стиснул зубы, и по всему было видно, что он не удовлетворен ответом.

Поласки напряженно следила за проносящимися мимо стенами шахты.

— Радары сообщают о контакте, — доложила пилот. — Полагаю, мы почти достигли дна. Расчетное время: шестьдесят секунд.

Адмирал наклонился к Мастер-Шефу и зашептал:

— Кто бы ни ждал нас внизу, нам серьезно от него достанется. И твой долг — врезать ему в три раза сильнее. Затем возьмешь Антона и посмотришь, не сумеет ли он найти твоих спартанцев. Правда, есть у меня подозрения, что они давно отсюда ушли.

Прежде чем Сто семнадцатый успел ответить, Уиткомб прошел к корме и взял из общей кучи штурмовую винтовку и два автоматических пистолета, а после повесил на пояс плазменные и осколочные гранаты.

— Тридцать секунд, — доложила Поласки. Она полностью выключила двигатели, и теперь корабль двигался только за счет направляющего его гравитационного лифта. — Вижу что-то внизу. Звезда?

Десантный челнок вылетел в титанических размеров зал — три километра в поперечнике, округлый, с дюжиной балконных уровней вдоль стен. На высоком куполе сияло голографическое солнце и парил десяток лун. Если не считать дыры, просверленной ковенантами в потолке, иллюзия того, что корабль оказался под открытым небом, была идеальной.

Адмирал окинул помещение оценивающим взглядом, и его глаза остановились на армии ковенантов, собирающихся на самом краю зала.

— Вон там, — показал он пальцем. — Порядка сотни тварей: немного элиты и шакалов, но в основном — ворчуны. Похоже, они просто расчищали пространство и не готовы встречать гостей. Отлично. Поласки, — продолжал Уиткомб, — высади нас в полукилометре от них и сразу же взлетай. Ты должна вернуться к пролому. Запечатай его. Мне не хотелось бы оставлять дверь открытой.

— Будет исполнено, сэр, — ответила уорент-офицер.

Адмирал повернулся к Ли:

— Сынок, прикроешь нам спины. Оставайся здесь вместе с Поласки и охраняй корабль. Извини уж.

— Слушаюсь, сэр! — откликнулся Ли.

Мастер-Шеф различил в голосе товарища нотки обиды за то, что ему поручают работу, которую тот считает слишком простой.

Десантный челнок продолжал спускаться, пока не завис в метре над голубой плиткой, покрывающей пол; боковые люки распахнулись. Шеф выпрыгнул первым, за ним последовали Антон, лейтенант Хаверсон и Локлир. С противоположной стороны высаживались адмирал Уиткомб, сержант Джонсон и Грейс.

Секунду спустя корабль взмыл к потолку, чтобы не попасть под огонь с земли.

— Пошевеливайтесь, — прорычал адмирал. Он ткнул пальцем вначале в Грейс, а потом и в Локлира. — Вы двое ведете огонь из дальнобойного оружия. Все остальные — за мной. Давайте врежем им как следует.

Уиткомб действовал вполне разумно. Он не собирался рисковать челноком, их единственной надеждой на спасение, высаживаясь слишком близко к противнику. И все же неожиданность была на стороне людей. Ковенанты просто не могли ожидать, что кто-то осмелится атаковать их в самом центре лагеря.

Но надолго ли могло хватить этого преимущества? Как скоро крейсер разнесет их челнок на атомы? Сейчас не ковенанты были самым страшным врагом, но время.

Грейс остановилась, направила сопло плазменной пушки под углом в сорок пять градусов и выстрелила. Созданное чужаками оружие зашипело и выплюнуло в сторону противников пылающий энергетический сгусток. Снаряд прочертил огненную дугу и приземлился в полукилометре, взорвавшись с ослепительной зеленой вспышкой. В воздух взлетели трупы шакалов и ворчунов.

Локлир выпустил две ракеты и отбросил в сторону опустевший «Бур». Его целью стала горстка воинов элиты, секунду назад бежавших, чтобы принять участие в общем «спектакле». Двойной взрыв скрыл этот участок зала за густым облаком пыли, языками огня и дымом.

Мастер-Шеф дал остальному отряду знак рассредоточиться и побежал вперед.

В дыму мельтешили силуэты ворчунов и шакалов, что-то кричащих и стреляющих в воздух, друг по другу и вообще по всему, что движется.

— Не останавливаться, — приказал Джон. — Они не должны успеть понять, кто их атаковал.

Антон чуть помедлил возле цепочки следов на потрескавшейся плитке.

— Здесь была Келли, — доложил он по рации.

Мастер-Шеф переключился на частоту Красного отряда.

— Келли? Фред? Джошуа? Спартанцы, подайте знак, что вы меня слышите.

Ответом ему стало лишь шипение статических помех.

Когда от толчеи перепуганных ковенантов его отделяло меньше ста метров, рядом зарылся в пол случайный плазменный заряд, вылетевший из дымного облака. В ответ Джон дал очередь из винтовки, надеясь, что это заставит противника пригнуться.

Грейс вновь остановилась, чтобы выстрелить еще раз. Второй лучащийся шар пролетел над головами людей и разорвался возле стены.

В ярком свете последовавшей вспышки Мастер-Шеф увидел, что с дюжину шакалов, собравшихся возле стены, сомкнули щиты, образовывая фалангу. За их спинами укрылись пятеро воинов элиты, уже приготовившихся открыть огонь из плазменных винтовок.

— Всем залечь! — крикнул Джон, отпрыгивая в сторону.

Грейс упала на пол и откатилась, уходя с линии огня.

Вражеские заряды с шипением пронеслись над ними, и щиты Мастер-Шефа потеряли часть энергии, спасая его от ударившего слишком близко плазменного сгустка. Плитки вокруг Сто семнадцатого обуглились до стеклянного состояния.

— Гранаты к бою! Цельтесь поверх щитов! — проревел адмирал Уиткомб.

Мастер-Шеф и Антон взвели плазменные гранаты и метнули их, не поднимаясь с пола. Снаряды упали среди воинов элиты и шакалов позади энергетических щитов. Одна за другой полыхнули синие вспышки, и строй чужаков распался. Уцелевшие шакалы бросились врассыпную.

Грейс снова выстрелила и в буквальном смысле разорвала на клочки остатки вражеской фаланги. Затем она отбросила грозное оружие в сторону.

— Уровень радиации достиг предельного уровня, — пояснила Девяносто третья. — Этой деткой больше не воспользуешься.

— Назад! — приказал Мастер-Шеф. — На этих штуковинах установлены системы самоликвидации!

Грейс отпрыгнула, и как раз вовремя. Брошенное ею оружие заискрилось, задрожало и взорвалось с силой осколочной гранаты. На головы людей посыпались почерневшие, искореженные осколки плитки.

Локлир выбежал вперед и открыл огонь по ворчунам, разбегающимся с места бойни. Они не были вооружены, но десантник истреблял их без всякого сожаления.

Из-за груды камней попытались подняться двое искалеченных воинов элиты. Неожиданно их тела покрылись кровавыми ранами с торчащими из них осколками костей. Перед смертью чужаки успели обернуться туда, откуда по ним вели огонь — к нескольким валунам, которые оттащили от заваленного прохода. Из укрытия выбежали три спартанца. Стволы их винтовок все еще дымились после стрельбы.

Джон мгновенно узнал Келли, Фреда и Уилла.

И побежал им навстречу.

Фред опустил оружие.

— Антон… Грейс… Джон? — произнес он, не веря своим глазам.

Мастер-Шеф открыл выделенный канал связи с остальными спартанцами.

— Да, это я. Хотел бы все объяснить, но у нас еще будет на это время. Пора отсюда убираться.

Келли протянула руку и провела двумя пальцами по лицевому щитку Джона. Сто семнадцатый собирался «нарисовать» в ответ улыбку, но в этот момент к ним подбежал адмирал Уиткомб, за которым, не отставая ни на шаг, двигались Хаверсон, Локлир и Джонсон, постоянно оглядывавшийся назад, чтобы убедиться, что им ничто не угрожает.

— Это все? — спросил адмирал.

— Нет, сэр, — ответил Фред. — Есть еще один человек.

Он обернулся и махнул рукой в сторону полуразрушенного туннеля.

— Мэм, можете выходить.

На долю секунды Джон даже забыл, что находится в самом центре вражеского лагеря; забыл о войне, о потере Предела и обо всем том, через что ему самому довелось пройти за последние дни. Он уже перестал и надеяться, что снова ее увидит.

Из туннеля появилась доктор Халси. Она шла, отряхивая тонкой рукой пыль с лабораторного халата и серой юбки.

— Адмирал Уиткомб, — произнесла доктор, — рада вас снова видеть. Благодарю за спасение. Вы появились как нельзя вовремя. — Она повернулась к Мастер-Шефу. — Или, быть может, за эту операцию мне стоит сказать спасибо тебе, Джон?

Сто семнадцатый не нашелся что ответить. Помимо всего прочего, его выбивала из колеи ее привычка обращаться к нему по имени… Впрочем, это он мог простить. Она никогда не использовала в общении со спартанцами ни личных номеров, ни званий.

Джон обратил внимание на кристалл, зажатый в ладони доктора. Многочисленные грани играли прозрачным синим огнем, напоминающим о солнечных лучах на поверхности воды.

— Говори свое спасибо сразу всем, Кэтрин, — произнес адмирал Уиткомб. — А если будет желание, можешь устроить для нас вечеринку… потом, когда мы выберемся отсюда. — Он включил рацию. — Поласки, забира…

Джонсон положил руку на плечо адмирала и кивнул в сторону дальней стены.

— Что такое, сержант? — Уиткомб собирался сказать что-то еще, но неожиданно осекся.

По экрану датчика движений пробежала рябь, но стабильного сигнала не было, да и сам Сто семнадцатый не видел ничего в глубине трехкилометровой пещеры. Быть может, сержант заметил воина элиты, скрытого оптическим камуфляжем? Нет, пыль, кружившая в воздухе, быстро выдала бы чужака.

— Никому не шевелиться, — прошептал адмирал.

И вот тогда Джон увидел. Увидел их всех.

Поначалу он не обратил на них внимания, приняв легкую дрожь воздуха за мельтешение пыли или за игру света на большом расстоянии. Ему просто и в голову не могло прийти, что такое огромное количество ковенантов способно сохранять полную неподвижность.

На каждом из двенадцати балконных уровней, окружавших комнату, стояли солдаты чужаков. Площадки были полностью забиты ворчунами, шакалами и ухмыляющимися воинами элиты. Кроме того, Мастер-Шеф увидел и нескольких охотников, чьи плазменные орудия уже сияли зеленым светом.

Воздух наполнился гулом тысяч заряжающихся плазменных винтовок, напоминающим о рое голодной саранчи.

Никто не шевелился. И даже не дышал, если не считать Локлира, испустившего долгий и прочувствованный расстроенный вздох.

Джон попытался прикинуть общее число противников. Их, судя по всему, было несколько тысяч, поскольку каждый балкон оказался забит под завязку. Как минимум — батальон, а то и больше. Они даже могли не целиться. Достаточно было просто дать общий залп, и все пространство зала наполнилось бы игольными зарядами и потоками кипящей энергии.

Люди превратились бы в пар, не успев пробежать и половины пути до туннеля за их спинами.

Пара охотников гневно зарычала, наводя на отряд плазменные орудия и давая залп.

Долю секунды спустя вся остальная орда чужаков открыла огонь.

 

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ