На службе у бога Исповедь Паломничество

На несколько километров вокруг Островерхого Храма люди на улицах в ужасе уставились вверх, когда верхушка башни взорвалась в ослепительной вспышке. С обсерватории вниз разлетелась мелкая пыль — мерцающие крохотные обломки, в которые превратился стеклянный купол.

Гулкий шум телепортации смолк, а потревоженный воздух успокоился.

Среди последствий громоподобного ухода Магнуса стоял нетронутым Лоргар. Его одеяние трепетало на вечернем ветру, и его не волновало, что священные свитки и записи на пергаменте уносит в сторону города. Хрустальные бокалы были уничтожены точно так же, как и прочный стеклянный купол, и на письменном столе разливалась лужа горького вина.

Он не знал, как долго смотрел на Варадеш прежде, чем обратил внимание на стук в железную дверь в единственной уцелевшей стене. От волнения он едва услышал звук.

- Войдите, - сказал он.

 

Восхождение на храмовый шпиль было тренировкой выдержки, поскольку жрецы Завета были охвачены паникой из-за присутствия Благословенной Леди и взрыва в обсерватории повелителя десять минут тому назад. Несколько раз Несущие Слово угрожали напуганным священникам, принуждая тех отойти и расчистить путь.

- Он не откроет! - завопил один из них с отчаянием самобичевания в голосе.

- Мы поговорим с примархом, - заверил Ксафен жрецов Завета. - Он посылал за Благословенной Леди, и наш владыка откроет нам дверь.

- Что, если он ранен? - захныкал другой, тучный, с трясущимися толстыми щеками, облаченный в многослойную бело-серую рясу дьякона. - Мы должны посетить Уризена!

- Держи себя в руках и отойди, - прорычал Аргел Тал, - или я убью тебя.

- Повелитель, вы же не имеете в виду..?

Быстрее, чем могли уловить глаза, мечи из красного железа со свистящим скрежетом вырвались наружу. Острия обоих клинков уперлись под тройной подбородок толстого жреца прежде, чем тот успел хотя бы моргнуть. Повелитель имел в виду именно это.

- Да, - дьякон начал заикаться, - да, я...

- Просто отойди, - посоветовал Аргел Тал. Жрец последовал рекомендации, стараясь не разрыдаться. Когда он сдвинулся с места, в воздухе разнеслось зловоние, заглушившее даже запах выступившего от страха пота и кислое дыхание священников вокруг.

- Сэр, - Торгал перешел с громкой связи на вокс, - жрец обмочился.

Аргел Тал хрюкнул и перенес Кирену через теплую лужу на деревянной лестнице.

Последние священнослужители разбежались, и воины поднялись по широкой винтовой лестнице, окружив и охраняя свою подопечную.

 

- Войдите, - позвал голос.

Аргел Тал не убрал мечи в ножны. Он вошел впереди группы в обсерваторию примарха, от которой теперь осталось немногим более каменной платформы, обдуваемой ночным бризом.

Свитки и книги были разбросаны по полу, ветер слегка перекатывал первые и переворачивал страницы вторых.

Примарх стоял на краю платформы, глядя на город внизу. На непокрытой выбритой голове, украшенной татуировками, не было ран, бело-серое одеяние первосвященника Завета не было запятнано кровью.

 

- Сир, - спросил Аргел Тал. - Что здесь произошло?

Лоргар обернулся. На его лице проступило легкое смущение, словно он ожидал увидеть кого-то еще.

- Аргел Тал, - произнес он гулким голосом. - Капитан Седьмой штурмовой роты, младший командир ордена Зазубренного Солнца.

- Да, повелитель. Это я.

- Приветствую, сын мой.

Капитан боролся с беспокойством в голосе.

- Сир, вокс-сеть разрывается. Могу ли я сообщить Легиону, что все в порядке?

- А почему оно может быть не в порядке? - поинтересовался примарх, выражение взволнованного смущения никак не покидало его лица.

- Взрыв, сир, - сказал Аргел Тал. - Девять минут назад. Купол, - нескладно добавил он, обводя жестом вокруг себя.

- А-а, - улыбнулся Лоргар. Улыбка была щедрой и веселой, но слегка кривоватой, словно с долей шутки. - Мне надо бы обсудить в будущем с моим возлюбленным братом вопрос телепортации внутри хрупких сооружений. Капитан, ты собираешься меня убить?

Аргел Тал опустил клинки, только теперь осознав, что держит их наизготовку.

- Простите, сир.

Лоргар рассмеялся, его странное поведение окончательно прошло.

- Пожалуйста, сообщи Легиону, что со мной все хорошо и что я приношу извинения за то, что не выходил на связь. Я довольно-таки сильно задумался.

С визгом ускорителей из темноты вырвались два десантно-штурмовых корабля, приближаясь к верхушке башни. От шума двигателей оставшиеся свитки скатились с края, свет прожекторов ударил вниз, освещая примарха и группу Аргел Тала.

Аргел Тал моргнул в сторону мерцающего значка на ретинальном дисплее.

- Говорит Седьмой капитан. Отбой, отбой. Ложная тревога.

Прожектора погасли, и вершина башни погрузилась во мрак.

- Принято, - ответил один из пилотов, - задание отменено.

Лоргар наблюдал, как корабли улетают прочь, возвращаясь в посадочную зону на окраинах города. Все воздушные суда, особенно воздушные патрули Легиона, базировались в пустыне за городскими стенами. Варадеш более не будет осквернен войной. Никогда. Только не после гражданской войны, сокрушившей Старую Веру и поставившей планету под власть Лоргара так много лет тому назад.

- Мой повелитель, - отважился Аргел Тал, - вы распорядились доставить Кирену, жительницу Монархии.

Казалось, Лоргар только сейчас заметил окружавших. Его лицо озарилось теплой улыбкой, и он подошел ближе.

- Я просто размышлял, капитан, благодарил ли я тебя уже.

Аргел Тал убрал клинки в ножны и снял шлем. Теплый воздух был приятен лицу и взмокшей шее.

- Благодарили меня, повелитель?

- Да, - кивнул примарх. - Разве не вы с капелланом подняли меня из праха совершенного города и поставили на ноги?

- Да, повелитель. Это были мы. Но, при всем уважении, я не ожидал, что вы вспомните.

- Кор Фаэрон прикинулся, что не помнит ваших имен. У старика черное чувство юмора. Но я все хорошо помню и благодарен вам. Вскоре я постараюсь выразить свою признательность более существенно.

- Нет, сир... - начал Ксафен.

- В этом нет необходимости, повелитель, - сказал Аргел Тал.

Лоргар поднял руку, пресекая их протесты.

- Ах, хватит этой глупой скромности. Ну, а это, должно быть, Благословенная Леди. Подойди, дитя.

 

Торгал с Малнором, стоявшие на коленях перед своим господином, поднялись на ноги и подвели Кирену поближе.

В присутствии примарха большинство смертных не могли оторваться от безграничности того, что видели. Перед ними стояло воплощенное величие. Биологические манипуляции, обработка плоти и генетическое программирование, породившие одного из сыновей Императора, были уникальными и неповторимыми процедурами. Их природа скрывалась под многочисленными завесами тайн, так что, доведись даже какому-либо разумному существу взглянуть на инкубационные лаборатории Императора, оно бы никогда не смогло понять, что в них творится. Каждая пылинка материи в их телах была скрупулезно выверена и соответствовала общему целому на квантовом уровне. Это было за пределами науки, алхимии и психического колдовства, но при этом опиралось на них, как и на многое иное.

Людей поражали паралич и сердечные приступы вблизи примархов. Почти всех охватывало благоговейное преклонение. Многие беспричинно плакали, сами не желая того.

Кирена стояла там, куда ее подвели, и улыбалась Лоргару. Ее улыбка была обращена прямо к нему, точно к его лицу.

- Здравствуй, Благословенная Леди, - усмехнулся сын бога. Она доставала ему ростом до только до пояса.

- Я... я вижу тебя, - она почти смеялась. - Я вижу твою улыбку.

Лоргар заметил, как его воины начали приближаться, чтобы удостовериться, что ее зрение возвращается. Он отослал их обратно взмахом руки и покачал головой.

- Аргел Тал, - в сознании капитана голос примарха звучал свистяще. Несмотря на генетическую связь между ними, вторжение ощущалось неприятно — холодная игла, вонзающаяся прямо в мозг. Капитан ощутил, как мускулы сжались, а оба сердца забились быстрее.

Несущий Слово кивнул, надеясь, что сюзерен не обнаружит его дискомфорта, но при этом зная, что тот почти наверняка уже все заметил.

- Говорят, с ней скверно обошлись на Хуре, - прозвучал голос примарха.

Несущий Слово кивнул еще раз.

- Что за создание человек, - казалось, что Лоргар беззвучно вздохнул. - Тратить столько времени на стремление главенствовать над всем вокруг.

Ободренный доверительностью, которую отец проявлял в этот день, Аргел Тал приложил кончики двух пальцев чуть ниже глаз, сперва с одной стороны, затем с другой.

- Нет, - безмолвный голос Лоргара потяжелел от эмоций. - Она не видит меня. Она ощущает меня, мою ауру, и ее разум ошибочно принимает это за зрение. Но ее глаза все еще мертвы. Они навсегда останутся такими. Огненная ярость Жиллимана ослепила ее навеки.

Все это произошло за три удара сердец Аргел Тала. Лоргар даже не взглянул в его сторону.

- Да, - сказал примарх Кирене и опустился на одно колено. Теперь его лицо оказалось почти на одном уровне с ее. Незрячий взгляд следил за его движениями, и он улыбнулся, наблюдая за производимым впечатлением.

- Да, - повторил он. - Ты видишь меня.

- Яркий, словно солнце, - прошептала Кирена, заплакав. - Я вижу золото, сплошное золото.

Рука размером с ее голову прикоснулась к ней мягко, словно призрак, кончики крупных пальцев погладили щеки, стирая слезы. Она непроизвольно вздохнула, не то рыдая, не то смеясь.

- Кирена, - голос Лоргара звучал в ее ушах низко и гулко. - Мне говорили, что ты нечто вроде талисмана для моих воинов. Амулет на счастье, если угодно.

- Я не знаю, владыка.

- Я не твой владыка, - Лоргар нежно погладил ее лицо, пройдя пальцами вдоль носа, скул и подбородка. - Твоя жизнь принадлежит лишь тебе, ни я, ни кто бы то ни было не может присвоить ее.

Она кивнула, не в силах говорить сквозь блестевшие на лице слезы.

- Знаешь, зачем я хотел тебя увидеть, Кирена?

- Нет, - ее голос был слабым и задыхающимся. Она еле выговорила слово.

- Попросить тебя кое о чем. О даре, которым можешь наградить лишь ты.

- Все, что угодно, - выдавила она, - Все.

- Даруешь ли ты мне прощение? - спросил примарх. Он обхватил ее маленькие ладони своими, золотые пальцы полностью скрыли их. - Простишь ли ты меня за то, что я сделал с вашим миром, с вашим совершенным городом, с твоими драгоценными глазами?

Она кивнула, глядя в сторону от золотого света, видимого ей только мысленно.

Лоргар поцеловал ее пальцы, губы слабо прикоснулись к коже.

- Благодарю тебя, Благословенная Леди. Твои слова облегчили мою душу.

Он выпустил ее руки и поднялся на ноги, чтобы отойти.

- Подожди, - воззвала она. - Позволь служить тебе. Позволь служить твоему Легиону. Прошу тебя.

Аргел Тал подавил трепет. Слова Кирены до боли походили на то, как он сам молил примарха при первой встрече. Странно, с какой отчетливостью прошлое проступало в настоящем.

- Знаешь ли ты, кто такой исповедник? Были ли они на Хуре?

- Были, господин, - ответила Кирена. Голос еще не вполне вернулся к ней. - Они называли себя Слушающими. Они внимали нашим грехам и прощали их.

- Именно, - усмехнулся Лоргар. - Твоя жизнь принадлежит тебе, Кирена Валантион из Монархии. Но если желаешь путешествовать меж звезд с моими воинами, это место идеально подойдет тебе. Ты выслушала рассказ о моих прегрешениях и простила их. Окажешь ли ты такую же услугу моим сынам?

В ответ Кирена опустилась на колени с благодарной молитвой. Вместо слов она шептала формулы почтения, в точности как в писаниях, которые изучала в детстве.

Примарх бросил на нее последний ласковый взгляд и повернулся к Аргел Талу.

- Капитан.

- Повелитель, - Аргел Тал приложил кулак к груди, салютуя.

- Эреб много говорил о тебе в тот месяц, пока я пребывал в уединении. Когда я спросил, кто поднял меня с колен в присутствии моего брата Жиллимана, Эреб указал на тебя.

- Я... я удивлен услышать об этом, господин.

От Лоргара не укрылось колебание в голосе Аргел Тала.

- Я полагал, что твои трения с Эребом улеглись со временем. Я был неправ?

Аргел Тал покачал головой.

- Нет, повелитель. Простите мне рассеянность. Наши противоречия в прошлом. Все это было давно.

- Приятно слышать, - хмыкнул Лоргар. - Учиться у самого Эреба и все же предпочесть клинок крозиусу. То, что ты пошел иным путем, ударило по его гордости и разочаровало до глубины души. Но он простил тебя. Меня волновал вопрос — касается ли это и тебя? Простил ли ты его?

Пойти иным путем. По мнению Аргел Тала, это было очень мягко сказано.

- Здесь нечего прощать, - ответил он. - Его злость из-за моего решения вполне понятна.

Лоргар внимательно вглядывался в него, серые глаза примарха не переставали смотреть оценивающе, несмотря на всю симпатию в них.

- Я всегда высоко ценил твое милосердие, Аргел Тал.

- Я горжусь тем, что вы так полагаете, сир.

- Ну, а теперь мы подходим к основному вопросу, по которому я вызвал тебя.

- Я готов.

Когда вы вернетесь к Великому крестовому походу, Зазубренное Солнце ждут некоторые перемены. Я выбрал четыре ордена на роль содержателей наших часовых-Кустодес. Каждому из орденов достанутся пятеро из двадцати. С сожалением сообщаю, что Зазубренное Солнце — один из них. Как я понимаю, ты встречал Аквилона в стеклянном городе? Я удовлетворил его просьбу приписать одну из групп Кустодес к Зазубренному Солнцу. Я не увидел ничего страшного в том, чтобы кинуть такую кость сторожевым псам Императора.

- Так точно, - отозвался Аргел Тал.

- И, боюсь, еще одно. - Лоргар вновь улыбнулся, как тот обаятельный золотой иерарх, который возглавлял переворот на этом самом мире. - Я доверяю тебе более, чем велит служебный долг. Ты поднял меня из унижения, из праха, и я благодарю тебя за это. Так что я смиренно прошу оказать мне услугу, Седьмой капитан Аргел Тал.

От слов и тона, которым они были произнесены, Аргел Тал молитвенно опустился на колено.

Какой другой примарх — другое богоподобное создание — столь скромно попросит одного из своих сыновей об услуге? Возможность пребывать в его роду наполнила Аргел Тала горделивой скромностью.

Лоргар рассмеялся, и смех прозвучал музыкой среди слабого ночного ветерка. Кирена услышала его, находясь в отдалении на дюжину метров, и снова ощутила подступающие слезы.

- Встань, - проговорил Лоргар свозь смех. - Ты еще не настоялся на коленях, Аргел Тал?

Тот встал, но продолжал смотреть под ноги примарху.

- Просите, что угодно, сир. Все, что пожелаете, будет исполнено.

- Я путешествовал со многими тысячами моих воинов, десятилетие за десятилетием, изображая командующего и играя адмирала. Все эти игры мне надоели. Когда Легион рассеется среди звезд, я не имею ни малейшего желания встречаться со своими братьями.

Их праведное негодование убьет остаток моих нервов. Можно было бы сказать, что я хочу скрыться, но это не так. Я просто не хочу, чтобы меня нашли. Тут есть очаровательно незаметная разница.

- Понимаю, повелитель.

- Скажи мне, какой ваш экспедиционный флот?

- 1301-й, сир. Возглавляется Магистром флота Балоком Торвом, сейчас находится в субсекторе Атлас. И ожидает подкреплений, - это он уже не произнес вслух.

- Да, - кивнул Лоргар. - 1301-й. С момента начала Великого крестового похода я странствовал с восемнадцатью орденами. Теперь, когда наше будущее неопределенно, я прошу твоего разрешения примкнуть к тремстам воинам Зазубренного Солнца.

Прежде, чем снова взглянуть на Лоргара, Аргел Тал обернулся через плечо к Ксафену и Кирене. Капеллан кивнул. Исповедница прижала руки к губам, по лицу заструились слезы.

- Простите, сир, - переспросил Аргел Тал. - Не уверен, что правильно вас понял.

- Я прошу тебя об этой услуге, сын мой. Кор Фаэрон возглавит 47-ю экспедицию в мое отсутствие. Я не смогу убежать от Оккули Император — он последует за мной повсюду — но я могу исследовать эмпиреи вдали от глаз братьев. Сейчас этого достаточно.

- Вы... будете путешествовать с нами?

- Это было бы честью для меня, - сказал примарх. - Я знаю, что могу попросить об этом любой флот. Но ты поднял меня на ноги, когда мое невежество погубило целый мир. Поэтому я обращаюсь к тебе.

- Я... Сир... Я...

Лоргар снова рассмеялся, протянув золотые руки, чтоб не дать Аргел Талу опять упасть на колени.

- Это «да»?

- Так точно, Аврелиан.

- Благодарю тебя. Наступает новая эпоха, Аргел Тал. Эпоха прозрений и открытий. Каждый флот Несущих Слово отправится туда, куда направят его ветры судьбы. Мы удалимся от Терры сильнее, чем всякий другой Легион, расширяя границы Империума с каждым захваченным нами миром.

Аргел Тал знал, к чему идет дело. Оно могло идти лишь к одному. Он ощутил, как сзади приближается Ксафен, хотя капеллан не произнес ни слова.

- Мы — искатели, - Лоргар улыбнулся, смакуя слово. - Мы ищем место, где боги встречаются со смертными, ищем божественное в галактике, которую мой отец считает лишенной богов.

Лоргар соединил руки и опустил голову, готовясь к молитве.

- Легион совершит Паломничество.

III Безликие Таро.

Карты безлики, лишены изображений. Так и задумано – именно это делает их столь ценными, потому-то они и столь ценны, что отвечают на прикосновение незримого чувства, не полагаясь на ограничивающие человеческое сознание образы, созданные простым художником.

Хрустальные пластины наполняет психореактивная жидкость, образы проступают в смоле цвета морской волны, когда толкователь Таро берёт каждую карту в руки.

В своё время он надеялся, что каждая психически одарённая душа в Империуме его отца изучит Таро. Но его творением пренебрегали – даже Магнус (который не нуждался в подобных фокусах для своих сил) и Леман Русс (который высмеивал Таро, хотя сам он бросал рунные камни и косточки, пытаясь увидеть будущее).

Скоро придёт время покинуть Колхиду.

Он переворачивает первую карту. И видит на молочно-белой поверхности пылающий факел в сильной руке. Истина.

Нечто зовёт меня. Лишь теперь я смирился с этой истиной. Нечто зовёт меня извне.

Я не Магнус, чтобы взирать в глубины космоса и легко чувствовать пульс бытия. Мои силы не такие, как у любимого брата или возвышенного отца. Но нечто всегда звало меня. В юности оно тянулось к моему разуму через видения, галлюцинации, кошмары. И теперь...

Эреб и Кор Фаэрон – благодаря своему терпению и наставлениям – помогли мне настроиться на этот зов.

В Завете они были моими учителями, а сейчас стали родственными душами. Мы медитировали, изучали тексты Завета и решили судьбу Легиона.

Нечто зовёт меня тихо, но постоянно, покалывая моё шестое чувство словно эхо среди звёзд.

Он переворачивает вторую карту и видит себя – в рясе и капюшоне, отвернувшегося, словно чтобы не смотреть в свои глаза. Это привычная карта. Вера.

Человечество - ничто без веры.

Вера возвышает нас над бездушными и проклятыми. Она топливо души, движущая сила выживания человечества тысячелетиями. Без веры мы пусты. В безбожной галактике бытие холодно и произвольно – вера придаёт нам форму, возвышает над любой другой жизнью и делает нас совершенными духовно.

В эпохи, когда веру душили, слабость и упадок охватывали нащ род, иссушали его изнутри. Это то, что возлюбленный всеми Император всегда знал, но никогда не признавал.

Но он знает и в соответствии с этим строит свою империю. Богу не нужно называться богом, чтобы повелевать. Имена не имеют значения. Важно лишь превосходство – а мой отец вознёсся надо всем, живущим в галактике: бог в силе, бог во гневе, бог в провидении.

Бог во всём, кроме имени.

Старая Вера Колхиды делит корни с тысячами человеческих культур на тысячах миров. Одно это свидетельствует, что среди запутанных притч и явных переплетений мифов и истории кроется ядро абсолютной истины.

Самая чудесная легенда – об эмпиреях, Первородной Истине.

Конечно, она известна под бессчётными именами. Эмпиреи – имя, которое мы говорим на Колхиде. Другие называют это небесами – существование вечно после кончины смертной оболочки. Царство бесконечных возможностей: рай вероятностей, где вьются друг вокруг друга души всех когда-либо живших смертных.

Даже я знаю, что это лишь мифы, истории, которые бессчётными поколениями рассказывали и неточно передавали.

Но... попытайтесь представить это. Представьте реальность, скрытую за мифами. Представьте во Вселенной место, где встречаются боги и смертные. Представьте чудеса, которые могут произойти.

Представьте состояние полного хаоса, полной чистоты, где возможно всё. Жизнь оканчивается смертью, но не бытие.

Если в Старой Вере есть истина, то я её найду.

Он переворачивает третью карту. Небо дрожит в жаркой дымке над очертаниями башен и куполов. Колхида. Город Серых Цветов. Дом.

Народ Колхиды всегда обращался за ответами к звёздам. Рождённый на этом мире легион, Несущие Слово, не стал исключением. Многие ордены Легиона названы в честь созвездий, что освещают ночное имя. Даже дарованное мне имя, то, которое никогда не произносят за пределами легиона, коренится в древности. ‘Аврелиан’, восклицают они, когда идут в бой. ‘Золотой’.

Но лингвистические корни тянутся дальше, к истинному значению, наследию предков, которые всегда обращались за вдохновением к небесам.

Аврелиан. Солнце.

Для нас естественно искать ответы среди звёзд. От них пришла жизнь. С них сошёл Император. К ним вознёсся Легион.

За ними нас ждёт судьба.

Колхидские легенды говорят о примитивных космических кораблях, которые покинули мир в поисках богов, так же, как искали своих божеств африкааранские и грецианские народы Древней Земли. Я изучал отрывки, что остались от их культур, и шагал по тропам прошлого со своим братом Магнусом. Путешествия Осирия и Одиссейона из терранских мифов - это странствия Кхаана, Тизина, Сланата и Нарага, пророков, что родились на Колхиде, великих искателей, ныне затерявшихся во времени.

Их скитания в поисках дома богов известны нам как Паломничество.

Он переворачивает четвёртую карту. Под кончиками пальцев психореактивная жидкость образует архитектурные чудеса: парящий мост, причудливый путь из камня через великий сад... Путешествие. Паломничество.

Паломничество – самая старая легенда Завета Колхиды, и её чаще всего можно найти в разбросанных по галактике культурах людей. У человечества есть фундаментальная потребность верить в это. Первородная Истина: небеса, рай. Она существует где-то в неком обличье – дом богов, преисподняя демонов. Пласт за природной реальностью. Всё возможно в её границах.

Паломничество – ни больше, ни меньше, чем путешествие для того, чтобы увидеть это своими глазами. Понять, где заканчивается мифология и начинается вера.

Небеса. Ад. Боги. Демоны.

Я найду ответы, которые ищу.

Он переворачивает пятую и последнюю карту. Император, облачённый в пышные одеяния, все детали показаны мучительно ясно, кроме одной, самой важной: лица. Золотой властитель.

Я отворачиваюсь от старых свитков – тех самых, которые мы отвергли ради поклонения Императору. И теперь невольно оглядываюсь на уроки юности и думаю об этих легендах и их зёрнах истины.

Грубыми образами в старых трудах показано пятно среди звёзд – шрам в реальности, где Первородная Истина тянется во плоть Вселенной, в её кости, кровь и дыхание. В каждой из них предсказано пришествие золотого властителя, сущности с силой божества, которая поведёт человечество к божественному совершенству. Им должен был быть мой отец. Им должен был быть Император. Так я верил, пока не оказалось, что это не так.

Он не золотой властитель. Император ведёт нас к звёздам, но никогда не направит дальше. И все мои мечты станут ложью, если не восстанет золотой властитель.

Теперь я гляжу на звёзды, а руны из старых свитков пылают в моих воспоминаниях. И вижу свои руки, когда пишу эти слова.

Эреб и Кор Фаэрон говорят правду.

Мои руки.

Они тоже золотые.