От падения Явы до вторжения в Бирму

 

 

Сокращение сил АБДА произошло не в результате боев. Как ни смешно, но в портах Явы не хватало топлива. На Яве имелись нефтехранилища, хотя и не такие, как на Суматре и Борнео. Однако они находились в глубине острова, а яванцы, работавшие на нефтяных терминалах портов, после начала японских воздушных налетов работать отказались. Поэтому для заправки кораблей в портах нефти не осталось. Точно так же не хватало и боеприпасов. База эсминцев “Блэк Хок” отдала последние запасные торпеды 21 февраля, поэтому пришлось вывести эсминцы “Пиллсбери” и “Пэрротт” из состава морских сил” АБДА, так как они не имели торпед.

Ремонтные мастерские на Яве не могли обслужить так много кораблей, к тому же они сильно пострадали от бомбардировок. Так как стало невозможно выполнять ремонт и обслуживание, количество боеспособных кораблей начало сокращаться. “Стюарт”, поврежденный во время боя в проливе Бадунг, был поставлен в сухой док в Сурабае только чтобы погибнуть вместе с доком. Легкий крейсер “Тромп”, получивший 11 попаданий в надстройки и КДП в том же бою, был отправлен в Австралию на ремонт, так как на Яве его отремонтировать было просто невозможно. Эсминец “Банкерт” был полностью выведен из строя во время воздушного налета на Сурабаю 24 февраля. Эсминец “Уиппл” столкнулся с “Де Рейтером” и тоже вышел из строя. Ему временно приделали “мягкий” нос, но включить в ударное соединение конечно не могли. Эсминец “Эдсолл” был поврежден собственными глубинными бомбами, которые взорвались слишком близко к корме из-за неправильной установки взрывателей. Поэтому он мог быть использован лишь для эскортной работы, и то с ограничениями. “Марблхед” тоже нельзя было отремонтировать на Яве, и его отослали на Цейлон. “Блэк Хок” был отправлен в Австралию под эскортом эсминцев “Балмер” и “Баркер”, которым требовался немедленный ремонт. К тому же на них не осталось торпед.

Даже оставшиеся в распоряжении АБДА корабли были потрепаны. Кормовая башня “Хьюстона” была уничтожена, хотя носовые башни работали. И вообще всем кораблям Доормана требовалась профилактика. Соединение, которое должно было отразить японское вторжение на Яву было просто слабым. Ситуация была столь отчаянной, что 25 февраля генерал Уэйвелл после совещания с Вашингтоном распустил командование АБДА и возложил ответственность за оборону Явы на адмирала Хелфрича. Всеми силами — сухопутными, морскими и воздушными — теперь командовали голландские офицеры.

В отличие от союзников, японское командование, у которого под носом маячила столь богатая добыча, подготовило для вторжения огромные силы. Его планом предусматривалась высадка в 3 местах на западе Явы — в бухте Бантам, в Мераке и Эретенветане — с целью захвата Батавии. На востоке, в 100 милях к западу от Сурабаи, должна была произойти высадка в Крагане. Перед этим следовало захватить остров Бавеан в 80 милях севернее Сурабаи и установить там радиостанцию.

2 соединения прикрытия кружили южнее Явы. Это было Южное соединение адмирала Нобутакэ Кондо (Главные Силы) и Первый Мобильный Флот адмирала Нагумо (Авианосное Ударное Соединение). Последнее все еще сохраняло свою организацию после налета на Пирл-Харбор. Они располагались так, чтобы отрезать Яву от Австралии и Индии. Самолеты Нагумо выполнили свою задачу и потопили возле Чилачапа базу гидросамолетов “Лэнгли” с 32 отчаянно нужными истребителями Р-40.

Ява была очень важна для японцев из-за ее богатых запасов нефти и многочисленным нефтеперегонных заводов. Остров был самым плотно населенным регионом в мире (более 50 миллионов жителей) и являлся административным и промышленным ядром 3000-мильной цепи островов Голландской Ост-Индии. Это было сердце владений Нидерландов в Южных Морях.

Ответственность за захват Сурабаи была возложена на 48 пехотную дивизию Императорской армии, которая сражалась на Филиппинах. Она была переведена в Холо и там погрузилась на транспорты. 19 февраля дивизия вышла в море как Первое Эскортное Соединение. Конвой зашел в Баликпапан, чтобы захватить 56 полк (без подразделений, находившихся в Банджермасине) и снова вышел в море 23 февраля. 25 февраля к нему присоединилось Второе Эскортное Соединение, возглавляемое “Дзинцу” и его 9 эсминцами.

Для захвата Батавии на западе японская армия свела вместе штаб 16 армии, 2 пехотную дивизию и 230 полк 38 дивизии. Конвой из 56 судов покинул бухту Камран 18 февраля. На первом отрезке пути Третье Эскортное соединение прикрывали крейсер “Натори” и его 8 эсминцев. Когда оно подошло к 3 участкам высадки, оно получило подкрепление в виде Западного Соединения Поддержки из 4 крейсеров и 3 эсминцев, легкого крейсера “Юра” и его 8 эсминцев, легкого авианосца “Рюдзё” и баз гидросамолетов “Титосэ” и “Мидзухо”.

Командование АБДА знало о сосредоточении кораблей в Холо и получило 24 февраля правильную информацию, что несколько соединений направились на юг. Было сделано правильное заключение, что вторжение будет развиваться по двум направлениям. А вот сделать можно было мало. Разве что дождаться появления японских кораблей на горизонте, чтобы атаковать их, как позволит сложившаяся ситуация. Морские силы АБДА подвергались постоянным атакам базовой авиации с востока, севера и запада. Его воздушные силы сокращались день ото дня. Тем не менее, командование АБДА планировало использовать свои уцелевшие бомбардировщики для атаки первых же кораблей, которые будут замечены, а потом обрушить на конвой свое Объединенное Ударное Соединение.

Первым показалось японское Восточное Соединение, это были эсминцы Первого Эскортного Соединения, прикрывавшие высадку на острове Бавеан 25 февраля. Адмирал Хелфрич, командовавший всеми морскими силами на Яве, сразу приказал адмиралу Доорману сосредоточить свой флот в Сурабае, переведя туда тяжелый крейсер “Эксетер”, легкий крейсер “Перт” и эсминцы “Юпитер”, “Электра” и “Энкаунтер” из Батавии. (Легкий крейсер “Хобарт” тоже находился в Батавии, но на нем не хватало топлива, так как танкер, с которого он заправлялся, был поврежден во время воздушного налета утром 25 февраля.) Однако адмирал Доорман не стал дожидаться прибытия кораблей из Батавии. 25 февраля он использовал свои корабли в Сурабае для ночного поиска вдоль берега на запад к Мадуре, надеясь перехватить транспорты. По возвращению в Сурабаю к нему присоединилась эскадра из Батавии. В это время поступили донесения о больших конвоях к западу и востоку от Явы. Доорман приказал оставшимся в Батавии кораблям — австралийскому легкому крейсеру “Хобарт”, 2 старым крейсерам Королевского Флота “Дрэгон” и “Данае”, 2 британским эсминцам “Стюарт” и “Тенедос” и голландскому эсминцу “Эвертсен” перехватить японский конвой, находившийся, по донесениям, возле Мунтока. Корабли вышли в море в 22.00, но были возвращены в порт в 1.00 26 февраля.

27 февраля это же соединение получило приказ совершить поиск к северу от Батавии. Если до 4.30 28 февраля не будет обнаружен неприятель, ему следовало уйти через пролив Сунда в Тринкомали на Цейлоне. Все корабли кроме эсминца “Эвертсен” прибыли туда. “Эвертсен” во время шквала оторвался от эскадры, и попытался присоединиться к “Перту” и “Хьюстону”, ведущим бой в бухте Бантам. Однако его перехватили эсминцы “Муракумо” и “Сиракумо”. После ожесточенного боя голландский эсминец загорелся и выбросился на берег.

Второе Эскортное Соединение, возглавлявшее армаду, направляющуюся в Краган, на подходах к Яве пришло в некоторый беспорядок. Капитан-лейтенант Тамеити Хара, командир эсминца “Амацукадзэ” считал, что адмирал Ямамото поступил неразумно, отправив Ударное Авианосное Соединение для рейда в Индийский океан. Адмирал был убежден, что авиация союзников уничтожена, и возложил прикрытие конвоя на свои базовые самолеты. “Эта отвага подвергла риску операцию по крайней мере в части, касавшейся конвоя, который я сопровождал”.

Конвой из 51 судна шел 2 колоннами, держа дистанцию 650 ярдов между кораблями и 2000 ярдов между колоннами. Его скорость была достаточно умеренной — 10 узлов, а попытки противолодочного зигзага, по словам Хары, просто позорными. Большая часть транспортов была реквизированными торговыми судами, капитаны которых были сущими младенцами в подобных операциях. Конвой растянулся почти на 20 миль. Его возглавляли 4 тральщика, шедших строем фронта с интервалами 3300 ярдов. За ними таким же строем двигались 3 эсминца. Позади двойной линии завесы находился легкий крейсер “Нака”, имевший по маленькому патрульному судну на обоих траверзах. Справа и слева от транспортов шли по 1 эсминцу. Много левее находился легкий крейсер “Дзинцу” с 4 эсминцами 16 дивизиона (в который ходил и “Амацукадзэ”). Соединение Поддержки Восточного района из тяжелых крейсеров “Нати” и “Хагуро” шло в 200 милях за кормой.

Опасения Хары вполне могли оказаться справедливыми, если бы голландцы имели побольше самолетов, или если бы адмирал Доорман атаковал конвой сразу, как только получил его точную позицию — в 13.37 27 февраля. Одинокая летающая лодка PBY атаковала “Амацукадзэ” в 6.00 26 февраля, но ее бомбы легли в 300 ярдах впереди эсминца. Несколько истребителей, вылетевших из Баликпапана, днем прикрывали конвой. В 17.48 2 американских бомбардировщика В-17 из Маланга прорвались сквозь низкую облачность и сбросили 6 — 500-фн бомб. Однако прицелились они плохо, 4 бомбы упали в 1500 ярдах от “Амацукадзэ”, а 2 — в 500 ярдах от эсминца “Хацукадзэ”.

Ударное соединение адмирала Доормана не попыталось немедленно перехватить флот вторжения, возможно из-за утомления и страха перед вражескими самолетами. Но скорее всего причиной была нерешительность командования. Флот Доормана во время ночного поиска побывал у острова Бавеан незадолго до того, как японцы захватили его. Удача снова не улыбнулась Доорману, так как это десантное соединение имело чисто номинальное прикрытие. Он повернул назад в Сурабаю в 9.00 27 февраля. Хотя адмирал Хелфрич просил его немедленно атаковать конвои, за которыми постоянно следили самолеты-разведчики. Доорман в 14.00 все-таки вернулся в Сурабаю. Снова Хелфрич приказал ему выйти в море и вступить в бой, и снова Доорман повернул обратно на поиски врага.

Разведывательный самолет из Баликпапана сообщал обо всех утренних передвижениях соединения Доормана. Его близость к передовым эшелонам восточного конвоя начала тревожить японское командование. “Нати” катапультировал самолет, который должен был постоянно следить за соединением Доормана. Оба его тяжелых крейсера, “Нати” и “Хагуро”, вместе с эсминцами “Икадзути” и “Акэбоно” дали полный ход, чтобы прибыть на место вовремя. Как раз в это время Доорман покидал внешний рейд Сурабаи. Бой в Яванском море стал неизбежен.

 

Первая фаза:

Февраля

 

Японцы не были застигнуты врасплох, так как разведывательный самолет “Нати” сообщил точную позицию кораблей союзников. Крейсера ударного соединения Доормана шли в кильватерной колонне. Ее возглавлял легкий крейсер “Де Рейтер” (флагман), за ним шли тяжелые крейсера “Эксетер” и “Хьюстон” (мог стрелять только из носовых башен), легкие крейсера “Перт” и “Ява”. Слева по борту располагались голландские эсминцы “Витте де Витт” и “Кортенар”.

Слева по корме у крейсеров шли американские эсминцы “Джон Д. Эдвардс”, “Олден”, “Джон Д. Форд” и “Пол Джонс”. (“Поуп” находился в гавани Сурабаи и не мог присоединиться к эскадре Доормана.) В трех милях справа по носу находились английские эсминцы “Электра”, “Юпитер”, “Энкаунтер”. Эскадра повернула с северо-западного курса на, запад, почти перерезав путь японскому конвою, двигающемуся на юг.

Японцы тоже двигались кильватерной колонной: легкий крекер “Дзинцу” (флагман 2 эскадры эсминцев), эсминцы “Юкикадзэ” (имевший на борту контр-адмирала Танаку), “Токицукадзэ”, “Амацукадзэ”, “Хацукадзэ”. Эти корабли шли на северо-запад, но, заметив эскадру Доормана, они пошли прямо на нее, повернув на юг и все еще сохраняя строй кильватера. Это произошло в 15.31. Группа “Дзинцу” шла этим курсом 9 минут, потом повернула на запад, не меняя строя, и еще 9 минут шла параллельно Доорману, держась на расстоянии 30500 ярдов.

В это время, следуя полным ходом на юг, быстро приближались тяжелые крейсера “Нати” и “Хагуро”, прикрытые с левого борта эсминцами “Усио”, “Сазанами”, Ямакадзэ”, “Кавакадзэ”. В 15.25 они находились в 13000 ярдов на север от эсминцев группы “Дзинцу”. Установив связь, они тоже повернули на запад, держась в 10000 ярдов севернее 2 эскадры эсминцев, которая начала описывать широкую дугу на юг я запад. В 15.47 японские крейсера дали первые залпы по “Эксетеру” и “Хьюстону” и держали их под огнем до 16.50.

Еще в 13000 ярдов западнее и почти параллельно тяжелым крейсерам на юг двигалась третья колонна — 4 эскадра эсминцев, которая тоже готовилась вступить в бой. Это были легкий крейсер “Нака” и эсминцы “Асагумо”, “Минэгумо”, “Мурасамэ”, “Самидарэ”, “Харукадзэ”, “Юдати”. Они продвинулись южнее остальных японских групп и не поворачивали на юго-запад до 15,57. В результате три отдельные группу кораблей двигались примерно параллельно колонне Доормана.

В этот момент японцы использовали свое излюбленное оружие — 24" торпеды “Лонг Лэнс”. Так как в их двигателях использовался чистый кислород, они почти не оставляли следа. “Нака” и его эсминцы дали несколько торпедных залпов в 16.03, 16.10 и 16.15 с дистанции 13000 — 15000 ярдов. Они также начали обстреливать британские эсминцы, которые даже не могли отвечать из-за большой дистанции, и крейсера Доормана. Но серьезных повреждений не получила ни одна из сторон.

В 16.22 “Хагуро” выпустил 8 торпед с расстояния 12,5 миль. Тем временем “Дзинцу” и его эсминцы завершили маневр, а в 15.45 открыли огонь по “Де Рейтеру”. Британские эсминцы открыли ответный огонь, но попаданий не добились. Группа “Дзинцу” поставила дымзавесу и повернула на запад.

В 16.23 “Де Рейтер” получил попадание во вспомогательное машинное отделение, но 8" снаряд не взорвался. Первые серьезные повреждения были получены в 16.38, когда “Нати” добился прямого попадания в “Эксетер”, на котором возник пожар. Хвост колонны совершил поворот “все вдруг” на 90° и оказался в строе фронта. Японская торпеда попала в эсминец “Кортенар”, который в 16.40 взорвался и немедленно затонул. (Учитывая время выпуска торпед — 16.22 — и дистанцию, можно предположить, что ее выпустил “Хагуро”.)

 

Ударное соединение пришло в полное замешательство. “Эксетер” горел, погиб эсминец, корабли спонтанно повернули на юг, прочь от японских транспортов. Три японские эскадры, блокировав путь на запад, в 16.40 повернули на юг, к берегам Явы. Их крейсера продолжали вести огонь. Ударное соединение повернуло назад к Сурабае.

Во время этой фазы боя японские тяжелые крейсера выпустили 1271 снаряд 8", “Дзинцу” и “Нака” сделали 171 выстрел из 4.5" орудий, и все японские корабли вместе выпустили 39 торпед. Американские эсминцы, которые находились с подбойного борта, пока еще в дело не вступали. Дистанция была очень велика, и ни одна из сторон не блеснула меткостью. Однако японцы сорвали планы Доормана атаковать транспорты.

 

Вторая фаза:

16.50–17.20

 

В 16.50 соединение Доормана находилось в состоянии полного беспорядка, который усугубляла скверная связь между кораблями. Когда еще существовало объединенное командование АБДА, была опубликована англо-французская кодовая книга, однако по некоторым причинам она так и не попала на корабли АБДА. На борту “Де Рейтера” английский офицер связи должен был передавать приказы Доормана на “Эксетер”, который в свою очередь транслировал их на все англоговорящие корабли. Но когда “Эксетер” получил попадание, и его радиорубка была уничтожена, приказы уже нельзя было передать никак. Сигнальные прожектора и семафор стали бесполезны — на остальных англоговорящих кораблях отсутствовала голландская кодовая книга.

“Эксетер”, все еще пылая, двигался почти прямолинейно курсом SO-t-S. К 17.00 он оказался самым крайним кораблем на левом фланге соединения. 4 американских эсминца пересекли его кильватерную струю и образовали завесу для основной колонны крейсеров. Далее к югу “Перт” и “Ява” сначала повернули на 90° на запад, но потом, выстроившись в кильватер, повернули назад. “Хьюстон” и “Де Рейтер”, описав полный круг, присоединились к ним. Теперь в колонне оказались 4 крейсера. Было восстановлено некое подобие порядка. Эскадра теперь состояла из двух групп. В левую входили: подбитый “Эксетер” и эсминцы “Витте де Витт”, “Юпитер”, “Энкаунтер”, “Электра”, образовавшие завесу по левому борту “Эксетера”. В 10000 ярдов впереди и в 6000 ярдов правее них шли “Де Рейтер”, “Перт”, “Хьюстон” и “Ява”. Эту колонну слева прикрывали 4 американских эсминца. Обе колонны сохраняли курс SO-t-S до 17.13.

Три японских соединения гнались за ними, описывая широкую дугу с юга на юго-восток. Тяжелые крейсера “Нати” и “Хагуро” прошли на восток дальше других кораблей. Все три группы пошли на перехват соединений союзников. Это была маневренная фаза, ни одна из сторон до 17.15 не использовала артиллерию или торпеды.

Когда снова завязался бой, “Нати” и “Хагуро”, оказавшись самыми северными, выполнили “crossing Т” эскадре Доормана с кормы. В 5000–6000 ярдов южнее шли 8 эсминцев “Дзинцу” двумя колоннами по 4 корабля в 2000 ярдов друг от друга. Сам “Дэинцу” оказался справа от них на половине расстояния до “Нака” и его 6 эсминцев.

 

В 17.15 “Хагуро” и “Нати” открыли огонь по колонне “Де Рейтера”, а в 17.18 “Нати” выпустил торпеды по колонне “Экеетера”. Союзники не отвечали, но колонна “Де Рейтера” снова круто повернула влево к транспортам, уклоняясь от торпед. Тогда 4 эскадра эсминцев завязала схватку с “Эксетером” и его прикрытием на дистанции 18000 ярдов. “Хьюстон”, который теперь мог использовать неповрежденные носовые башни, открыл ответный огонь по “Нака”. Однако перед Объединенным Ударным Соединением встала новая проблема, так как обе группы шли сходящимися курсами, когда группа “Де Рейтера” повернула на N0 на колонну “Эксетера”, которая по-прежнему двигалась на юг. Произошла вторая свалка, в которой корабли опять сломали строй. Более того, соединение подвергалось нажиму с севера и запада, словно японцы почуяли затруднения Доормана. Контр-адмирал Такео Такаги, командующий Восточным Соединением Поддержки, приказал транспортам повернуть и двигаться прямо к местам высадки.

 

Третья фаза:

17.20–17.50

 

Началась новая атака японцев. Тяжелые крейсера “Нати” и “Хагуро” двигались на восток, держась на дистанции 19000 ярдов от соединения Доормана, которое после неизбежного замешательства снова построилось и двигалось на юг. Оба тяжелых крейсера вели огонь из своих 8" орудий, и в 17.24 они сделали новый залп торпедами. Наконец в 17.26 они развернулись и, начали склоняться на SW-t-W, прекратив огонь. В 12000 ярдов на северо-восток от восстановленной колонны “Эксетера” находились “Дзинцу” и его 8 эсминцев, шедшие на SO-t-0 и готовящие торпедную атаку группы “Эксетера” и 2 его сопровождающих. Южнее и слегка к западу от “Дзинцу” “Нака” выстроив свои эсминцы в 2 колонны (4 и 2 корабля) на своей правой раковине тоже намеревался атаковать поврежденный “Эксетер”.

 

“Эксетер” прикрывали с правого борта эсминцы “Юпитер”, “Витте де Витт”, “Энкаунтер” и “Электра”. Группа двигалась очень медленно, так как “Эксетер” мог дать только 5 узлов. Колонна “Де Рейтера” находилась теперь впереди “Эксетера”, и ее прикрывали слева 4 американских эсминца. Она шла на N0 под прямым углом к курсу “Эксетера”.

К 17.20 видимость в районе боя стала еще хуже. В предыдущие пол часа союзники ставили дымовые завесы, с которыми смешался дым пожаров “Эксетера”. Это было плохо для союзников, так как они не могли хорошо видеть “Нати” и “Хагуро”, да и остальные 2 группы японцев просматривались тоже смутно. В это же время самолеты-корректировщики с “Нати”, “Дзинцу” и “Нака” ясно видели Доормана и корректировали артогонь.

Передовые эсминцы “Дзинцу” выпускали свои торпеды с расстояния 15000 ярдов с 17.26 по 17.28. Затем они разворачивались и ложились на северо-западный курс. “Нака” выпустил торпеды с 18500 ярдов в 17.20, поставил дымзавесу и повернул почти точно на запад. Его колонна из 4 эсминцев сблизилась на 10000 ярдов, выпустила торпеды и повернула следом за лидером. По каким-то причинам 2 остальных эсминца группы “Нака” — “Асагумо” и “Минэгумо” — продолжали сближение и не выпускали торпед, пока не оказались на расстоянии 6500 ярдов от цели. Никаких объяснений такому сближению в японских источниках не найдено, возможно это был просто припадок безумной отваги. “Банзай!” — и вперед…

В это время британские эсминцы “Энкаунтер” и “Электра”, видя опасность торпедной атаки, вышли из строя и пошли прямо на юг, что отразить ее. Потом они повернули на W и, наконец, склонились на N0. “Энкаунтер” завязал артиллерийскую дуэль с “Минэгумо”. Корабли ли параллельными курсами на расстоянии всего 3000 ярдов. Перестрелка длилась с 17.30 до 17.40, и как ни странно, противники почти не получили повреждений, несмотря на дистанцию пистолетного выстрела. “Электра” всадил снаряд в “Асагумо” с расстояния 5000 ярдов, заставив того на несколько минут потерять ход. 4 человека были убиты. Однако на следующий день японский эсминец добрался до Баликпапана. В свою очередь “Асагумо” добился 2 попаданий в “Электру”. Британец какое-то время пытался отойти на восток, но в 17.46 затонул. Тем не менее отвага, с которой 2 британских эсминца пошли в контратаку (сначала им противостояли 2 легких крейсера и 14 эсминцев), хорошо продемонстрировала их вышколенность и лучшие традиции Королевского Флота.

Тем временем адмирал Доорман снова решил попытаться прорваться к транспортам, которые, как мы знаем, находились довольно близко. В 17.20 колонна “Де Рейтера” начала поворачивать на N0 и, так как японские корабли вроде бы начали отходить (не считая “Асагумо” и “Минэгумо”), продолжила циркуляцию. Впрочем, 4 американских эсминца отправились на охоту за транспортами самостоятельно, двинувшись почти точно на N. Адмирал Доорман, временно оставив в покое японские транспорты, описал круг и направился на SO, держась левее “Эксетера” и 2 его сопровождающих. Американские эсминцы находились в 10000 ярдов на N0 от группы “Де Рейтера” и тоже повернули. Экипажи кораблей ударного соединения были измотаны и разочарованы, на кораблях не хватало топлива и боеприпасов. В этот момент казалось, что битва закончилась. Соединение Доормана было значительно ослаблено, так как 1 тяжелый крейсер горел, а 1 эсминец затонул.

 

Четвертая фаза:

18.50–19.10

 

Немного отойдя на восток и не увидев японцев, адмирал Доорман решил еще раз попытаться найти транспорты. Он направился почти точно на север, прямо на транспорты. Его противник — адмирал Такаги — совершенно не представлял сложившейся ситуации. Возвращаются ли союзники в Сурабаю для дозаправки? Знают ли они о присутствии Главных Сил адмирала Такахаси к востоку от острова Мадура? Собирается ли Доорман еще раз атаковать транспорты? Но главной обязанностью Такаги была защита транспортов, поэтому он лег на курс, который перекрывал пути подхода к ним с юга. Расчеты Такаги оказались верными, и в 18.50 противники снова увидели друг друга.

 

Колонну союзников возглавлял “Де Рейтер”, за ним шли “Перт”, “Хьюстон” и “Ява”. Британский эсминец “Юпитер” располагался слева по носу, а 4 американских эсминца — справа по корме.

“Дзинцу” и его 8 эсминцев двигались на N слева от колонны Доормана на расстоянии 17500 ярдов строго параллельно ей. “Нати” и “Хагуро” находились тоже слева на расстоянии 16000 ярдов и чуть севернее эскадры союзников. Они ненадолго включили прожектора и в 18.55 открыли огонь, поставили дымзавесы и повернув на север. Крейсера союзников с 18.55 до 19.10 вели ответный огонь, а потом отвернули от транспортов, медленно склоняясь на восток. Группа “Дзинцу” шла на N до 19.07, когда они выпустили торпеды по колонне отворачивающей союзников с расстояния 21000 ярдов. “Дзинцу” и 2 его колонны эсминцев повернули на NW. Ни одна из сторон во время этой перестрелки на большой дистанции повреждений не получила, но транспорты в очередной раз остались целы.

 

Пятая фаза:

22.30–23.00

 

Потеряв контакт с противником, адмирал Доорман снова попытался пробиться на север. Но на этот раз его соединение еще раз уменьшилось. Хотя он твердо знал о наличии в этом районе минных полей, эсминец “Юпитер” видимо налетел на мину, потому что затонул после страшного взрыва. Доорман также отослал американские эсминцы (старые четырехтрубники просто не могли развить требуемую скорость) назад в Сурабаю для дозаправки, и потом в Таджонг Приок за торпедами. Его колонна крейсеров теперь не имела при себе ни одного эсминца. Она снова шла на N в прежнем строю. Наблюдатели “Нати” заметили союзников в 22.33 на расстоянии 16000 ярдов. В это время “Нати” и “Хагуро” двигались на S, и колонна Доормана оказалась у них слева по носу. Вездесущий “Дзинцу” со своими 8 эсминцами сейчас направлялся на SW и находился в 16000 ярдов на NW от Доормана. Он плавно повернул вправо и лег на курс N0, прикрывая транспорты.

2 японских тяжелых крейсера вступили в бой с 4 крейсерами союзников в одиночку. В 22.37 “Нати” и “Хагуро” открыли огонь и шли на юг еще 5 минут, а потом повернули на север, отрезая Доорману путь к транспортам. В 22.40 колонна Доормана открыла огонь по японским крейсерам и через 4 минуты повернула на 5' вправо, прекратив стрельбу. Японские тяжелые крейсера в 22.52 снова открыли огонь, но стреляли тоже лишь 4 минуты. Потом “Нати” выпустил 8 торпед, а “Хагуро” — 4 с расстояния 14000 ярдов. Одна торпеда попала в корму “Де Рейтера”. Последовал взрыв боеприпасов, крейсер, объятый пламенем, вышел из колонны вправо и быстро затонул, унеся с собой адмирала Доормана и 344 члена экипажа. Он сделал все, что можно требовать от адмирала, силы которого настолько меньше. Через 4 минуты торпеда попала в “Яву”. На этом крейсере тоже вспыхнули пожары, и он пошел следом за “Де Рейтером” на дно. Целыми остались только “Хьюстон” и “Перт”. Своим последним приказом Доорман отправил их в Батавию, запретив подбирать спасшихся.

 

Шестая фаза:

Марта

 

Но даже добравшись до Батавии, “Хьюстон” и “Перт” не оказались бы в безопасности, так как поблизости находилось еще одно мощное японское соединение, прикрывавшее высадку на западной Яве. Тем не менее, оба корабля направились в Батавию, куда и прибыли ночью. Поврежденный “Эксетер”, “Энкаунтер” и “Поуп” вернулись в Сурабаю. “Эксетер” немного подлатали и заправили топливом, похоронили убитых. Вечером 28 февраля 3 корабля вышли в море с приказом добираться до Коломбо через пролив Сунда. Планом предусматривалось, что днем они пройдут восточнее острова Бавеан к южному берегу Борнео, а затем ночью прорвутся через пролив Сунда. Надежда была весьма шаткой, однако и она разлетелась, когда 1 марта корабли были обнаружены японским самолетом. Адмирал Такаги уже дожидался их.

“Нати” и “Хагуро” с 2 эсминцами — “Ямакадзэ” и Кавакадзэ” — заметил 3 корабля союзников на северо-востоке в 33000 ярдов. Примерно в течение часа японские корабли мчались на северо-запад, а в 9.50 они повернули на северо-восток, отрезав корабли союзников от Сурабаи. С запада появился адмирал Такахаси с тяжелыми крейсерами “Асигара” и “Мьёко”. В 9.40 он оказался прямо на запад от “Эксетера” на расстоянии 33750 ярдов. Чуть восточнее находились эсминцы “Акэбоно” и “Икадзути”. Попавшие в ловушку корабли союзников продолжали следовать на NW. Бой начался примерно в 9.40, когда корабли союзников открыли огонь по “Акэбоно” и “Икадзути”. “Асигара” и “Мьёко” немедленно открыли ответный огонь. 3 спасающихся корабля немедленно поставили дымзавесу и повернули вправо. К 10.00 они шли курсом на О. “Асигара” и “Мьёко” шли параллельным курсом в 16000 ярдов на NW, ведя постоянный огонь. “Акэбоно” и “Икадзути” находились южнее обреченных кораблей союзников, двигаясь параллельно на расстоянии 12000 ярдов. “Нати”, “Хагуро” и еще 2 эсминца находились дальше к югу, тоже двигаясь параллельным курсом, но на расстоянии 27000 ярдов. Японцы вели непрерывную стрельбу и дали несколько торпедных залпов. “Эксетер”, получив попадания торпедами с кораблей южной группы, затонул в 11.30. “Энкаунтер”, находившийся слева от него, обстреливали “Асигара” и “Мьёко”, и эсминец затонул 5 минут спустя. Эсминец “Поуп” был потоплен около 12.05 (точное время его гибели установить не удалось).

4 оставшихся американских эсминца “Джон Д. Форд”, “Пол Джонс”, “Джон Д. Эдвардс” и “Олден” покинули Сурабаю 28 февраля, ночью проскользнули проливом Бали, хотя его охраняло Ударное Соединение Бали (эсминцы “Хацухару”, “Нэнохи”, “Вакаба” и “Хацусимо”), и благополучно добрались до Австралии.

Бой в Яванском море трудно назвать классическим по любым критериям. На бумаге соединение Доормана почти равнялось силам японцев на 27 февраля. Однако ряд факторов снижал его возможности: усталость от постоянного патрулирования, возраст кораблей, отсутствие общего языка и общей кодовой книга, отсутствие связи с беретом. Кроме того, соединение состояло из кораблей разных стран, которые никогда не действовали совместно. Господство японцев в воздухе также внесло свой вклад в общее поражение союзников, хотя бой происходил почти исключительно между кораблями. (Австралийские “Буффало” атаковали японские корабли, но безрезультатно.) Однако японские гидросамолеты с тяжелых и легких крейсеров, действовавшие в качестве корректировщиков, дали японцам серьезное преимущество. Налеты японской авиации на порты Явы еще больше усилили трудности Хелфрича.

Результатом всех этих усилий и жертв стала задержка вторжения на Яву меньше чем на 24 часа. Японский флот полностью выполнил свою задачу. Он показал необычайное умение в ночных боях, и это его преимущество еще скажется не раз и не два. Войска, предназначенные для высадки на восточной Яве прибыли к цели вообще без происшествий.

 

Бой в проливе Сунда

 

Бой возле Сурабаи не задержал высадки на западной Яве на 3 плацдармах: в бухте Бантам, возле Мерака и Эретенветана. Высадки начались вечером 28 февраля. “Хьюстон” и “Перт” заправились в Батавии, которая подвергалась постоянным налетам с воздуха, и в 19.00 вышли в море, направляясь в Чилачап через пролив Сунда. В 40 милях западнее японские войска высаживались на берег в бухте Бантам. В непосредственной близости от пладцармов находились тяжелые крейсера “Микума” и “Могами” и эсминцы “Сиракумо”, “Муракумо”, “Фубуки”, “Сираюки”, “Хацуюки”, “Асакадзэ”, “Сикинами”.

“Хьюстон” и “Перт”, двигаясь сначала на S, а потом на SO, чтобы обогнуть остров Баби, заметили прямо впереди колонны транспортов на расстоянии примерно 12 миль. Это произошло в 22.15 28 февраля. Транспорты прикрывали только 2 эсминца — “Харукадзэ” и “Хатакадзэ”. Однако как раз в тот момент, когда крейсера заметили транспорты, их самих обнаружил эсминец “Фубуки”, шедший в одиночестве далее на запад на их правом траверзе. Японские суда начали хаотично маневрировать. Когда “Хьюстон” и “Перт” обрушили на транспорты огонь своих орудий, в 22.31 “Харукадзэ” дал ход и пошел на NW, ставя дым-завесу, чтобы прикрыть уязвимые войсковые транспорты. “Хатакадзэ”, который находился в нескольких ярдах позади транспортов, взял севернее, исчез в дымзавесе и помчался к главным силам Третьего Эскортного Соединения. В результате двум крейсерам противостоял один “Фубуки”. Еще более усилили замешательство последние уцелевшие самолеты союзников, которые в это время атаковали транспорты.

 

Главные силы японского флота оказались разбросаны слишком широко. 12 дивизион эсминцев находился в 12 милях на W, а тяжелые крейсера “Могами” и “Микума” вместе с эсминцем “Сикинами” — в 14 милях на NW. Остальные корабли находились ближе, но и они не могли оказать немедленной помощи транспортам. Все бросились на полной скорости в атаку на неожиданно появившихся налетчиков. Естественно, что “Хьюстон” и “Перт” шли прямо на транспорты. Единственным их противником в этот момент был “Фубуки”, который огибал восточную оконечность острова Баби. Это отняло у него почти 20 минут, после чего он, наконец, смог открыть огонь.

Теперь “Хьюстон” и “Перт” были обречены, ведь к ним приближались 3 японских крейсера и 9 эсминцев. “Фубуки” гнался за ними 14 минут, находясь под огнем кормовых башен “Перта”. В 22.44 он повернул вправо, выпустил торпеды и исчез на севере в собственном дыму. Этот торпедный залп был крайне рискованным, ведь если торпеды пройдут мимо крейсеров союзников, они пойдут прямо на собственные транспорты.

Чтобы уклониться от торпед “Фубуки”, 2 крейсера описали циркуляцию, а затем снова повернули на запад, двигаясь параллельно транспортам. Но теперь появились Западное Соединение Поддержки и Третье Эскортное Соединение. В 22.52 по крейсерам открыл огонь эсминец “Хатакадзэ”. Казалось, что все японские корабли прибыли в район боя одновременно, так как их колонны возникали со всех сторон, ведя огонь и выпуская торпеды. Под этими ударами “Хьюстон” и “Перт” в 23.00 сначала повернули на S, а в 23.08 — на N0. Примерно в это время несколько японских торпед попали в крейсера и свои же транспорты. Поучив 2 торпеды и несколько снарядов, “Перт” описал циркуляцию на N0 и затонул в 23.42.

“Хьюстон” повернул обратно на О, получив попадания множества снарядов и 3 торпед. Он продержался на плаву еще час. Всего по “Хьюстону” и “Перту” были выпущены 87 торпед. В безумной свалке японские корабли часто стреляли по своим же, и несколько торпед, пройдя мимо крейсеров союзников, нашли себе иные мишени.

Тем временем среди транспортов загрохотали взрывы. Тральщик № 2, входивший в состав эскорта, получил торпеду с “Фубуки”, взорвался и затонул. Примерно в это же время другая торпеда “Фубуки” попала в “Сакура Мару”, который тоже пошел на дно. Еще 3 транспорта, включая “Рюдзё Мару”, получили попадания и были тяжело повреждены. Генерал Имамура, командующий 16 армией, находившийся на борту “Рюдзё Мару” и руководил второй волной десантных судов, когда его взрывом сбросило в покрытую слоем нефти воду, Лишь через 3 часа он сумел добраться до берега. “Высадился” он измазанный нефтью и смертельно уставший. Эсминцы “Сиракумо” и “Харукадзэ” получили повреждения, на втором погибли 3 человека, а 5 были ранены.

Битва за Яву закончилась. Эсминец “Эдсолл” и транспорт “Пекос” были пойманы и утоплены 1 марта, когда пытались улизнуть в Австралию. Значительно уступавшая японцам армия союзников не могла избежать поражения, и формально Голландская Ост-Индия капитулировала 8 марта 1942 года. Так был заложен один из краеугольных камней Великой Восточно-Азиатской Сферы Сопроцветания. В ходе короткой, но очень умело проведенной кампании богатства Южных Морей попали, в руки Японии. Японское опьянение победами усилилось.

 

С падением Сингапура и Явы морская дорога в Бирму была открыта, и японцы теперь могли легко защитить ее. На суше японская, армия 8 марта захватила Рангун. Флот 23 марта оккупировал Андаманские острова, на которых имелись отличные аэродромы и Никобарские острова. Когда 28 марта была завершена оккупация Суматры, Великая Восточно-Азиатская Сфера Сопроцветания была полностью построена. Теперь требовалось ее защитить.