Превращение Уруса в праздник Рамнавами

Так все и происходило. Праздник становился все более заметным. Но в 1912 году наступили перемены. В этом году один преданный, м-р Кришнарао Джагешвар Бхишма (автор брошюры "Саи Сагунопасана") приехал на праздник в Ширди вместе с Дадасахебом Кхапарде из Амаравати и остановился в ваде Дикшита. В день, предшествовавший празднику, когда он отдыхал на веранде, а м-р Лакшманрао, или Кака Махаджани, собирался идти в мечеть с принадлежностями для пуджи, Дадасахеба вдруг осенило, и он сказал Кака Мхаджани: "Какая благоприятная возможность! Урус проходит в день Рамнавами, Рамнавами очень любят все индусы, так почему бы не праздновать Рамнавами здесь в этот же день? Кака Махаджани эта идея понравилась, и он сказал, что нужно получить разрешение Саи Бабы. Кроме того, возникала еще одна трудность: где найти харидаса (певца) для киртана и воспевания славы Господа в день праздника? Но Бхишма сказал, что его композиция ко дню рождения Рамы "Рам Акхьян" готова, и он сам проведет киртан, а Кака Махаджани будет аккомпанировать ему на гармонии. А сунтхаваду (порошок имбиря, смешанный с сахаром) для прасада приготовит Радхакришнамайи. Договорившись обо всем, они сразу же пошли в мечеть за разрешением Саи Бабы. Баба, который всегда все знал, спросил Махаджани, что происходило в ваде. Но Махаджани не понял вопроса и не нашелся что ответить. Тогда Баба поинтересовался у Бхишмы, есть ли тому что сказать. Бхишма рассказал Бабе о том, что они задумали, и попросил у Бабы разрешения праздновать Рамнавами. Баба с радостью дал согласие. Все были счастливы и начали готовиться к Джаянти (то есть Рамнавами). На другой день мечеть была украшена флагами и т.д.; колыбель принесла Радхакришнамайи и поставила ее прямо перед сиденьем Бабы – и празднование началось. И вот когда Бхишма встал, чтобы исполнить киртан, а Махаджани сел за гармонию, Саи Баба позвал Махаджани. Махаджани боялся идти, сомневаясь, позволит ли Баба продолжать праздник; когда он подошел к Бабе, тот спросил его, откуда здесь взялась колыбель. Махаджани ответил, что праздник начался, и поэтому сюда поместили колыбель. Тогда Баба Достал гирлянду из ниши в стене и надел ее на Махаджани, а еще одну гирлянду послал Бхишме. И вот зазвучал киртан. В конце киртана раздались громкие восклицания "слава Раме" и повсюду стали разбрасывать гулал (красный порошок). Все были вне себя от счастья, когда вдруг раздался рев. Порошок, летавший в воздухе, попал Бабе в глаза, Баба рассердился, из его уст посыпались брань и проклятия. Народ испугался и стал удирать. Близкие же преданные Бабы, хорошо знавшие Его, восприняли эту брань и излияния чувств как скрытое благословение. Они подумали, что поскольку это происходило в час рождения Рамы, Бабе надлежало стать свирепым и разъяренным, чтобы убить Равану, а вернее демонов в форме эгоизма, дурных мыслей и т.д. Кроме того, они знали, что с возникновением в Ширди чего-нибудь нового Баба обычно становился сердитым и раздраженным, и потому сохраняли спокойствие. Только Радхакришнамайи была испугана: она подумала, что Баба может сломать ее колыбель, и поэтому она попросила Махаджани забрать ее обратно. Когда тот приблизился к колыбели, чтобы отвязать ее, Баба подошел к Махаджани и не разрешил ее трогать. Постепенно Баба успокоился. Дневная программа, включая махапуджу и арати, была закончена. Позже м-р Махаджани попросил у Бабы разрешения убрать колыбель, но Баба отказал ему, заметив, что праздник еще не закончился. На другой день были проведены еще один киртан и церемония Гопал-калы (подвешивается глиняный горшок со смесью поджаренного риса и кефира; после киртана его разбивают и делят содержимое между всеми, как это делал Господь Кришна с друзьями-пастушками); только после этого Баба разрешил убрать колыбель. Во время Рамнавами с обычной пышностью и великолепием прошествовали две процессии: днем с двумя флагами, а вечером с сандалом. Начиная с этого времени, "Урус Бабы" превратился в Рамнавами.

Со следующего года содержание программы Рамнавами стало расширяться. Радхакришнамайи начала проводить намсаптах (непрестанное воспевание имени Господа в течение семи дней) с первого дня месяца чхайтра. К ней присоединились все преданные. Поскольку Рамнавами праздновался в стране во многих местах, заполучить харидаса для киртана было трудно. Но за пять или шесть дней до праздника Махаджани случайно встретил Балабува Мали и пригласил его на киртан. В следующем году Балабува Сатаркар из Бирхада Сиддха-каватхе не мог быть харидасом в своем городе, так как там свирепствовала чума, и поэтому он приехал в Ширди. С разрешения Бабы, полученного через Какасахеба Дикшита, он исполнял киртан и был щедро вознагражден за свой труд. Проблема поисков каждый год нового харидаса была наконец решена в 1914 году Саи Бабой, поручившем эту роль Дас Гуну Махараджу, который с этих пор и стал постоянным харидасом.

С 1912 года этот праздник отмечался все с большим размахом. С восьмого по двенадцатый день месяца чхайтра Ширди был похож на пчелиный улей. Открывались магазины. Состязались знаменитые борцы. Устраивалось угощение для бедняков. Усердный труд и искренние усилия Радхакришнамайи превратили Ширди в санстхан (государство). Вещей становилось все больше. Там было много предметов из серебра, красивая лошадь, паланкин. Повозка, посуда, горшки, ведра, картины, зеркала и много другого. Для праздничного шествия приводили слонов. Но Саи Баба все это игнорировал и был так же неприхотлив, как и раньше. Следует отметить, что индусы и мусульмане вместе участвовали и в процессиях и во всем празднике, и между ними никогда не возникало никаких трений и ссор. Сначала собиралось около пяти-семи тысяч человек. Впоследствии, в некоторые годы, эта цифра доходила до семидесяти пяти тысяч; но никогда здесь не было ни болезней, ни эпидемий, ни беспорядков.

Ремонт Мечети

Другая важная мысль пришла в голову Гопалу Гунду. Когда начали праздновать Урус, он подумал, что надо бы привести в порядок мечеть. Для этого он собрал кучу камней и обтесал их. Но эта работа была поручена не ему, а Нанасахебу Чхандоркару, Пол в мечети вымостил Какасахеб Дикшит. Сначала Баба возражал против ремонта, но потом Мхалсапати добился Его согласия. После того как в мечети пол был вымощен, Баба стал использовать гади (камень) в качестве Своего сиденья вместо обычного куска мешковины. В 1911 году сабха мандап (внутренний двор) также с большим трудом и усилиями постарались привести в порядок. Открытое пространство перед мечетью было очень маленьким и неудобным. Какасахеб Дикшит решил расширить его и возвести крышу. Потратив много денег, он достал железные балки, колонны, стропила и начал трудиться. Ночью все преданные упорно работали и установили сваи; но когда Баба вернулся из чхавади, он выдернул их из земли и выбросил прочь. Как-то случилось так, что Баба очень рассердился, схватил одной рукой колонну, другой – шею Татия Патила, и стал трясти и вытаскивать колонну из земли. Баба стащил с Татии пхета (тюрбан), чиркнул спичкой, поджег тюрбан и бросил его в яму. Глаза Бабы пылали как горящие угли. Никто не осмеливался смотреть на Его лицо. Все страшно перепугались. Баба достал из кармана рупию и бросил ее в яму, как бы отмечая благоприятный миг. Татия тоже был напуган. Никто не знал, что ожидает Татию и никто не смел вмешаться. Бхагоджи Шинде, больной проказой, преданный Бабы, отважился выступить вперед, но тоже стал жертвой Его гнева и был отброшен. Мадхаврао Баба наградил примерно тем же – бросил в него куски кирпича. И так Баба обошелся со всеми, кто попытался вмешаться. Но через некоторое время гнев Бабы улегся. Он послал за торговцем, взял у него вышитый пхета и Сам завязал его на голове Татии как если бы оказывал ему особую честь. Все были поражены при виде столь странного поведения Бабы. Они недоумевали: что могло внезапно так рассердить Бабу, что он набросился на Татию, и почему он так же неожиданно успокоился? Баба иногда был очень тихий и умиротворенный и разговаривал очень ласково, и вдруг, под незначительным предлогом или вовсе без него, приходил в ярость. Можно рассказать много подобных историй, но я не знаю, какие выбрать, а какие опустить. Поэтому я буду рассказывать о них, когда они будут приходить мне на ум.

В следующей главе мы поговорим о том, был Баба индусом или мусульманином, о Его йогических практиках и силах и о других предметах.