Социальные роли и ролевые конфликты

Роль – это ожидаемое поведение, обусловленное статусом человека. Хорошо сыгранная роль – это типичная реакция на типичное ожидание. Роли выполняют функцию адаптации к социальному окружению. Роль задает образец, показывающий как действовать человеку в конкретной ситуации, каким образом он должен себя вести с окружающими людьми. В человеческом поведении всегда есть что-то заданное, стандартизированное (обществом, ситуацией), но фатального внешнего предопределения нет. Названия статусов и ролей часто могут совпадать, хотя в рамках одного статуса человек может играть несколько ролей. Например, будучи обладателем статуса «учитель», человек по-разному будет себя вести в классе (играя роль учителя) и в учительской (играя роль учителя-коллеги). Роли даже в рамках приписанных статусов учатся играть (социализация как раз и подразумевает усвоение ожиданий и правил поведения). Так, «женская» роль, воспринимаемая обычно как следствие биологической организации, на деле обусловлена общественным положением женщины – степенью ее эмансипации, правового положения и т.д. В любом обществе мальчики и девочки должны усвоить специфические правила поведения для того, чтобы в дальнейшем правильно играть «мужские» и «женские» роли. Экспектации (ожидания) окружающих и собственные представления личности об этих ожиданиях «давят» на человека, заставляют его осознанно или неосознанно учитывать их в своем поведении. Учет может означать не только следование ожиданиям, но и стремление отмежеваться от этих ожиданий и стереотипов.

Н. Смелзер, ссылаясь на Т. Парсонса, предложил ряд параметров, по которым можно характеризовать роли[108].

1) Степень формализации. Разные роли в разной степени требуют от человека точного следования «инструкциям». Да и само количество требований к роли может быть различным. Среди профессиональных ролей существуют роли, исполнение которых минимально регламентировано (роль дворника, «свободного художника»). Некоторые же роли (роль судьи, офицера, священника) отличаются очень высокой степенью формализации. Легко заметить, что одни роли требуют униформы, а другие – нет, одни роли требуют строго определенного помещения, а другие этого не требуют и т.д.

2) Масштаб. В сознании людей удельный вес различных ролей различен. Миллионы людей каждый день играют роль пешехода, но вспоминают об этом только тогда, когда происходит какое-нибудь ДТП или имеет место нарушение правил дорожного движения (именно тогда их начинают рассматривать в качестве пешеходов, и они начинают рассматривать себя в этом качестве). Люди часто играют эту роль, но для них она малозначима. Идентификация с этой ролью носит эпизодический, неглубокий характер. Некоторые профессиональные роли (врача, милиционера), роли в рамках семейных статусов (отца, матери, сына, дочери) обладают в сознании людей гораздо большим значением. Идентификация с этими ролями может быть очень глубокой и накладывать отпечаток на всю повседневную жизнь человека.

3) Способ получения. Некоторые роли человек выбирает сам (например, роль «классного шута»), а некоторые вынужден играть (роль сына или дочери, если у ребенка есть родители). Очевидно, что этот параметр неразрывно связан с делением статусов на приписанные и приобретенные.

4) Мотивация. Разные роли предполагают разные мотивы исполнения. Ожидается, что врач в своей работе руководствуется не только (и не столько) мотивами личной выгоды, но и бескорыстным желанием помочь больному человеку. Деятельность же банкира или крупного предпринимателя часто рассматривается через призму корыстной выгоды даже в тех случаях (меценатство), когда она предполагает скорее расходы, чем получение дохода. Думается, что это самый слабый пункт в системе Т. Парсонса, т.к. ответ о предполагаемых мотивах в значительной степени основывается на предрассудках и стереотипах. К тому же, мотивы одной и той же деятельности могут быть самыми разнообразными. Например, спортсмен может руководствоваться честолюбием и жаждой денег, патриотизмом и стремлением к самореализации.

5) Эмоциональность. Разные роли предполагают разное эмоциональное исполнение. От судьи ожидается бесстрастность, а от адвоката подсудимого наоборот. Американский социолог Ирвинг Гофман, автор одной из теорий социального взаимодействия, получившей название «драматургический подход», считал, что без поддержания экспрессивного контроля невозможно адекватное исполнение ролей[109]. Роль может усиливать эмоции и социальные установки актеров. Более того, если до начала «игры» соответствующих данной роли эмоций и установок не было и в помине, они могут появиться. Лицемерие? И да, и нет. Например, проповедник может сам начинает верить в свои проповеди, адвокат может поверить, что его подзащитный если уж и не ангел, то жертва случайных обстоятельств и т.д. Сила данного процесса заключается в его неосознанности и нерефлексируемости. Играть роль только для других невозможно. Человек, осознающий себя в роли, становится не только актером, но и режиссером и зрителем собственных поступков. Это вносит в его поведение элементы рефлексии. Следовательно, прежде чем среагировать на внешний стимул, он должен согласовать свою реакцию с логикой принятой на себя роли. Внутренняя напряженность, чувство неестественности поведения становятся легко заметными в случае общения «тет-а-тет». Даже И. Гофман, подробно описавший приемы и уловки, используемые исполнителями ролей, приходил к выводу, что «мы действуем-играем лучше, чем знаем как делаем это»[110].

Очень часто люди, испытывая сомнения по поводу своих ролей в обществе, вместо отказа от них, еще более энергично погружаются в вызывающую сомнения деятельность (прекрасный пример такой попытки выйти из кризиса, показан Л.Н. Толстым в рассказе «Отец Сергий»). И в своих действиях они будут по-своему правы, т.к. каждая роль имеет свою внутреннюю дисциплину. Роль воспитывает, задает типовые образцы действия. Притворяться на протяжении длительного времени очень сложно, поэтому часто человек становится тем, кого он играет. У современного человека саморефлексия и сомнения по поводу ролей стали почти что нормой. Но так было не всегда. В Средние века человек очень редко оставался один. Неразделенность личной жизни, труда, семьи оставляла мало места для чего-то закрытого, интимного. Сложные формы саморефлексии возникали сравнительно редко и у большинства принимали религиозный характер, разрешаясь в виде исповеди или мистического общения с Богом.

Люди по-разному относятся к тем ролям, которые им приходится играть. Отношение человека к ролям нашло свое отражение в понятии «ролевой дистанции». Ролевая дистанция может намеренно подчеркиваться (смысл такого дистанцирования может быть различен – от простого желания показать, что «ничто человеческое мне не чуждо», до желания показать, что только сила обстоятельств заставляет играть эту роль), но может становиться едва заметной (в этом случае наблюдается полная идентификация с ролью).

Исполнение ролей не всегда происходит так, как предписывают нормы и правила. Часто люди оказываются в ситуации ролевого конфликта, т.е. в ситуации, в которой лицо, занимающее определенное положение, сталкивается с несовместимыми ожиданиями[111]. В основе ролевых конфликтов лежат противоречивость и расплывчатость ожиданий со стороны различных индивидов и социальных групп, неопределенность санкций, усложнение статусно-ролевой структуры общества. Ролевые конфликты делят на две группы: межролевые и внутриролевые[112]. О межролевом конфликте можно говорить тогда, когда человек оказывается в состоянии выбора между одной и другой ролью, но каким бы ни был выбор человека, он все равно будет иметь определенные негативные последствия. Женщина может разрываться между необходимостью задержаться на работе, т.к. начальство «срочно требует квартальный отчет» и необходимостью забирать ребенка из детского сада. О внутриролевом конфликте стоит говорить тогда, когда человек находится в состоянии выбора между различными способами исполнения одной и той же роли в одно и тоже время, но каким бы ни был выбор человека, он все равно может иметь определенные негативные последствия. «Внутриролевые конфликты обусловлены тем, что разные люди и разные социальные группы по-разному, часто весьма противоречиво, представляют себе обязанности, связанные с одной и той же ролью»[113]. Примером внутриролевого конфликта может быть следующая ситуация. В школе во время контрольной работы учителя часто предупреждают, что будут наказывать и тех, кто списывает, и тех, кто дает списать. Часть учащихся однозначно ориентируется на требования учителей (их число уменьшается от младших классов к старшим) и у них, соответственно, никакого внутриролевого конфликта нет. Одноклассникам хорошо известно, что эта/этот списать не дадут. Другая часть учащихся ориентируется на требования своих товарищей и дает списать, даже рискуя самим получить двойку. У них тоже нет внутриролевого конфликта, т.к. они четко сделали свой выбор в пользу требований товарищей. Но есть довольно многочисленная группа учащихся, которая не определилась со своим выбором. В результате на просьбу списать они отвечают: «Да я сам ничего не знаю», «Да погоди ты, видишь, она смотрит», «Спроси у Петровой, она лучше знает», «Да я сам точно не знаю», «Я сам еще не написал» и т.д. Они не могут отказать, т.к. боятся негативных санкций своих товарищей, но и не дают списать, т.к. боятся санкций со стороны учителей и, в дальнейшем, со стороны родителей. В данном случае различные отговорки на счет собственного незнания служат механизмом разрешения ролевого конфликта.