Прочие источники для реконструкции событий жизни Иисуса

 

Если вам случалось смотреть голливудские фильмы про Иисуса, у вас вполне могло создаться впечатление, что в Римской империи было только и разговоров, что о нем. В конце концов, не каждый день появляется Сын Божий, который исцеляет больных, изгоняет бесов и воскрешает из мертвых. Очевидно, римские власти настолько опасались его влияния, что поспешили избавиться от него, этого богочеловека среди народа. Вероятно, приказ о расправе над ним исходил свыше, из самого Рима.

Увы, все это чистейший вымысел. Далее мы поговорим о том, что наверняка удивит большинство читателей, так как по всем современным меркам Иисус — одна из самых известных фигур в истории западной цивилизации. Но при жизни он вовсе не пользовался широкой известностью. Наоборот, о нем почти никто не знал.

Что говорят об Иисусе греческие и римские источники? Или сразу уточним вопрос: если Иисус жил и умер в I веке (примерно в 30 году н. э.), что говорится о нем в греческих и римских источниках начиная с периода его жизни и до конца века (допустим, до 100 года)? Ответ ошеломляет. В этих источниках нет абсолютно никаких упоминаний об Иисусе. Его никогда не обсуждали, ему не бросали вызов, на него не нападали, его не очерняли, о нем не рассказывали ни в какой форме и ни в одном из уцелевших языческих источников того периода. Нигде в них нет ни записей о рождении, ни рассказов о суде над ним и его смерти, ни размышлений о его значении, ни споров о смысле его учений. В сущности, его имя вообще не фигурирует ни в одном из языческих источников. А греческих и римских источников того периода у нас есть множество: труды богословов, историков, философов, поэтов, естествоиспытателей; есть тысячи частных писем, есть надписи на общественных зданиях. Но нигде в греческих или римских (языческих) текстах I века Иисус не значится.

Ученые так и не пришли к единому мнению о том, какой из этого следует вывод. Большинство просто полагает, что Иисус в свое время не играл заметной роли. Но независимо от того, правы они или нет, факт остается фактом: желая узнать о словах и поступках Иисуса, мы не можем полагаться на то, что говорится о нем в источниках, созданных его врагами. Тем более что, насколько нам известно, в них ничего подобного не говорится.

Впервые Иисус упоминается в языческом источнике, относящемся к 112 году н. э. Его автор, Плиний Младший, был правителем одной из римских провинций. В письме к императору Траяну он рассказывает о группе людей, называющих себя христианами, которые устраивают незаконные сборища, и спрашивает, как ему поступить с ними. Эти люди, пишет он императору, «поклоняются Христу как божеству». Вот и все упоминание об Иисусе. Ничего ценного для тех, кто хочет узнать хоть что-нибудь о нем как исторической личности.

Немного больше сведений можно почерпнуть из трудов друга Плиния, римского историка Тацита. В своей истории Рима, написанной в 115 году, Тацит упоминает про пожар, устроенный Нероном в Риме в 64 году, и про то, что император обвинил в случившемся «христиан». Тацит объясняет, что христиане названы по имени «Христа… которого казнил при Тиберии прокуратор Понтий Пилат» («Анналы», 15.44). Далее Тацит пишет, что христианство, «это зловредное суеверие», зародилось в Иудее, а потом достигло Рима, Здесь мы по крайней мере видим некоторое подтверждение того, что нам уже известно из евангелий о смерти, которой Иисуса предал Пилат. Однако Тацит, подобно Плинию, не дает нам никаких фактов, на которые можно опереться, чтобы выяснить, какими были слова и поступки Иисуса.

Если продолжить поиск во всех дошедших до нас греческих и римских (языческих) источниках, относящихся к первому столетию после смерти Иисуса (30-130 гг. н. э.), эти два кратких упоминания — все, что мы найдем[54].

Помимо языческих источников I века, у нас есть нехристианские иудейские источники, хотя и не столь многочисленные. Но Иисус упоминается лишь в одном, и только в одном из них — у известного иудейского историка Иосифа Флавия.

Приблизительно в 90 году н. э. он написал двадцатитомную историю иудейского народа со времен Адама и Евы до его дней. В этом масштабном труде он дважды упоминает Иисуса, но без пространных рассуждений о нем. В одном случае он просто уточняет, что некий Иаков был «братом Иисуса, именуемого Христом» («Иудейские древности», 20.9.1.).

Другое упоминание более многословное, но такое же проблематичное. В нем Иосиф, по-видимому, признается, что сам он христианин, но из других его трудов нам известно, что он не придерживался христианской веры (помимо прочего, он написал автобиографию). Ученые давно установили, что книги Иосифа иудеи не копировали на протяжении всего Средневековья, считая его (вероятно, справедливо) предателем, принявшим сторону противника в разрушительной войне с Римом, когда в 70 году н. э. был разрушен Иерусалим. Зато труды Иосифа Флавия переписывали христиане. В том отрывке, где Иосиф повествует об Иисусе, переписчик-христианин, видимо, сделал несколько вставок, чтобы пояснить, кем Иисус был на самом деле. Фрагменты, предположительно добавленные переписчиком, я приведу в квадратных скобках:

Около этого времени жил Иисус, человек мудрый, [если Его вообще можно назвать человеком]. Он совершил изумительные деяния и стал наставником тех людей, которые охотно воспринимали истину. Он привлек к себе многих иудеев и эллинов. [То был Христос.] По настоянию наших влиятельных лиц Пилат приговорил Его к кресту. Но те, кто раньше любили Его, не прекращали этого и теперь. [На третий день он вновь явился им живой, как возвестили о Нем и о многих других Его чудесах боговдохновенные пророки.] Поныне еще существуют так называемые христиане, именующие себя таким образом по Его имени («Иудейские древности», 18.3.3.)[55].

Отрадно и полезно знать, что самому видному иудейскому историку I века было известно про Иисуса хоть что-то — особенно то, что он был наставником, творил чудеса, собрал множество последователей и был приговорен к кресту Понти-ем Пилатом. Этот рассказ подтверждает некоторые наиболее важные подробности жизни и смерти Иисуса, о которых говорится в евангелиях. Но по этому отрывку невозможно судить о словах и поступках Иисуса, а также о том, какие обстоятельства привели к суду и смерти, даже если учесть все фрагменты, заключенные в скобки.

В других нехристианских источниках, как иудейских, так и языческих, относящихся к первому столетию после смерти Иисуса, упоминания о нем отсутствуют.

Конечно, есть более поздние (II–III вв.) христианские источники — например, многочисленные неканонические евангелия. К ним мы обратимся в следующей главе. Там же мы увидим, что эти источники чрезвычайно интересны и заслуживают прочтения. Но как правило, они не содержат достоверной исторической информации. Все они были созданы позднее новозаветных евангелий и насыщены хоть и увлекательными, но больше похожими на легенды рассказами о Сыне Божьем.

Можно было бы предположить, что дополнительные сведения об Иисусе найдутся в других новозаветных книгах, но эти сведения опять-таки слишком незначительны. Например, апостол Павел подробно рассуждает о смерти и воскресении Иисуса, но почти ничего не говорит о его жизни — о словах и поступках, совершенных до смерти. В нескольких отрывках Павел подтверждает то, о чем сказано в евангелиях: Иисус был иудеем и служил иудеям, у него были братья, в том числе один по имени Иаков, и двенадцать учеников. Павел упоминает о словах Иисуса на Тайной вечере и двух других высказываниях — о том, что его последователям не следует разводиться, и о том, что они должны платить своим проповедникам[56]. Кроме этого, Павел почти ни о чем не сообщает нам, а другие Новозаветные авторы — еще меньше.

Итоги этого краткого обзора ясны: если мы хотим узнать о жизни исторического Иисуса, мы вынуждены обращаться к четырем каноническим евангелиям — от Матфея, Марка, Луки и Иоанна. Однако эти источники — отнюдь не беспристрастные рассказы очевидцев. Эти книги написаны спустя десятилетия после смерти Иисуса авторами, слышавшими устные предания о нем, истории, которые на протяжении всего этого периода менялись и даже создавались заново. В этих рассказах масса расхождений, евангелисты сами меняли их, как считали нужным. Как можно с помощью таких источников выяснить ход подлинных исторических событий? На самом деле такие способы существуют. Ученые разработали методологические принципы, которые при строгом и скрупулезном применении дают нам некоторое представление о том, кем же все-таки был Иисус.

 

Критерии определения достоверности исторического материала

 

В этих принципах нет чрезмерной сложности: они продиктованы здравым смыслом и соотносятся со всеми уже известными нам традициями евангелий. Первый принцип может показаться очевидным:

1. Чем раньше, тем лучше. Поскольку предания об Иисусе со временем менялись, поскольку истории о нем рассказывали и пересказывали, а письменные источники дополняли и правили, логично предположить, что более ранние источники достовернее более поздних. Как правило, евангелия VIII века не настолько надежны в историческом отношении, как евангелия I века (хотя читать первые весьма забавно).

Евангелие от Иоанна — самое позднее из канонических и в историческом отношении менее надежное, чем остальные. В нем содержатся сведения об Иисусе, отражающие представления о нем, которые развились гораздо позднее — например, что он был пасхальным агнцем, умершим в тот же день, когда вели на заклание ягнят к Пасхе, или что он претендовал на равенство Богу. Но это не значит, что мы можем полностью пренебречь всем, что узнали из Евангелия от Иоанна: напротив, эти повествования отвечают другим критериям. Но в целом чем раньше был создан источник, тем лучше.

Самое раннее из сохранившихся евангелий — Евангелие от Марка, возможно, содержащее более достоверную информацию, нежели Евангелие от Иоанна. Однако Евангелие от Марка было не единственным источником сведений для авторов более поздних книг. Вероятно, существовал и другой евангельский источник, созданный примерно в то же время, что и Евангелие от Марка, но до нас не дошедший. В первых главах я указывал, что Матфей и Лука заимствовали ряд историй у Марка, которым пользовались как источником. Однако множество других преданий об Иисусе, содержащихся в Евангелиях от Матфея и Луки, отсутствуют у Марка. Не все эти предания, но большинство представляют собой высказывания Иисуса — например, молитва Господня и заповеди (которые есть у Матфея и Луки, но не у Марка). Поскольку авторы более поздних евангелий не могли позаимствовать их у Марка, откуда же они взялись? Есть основания полагать, что Матфей не мог взять их из Евангелия от Луки, а Лука — из Евангелия от Матфея. С XIX века ученые придерживаются мнения, что оба этих автора пользовались неким другим источником. Немецкие ученые, пришедшие к такому выводу, назвали его словом Quelle «источник». Этот неизвестный документ именуется «источником Q»[57].

Итак, Q — источник сведений, найденных у Матфея и Луки, однако в Евангелии от Марка их нет. По-видимому, некоторые материалы были заимствованы из утраченного евангелия, доступного двум более поздним авторам. Мы не знаем, какие сведения были в источнике Q (или каких в нем не было), но во всех случаях, когда в Евангелиях от Матфея и Луки обнаруживаются дословные совпадения в историях, не найденных у Марка, принято считать, что эти истории взяты из источника Q. Следовательно, Евангелие от Марка и источник Q— самые ранние из известных нам документов. При работе над своим евангелием Матфей пользовался одним или несколькими письменными и устными источниками, которые мы называем «матфеевскими», или М-источниками. Источники материалов, характерных только для Евангелия от Луки, мы обозначаем буквой Л. Значит, до Евангелий от Матфея и Луки существовало четыре доступных источника: Евангелие от Марка, источники Q, М и Л (возможно, под М и Л подразумевается несколько документов). Это самые ранние материалы для реконструкции подробностей жизни Иисуса[58].

2. Чем больше, тем лучше. Допустим, что история Иисуса найдена всего в одном источнике; вполне возможно, что его автор сам выдумал эту историю. А если она содержится в более чем одном независимом источнике? Ни один из авторов не мог придумать ее, так как источники независимые; следовательно, история существовала до появления их обоих. Значит, истории, обнаруженные в нескольких независимых источниках, с большей вероятностью окажутся давними и, возможно, подлинными. (Примечание: если одна и та же история обнаружена у Матфея, Марка и Луки, значит, у нее не три источника, а один — Матфей и Лука взяли ее из Евангелия от Марка.)

Например, Матфей и Лука независимо друг от друга утверждают, что Иисус вырос в Назарете, однако их рассказы о том, как он туда попал, различаются — значит, один взят из источника М, второй — из источника Л. У Марка содержатся те же утверждения. Как и у Иоанна, который не пользовался ни одним из синоптических евангелий или их источников. Вывод? Эти тексты независимо друг от друга подтверждают: вероятно, Иисус — выходец из Назарета. Еще пример: Иисус упоминается вместе с Иоанном Крестителем в начале Евангелия от Марка, в начале источника Q (Матфей и Лука частично сохранили слова Иоанна, которых нет у Марка) и в начале Евангелия от Иоанна. Вывод? Вероятно, в начале служения Иисус был связан с Иоанном Крестителем.

3. Если есть противоречия — тем лучше. Мы уже неоднократно видели, что расхождения в историях из жизни Иисуса возникали потому, что рассказчики и авторы вносили правку в предания, приводя их в большее соответствие с собственными взглядами. Каким образом можно было бы объяснить существование устных преданий об Иисусе, которые явно не вписываются в «христианские рамки», то есть не отражают взгляды и представления рассказчиков? Такие предания не были выдуманы христианскими авторами повествований, поэтому они скорее всего точны с исторической точки зрения. Иногда это явление называют «критерием несовпадения», внося путаницу в систему понятий. Любые предания об Иисусе, не совпадающие с тем, что хотели бы сказать о нем ранние христиане, наверняка подлинные. Возьмем два предыдущих примера. Понятно, почему у христиан могло возникнуть желание сообщить, что Иисус — уроженец Вифлеема: оттуда должен был появиться сын Давида (Мих 5:2). Но кому могло прийти в голову выдумать историю о Спасителе, который явился из Назарета, захолустного городка, о котором никто даже не слышал? Эта подробность предания не укладывается ни в какие христианские рамки. Следовательно, она, вероятно, исторически достоверна, как бы парадоксально это ни звучало. Или возьмем Иоанна Крестителя. В Евангелии от Марка, самом раннем из имеющихся у нас, Иоанн крестит Иисуса. Могли ли христиане придумать это? Вспомним, что в раннехристианской традиции считалось, что человек, духовно стоящий на более высокой ступени, крестит нижестоящего Духовно. Могли ли христиане намеренно указать, что Иисуса крестил — и значит, стоял выше его — кто-то другой? Более того, Иисус был крещен «для прощения грехов» (Мк 1:4). Неужели кто-то стал бы утверждать, что Иисусу требовалось очищение от его грехов? Это чрезвычайно маловероятно. Какой вывод отсюда следует? Скорее всего, Иисус действительно был связан с Иоанном Крестителем в начале служения и, возможно, окрещен им.

4. Должно быть соответствие контексту. Поскольку Иисус был иудеем и жил в I веке в Палестине, любые предания о нем, соответствующие историческим условиям тех времен, выглядят правдоподобными. Множество более поздних евангелий, написанных в III–IV веках в других странах, содержат сведения об Иисусе, которые не имеют смысла в контексте. Эти подробности можно исключить как исторически неправдоподобные. Но такие неправдоподобности есть и в канонических евангелиях. В Евангелии от Иоанна, в третьей главе, в известной беседе с Никодимом Иисус говорит: «Должно вам родиться опять». Греческое слово, переведенное как «опять», на самом деле имеет два значения: оно может означать не только «во второй раз», но и «свыше». Повсюду в Евангелии от Иоанна оно употребляется именно в значении «свыше» (Ин 19:11, 23). То же самое имеет в виду Иисус в Ин 3, когда беседует с Никодимом: человеку надлежит родиться свыше, чтобы обрести вечную жизнь на небесах. Но Никодим не понимает его, он думает, что Иисус использует слово в другом значении и говорит, что надлежит родиться во второй раз. Как можно, в досаде спрашивает он, «в другой раз войти в утробу матери своей?» Иисус поправляет его: он говорит не о втором физическом рождении, а о небесном рождении свыше.

Этот разговор с Никодимом развивается благодаря тому, что у некоего греческого слова есть два значения (двусмысленность). Если бы не они, беседа не имела бы смысла. Загвоздка в другом: Иисус и иудейский начальник в Иерусалиме должны были говорить не по-гречески, а по-арамейски. Но арамейское слово «свыше» не имеет значения «во второй раз». Двусмысленность возникает только в греческом языке. Значит, подобный разговор не мог состояться — по крайней мере, в том виде, в котором он изложен в Евангелии от Иоанна.

Вот некоторые критерии, которыми ученые пользуются при изучении различных преданий об Иисусе, особенно содержащихся в новозаветных евангелиях. Вдумчивое и педантичное применение этих критериев может дать позитивные результаты. Мы действительно можем кое-что узнать об историческом Иисусе. Так что же нам известно о нем?

 

Иисус — пророк апокалипсиса

 

Уже более столетия, после эпохальной публикации шедевра Альберта Швейцера «Вопрос об историчности Иисуса» (The Quest of the Historical Jesus)[59], большинство библеистов Европы и Северной Америки воспринимают Иисуса как иудейского апокалиптического пророка[60]. Немало трудов по этому вопросу было написано со времен Швейцера, который, конечно, не придерживался скрупулезного применения критериев, перечисленных выше (они были разработаны уже позднее). Однако интуиция не подвела его.

 

Учение Иисуса

 

Подобно другим сторонникам апокалиптических идей в те времена, Иисус воспринимал мир дуалистически, видел в нем борьбу сил добра и зла. В его эпоху правили силы зла — сатана, демоны, болезни, бедствия и смерть; но вскоре Бог должен был вмешаться, положить конец этому греховному времени, сокрушить силы зла и основать свое царства добра, царство Божье, в котором не будет боли, горя и страданий. Последователи Иисуса могли рассчитывать, что это царство возникнет в ближайшем времени, в сущности, при их жизни. Его принесет на землю высший судия, которого Иисус называл Сыном Человеческим (ссылаясь на отрывок из иудейского Писания, Дан 7:13–14). С появлением Сына Человеческого на земле начнется суд, в котором грешников постигнет кара, а праведники будут вознаграждены. Те, кто терпел боль и угнетение, возвысятся; те, кто был на стороне зла и процветал, будут уничтожены. Люди должны раскаяться в своих прегрешениях и приготовиться к пришествию Сына Человеческого и царства Божьего, которое явится за ним следом, и это случится очень скоро.

В воскресной школе или в церкви такое об Иисусе не говорят. Однако этому уже много лет учат в крупнейших семинариях и прочих духовных учебных заведениях. В пользу восприятия Иисуса сквозь призму апокалиптических идей говорят весомые и убедительные доводы. Согласно первому и самому важному из них, предания, в которых Иисус представлен подобным образом, содержатся в новозаветных евангелиях и отвечают всем нашим критериям подлинности.

Мы уже сталкивались с некоторыми доказательствами тому, что это одни из самых ранних взглядов, содержащихся в евангелиях. Как я указывал в предыдущей главе, именно в синоптических евангелиях Иисус проповедует пришествие царства Божьего. Это царство Божье — не «небеса», место, куда попадают после смерти (как в более поздней христианской традиции; об этом мы поговорим подробнее в седьмой главе). Это истинное царство здесь, на земле, которым Бог будет править через своего Мессию, утопическое царство, где первые станут последними, а последние — первыми. Только в последнем из канонических Евангелии от Иоанна Иисус уже не проповедует скорое пришествие этого царства. Почему этих проповедей нет в последнем из канонических евангелий? Несомненно, потому, что царство так и не появилось, и автору Евангелия от Иоанна пришлось переосмыслить слова Иисуса для того времени. Но в ранних евангелиях словам Иисуса придается определенный смысл: он проповедует скорое пришествие Царства.

По сути дела, эта мысль не только присутствует повсюду в наших ранних источниках, но и является основной в самых ранних из них — Евангелии от Марка и источнике Q. У Марка Иисус говорит:

Ибо, кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет в славе Отца Своего со святыми ангелами… Истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе (Мк 8:38-9:1).

Но в те дни, после скорби той, солнце померкнет, и луна не даст света своего. И звезды спадут с неба, и силы небесные поколеблются. Тогда увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках с силою многою и славою. И тогда Он пошлет Ангелов Своих и соберет избранных Своих от четырех ветров, от края земли до края неба… Истинно говорю вам: не прейдет род сей, как все это будет (Мк 13:24–27, 30).

Сын Человеческий грядет, он будет судить мир, и те, кто на стороне Иисуса, будут вознаграждены, остальные наказаны, и это произойдет при жизни поколения, к которому принадлежит сам Иисус. Эта апокалиптическая идея содержится повсюду в ранних описаниях учения Иисуса.

Посмотрим, что Иисус говорит в Евангелиях от Луки и Матфея — эти сведения взяты не у Марка, значит, из источника Q:

Ибо, как молния, сверкнувшая от одного края неба, блистает до другого края неба, так будет Сын Человеческий в день Свой… И как было во дни Ноя, так будет и во дни Сына Человеческого: ели, пили, женились, выходили замуж, до того дня, как вошел Ной в ковчег, и пришел потоп и погубил всех. Так будет в тот день, когда Сын Человеческий явится (Лк 17:24; 26–27, 30; ср. Мф 24:27; 37–39).

Будьте же и вы готовы, ибо, в который час не думаете, приидет Сын Человеческий (Лк 12:39, Мф 24:44).

Подобные идеи Иисуса содержатся и в материале, почерпнутом Матфеем из источника(ов) М:

Посему, как собирают плевелы и огнем сжигают, так будет при кончине века сего: пошлет Сын Человеческий Ангелов Своих, и соберут из Царства Его все соблазны и делающих беззаконие и ввергнут их в печь огненную: там будет плач и скрежет зубов; тогда праведники воссияют, как солнце, в Царстве Отца их (Мф 13:40–43).

Если один из наших критериев требует поиска независимых подтверждений преданиям об Иисусе в различных источниках, тогда сведения о том, что Иисус проповедовал незамедлительное явление Сына Человеческого, который будет судить на земле, с блеском выдерживают эту проверку.

Не менее важно и то, что эти высказывания, получившие независимые подтверждения, удовлетворяют и критерию несовпадения. Например, возьмем высказывание, процитированное в Мк 8:38: «Кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет в славе Отца Своего со святыми ангелами». Не секрет, что первые христиане считали будущим небесным судией земли самого Иисуса, как мы читаем у Павла. И естественно, когда христиане встречают этот отрывок из Марка, они считают, что Иисус говорит о себе. Но давайте присмотримся. Иисус не отождествляет себя с Сыном Человеческим. Впервые прочитав эти слова (рассматривая подобные доводы, приходится выносить за скобки уже сложившееся мнение), можно подумать, что на самом деле он отделяет себя от Сына Человеческого: всякий, кто не слушает Иисуса, предстанет перед судом явившегося с небес Сына Человеческого.

Стали бы христиане последующих времен, сочинявшие истории об Иисусе, выдумывать и эту, в которой Иисус явно обособляется от Сына Человеческого? Маловероятно. Если бы христиане решили вложить ему в уста эту мысль, они могли бы сформулировать ее иначе: «Кто постыдится меня, Сына Человеческого, того и я, Сын Человеческий…» Это означает, что данное высказывание Иисуса вполне может быть подлинным.

Или возьмем другой пример. В словах, позаимствованных из источника Q, Иисус говорит ученикам: «Истинно говорю вам, что вы, последовавшие за Мною, в пакибытии, когда сядет Сын Человеческий на престоле славы Своей, сядете и вы на двенадцати престолах судить двенадцать колен Израилевых» (Мф 19:28; см. также Лк 22:28–30). Эти слова о будущем суде и будущем царствовании Бога почти наверняка подлинные, действительно произнесенные Иисусом. Почему? Обратите внимание на то, к кому он обращается. К двенадцати ученикам. Вместе с Иудой Искариотом. После смерти Иисуса никто из христиан не сказал бы, что Иуда Искариот станет одним из двенадцати правителей Царства Божьего. Иными словами, христианам более позднего периода такое не могло прийти в голову. Значит, эти слова прозвучали еще при жизни Иисуса. Он верил, что его ученики в будущем станут правителями земного царства Божьего.

Последний пример несовпадения относится к суду, когда Сын Человеческий, восседая на высоком престоле, отделяет овец от коз (это материал источника М, из Мф 25). «Овцам» позволено получить вечную награду свыше за все их добрые дела: кормление голодных, одевание нагих, заботу о больных; «козлы» обречены на вечные муки потому, что они не делали Аобра. Мог ли поздний христианин сочинить это конкретное предание? После смерти Иисуса его последователи утверждали, что человек будет оправдан перед Богом и получит вечное воздаяние, поверив в смерть и воскресение Иисуса, а не потому, что творил добро. Таким образом, эта история идет вразрез с учением, указывая, что вознаграждены будут добрые поступки. Следовательно, она должна принадлежать самому Иисусу.

Словом, Иисус учил, что Сын Человеческий скоро явится с небес, чтобы вершить суд, и люди должны быть готовы к этому, должны исправиться и жить так, как призывает их Бог — в том числе и проявлять самоотверженную любовь к ближним. Так, Иисус цитирует Писание: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Мф 22:39; цитата из Лев 19:18). В его формулировке этот принцип превращается в так называемое «золотое правило» — «как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними» (Мф 7:12). Трудно более сжато выразить моральное требование закона Божьего. Те, кто следует правилам Писания, будут вознаграждены на грядущем суде, остальные будут наказаны. И когда же произойдет этот суд? При жизни учеников: «Есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе» (Мк 9:1); «не прейдет род сей, как все это будет» (Мк 13:30).

Уместность этих взглядов в контексте Палестины I века очевидна для любого историка, знакомого с тем периодом. Не только Иисус провозглашал конец времен и незамедлительное появление Сына Человеческого. Другие иудейские пророки выражали подобные апокалиптические взгляды, хотя и расходились в деталях — к этим пророкам можно отнести и иудеев приблизительно времен Иисуса, которые оставили свитки Мертвого моря, изобилующие иудейскими апокалиптическими учениями.

Еще более значительным представляется тот факт, что до Иисуса звучали высказывания Иоанна Крестителя. В Лк 3:9 (из источника Q) записано, что Иоанн сказал: «Уже и секира при корне дерев лежит: всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь». Это апокалиптический образ суда. Люди уподоблены деревьям, которые рубят и сжигают, если они не отвечают своему назначению — не приносят хороших плодов. И когда же начнется это истребление? Оно неминуемо, топор (секира) уже готов приняться за работу, так как «при корне дерев лежит». Людям пора начать «приносить добрый плод», то есть делать то, что заповедал им Бог, иначе они тоже будут уничтожены.

Вот почему так важно знать — благодаря многочисленным подтверждениям и несовпадениям, — что Иисус приступил к своему служению, будучи связанным с Иоанном. Иисус с самого начала служения придерживался апокалиптических взглядов. То, что он остался верен им, ясно из наших источников. Самые ранние предания, имеющиеся у нас, полны апокалиптических высказываний и предостережений. Но еще важнее то, что даже после смерти Иисуса его последователи продолжали ориентироваться на апокалипсис. Поэтому они считали, что конец времен наступит при их жизни, что сам Иисус скоро явится с небес, чтобы вершить суд на земле.

06 этом говорится в трудах Павла — самых ранних христианских документах, которые у нас есть. Ранние христиане, подобно Иисусу до них и Иоанну Крестителю до него, были апокалиптически настроенными иудеями, ожидающими скорого наступления конца времен.

Нравственное учение Иисуса необходимо рассматривать в этом апокалиптическом контексте. Многие считают Иисуса великим учителем нравственности, и конечно, он был таковым. Но важно также понять, почему он полагал, что люди должны вести себя, как подобает. В наши дни специалисты по этике обычно утверждают, что нравственное поведение необходимо людям, чтобы мы могли подолгу уживаться вместе, образуя счастливое и процветающее общество. Но по мнению Иисуса, предстоящий период не мог быть долгим. Конец уже приближался, Сын Человеческий неизбежно должен был явиться с небес и судить землю, царство Божье было уже не за горами. Изменить поведение следовало для того, чтобы войти в это царство, когда оно наконец возникнет. Это вовсе не приказ строить общество, которое будет жить счастливо в обозримом будущем. Будущее плачевно — для всех, кто не на стороне Иисуса и не делает того, к чему он призывает, потому и не может рассчитывать на награду, когда Бог вмешается в ход истории, сокрушит силы зла и создаст на земле свое царство добра, а это произойдет очень скоро.